Почти достойная замена (джен)

Шредер

Сегодня кончился мир… В очередной раз, демон его подери. Должно быть, именно этого и стоило ждать. Здесь не бывает чудес, а тот, кто смеет надеяться на них, обречен на жестокое разочарование. Опять же, снова и снова, до тех пор, пока не будет сломлен или не разучится что-либо чувствовать. Первое меня уже не пугает, второе же… поскорее бы.

Ты вернулась. Именно тогда, когда я перестал на это надеяться. С самым нелепым обвинением, какое только можно себе представить. Такие никому не проходят даром, ибо безнаказанно оскорблять мастера ниндзя дозволено лишь богам, да и то… И ты поплатилась за это. Жестоко. Все правильно и справедливо, вроде бы, но… я дорого дал бы, чтобы этого не произошло.

Караи… единственное существо, на которое я никогда не посмел бы поднять руку, даже несмотря на то, что не единожды грозил этим. Должна же неслушница хоть чего-то бояться, хоть в какое-то наказание верить. Ты не верила. Прежде. Теперь же… теперь я смотрю на собственную руку, не веря, не желая верить, что этот уродливый шрам оставлен ею. Совершенно случайно — но разве это оправдание?

Все повторяется. Как и тогда, с Шен. Круг замкнулся, и не осталось ничего. В очередной раз. Даже месть негодному Йоши оказалась где-то там, за гранью круга. Нет, однажды она все же свершится, раз уж я живу на этой Земле. Чтобы мое существование имело хоть какой-то смысл. Что же делать потом… я подумаю тогда, когда это произойдет.

Сейчас в это верится хоть мало. Ты все же жива, мой котенок, и не искалечена непоправимо. За это я могу благодарить богов. Слабое утешение, конечно. Мир рухнул и никогда не станет прежним. Зачем, почему этой глупой девчонке-заложнице понадобилось будить во мне почти угасшее желание жить? Все должно было закончиться тогда, шестнадцать лет назад, когда ушла Шен. Мир утратил краски и смысл без нее.

Ты, малышка. Тогда только ты и стала для меня причиной быть. Сейчас же… зачем? Зачем все? Шен была права: наше искусство изжило себя и более не нужно в этом мире. Мы — пережиток прошлого, излишний в дне сегодняшнем. И должны раствориться в ночи. Навсегда. Едкий запах газа, кажется, навеки впитался в складки одежды, в каждую клеточку кожи. Самое верное средство закончить все. Мой клан сопроводил бы меня в вечность, а то, что осталось бы от нашего последнего пристанища, сохранило бы наш секрет.

Все это не коснулось бы ее. Глупой наивной девчонки, получившей наконец столь желанную свободу. Она была вольна идти на все четыре стороны, уж об этом я позаботился заранее, как и о том, что должно было завершить наш земной путь. Почему она не воспользовалась? Она мне никто и вряд ли когда-нибудь станет чем-то большим. Она не ты, мой котенок, и никогда не станет тобой. И все же сумела меня остановить. Почему? Я не знаю и сейчас. Лишь то, что это, как и все в мире подлунном, было не случайно.

Матчи*. Маленькое, хрупкое вместилище огня, источник погибели и спасения. И она вправду похожа на спичку: своей огненной шевелюрой, тоненькой полудетской фигуркой. Но главное — сокрытой в ней силой. Той, что еще не осознает сама, но которую можно ощутить, даже не зная ее определения.

Маленькая тонкая спичка, способная сгореть за считанные мгновения. И сгорает без малейшего сожаления, исполняя свою карму. Она может обогреть озябшие ладони, подарить надежду… но в случае неосторожности больно обожжет. Уж я-то знаю, насколько коварно бывает пламя. Стоит ли давать ей возможность?

Сейчас это уже неважно. Все неважно. Она здесь, со мной, вместо тебя, моя малышка. Неравноценная замена самому близкому существу. Соломинка, способная удержать на краю. Досадная помеха — или же полезное приобретение? До сих пор неясно. Но это и не главное.

Глупая девчонка, напрасно ты это сделала. Плевать на черепах, на Йоши… плевать на все. Все, чему суждено быть, сбудется когда-нибудь, так или иначе. Теперь-то я тебя точно никуда не отпущу.

* * *

В ней что-то есть. Я чувствую это наверняка. Скорее всего, знал и этот… крыса. Но не успел воспользоваться. Что ж, это его большая ошибка. Пока я не могу даже определить природы ее странной силы, почти уверен, этого не знает и она сама. Пока. Ученица из нее, конечно, неважная, но этот дар компенсирует многое. Если я сумею его открыть. Нет, неправильно. Когда сумею.

Учить ее уже поздно, да и сама Матчи (ее чужеземного имени я не помню и не желаю запоминать) не выказывает особого рвения. Может быть, тоже только пока. Ничего. Я умею быть терпеливым, если это необходимо. А время у меня есть. Теперь, когда не на что больше надеяться и желать, впереди целая вечность.

А пока… моей, лишь моей волей она сопровождает меня повсюду. Без одеяния, делающей ее столь похожей на тебя, мой котенок. Довольно иллюзий! Я не желаю больше обманываться. Матчи другая, в этом ее сила и слабость. И она нужна мне именно такой. Сегодня. Сейчас. Так или иначе.

Вот и сегодня, повинуясь приказу — а в моем доме всем должно подчиняться моей воле — она сопровождает меня на один из подземных уровней. Боится, это заметно, даже не глядя на нее. Думает, что чем-то рассердила меня, и опасается вновь оказаться запертой в подземной камере. Глупышка, если бы я и вправду этого желал, с делом справился бы один из моих воинов. Мастеру нет нужды сопровождать пленницу до места заключения. Но она не знает этого. А я не считаю нужным зря тратить слова. Скоро и так поймет все сама. И, может быть, даже порадуется.

Здесь дожидаются моего решения посмевшие ослушаться меня мутанты. Каждый в своей камере. Сколько еще осталось воды в баллонах Фишфейса, осталась ли вообще? Я не знаю, и, честно говоря, это не сильно меня волнует. При одной мысли о том, что было бы, если бы Караи повезло чуть меньше, сердце сжимает холодная рука. А потом обжигает бешеная ярость. Она едва не стоила Бредфорду нескольких лишних (определенно, лишних) конечностей, когда я только узнал о том, что на самом деле произошло с Караи. Но еще может стоить.

Дверь, щелкнув, отворяется, и я чувствую, как девчонка вцепляется в мою руку. Что ж, неудивительно. В точно такой же камере она сидела, едва попав сюда… как давно это было! А сейчас на ее месте оказался ее извечный недруг, бывший некогда Брэдфордом. Вот уже несколько дней он сидит здесь, в наказание лишенный не только свободы, но и пищи. Ожидая моего решения насчет своей судьбы. Он заслужил много большего и знает это. И потому вздрагивает, поджав хвост, едва увидев меня.

Матчи держится еще крепче. Ей нечего его бояться, сейчас негодный пес никому не причинит вреда. А вот она себе — может, снова оцарапавшись о шипы доспехов. Но чтобы разжать ее пальцы, не причиняя боли, приходится повернуться к ней. Черт возьми! Она смотрит сначала на пленника карцера, затем на меня. Просяще, почти умоляюще, ничего не произнося вслух.

Она не ты, мой котенок. Ты бы наверняка порадовалась, увидев своего недруга в таком бедственном положении. И уж точно не стала его жалеть. Не скажу, что меня это радует, но… так как-то правильнее. Однако решение принято. Негодный пес будет… нет, не прощен, это надо еще заслужить. Но получит шанс сделать это. Как и его напарник.

Он что-то говорит, наверняка с благодарностью, но я не слышу. Уходя прочь, не смотрю по сторонам. Тебя здесь нет, малышка. Осталась только она. Идет рядом, на этот раз не решаясь прикоснуться. Но я чувствую ее рядом. И от этого на душе как-то немного спокойнее.

_____________________________

*матчи — спичка (яп.)