Сорок восемь часов (гет)

Завернутая по самые уши в мягкий плед и с чашкой горячего чая в руках, Гермиона сидела на диванчике в довольно уютной гостиной. Рядом, у ног, устроился Хлюп, меланхолично пожевывая один из конспектов зельевара.

— Это трудно объяснить, мисс Грейнджер, — Снейп восседал напротив нее в высоком кресле, уставившись взглядом на собственные кончики пальцев, соединенные вместе. — В столь любимых вами энциклопедиях, естественно, не обнаружится ни слова про это создание. Если я прав, то продемонстрированная вами боязнь неисследованного объекта обусловлена неоправданным доверием к публикуемой литературе. На мой взгляд, это должно вас насторожить. Параноидальное увлечение сомнительной беллетристикой никогда не способствовало научному мышлению.

Гермиона никак не могла согреться. А еще ее безмерно раздражала Снейповская манера поучительным тоном втолковывать сомнительные истины, которые казались ему неопровержимыми. Но в данный момент девушка предпочитала помалкивать, потому как сосредоточенно пыталась понять что же с ней произошло.

— Лучшим вариантом борьбы с шоковым состоянием — а именно в нем вы сейчас и прибываете, — острый оценивающий взгляд на собеседницу, — будет устранить первопричину. Первопричина в данном случае — он, — кивок на сытого Хлюпа.

Не дождавшись ответа, зельевар продолжил.

— Легче будет объяснить на примере. Вспомните себя в детстве. Вы лежите в кровати под одеялом, в комнате потушен свет. Кроме вас там нет никого. В смысле, из людей. И тут вам кажется, что дверца шкафа открывается и оттуда сейчас выберется какое-то чудовище. Вам страшно и любопытно одновременно. И в итоге… Оттуда вываливается вот этот Хлюп и, не дав вам опомниться, несется в вашу библиотеку и пожирает лучшую половину фолиантов. Я понятно объяснил?

— Не очень… — попытка отхлебнуть горячий чай и ужас в глазах.

«По поводу съеденных книг все же переборщил. Для Грейнджер нет большего ужаса, чем уничтоженная библиотека», — запоздало сообразил Снейп.

— Он безобидный. Относительно. Да не смотрите вы так на меня! Он вас не съест! Эта тварь лопает только информацию.

— Хлюп с вами с детства? Но это же… А идентифицировать его не пробовали? Есть уникальный метод, я читала…

— Грейнджер!

— Я только предложить хотела…

— Не обязательно что-то идентифицировать, чтобы воспринимать адекватно! Именно это я и пытаюсь вбить в ваши прокнижненные мозги!

Вместо того чтобы попытаться понять, девушка обиженно поджала губы и заворожено уставилась на создание.

— Грейнджер, если вы сейчас же не успокоитесь и не возьмёте себя в руки, то не видать вам «Filament of the universe» как своих ушей! — раздраженный окрик так же не возымел действия.

«Не понимаю, что так могло ее напугать? Подумаешь, привиделся винегрет из Миллерса, этой твари и собственного тупоумия. Ну и что? Было б чего пугаться».

«Это всё из-за усталости. Я поняла. Уже отвыкла от вечных придирок этого зануды. Да еще и пространственные искривления, — размышляла Гермиона. Протянула руку к Хлюпу, но, так и не решившись прикоснуться, отдернула её. — Подумать только, всего-навсего богарт, а шума-то! Вон Снейп не унимается уже как полчаса. Кофе свой выпить забыл с перепуга».

— Грейнджер, у нас мало времени, — устало напомнил зельевар, наблюдая, как девушка плотнее обхватила горячую чашку ладонями. Непослушная прядь каштановых волос упала ей на глаза, и Гермиона досадным движением заправила ее за ухо. Во всей этой неразберихе Грейнджер было не до отточенных годами заклинаний укладки, а потому природный оттенок волос проявился самостоятельно. И как ни странно, Снейпу это нравилось. Не доскональная выверенность линий и четкая распределенность противоестественных, в чем-то даже кукольных, локонов, а именно эта естественная хаотичность. Во взгляде, наконец, улавливались истинные эмоции: испуг, досада, раздражение. И это было привлекательно. По крайней мере, для него. И, возможно, только здесь и сейчас. Будет ли это нравиться, скажем, через полчаса, он не знал. Но сейчас… В повзрослевшей Гермионе эта непосредственность проявилась впервые. Невольно вспомнилось заявление Грейнджер о её смехотворном предположении по поводу…

«К гиппогрифу под хвост эти воспоминания! Не думать об этом, не думать, НЕ ДУМАТЬ…»

Больше не в состоянии наблюдать тщетные попытки согреться и глотнуть обжигающий чай, Снейп поднялся, заклинанием охладил содержимое чашки и наложил согревающие чары на девушку.

— Спасибо.

— Знаете что? Придется действовать радикально, — заявил мужчина, забирая пустую чашку у ведьмы и подталкивая Хлюпа к ней на колени. Тот довольно заурчал, покрутился как кошка, устраиваясь удобнее, и уставился присоской в глаза Гермионе.

* * *

Еще семь часов, максимум восемь, и можно ожидать завершения эксперимента. Северус Снейп очень надеялся, что все его предположения подтвердятся. Нельзя сказать чтобы он доподлинно знал, как должен выглядеть положительный результат. Разрушения сам он никогда не видел. Кое-что упомянул Дамблдор, когда объяснял каким образом повредил руку. Но в тот момент было не до того, чтобы расспрашивать подробности. Зельевар был уверен, если уваренная до такой концентрации смесь уже разъела предмет на треть, значит результат не за горами. А уничтожить уж его она должна однозначно. Наложив запирающие чары особой прочности, произнеся маскирующие и исключающее комнату из общего плана строения заклинания, зельевар направился в свой кабинет, который пришлось уступить этой несносной выскочке. Потому как она все продолжала мерзнуть, а кабинет — единственная комната, в которой горел камин. Оставалась лишь одна маленькая проблема и для ее решения ему придется запастись нечеловеческим терпением.

Его проблема сейчас восседала в кресле, за его письменным столом и обгладывала кончик его пера. Гермиона что-то сосредоточенно высчитывала на обложке уже второй по счету тетради.

— Почему вы сразу не сказали, что Хлюп может ответить на все вопросы? — продолжая жевать перо, спросила возмущенно девушка.

— Что, сразу и на все? — всерьез удивился Снейп.

— Угу. Одновременно

— Ну, это вы его просто слишком сильно сжали. Он от испуга, наверное.

Гермиона во все глаза уставилась на мага. Даже забыла про перо.

«Тролль меня задери! Это он пошутил сейчас что ли?» — недоумевала ведьма. От пережитого шока не осталось и следа, а вот страсть исследователя в ней проснулась. Когда Снейп вышел, бросив ее наедине с этой зверюгой, Грейнджер крайне на него обиделась, а Хлюп все никак не мог устроиться, и всё вертелся то туда, то сюда, пришлось его обнять. А в голове всё крутилась мысль: «Почему Снейп решил ее здесь держать, при себе, словно собаку на привязи?» Ну, и в результате Грейнджер получила ответ не только на этот вопрос, но еще и кто такая «собака», что такое «привязь» и что значит фразеологизм «Как собака на привязи». Хлюп, как только выдал информацию, сразу успокоился и, устроившись на оставленном Снейпом кресле, сладко заснул.

— На самом деле вы неправы. Ведь не первый же раз объясняю, как важно давать точное определение каждому факту. Это существо не умеет отвечать на вопросы. Оно даже не понимает что это. Насколько успел разобраться, оно поглощает информацию тоннами, но отдавать оно тоже что-то должно, иначе лопнет. В итоге, если верно подобрать ключ к замку, то вы получите искомое. Вот и всё.

— Не согласна, — отрицательно мотнула головой Гермиона. — Не вы ключик должны искать, а Хлюп должен сам захотеть открыть дверцу.

— Угу, а если ему долго не пожелается это делать, то его разорвёт на ошметки, — передразнил её зельевар. — Так что ли? Если следовать вашей теории?

— Не знаю. Об этом я еще не думала. Но уверена, он должен сам захотеть. Кстати, вы навели меня на мысль. Я поняла, как можно переписать рецепт зелья для создания пространственной дыры.

— И как же? — настороженно заинтересовался мужчина. Это единственное что ему не удалось переписать из книги. Пришлось просто заучить.

— Я зарисую ингредиенты, а количество помешиваний опишу как поворот ключа в замке. Два раза по часовой стрелке, один против и четыре по часовой. Вы — гений!

«Кто б сомневался», — возмущенно подумал Снейп, испытывая почему-то совершенно иррациональную зависть к адаптивной структуре её мышления.

* * *

Пока Гермиона конспектировала очередную главу, из памяти всё не шёл тот взгляд зельевара. Жалостью это назвать было нельзя. Иначе бы она сразу умерла от стыда. Это надо же было так опозориться из-за какого-то дурацкого богарта! А объяснить, что всё произошло из-за банальной усталости, не представлялось возможным. Немыслимо представить, чтобы зельевар отнесся с пониманием к заявлению о его занудстве и вредности. А потому объяснять ничего она не собиралась. А вспоминала об укутывающем ее в плед зельеваре и о горячем чае девушка просто… Да просто чтобы проанализировать ситуацию. И всё.

«Ой, поставила кляксу…»

Но зачем? Зачем ему понадобилось держать Гермиону в этом замке столько времени? Есть много способов заставить замолчать человека. Или обезвредить на время. А уж в том, что все эти способы известны Снейпу, не имело смысла сомневаться. Тянет время? С какой стати?

«Спиралевидные отрывки временных пуговиц…»

И какой ошалелый взгляд был у зельевара, когда она пошутила относительно совращения! В тот момент почему-то показалась чрезмерно забавным так съёрничать, чтобы сбить с него спесь.

«Причем тут пуговицы? Тьфу! Это «временных путаниц». Надо внимательнее конспектировать…»

Вот ведь бывают некоторые личности невероятными занудами! Иногда. А может быть и часто. Даже слишком часто! Вот ведьма и решила разрядить обстановку. Пошутила на свою голову… После того случая Снейп странно на нее посматривал. И потом эта забота… согревающее заклинание. Странно…

* * *

Столкнулись они в столовой.

Гермионе желудок настойчиво напоминал о несостоявшемся завтраке, и как помнила девушка, в буфете имелся весьма соблазнительный пирог, а потому она решила спуститься и перекусить. Думать всё равно уже не получалось. Потому как в голову лезла лишь сотня всевозможных оправдательных причин, почему Северус Снейп может ей нравиться. Нет, не верно. Может нравиться не ей, а просто… Да кому угодно!

А если быть честной, то в голове прямо таки роились предположения о возможных конкурентках, которых, разумеется, великое множество. И осознание этого сразу портило настроение. А точнее, досада на то, что подобный вопрос её вообще заинтересовал! Пока она шла в столовую, то вполне успешно боролась с противоестественной симпатией к зельевару.

«Почему противоестественной? — удивилась она. — Он — мужчина, я — женщина. Все вполне естественно. Было бы. Если б не одно «но». Это Снейп! И чихать он хотел на всяких докучливых бывших студенток! И если бы я была на его месте, то…»

Что было бы, Гермиона додумывать не рискнула, решив, что вместе с голодом ее покинут и дурацкие мысли. Тем более, на осенние праздники ее ждет Рон. Они не виделись уже два месяца, и она успела соскучиться.

Снейп же, в очередной раз проверив результаты продвижения эксперимента, справедливо рассудил что к 16.00 Грейнджер в любом случае должна была не только позавтракать, но и пообедать. А потому с чистой совестью отправился исследовать странного боггарта. Давно пора было эту гадость изгнать из замка, да руки все никак не доходили. «Хотя стоило бы припасти столь редкий экземпляр для особых случаев», — размышлял он, когда, вывернув из-за угла, чуть не налетел на Грейнджер.

— Какого…

— Я вам оставила. Кусочек, — отпрянула Гермиона в сторону, почему-то оправдываясь.

— Кусочек? — Снейп представил себе Грейнджер, набрасывающуюся на боггарта и рвущую его на куски. И пришел в ужас. Но заметив, как она стряхивает с рук крошки и заботливо восстанавливает согревающие чары на пироге, тут же упрекнул себя в параноидальной жестокости и непростительной недальновидности.

Отогнав от себя неестественное чувство вины, он так же заметил, что надоедливая девица заняла полстола продуктами, пытаясь взбить себе странного вида коктейль. Более того, она имела наглость предложить мужчине такой же.

— Нет, благодарю. Но какого гоблина вы притащили сюда Миллерса? Совсем спятили?! Не хватало мне еще пятна соуса соскребать с его страниц после вашего исчезновения! — раскричался Снейп, досадуя на себя за минутный порыв слабости.

Похоже, подобное недовольство девушку огорчило и она, упрямо вздернув подбородок, попыталась проскользнуть мимо зельевара к выходу, прихватив свой сомнительный напиток.

— Грейнджер, не в ваших интересах злить меня еще больше! — преградил дорогу профессор зельеварения. — Мое терпение небезгранично. То, что вы пользуетесь моим гостеприимством, не дает вам право переворачивать здесь всё с ног на голову!

— В самом деле? Вы называете это гостеприимством? Обваливающиеся стены, запертые двери и постоянно сующий свой нос куда его не просят хозяин исторических развалин! — возмутилась громко ведьма, почему-то вспыхнув и от досады прикусив губу.

Снейп испытывал странное ощущение, находясь в такой близи от взбешенной девушки. Казалось, он мог даже ощутить тот жар, которым пылало её лицо. И опять этот запах. Приятно дурманящий запах ее духов. Он преследует зельевара повсюду. С тех пор как пришлось подхватить Грейнджер с холодного пола и отнести в гостиную. И с тех, как она поселилась в его кабинете. Что она делает с этими духами? Накладывает на них заклинание вечности что ли? И что самое досадное, ему это нравилось! И хотелось вдыхать еще и еще…

Грейнджер в его взгляде что-то не понравилось и она поспешно отпрянула, окатив при этом Северуса шоколадной пеной. Хорошо хоть догадалась спасти книгу, вскинув левую руку над головой.

— Простите! Простите! Я не хотела, — залепетала она, не зная куда пристроить объемный фолиант, и куда деть опустевший бокал. И при этом ведьма пыталась дотянуться до палочки в кармане.

— Грейнджер! Вы вынудите меня спустить на вас всех мантикор разом, лишив таким образом возможности собственноручно… возможности… — что там собственноручно он собирался сделать, Снейп не знал. Но был неимоверно рад, что своим поступком Гермиона вывела его из ступора, из которого не мог выбраться самостоятельно. В ступор его ввергла одна единственная мысль: его безрассудно влекло к Гермионе. Настолько безрассудно, что он и сам не заметил, когда в мыслях стал называть ее по имени.

— Я сейчас всё исправлю, — затараторила смущенная девушка, уже освободившись от книги и с ужасом наблюдая, как с черной мантии на пол капают остатки шоколадного коктейля.

— Нет, не стоит. Я прекрас…

Договорить Снейпу не удалось, Гермиона взмахнула палочкой, но в этот момент ей под ноги бросился Хлюп, прискакавший на шум. Она оступилась, и, проглотив окончание фразы, все же обдала зельевара искрами остаточного заклинания. В итоге вместо «Evanesco» оно произвело эффект совершенно противоположный: зельевар с ног до головы был облеплен грязной пеной, по консистенции и запаху напоминающей болотную тину.

— Ой.

Ей достался очень грозный взгляд.

— Ненавижу болото! — заявил, поморщившись, зельевар, сам удивляясь, почему говорит об этом вслух. Еще и этой полоумной девчонке. Он стоял, моргал и никак не мог представить, как из обычного очищающего заклятия могло получиться такое… Такое безобразие!

— Я… это случайно. Честное слово. Хлюп. Он… и…

— Полнейший кретинизм. Убирайтесь отсюда!

— Позвольте, я исправлю, я быстро…

— Нет уж! Не прикасайтесь! И отойдите! И… — что еще сказать, он не знал. Хотелось в ответ лишь проклясть эту нервирующую заучку. И одновременно не хотелось. Смотря в полные слёз глаза, почему-то тянуло извиниться и одновременно прибить прыгающего возле него Хлюпа. А в довершении всего скормить бонусный манускрипт этому всепоглощателю за то, как он бросился заграждать собой девушку, верно истолковав его гневный порыв накинуться с ответными проклятиями.

Решив, что такого количества противоречивых желаний на сегодня хватит, зельевар поспешно сбежал из столовой, успев напоследок заметить расстроенный взгляд девушки.

*/*/* автор решил сделать подарок своим ПЧ к 8 Марта: 2 главы вместо одной! Всех с праздником )))