Эгинор (джен)

Поздно вечером люди Гальдура подъехали к Постоялому двору, и один из воинов постучал.

— Моя жена занемогла в пути, нам нужен ночлег. — Гальдур держал на руках укутанную в плащ Ровэйну.

— Да, господин. Позвать ли лекаря из соседнего Селения?

— Если к утру ей не станет лучше… Будем благодарны.

Гальдур отнес Рыжика в отведенную им комнату, бросил на постель и запер дверь.

— Долго я этого ждал… — Он распорол лиф платья, разорвал сорочку и оголил девушке грудь. — Скоро ты будешь биться и стонать подо мной, сучка. А потом я отдам тебя своим ребятам.

Рыжик дернулась и метко боднула его головой в подбородок.

— Ах ты, рыжая тварь! — Он дал ей пощечину, повязка слетела с её рта, и девушка попробовала укусить его.

— Ты будешь, будешь моей! — Он несколько раз ударил её, а потом навалился всем телом и поднял юбки. — Ну же. — Гальдур коленом раздвинул ей ноги и начал снимать штаны.

— Ты опоздал, — прошипела Рыжик и плюнула ему в лицо. — Ты всё равно не будешь первым. Первым был Эгинор!!!

Взбешенный, он оттолкнул её и начал избивать. Жестоко, с остервенением. Ему хотелось слышать, как она кричит от боли, как молит о пощаде или проклинает его, но Рыжик не издала ни стона. Ответом ему были лишь полные презрения глаза девушки, но и они вскоре закрылись, когда она наконец потеряла сознание.

Гальдур чувствовал себя усталым и опустошенным. Некоторое время он молча смотрел на неподвижно лежащую окровавленную Ровэйну. Ярость сменилась тяжелым чувством неудовлетворенной мести.

— Рыжая тварь.

Он поднялся, в последний раз пнул так и не покорившуюся возлюбленную, нетвердой походкой вышел из комнаты и спустился вниз.

— Едем, — бросил он своим людям.

Во дворе он швырнул изумленному хозяину кошелёк, оседлал коня, и они уехали.

Хозяин поспешил наверх. На смятой постели в порванном платье, вся в крови, лежала Рыжик. Он ахнул и сбежал вниз, чтобы позвать жену. Женщина вошла в комнату, они перерезали веревки, которыми по-прежнему были связаны руки девушки, и укрыли несчастную.

— Нужно послать за лекарем, — сказала женщина.

Утром Рыжик немного пришла в себя.

— Эгинор… — прошептала она. — Эгинор!

— Успокойся, моя милая. Твой муж уехал, и мы не знаем, где он… — ответила Хозяйка.

— Он мне не муж! Он силой отнял меня у мужа и тяжело ранил его!.. — Рыжик заплакала.

Лекарь, хозяин и его жена переглянулись.

— Он умирает… Или уже умер… Нужно найти его!

— Где это случилось? — спросил хозяин.

— Я плохо знаю эти места!.. Мы отдыхали у одинокого дерева, а потом хотели спрятаться в роще, но они настигли нас…

— Я поговорю со Старейшиной селения, он отправит кого-нибудь поискать его, — пообещал хозяин.

Врач напоил Рыжика лекарством, и она снова забылась.

— Какой изверг, — сказала хозяйка, глядя на избитую девушку.

— Он просто преступник. Знать бы, куда скрылся… Нужно немедленно сообщить Старейшине, чтобы он передал властям о случившемся, — ответил ей муж.

Вскоре несколько человек по поручению Старейшины отправились в сторону рощи. Вернулись они лишь на следующий день, и Старейшина вызвал хозяина постоялого двора.

— Не нашли? — спросил тот.

— К сожалению, нет. Девушка сказала правду. Под одиноким деревом обнаружили вещи, а возле рощи — следы сражения и засохшую кровь… Но её мужа нигде не было. Мои люди тщательно всё обыскали на несколько сотен ярдов вокруг.

— Небо, она не переживет этого… Она повторяет его имя днём и ночью, в сознании и в беспамятстве.

— Может быть, это и не так плохо… Тела ведь тоже не нашли. Возможно, он всё же жив, и его подобрали путешественники.

— Путешественники — редкость в наших краях, — вздохнул хозяин постоялого двора.

— Но так у неё останется надежда… Сейчас ей нужно выздоравливать, а известие о гибели мужа может добить её окончательно.

* * *

Эгинор открыл глаза. “Где я? Где Рыжик?.. Рыжик!!!” — Он в ужасе вспомнил отчаянную схватку возле рощи. Юноша попробовал сесть, но тут же бессильно упал на ложе.

— Тс-с. Тебе нужно лежать. Иначе раны откроются вновь.

— Кто вы?

— Лекарь.

— Где я?

— В селении Фэрани.

“Фэрани… Я когда-то уже слышал это слово… Только где?”

— Рыжик… Этот негодяй похитил ее!!! — Он снова попробовал сесть и снова упал на подушку.

— Прекрати! — строго сказал лекарь.

— Её нужно спасти!

— Пока ты никого не сможешь спасти.

— Как я очутился здесь?.. — помолчав, спросил Эгинор.

— Тебя принес Дракон.

— Искр?! Он здесь?! Мне нужно немедленно поговорить с ним! Может быть, у него получится спасти Рыжика!!!

Руки врача легли ему на плечи.

— Я восемь дней не отходил от твоей постели.

— Восемь дней?! — в ужасе ахнул Эгинор, понимая, что за это время с Ровэйной могло случиться всё, что угодно.

Послышались легкие шаги, и к ложу Эгинора подошла темноглазая женщина. Она склонилась над ним, положила руку на лоб, а потом провела по волосам.

— Мама… — узнал он.

Морвэнна наклонилась и поцеловала его.

— Мама, нужно спасти Рыжика!

— Это твоя невеста? — спросила она, но вопрос звучал, скорее, как утверждение.

— Да! И она сейчас в руках страшного человека…

— Я поговорю с хранителем Филтиарном.

— Кто это?

— Вы знаете его как Отшельника из Восточных Предгорий.

— Он здесь?!

— Не совсем, но неподалеку.

— А Искр?

— Летает, но к вечеру обязательно вернется. Он не находил себе места, пока лекарь не сказал, что самое страшное уже позади.

Дожидаясь Искра, Эгинор рассматривал комнату. Она была по-своему очень красивой: просторная, светлая, с белеными стенами. Деревянный пол и потолок вдоль стен были выложены узорами, а изголовье и изножье его кровати, также выполненной из дерева, были ажурными и напоминали кружево.

Ближе к закату, когда в двери показалась морда Искра, Морвэнна подложила под спину Эгинора несколько подушек, чтобы ему удобнее было разговаривать.

— Живой! — обрадовался Дракон. — Прости, я опять припозднился…

— Спасибо, Искр. Как бы то ни было, ты опять спас меня… Скажи, когда ты летел, ты не видел отряда из шести всадников?

— Кажется, нет.

— Это был негодяй, который похитил мою невесту, и его люди.

— Это ведь ту, рыжую?!

— Да!..

— И правда, негодяй! Скажи, а как ты умудрился потерять королевство?

— Он раскопал, что я не родной сын королевы… Сообщил об этом влиятельным членам Совета Двенадцати, и меня низложили.

— Низложили? Это как?!

— Провели обряд декоронации. Довольно неприятная и унизительная процедура.

— Вот идиоты, ведь лучше тебя короля они все равно не найдут, — возмутился Дракон.

— Это уже не важно, Искр.

— Вот что. Давай, как только ты поправишься, полетим в Столицу и поговорим с ними. Уверен, они как миленькие снова тебя коронуют.

— Искр, сейчас нужно найти и спасти Рыжика! Если она ещё жива… — На глаза Эгинора навернулись слёзы.

— Найдём, — заверил Дракон, — а этого гада я лично зажарю на медленном огне… — Глаза Искра хищно блеснули. — Если сумею сдержаться, конечно.

— Знать бы только, жива она или нет... Рыжик никогда бы не покорилась ему, и, боюсь, она или убила себя, или он растерзал её.

— Ты же Фэрани. Твоё сердце должно это почувствовать.

— Опять Фэрани… Кто или что эти Фэрани?

— Не знаешь? Правда?! — изумился Дракон.

— Не знаю… — Эгинор почувствовал, как его веки тяжелеют.

— Он ещё очень слаб, Искр, — сказала Морвэнна и осторожно уложила сына.

Когда Эгинор снова проснулся, мать и лекарь были рядом.

— Пожалуйста, объясните мне, кто такие Фэрани? — попросил он.

— Потомки древнего народа, населявшего землю в незапамятные времена, — ответил лекарь.

— А почему это селение Фэрани?

— Потому, что мы и есть Фэрани, — улыбнулась Морвэнна.

— А... я?..

— И ты тоже, ведь я твоя мать.

— Что это значит?

— Пусть тебе расскажет Хранитель.

— Отшельник? А что он хранит?..

— Мудрость и знания Фэрани.

— Понятно… — прошептал Эгинор. — Искр вчера говорил, что я могу почувствовать, жива ли Рыжик. Это правда?

— Фэрани чувствуют тех, кого любят. В первую очередь, это касается детей и родителей, но и возлюбленных тоже.

— Но… Я ничего не чувствую!!! Значит ли это?.. — в отчаянии произнёс Эгинор.

— Нет. Не значит. Но ты бы обязательно почувствовал, если бы она страдала.

— Если… Если мое сердце молчит, получается?..

— Получается, сейчас ей не угрожает опасность.

— Но она жива?!

— Думаю, что всё же да.

— Её нужно найти!

— Ты поправишься и отыщешь её. Хранитель тебе поможет.

— Сколько я ещё должен лежать?

— Дней пять, не меньше, — ответил лекарь. — Но затем, я надеюсь, ты сможешь подняться с постели. До полного же выздоровления, к сожалению, ещё довольно далеко.

* * *

Тем временем в Эмральдине потихоньку выздоравливал Лауэран. Однако внезапная трагедия, разразившаяся с Эгинором, оказалась для него слишком сильным потрясением, и юноша по-прежнему был подавлен. Часами он бродил в одиночестве по окрестностям Замка, а потом, совершенно обессиленный, возвращался в свою комнату и ложился в постель.

В конце концов Аргеран всё же рискнул и пригласил в Эмральдин генерала Дэноэля, второго деда Лауэрана. Получив письмо от зятя, старик немедленно собрался в дорогу. Аргеран лично встретил его, и они обменялись поклонами.

— Спасибо, что пригласили, князь Аргеран, — вежливо поблагодарил Дэноэль. — Я так скучаю по Лауэрану.

Аргерану было неловко. Когда-то Дэноэль по-отечески отнесся к совсем юному воину, теперь же старый командир был вынужден благодарить его за встречу с единственным внуком.

— Лауэран… у себя?..

— Он неподалеку. Я провожу вас.

Они вышли из Замка и не спеша пошли по аллеям парка. Погруженный в себя, юноша сидел на вершине невысокого пологого склона и не сразу их заметил.

— Лауэран, — позвал отец.

Юноша повернул голову и увидел Дэноэля. Его лицо просияло, он вскочил и бросился деду на шею.

— Дитя моё… — прошептал Дэноэль.

Аргеран нарочно не предупредил сына о приезде старого генерала и теперь с удовольствием наблюдал за счастливой переменой в настроении Лауэрана.

— Вы позволите, отец? — Юноша взял деда под руку, и, оживленно беседуя, они вместе пошли по дорожке.

Аргеран какое-то время смотрел им вслед, а потом вернулся в Замок. Приезд Дэноэля, действительно, если и не окончательно исцелил, то очень помог Лауэрану прийти в себя. Юноша ожил и начал улыбаться.

* * *

Ровэйна медленно выздоравливала в Постоялом Дворе. Хозяйка была очень добра к девушке и даже немного привязалась к ней. Через неделю Рыжик начала потихоньку вставать с постели, но душа её не находила себе места. Правда, одно известие всё же подарило ей некоторую надежду.

В Постоялом дворе имелся трактир, и там местный охотник похвастался, что видел золотисто-алого Дракона в закатном небе. “Искр!” — поняла Рыжик, когда сердобольная хозяйка поделилась с ней этой историей, чтобы хоть как-то отвлечь и подбодрить девушку. “Наверное, Искр нашел Эгинора… Куда же он его унёс?!”

— Скажите, вы знаете дорогу к Отшельнику из Восточных Предгорий? — спросила Рыжик.

— Скажу честно, никогда не была там… Побаиваемся мы их.

— Правда? — удивилась девушка. — Разве они не дружелюбны?

— Нет. Я не помню, чтобы они кого-нибудь обидели… А их лекари, кажется, умеют творить чудеса…

— Тогда почему же вы их боитесь?

— Сложно сказать. Мои родители относились к ним с опаской… И дед с бабкой. Они живут столетиями. Умеют читать мысли и предсказывать будущее…

— А откуда вы знаете про их лекарей?..

— Когда я была совсем малышкой, у наших соседей тяжело заболел ребёнок. Врач сказал, что скоро умрет, а он единственный у них был. Отец схватил его, завернул в одеяло и в чём был побежал в горы. Недели две его не было. А потом вернулся, и с ним мальчик — совершенно здоровый. А наш-то лекарь сказал, что нет никакой надежды, да и городской тоже. Только мальчик тот странный потом стал.

— Странный?

— Только про них и говорил… Как вырос, так ушёл куда-то. Говорят, к ним, точно не знаю, но больше мы его не видели. Ещё был случай: роженица умирала, так врач сам оттуда спустился. День и ночь у постели сидел. Вылечил. Муж той женщины деньги ему давал, но он не взял их и ушёл. Наш лекарь молоденький был, бросился за ним, говорит, всё что есть отдам. Только научите. А тот ему отвечает: ничего не нужно, научить могу, но денег за исцеления нельзя будет брать. Наш и испугался. Жить ведь на что-то нужно.

— А на что же они живут?

— Я не знаю, ни сколько их там, ни чем живут… Одни говорят, что их всего несколько десятков. Другие — что тысячи… А правду тебе здесь никто не скажет…

— Но если я пойду к ним… Они же… не прогонят меня?

— Ну, того человека с больным сыном не прогнали… и к Отшельнику люди ездят. Попробуй. Может, он что и скажет тебе про твоего мужа.

— А как туда добраться?

— Начнешь в гору подниматься — не заблудишься. Там одна такая дорога, а потом тропинка. А не захотят они тебя пустить, так остановят.

Теперь Рыжик больше ни о чем не могла думать, кроме таинственных жителей гор, к которым Искр, скорее всего, унёс Эгинора. А то, что они весьма искусные лекари, давало ей дополнительную надежду.

* * *

Пока Эгинор лежал в постели, Искр каждый день просовывал голову в дверь и они общались. Остальное время Эгинор проводил с матерью.

Наконец ему позволили встать, и первым делом он попросил о встрече с Отшельником.

— Мама, — спросил у Морвэнны Эгинор, — а правда, что вы внучка Отшельника?

— Правда.

— Родная?..

— Родная, — улыбнулась женщина.

— Это значит?..

— Это значит, что он твой прадед, — подтвердила Морвэнна.

Скоро за Эгинором пришел Ученик Отшельника и позвал с собой. Они вышли из дома, и перед глазами юноши раскинулась долина, которую он когда-то видел, катаясь на Искре. Повернув на запад, они прошли по тропинке и оказались перед входом в туннель, который был пробит в одном из холмов, окружавших Селение. В туннеле они дважды повернули направо и очутились в небольшом, неярко освещенном зале. Приглядевшись, Эгинор узнал Отшельника в старике, сидевшем в большом резном кресле. Он подошел и низко поклонился.

— Сядь, мальчик мой. — Отшельник указал на скамью.

Голос его звучал тепло, и у Эгинора немного отлегло. Какое-то время молчали.

— Ты переживаешь, что отрёкся от королевства.

— Да. Порой я чувствую себя малодушным предателем, — признался Эгинор. — Что мне было предначертано? Не изменил ли я своей судьбе? Или… Не знаю как сказать. — Он покачал головой.

— Скажу тебе так. Ты мог остаться королём, и это было бы правильно, а мог и отречься. Тем более, что тебя вынудили. Оба эти пути могли быть верными. Иногда в какие-то мгновения в нашей жизни возможен лишь один правильный путь, как может быть единственным брод через реку. А иногда правильных путей несколько, и каждый из них по-своему хорош. И нельзя так просто сказать, какой из них был бы лучше.

— А Канлур? Станет ли Эсмар хорошим королем?

— У него есть возможность стать неплохим королём. Может быть, и не лучшим в истории, но и далеко не худшим.

— Спасибо. Вы меня немного успокоили.

— Свою главную роль в истории Канлура ты выполнил. Хойдарское царство не захватило его, и Темный Культ не перешел приграничной реки. Но, поверь мне, они были очень близки к этому.

— Но ведь это сделал не я, а Искр…

— Ты тоже много сделал, Эгинор. Приручить Дракона дано очень немногим. Драконы весьма горды и своенравны. Недостаточно согреть яйцо. Да, маленький дракончик сначала будет привязан к своему хозяину, но если он вырастет и не сочтет его достойным, он может и растерзать его. Ты же не только сумел вырастить Искра, но стал ему другом и самым лучшим образом повлиял на его характер.

Эгинор смутился.

— Хочешь узнать что-нибудь ещё? Твоя невеста жива, и вы скоро встретитесь.

— Правда?! — Юноша просиял, но вскоре задумался. — Скажите, мне было предсказано, что я проживу с ней долгую и счастливую жизнь, но она погубит меня…

— Да, это так. Девушка Ровэйна невольно погубила короля Эгинора. Но если они поженятся и будут хранить свою любовь, их семейная жизнь будет долгой и счастливой.

— Так вот, значит, в каком смысле погубит…

— Да, верно. Если бы Ровэйна не приехала в Столицу, ты бы остался королём. Простишь её? — улыбнулся старик.

— Я так люблю её. Если в Канлуре всё будет хорошо… Да и как, вообще, я могу на неё сердиться?! Она так любит меня….

— Ты хотел знать, что тебе делать дальше. Ведь тебя изгнали из Столицы. Ты должен сделать свой выбор сам.

— А возможно ли мне остаться здесь… И… стать вашим учеником? — Эгинор взглянул Отшельнику в глаза.

— У тебя чистое и благородное сердце, и кровь Фэрани сильна в тебе, хотя, формально, ты полукровка. Оставайся. Этот твой путь сравним с королевским, — добавил старик.

— А Рыжик? Она же не из Фэрани… Ей можно будет тоже поселиться в Долине?

— Мы редко принимаем обычных людей в свою общину, но иногда всё же делаем исключения. Если она согласится на некоторые ограничения, то сможет остаться с нами.

— Но я же смогу жениться на ней? — Эгинор с тревогой смотрел на Отшельника.

— Да, если она решит принять наши условия. У нас нет денег, нет в привычном понимании сокровищ. Мы не убиваем людей и даже животных. Для фэрани лучше быть убитым самому, чем взять в руки меч.

— Если вы берёте меня в ученики, то когда я…

— Пока выздоравливай. Потом привыкни к жизни у нас. Женись. Порадуйся жене. Я позову тебя.

— Я… Рыжик никогда не видела моря. Я обещал ей.

— Мы не заперты здесь. Попроси Искра свозить вас к морю. Он не откажет.

— Спасибо! — воскликнул Эгинор.

— Иди и отдыхай, — улыбнулся старик.

Эгинор опустился на колени и хотел поцеловать Отшельнику руку, но тот сам обнял его и поцеловал в лоб.

— Ступай.

Юноша поднялся, снова поклонился и вышел из Зала. У выхода из туннеля его ждал Искр.

— Ну как?

— Отшельник обещал со временем взять меня в ученики.

— Не вернёшься в короли?

— Не хочу, Искр. Но даже если бы и хотел… Я подписал отречение и поклялся на мече Эдэрна Великого, что оставлю все попытки вернуть трон.

— Зря.

— Нет. Я узнал цену людям, которые меня окружали, и, поверь, я счастлив, что некоторых из них больше не увижу.

— Там были и хорошие. Лауэран, например. Ещё Советник этот старенький. Или его внук.

— Рыжик говорила, что бедному старику стало худо во время моего низложения, он всегда был так предан моему отцу и мне… Жаль, что мы с ним не простились, а я не имею права посетить Канлуриан…

— Давай я отвезу тебя.

— Я же сказал, что мне нельзя появляться в Столице и её окрестностях без позволения нового короля, — напомнил Эгинор.

— Так он, как меня увидит, сразу позволит, — ухмыльнулся Искр.

— Нет, Искр, спасибо, но нет.

— Ладно. Покатать тебя?

— Ещё бы, — улыбнулся Эгинор.

(C) 2025 murzwin