Часть первая. Лили (джен)

За повседневными делами пролетел месяц. Северус разрывался между дипломным проектом по зельеварению и непрерывным потоком письменных работ по защите от темных искусств. Даже МакГонагалл никогда не доставала его так, как этот новичок. На практических занятиях же Морган его не трогал после случая с Петрификусом, и Сев отчаянно скучал, глядя, как его однокурсники повторяют вразброс программу за все предыдущие годы.

Нет, Морган говорил и показывал очень хорошо. Наверное, у этого американца был преподавательский талант, его с удовольствием слушали, вникали, и те, у кого были «хвосты» по прошлым темам и наличествовали минимальные мозги, потихоньку подтягивались к общему среднему, но довольно высокому уровню. Девчонки, так те просто сошли с ума. Почти выпускницы рисовали сердечки на полях сдаваемых работ и душили пергаменты сногсшибательными ароматами. Одна хаффлпафка даже обратилась к Снейпу по поводу приворотного, на что он выразительно повертел пальцем у виска.

Но пока профессор не сказал и не показал ничего нового. Возможно, он что-то рассказывал во время занятий в дуэльном клубе, но Северус не появился там ни разу. Не было времени, да и не очень-то хотелось лишний раз видеть всю мародерскую шайку и слушать их прибаутки. А то, что Мародеры прочно обосновались в клубе, не было тайной. Поттер в каждую свободную минуту показывал Люпину некоторые приемы, которые у последнего не получались, и вокруг неизменно собиралась группа почитателей, слушающих его с открытыми ртами. Блек комментировал свои дуэли на переменах, красуясь перед девушками. Петтигрю не уставал повторять одно и то же предположение, что некоторые слизеринцы из трусости бояться ходить в дуэльный клуб. Иногда Снейп ловил на себе оценивающий взгляд какого-нибудь мародера, словно спрашивающий, почему он игнорирует общее увлечение, неужели и вправду трусит?..

Иногда о клубе заговаривали и ребята с его факультета.

— Сегодня эта грязнокровка Эванс размазала Розье по стенке, — делился Малсибер, поедая бутерброды, которые удалось вытребовать у домовиков. — Представь, в прямом смысле слова! Вот он плевался, до смерти ей не забудет…

— Не называй ее грязнокровкой… — Сев проткнул пергамент пером и с отвращением отодвинул и то, и другое.

— И почему это я не должен ее так называть? — ухмыльнулся слизеринец. — Это же правда.

Повисла долгая пауза. Северус смотрел в пустоту.

— Потому что существует более приличное слово для обозначения ее статуса по крови. Эванс... была моим другом. И придержи язык, когда говоришь о ней, — он протер слезящиеся глаза.

— Сев, я могу назвать ее как угодно, хоть самой чистокровной принцессой Гриффиндора, это не изменит ни того, что ее родители маглы, ни того, что она тебя откровенно послала. Снейп, она с тобой даже не здоровается, а ты... Я вообще удивлен, что ты ее еще помнишь.

— Мы вместе учимся, забыл? И вообще дурацкая тема... Я не подозревал, что вы записались в клуб.

— Да, там есть немного наших. Врага надо знать в лицо. Уверен, что Поттер пойдет в ауроры, Морган так его и нахваливает.

— Скатертью дорожка… Джон, откуда вообще взялся Морган, ты про него что-нибудь знаешь?

— Ага, я-таки дождался звездного часа. Северус Снейп заговорил, Северус Снейп задает вопросы… Ну, кое-что я слышал. Что он пять лет проработал в аурорате Чикаго или в Сан-Франциско. Потом приехал в Англию, и сразу к нам. Кажется, семьи у него нет, а происхождение какое-то мутное. Грязнокровка…о, пардон, маглорожденный, наверное. Или на этого типа твои защитные реакции не распространяются?

— «Наверное» и «кажется» — это очень информативно, спасибо.

— «Спасибом» сыт не будешь.

— Узнаешь что-то конкретное, тогда и приходи торговаться, а пока твоя информация кната ломаного не стоит.

— Посмотрим. Может, и узнаю чего. В каком направлении искать?

— Все что этого типа связывает с Англией. Откуда вообще взялся, где учился, и про прошлое, если раскопаешь…

— А вопрос не для протокола, к чему тебе?

— Праздное любопытство.

— О, я и не подозревал, что оно у тебя есть.

— Я рад, что смог тебя чем-то удивить…

Малсибер ретировался вместе с оставшимися бутербродами, а Северусу пришлось вернуться к письменной по Защите. Работа была кропотливая, нудная и совершенно ему не нужная. Так и хотелось бросить ее на середине, но он не привык оставлять незаконченные дела, да и потом, Морган же все равно не отстанет…

Шел уже третий час ночи, а до конца работы оставалось еще немало материала. Еще через час, доползая до своей кровати и роняя свиток с готовой работой на тумбочку рядом, Снейп подумал, что надо не забыть зачаровать будильник, чтобы хоть не зря страдать, ведь первой парой должна быть защита…

…Ночью ему, к счастью, ничего не снилось…

…И первую пару тоже ничего не снилось...

Проснулся он часам к одиннадцати со слегка мутной головой, посмотрел на свернутый пергамент на тумбочке и уткнулся носом в подушку — слишком поздно. «Морган меня убьет»,— подумал он.

После обеда Северуса в коридоре остановил профессор защиты, и он был очень и очень зол. «Кажется, начинает сбываться собственное предсказание…»— Снейп тоскливо посмотрел в сторону уходящих однокурсников.

— Вы решили игнорировать мои уроки, Снейп?

— Нет, профессор, я просто проспал.

— Минус двадцать баллов за то, что проспали. В следующий раз будет пятьдесят. С вашей легкой руки Слизерин скоро сможет забыть про кубок школы.

— Я переживу это, профессор. Я могу идти?

— Вы считаете, что вам все позволено? Вы оскорбительно ведете себя в присутствии преподавателя, игнорируете замечания, хамите…

— Извините, сэр, я не выспался. Писал классификацию инфери и происхождение со ссылкой на древнеегипетские источники. А когда я плохо сплю, я всегда не очень вежлив.

— Полагаете, вас это извиняет?

— Не думаю. Но я и это переживу. Профессор, у меня начинаются урок по чарам, могу я идти?

— К следующему разу не забудьте сдать старую и новую работы. С вас — три фута сочинения про вампиров с перечнем существующих на сегодняшний день официально зарегистрированных кланов.

Снейп сам не понял, почему именно сейчас его переклинило. Вместо того, чтобы согласно кивнуть и идти своей дорогой, он остановил профессора, удержав его за мантию, за что получил недоумевающий взгляд.

— Как я догадываюсь, задание специально расширенно для меня? У остальных другое задание?

— Вам полезно занять свой мозг и свое время чем-то более безопасным, чем черномагические проклятия.

— Вам просто нравится так бездарно тратить мое время? — Северус еле сдерживался. Похоже, профессор тоже еле-еле держал себя в руках.

— Вас не устраивает мои методы преподавания? Считаете, что ваши были бы лучше? Вы же у нас великий специалист во всем, да? Вот и доказывайте это, пишите…

— А вам, похоже, нужны мои работы в качестве конспектов для младшекурсников?

— Как ты смеешь?! Ты, скользкий, самовлюбленный, высокомерный… — Морган побелел лицом и почти что замахнулся на студента.

Снейп онемел на секунду.

— Профессор, вы уверены в том, что собираетесь сделать?

Морган отшатнулся, тяжело дыша.

— Что ж, если вы настолько не нуждаетесь в моих уроках — можете не приходить на них вообще. Увидимся на экзаменах, возможно.

— Возможно. Если проклятие не съест вас раньше.

— Не дождетесь, — профессор развернулся и исчез в боковом коридоре. Снейп прислонился к колонне. О, какие перспективы… жуткие перспективы… Ладно, поздно уже. Можно сказать, освободилось время для лабораторной работы, а ведь у него столько задумок… О, черт, черт, черт….

В конце концов, вышло как лучше. Сев стал, наконец, высыпаться, а исследования пошли с неожиданной скоростью, правда, не в ту сторону, куда он в начале планировал. А когда однокурсники спрашивали, почему он не ходит на Защиту, только отмахивался. Декан его делами не интересовался, и жизнь потихоньку налаживалась.

Малфой прислал еще одну сову с простым и искренним соболезнованиями. И Северус согласился встретиться, это же его ни к чему не обязывало…

Малфой выглядел как всегда сногсшибательно, идеален от кончиков волос до кончика тонкой черной кожаной перчатки. Рядом с ним Северус особо остро чувствовал свою уродливость. Не то, что это было новостью, но большую часть времени Снейпу удавалось об этом не думать, да и видел Люциуса он последний раз четыре года назад. А теперь аристократ еще больше привлекал внимание.

За его столиком в «Трех метлах», потеснившись, уместилось семеро слизеринцев. Малсибер и Розье были среди присутствующих. Единственная девушка с их курса, Рейчел, сидела рядом с Люциусом. На столе стояли кружки со сливочным пивом для студентов, Малфой пил что-то посерьезнее.

Еще от двери Снейп услышал обворожительный голос Люциуса, рассказывающего какие-то министерские байки. Слизеринский стол взрывался от хохота. Царила веселая полупьяная атмосфера. Всем было хорошо. Сев чуть было не повернул обратно: если где-то люди радуются, то лучше им не мешать, не портить все своим появлением… Но Малфой выцепил его зорким взглядом среди многочисленных посетителей и даже поднялся навстречу, не договорив историю…

— Северус, рад тебя видеть! Иди к нам!

Люциус был само радушие. И хоть Сев прекрасно понимал, что у Малфоя это качество вырабатывалось годами и было доведено до уровня профессионализма, ему все равно было приятно слышать, что кто-то говорит с ним как с… Как с другом?

— Малыш, ты подвинешься? — Люц потрепал Рейчел за подбородок, и девушке ничего не оставалось, как уступить свое место Снейпу. — Сливочное пиво? Не откажешься, надеюсь? А то мы все здесь уже веселые, наверное, на твой трезвый взгляд не совсем вменяемые...

— Да, спасибо… Нет, все в порядке, — Северус взял пиво и откинулся на спинку стула, но маневр не удался, спрятаться в тени сверкающего соседа не получилось. Малфой продолжал говорить, но постоянно держал Снейпа как главного своего слушателя, обращался к нему, иногда касался рукой, словно нуждался в его поддержке и одобрении. Как ни странно, это не раздражало. Разговор и веселье, притихшие с появлением нового участника, возобновились вновь.

По рассказам Люциуса дела в министерстве магии шли из рук вон плохо, работало там сборище идиотов, но что еще хуже — и смешнее — самоуверенных и инициативных идиотов, что приводило к невероятному количеству казусов...

— …Идет обсуждение закона на отслеживание аппарации… К слову сказать, все как будто позабыли о законе о праве каждого мага на свободу передвижения… Итак, идет обсуждение закона, эксперт рассказывает, что было решено экспериментальную группу обязать носить специальные браслеты, способные определять координаты мага. И сейчас они всем продемонстрируют действие прибора. Сам экспериментатор аппарирует, его помощники должны отследить сигнал. Пять минут высчитывают, десять… Довольные, объявляют результаты… Возвращается экспериментатор, ему говорят, вы были вот по этому адресу, в гостях у своего секретаря. Тот в смущении — он был в Британском музее. И вдруг в зал влетает взъерошенная сова с письмом: «Дорогой, я схожу, навещу маму, мусик-пусик , ты оставил свой браслетик дома, а он так подходит к моей сумочке… До вечера». Обсуждение было отложено на неопределенное время, пока специалист не разберется со своей женой. Но думаю, дату новой демонстрации так и не назначат, ведь сам господин министр вряд ли захочет, чтобы его жена всегда была в курсе его передвижений…

— Люциус, ты все не говоришь, когда мы сможем увидеть... ну, ты сам знаешь, кого… — Розье был полон энтузиазма, остальные тоже увлеченно закивали.

— Терпение, господа. Это обязательно скоро случится, я уже рассказал Лорду о вас всех, и он рад, что современная молодежь не остается в стороне и не хочет чтобы старинные традиции и привилегии были уничтожены кучкой правителей-маглолюбов. Мы еще встретимся и поговорим об этом, сейчас просто учитесь. Он — великий волшебник, и очень ценит ум и талант. Вы все нужны ему. И со временем вас ждут слава и почести. В новом мире, который скоро придет на замену существующей рухляди. В мире, где знание не прячут от достойных, где не усредняют требования только для того, чтобы дать грязнокровкам шанс найти работу, где не узаконивают идиотские квоты для маглорожденных в ущерб по-настоящему талантливым. Скоро придет конец этому прогнившему миру бюрократов и посредственностей у власти…

— За новый мир!

— За новый мир! — все загалдели и дружно подняли кружки.

— За новый мир… — Сев глотнул немного пива и добавил тихо. — Все там будем…

Люц улыбнулся ему краем губ…

Чуть позже, когда все уже прощались, Малфой шепотом попросил Снейпа проводить его…

— Послушай, я понимаю, что ты не любишь политику, но надеюсь, по крайней мере, хоть какой-то отклик у тебя наши идеи находят…

Они неторопливо шли к окраине Хогсмита.

— Я пока не слышал никаких идей, только пересказы министерских анекдотов и эмоциональные призывы. Ты не любишь Министерство, похоже на то.

— Министерство — это просто инструмент. Но то, что происходит сейчас… Меня выводит из себя, когда люди, ничего не понимающие, берутся судить как нам, магам, строить свое будущее. Сдать на уничтожение все старинные артефакты, связанные с черной магией — как тебе? Просто — чтобы не было. Не важно, для чего их используют, как создавались, может, это вещи гигантского магического потенциала — просто уничтожить… сжечь книги… не знаю как тебе, а меня это варварство просто до дрожи бесит…

Похоже, Люц ждал ответа.

— Уничтожать знания — глупо. Надо изучать, разбираться в механизмах. А то мы утратим все наследие.

— А сколько УЖЕ утрачено! Об этом просто не говорят. Ты бы знал, сколько уже бесценных экземпляров уничтожено только потому, что так проще. Тебе известно, что была обнаружена часть библиотеки Салазара Слизерина? — Малфой дождался реакции: Снейп просто подпрыгнул на месте.

— Не может быть! Это розыгрыш!

— Нет, не розыгрыш, даже в прессу успели просочиться кое-какие данные, но потом это дело быстро прикрыли. Сказали, что все книг зашифрованы на парселтанге, и, соответственно, они предназначены исключительно для создания самой черной магии и следует их уничтожить. Я лично видел, как горели несколько томов. После такого понимаешь, как люди идут убивать тех, кто настолько оскорбительно относится к великой магии. Да знай они Мерлина, и его в чем-нибудь обвинили бы, запросто…

— Сожгли… Какой бред…

— Мне удалось выкупить — противозаконно, конечно — кое-что. Стоило мне состояние, но я не жалею. В этих книгах ведь может оказаться что угодно, от алхимических расчетов создания воскрешающего камня до зелья от вампиризма… Не смотри на меня так, — Люц улыбнулся, — я знаю, что ты бы свою мантию сгрыз, чтобы эти записи прочесть. Ты не один такой. Мой Лорд просто одержим знаниями. Он считает, что нет плохой и хорошей магии, а разделение на темную и светлую настолько условно и даже глупо, что… Он пытается расшифровать записи, но ему пригодилась бы еще одна светлая голова рядом. Я серьезно. Понимаю, что тебе нужно обдумать. Но, если захочешь, я вас как-нибудь познакомлю. Он читал две твоих статьи в «Алхимическом оракуле» и сказал, что впервые встречает настолько явный талант в таком раннем возрасте. Только я не думаю, что при существующем порядке тебе дадут пробиться. У них в ассоциации уже девять чистокровных магов алхимиков. Остальные четыре должны быть обязательно маглорожденными, этого требует квота, изобретение нашего правительства, чтобы цеха не оставались закрытыми для выскочек из магловского мира. Так что они не признают тебя мастером, пока кто-то из стариков не уйдет на покой. Представляешь, какой бред… Я испортил тебе настроение? Извини…

— Я слышал про эту квоту… Но было же десять к трем, и это не было законом…

— Ну, все меняется. Теперь вот так. И все, что они тебе позволят — работать в какой-нибудь аптечишке в Хогсмите, или будут тебя, как дойную корову, эксплуатировать для нужд исследовательского центра в Министерстве. Правда, тебе от этого ни денег, ни славы… печальные перспективы… Но ты потерпи, я тебе точно говорю, новый мир — это звучит, наверное, напыщенно, но это именно то, что мы пытаемся создать. И когда это случится, у тебя будет много шансов проявить себя… а может быть, и раньше, если захочешь.

За разговором они дошли до окраины деревни.

— Ты говоришь, твой Лорд хочет со мной познакомиться. Серьезно?

— Абсолютно.

— Но почему я? Есть ведь другие…

— Другие — они и вправду другие. Ты не политик, ты настоящий ученый, хоть и не закончивший школу, а таких по пальцам пересчитать можно. И вообще, приучайся себя ценить, Северус, — Малфой взял его за плечи, повернув к себе, — ты этого достоин. Поверь слову того, кто разбирается в людях. Ты — редкость, сокровище своего курса, и те, кто этого не видит, либо слепцы, либо упертые идиоты…

Слушать такое было непривычно. Где-то внутри здравый смысл кричал, что глупо верить, что наверняка Малфою что-то нужно от него, не зря же он так щедр на похвалы, а другой голос нашептывал: ведь Малфой прав, и Снейп действительно достоин…

— Смотри, Снивеллус себе подружку нашел, обалдеть, такой холеный красавчик на нашу-то половую тряпку, — послышалось у Северуса за спиной. Снейп не удержался, на секунду лицо исказила гримаса отвращения и боли. Малфой преобразился, его расслабленность и дружелюбие испарились в секунду, теперь это был ледяной и явно разозленный аристократ.

— Кто эти идиоты? — процедил Малфой.

— Гриффиндор. Мародеры…

— Все те же мародеры… подросли немного, — Люциус отпустил Северуса и шагнул вперед. Из мародеров было только двое, храбрящийся Питегрю и ухмыляющийся Блек. Похоже, они отлично погуляли в Хогсмите, и тоже не обошлось без сливочного пива.

— Кто это у нас? Какая из шелудивых гриффиндорских шавок вздумала болтать тут своим грязным языком? Неужели это Блек, тот самый, который бросил свою мать, отказался от брата ради сомнительной дружбы с гриффами? Не нужный никому обломок славной фамилии, предатель семьи? Как тебе живется на подаяние от дружков? Это они тебе в Хогсмите пиво покупают?

— Заткнись ты, пудель нестриженный! — взбесился Блек. — Ты тоже, как я погляжу, покупаешь пиво своим дружкам! И как они с тобой расплачиваются? Пятки лижут? Ты очень удачно подобрал это помоечное пугало. Если хочешь почувствовать себя благодетелем человечества, попробуй отмыть его патлы…

Северус отреагировал мгновенно, через секунду изо рта Блека полетели мыльные пузыри. Питер только успел выкрикнуть финиту, как Снейп обездвижил обоих гриффиндорцев.

— Так-так-так… и что нам с ними делать, как думаешь, Северус? Может быть, отлевитировать в ближайший лесок, пускай полежат, охладятся? — Люциус вышагивал над поверженными телами. Снейп спрятал палочку.

— Оставь их. Пускай тут валяются. Люпин их быстро найдет, у него нюх на неприятности, вот он пусть и расколдовывает…

— Нет, это слишком просто. Мне хочется, чтобы Блек запомнил нашу встречу. А если трасфигурировать их во что-нибудь более полезное для общества? Сириус, как тебе идея? О нет, я придумал кое-что получше, мы оставим наших любителей скользких шуточек в сладких объятиях друг друга…

— Отойди от моих студентов, Малфой… — раздалось совсем рядом. Профессор Морган стоял в десяти метрах и держал палочку, нацеленную на Люциуса.

— Простите, мы с вами не представлены. С кем имею честь?..

— Последний раз повторяю, отойди от моих студентов… Одно неправильное движение, и ты пожалеешь.

— Даже так? — Малфой не скрывал своего изумления и с интересом разглядывал нового человека. — Сэр, вы поразительно агрессивны, кто вы такой?

— Преподаватель школы Хогвартс и свидетель нападения на несовершеннолетних учеников взрослым волшебником.

Северус шагнул вперед:

— Он не применял к ним никаких заклинаний. Да и с каких это пор Петрификус, наложенный на студента, считается нападением? Мы практиковались в изученном материале, профессор. Как вы сказали, нужно пытаться снять магический паралич с первой секунды заклинания… Я всего лишь предоставил однокурсникам возможность потренироваться. Люциус, пойдемте.

— Мистер Снейп, вы…— прошипел Морган.

— Это я, профессор. Минус сорок баллов со Слизерина, я уже догадался. Простите, нам нужно идти…

Северус коснулся рукава Малфоя и увлек его за собой.

— Что это за тип, и откуда он меня знает? — настороженно спросил Люциус, когда они отошли подальше.

— Это новый профессор Защиты от темных искусств, Стэнли Морган, с диагнозом –Гриффиндор. Ненавидит Слизерин и меня в особенности по причинам мне неизвестным. Но, это не важно…

— Он может тебе испортить жизнь в школе.

— Я не хожу на защиту. Мы настолько не перевариваем друг друга, что он выгнал меня насовсем. Но экзамен я все равно сдам хорошо, это точно. По крайней мере, если не будут спрашивать сверх учебника.

— Он не имеет права отказывать тебе в уроках, ты знаешь?

— Я не рвусь к нему. Нам так обоим спокойнее...

— Ну, ладно, как знаешь, — Люц пожал ему руку. — До следующей встречи. И… прости, что ничем не помог этим летом, я не знал о твоем несчастье.

— Все нормально. Ты и не обязан был знать. Странно, что ты сейчас об этом знаешь, и о статьях в журнале. Я их в прошлом году написал, и рецензии даже получил, а в школе никто не в курсе, даже Слагхорн не спросил, хотя я видел у него эти журналы в кабинете. То ли не читал, то ли решил, что это какой-то другой Северус Снейп, однофамилец… — Сев усмехнулся. — Ну, значит, до следующего раза.

— Ладно, непризнанный гений, не переживай. Будет праздник и на твоей улице. Если что нужно, пиши. Или просто — пиши. Мне будет приятно.

На следующий день за завтраком шикарный филин принес Северусу посылку с несколькими книгами и запиской: «Чтобы ты всех на защите заткнул за пояс, вот тебе несколько толковых трактатов. Надеюсь, понравится. Люциус Малфой».