Синяя стрела (джен)

...Девочка снова на улицах Лондона, только ей еще меньше. Она запыхалась от бега: еле-как оторвалась от преследователя. В её руке несколько купюр, которые она стащила из кассы сердобольного хозяина булочной лавки, решившего на свою беду прикормить бедняжку хлебом. Но девочке не нужен был хлеб — только деньги, как и просили мальчишки из банды. Благодаря этим купюрам она прошла их испытание и теперь может рассчитывать, что они возьмут её к себе.

Правда, когда она выбежала из лавки, за ней погнался один из покупателей.

Девочке кое-как удалось оторваться. И теперь она, спрятавшись за крыльцом, пережидает, когда можно будет беспрепятственно пойти обратно. Это было просто необходимо сделать — так ей объяснили мальчишки, предварительно засунув в её карман белую ленточку.

— Завяжешь её на дверной ручке, — пояснили они странную уличную традицию. — Обязательно! Тогда все остальные будут знать, что в эту лавку пока нельзя соваться!

Идея возвращаться обратно девочке не нравится совсем. Поэтому, прежде чем сделать первый шаг, она долго стоит за углом, боясь осуществить задуманное.

Но вот, спустя час или больше ожидания, она делает тот самый первый шаг и осторожно выходит из-за своего временного убежища. Потом все смелее, но не теряя осторожности, она возвращается той же дорогой к лавке и застывает в нескольких шагах в нерешительности, спрятавшись за домом.

Вроде все спокойно и тихо. Входная дверь закрыта, оттуда больше не выходят посетители.

Девочка быстро срывается с места, замирает невдалеке и, крадучись, добирается до двери. Трясущимися от страха руками завязывает ленту и дает деру.

Потом, кое-как отдышавшись под прикрытием переулка, снова выглядывает, чтобы проверить, крепко ли завязала ленту. И замирает от страха, видя, как в сгущающихся сумерках к лавке подкрадывается еще кто-то.

Мальчик, чуть старше её. Темные волосы и глаза, настороженное лицо. Он делает пару шагов в сторону лавки, но вдруг замирает, увидев ленту. И быстро оглядывается.

Девочка еле успевает спрятаться снова. Когда, через минуту, снова высовывает голову из мрака переулка, чтобы проверить, там ли еще мальчишка, понимает, что нет.

И тут сзади раздается громкое:

— Бу!!

Закричав от страха, девочка вжимается в стену. И видит перед собой улыбающееся лицо мальчишки.

— Не бойся, — примирительно говорит он и важно упирает руки в бока. — Я тебя не обижу. Это ты привязала ленту?

Девочка, сглотнув, пробует улыбнуться.

— Молодец, — одобрительно кивает её новый знакомый. — А то я уж собирался стащить оттуда что-нибудь, пока лавка не закрылась. Теперь придется поискать другое местечко. Как тебя зовут?

— Камила, — называет она почему-то имя своей любимой куклы, навсегда оставленной у приемных родителей. Она хотела забрать её с собой, когда убегала из дома, но та была слишком большой и не вместилась в рюкзак. Пришлось оставить. Это была одна из первых жертв, которые она принесла, но девочка постепенно научилась к ним привыкать.

— А меня Джон. Мне уже тринадцать, — гордо заявляет мальчик, вытерев мокрый нос о рукав своей потертой куртки. — А тебе?

— Десять, — улыбается девочка, чувствуя, что ей нравится её новый друг. — А ты откуда?

— Я был попрошайкой у банды "Котов", — важно отвечает тот. — Но уже стал щипачом и воришкой.

— А у меня еще нет друзей, — сказала она с грустью. — Меня никто не берет к себе.

— Да ну? Ты вроде умная, — говорит Джон. — Давай я про тебя своему другу расскажу — Курту. Ему восемнадцать, он уже старый, но тоже умный. Вдруг он тебя к себе в банду тоже возьмет?

— Давай, — лицо девочки засветилось от счастья. — Какой ты хороший...

Вдруг невесть откуда появившийся мужчина резко хватает Джона за шкирку. Девочка быстро срывается с места и убегает. Потом, спрятавшись за углом, выглядывает, чтобы проверить.

И видит, как её новый друг почти висит в руках мощного высокого мужчины в обычном городском костюме, того самого покупателя, который погнался за ней ранее. Джон пытается освободиться, но его пленитель слишком силен.

Девочке становится страшно за своего друга, но она не решается что-то предпринять.

— Ах, это ты надоумил эту девчонку воровать? — негодует мужчина, тряся пойманного мальчишку. — Тогда это именно тебя нужно сдать в полицию, чтобы они научили тебя уму-разуму!

— Отпусти!

Мужчина, не обращая внимания на сопротивление, тащит мальчишку за собой в сторону музея. Там, как знает девочка, недалеко находится полицейский участок. Чтобы спасти своего друга, она хватает камень и уже собирается запустить им в обидчика, но пока боится. И тихонько следует за ними.

— Отпусти, старик! Отпусти, кретин! Мразь! Говнооед! Урод! — ругается Джон, пытаясь вырваться. — Я тебя убью!... Клянусь, когда вырасту и стану солдатом, я тебя прикончу, скотина!

Эти слова вдруг чрезвычайно веселят мужчину. Он останавливается и разглядывает своего пленника с интересом.

— Да неужели? — спрашивает он снисходительно, потом отпускает мальчика, и тот, не ожидая внезапной свободы, плюхается на землю. — Станешь солдатом, говоришь? Может, даже героем? Да зачем так долго-то ждать? Ну-ка, попробуй убить меня прямо сейчас. Ну или хотя бы врежь мне по первое число! Или слабо?

Откровенная потешность незнакомца злит мальчика, и он, быстро вскакивая на ноги, нападет. Но мужчина ловко уходит от его удара, снова и снова, пока неудавшийся солдат, совсем истощив силы, не останавливается. Тогда мужчина делает резкий выпад, и мальчишка, сбитый с ног, вновь падает на землю.

— И всего-то? — усмехается подлец, но вдруг протягивает руку, помогая мальчику встать. — Я уж было решил, что ты действительно будущий герой.

— Я — он и есть! — огрызается обиженный мальчик.

— Но тогда представься, пожалуйста, чтоб я узнал потом, стал ли ты героем или нет.

— Я Джон!

— А Джонов тут пруд пруди, — смеется тот. — Как твоя фамилия-то?

— Нету у меня фамилии!

— Да, это плохо, — качает головой мужчина, скрыв усмешку и став серьезным. — Но тебе ничто не мешает выбрать её прямо тут. Может, Гагарин? Знаешь, кто это? Первый человек в космосе...

— Да знаю я! — мальчик пытается вырвать руку из крепкой хватки обидчика, но тот упрямо не отпускает и продолжает как ни в чем не бывало:

— Тогда, может, Армстронг? Он первый на Луну ступил. Или, может, Шепард?

— Шепард, Шепард! — орет мальчишка, привлекая внимание случайных вечерних прохожих. — Только отпусти меня, идиот!

— Вот и отлично, — с этими словами мужчина отпускает руку, и мальчик снова падает на землю. — Не поведу я тебя в полицию, так и быть. Я буду ждать тебя, Джон Шепард, когда ты придешь, чтобы меня укокошить. Сколько ждать-то? Десять, пятнадцать лет? Сколько времени тебе потребуется, чтобы стать героем? Да хотя бы солдатом. Но вряд ли ты им станешь, оболтус, воруя магазинчики и якшаясь со своими друзьями. А жаль будет: запал в тебе хороший... Знаешь что, — сказал мужчина задумчиво и достал из кармана какую-то карточку. — Вот, возьми. Когда созреешь, приходи ко мне. Я тебе помогу.

Мальчик с подозрением берет карточку, уже не собираясь бежать, раз угроза с полицией отпала.

— Тебе-то зачем мне помогать, старик? — не понимает он. — Ты что?... Из этих?... Неее, я тебе сосать не буду!...

— Я вырву твой мерзкий язык! — злится мужчина, снова хватая мальчишку. Потом вдруг резко успокаивается. — Помочь я тебе хочу, глупый!.. Сегодня я потерял кое-кого. Того, кто, в отличие от тебя, не хотел становиться солдатом... А потом ты попался. Веришь в совпадения, а? Помочь я тебе хочу!.. Прочитать-то сумеешь адрес?

— Иди в жопу! — орет мальчишка, ударяет ногой мужчину в пах и убегает со всех ног, а после скрывается в темноте переулка.

Девочка, наблюдая за развязкой, тяжело и печально вздыхает. Ну вот. И тут её с собой не взяли. Никому она не нужна.

Потом бросает камень на землю и уходит прочь, вытирая нахлынувшие слезы, потому что бороться с ними еще не научилась...

* * *

Хестром попыталась открыть глаза. С первого раза ей это не удалось. Веки точно налились свинцом или, быть может, их прикрыли тяжелыми серебряными монетами, как делали когда-то язычники, отправляя своих мертвецов к Паромщику с платой?

Девушка действительно ощущала себя мертвой. И по логике вещей, она и должна быть такой. Последнее, что она помнила — эта страшная песчаная буря на Марсе, которая пыталась сожрать её, пока резко не прекратилась. Но буря не могла прекратиться так внезапно.

И все же разве после смерти должно пахнуть супом? А пахло именно так.

Вторая попытка поднять веки тоже не увенчалась успехом. Боль пронзила глаза, и от неожиданности Хейс даже вздрогнула. Лучше бы не шевелилась вовсе: теперь нестерпимая боль пронзила все тело, и только так девушка поняла, что конечности у неё все-таки целы, а не ампутированы, как ей вдруг представилось.

— Подожди, я протру глаза, — раздался незнакомый мужской голос? и Хейс замерла от неожиданности. Через минуту на её глаза опустилось что-то мягкое, теплое и влажное. Проделав несколько легких движений, незнакомец произнес:

— Теперь попробуй открыть. Только осторожно. Твои глаза были оцарапаны треснувшим стеклом шлема. Тебе необычайно повезло, что я успел тебя найти. Иначе ты бы задохнулась.

Медленно Хейс открыла глаза. Сначала все расплылось, и ей потребовалось несколько долгих минут, чтобы суметь разглядеть хоть что-то.

Незнакомый потолок. Самый обычный.

— Если хочешь, я помогу чуть присесть, но без резких движений, — снова этот голос. — Два ребра сломаны, как и нога. Тебя здорово потрепало.

Простонав в знак согласия, Хейс почувствовала, как чьи-то аккуратные руки слегка приподняли её и положили под спину несколько подушек. Она наконец смогла оглядеться. Впрочем, ничего примечательного вокруг не было: обычная квартира. Но как, черт побери, она здесь оказалась?

— Где... я? — пошевелив языком, девушка смогла обрести дар речи. И наконец-то взглянуть на своего таинственного спасителя.

Это был мужчина, ему, должно быть, было около сорока. Вполне обычное лицо, лишенное какого-либо очарования или привлекательности. Таких тысячи. И это лицо показалось Хейс знакомым.

— Я... уже видела тебя, — прошептала она, пытаясь вспомнить, где именно.

— Верно, — кивнул он и присел рядом. — Меня зовут Хэнк.

— Что я здесь делаю, Хэнк? И где я?

— Ты на Камале. В моей квартире, — охотно ответил он. — Мне пришлось как можно скорее увести тебя с Марса.

— Марс... О боже, — выдохнула она и попыталась встать, однако от резкой боли зажмурилась. Мужчина удержал её и вернул на место.

— Тебе нельзя вставать, — строго наказал он. — Ты еще не поправилась. Панацелин ускорил процесс заживления, но костям нужно время. Когда я нашел тебя, ты была в ужасном состоянии. Ты молодец, что активировала аварийный маяк. А то тот, который я прикрепил на тебя, сорвало вместе с керамической пластиной брони.

— Где мои друзья? Где Ниро? Хок! Где Хок?

— По порядку, — педантично ответил он. — Твой друг-наемник сумел добраться до Комплекса и, кажется, стащил оттуда какой-то челнок. В общем, он жив, но я не знаю, куда он подался. А тот, кого ты называешь Хоком... Фрост. Он у Альянса.

В глазах незнакомца промелькнуло что-то, но Хейс была слишком встревожена, чтобы сразу же распознать это выражение.

— Что произошло? — огляделась она. — Зачем ты спас меня? Кто ты такой вообще?

— Начну с того, что не я спас тебя, а, скажем, Провидение, — усмехнулся Хэнк. — Хотя я тоже приложил к этому руку. Ты невероятна везуча, Хестром Криз. Кто еще, кроме тебя, мог попасть в глаз бури?

— Глаз бури?

— Ага, именно поэтому ты еще жива. К тому времени, как я получил сигнал твоего аварийного маяка, ты уже четыре часа была в отключке, а кислорода в твоем скафандре оставалось лишь на пятнадцать минут. В общем, буря уже к тому моменту стихла и переместилась в другое место. Так что я смог тебя найти.

— Спасибо, — прошептала она, все еще подозрительно оглядываясь. — Но зачем ты вообще меня искал? Ты из Альянса?

— Нет, не из Альянса — покачал тот головой. И слегка улыбнулся. — А искал я тебя потому, что ты нужна нашей Организации. Нам нужны такие люди, как ты. Смелые, инициативные, изворотливые, даже удачливые.

— Да уж, очень удачливые, — Хейс покосилась на свои ребра, скрепленные специальным приспособлением. Потом снова перевела взгляд на мужчину. Он смотрел на неё как-то странно, как будто не верил, что она перед ним. — И что за Организация?

— Мы называем её "Цербер". Я — Вербовщик 112-08, и ты была моим объектом, с которым я работал, почти три месяца. Поэтому я следил за тобой. Поэтому последовал за тобой на Марс. И спас. Ты нужна нам, Хестром Криз. Мы сможем полностью восстановить тебя, вылечить, дать ресурсы и, самое важное, дать цель в жизни.

— У меня уже есть цель, — хмуро возразила она. — Я должна вытащить Хока из лап Альянса.

Какое-то время мужчина молчал. Потом глубоко вздохнул.

— Он уже мертв, Хестром.

— Что? — ей показалось, что она ослышалась. Грудь сразу же сдавило, словно на неё наступили огромной пятой.

— Альянс убил его, чтобы навсегда скрыть ту информацию, из-за которой все началось.

— Ты врешь!

— Нет, это чистая правда. Посмотри мне в глаза, Криз, и ты увидишь ответ.

Лицо мужчины было абсолютно спокойным. И Хейс действительно посмотрела ему в глаза, надеясь отыскать там намеки на ложь. Но не найдя ничего, закрыла свои и простонала. Ей нелегко было смириться с тем, что её друга больше нет в живых. Как Тулуса и Джесс. Когда она открыла глаза, то уже преисполнилась тихой решимости отомстить Альянсу за все, что он вытворил.

Кажется, такая реакция пришлась по душе её новому знакомому. Он удовлетворительно протянул:

— Да. Это именно то, что ты должна чувствовать, Криз — ненависть к системе, которую породил Альянс, которая убила твоего друга. Наша Организация — полная противоположность им. Мы действуем. Четко, быстро, без бумаг. Мы защищаем людей, а не убиваем их. Если бы Фрост сразу попал к нам тогда, он бы остался жив. Мы бы помогли ему. Для этого мы и существуем. И мы можем помочь тебе, если ты согласишься работать с нами.

— Что значит "сразу попал"? — не поняла она.

— "Цербер" уже пытался перехватить Фроста, — спокойно сказал Хэнк. — Если бы наш оперативник на Омеге справился, парень был бы уже у нас.

— Так это вы были... со шприцом...

— Да. Фрост был нужен нам живым. В нем был огромный потенциал, который мы могли бы раскрыть.

— Был, — повторила Хейс, опустив глаза. — Откуда ты знаешь, что он мертв?

Вербовщик бросил взгляд на терминал, стоявший неподалеку.

— Мне об этом сообщил лидер нашей Организации. Он очень умен и дальновиден, Хестром Криз. И он хочет, чтобы ты присоединилась к нам. К тому же, куда тебе идти? Вряд ли ты захочешь возвращаться к "светилам". Солем Дел'Сера хотел убить тебя. А больше тебе некуда идти. У тебя нет семьи, нет друзей. Мы можем стать твоей семьей.

— Это были ваши люди? — устало спросила она, положив голову на подушку, так как не в силах больше была удерживать её. — Которые напали на ангар?

— Да, — Хэнк отвечал, казалось, искренне. — Мы хотели перехватить Фроста и забрать тебя, но проклятый Альянс опять все испортил. "Грифоны" — те, которые гнались за вами по всей галактике — не оставили бы вас в живых. Мы еле успели помешать им. Мы никогда не бросаем своих, Хестром. И то, что я спас тебя, это доказывает. "Цербер" сможет позаботиться о тебе. Даст все необходи...

— Я согласна, — выдохнула она, и Хэнк смолк на полуслове, изрядно удивившись, но сразу же скрыв свои чувства. — А пока я хочу поспать.

Мужчина поднялся и по-особенному бережно прикрыл её одеялом. Хейс не хотела задаваться вопросом, почему он так печется о её самочувствии. В конце концов, она была ранена и слаба. Но больше — опустошена.

Она закрыла глаза, решив, что сейчас ей необходимо только одно — поспать.

* * *

Хэнк Мастерс проверял инструментрон, часто бросая взгляды на свою подопечную. Вот она, кажется, уснула.

Тогда мужчина поднялся и вышел, предварительно убедившись, что в комнате, где находилась раненая, не осталось никаких способов связи.

Он тоже устал. Найти женщину было еще половиной дела. Едва буря стихла, Хэнк направил челнок в сторону последней зафиксированной точки сигнала и потратил битых два часа на то, чтобы найти свой Объект. Хотя нет — сейчас это была уже Хестром Криз. Сейчас, когда она согласилась перейти под крыло "Цербера".

Потом он долго и кропотливо снимал с Криз броню. И так же долго и кропотливо облачал в броню труп Сары. Эта идея пришла ему в голову еще тогда, в звездолете Тага, едва стоило увидеть женщину-пилота. Они с Хестром были примерно одинакового роста, обе голубоглазые брюнетки. Не использовать эту подаренную судьбой возможность было бы просто упущением.

Переодев Сару в броню "ЭРКС", Вербовщик методично сломал её кости в нескольких местах, вдавил стекло шлема в лицо, так, чтобы это выглядело натуральным бесчинством стихии. "Грифоны" и Альянс подумают, что это Хезер, и больше не станут её искать.

А "Цербер" спишет смерть Сары на потери в бою. Таг был глупцом, не предусмотревшим такой исход событий, который ему не нравился — поражение. Сейчас тела наемников, временно записанных в ряды Организации, наверняка где-нибудь гниют. И поделом.

"Цербер" не нуждался в этой первобытной, но совершенно тупой мощи. Только умелая вербовка обеспечит Организации заслуженное место в этой галактике.

Отчет Призраку был готов. В нем говорилось о том, что специальная группа была уничтожена, спастись удалось только Вербовщику и его Объекту. Все было описано так подробно и правдиво, что Призрак не должен был почуять обмана.

Но если и почуял, то ничего не сказал на сеансе видеосвязи. Сообщил сухо, что Фрост, к сожалению, мертв. И ничего более. А потом пожелал "Объекту-12" скорее встать на ноги и отключил связь.

Спустя час от агента Проайс пришел ответ, что их появления ждут на Камале. Хэнк не торопился оповещать о том, что они уже здесь. Сначала он позаботится, чтобы Криз встала на ноги. Недолгая самоволка будет оправдана тогда, когда Хэнк предоставит "Церберу" новый человеческий ресурс, ненавидящий Альянс всеми фибрами души. Еще есть время направить мысли девушки в правильное русло.

Хэнк на всякий случай запер двери комнаты на замок. Потом извлек из кармана своих брюк небольшую электронную карту-ключ, которую нашел у Хестром. Какое-то время покрутил её в руке, гадая, что именно она открывает, но решил пока не забивать себе этим голову. Спрятал обратно и снова, уже по привычке, проверил, закрыта ли дверь.

Больше терять Объект-12 он не намерен.