Defender of a Pride (гет)

Услышав последние слова Мвензи, львицы застыли словно громом поражённые. Ужасные слова о происшествии повисли в воздухе, но никто не мог поверить в то, что сказала Мвензи, случилось на самом деле. И именно в этот момент, когда львичка, выдавив последнее слова, затряслась в рыданиях, раздался властный голос Короля:

— В чём дело?

Встревоженный Симба вышел в середину круга, который образовали львицы. Увидев испуганных членов прайда и дрожавшую в плаче Мвензи, Король подошёл к ней и спросил:

— Мвензи, что случилось?

Маленькая львица подняла глаза на Симбу и, сморгнув прозрачные слёзы, тихо произнесла:

— Король Симба… Беда… С Млинзи случилась беда…

— Где он? — морда Симбы моментально стала обеспокоенной и одновременно каменной. — Что с ним, почему никто не бежит к нему на помощь?

— Кову убежал туда, Симба. На Слоновье кладбище, — сообщила Сарафина, подойдя к зятю. Симба, на мгновение взглянув в затуманенные слезами глаза старой львицы, резко развернулся, чтобы бежать, и решительно сказал:

— Я за ними.

В этот момент ослепительно блеснула молния. Мгновение стояла тишина, затем весь воздух вокруг словно взорвался. Львицы вздрогнули от оглушительного грохота, и в этот момент с неба, враз потемневшего и создавшего такое ощущение, что ночь наступила на несколько часов раньше положенного срока, хлынул сплошной холодный поток. Львицы побежали в пещеру, стремясь укрыться от ливня, а Симба, тряхнув промокшей в несколько секунд гривой, стремительно помчался в ту сторону, куда до начала грозы убежал за Млинзи Кову.

* * *

— Млинзи! — отчаянно кричал Кову, уверенный, что сын его слышит. — Млинзи, сынок, ты меня слышишь?

Не дожидаясь ответа от сынишки, но по-прежнему пребывая в твёрдой уверенности, что с его сыном всё в порядке, Кову начал поспешно искать способ спуститься вниз. Спустя пару минут он нашёл что-то похожее на нагромождение камней в нескольких десятках метров от того места, где он обнаружил бессознательного Млинзи. Осторожно спрыгнув и мягко приземлившись на самый большой валун, молодой лев через несколько мгновений был уже под обрывом и подбегал к распростёртому на песке Млинзи. Кову остановился рядом с ним. Львёнок катился по обрыву вниз и, возможно, ударился головой о камень лежавший рядом с ним. Но от чего Кову почувствовал облегчение, так это от того, что грудь львёнка медленно вздымалась и опускалась, а также отсутствие крови. Лев уже готовился потрясти сына лапой, но не успел дотронуться до бока львёнка, как он тихо застонал и открыл глаза.

— Млинзи, ты как, малыш? — обеспокоенно спросил Кову, испытав огромное облегчение. Он наклонился к сыну и ласково лизнул его макушку. — Не ушибся?

— Нет, — пробормотал львёнок, пытаясь подняться на подрагивавшие лапки. — Всё хорошо, пап…

— Что случилось? — задал вопрос Кову, но прежде чем Млинзи начал давать на него ответ, с неба хлынул дождь. Одновременно сверкнула молния, а затем раздался гулкий удар грома. Земля моментально промокла, и два льва — молодой и маленький — стали озираться в поисках возможного укрытия от непогоды, которая обрушилась на них очень не вовремя. В этот момент раздался крик:

— Млинзи! Кову!

Лев повернул голову на звук. В пелене дождя показалась встревоженная Киара, также мокрая от ушей и до кисточки хвоста. Молодая львица нашла спуск — тот же, по которому спустился Кову — и вскоре уже обнимала сына. Несколько раз лизнув его мордочку, Киара спросила:

— Как ты, сынок? Что случилось?

— Да нормально всё, мам, — протянул львёнок. — Просто ушибся немного, не опасно. Нам бы куда спрятаться от дождя…

— Я найду сейчас какую-нибудь пещеру, — произнесла молодая львица и побежала под проливным дождём. Млинзи сидел между большими передними лапами отца, теперь он был защищён от дождя, а струи воды стекали по телу Кову на землю. Лев, постоянно отряхивая гриву (впрочем, он мог бы этого и не делать, поскольку она всё равно намокала), осматривал отвратительный пейзаж. Вокруг валялись кости различных животных, среди этого праха возвышались огромные скелеты некогда могучих слонов, на их фоне менее заметными выглядели останки других животных. Здесь также виднелись потемневшие скелеты и чужих львов, которые ходили умирать сюда из других земель. Млинзи, тоже осматривая малопривлекательную панораму, спросил:

— Папа, а здесь живут гиены? Мне дедушка рассказывал?

— Нет, сынок, они почти здесь не показываются, — покачал головой Кову. — Твой дедушка их давно изгнал отсюда.

— Эй! — крикнула Киара. — Идите сюда, тут сухая пещера есть.

Кову встал и быстро пошёл в ту сторону, где стояла Киара. Лев шёл так, чтобы Млинзи одновременно поспевал за отцом и оставался защищённым его крупным телом от дождя. Только лев и его сын подошли к дочери Симбы, как раздался громкий зов:

— Кову! Млинзи!

— Папа! — закричала Киара. — Мы здесь! Беги сюда, тут есть сухая пещера!

Через минуту Симба уже был рядом с ними. Он, поцеловав на ходу внука, велел:

— А ну-ка, давайте-ка внутрь, побыстрее! Не хватало, чтобы Млинзи ещё и простудился!

Два льва, львёнок и львица вошли в просторную и мрачную пещеру. Её темнота сразу обволокла неосязаемым покрывалом всех гостей, и шум дождя и удары грома стали тише, но всё равно слышались отчётливо, врываясь резко в уши и будоража сознание. Все отряхнулись от дождевой воды, промочившей гривы львов насквозь, отчего Млинзи снова на несколько секунд оказался под своеобразным дождём. Недовольно фыркнув, львёнок отошёл подальше. Киара подошла к нему и легла рядом с ним, затем, подтянув к себе, принялась умывать. Млинзи активно начал сопротивлялся:

— Мама, блин, я чистый же!

— Да, лежал на земле и не испачкался! — хихикнул Симба, затем посуровел: — Зачем вы с Мвензи пошли на Слоновье кладбище?

— Мы просто играли, дедушка, — попытался было оправдаться Млинзи.

— Просто играли? — переспросил пожилой Король. — Я тебя очень хорошо знаю, Млинзи, и ни за что не поверю, что Мвензи сама потащила тебя на Слоновье кладбище! Зачем ты позвал её с собой? Хорошо, что малышка догадалась быстро позвать на помощь кого-либо из взрослых! А если бы она побежала тебя спасать и ненароком тоже бы упала? Как бы мы узнали, что с вами что-то случилось?

Симба продолжал строгим взглядом сверлить внука, который сидел молча, опустив голову. Киара и Кову тоже строго уставились на Млинзи. Лев тем временем продолжил:

— Я помню, что я тебе вчера рассказывал об этом неприятном для меня месте. А ты этим воспользовался, заинтересовавшись новой неизведанной территорией, и решил позвать туда Мвензи, забыв, что Слоновье кладбище за пределами наших земель? Разве я тебе не рассказывал, как мы с бабушкой там чуть не погибли из-за того, что нас обнаружили гиены? Они вполне могли обнаружить и вас, они всё равно здесь бывают.

— Папа, перестань, — вступилась за сына Киара. — Мвензи же сказала, что ему было плохо, у него был какой-то приступ!

Молодая львица рассказала отцу о том, что услышала от перепуганной Мвензи. Симба, услышав рассказ, почувствовал стыд из-за того, что сначала так резко выговаривал внуку вместо того, чтобы узнать о его самочувствии. Пожилой лев, подойдя к внуку, ласково потрепал его по макушке и произнёс:

— Ладно, малыш, извини. Просто я сильно боялся за тебя, я не должен был срываться на тебя из-за этого. Как ты себя сейчас чувствуешь? И вообще, что с тобой произошло?

— Я… В общем, — начал рассказывать Млинзи, — мы с Мвензи прибежали сюда к самому краю обрыва… Дедушка, мы только хотели посмотреть на это место, не забредать туда, честно! Мы сидели и смотрели на это Слоновье кладбище, а потом у меня вдруг потемнело в глазах. Дальше… — львёнок замолчал.

— Дальше? — поторопили его Кову и Симба.

— Я не знаю, что со мной было, но это было очень странным. Не пойму, как это получилось… В общем, я видел своего дедушку.

— Как? — удивился Симба. — Ты потерял сознание и увидел меня? То есть это был сон?

— Если и сон, то слишком короткий, — покачал головой Млинзи. — А видел я не тебя, а другого льва, но тоже моего дедушку. Он сидел рядом с папой, а мне сказал, что я — его внук.

До родителей и дедушки не сразу дошёл смысл сказанных Млинзи слов. Примерно минуту все молчали, потом Кову тихо спросил:

— Ты точно уверен, что видел именно это, малыш?

— Я видел этого льва так же, как сейчас вижу тебя, папа, — уверенным тоном ответил львёнок. — Я не могу объяснить, почему это случилось, я не знаю, что это вообще было. Но я видел этого льва рядом с тобой, вы сидели рядом друг с другом. Тот лев был уже немолодым, но похож на тебя. И без шрама. И он мне сказал, что он мой дедушка. А ты улыбнулся!

Никто в ответ не сказал ни слова. Млинзи растерянно переводил взгляд с одного члена на семьи на другого, но по их взглядам понимал, что сейчас с их любимым львёнком произошёл случай из разряда необычных. Львёнок, прижав к голове ушки, тихо спросил:

— Вы мне не верите, да?

Кову подошёл к сыну и поцеловал его.

— Сынок, мы тебе верим. Правда, мы и сами не можем понять, что с тобой на самом деле произошло.

Млинзи и сам не понимал, что за странный приступ с ним приключился, но слова отца, похоже, его утешили. Симба тем временем встал и подошёл к выходу из пещеры. Снаружи всё ещё бушевала гроза, свистел ветер, разрывая серое полотно дождя на части. Лев несколько мгновений смотрел из укрытия на непогоду, затем, повернувшись к семье, констатировал:

— Похоже, что нам придётся здесь заночевать ребята. Зато здесь сухо, неплохое место для сна. И…

Симба вдруг прервался на полуслове, поскольку понял теперь, в какой пещере они находились. Глаза льва внезапно расширились, и он, глядя вперёд так, как будто видел нечто, доступное только для его взора, медленно пошёл вперёд. Медленно ступая массивными лапами и с каждым шагом отдаляясь от выхода из пещеры, лев смотрел на то место, где сейчас лежал у лап его дочери Млинзи.

— Папа? — негромко окликнула его Киара. — Что с тобой?

Симба не ответил. Его коричнево-красные глаза продолжали сверлить взором прежнее место, он замер на несколько мгновений и посмотрел на то место, где находились его дочь и внук. Сейчас лев на самом деле как будто что-то видел перед собой, причём отчётливо. На мгновение Симба закрыл глаза, и лежавшие перед ним Киара и Млинзи пропали, но тут же передо львом появился на то же мгновение другой львёнок, такой же светленький, как и Млинзи. Но его от остальных отличала лишь одна деталь — прекрасное создание было в крови и лежало между лапами молодого льва, в котором Симба узнал себя.

— Симба, ты в порядке? — теперь льва окликнул уже Кову. Услышав оклик зятя, лев вернулся в реальность и потряс головой. Киара, Кову и Млинзи смотрели на него одинаково обеспокоенными взглядами. Симба охрипшим от волнения голосом произнёс:

— Я знаю это место…

— В каком смысле? — удивилась Киара. — Ты здесь был с мамой, когда вы были маленькие? Прятались от гиен?

— Нет, дочка, — тихо ответил Симба. — То, что произошло здесь, было давно, задолго до твоего рождения. Здесь… — неожиданно голос Симбы прервался, и лев попытался проглотить вставший в горле ком, но у него это получилось не сразу, только тогда, когда прошла чуть ли не минута, показавшаяся для всех находившихся в пещере вечностью. Кову понял, о чем хочет сказать Симба. Молодой лев медленно поднялся и тихо спросил, обратившись к тестю:

— Здесь что-то произошло с твоим первым ребёнком? С сыном, Копой?

Симба медленно повернулся к Кову, и сын покойной Зиры увидел в глазах Короля искреннее удивление.

— Откуда тебе известно о Копе? — также тихо спросил Симба.

— Это я ему рассказала, папа, — ответила Киара. Симба повернулся к дочери, и она продолжила: — Ты знаешь, Кову думал о своей матери, а ещё он мне рассказал о твоём решении. Ты знаешь, что ему сложно свыкнуться с тем, что ему суждено стать здесь Королём на законных основаниях. А Зира направляла его совсем по другому пути.

— И ты рассказала ему о том, что произошло с моим сыном, — закончил за дочь Симба. Голос его звучал без какого-либо отголоска злости или разочарования, наоборот, в нём чётко сквозила печаль и боль от той давней утраты. Кову поспешно сказал:

— Симба, ты не подумай, что я всё вытягивал из Киары. Я понимаю, что ей было тяжело рассказывать, но тебе, естественно, было намного тяжелее. Тогда. В тот день, когда это случилось, и потом, в течение не одного года. Киара просто сказала, что твой первенец погиб, но я сам догадался, что к этому была причастна… моя мать.

— И ты был прав, — по-прежнему тихо сказал пожилой лев.

Кову тяжело вздохнул. Уже второй раз за день он услышал, что к этому ужасному происшествию причастна Зира, но слова Симбы стали окончательным подтверждением этому. Как бы он ни хотел верить тому, что мать решилась убить наследника Симбы, это всё же произошло несколько лет назад, произошло на самом деле.

— Я совсем не знал свою мать, получается, — после минутного молчания произнёс молодой лев. — Теперь даже боюсь представить, что бы произошло, не полюби я твою дочь, Симба.

— Кову, здесь нет твоей вины, — моментально отреагировал Симба. — Я много раз тебе говорил — отбрось в сторону эти мрачные мысли и живи настоящим. Как мне сказал давно Рафики — прошлое причиняет боль. Можно либо от него прятаться, либо извлечь урок. Я не вижу, что ты прячешься от своего прошлого, но тебе больно до сих пор… как больно бывает и мне. — Последние слова Симба произнёс уже тише, но последних слов он мог бы и не говорить, поскольку Киара и Кову и так поняли Короля. Млинзи переводил взгляд с одного на другого, пока не совсем понимая, о чём идёт речь. Потом он вспомнил вопрос, заданный деду отцом, и спросил:

— Дедушка, а у тебя ещё был кто-то из детей? До рождения мамы?

Симба медленно перевёл взгляд на внука. Млинзи смотрел на деда своими красивыми и большими глазами, которые блестели в полумраке пещеры. Затем пожилой лев тихо ответил:

— Да, Млинзи. Это было давно, когда я ещё был молодым, как твоя мама сейчас. Я не знаю, как бы сложилась тогда жизнь, будь Копа взрослым и не погибни он от лап Зиры (при этих словах Кову на мгновение закрыл глаза), но тем, что я наблюдаю сейчас, — Симба повернулся к дочери и улыбнулся ей, — я очень доволен. Ведь мы — одна семья, Киара, помнишь?

Молодая львица улыбнулась отцу в ответ. Симба повернулся ко входу в пещеру. Снаружи по-прежнему бушевала непогода, дождь не прекращался. Казалось, будто огромная туча хотела выплеснуть на землю всю свою грозовую ярость молниями и потоками холодной воды. Отдалённые вспышки молний на мгновение озаряли пещеру, а за ними следовали раскатистые удары грома. Ветер не стихал, и теперь у всех находившихся в пещере не было никакого варианта, кроме как заночевать здесь. Пожилой лев повернулся к родным и начал рассказывать то, что он рассказал когда-то Киаре. Кову слушал Короля так же внимательно, как и супругу, пусть и слышал эту историю уже второй раз за сутки. Но в исполнении Симбы она звучала более захватывающе, как бывает, когда ты вспоминаешь происходившие именно с тобой события, а не слушаешь рассказ со стороны.

* * *

Бушевавший на протяжении всей битвы пожар, охватывающий гигантскую скалу, закончился, не в силах противостоять хлынувшему с неба сильному ливню. С земли доносилось шипение, словно издавали рассерженные звуки десятки змей. Там, где ещё недавно яростно горело пламя, уже впитывалась в землю вода, насыщая почву впервые за эти долгие месяцы.

С вершины Прайдрока медленно спускался молодой лев с гривой алого цвета. По его мускулистому телу и густой гриве стекала дождевая вода, её капли падали вниз, в стекавшие с Прайдрока ручейки, уносившие с собой пепел от пожара. Симба медленно спускался вниз, чувствуя боль от недавно полученных ударов — это был его первый настоящий бой с достаточно опытным соперником. С собственным дядей, убийцей своего брата, Короля. До этого момента Симба никогда не дрался ни с кем изо львов, но стоило признать, что силы у него было больше, чем у Скара, пусть он и победил дядю не в настоящем поединке. В этом была уверена одна из львиц, до ушей которой доносился боевой рёв бьющихся львов на вершине Прайдрока.

Зира в момент сражения бегала около Скалы, разыскивая Скара, который упал со Скалы. Она и ещё несколько львиц, с которыми она вернулась с неудачной охоты, попала как раз в самый разгар битвы. Львица впала в недоумение от увиденного — почему все её сородичи набросились на гиен, несмотря на то, что этих неприятных созданий было намного больше? В этот момент раздался громогласный львиный рёв, но Зира сразу заподозрила неладное — это был не рёв Скара. Одновременно с этим раздался воинственный возглас одной из львиц, голос которой Зира узнала сразу:

— Свергнуть убийцу!

По голосу Сараби Зира сразу поняла, что её мужу и Королю грозит опасность. «Свергнуть убийцу!» Отсюда ничего не могло последовать хорошего, и Зира бросилась к Скале. Звуки битвы, рёв львиц и визг гиен, падающих с выступа Прайдрока становились всё ближе и ближе. С удивлением Зира поняла, что львицы побеждают. Она сама не любила этих падальщиков, но была поражена неожиданно появившейся со стороны львиц яростью и силой. Что же послужило этому причиной?

В этот момент со Скалы сбежала одна довольно потрёпанная львица, рядом с которой бежал, подпрыгивая, худощавый лев-подросток. В глазах у обоих плескался неподдельный ужас, то же самое было понятно и по их дрожащим голосам. Львица пропыхтела, остановившись на ходу:

— Зира, у нас проблемы! Он вернулся!

— Кто? — удивилась львица. — Кто вернулся, Хазира?

— Лев, который бросился наверх за папой! — выкрикнул юный лев, подпрыгнув на месте. — Они все называли его имя — Симба!

Львица сразу вспомнила это имя, поскольку слышала его часто от Сараби, но ещё реже — от Скара. Он рассказал ей о том, что произошло в ущелье, но, естественно, представил свою версию — отец примчался спасать сына и погиб, а сам львёнок пропал без вести. Прошло уже столько времени, и Скар забыл напрочь и о Муфасе, и о Симбе. Он, но не Сараби. Королева часто вспоминала своего любимого мужа и маленького сына. Такими они всё время и оставались в её памяти, перед тем днём, когда всё так ужасно изменилось. Сначала Зира не поверила словам Нюки — а этим худощавым юным львом был именно он. Как такое может быть, что невесть когда пропавший сын покойного Короля вернулся сюда? Судя по обеспокоенным голосам сына и подруги, то, что Симба побежал за Скаром вдогонку, не могло привести ни к чему хорошему.

В этот момент сверху послышался отчаянный рёв, и с вершины Прайдрока в пропасть начала падать фигура льва. Падающего Зира узнала сразу.

— Нет! — выкрикнула она в ужасе, поскольку Скар, катясь по каменистому и крутому склону Прайдрока, упал рядом с ним, прямо в бушующее пламя. Львица резко сорвалась с места, а за ней устремились с Нюкой и львица по имени Хазира. Вскоре они уже были около каменной громады, но ближе помешало им подойти пламя, окружившее Скара. Зира была уверена, что он там, что ему нужна была помощь. Мало ли какие он травмы получил после такого падения… Но вдруг она услышала знакомый голос гиены, приглушённый шумом пламени. По низкому и хриплому голосу с манерно растянутыми интонациями Зира узнала Шензи.

— Друзья? — хмыкнула гиена. — По-моему, он сказал, что мы враги!

— Да, и я это слышал! — поддакнула вторая гиена, самец, в котором Зира узнала Банзая. Тут обе гиены в один голос обратились к третьей:

— Эд???

Львица догадывалась, что и он тоже там. Куда же этот полувменяемый чурбан, как Зира называла его иногда, денется? После этого раздался неприятный смех Эда, а ему на смену пришёлся испуганный голос с заискивающими интонациями:

— Нет… нет, стойте… Дайте я всё объясню… Нет!

Далее раздались крики и зловещий хохот гиен, который сменился рёвом. Зира железным тоном велела Хазире:

— Уведи Нюку отсюда.

Львица кивнула, а Нюка испуганно спросил:

— Мама, ты куда?

— Я за твоим папой, — выпалила Зира, прежде чем скрыться в пламени.

Быстро проскочив между обжигающими языками и слушая звуки явной битвы льва с гиенами, Зира ворвалась в тот участок земли, который не был охвачен жаркой стихией. Здесь кипела настоящая битва — гиены набрасывались на Скара, пытаясь повалить его наземь и нещадно кусая. Лев ревел от боли и пытался достать тех, с кем ещё недавно был в союзе. Но когда появилась Зира, Скар уже скрылся под натиском большого количества врагов. Львица, почувствовав, что в её душе взметнулись змеёй злоба и ярость, бросилась на «друзей» её Короля. Кто они такие, чтобы так поступать с её любимым мужем? Разве не он разрешил поселиться им на этих чудесных землях? Львица вклинилась в самую гущу схватки и принялась мощными ударами разбрасывать гиен в разные стороны. Увидев Зиру, многие гиены пришли в замешательство, но некоторые из них со смелостью набросились на неё, за что и поплатились — после сильных ударов лапой с выпущенными когтями падальщики убегали прочь с рассечёнными мордами.

Мелькнула ещё одна светлая тень, казавшаяся не такой заметной в пламени, и рядом с Зирой материализовалась Хазира. За те годы, что она жила в прайде, львица успела сильно сдружиться с Зирой, и теперь обе подруги отбрасывали гиен от Скара, который уже не подавал признаков жизни. Гиены подскакивали к львицам, пытаясь проникнуть под из защиту и хорошенько укусить, но хищники, находившиеся в больших весовой и силовой категориях, имели преимущество, и вскоре гиены дрогнули и бросились бежать. В этот момент с неба хлынул дождь, и языки пламени под потоками воды с неба стали постепенно уменьшаться. Хазира, уставшая от битвы и её бешеного ритма, стояла под струями, наслаждаясь их долгожданной прохладой. А Зира тут же бросилась к Скару с отчаянным воплем:

— Скар, нет!

Львица в ужасе остановилась рядом с тяжело дышавшим львом. Гиены сделали своё дело — Скар был весь в крови. Частые капли дождя падали на его тело, смывая кровь и стекая покрасневшими ручейками на землю. Всей душой Зира надеялась, что любимому ещё можно помочь, но вся её надежда испарилась словно капля воды, упавшая на горячий камень, едва взгляд львицы упал на Скара. Слишком тяжелы были раны, слишком много было крови. Зира подошла ко льву и осторожно поддела носом его подбородок, отчего его голова немного откинулась назад. Но этого прикосновения было достаточно, чтобы лев открыл свои зелёные глаза.

— Скар? — тихо окликнула его Зира, наклонившись к нему. — Ты меня слышишь?

— Зира… — тихо прошептал Скар, закрыв на несколько мгновений глаза и снова открыв. — Это ты их прогнала?

— Да, да, — ответила она.

— Мерзкие собаки, — прошептал Скар с отчётливой яростью в голосе. — Они забыли, что я для них сделал! Но я…

Речь льва прервалась, он снова закрыл глаза и часто задышал. Зира испугалась:

— Милый, ты чего?

— Прости, Зира… — снова тихий шёпот с земли. — Мне уже не быть королём…

— Нет, нет, прошу, не говори так! — воскликнула Зира. По её лицу покатились слёзы, которые тут же смешивались с дождём. — Ты не умрёшь, я тебе помогу!

— Ты мне уже не поможешь… — еле слышно ответил лев. — Мне здорово помог мой вернувшийся племянник. Симба… он вернулся…

— Я слышала, но как он мог вернуться? — удивилась львица. — Он же пропал столько лет назад!

— Эти твари, — попытался поднять голову Скар, но потерпел неудачу, поскольку накатившая на льва тяжёлая усталость медленно, но неуклонно лишала его всех оставшихся жизненных сил, — эти твари не убили его, когда я им приказал. Зато убили меня… и он помог…

— Нет, не убили, Скар! — всхлипнула Зира. — Я не дам тебе умереть, слышишь?

— Ты не дашь умереть памяти обо мне, Зира, — прошептал умирающий. — Мой сын — будущий Король, и он должен будет править здесь. Я и на том свете, рядом с Великими Королями прошлого буду вспоминать последнюю ночь с тобой…

— Я тоже, любимый, — опустила голову плачущая львица. — Жаль, что ты не увидишь Нюку Королём…

— Он не будет Королём, Зира, — тихо, но твёрдо ответил Скар, уже из последних сил. Над ним грозили вот-вот сомкнуться огромные волны всеобъемлющей тьмы, и лишь усилием воли Скар отгонял их, хоть и понимал, что смерть возьмёт своё. — Ты знаешь, почему, он неполноценный лев. У него нет ни сил, ни способности править. Правителем должен стать достойный, Зира… Поэтому я уверен, что вернусь к тебе в лице нашего сына… Более сильного и способного… Береги его, милая… и прощай…

С этими словами черногривый лев закрыл глаза и с последним вздохом встретил вечность. Зира, увидев, что случилось, склонилась над телом мужа, и по её щекам покатились слёзы с новой силой, падая на мёртвое лицо Скара. Сзади львицы стояла под ливнем Хазира. Этой львице было жаль не столько Скара, сколько Зиру, но она не могла подобрать необходимые слова сочувствия. В этот момент львица подняла голову и отчётливо, со злостью произнесла:

— Это Симба постарался. Он убил моего любимого Скара!

— Его убили гиены, Зира, — мягко сказала Хазира, подойдя к подруге. — Мне жаль, я тебе сочувствую, но я же тебе говорила, что это не приведёт ни к чему хорошему.

Львица положила свою лапу на плечо Зиры, но та стряхнула с себя лапу подруги, затем обратила к ней горящий взгляд своих красных глаз, в котором полыхала ненависть. Зира отчеканила:

— Это сделал Симба! И не смей отрицать! Я ему ещё отомщу за всё.

Слова Зиры, преисполненные злобы и непременного желания отомстить, были заглушены мощным рёвом вернувшегося сына Муфасы. Законный наследник вернулся и занял свое место в Вечном Круге жизни. Ответом рёву нового правителя послужил ответный рык целого прайда, который сразу признал Симбу. Все признали Симбу Королём, но не Зира. Она и ещё несколько львиц.

* * *

Симба, большой и величественный лев медленной и настоящей королевской походкой спустился вниз с выступа Прайдрока. Львицы смотрели на него со смесью восторга, гордости и уважения, а молодой лев проходил мимо них и улыбался, глядя в глаза каждой львицы, узнавая, кто есть кто. Он рад был видеть своих старых знакомых, которых он помнил, и приветствовать новых членов прайда. Но он шёл сейчас к самым любимым львицам на свете — Нале и матери. Стоявшие неподалёку от прайда сурикат Тимон и кабан-бородавочник Пумба (первый стоял на спине второго) также с восторгом следили за каждым движением своего друга и воспитанника, который столько времени пробыл с ними, развлекаясь в джунглях и поедая личинок… Тимон, не удержавшись, пошутил:

— А ты неплохо выглядишь для Короля, дружище!

Симба улыбнулся в ответ и подошёл к Сараби и Нале. Мать, не сводя с сына восторженного взгляда, полного любви и ласки, в свою очередь подошла к Симбе и обняла его.

— Симба… — прошептала львиц. — Сынок… Вот ты и вернулся законным Королём!

— Я не мог иначе, — тихо ответил молодой лев, также обнимая ту, что произвела его на свет. — Ведь это мой дом!

Нала также подошла к Симбе и заключила его в объятия. Лев ласково поцеловал её в ответ и сказал:

— Если бы Нала не пришла за мной… Всё благодаря ей, мама. И отцу, и Нале... — Симба повернулся к молодой львице и закончил: — Моей единственной, моей Королеве!

Львица расплылась в улыбке, и тут Пумба воскликнул:

— Эй, Король, надеюсь, ты свой второй-то дом не забудешь?

— Вас и нашу Хакуна-Матату мне никогда не забыть! — улыбнулся лев, повернувшись к кабану. — Поэтому мой дом — ваш дом!

Сараби с удивлением посмотрела на сына, потом на весёлую парочку. Тимон, поймав взгляд пожилой львицы, поднял передние лапы вверх:

— Леди, не нужно так смотреть! Симба уже давно для нас как сын, поэтому мы имеем право быть с названым сыном!

Симба повернулся к матери и с улыбкой ответил:

— Да, мама, такие вот у меня друзья! От них теперь, как от родовой травмы, не избавиться!

Симба хотел ещё что-то сказать про друзей своим любимым львицам, как вдруг его взгляд задержался на маленькой группе, приближавшейся к ним. В одной из львиц молодой лев узнал Хазиру, которую он помнил ещё ребёнком, но тогда она была примерно на полтора года его старше. Львица коротко улыбнулась ему, но у шедшей рядом с ней другой львицей — незнакомой — отобразить на морде положительные эмоции не получалось. Рядом с ними шёл юный лев, почти львёнок, весьма худощавый и оттого казавшийся ещё меньше. Он смотрел на Симбу с любопытством, в то время как незнакомая львица — с потаённой угрозой, которой Симба пока не различил.

— Зира, — окликнула её Сараби. — Знакомься — это мой сын, Симба. И теперь он законный Король.

Зира слегка поморщилась, услышав предпоследнее слова. Законный, да, как же! Пропадал столько времени Айхею знает где, а теперь — нате вам, я ваш Король! Она всегда признавала своим Королём только одного — того, чьё остывающее тело лежало сейчас под Прайдроком. Того, кого подло лишили жизни гиены, не без помощи этого внезапно нарисовавшегося Симбы. Ну ничего, она ещё нанесёт удар, тогда, когда никто — ни Сараби, ни Нала, ни тем более сам Симба — не будет этого ожидать. Да, она это сделает! А сейчас…

— Приветствую Вас, Ваше Величество, — с деланной покорностью Зира склонила голову, но последние два слова она произнесла с максимальным презрением, которое способна была вложить в них, но постаралась сделать так, чтобы это презрение прозвучало для Симбы незамеченным, и, судя по его вполне приветливому взгляду, у неё это получилось. Зира решила, что самое лучшее сейчас — это изображать из себя покорного члена прайда и постараться сделать так, чтобы о её коварном замысле никто не догадался. Она сделает так, как желал Скар — она родит наследника, который свергнет Симбу, а до его появления она сделает всё, на что способна сама.