Зеркала и лица: Северный ветер (гет)

– Ну, Эванс? – Джеймс тщетно пытался заглушить волнение в собственном голосе, оно так и выливалось из него. – Чего молчим?

Лили сделалось неловко под устремлённым на неё взглядом трёх пар глаз.

В каждой читалось обвинение – у Питера смешенное с любопытством; у Сириуса с легким презрением, без которого он, кажется, не относился ни к кому и ни к чему; у Джеймса с чистой, как родниковая вода, яростью.

Блэк стоял, склонив голову к плечу. Его глаза безотрывно следили за Лили одновременно внимательно и равнодушно:

– Видимо, твоя Эванс считает, что объяснений красавчика Малфоя вполне должно хватить на нас. Даже с избытком, – холодно сказал он.

Джеймс, скрестив руки на груди, тоже не сводил с Лили пристального, почти жадного взгляда, словно пытался прочесть её потаённые мысли.

– Объясни, пожалуйста, почему, нагрубив Аластору Грюму, сбежав от нас, ты оказалась в компании Малфоя?

Господи, как же ей надоело оправдываться!

– Тёмный Лорд вербует людей и уж не знаю, по какой причине, но я не оказалась исключением. Беззаботно гуляя во дворе Хогвартса и, как это обычно со мной бывает, не опасаясь ничего, тем более, встречи с Тёмным Лордом я, тем не менее, его встретила и последовала за ним не знаю куда. И ещё менее понятно – зачем? Не знаю, куда он меня привёл, в чьём доме мы с ним беседовали. Может быть, это был Малфой-холл, может быть Блэквуд, может быть, ещё чей-то майорат или поместье…

– Ты пошла за Темным Лордом? – поражённо переспросил Джеймс.

Лили кивнула.

До Мародёров медленно доходила абсурдность её заявления.

Минуты две всё молчали. Сириус с Джеймсом снова переглянулись, будто приходя к молчаливому согласию в оценке умственных способностей Лили.

Обидно!

Наконец Поттер озвучил то, что, несомненно, думали все:

– Ты что, с ума сошла, Лили? Ты не думала, что он может попросту тебя убить?

Джеймс глубже запустил руки в карманы, словно опасаясь не совладать с собой и залепить девушке хорошую затрещину.

– Тёмный Лорд применил Империус, а я даже не поняла этого, пока он сам мне об этом не сказал. В реальности всё происходит не так, как на уроках. Грань, когда ты действуешь по собственному желанию почти не отличается от той, в которой ты становишься чужой марионеткой.

Сириус с Джеймсом снова переглянулись. На этот раз в их взгляде читалось беспокойство.

– Зачем такому, как Темный Лорд, такая, как ты, Эванс? – в голосе Петтигрю сквозило неподдельное презрение и Лили почувствовала, как застарелая, глубокая неприязнь к нему зашевелилась в её сердце.

– Какая, такая, Питер?

– Ты только не обижайся, – пожал он плечами, – но, если не считать того, что ты нравишься нашему Джемсу, ничего особенно в тебе нет.

– Забавно слышать оценку способностей Лили их твоих уст, Хвост, – хмыкнул Джеймс. – Вот уж кто у нас воистину талантлив во всех областях, – покачал он головой.

– Насмехайся, насмехайся! – насупился Петтигрю. – Ты и сам знаешь, что я прав!

– Лили – талантливая волшебница, – раздался холодный голос Блэка. – Оценки преподы занижают ей за её длинный язык.

– Какая глубокая мысль, Бродяга! – примиряюще хлопнул друга по плечу Джеймс.

Сириус скривил губы:

– Чем же закончился ваш разговор с Темным Лордом, Эванс?

– Как благовоспитанная барышня, я сказала, что его предложение делает мне честь, но, увы, я вынуждена его отвергнуть, ибо не нахожу в своём сердце чувств для положительного ответа.

– Мило, – прокомментировал Джеймс.

– Никогда не думал, что скажу это, господа Мародёры, но… – запнулся Сириус.

– Но? – жадно переспросил Питер.

– О случившемся нужно уведомить старика.

– Дамблдора имеешь ввиду? – нахмурился Джеймс.

– Кого же ещё?

– Нет! – решительно возразила Лили. – Пожалуйста, ненужно ничего говорить Дамблдору! Если мы ему скажем, будет знать весь Хогвартс. Меня и так недолюбливают, а если ещё узнают о том, что Волдеморт пытался привлечь меня в свои ряды, и вовсе посчитают предательницей!

– Как будто тебя когда-нибудь интересовало чужое мнение, Эванс? – фыркнул Сириус.

– Конечно, оно меня интересует!

– Лили, – примирительным жестом поднял руки вверх Джеймс. – Только не начинайте снова свои перепалки. Прошу!

– Хорошо, – кивнул Сириус. – Положим, мы никому и ничего не скажем. Как ты собираешься объяснить своё отсутствие, Эванс?

Лили жалобно глянула на Джеймса, ища его поддержки.

– Она может рассказать, что ходила на свидание со мной, – предложил Поттер. – Все будут рады. Нашему возможному роману все в тайне сочувствуют и всячески его одобряют.

Лили улыбнулась:

– Большинство тех, кого может заинтересовать моё отсутствие, как раз в команде болельщиков.

Сириус окинул взглядом сначала друга, потом Лили:

– Эта пигалица тебя использует, Джеймс. И даже не берёт на себя труда скрыть это.

Джеймс со вздохом привычно запустил руку в густую чёрную шевелюру, немилосердно вороша волосы:

– Чего не сделаешь ради друзей, Бродяга! Тебе я сотни раз позволял делать то же самое. Ты ведь не жаловался?

– Конечно, Джеймс, ты меня не послушаешь, и сделаешь все, как хочет Лили Эванс. Но сдаётся мне, мы все ещё об этом горько пожалеем. Я по-прежнему считаю, что нужно сообщить Дамблдору…

– Да не зуди, Сириус, – Поттер закинул одну руку на плечо другу, второй обнимая за плечи Лили. – Занудство Мародёру ни к лицу.

Они снова пошагали по заснеженному лесу.

Лили с трудом удавалось бороться со сном, веки слипались сами собой.

– Эй, Эванс? – встревоженно обернулся Джеймс. – Ты как?

– По-моему, совсем замёрзла, – заметила Питер. – У неё на ресницах иней.

Джеймс выругался.

– Может мне обернуться оленем, так быстрее доберёмся? – решил посоветоваться он с друзьями.

Оленем, так оленем. Лишь бы быстрее в кровать. Туда, где тепло и нет химер или оборотней.

– Почти пришли, – раздался голос Сириуса.

Как во сне Лили увидела, что в одном из деревьев распахнулось отверстие, в него нырнул Поттер будто зачарованной кролик в черную дыру. Они все последовали за ним.

Низкий земляной коридор уходил вперёд. Здесь было немного теплее, чем наверху, да и нападение хищников вряд ли можно было опасаться.

Онемение, сковавшее щеки Лили, её пальцы рук и ног, постепенно начало проходить. Их сменило неприятное ощущение пощипливанья, поначалу не сильное, но вскоре начавшее причинять приличную боль.

– Ты кажется обморозилась, – констатировал Джеймс. – Ничего, Эванс, не раскисай. На самом деле это наименьшее из зол, которым могла для тебя закончиться аудиенция у Волдеморта.

– Не произноси этого имени! – испуганно пискнул Питер.

– Боишься, что он выскочит из-за ближайшего угла? – презрительно фыркнул Сириус. – Бу! – резко развернулся он к Питеру, так, что друг презрительно ойкнул, заставив Джеймса заразительно хохотать.

Коридор петлял, пока не вывел к каменному склону.

Вскоре Мародёры уже стоял посредине коридора на четвёртом этаже их башни. Отсюда добраться до конца коридора на шестом этаже было уже делом техники. Меньше, чем десять минут дружная четвёрка стояла перед портретом очень толстой тети в розовом шелковом платье.

В уютной общей гостиной Гриффиндора, заставленной глубокими мягкими креслами, Лили распрощалась с друзьями перед тем по винтовой лестнице подняться в спальню девочек.

Несмотря на то, что стрелки часов показывали четверть четвёртого, Алиса, Мэри и Дороти не спали, а в тревоге дожидались возвращения непутёвой подруги.

– Лили? – гневно поднялась навстречу ей Мэри. – Где тебя носило?!

– Да мы чуть с ума не сошли от беспокойства!!! – сорвалась с места Дороти.

Алиса только всхлипнула, отвернувшись.

– Мы всюду тебя искали, но тебя нигде не было, – на повышенных тонах сообщила Мэри.

– Мы уж думали, не натворила ли ты каких-нибудь глупостей? – снова всхлипнула Алиса.

– Где же ты всё-таки была? – настаивала на ответе Дороти.

Лили скромно потупила взгляд, опуская очи долу:

– В Запретном Лесу, – покаянно вздохнула она. И добавила таинственным шёпотом. – С Джеймсом Поттером.

Подруги переглянулись. В глазах у них засветилось любопытство.

– С Поттером? Вы… вы на свидание ходили?

– Ну, это было не совсем свидание. Мы… мы выясняли отношения.

– И что? – подруги не сводили с Лили горящих глаз. – Выяснили?

– Вы теперь вместе? – блеснула глазами Дороти.

– Вы – пара? – сложила перед собой руки Мэри.

Лили закивала головой, как китайский болванчик.

Девчонки радостно завизжали и кинулись обниматься, одновременно и сдавливая, и согревая Лили в объятьях, разом прощая ей все беспокойства и своё затянувшееся ночное бдение.

– Я так и знала, так и знала, что этим кончится! – радостно хлопала в ладоши Мэри. – Вы же с Джеймсом идеально подходите друг другу! Это ещё на первом курсе всем стало ясно!

– То, что рано или поздно вы будете вместе, для всех было очевидно! – кивала Дороти.

Алиса просто молча смотрела сияющими глазами.

Лили было немного неловко хитрить перед подругами, но какое-то время ещё пришлось поупражняться в сочинительстве, передавая подробности несостоявшегося свидания.

Потом все легли спать.

Утро Лили встретила с заложенным носом, слезящимися глазами, головной болью и подскочившей температурой. МакГоногалл, едва заприметив её, немедленно отправила в лазарет, где миссис Вэл уложила захандрившую пациентку в кровать с предписанием постельного режима и трехкратного приёма перцового зелья.

Лили такое положение вещей более, чем устраивало. Оно в какой-то степени избавляло её от назойливого внимания подруг, как ни совестно было это признавать.

Дороти, Мэри и Алиса натащили фруктов и учебников, Мародёры приволокли кучу шоколадок, причём, к огромному удовольствию Лили, шоколад был обычный, маггловский, а не прыгал во все стороны лягушками.

Джеймс за день явился целых четыре раза, причём в каждый свой визит – с очередным пышным букетом. Розы, лилии и настурции обступали кровать Лили со всех сторон. Подруги радостно возились с вазами, пользуясь тем, что сама Лили расслабляется под одеялом.

– Вас ведь можно поздравить, да? – кокетливо улыбнулась Дороти Джеймсу.

– Конечно, – не моргнув глазом, соврал Джеймс.

Лили видела, что Сириус едва удерживается, чтобы не закатить глаза и не состроить одну из своих невыносимых, презрительных гримас.

– Выходит, и Марлин, и Дорказ остались с носом? – насмешливо повела плечом Мэри.

– А они на что-то рассчитывали? – ухмыльнулся Джеймс. – А я и не знал. Парни? – подмигнул сопровождающим его Сириусу и Питеру, Джеймс. – Возьметесь утешить красавиц? Что скажешь насчёт Марлин, а, Бродяга?

– Боюсь, после того, как я её утешу, она только ещё больше расстроится, – серьёзно ответил тот.

– А вот расстраивать Дорказ я бы тебе и сам категорически не советовал. Она ловко обходится как с палочкой, так и с мечом. Огонь, а не девушка!

– Не нужно мне огня, – покачал головой Сириус.

– Наша принцесса сегодня решила быть крайне разборчивой, – прохрипела Лили, чихая. – Ну нету в Хогвартсе достойного Сириуса предмета для внимания!

– Ему же хуже, – легкомысленно отмахнулась Мэри.

* * *

Нарцисса Блэк навестила Лили во второй половине для.

– Привет, – без тени улыбки приветствовала её слизеринка. – Как ты? Сильно простыла?

– Сильно, – подтвердила Лили.

Нарцисса присела на кровать, складывая на коленях тонкие, прозрачные руки:

– Мне ты расскажешь, что вчера случилось на самом деле? Или станешь лгать, как лжёшь остальным?

Перед тем, как ответить, Лили воспользовалась платком, утирая мокрый, как у собаки, нос.

На фоне блистательной, несравненной Нарциссы, у которой, наверняка, ни гриппа, ни простуды отродясь не наблюдалось (ведь у волшебных принцесс в организме микробы кристаллизуются в алмазы, а не размножаются, как у всех остальных) она чувствовала себя сопатым утёнком.

– Самое главное, как я понимаю, ты уже знаешь? – вздохнула Лили.

– Кузен ещё утром сказал, что оставил тебя вчера наедине с Тёмным Лордом, – Нарцисса пристально поглядела на Лили, а потом будто сломавшись, спрятала лицо в руках. – Мерлин! Я думала, живой тебя больше не увижу!

– И потому пришла ко мне только сейчас?

– За завтраком тебя не было, на занятиях – тоже. Я обратилась к Снейпу, рассказав о том, что узнала от Розье. Северус сразу же хотел нестись сломя голову к Тёмному Лорду, но потом мы с ним решили, что лучше будет связаться с Малфоем…

– А Малфой рассказал, что проводил меня почти до самого Хогвартса, – с громким чиханием закончила Лили.

– Да, – подтвердила Нарцисса с подтрунивающей улыбкой. – Можешь гордиться собой, Лили Эванс! Пока ты прохлаждалась в лазарете, четверть Слизерина с ума сходила, сбиваясь с ног в поисках и сходя с ума от беспокойства.

– Ну, ты и Северус, это ещё не четверть Слизерина, – возразила Лили. – Хотя, не спорю, лучшая его часть.

– Ты мне расскажешь, зачем Тёмный Лорд приходил к тебе? – спросила Нарцисса.

Лили рассказала. Всё, с самого начала, от встречи и разговора с Эваном Розье до общей схватки с пумой.

– Эван просил поговорить со мной о Рэге? – переспросила Нарцисса.

Лили утверждающе кивнула.

– Он считает, что тот крайне болезненно переживает ваш разрыв. Но, если хочешь знать мое мнение, то из них двоих (я имею ввиду Малфоя и младшего Блэка), лично я бы выбрала Люциуса. В конце концов, согласись, во внешней привлекательности ему ведь не откажешь? Он далеко не так плох, как слава, о нём идущая. Гадости, Малфой говорит, конечно беспрерывно, но на деле он лучше, чем на словах. И он храбр. Помнишь, в Блэквуде, он был единственным, кто вступился за нас, конечно, если не считать Сева. Малфой делает вид, что ты его не интересуешь, но на самом деле это не так, я уверена. А уж чисто визуально, ты и Малфой – вы такая красивая пара! Снежная Королева и Ледяной Джек! Глаз не оторвать, просто сказка!

Впечатление от реплики было несколько подпорчено очередным оглушительным чиханием.

Девушки посмеялись и вновь присмирели.

– Слухи о том, что ты и Джеймс теперь пара – правдивы? – спросила Нарцисса.

Лили со вздохом уронила голову на грудь, скрещивая под одеялом руки:

– Нужно было как-то объяснить мои ночные бдения-блуждания, не посвящая в подробности всех и каждого. Вот мы и решили, что легенда о свиданиях и большой любви будет хорошим прикрытием.

– Но Джеймс действительно тебя любит, это ни для кого не секрет.

– Всё сложно, Нарси. Как бы не обстояли дела, знаю одно, Джеймс для меня навсегда останется в семёрке самых дорогих людей.

– Семёрке? – со смехом повторила подруга. – Как погляжу, проблемы с одиночеством у тебя грядут не скоро.

– Н о на самом деле число семь – не так уж и много: мама, папа, Туни, Джеймс, Алиса и ты.

– А кто – седьмой?

– Не скажу, – надула губы Лили. – Должна же у девушки быть тайна?

– Я и сама знаю, какой Джокер у тебя в запаснике. Его зовут Северус Снейп.

Смех растаял на губах, словно снежинка. Лили укоризненно поглядела на подругу.

– Ты знаешь, в том, как сложились отношения с Северусом, нет моей вины. Я никогда не буду для него достаточно хороша, чтобы я не делала…

– Это не так. Снейп считает, что, отвергая, тем самым ограждает тебя от опасности. А во-вторых, вовсе не тебя он считает не достойной его, а наоборот. И если ты в числе моих кавалеров отдаешь голос за Малфоя, то я, признаюсь, всегда болею за Северуса.

Нарцисса ещё немного посидела, а потом, пожелав подруги скорейшего выздоровления, ушла.

Лили осталась одна. Мысли её снова и снова возвращались к Севу. Что поделать? Всегда одно и тоже же. Наверное, такова её судьба – ждать его.

Стрелки на часах приближались к десяти. Тик-так, тик-так, тик-так. Наконец дверь скрипнула.

Лили, даже не глядя, знала, кто приближается к её кровати.

Во мраке, окутавшем комнату, белели руки, выступающие из чёрных раструбов мантии. Лицо, привычно наклонённое чуть вперёд, частично скрывала путаница волос. Выступы скул, чёткая линия подбородка. Лицо и силуэт, знакомые Лили, как свои собственные и в то же время столь же чуждые, как чужд его ядовитый, ленивый голос с гортанными интонациями.

Лили ждала, пока Севреус приближался и думала о том, как мир преображается в его присутствии. Становится Миром Ночных Кошмаров. Пространство в присутствии Северуса Снейпа наполнялось темным волшебством. Реальностью становились оживающие чёрные горгульи, парящие под арочными сводами старых церквей, кровавые вампиры, взбесившиеся сатиры и безумные оракулы.

Северус остановился, в молчании нависая над кроватью Лили. Он не выглядел ни обеспокоенным, ни участливым. Внимательным – и только.

Оглядев окружившие её кровать вазы с цветами, юноша саркастично изогнул брови:

– Наверное, стоит поздравить тебя, Лили?

Его язвительный рот прямо-таки был создан для укусов. Змей, он и есть змей. Что с него возьмёшь?

– С чем ты меня поздравляешь? – устало смахнула Лили упавшую на лицо прядь волос.

– Ты жива, здорова, в добавок, теперь всеми признанная девушка Поттера. Причин более, чем достаточно.

Лили поглядела в его бездонно-черные глаза:

– Ты пришёл затем, чтобы сказать мне это?

Северус снова смерил Лили взглядом

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Хорошо, – ответила она.

Глаза Северуса были привычно сощурены, бровь – изогнута.

– Я в курсе вашей встречи с Темным Лордом…

– Конечно, в курсе. В Хогвартсе и в его окрестностях, без досужих сплетен и навязчивого внимания даже в туалет нельзя сходить, – досадливо поморщилась Лили. – А тут – сам Тёмный Лорд…

– Я хотел попросить тебя не делать глупостей, – с невозмутимой холодностью произнёс Северус.

– Не мог бы ты изъясняться точней? – язвительно вопросила Лили. – Что считается глупостью?

– О Тёмном Лорде не просто так идёт дурная слава.

– Темный Лорд в нашей милой беседе предложил мне стать одной из вас. Какой вариант из двух зол следует принять, Северус, дай дружеский совет? Что предпочтительнее сказать на его предложение? «Да»? Или всё-таки – «нет»?

Гортанный смешок её слизеринского друга опасно набряк ядовитой, прямо-таки убийственной горечью:

– Есть ли у тебя решимость пойти против твоих друзей Мародеров? Против собственной совести и всего того, во что ты верила с детства? Тогда говори «да» и добро пожаловать под наши знамена. Если же у тебя есть хоть доля сомнения, то ответ очевиден.

– Ты говоришь так, будто не хочешь видеть меня рядом с собой в рядах Вальпургиевых Рыцарей.

– А ты думаешь, что хочу? – глухим голосом произнёс Северус. – Думаешь, я мечтаю видеть, как ты живешь под постоянной угрозой Круциатуса? Как валяешься в грязи, которая постоянно окружает каждого из нас рядом с Лордом? Не этого я хочу для тебя, Лили. Ты должна держаться от всего этого, включая и меня, и Орден Феникса, подальше. Обещай мне...

– Ну наконец-то! – выдохнула Лили. – Наконец-то прорвало твою плотину! Наконец-то я вижу тебя настоящего, а не ту ледяную статую, которую ты силишься из себя изобразить в последнее время, пыжась, как надутый индюк. Что ещё сказать? Твой выбор, Сев, он, наверное, был предрешён. Ведь ты всегда осуществляешь то, что задумал. Ты так хотел владеть миром с помощью тайных знаний. Тебе казалось, что Темный Лорд поможет тебе осуществить мечту. Наверное, это тоже предопределено: наши мечты, рано ли, поздно ли, приводят нас в тупик или, что ещё хуже, к полному краху.

Северус попытался пытаясь скривить губы и привычно отвернуться, но Лили не позволила, вцепившись в рукав его мантии, заставляя остаться на месте.

– Северус! Я уже говорила тебе это и говорю снова, давай…

– Нет, Лили! – покачал он головой. – Ты не понимаешь! Я не хочу видеть тебя среди нас, но мне самому этот круг вполне по душе.

Слова его наскакивали одно на другое, будто он боялся, что Лили снова его перебьёт.

– Многие из так называемых Вальпургиевых Рыцарей выбрали Лорда потому, что желают власти, неуязвимости и хороших денег. А знаешь, почему его выбрал я? – Северус наклонился вперёд, хищно нависая над Лили, и снова в голове её возникли образы мрака, горгулий, заброшенных кладбищ и парящих в небесах вампиров. – Потому что Тёмная Магия и Тьма влекут меня сами по себе, потому что мне это интересно. Слышишь?! – сжал он руки на предплечьях девушки с такой силой, что наверняка оставил на них синяки. – Мне интересно изучать грязь. Интересно рассматривать человеческих мусор, особенно когда он столь разнообразен.

– Это отвратительно, Северус. Видит бог! Но я люблю тебя и таким. Плохим и хорошим, жестким, даже злым – я всё равно люблю тебя! А ты раз за разом делаешь мне больно, жестоко меня отталкивая. Зачем? Ведь я же знаю, что не безразлична тебе? Почему ты это делаешь? Ты не спасаешь меня своим отказом, Сев! Ты меня губишь.

Северус не сводил взгляда со взволнованного лица Лили, по которому слезы, как она не старалась их удержать, всё же прочертили влажные дорожки. Привычный скептицизм, большими буквами написанный на тонком птичьем лице, испарился. Северус словно бы постарел, будто перед ней стоял не семнадцатилетний мальчишка, а мужчина за тридцать.

Он выглядел скорбно. И эта скорбь удивительно шла к нему.

– Чтобы я теперь не ответила твоему Тёмному Лорду, я обречена, Сев, – продолжила Лили. – Скажу «да» – я не смогу быть такой, как вы, и он меня уничтожит. Скажу «нет» – он сделает тоже самое. Я обречена. Теперь это вопрос времени. Так почему оставшееся время нам не быть с тобой вместе?

Пришёл черед Северуса бессильно сжимать кулаки и опускать глаза.

Она слышала, как судорожно втягивает он в себя воздух.

Потом его ледяные пальцы зарылись в её огненные кудри, приподнимая их на затылке, отчего по шее побежали мурашки. Под щекой Лили ощутила грубое прикосновение сукна его мантии, когда Сев прижал её голову к своей груди.

– Ничего не бойся. С тобой ничего не случится, Лили. Обещаю, – прошептал он. – Пока в моем теле останется хоть капля крови, я не позволю ни Темному Лорду, ни самому Сатане навредить тебе.

Лили ощутила тёплое дыхание на своей макушке, когда Сев легко, почти невесомо коснулся губами её волос и тут же порывисто отстранился.

– Скажи! Скажи мне, что любишь меня, Сев! – попыталась Лили удержать его за руку.

Но он, освободившись, отступил, вновь став недосягаемым, как луна.

– Поправляйся, Лили. Спокойной ночи.

Лили смотрела, как он шел по узкому проходу между кроватями, стремительно и легко, будто летел.

Его мантия едва поспевала за ним, взвихряясь и клубясь у ног, как туча на вершине горы, готовая вот-вот разразиться бурей и молниями.