Последний полёт над пропастью (гет)

Тонкий месяц освещал астрономическую башню.

Холодный свет лился из настежь распахнутого окна, освещая бледное личико в обрамлении серебристых волос, спадающих до пояса. Из полумрака, недолго думая, вышел высокий юноша с похожими чертами и присел рядом на подоконник.

— Я так и знала, что тебе тоже захочется послушать, — её голос напоминал потустороннюю музыку.

— Я бы не пропустил такое, — прошептал юноша, глядя на усеянное звёздами тёмное небо.

— Жаль, что я не смогу стать Луной, — грустно заметила она, обхватив колени тонкими белыми руками.

— А я понял, что не обязательно быть Луной, ведь есть дождь, — мягко произнёс Лероп, всматриваясь в мрачные очертания Запретного леса.

— Это так, но ведь никто не поёт песни ему, — печально возразила Полумна, теребя свои длинные волосы.

— Он сам поёт, и поёт гораздо больше, чем поют Луне. Кажется, завтра мы сможем услышать его песню.

Ольяр мечтательно склонил голову набок и прикрыл глаза. А Луна медленно встала и, плывущей походкой, направилась к выходу, бормоча по дороге:

— Надеюсь, я увижу звёзды...

Лероп проводил её задумчивым взглядом и упал спиной вперёд прямо с астрономической башни. Над верхушками самых старых и высоких деревьев у границы школы пролетел янтарный ястреб и скрылся в ночной мгле.

--

Капли стекали по лицу, смывая кровь со лба и теряясь в грязных чёрных волосах. Стоя посреди пустой детской площадки, он позволял потокам воды бежать по израненным рукам и с шелестом барабанить по резиновым дорожкам.

Внезапно, поймав на себе чей-то взгляд, он испуганно обернулся и увидел изумрудные глаза в двух шагах от себя. Девочка, держа в руках красный зонтик, подошла ближе. Мальчик перестал мокнуть, но с тревогой не сводил с неё взгляда.

— У тебя кровь на лице, — тихо сообщила она и протянула ему маленький белый платочек.

Северус неловко принял его и торопливо промокнул вздувшиеся царапины.

— Что случилось? — вполголоса спросила она, прислушиваясь к его негромкому стону. — Ты где-то упал?

— Можно и так сказать, — буркнул тот, сжимая платочек в руке.

— Почему ты не пойдёшь домой? — с детским удивлением поинтересовалась она.

— Не хочу, — мрачно отозвался мальчишка и пылко добавил: — Отец снова напился!

— Это он тебя так?! — шёпотом спросила Лили с волнением.

Северус не ответил, вдруг с интересом уставившись на грязные дырявые ботинки.

— И куда ты теперь пойдёшь? — дрожащим голосом полюбопытствовала девочка, изучая его белое мокрое лицо.

— Здесь останусь, пока отец не протрезвеет, — обречённо вздохнул Снейп.

Сзади внезапно раздались шлёпающие шаги, а затем слегка пищащий голос:

— Лили, что ты там делаешь? Сейчас же иди домой!

Они резко развернулись и увидели стоящую чуть вдалеке невысокую девочку с двумя глупыми хвостиками. Как и сестра, она держала в руке зонт, отличавшийся пёстростью красок. Лили бросила на Северуса печальный взгляд, вложила в его руку свой зонтик и поспешила за Петуньей домой, оставив ошеломлённого мальчишку одиноко стоять посреди детской площадки и слушать звуки дождя.

Снейп, тяжело дыша, вскочил с постели. Слёзы блестели на висках, и он раздражённо смахнул их. Напрягая память, он вспомнил, что находится в своих хогвартских апартаментах, а в соседней комнате спит его сын.

Он сделал несколько глубоких успокоительных вдохов и поднялся с постели, решив не предпринимать бессмысленных попыток вновь заснуть. Сердце до сих пор отчаянно колотилось. Его взгляд упал на каменные часы на полке: часовая стрелка едва доползла до цифры четыре. Припомнив все излюбленные ругательства своего отца, он переоделся и отправился на кухню, примыкающую к спальне. Заварив чёрный чай с бергамотом и добавив три капли бодрящего зелья, Северус устроился в тёмное бархатное кресло и апатично уставился на едва теплящиеся угли в камине.

Этот зонт он хранил как зеницу ока, несмотря на многочисленные подколки Лили.

"Я дам тебе ещё тысячу зонтов, если захочешь..."

Если захочешь...

Она была первым человеком, которому не было наплевать на его желания. И зонт... Был символом этого. Его ценность не зависела от функциональности. Однако он никак не мог объяснить жене, почему этот зонт не такой, как все остальные. Но Лили и не настаивала. Просто понимающе кивнула и отказалась продолжать дискуссию.

Где-то хлопнула дверь. Северус непроизвольно дёрнулся, и кружка с остатками чая полетела на пол. Но звука разбитого стекла не последовало — кто-то поймал её у самой земли.

— Да не трясись ты так, — раздался рядом насмешливый голос.

Септимус выпрямился, сжимая в руках кружку.

— Что ты здесь делаешь в такое время? — последовал ожидаемый вопрос.

— Слежу за сохранностью посуды, — фыркнул мальчик, вручая кружку отцу.

Северус скользнул в его сознание. В разум хлынули чужие воспоминания. Вот Квиррелл направляет палочку в лицо, и тело пронзает острая боль, плавя кости и разрушая рассудок. Затем раздаётся протяжная мелодия, поглощая всё вокруг, в том числе воздух.

Снейп с усилием вернулся в реальность и слегка покачнулся. Он откинул взмокшие волосы со лба, пошарил в складках мантии и вынул пузырёк с тёмной жидкостью.

— Похоже, не я один страдаю ночными кошмарами, — мягко заметил он, окидывая сына задумчивым взглядом.

— А что тебе снится? — негромко полюбопытствовал Септимус, примостившись на спинке кресла и теребя подол ночной рубашки.

— Когда что, — неоднозначно протянул тот, вновь обращаясь к почти потухшему камину. — Чаще всего служба у Лорда. Вижу тех, кого убил. Они обвиняют меня в своей смерти. Иногда отца.

Зельевар шумно сглотнул и прикрыл веки, ощущая дикую усталость во всём теле. Так они и сидели — каждый молча о своём, смакуя уютную тишину, которая, казалось, царила повсюду.