Не приговор  (гет)

Каждый из нас чего-то боится, и это нормально. Страх — своего рода как инстинкт самосохранения, он удерживает человека от опрометчивых поступков, иногда сохраняя тому жизнь. В разном возрасте разные страхи.

Помните, как в детстве девочки боялись, что кто-то узнает о ее симпатии к мальчику, с которым она сидит за одной партой? Это же был настоящий конец света, если вдруг начнут задирать и, не дай бог, этот мальчик засмеет ее перед всем классом. Тогда это было катастрофой... Или же получить двойку и с виноватым видом показывать дома маме дневник, порвать недавно купленные сандалики или платье.

Со временем меняются приоритеты, меняются и люди. Страхи становятся уже совершенно иными. Быть хуже сверстников, не поступить в вуз, провалить экзамены, боязнь первого секса, незапланированной беременности и сломанной жизни впоследствии.

Вроде бы ситуация вполне обычная для нашего времени — девушка забеременела от парня. Бывает, что пара спешит сыграть свадьбу, чтобы ребенок родился в семье, с родителями, если те искренне любят друг друга. А бывает и так, что девушка осознанно идет на аборт и ее нельзя осуждать. Причины есть у каждого. Осудите ли вы несчастную, которую изнасиловали в подъезде и она не хочет вынашивать плод своеобразной любви? Осудите ли вы девушку, которая сделала аборт после того, как узнала, что парень с которым она переспала ВИЧ-инфицирован? Возможно ей было страшно за ребенка, не хотелось обрекать на страдания еще и его. Ну а если она пошла на аборт из-за своей неизлечимой болезни зная, что не сможет выносить плод? Причины... они есть всегда. Или же оправдания?

Уже два года подряд, семнадцатого октября, он приходил на кладбище. Нет, никто из родственников здесь не похоронен, не подумайте. Парень приходил сюда в память об одном человеке. Нет, не человеке даже... О не родившемся. У него нет могилки, надгробной плиты. Его утилизировали как ненужную вещь. Впрочем, он таким и был. Возможно сейчас Алексей жалел о том что произошло, и сейчас был бы счастливым отцом мальчика или же девочки, но гуманно ли давать жизнь существу, которое будет обречено на страдания?

Семнадцатого октября она сделала аборт, уведомив об этом парня, с которым у нее было всего лишь две встречи. Всего одна ночь, в состоянии алкогольного опьянения, когда им было семнадцать лет, принесла не совсем желанные плоды. Алексей не мог скрывать от девушки свою болезнь, и как бы не было больно и противно, он ей обо всем рассказал. А она, обдумав и взвесив все \"за\" и \"против\", пошла на аборт. Ей не хотелось подвергать опасности будущего ребенка и уж лучше ему не рождаться совсем. К счастью, сама девушка не заразилась от парня, но он об этом не знал и не знает по сей день. С тех пор, как его уведомили об аборте, они ни разу не виделись.

Алексей понятия не имел, как сложилась её жизнь, а она не интересовалась его жизнью. Но они оставили номера друг друга в телефонах, пускай эти наборы циферок могли поменяться сто раз.

Он часто задумывался над тем, что не будь этой проклятой болезни, ему не приходилось бы хранить тайну, ей бы не пришлось делать аборт и, возможно, они бы сейчас жили вместе, дружной семьей... Семья. То слово, то табу для него в реальном мире. Он не создан для этого, его предназначение — достойно прожить тот отрезок времени, который отвели врачи и небеса. В бога Алексей не верил уже давно. Если бы он был, дети бы не умирали при родах, люди не заканчивали свои жизни инвалидами и прикованными к постели...

На глаза ему попался могильный камень с датой, от которой невольно сжималось сердце. Дата всего одна. Мертворожденное дитя. Со вздохом глянув на плиту, парень вытащил из кармана ключи от дома и, повертев их в руке, отцепил брелок в виде забавного пластмассового щенка и положил его рядом с цветами у каменной плиты.

Не оборачиваясь, Алексей медленно побрел домой.

* * *

Новая учебная неделя началась с неприятного объявления: у однокурсницы Лизы попал в аварию родственник, требовалось переливание крови. Увы, в стране система донорства ущербная, поэтому само переливание сделали, а теперь надо вернуть определенное количество, неважно какой крови, в банк.

Многие откликнулись на ее зов о помощи и уже на следующий день в больницу пришло человек десять из университета: друзья, знакомые, просто желающие помочь. Среди них была и Лиза, и друзья Алексея. Вспомнив, что видела его с ними, девушка без тени смущения подошла к ребятам.

— Привет, вы однокурсники Алексея? Он тоже будет здесь?

— Привет, не знаю, он говорил, что занят сегодня слишком, — пожал плечами один парень из компании и они все вместе принялись ждать кода же их примут.

А у него не было никаких дел. Он просто лежал дома на кровати и смотрел в одну точку. На самом деле ему очень хотелось помочь той девушке, Алексею было ее безумно жаль, но увы. Ему нельзя сдавать кровь. Перед донорством делается тест на СПИД, гепатиты... и если что-то найдут, то не просто сообщат тебе лично, а поставят на уши всю больницу, поставят на учет, а потом объясняй все, что и везде ты состоишь и тому подобное. Проще жить, когда о подобном знаешь только лично ты и никто из окружения. Так легче. Никто не трогает, не задает дурацких вопросов, не убегает, как от прокаженнго. Да, так легче.