Погоня за призраком (джен)

Фурнье передвигалась широкими шагами, она была очень раздражена, и даже зла. Подойдя к кабинету номер 703, она пару раз ударила по двери кулаком, но приглашения войти дожидаться не стала, а со всей силы толкнула дверь, и та раскрылась, с громким стуком ударившись о стену. Влетев в кабинет начальника, Феникс в два прыжка очутилась у его рабочего стола. Не поворачиваясь к своим спутникам, буравя тяжёлым взглядом своего шефа, она жестом пригласила Гарри и мальчишку-аврора войти.

— Паради! — она начала говорить по-английски, видимо для того, чтобы Гарри не чувствовал неловкости, а голос её звучал так злобно, что Поттер невольно поёжился. — Какого чёрта ты тут сидишь просто так?! Почему маги, которые могли помочь нам в расследовании — о, прошу, заметь также, что они почти единственные могли нам помочь! — мертвы? Не напомнишь, кто должен быть охранять Гренонов?

Она подошла вплотную к столу, перегнулась через него и теперь смотрела Флавьену Паради прямо в глаза, прищурившись.

— О, постой-ка, кажется, это должен был быть ты! А ты как последняя задница сидишь тут и сов считаешь!

Фурнье резко развернулась, прошлась по кабинету, вернулась к столу начальника и встала, уперев руки в бока.

— Что же ты теперь собираешься делать? — прошипела она так, что можно было подумать будто она говорит на парселтанге. — На такой промах Богарт глаза не закроет. Из-за феноменальной изворотливости тебе раньше многое сходило с рук, но смерть магов, за которыми тебе было поручено присматривать — не тот случай.

Флавьен Паради, щупленький почти полностью облысевший маг лет пятидесяти с небольшим, смотрел на Фурнье и ухмылялся, хотя и несколько затравленно, но больше нагло. Похоже, реакция коллеги его забавляла, но в то же время он был настороже. Гарри он с первого взгляда не понравился — хитрые маленькие глазки перемещались с Фурнье на Поттера слишком быстро, пытаясь оценить обстановку. Такой взгляд уже был знаком Гарри — Питер Петтигрю точно так же рыскал глазами, пытаясь разглядеть в других слабости, которые можно было бы использовать в своих целях.

— Вероятно, мы сможем как-нибудь уладить это? — елейным голосом проговорил Паради, глядя Фурнье в глаза.

— Нет, — отрезала она в ответ, отворачиваясь. — Не в этот раз, Паради. Это дело чрезвычайно серьёзно, и касается не только нашей страны. Как видишь, расследовать его к нам направили не кого-нибудь, а Гарри Поттера. Робардс направил одного из лучших своих авроров, а мы... ты! Ты должен был сделать всё, а вместо этого так гнусно облажался. Прямо сейчас я пойду к Богарту. Напишу ходатайство об отстранении тебя от расследования. И о понижении тебя в должности!

Феникс развернулась и направилась к выходу, кивком пригласив своих спутников следовать за ней, но Флавьен Паради вскочил со своего места и в мгновение ока оказался у двери, загородив выход.

— Фурнье, ты не можешь этого сделать! Я уважаемый человек, я всю свою жизнь проработал здесь, всё своё время отдавал аврорату!

Он смотрел то на Феникс, то на Гарри умоляющим взглядом, нервно теребя пальцы.

— Ты не работаешь, а только казённые мантии просиживаешь, — презрительно фыркнула Фурнье. — И, признаться честно, я вообще не понимаю, за какие заслуги ты стал уважаемым человеком. Всё, чем ты можешь гордиться — это чистая кровь, но ты — позор для своей семьи.

— Тейс не отстранит меня, нет, — как бы сам себя уговаривая пробормотал Паради, — он знает мою семью, он не посмеет... Конечно, не посмеет. Он не станет слушать глупую женщину, возомнившую себя неизвестно кем!

— Ты действительно так считаешь? — Феникс заломила бровь, скептически глядя на своего начальника, который под её тяжёлым взглядом казался мелким и жалким. — Что ж, я в любом случае собираюсь проверить. А теперь прочь с дороги, пока я тебя не прокляла!

Она для верности вытащила волшебную палочку, и Паради, побледнев, посторонился. Гарри сразу же выскользнул за дверь, а за ним и Лапорт, который стоял у стены, дрожа от страха, всё то время, что они пробыли в кабинете Флавьена Паради.

— Мсье Поттер, Vous savez, я бояться мадам Фурнье très très fort. Она бывать очень страшный иногда, — шёпотом признался Гарри мальчишка Лапорт, вытирая о мантию вспотевшие ладони.

— О, — Гарри не знал, как реагировать на подобное признание, и только понимающе кивнул. Сам не он не мог вспомнить, чтобы кого-то в аврорате вот так боялся, даже когда сам был стажёром. Как ни крути, даже самые неприятные начальники Волдеморту и в подмётки не годились.

Тем временем разъярённая Феникс выскочила из кабинета начальника отдела расследований и отправилась в свой собственный, на ходу давая указания Лапорту. Тот, выслушав её, убежал, а Поттер и Фурнье скрылись в кабинете 713.

— Ненавижу этого старого бездельника, — сказала Фрнье, падая в кресло.

Гарри устроился на диване.

— Если он и правда такой бездельник, то как ему удаётся до сих пор оставаться начальником отдела? В нашем министерстве такой не задержался бы надолго.

Феникс вздохнула.

— Он из очень влиятельной семьи. Когда я пришла сюда восемнадцатилетним стажёром, Паради уже сидел в кресле шефа. Он изворотлив, как змея, и долгое время я не замечала его безделья. К тому же я тогда была такой же запуганной, как Лапорт, и он для меня был чуть ли не божеством. Но время шло, все авроры росли, чего-то добивались, а он так и оставался на месте. Он только и знает, что указания раздавать, а когда дело доходит до того, чтобы сделать что-то самому, сливается. Отвратительный тип.

— Это точно, — Гарри не мог не согласиться, — но бывает и хуже. У нас есть сотрудница, Долорес Амбридж, и когда я был на пятом курсе Хогвартса, она была инспектором школы. Её воспитательные меры были жестокими, и магглорождённым и полукровкам здорово доставалось. А вот это, — Гарри продемонстрировал шрам с надписью «Я не должен лгать» на руке, — осталось от наказания, назначенного Амбридж. Однако она до сих пор работает в министерстве.

— Это... ужасно. — Фурнье сочувственно посмотрела на коллегу. — Но разве это не противозаконно? Даже в отношении нечистокровных это слишком жестоко. Во Франции за такое можно заработать большой штраф и отправиться на исправительные работы, а то и в тюрьму.

— Вообще-то, конечно, противозаконно. Но тогда все думали только о том, как остановить Волдеморта, и на такие вещи никто особого внимания не обращал. Приоритеты были не те, — усмехнулся Гарри.

Фурнье вздохнула.

— Как насчёт завтрака? — сменила тему она. — Потом мне нужно будет сходить к Тейсу Богарту, главе нашего департамента, потому что с Паради нужно что-то делать. Но это недолго. А ты тем временем посмотришь трупы. И через полтора-два часа Лапорт принесёт информацию о семье Гренон, я ему задание дала. Мы быстро всё изучим, сделаем выводы, и тогда уже будем двигаться дальше. Так что, думаю, до одиннадцати всё успеем, а потом ты отправишься осматривать дом Дюкеттов, — я тебе портал подготовлю, — а я сама осмотрю дом Гренонов.

— Мы могли бы вместе осмотреть дома. Так, наверное, будет лучше? — Гарри всегда считал, что места преступления нужно осматривать нескольким людям, потому что если один чего-то не заметит, то обязательно заметит другой.

— Не выйдет, я обещала Робардсу вернуть тебя к вечеру. — Фурнье дёрнула плечами и виновато улыбнулась.

— Ладно, — сказал Гарри. Перспектива уже вечером вернуться домой показалась ему весьма приятной, потому что не сегодня-завтра Джинни должна была вернуться со сборов. — Быстро завтракаем, и за работу. Хочется побыстрее расправиться с этим делом.

* * *

Наскоро позавтракав и хорошенько заправившись кофе с добавлением бодрящего зелья, авроры разошлись каждый по своим делам. Гарри, которого Феникс подробно проинструктировала на предмет того, куда идти и к кому обращаться, через камин переместился в подвальные помещения министерства.

Там всё было точно так же, как и на верхних этажах, только намного мрачнее и дверей в коридоре было меньше, а ещё пахло подвальной сыростью. Фурнье объяснила, что в подвалах находятся хранилища для всего на свете, и большая часть дверей запечатана, доступ туда закрыт для всех, кроме нескольких невыразимцев и министра. А некоторые помещения и вовсе запечатаны от всех и навсегда. Что-то вроде отдела тайн, подумал Гарри, только этот подвал казался намного более зловещим.

Шаги гулким эхом отзывались от каменных стен, пока Гарри бродил по коридору в поисках нужной двери. Фурнье сказала, что защита настроена на него, и дверь пропустит его внутрь. Оставалось только найти нужную, а это оказалось непросто, поскольку никаких табличек не было, а всё вокруг было абсолютно одинаковым. Вспоминая указания Фурнье, Гарри подошёл к двери, которая, как ему показалось, была именно той самой. Он осторожно приложил к ней ладонь, ожидая, что защита узнает его и пропустит. Гарри простоял так почти минуту, но ничего не произошло.

— Хммм... — пробормотал он себе под нос. — Ошибся, наверное.

Он уже повернулся к двери спиной, намереваясь отправиться в начало коридора и начать поиски заново, пытаясь дословно вспомнить все указания Фурнье, когда услышал за спиной тихий щелчок, а затем скрип петель. Поттер резко обернулся, выхватив на всякий случай волшебную палочку, однако ничего подозрительного не увидел. Дверь, около которой он только что стоял, была слегка приоткрыта, туда можно было просунуть ладонь, не более.

«О, это всё-таки она!» — с облегчением подумал Гарри и заглянул внутрь.

В комнате царил полумрак, мебели почти никакой не было, только неясные очертания стола и пары стульев у противоположной стены. Казалось, там никого нет. И оттуда, кажется, пахло болотом. Болотом? В министерстве?

— Эммм... Мсье Ноле? Вы здесь? Это Поттер, Гарри Поттер. Я пришёл взглянуть на трупы. — Тишина. — Мсье Ноле?

Странно. Гарри точно знал, что его ждут, что Феникс предупредила авроров о его визите. Не могли же они просто взять и уйти? Невозможно. Наверное, всё-таки дверью ошибся. А если так, то охранные чары у них тут так себе, раз пропустили первого встречного. Гарри решил не заходить в комнату и пойти поискать нужный кабинет, когда почувствовал, что кто-то крепко ухватил его за руку. Или что-то, потому что рука была ледяной и какой-то скользкой. Гарри тут же прошиб холодный пот, он попытался вырваться, но от страха не смог должным образом проконтролировать свои движения и дёрнулся слишком резко, ударился о косяк двери и выронил волшебную палочку. Гарри чувствовал, как его окутывает липкий страх. Скользкая рука требовательно дёрнула его на себя, и аврор тут же очутился на пороге тёмной комнаты, а дверь за спиной захлопнулась с противным скрипом.

— Здравствуй, Гарри.

Тихий, почти детский голос раздался над ухом, и Поттер подскочил от ужаса.

— Меня зовут Мари. Как хорошо, что ты здесь. Ты пришёл сюда сегодня ночью, я знаю. Я всё ждала, когда ты зайдёшь ко мне, потому что только ты можешь, и я должна тебе кое-что сказать. Только тебе, что-то очень важное.

Гарри, дрожа и чувствуя, что по спине заструился холодный пот, медленно повернул голову туда, откуда доносился голос. В полумраке был виден только неясный силуэт кого-то, кто ростом был немного ниже, чем он сам. Гарри подумал, что, наверное, нужно что-нибудь сказать, но слова застревали в горле. Совершенно очевидно было то, что перед ним не человек, во всяком случае не живой человек точно, и осознание этого заставляло сердце колотиться в груди так, что, казалось, ещё немного — и оно выпрыгнет. Дышать было тяжело, но Гарри, кое-как справившись с собой, заставил себя говорить.

— П-почему ты здесь, Мари? И что ты хочешь мне сказать? — выдавил он из себя, стараясь слишком не поддаваться панике и лихорадочно соображая, что делать дальше. Было ужасно холодно, так, что когда он говорил, изо рта вырывался пар, но это было даже неплохо, потому что холод немного отрезвлял.

— Меня здесь закрыли много-много лет назад. Сказали, что я плохо себя веду. Но это неправда, Гарри. Я очень, очень хорошая девочка. Ведь правда?

Тонкий голос звучал жутко, а эхо, раздававшееся в почти пустой комнате, повторяло каждое слово.

— Да, н-наверное. — Гарри выдавил из себя эти слова с огромным трудом, потому что его голос предательски дрожал, но, сказав, почти сразу был вынужден пожалеть о том, что сказал два слова вместо одного. От силуэта в темноте повеяло арктическим холодом.

— Ты сомневаешься в том, что я хорошая? — голос звучал подозрительно. — Ты думаешь так же, как и они?

— Нет, что ты, нет! — поспешил сказать Гарри, почуяв неладное, однако Мари, похоже, уже разозлилась не на шутку.

— Конечно, ты такой же, как они! А я думала, что ты будешь моим другом, потому что ты мог сюда зайти, хотя они сделали так, что никто не мог! Но ты злой! И я ничего тебе не скажу.

Вдруг Гарри почувствовал, как холодная рука опустилась на его плечо и сильно сжала его, а ледяное дыхание, пахнущее гнилью и тиной, опалило щёку.

— Я не дам тебе уйти отсюда, ты останешься со мной насовсем.

Тихий и ровный шёпот Мари у самого уха заставил Гарри судорожно вздохнуть и дёрнуться в попытке освободиться, но ничего не вышло. На смену липкому страху пришла настоящая паника, когда Гарри в полной мере осознал, насколько он беспомощен: волшебной палочки у него нет, он в закрытой комнате, куда вряд ли кто-то сунется в ближайшие, как минимум, несколько минут, но Мари и этого будет более чем достаточно, кроме того, если поверить словам этого... существа, сюда зайти не может никто. Сердце колотилось как бешеное, пот застилал глаза, и аврор отчаянно пытался придумать, что можно сделать в этой кажущейся безвыходной ситуации. Какие заклинания можно сотворить без палочки? Акцио, палочка? Не пойдёт, она осталась за дверью. Только... Точно, Люмос! Однажды, на одном из рейдов, у Гарри получилось использовать Люмос без палочки, должно получиться и сейчас. Инфери ведь боятся света? Если, конечно, это действительно инфери. Но, во всяком случае, других вариантов не было, а снова умирать Гарри совсем не хотел. Одного раза хватило.

— Люмос, — в отчаянии прошептал он, сконцентрировавшись. И у него получилось! На ладони появился маленький, но достаточно яркий шар, осветивший комнату. Чудовище зашипело и резко отпрыгнуло к стене, зацепилось за неё и поползло к потолку, как паук, а Гарри, не теряя ни секунды, ринулся к двери.

Он дёрнул ручку, и дверь — о, чудо! — на удивление легко поддалась, выпуская перепуганного аврора наружу. Гарри со всего размаху захлопнул её, подхватил с пола свою палочку и с помощью магии запечатал вход. Он прислонился к противоположной стене, пытаясь восстановить дыхание и прийти в себя, когда услышал звук шагов в конце коридора. От камина в его сторону бежали несколько человек.

«Ну слава Мерлину», — подумал Гарри. Сил на то, чтобы отлепиться от стены и пойти навстречу министерским работникам, не было, поэтому он решил остаться на месте. Гарри подумал, что, наверное, выглядит ужасно, потому что маг, подбежавший первым, побледнел, увидев его.

— Мистер Поттер! Что случилось? — он был испуган и очень обеспокоен.

— Я... — Гарри замешкался, поскольку ещё не пришёл в себя. — Тут дверь. — Он указал направление кивком головы. — Я зашёл туда, а там что-то...

— Я знаю, что там.

Гарри вскинул голову и увидел мрачного седовласого волшебника в серой мантии, который выступил из-за спин трёх других. Он внимательно смотрел на Гарри.

— Больше всего меня интересует, как вам удалось туда попасть, мистер Поттер. Думаю, нам с вами стоит поговорить об этом.

Гарри кивнул, разглядывая мага. На его мантии он увидел едва заметную нашивку отдела тайн, выходит, это невыразимец.

Волшебник прошёл в соседнюю дверь, дав Гарри знак следовать за ним. Они оказались в пустом кабинете, где не было ничего, кроме массивного стола и пары жёстких деревянных стульев, на которых они и расположились для беседы.

— Итак, мистер Поттер, получается, вы приложили руку к двери, и она открылась?

Лицо седовласого невыразимца было абсолютно бесстрастным.

— Да, я перепутал двери, думал, меня там ждут. Мадам Фурнье сказала, что защита настроена на меня, и я был почти уверен, что это та самая дверь.

— Это странно, мистер Поттер, поскольку чары, наложенные на комнату, скрывают её абсолютно ото всех, даже от министра и всех без исключения невыразимцев. Это помещение было запечатано во время Первой войны, поскольку то... та девушка, которая там спрятана, представляет опасность для жизни каждого, кто оказывается поблизости. Я сам двадцать восемь лет назад ловил это чудовище и накладывал чары на комнату. Мы запечатывали её навсегда. Вообще-то вы не должны были увидеть эту дверь.

— Но я увидел. И хотел бы знать, почему, — нахмурился Гарри. Всё это было более чем странно.

— Это загадочное происшествие, мистер Поттер, но мы разберёмся. Позволите задать вам несколько вопросов?

Невыразимец посмотрел собеседнику в глаза.

— Да, конечно, — ответил Гарри и, предполагая возможные вопросы, приготовился врать.

— Итак, мистер Поттер, замечали ли вы за собой какие-либо необычные способности?

— Нет. Определённо нет. Я могу создать Люмос без палочки, но не более того.

— Люмос без палочки могут создать многие. Я имею в виду другое. Например, достоверно известно, что вы победили тёмного волшебника Волдеморта с помощью заклятия Экспеллиармус. Но мы с вами прекрасно понимаем, что против убивающего заклятия защитное сработать не может. Что вы на этот счёт думаете?

— Но ведь это известный факт. Палочка, которая была у Волдеморта, принадлежала мне, потому что ранее я отнял её в бою у Драко Малфоя. Она просто не захотела работать против меня. Кроме того, вероятно, сработала также магия, которой Волдеморт меня отметил, когда напал на дом Поттеров в Годриковой впадине. — Гарри приподнял чёлку и указал на свой знаменитый шрам в виде молнии. — Могу заверить вас в том, что ни до, ни после моего сражения с Волдемортом у меня не наблюдалось никаких особых сил и способностей. Это может подтвердить кто угодно.

Гарри замолчал. Он сказал всё, что было можно и надеялся, что этого будет достаточно. Говорить о том, что к моменту битвы от Волдеморта остался только жалкий осколок того, что когда-то было человеком, а волшебная палочка в действительности была одним из мифических Даров Смерти, было нельзя, потому что о существовании Даров Смерти и о хоркруксах не должен знать никто. Эти знания магическому сообществу точно ничего хорошего не принесут, а потому должны навсегда остаться тайной. Но, во всяком случае, насчёт необычных способностей Гарри не соврал — у него их не было.

— Что ж, хорошо, — сказал невыразимец. — Не заметили ли вы чего-то необычного, когда зашли на этаж?

— Нет, ничего.

— Пойдёмте со мной в коридор, мистер Поттер. Вы посмотрите и скажете мне, сколько дверей вы видите.

Невыразимец поднялся, и Гарри тоже. Они вышли в коридор, и Гарри осмотрелся. Он видел ровно столько же дверей, что и до этого. В коридоре ничего не изменилось.

— Я не считал, сколько здесь дверей, к тому же коридор длинный, но в поле зрения, — Гарри поправил очки, всматриваясь, — шесть.

— А ту дверь, за которой вы встретились с инфери, видите?

Гарри посмотрел на дверь. Рядом стояли трое невыразимцев, которые только что закончили работу по восстановлению защитных чар.

— Да, вижу.

Невыразимцы молча переглянулись.

— Любопытно, — сказал тот, с которым беседовал Гарри. — А вот я — нет.

— Что это значит, как вы считаете? — спросил Гарри.

— Кто знает, — философски заметил невыразимец, лицо его при этом было абсолютно бесстрастным и похожим на глиняную маску. Но их, кажется, этому учат, так что пытаться понять, что он имеет в виду — гиблое дело.

— А эта девушка, которая там закрыта, кто она? — спросил Гарри.

— Маггла, погибшая при невыясненных обстоятельствах. Аврорат, проведя расследование по её делу, выяснил, что она покончила жизнь самоубийством, утопившись, однако доказать это на сто процентов не представляется возможным ввиду того, что тело так и не было найдено.

— Ну, в то, что она утонула, я могу поверить, потому что от инфери пахло тиной, — согласился Гарри. — Но почему аврорат решил, что это самоубийство? Возможно, её убили, и поэтому она стала мстительным чудовищем? Вы можете сказать её имя?

— Это не ваше дело, мистер Поттер. — Сказал седовласый невыразимец. Тон его был таковым, что Гарри решил не спорить, а попросить Феникс разузнать об этой загадочной Мари всё, что возможно. После того, что Поттер услышал от инфери, он не мог просто так оставить это. Однако сейчас были дела поважнее, нужно было заканчивать работу.

— Хорошо. Я могу идти? — спросил Гарри.

Невыразимец кивнул и вызвался проводить коллегу до нужной двери, где передал его мрачному аврору Ноле. Тот отвёл Гарри в холодное помещение, где хранились трупы, и оставил его там, сославшись на срочные дела и пообещав вернуться не больше чем через полчаса.

Гарри прошёл в помещение, кутаясь в мантию. Здесь было по-настоящему холодно. Это показалось странным, поскольку авроры могли просто использовать магию, чтобы сохранить тела, именно так делали в британском министерстве, к тому же это намного более эффективно, чем холод. Аврор приблизился к двум столам, на которых лежали тела, накрытые чёрной тканью. К столам были прикреплены личные дела погибших. Гарри осторожно снял ткань с тела Ирмы Флаэрти. В ноздри ударил странный запах, который даже и описать было невозможно. Это определённо был не тот запах, который можно почувствовать в маггловском морге, где Гарри пришлось однажды побывать во время расследования его первого настоящего дела. Но его нельзя было и назвать неприятным, хотя и удовольствия он не приносил. Осмотревшись, Поттер с удивлением обнаружил в изголовье стола металлические инструменты. Инструменты для вскрытия? Бред какой-то, здесь же полное здание волшебников! Выходит, магия здесь тоже бессильна? Гарри достал палочку из внутреннего кармана мантии и наложил на тело Ирмы Флаэрти простые диагностические чары. Ничего. Более того, он даже не почувствовал привычного потока магии, проходящего через всё тело к волшебной палочке.

— Люмос! — Гарри попробовал простое заклинание, однако и оно не сработало.

Удивлённый, аврор вернулся к двери и попробовал сотворить заклинание там. Кончик палочки послушно засветился неярким дрожащим светом. Гарри стал медленно двигаться к столам, и чем ближе он подходил, тем сильнее дрожал огонёк, пока в конце концов не погас. Теперь стало понятно, что имела в виду Феникс, говоря о том, что магия в доме Дюкеттов ведёт себя странно.

Обречённо вздохнув, Гарри спрятал палочку и потянулся за инструментами. Работа предстояла неприятная, но необходимая.

* * *

Спустя полчаса Гарри, закончив осмотр тел и, перекинувшись парой слов с аврором Ноле, вернулся в кабинет Фурнье. Она сидела за столом и внимательно рассматривала какие-то пергаменты, периодически делая заметки на полях серым гусиным пером.

— О, ты уже закончил? — рассеяно спросила она, не отрываясь от пергамента. — Понял, почему у нас возникли сомнения насчёт убивающего заклятия?

— Да. — Гарри подошёл к столу и плюхнулся в кресло. — Я взял образцы той штуки, что у тел Флаэрти и Гренон теперь вместо крови. Сдаётся мне, это то же самое, что в чаше. Думаешь, это кровь?

— А? — Фурнье оторвалась от пергамента, отсутствующим взглядом уставившись на Гарри. Потом тряхнула головой и кивнула. — Да, думаю, кровь. Что ещё это может быть? Но надо исследовать... Один из моих авроров сказал, что знает способ проверить этот вариант.

— Да, я тоже знаю, — сказал Гарри. — Микроскопы и прочее нам в помощь.

— Микро...скоп? — Фурнье смешно округлила глаза, недоумённо уставившись на коллегу.

— Не знаешь, что такое микроскоп? — Поттер недоверчиво посмотрел на неё. — Эту штуку и маги должны знать. Что такое телескоп, знаешь?

— Конечно, — обиженно ответила Феникс, — в школе через телескоп звёзды рассматривала. А этот твой... микроскоп. Он для того, чтобы рассматривать мелкие детали? Ну, судя по названию.

— Да, — кивнул Гарри. — Но, пожалуйста, не говори мне, что никогда его не видела. Магглы изобрели микроскопы четыре века назад, с тех пор ими и волшебники часто пользуются. И до сих пор!

— Зачем мне микроскоп, если для подобных целей существуют специальные заклинания? — Фурнье хмыкнула и поджала губы, обозначив тем самым всё своё презрение к маггловским изобретениям. Гарри обнаружил, что это неприятие достижений магглов с её стороны является весьма раздражающим. Таких твердолобых чистокровок он, пожалуй, ещё не встречал. Но решил не развивать эту тему, чтобы не портить отношения с человеком, с которым ещё много придётся работать. К тому же, не смотря ни на что, Фурнье нравилась ему, Гарри и сам не понимал, чем именно, но было в ней что-то располагающее и приятное.

— Действительно, зачем? — усмехнулся он и добавил: — Однако я уверен, что смогу со временем переубедить тебя насчёт магглов. Или, может, лучше поручить это Гермионе? — протянул задумчиво, с удовольствием представив, с каким рвением подруга принялась бы за перевоспитание Фурнье. Стоит только вспомнить Г.А.В.Н.Э, и сразу станет ясно, что у Феникс нет шансов не полюбить магглов в самом ближайшем будущем.

— Давай-ка лучше обсудим дела, — сказала Фурнье, недоверчиво покосившись на Поттера. У Гарри на лице было написано, что он что-то задумал, и, судя по выражению лица Феникс, ей это решительно не нравилось. — Вот, например, информация о семье Гренон, которую принёс мне Лапорт. И не всё там так гладко, как мне казалось. Самое важное я отметила, вот, посмотри.

Она протянула Гарри пергаменты, в которых до этого делала заметки. Он быстро посмотрел записи.

— Запрещённые зелья? Рукописные книги с рецептами! О, ещё и контакты поставщиков запрещённых ингредиентов. — Гарри присвистнул, бегло прочитывая заметки коллеги. — И неужели они ни разу и ничем себя не выдали? Обычно такие вещи можно вычислить.

Фурнье неопределённо передёрнула плечами.

— Никто никогда не мог подумать о них такого. Они тихие, в гости к себе никого особо не звали и раньше, а в последнее время так вообще... Ну и Орели в аврорате работала, а доблестных работников министерства обычно никто ни в чём не подозревает. Выходит, правда, что зря.

— Кхм, ты, конечно, меня извини за излишнюю прямолинейность, — Гарри посмотрел в глаза Фурнье, предполагая, что то, что он собирается сказать, её отнюдь не обрадует, но сказать это он, как один из лучших работников Министерства магии Британии, был обязан, — но у вас тут в министерстве, по-моему, полный бардак. Причём не только в переносном смысле, но и в самом прямом тоже, но это уже ваше личное дело. Удивительно, как вам вообще удаётся работать, а уж тем более вести расследования. Ребята в лаборатории не знают, как исследовать неизвестную субстанцию без магии, как будто на дворе средневековье, работники аврората оказываются замешанными в какой-то ерунде, а никто и носом не ведёт, начальник целого отдела вообще не работает... Уверен, если как следует покопаться, список можно будет продолжить. Я здесь пока ни одного толкового работника не видел. Невыразимец этот... — Гарри замолчал, поняв, что слишком увлёкся.

Выражение лица Феникс во время его тирады менялось, как погода в Лондоне: сначала она была возмущена и явно хотела перебить поток речи, и даже несколько раз открывала рот, но так и не сказала ничего; потом нахмурилась и поджала губы, сцепив ладони в замок и подперев подбородок; в конце концов она откинулась на спинку стула, сделала глубокий вдох и закрыла глаза. А когда открыла, уже была абсолютно спокойна.

— Какой невыразимец? — спросила она.

Гарри на секунду растерялся, потому что ожидал от Фурнье хоть какой-то реакции на свою речь, однако она, похоже, предпочла просто сменить тему. И Гарри это разозлило. Раздражало то, что она не желала слушать и принимать очевидное. Она как будто пропускала это мимо своего сознания, и как же сильно это выводило из себя! Гарри хотел было сказать что-нибудь колкое, но сдержал этот неуместный порыв. Работа. Вот что сейчас должно быть на первом месте.

— Так что за невыразимец? — невозмутимо повторила Фурнье свой вопрос.

— Поход в подвал не обошёлся без приключения, — сообщил Гарри ровным тоном.

Фурнье подалась вперёд, показывая, что она вся внимание. У неё был настолько заинтересованный вид, что Поттер мигом забыл об эмоциях, обуревавших его всего лишь минуту назад, и во всех подробностях описал своё утреннее приключение с инфери.

Внимательно выслушав, Фурнье сощурила глаза.

— Так и знала, что с этими невыразимцами что-то не так. Он так и сказал, «не ваше дело, мистер Поттер»?

Гарри кивнул, подверждая, и Феникс вскочила со своего места.

— Значит, Мари. Мари, Мари, Мари, двадцать восемь лет назад. Выходит, это было в семьдесят пятом. Давно... Я тогда пешком под стол ходила, но это ничего. Дай мне пару дней, Гарри, и я узнаю, кто такая Мари и почему она стала инфери.

Она была охвачена азартом, её глаза лихорадочно блестели, а на щеках выступил неровный румянец.

— Твоё появление в нашем министерстве, похоже, поставит всё с ног на голову! — Она внезапно рассмеялась. — Остаётся только надеяться, что ничего уж слишком, — она запнулась, подыскивая правильное слово, — непривычного не произойдёт.

Фурнье покачала головой, усаживаясь обратно на свой стул. Лицо её стало серьёзным.

— А этот невыразимец и правда что-то скрывает. Он ведь раньше был аврором. Похоже, что-то такое есть в его прошлом, что он желает скрыть. Но я разберусь! Не будь я Феникс Фурнье, если у меня не получится раскопать что-нибудь интересное!

Она широко улыбнулась и начала раскладывать пергаменты по стопкам, размахивая волшебной палочкой. Гарри потянулся в кресле, лениво наблюдая за ней, потёр переносицу и вздохнул. Ужасно хотелось спать.

— Может, кофе с бодрящим? — спросил он. — И сразу за работу. Ты обещала портал.

— Угу. Он уже готов, Лапорт скоро принесёт. Как раз успеем выпить по чашечке.

Она снова взяла ступку и котелок и начала колдовать. Гарри расслабился, глядя на неё. Мысли текли лениво и плавно. Скоро он обыщет поместье Дюкеттов, а вечером уже будет дома, и тогда Снейп и Гермиона изучат всё, что Гарри раздобыл, а значит, скоро они приблизятся к разгадке. Интересно, как там Снейп? А Джинни, может быть, уже собирается домой...

Думая так, Гарри и сам не заметил, как задремал.