Путь теней (джен)

Личностям с менее готичным эстетическим вкусом могло недоставать цветущих яблонь и соловьиных трелей, но парочка в строгих темных пальто полагала, что вполне гармонично смотрится на фоне облетевшего дворцового сада, полного всяческих подвохов вроде ям хо-хо, и чёрных, немного зловещих, силуэтов деревьев. Никакие соловьи в это время года, разумеется, не пели, потому что ещё не спятили, и вместо них в кустах чирикали воробьи, опровергая смутные подозрения Кервина, что кроме голубей*, ворон** и морских чаек в Анк-Морпорке никто не выживает.

__________________

* Голубь одичалый, неуничтожимый. Создание прожорливое и настолько безмозглое, что прозвище «крыса с крылышками» сильно оскорбляло местную популяцию крыс.

** Ворона вездесущая. На редкость находчивое существо, склонное сплетничать, дразнить прохожих и колоть ворованные орехи под колесами телег. Возможно, когда-нибудь они создадут свою гильдию.

__________________

— Чертовски рад тебя видеть! — сказал Кервин.

— Взаимно, — кивнула Арахна. — Перечитывала твое досье холодными вечерами.

— Досье? Вершина романтики.

Арахна протянула Кервину чёрную кружку без надписей, но с рельефным не менее чёрным узором, похожим на чешую рептилии. Чашка была до краев наполнена конфетами. В неожиданно разноцветных фантиках.

Кервин чуть удивленно поднял брови:

— Спасибо! — и протянул Арахне банку с изящным паучком, которого заприметил в книге, пока отлеживался после раны. Добыл он его также, как до этого паукообразный цветок: скидка для наёмного убийцы в полной экипировке поражала воображение.

— Какой хорошенький! Но он не ядовитый, да?

— Я подозревал, что это может тебя разочаровать.

— А я уж испугалась, что чего-то не знаю о пауках. Представляю, сколько этих лапочек бегает по Четвертому континенту.

— Почему именно по Четвёртому континенту? В Клатче и Урабеве их тоже прилично.

— Просто узнала вчера, что клерк Фредерик возвращается из Пугалоу на родину. Его слишком деморализовала встреча со сколопендрой размером со змею, найденной под одеялом. Туда просто нельзя отправлять таких слабонервных! Но я снова в пролёте. Сказали, недостаточно опыта.

— То есть, если бы в посольстве на Четвертом континенте открылась подходящая вакансия, ты бы не задумываясь туда махнула?

— Еще бы! Я готова умолять меня туда отправить. Ты представляешь, сколько там пауков? Я мечтаю собрать коллекцию. И, разумеется, спасибо за этот чудесный экземпляр в банке.

— Куда уж мне выдержать с ними конкуренцию, — вздохнул Кервин.

— Ты, конечно, не паук, тут согласна, но ты тоже милый, — ответила с легкой улыбкой Арахна. — Так что не грусти, восемь глаз не обязательное условие, чтобы мне понравится. В конце концов однажды может открыться даже две подходящих вакансии.

— Между прочим, имей ввиду, — подмигнул Кервин, — что моей сестре ты понравилась, а это показатель. Она хотела бы с тобой увидеться.

Арахна рассмеялась.

— У тебя замечательная сестра. Я буду рада снова с ней встретиться. Не исключаю, что однажды она присоединиться к нашему честному трудовому коллективу.

— Легко представляю картину, как Даниэль, стоя за жертвенным алтарем, с пафосной миной провозглашает её дамой плаща и кинжала. Но это не нам решать. Если нет, то целее будет.

—Тоже верно.

— Я хотел заглянуть в зверинец патриция, чтобы проведать одного чешуйчатого знакомого. Составишь компанию?

— Я даже знаю, какого знакомого ты имеешь ввиду. Отчего нет? Там полно паучков, тоже спасенных из дома Тынкера. Кстати, ты удовлетворён своей поездкой?

— Трудно сказать, как ни странно. Скорее да, чем нет, — пожал плечами Кервин, потом улыбнулся странной улыбкой. — Во всяком случае, я коем-то веке не вздрагиваю от его имени.

* * *

Солнце шкварило нещадно. Маленький городок, который с тем же успехом можно было окрестить селом, профессор Марин, заметно загоревший и научившийся наматывать тюрбан, навестил проездом. Уж очень хотелось скрыться от палящих лучей в тени какой-нибудь забегаловки, в которой подают прохладительные напитки. 

Древние кристаллы были уничтожены. Новый правитель не испытывал интереса к изощренному оружию и первым делом отправился в военный поход на окраины Омнии. Коней, мечей и луков генералу Усману для этого более чем доставало.

Марин подумывал о том, чтобы добраться до Клатча. Ему давно хотелось побывать в тех краях, да всё как-то повода не было. Марин нечасто покидал Щеботан, разве что ради научного симпозиума и конгресса, но теперь намеревался воспользоваться выходом из зоны комфорта по полной. Может попробовать выступить в университете Аль-Хали с публичными лекциями? Денег пока хватало, но кошелек, увы, не бездонный.

Если бы Иммануил был жив, наверно, Марин прислушался бы к его желаниям. Юноша не хотел работать в Клатче, предпочитая родную Истанзию.

За барную стойку к профессору, поглощенному нерадужными мыслями, подсел смуглый человек в дорожной одежде и обратился к бармену:

— Слыхал, у вас подают настойку на скорпионах. Давно хочу попробовать.

— Что-то такое должно быть. Я поищу в погребе.

— Буду очень признателен.

Когда бармен скрылся, незнакомец повернулся к профессору и произнес на прекрасном щеботанском:

— У меня письмо для вас, месье Марин.

— Какое-такое письмо? Откуда вы меня знаете?

— Вы знаменитость, — улыбнулся незнакомец. — Берите.

Он протянул Марину конверт из желто-бурой бумаги.

— Я ведь могу прочитать его прямой сейчас?

— А для чего я, по-вашему, его вручил? Конечно, читайте.

Марин вскрыл конверт и достал письмо.

— О! — вырвался у профессора пораженный возглас. — Иммануил? Но этого не может быть! Я сам видел...

Марин осекся. А что он в сущности видел? Под развалинами ангара было уже и не разобрать где кто.

— Черт побери, это ведь его почерк!

— Да, это его почерк.

— Как я могу его найти?

Тут вернулся бармен с бутылью, в которой плавало несколько крупных скорпионов, и налил экзотический напиток в рюмку.

— О, замечательно! Спасибо, — кивнул незнакомец.

Он сразу выложил на стойку несколько монет. Бармен забрал деньги и заговорил с другим посетителем, а смуглый незнакомец вновь обратился к Марину:

— Так вы хотите встретиться с Иммануилом?

— Да.

— Он тоже.

— Кто вы? Вы хотите, чтобы я что-то для вас сделал?

— Кажется, вы собираетесь в Аль-Хали? Вот и езжайте. Я сам вас найду.

— Господин, вы будете еще что-нибудь? — спросил у Марина бармен.

— Нет, пожалуй, на этом всё.

Марин повернул голову влево, но никого не увидел. Незнакомец исчез, словно сквозь землю провалился. Рюмка с настойкой, правда, тоже пропала.

* * *

Кервин свозь стекло террариума немигающим взглядом смотрел на большого пятнистого удава. Удав немигающим взглядом смотрел на клерка в ответ.

— Мне кажется, или у него очень понимающая морда?

Арахна пожала плечами.

— Ну, у тебя с этим удавом довольно долгая история знакомства.

— Я бы забрал его себе, если бы у меня было время за ним ухаживать.

— Ты во дворце проводишь куда больше времени, чем дома. Можешь взять змейку под опеку.

— Над этим стоит всерьез подумать.

Они несколько секунд смотрели друг на друга, потом на удава.

— Надеюсь, Даниэль сюда не припрется.

— Нет, я его видела мельком. Он слишком занят сцеживанием яда у кобры. Не знаешь зачем ему?

— Кажется, он продает яд Гильдии цирюльников и костоправов.

— Надо же!

Когда прямоходящие говорящие приматы поцеловались, удав свернул кольца и сделал вид, что ничего не видел.

* * *

Красное солнце опускалось за горизонт, деливший море и небо. Море воды, море воздуха, море песка… Бальтазар и Саргон сидели на поваленной колонне и смотрели на убегающую вдаль солнечную дорожку. Шумел прибой, в небе кричали чайки. Пахло морской солью и прелыми водорослями. 

За спинами археологов лежали руины древнего города Эма. Откопанные полуразрушенные постройки, одинокая статуя царя на пустыре и черепки, черепки, черепки, будто могущественный волшебник поупражнялся в превращениях на чьём-то золоте.

— Как ты думаешь, что погубило этот город?

— Время. И ещё песок.

— А как же варвары, моральное разложение, природные катастрофы?

— Может быть и об этом мы однажды что-то нароем, но всё сводится к одному.

— Некоторые источники указывают на первую войну с ледяными великанами.

— Всё может быть. Шестьдесят тысяч лет назад — это вам не шутки.

— А знаешь, Саргон, золотые залежи всё-таки существуют.

— Неужели?

— Только они уже давно не наши.

Саргон посмотрел на Бальтазара, потом на низкое солнышко. Голову напечь никак не могло.

— Помнишь, однажды в окрестности Эма приезжала женщина, которая дымила, как вулкан? Она много расспрашивала, потом уехала.

— Допустим. Мало ли кто сюда приезжает! Гномы те же. Я их не считаю.

— Та женщина откопала здесь несколько големов и увела с собой. Точнее, это они куда-то ее увели.

— И что же?

— А потом я читал в газете, что в Анк-Морпорк пришло войско золотых големов. Откуда-то из Химерии. В первые дни соседние города опасались начала войны.

— Где мы и где Химерия!

— Вот поэтому многие не поняли. И я сам лишь на днях связал всё воедино. Это наши эмийские големы, Саргон. Просто закопаны оказались в другом месте. В легендах сказано, что големы ушли в море, когда погиб Эм.

— Ох уж этот Анк-Морпорк, — пробормотал Саргон. — Ловко они наше золото прикарманили. Но что с них взять? Цивилизация.

* * *

Противовращательный горизонт, за которым скрылось солнце, из розоватого стал фиолетовым. Кервин сидел на крыше под высоким темно-синим небом, на котором сквозь городской смог пытались проглянуть звезды, смотрел на расстилающиеся до самого Сто Лата и дальше капустные поля и думал, что всё делалось ради этого. С самого начала. Чтобы был дом, куда можно вернуться и задумчиво посидеть на крыше, гладя на поля. Чтобы были неугомонные сёстры и внимательная мать, не знающие нужды и страха за свои жизни. Чтобы в Анк-Морпорке жизнь текла своим чередом, давая возможность и им течь вместе с этим мутным потоком.

Тёмные клерки поддерживали покой там, где его не поддерживали стражники, и делали то, что не могли по долгу службы делать стражники, и эта работа никогда не становилась достоянием гласности. Невидимые воины на фронтах невидимой войны. Тем лучше. Тем спокойнее будет жизнь.

Стражники просто сторожили границы. Тёмные клерки готовы были перешагнуть их, погрузиться в ночь, чтобы подобраться поближе и одолеть ночных чудовищ на их же территории. Именно поэтому так важно помнить о границах, помнить, чтобы суметь вернуться.

Кервин думал, что в другое время другие люди могли бы превратить систему в нечто ужасное. Секретный отдел Городской стражи, если задуматься, из инструмента для борьбы с тайными преступлениями вполне мог превратиться в инструмент репрессий в руках параноидального правителя. Такое уже бывало в недавней истории Анк-Морпорка. Точно также и тёмные клерки из эффективной спецслужбы имеют опасный потенциал стать орудием деспотии и произвола, возможно, даже более страшным, чем стража. Не бывает идеального государственного устройства. Всё держится на людях, на их совести, на их выборе.

Выработанным звериным чутьем Кервин ощутил, что темнота за спиной колыхнулась, и резко обернулся.

— А, Даниэль, присаживайся.

— С удовольствием.

— Заглянешь к нам на чай?

— Загляну, если приглашаешь, но я пришел не один.

Только теперь Кервин почувствовал, что позади более пусто, чем должно быть, и снова обернулся.

— Арахна! Очень рад, что ты тоже здесь. Ты маскируешься гораздо лучше Даниэля.

Даниэль хмыкнул, а в голосе Арахны зазвучала улыбка:

— Спасибо. Я могу тоже рассчитывать на чай?

— Разумеется!

Даниэль сел на конёк справа от Кервина, а Арахна слева.

— Вот, решили проведать тебя, — сказала девушка. — Много всего случилось в короткий срок.

— Много.

— Нам показалось, что стоит немного расслабиться приятной компанией. И что-то мне подсказывает, в нашу компанию ползёт пополнение.

В подтверждение слов Арахны послышалось отчётливое пыхтение: кто-то неумело карабкался на крышу.

— Аккуратнее, Мия!

— Всё в порядке, братец.

Мия выдохнула, убедившись, что теперь уже точно на крыше, а не частично над клумбой, и поползла выше. Кервин и Даниэль, поскольку сидели ближе, одновременно протянули ей руку. Мия хмыкнула и приняла помощь от обоих. Её быстро втянули на конёк крыши и усадили посередине. Сейчас на Мие было надето платье, пусть и чёрное*, и не виднелось никаких бандан. Зато Кервин обратил внимание на матовую заколку в виде летучей мыши. Странно, что не паука.

___________________

* Миссис Роуз определенно стоило смириться с тем, что пастельной цветовой гаммы в гардеробе старшей дочери нет и не предвидится. А вот боевого раскраса чёрными тенями и жирными подводками определённо стоило опасться.

___________________

— Я слышал, мисс Роуз, — с ноткой лукавства произнёс Даниэль, — что вас приняли за особые способности в число стипендиатов Гильдии Убийц, и что лорд Ветинари собирается следить за вашими успехами.

Мия расплылась в довольной улыбке. Она была горда собой, и Кервин тоже был ею горд.

— Я тоже слышала. Дом Черной вдовы.

Арахна безмятежно улыбнулась.

— Хороший дом.

— Через несколько дней переезжаю в корпус гильдии, — сообщила Мия. — Мне разрешили не дожидаться следующего набора, надо только закрыть первое полугодье зимой.

Конечно Кервин подозревал, что объяснять сестре программу первого полугодья придется ему, но Мия многое могла, когда хотела.

— Поздравляю, мисс Роуз, — Даниэль отвесил учтивый полупоклон.

— А вас?..

— Даниэль. Просто Даниэль.

Мия понимающе усмехнулась. Она никогда не была глупой.

— Приятно познакомиться, просто Даниэль. Вы же коллега моего брата? Я вас помню. Клерк из канцелярии патриция?

— Точно так.

— Скучно должно быть вечно копаться в бумажках, — в её словах так и сквозил двойной смысл.

— Есть немного, — расплывчато ответил Даниэль.

"Скучнее не придумаешь, — с иронией подумал Кервин, — особенно когда иконографируешь бумажки, вверх ногами свисая с крыши, а вручила их тебе полураздетая женщина."

— Арахна, а я могу рассчитывать на небольшой ликбез? — Мия сделала замысловатый жест, который можно было одновременно принять и за втыкание кинжала, и за укладывание волос. — В качестве части профессионального обучения.

— О чем вы? — не понял Кервин.

— Это... наше, женское, — загадочно ответила Арахна.

— Значит про убийство шпилькой, — шепнул Даниэль Кервину.

Они ещё посидели на крыше под почерневшим небом, негромко переговариваясь, а потом спустились вниз. Мию пришлось спускать. Она хоть и забралась каким-то чудом на крышу, путь вниз представлялся ей очень прямым и коротким.

Миссис Роуз, имея детей с не самым стандартным выбором специальности, развила изрядный слух и разучилась удивляться. Её нисколько не смутила ни возня на крыше, ни появление гостей. Всю компанию она приняла очень радушно, хотя, открывая дверь, держала в руках большую чугунную сковородку.

На случай вопросов о работе клерки мысленно настроились говорить за столом про перекладывание с места на место различных бумажек. В конце концов среди них четверых была только одна наемная убийца, совсем начинающая.