Две жизни - одна судьба (гет)

Июль 1998 года.

Воспоминания — это единственный рай, из которого мы не можем быть изгнаны.

Ж.П. Рихтер

Шел третий месяц без войны. Волшебный мир понемногу начинал приходить в себя. Повсюду были развешены плакаты, на которых огромными цветными буквами светились надписи: «Мы победили», «Да здравствует победа». Практически на каждой улице магического Лондона проводились восстановительные работы, некоторые здания совсем разрушились после многократных атак Пожирателей смерти. Так было и с Хогвартсом. Финальная битва с армией Волан-де-Морта нанесла значимый ущерб зданию, и теперь, собравшиеся здесь волшебники пытались успеть отремонтировать замок к началу учебного года. Людей не хватало, и студенты старших курсов приняли решение тоже поучаствовать в разборе завалов и реконструкции стен школы.

Гермиона Грейнджер бежала по узкой тропинке, уходящей вниз, к берегу Черного озера. Профессор МакГонагалл задержала ее, давая последние распоряжения по ремонту класса трансфигурации, и теперь девушка опаздывала уже не меньше чем на полчаса. Она так торопилась, что не заметила корень дерева, торчавший из-под земли. Гриффиндорка зацепилась и потеряла равновесие, но в ту же секунду, чьи-то сильные руки подхватили ее, не позволив упасть. От испуга она только и смогла, зажмурившись, уткнуться в грудь молодого человека.

— Глупенькая, ну посмотри на меня, — родной голос раздался совсем близко.

Девушка приоткрыла сначала один глаз, потом другой, а затем, улыбнувшись, еще крепче обняла своего спасителя.

— Ты спас меня, Драко! А то лежать бы мне с переломом у мадам Помфри.

— И что же мне попросить в награду за свой героический поступок? — в глазах Малфоя промелькнул озорной огонек.

— Всё, что пожелаешь, — обреченным тоном ответила Гермиона.

— Тогда я желаю... чтобы ты весь сегодняшний вечер провела со мной. Здесь, около озера, подальше от пыльных кабинетов и многовековых развалин.

— Но, Драко, как ты можешь, ведь времени осталось мало! Скоро первое сентября, а так много еще нужно сделать.

— Гермиона, один вечер ничего не изменит, я так соскучился по тебе. Ты целыми днями где-то бегаешь, и у меня складывается впечатление, что МакГонагалл специально разводит нас по разным частям замка. Может Поттер с Уизли все о нас рассказали и подговорили ее?

— Ты опять начинаешь, Малфой! — Гермиона высвободилась из объятий молодого человека и встала на землю. — Я уже говорила тебе, Гарри и Рон не против наших отношений, просто им нужно время, чтобы это принять. И они ничего никому не расскажут, пока мы сами не захотим этого.

— Ну вот, опять попал в немилость? — юноша провел ладонью по щеке девушки.

— Почему?

— Ты назвала меня по фамилии, а это значит, что сердишься.

— Я не сержусь. Я хочу, чтобы близкие мне люди жили в мире. Сколько вы еще будете собачиться друг с другом? — Гермиона коснулась белой пряди волос Драко и аккуратно заправила ее за ухо.

— Все! Не хочу сегодня говорить о твоих дружках. Хочу говорить только о тебе, — парень пытался уйти от разговора. Он ласково притянул девушку ближе к себе. — Ну, или можем помолчать, — Драко начал медленно наклоняться к желанным губам.

— Ты просто невыносим, — проговорила Гермиона и, вырвавшись из объятий, побежала по поляне — зеленой и благоухающей, раскинувшейся возле самого озера. — Сначала, попробуй, догони меня! — не оглядываясь назад, выкрикнула она.

— Ах, так, ну тогда держись, гриффиндорка! Когда я тебя поймаю... — Драко изобразил некое подобие гнева и пустился в погоню за девушкой.

Гермиона резво убегала от пытавшегося изловить ее Малфоя. Задорный смех молодых людей разносился по берегу озера и был слышен, наверное, даже у стен школы. Выбившись из сил, девушка упала на траву, а Драко с победным криком: «Ну что, попалась!», плюхнулся рядом и принялся ее щекотать.

Не в силах уже даже смеяться, Гермиона топала ногами, пытаясь остановить Драко.

— Ну все, все, я сдаюсь! — она в отчаянии подняла руки вверх.

Юноша замер. Его лицо вдруг стало очень серьезным. Приподняв девушку над землей, он осторожно провел большим пальцем по ее нижней губе. Гермиона подалась вперед и поцеловала его. Крепко обхватив тонкую талию, Драко углубил поцелуй и запустил ладони в каштановые волосы. Страсть и желание заставили молодых людей забыть обо всем. В эту минуту они жили лишь друг другом и этим, необходимым каждому из них, поцелуем.

Солнце медленно приближалось к горизонту, даря миру последние теплые лучи и напоминая, что летний день подходит к концу. Птицы медленно парили над водной гладью, отбрасывая причудливые тени. Они подлетали к поверхности озера близко-близко, а потом резко взмывали ввысь, чтобы через несколько минут опять спустится к воде.

Драко и Гермиона сидели на берегу возле старого поваленного дуба, который никто не спешил убирать, считая это делом не первой необходимости.

— Я слышал, как Поттер говорил, что начались слушания по делам Пожирателей смерти, — произнес Драко спокойным ровным голосом, хотя это волновало его уже давно.

— Я понимаю, Люциус — твой отец, но ничего не поделать. Скорее всего, ему дадут пожизненный срок в Азкабане, — Гермиона, как могла, оттягивала этот разговор. Ей было нечего сказать.

— Да, этого не избежать. Но больше всего я переживаю за маму, она, несмотря ни на что, все еще любит отца. А я не знаю, как ее поддержать.

— Будь рядом, думаю, этого достаточно, — девушка крепче обняла Драко, положив голову ему на грудь. Она услышала, как быстро и ритмично стучало его сердце, а затем почувствовала тяжелый вздох.

— Рано или поздно они доберутся и до меня. Не упустят шанса отыграться на всех членах нашей семьи.

— О чем ты? Причем здесь ты или Нарцисса? Они не посмеют обвинить и вас.

— Милая, добрая, Гермиона, — Драко накрыл ладонью ее маленькую ручку, — у Малфоев было полно завистников и до войны, а сейчас, поверь, найдутся те, кто всеми способами будут добиваться нашего ареста. У них в руках все козыри: я с меткой, отец в Азкабане, а мама... она просто не переживет этого.

— Нет! Я не позволю, слышишь?! — девушка немного отстранилась и заглянула в глаза молодого человека. — Я сделаю все от меня зависящее, чтобы этого не произошло. Гарри нам обязательно поможет. Не могут же они наплевать на мнение героя Войны. Ты помогал нам, рассказывал, где будет следующее нападение Пожирателей.

— Да, но мне не доверяли и часто мои сведения были бесполезны. В Визенгомоте могут решить, что я играл на два фронта.

— А теперь послушай меня внимательно, — возразила гриффиндорка, — ничего они такого не решат, мы вместе со всем справимся.

Драко крепко сжал девушку в объятиях. И если бы Гермиона видела в этот момент его глаза, она бы непременно догадалась, что кроется за этим отчаянным жестом. Малфой уже принял решение. Он не имеет право впутывать ее во все это, слишком дорога она ему теперь. Так будет лучше. Но сейчас ему так не хотелось отпускать Гермиону. Казалось, весь мир юного волшебника сосредоточился на этой храброй девушке, однажды ворвавшейся в его сердце, чтобы остаться там навсегда.

Март 1999 года.

А знаешь, Прошлое! Ты часто стало сниться...

А я, порой, хотел тебя забыть!

Но только знаю этому не сбыться:

Что было — нам того не изменить!..

Отрывок из стихотворения Владимира Русского

В гостиной Малфой-мэнора было настолько тихо, что можно было услышать, как тикают часы в коридоре замка, брякают многовековые цепи на западной двери, потревоженные порывом ветра, и даже как домовые эльфы о чем-то шепчутся, убираясь на кухне.

Драко неподвижно стоял у камина. Прошло около часа с того момента, как ему удалось уговорить Нарциссу выпить зелье и пойти спать. В последние дни мама больше напоминала ему призрака, сродни тем, что он видел в Хогвартсе. Худая, бледная, изможденная горем и страхом. Каким бы не был Люциус, она любила его. Любила так, как умела, как ей позволяли. Его смерть стала последней каплей, и Нарцисса медленно угасала. Единственным, что заставляло ее держаться, был сын.

— Хозяин, к вам гостья, — произнес тонким голосом домовой эльф, привлекая тем самым внимание Драко.

Малфой вздрогнул, но, взяв себя в руки, он медленно достал из кармана волшебную палочку, направил её на камин и разжег огонь.

— Скажи Астории, пусть подождет меня наверху.

Драко смотрел на сверкающие в полумраке языки пламени.

— Но это не мисс Гринграсс, сэр, — домовик, нервничая, переступал с ноги на ногу. Обстановка в доме была очень напряженной, и слугам никак не хотелось попасть под горячую руку.

— А кто же тогда? — Малфой повысил тон.

— Это я.

На звук встревоженного голоса Драко обернулся. Перед ним, с легким румянцем на щеках, стояла Гермиона Грейнджер. «Она что, шла сюда пешком?» — пронеслось у него в голове.

— Что ты здесь делаешь? — Малфой и сам удивился, насколько спокойно прозвучала эта фраза.

— Драко, я хотела поговорить.

— Если надеешься услышать слова благодарности, спешу разочаровать, их не будет. Я не просил ни тебя, ни тем более Поттера защищать меня, — Драко, не торопясь, подошел к книжному шкафу и стал рассматривать старинные фолианты, аккуратно расставленные на полках. Ему с трудом удавалось скрывать свои истинные чувства.

— Мне ничего не нужно. Я сказала суду правду, вот и все, — слова давались Гермионе нелегко, в горле стоял ком, а глаза наполнились слезами. — Драко, все закончилось. Теперь вам с Нарциссой ничего не угрожает.

— И? — Малфой изобразил заинтересованность, его рука застыла над одной из книг.

Девушка не понимала что происходит. Да они расстались, но она была уверена, что после суда все станет по-прежнему. Не верила, что все закончится вот так.

— Драко, — она сглотнула, стараясь не заплакать, — я хотела поговорить о нас.

Малфой фыркнул, на что Гермиона ответила вопросительным взглядом.

— Нас? Не было никаких нас, Грейнджер.

Скольких же сил ему стоило держать маску безразличия, не глядя на неё, чувствовать, как она теряется от непонимания и тревоги!

— Не время для шуток, Драко, — Гермиона попыталась произнести это будничным тоном. Не вышло.

А ведь так хотелось поддаться, уступить, сказать, что это и правда, всего лишь шутка! Но Малфой знал, что должен идти до конца. Что хотя бы сейчас он не должен струсить. Ему необходимо уберечь ее от всего, через что ему еще предстоит пройти. Долбанное гриффиндорское благородство! Он заразился этим от нее!

Молчание затянулось. Гермиона потихоньку начинала закипать.

— Может, скажешь что-нибудь?! — она не выдержала и подошла ближе.

— А что ты хочешь услышать? — в голосе проскользнула небрежность, лицо казалось непроницаемым. Все так, как и нужно. — Довожу до твоего сведения: я не должен ни перед кем отчитываться.

— Посмотри на меня, — Гермиона сделала еще один шаг, теперь он чувствовал ее дыхание, — что происходит, а?

Слизеринца переполняла злость. Какого черта она такая непонятливая? Он обернулся.

— Не строй из себя дуру, Грейнджер, тебе это не идет. Ты хочешь поговорить о нас? Прекрасно. Потомок древнейшего рода и грязнокровка — как тебе сюжет?

Она дернулась, словно от удара. Еще бы, он ведь давно перестал употреблять это слово. В тот же момент, Малфою безумно захотелось остановиться, закончить весь этот спектакль пока не поздно. Но где-то глубоко внутри он понимал, что нужно довести дело до конца.

— И почему же раньше тебя не останавливала моя грязная кровь?! — последние слова она буквально выплюнула ему в лицо. — Раньше тебя все устраивало.

И тут Малфой кинул последний козырь. Он будет ненавидеть себя за эти слова не один год.

— В постели вы все одинаковы, какая мне разница? — и, заставив себя усмехнуться, продолжил не спеша рассматривать книги. Он успел заметить, как Гермиона замерла в оцепенении, сдерживая рвущиеся наружу рыдания.

— Значит так, да?! — зло выкрикнула она.

— Надеюсь, ты сама найдешь дверь? — выдавил он последние слова, старательно отводя взгляд. Смотреть в наполненные слезами глаза было выше его сил.

Всхлипнув, Гермиона умчалась прочь из мрачной гостиной, прочь из ставшего ненавистным дома, прочь от этого человека. Вот только от себя не убежать.

Драко еле сдерживался от кипевшей внутри злости, он повернул голову и посмотрел на свое отражение в большом зеркале, висевшем на темной каменной стене.

— Ну, что! Ты доволен?! — раз — с оглушительным треском в зеркало полетело заклятие. Мелкие осколки осыпались на ковер, в каждом из них отражалось пламя. Создавалось впечатление, что огонь выбрался из оков камина и пытается сжечь все в этой комнате. Два — и ни в чем неповинная ваза летит вслед за осколками.

Не замечая ничего, Малфой стал крушить все вокруг себя. Журнальный стол, неудачно оказавшийся на его пути, сдвинулся в сторону, а вещи, лежавшие на нем, рассыпались по полу. Под руку попалась книга, видимо оставленная матерью. Она полетела в стену, страницы выпали и разлетелись по гостиной. За книгой отправились: чернильница, перья, песочные часы — всё, что попадалось под руку.

Драко опустился на колени и обхватил голову руками. Как же мерзко он себя чувствовал сейчас и ощущение, словно он никогда не очистится от этой грязи, не покидало. Лишь призрачная надежда, что со временем она поймет... И, возможно, примет...

— Прости меня, — он давился слезами, — прости.

Дверь в гостиную скрипнула и приоткрылась, в проеме появилась Астория Гринграсс:

— Драко, что произошло? — девушка подбежала к сидевшему на полу молодому человеку. Он не замечал ее, сотрясаясь от уже неконтролируемых эмоций. Смех сквозь слезы, сменялся злобным криком. Астория понимала, что у него истерика и нужно что-то делать.

— Драко, — она что есть силы, сжала его руку, — Драко, успокойся. Прошу тебя. Все наладится, вот увидишь.

Парень оглянулся, в глазах у него плескалась ярость, способная сжечь каждого стоящего на пути. Астория отдернула руку. Но в ту же секунду Драко притянул ее к себе и грубо поцеловал. От страха девушка не могла пошевелиться, а его пальцы уже неистово срывали пуговицы с изящного платья. В висках застучало, то ли от боли в губе, которую Драко прикусил, то ли от страсти нарастающей внизу живота. Сильные руки Малфоя подхватили хрупкую брюнетку. Не разрывая поцелуй Драко поднялся по лестнице, и они оказались в спальне. Он безжалостно бросил девушку на кровать и стал срывать с себя одежду.

Никто не заметил стоящую в конце коридора и держащуюся за стену женщину. Миссис Малфой слышала все, что происходило в гостиной и чем это закончилось. Сердце матери болезненно сжалось. Ее сын сделал выбор. Был ли он легким? Нет, конечно. Да и это неважно. Нарцисса понимала самое главное, он был не правильным.

Обложка: http://www.pichome.ru/gu