Гарри Поттер и Поиск Хоркруксов (джен)

— Северус здесь. Пришел ко мне несколько минут назад. С важной информацией, — дрожащим голосом произнесла профессор МакГонагалл, посмотрев на Гарри, Рона и Гермиону, неразлучную гриффиндорскую троицу. — Он умолял меня не волноваться и спокойно выслушать его. Он хотел объяснить мне свою версию недавних событий, в которых участвовал.

Наступила тишина. Никто не говорил. Пятеро человек смотрели друг на друга, и время, казалось, замедлило свой ход, а затем и вовсе остановилось. Но вскоре все вернулось на свои места — МакГонагалл снова заговорила, нарушая мертвую тишину между ними:

— Ну что ж, давайте пройдем к моему столу. Потом мы сядем и все вместе выслушаем то, что хочет нам рассказать Северус.

Все вышли из задней комнаты в круглый кабинет директора. МакГонагалл села за свой стол красного дерева, а остальные расположились в креслах, которые она тут же наколдовала. Но не было тишины в кабинете директора — прежние директора и директрисы громко храпели и сопели, стараясь притвориться спящими.

— Итак, — в гаме этих звуков раздался голос Снейпа. — Прежде всего, хочу извиниться за то, что мне пришлось сделать с Дамблдором. Да, я убил его. Знаю, вы не хотите этого слышать, и не знаю, поверите ли вы мне. Но я чувствую, что должен объяснить каждому, что произошло на самом деле.

Гарри смотрел в пол, он просто был не в силах смотреть на убийцу Дамблдора. Он думал, внимательно вслушиваясь в слова Снейпа.

— Достаточно давно, — начал Снейп, — когда Темный лорд был во всем своем могуществе, я был в рядах его сторонников, я был Пожирателем смерти. Да, у меня и до сих пор на руке остался знак Пожирателей смерти, Темная метка. Но это вы и так знаете… Я был очень полезен Темному лорду, он очень ценил мои глубокие познания в Темных искусствах. Так что довольно скоро я занял свое место среди наиболее близких к Темному лорду Пожирателей смерти. Так сказать, в первом круге. Убийства совершались повсюду, и ни одно из них не обходилось без участия хотя бы одного Пожирателя. Мне самому много раз приказывали убивать, что я и делал.

МакГонагалл, не отрываясь, смотрела на Снейпа, при этом ее тонкие губы стали еще тоньше. Многие волшебники на портретах, потерпев оглушительное поражение в притворстве спящими, тоже слушали Снейпа.

— Когда я прибыл в Кабанью Голову, Дамблдор как раз разговаривал с Сивиллой Трелони. Директор был явно разочарован тем, что из себя представляла эта особа. Уже тогда было ясно видно, что она чистой воды мошенница. Однако внезапно она впала в транс и сделала то самое пророчество о Темном лорде и Гарри. Я слышал лишь часть из того, что в нем говорилось. А именно, что тот, кто будет способен победить Темного лорда, родиться на исходе седьмого месяца, то есть тридцать первого июля. Услышав это, я немедленно отправился к Темному лорду. Затем я узнал, что Дамблдор собирается взять Сивиллу преподавателем в Хогвартс, эту обманщицу. Видимо, он опасался за ее жизнь, которая была в опасности с тех пор, как она произнесла настоящее пророчество.

Как только Темный лорд узнал содержание той части пророчества, он немедленно начал действовать. Он искал младенцев, родившихся в семье волшебников тридцать первого июля. Поиски его закончились тем, что он нашел Гарри. Лорд не знал, что Невилл тоже удовлетворяет условиям из известной ему части пророчества. Он тогда еще не проверил семью Невилла: Лонгботтомы шли после Поттеров, которые уже тогда скрывались от Темного лорда. И тогда я узнал то, что перевернуло сразу всю мою жизнь. Я узнал, что мои родители были убиты по приказу Темного лорда. Я поклялся, что теперь никогда я не встану на сторону Темного лорда. Я не знал, как мне быть, и обратился за помощью к Дамблдору. Он пригласил меня в школу и обещал при необходимости защитить. Будучи чрезвычайно сведущим в окклюменции, я скрыл свои мысли от глаз Темного лорда. Он ни о чем не догадывался, да и не догадывается.

Конечно, я знал, что мне придется помогать Дамблдору искать способы для уничтожения Темного лорда. Я был принят в Орден и стал шпионом Дамблдора в рядах Пожирателей смерти. Волдеморт не догадывался о моих истинных намерениях, он не заметил случившейся со мной перемены. Я был, без сомнения, полезен Дамблдору. Тогда он и открыл мне полное содержание пророчества.

Гарри посмотрел в глаза Снейпу. В них уже не было привычной ненависти, но лишь печаль, они были почти несчастными.

— Я узнал, какая ноша выпала на плечи Гарри, едва он появился на свет. Я видел, как Дамблдор дорожил им, дорожил больше своей жизни. Тогда это и случилось. Дамблдор, который непоколебимо мне доверял, попросил меня связать нас обоих узами Нерушимой клятвы. Он хотел, чтоб я обещал всегда оставаться верным светлой стороне и всеми силами защищать Гарри. Он сказал, что жизнь Гарри очень важна, так как в нем надежда всего Волшебного сообщества.

Гарри внезапно заерзал в своем кресле. Он не знал об этой Нерушимой клятве. Именно поэтому Дамблдор так доверял Снейпу, именно из-за Нерушимой клятвы. Снейп внезапно повернулся к Гарри и заговорил, обращаясь только к нему, без всякой ненависти в голосе:

— Именно поэтому я убил Дамблдора, Гарри. Когда Пожиратели смерти ворвались в Хогвартс несколько месяцев назад, я знал, что твоя жизнь в опасности. Когда я поднялся на Астрономическую башню вместе с Беллатрисой и остальными, Дамблдор уже был обречен. Он смотрел на меня и мысленно говорил со мной, поскольку замечательно владел Легилименцией. Он говорил, что ты, Гарри, здесь под плащом-невидимкой и полностью обездвижен. Ты понимаешь, что если бы я не убил Дамблдора, моя верность Темному лорду вызвала бы большие сомнения. Я бы потерял всякую возможность шпионить за Темным лордом. Если б я не убил Дамблдора, это бы сделали другие Пожиратели. Затем они бы обнаружили тебя под плащом. Альбус знал это, как знал и то, что должен умереть, чтобы спасти тебя. Альбус произнес перед смертью: «Пожалуйста, Северус!» — и я понял, что он просит меня защитить тебя, Гарри, после своей смерти. Поэтому я и убил его смертельным заклинанием. Затем я сразу же увел Драко и остальных Пожирателей с башни, так что они не обнаружили твоего там присутствия.

Жаркие слезы обожгли глаза Гарри, едва он подумал, что Дамблдор пожертвовал жизнью ради него. Теперь он понимал это. Объяснения Снейпа были очень правдоподобны и не менее логичны. Так что сомнения Гарри в верности Снейпа пропали без следа. И хотя он неприятный и несправедливый учитель, но нельзя сказать, что он полностью погряз во зле.

В глазах МакГонагалл тоже стояли слезы, она посмотрела на портреты директоров, в особенности на один, где был Дамблдор. Она увидела, что Дамблдор согласно кивает со своего портрета, подтверждая верность слов Снейпа. И не было сомнений, что Северус искренне раскаивается.

— Северус, ты можешь остаться здесь на ночь, у нас есть запасная комната и… — сказала МакГонагалл, но Снейп перебил ее:

— Нет, Минерва, я не могу здесь остаться, Темный лорд об этом непременно узнает. Я должен вернуться к нему.

В сердце Гарри поселилась жалость к Снейпу. Возвращаться к Волдеморту было тяжело для него, но он должен был это сделать.

Ночь, первая по возвращению в школу, была наполнена гамом праздника. Но Гарри, Рон и Гермиона не участвовали во всеобщем веселье. Они молча сидели в углу гриффиндорской гостиной и обдумывали только что услышанное.

А на следующий день начались обычные школьные будни, насколько они могут быть обычными в школе магии и волшебства — уроки, уроки… Но все-таки день начался хорошо, так как первым уроком в этом году у них была Защита от Темных Искусств, которую опять вел Люпин. В этом году седьмой курс Гриффиндора, вместо привычных им слизеринцев, ходил на Защиту вместе с хаффлпаффцами. Все студенты, войдя в класс, сразу прошли к своим столам и достали новенькие учебники, по которым им предстояло заниматься в этом году. Люпин вышел в центр комнаты. Все, кто хорошо знал профессора Люпина, могли бы увидеть, что одежда на нем непривычно поношенная, а сам он был более худой, чем обычно.

— Сегодня, дорогие ребята, мы будем проходить нечто, что напрямую относится ко мне, — начал Люпин, увидев, что студенты за столами одарили его вниманием. — Оборотней.

Некоторые студенты, прежде молчавшие, начали перешептываться, а Люпин тем временем продолжил:

— Да, да, я оборотень, как вам должно быть хорошо известно. И могу сказать, вам очень повезло, что вашим учителем являюсь я, а ни кто-то иной. Кто же, как не оборотень, сможет лучше другого поведать студентам об оборотнях.

Сидящие за столами семикурсники засмеялись, и Люпин улыбнулся, продолжив:

— Мне известно, что профессор Снейп уже рассказывал вам об оборотнях, когда вы учились на вашем третьем курсе. Но программа седьмого курса по Защите от Темных Искусств требует от нас заново пройти этот вопрос.

Урок прошел просто отлично, как для учеников, так и для Люпина, поскольку новый профессор, без сомнения, понравился студентам, а Люпину было приятно внимание учеников, что также не подвергается сомнению. Но ближе к вечеру хорошее настроение испарилось, а виной тому были плохие новости, достигшие Гарри и его друзей. Когда они еще обедали, профессор МакГонагалл снова пригласила их зайти в ее кабинет. Медлить было нельзя, так что они оставили надежду попробовать десерт и быстро поднялись в кабинет директора. Едва успев постучать, они уже стояли перед открытой дверью в кабинет, в котором положительно было тесно — весь Орден, казалось, был здесь, были здесь и родители Рона, мистер и миссис Уизли.

— Гарри, Рон, Гермиона, заходите, — раздался голос МакГонагалл, друзья послушались директора и вошли в кабинет.

МакГонагалл, как оказалось, сидела за своим столом, но, едва трое друзей зашли в кабинет, встала из-за него и объявила собравшимся:

— Я хочу сообщить вам ужасные новости. Северус Снейп, который оставался верным нам все это время, сейчас находится в Больнице св. Мунго. Его ранил сам Темный лорд.

Тревога отразилась на лицах членов ордена Феникса. Эта новость испугала и Гарри, Рона и Гермиону.

— Темный лорд узнал о том, что Северус Снейп был здесь прошлой ночью. Вместе с этим он узнал, кому Снейп верен на самом деле — Ордену и Дамблдору. Темный лорд безжалостно расправился с Северусом, который чудом остался жив, — продолжала МакГонагалл. — Министерство уже выставило охрану у его палаты в св. Мунго, чтобы защитить его в случае возможного нападения. Так что существует опасность, что мы потеряем одного из наиболее важных и активных членов Ордена. Он шпионил для нас, и если он умрет, мы будем, можно сказать, ослеплены и не сможем узнать о событиях и настроениях среди Пожирателей смерти.

Вокруг замка свирепствовала буря, и именно в такую погоду членам ордена Феникса приходилось отправляться по домам — они исчезали один за другим через короткие промежутки. Казалось, погода говорила, что все в волшебном мире уже не то, что прежде, все поменялось после смерти Дамблдора. Но на место Дамблдора встала Минерва, и именно на ее плечи взвалили груз ответственности за выживание всего волшебного сообщества в борьбе против Волдеморта. И именно эта женщина сейчас плакала в одиночестве в своем кабинете в эту неспокойную ночь.