Немаленькие детки (гет)

Реклама — самая интересная и самая трудная форма современной литературы.

Альтернативномагически одаренный Олдос Леонард Хаксли, наверное, ставший известным в маггловском мире, так как получил некую бобелевскую (или нобелевскую) премию по литературе.

У кого что болит, — у того и слоган о том же.

Распространенное выражение среди копирайтеров фирмы «Панси Паркинсон и К?».

Придумать название и слоган — очень легко, надо только поиграть словами, потом добавить в текст привлекательной для покупателя новизны, немного похвалы и чувства. И готово!

На мозговом штурме нашего креативного отдела мы придумывали концепцию рекламной кампании для продукта Уизли.

— Ассоциация первого порядка рекламируемого зелья — обращение к тем, кто безуспешно пытается стать родителями, — и когда я только перестану возвращаться к одной и той же теме. — В названии необходимо использовать слова «счастье», «мечты», «недостижимое».

— Например, мечты сбываются, — команда моих творчески активных разработчиков высказывала любые приходящие им в голову мысли, — или счастье возможно.

— Счастье есть, — пропел другой, — его не может не быть.

У нас существовал негласный запрет на любую оценку во время мозговой атаки, только идеи и безо всяких ограничений. Приветствовались необычные и даже абсурдные фразы.

— Можно использовать образ солнца, колдо улыбающихся волшебников или полные семьи.

— Невозможное — возможно!

Я по заведенному обыкновению левой рукой мяла мягкую пластичную смесь, что заставляло работать правое магическое полушарие мозга.

Вскоре после войны в рамках развенчивания «чистокровного мифа» опубликовали несколько сенсационных работ о природе магии. Отдел тайн проводил исследования и выяснил, что источником магии является не кровь, как волшебники думали испокон веков, и даже не аура мага, а генерируется человека где-то в черепе, а именно, в правом полушарии мозга. Выяснилось, что магия может появляться не только у чистокровных или полукровных волшебников, но и у любого маггла, стоит только "снять ограничения" в головном мозге. Результаты исследования опубликовали, а потом сразу всё засекретили, поняв, что магический мир не выдержит наплыва нового Темного Лорда со свежеиспеченной армией маггловских волшебников.

Невозможное — возможно… Удивительно, но маги покорили когда-то время и пространство, создав маховики времени, заклятия аппарации и расширения пространства, но изучение глубин внутреннего мира человека никогда считалось захватывающим и интересным. Может поэтому, хотя магглам не покорились еще тайны времени, но они намного больше продвинулись в медицинских и психологических исследованиях.

— Концепция «мирного будущего», — чуть более громкая фраза копирайтера отвлекла меня от размышления о способах порабощения нового магического мира, и переключила на мелкие задачи, например, на ту работу, за которую я получаю оплату галеонами.

— Посмотри, что будущее приготовило для тебя, — можно и картинку с изображением в хрустальном шаре вставить.

— Будущее светло, будущее — это «Детки». Для тех, кто прошёл войну, ценит мир, дети — символ мира и процветания, и всё в таком роде.

— Ага, фразы типа «Выбор нашего поколения».

Для нашего поколения, потерянного, обожженного войной, было ещё одна точка воздействия, кроме чувства причастности, похвалы и новизны. Для нас слабым местом навсегда останется мирное небо и покой.

— Вот, что я люблю, — это уже о традиционных семейных ценностях, для магов тема была заезженной, но действенной.

— Просто сделаем это…

— А если словами поиграть, например, «Сделай по-детски» или «По-детски твой».

— И визуальный ряд пустить — дети играют, раскрашивают стены, намыливают кота, или другую картинку с последствиями младенческих магических выбросов.

— Ага, и лозунг: «Дети — бесценны, остальное можно купить».

— Дети случаются…

— И для них есть «Вредилки Уизли».

А вот придумать запоминающиеся название и слоган, которые будут повторять десятилетиями — это проффесионализм!

— Мисс Паркинсон, — моя помощница прервала чрезвычайно веселый, но тем не менее, продуктивный разговор лишь отчасти нормальных креаторов, — к вам мистер Малфой.

— Проводи его в мой кабинет, — хоть Малфой и был совладельцем компании, но для всех это должно было оставаться тайной, и он очень редко чтил нас своим присутствием в стенах офисах, всё больше ограничиваясь письменными отчетами и встречами на нейтральной территории.

— Весело, — как всегда растягивая гласные, утвердил Драко.

— Мы там, — я махнула рукой, — для Уизела концепции штурмуем, я тебе писала.

— Я как раз по этому поводу.

Нам принесли чай, и Малфой, едва дождавшись, когда выйдет помощница, наложил Заглушающие чары.

— На следующий год будут выборы Министра Магии, на сегодняшний день есть две реальные силы, которые будут претендовать на этот пост и кабинет Министерства. Партия Эджкомба и партия действующего министра Кингсли, — Драко повторял то, что мне было известно. Он начал издалека, значит для него это важно. Мы с полуслова понимали друг друга, и обычно наши разговоры происходили гораздо более кратко. Лет в пятнадцать, когда прошла моя ненормальная влюблённость, в разговорах между нами мы учились говорить как дипломаты, намёками и полутонами передавая необходимую информацию, обучаясь на друзьях искусству светской беседы.

По пальцам можно пересчитать обстоятельные речи от Малфоя в мой адрес, включая тот судьбоносный разговор перед нашим поступлением в маггловский университет.

— Кингсли не будет сам баллотироваться на выборах, он выдвигает кандидатуру Грейнджер.

— Гермионы Уизли, — поправила я своего друга.

— Неважно. Мы поддержим её кандидатуру финансово, — разумеется, так, чтобы об этом знали только те, кому необходимо знать.

То, что Малфой не мог работать в Министерстве, никак не умаляло его возможность воздействовать на решения, которые принимались в этом месте.

Всё не так просто. Я понимала, что он объясняет всё это мне недаром, наверняка, у гроссмейстера припасена для меня своя концепция с задачами и методами реализации.

— И, я должна буду… — я ждала продолжения.

— Грейнджер и Уизли разводятся, они уже давно собирались сделать это, ждали, когда дети пойдут в Хогвартс.

— Я даже не буду интересоваться, сколько тебе стоит узнавать такие подробности.

— И не спрашивай, — он улыбнулся знакомой с детства улыбкой, а я некстати вспомнила, что никогда не была равнодушна к его дерзкой мальчишеской ухмылке, —, но сейчас их развод не ко времени. Вообще, им надо было развестись несколько лет назад, тогда к выборам слухи бы иссякли.

— А желательно им было развестись сразу, как поженились, — наивно похлопала ресницами, но не могла не уколоть Драко, —, а лучше было бы никогда не жениться, не так ли?

— И раз Уизел обратился к тебе, то нам и карты в руки, — он улыбался еще шире. Если это был не прожженный политическими интригами и конкуренцией Малфой, я бы поверила, что мужчина со мной флиртует. — Пара колдографий, статьи, и репутация всеобщей любимицы, которую жалеют и понимают.

Теперь узнаю Малфоя — отрывочные фразы в общении со мной в уверенности, что я-то его пойму.

— Ты как-то повлиял на решение Уизли прийти ко мне?

— Нет, но случайности не случайны.

Это не было нарушением моих правил. Мы давно выросли, и нам предстояли недетские игры. Уизли был моим клиентом, а остальное я делала для Драко.