Просто держи меня за руку (гет)

Снейп, призвав все свое самообладание, смотрел на только что прибывшую на место встречи троицу и в который раз задавал себе вопрос, сколько еще будет продолжаться эта навязанная ему «опека», и почему он не может просто бросить все и уйти. Поттер и Уизли как-то неуловимо изменились, но он никак не мог понять, в чем именно, и это раздражало его еще больше. Любое непонятное явление, касавшееся этих конкретных гриффиндорцев, всегда попахивало бедой. Хорошо хоть Гермиона, словно уловив его далеко не радужное настроение, взяла все организационные моменты на себя, провела первичную настройку и только после этого повернулась к Снейпу:

— Мы готовы.

Снейп шагнул вперед и остановился перед Поттером:

— Хотите что-то сказать, прежде чем мы начнем?

— Нет, сэр.

— Вы даете мне разрешение просмотреть вас? Я хочу попробовать отыскать признаки вашей ментальной связи с Темным Лордом и проверить, можно ли полностью ее заблокировать.

Мальчишка… хотя, какой он мальчишка, ростом почти с него и говорит басом… неохотно кивнул:

— Разрешаю.

— Если станет некомфортно, больно или еще что-то, говорите. Мисс Грейнджер будет страховать.

— Хорошо.

Все трое повторили формулу активации — и Снейп оказался в причудливо переплетенной паутине золотистых потоков с тремя точками пересечения. Океан, едва-едва касавшийся его сознания, легко, будто пенный гребень накатывавшей на берег волны — Грейнджер. Буйное зеленое поле с дикой травой выше колена — Уизли. Увидев Поттера, Снейп едва не расхохотался. Теперь было ясно, что образная система для всех будет одна… ну, или, по крайней мере, у него с Грейнджер она одна на двоих. Поттер, драгоценный Избранный колдовского мира и любимчик Альбуса Дамблдора, был золотой звездой. Почти такой же, какую выбивают на ордене Мерлина. Было бы смешно, если бы не было так глупо. И не так правдиво — этот уж точно получит орден в итоге. Снейп дал ему время адаптироваться, услышал негодующее восклицание Уизли, который попробовал было сунуться к бывшему учителю и нарвался на острые ледяные шипы, а затем двинулся вперед, проникая сквозь золотистую оболочку. К его удивлению, разум у парня был куда более упорядоченным, чем при просмотре легилименцией. Весь кипучий, безудержный хаос и непрестанно наслаивавшиеся друг на друга кадры воспоминаний, которые он помнил еще по пятому курсу, исчезли. Не было даже привычных дурацких мысленных «сквозняков», в которых он каждый раз слышал одно и то же — «сейчас этот упырь опять начнет меня ломать». Только ровные, будто специально к его приходу подметенные дорожки, ведшие неизвестно откуда неизвестно куда.

Пожалуй, из него еще выйдет толк.

Крестраж он увидел почти сразу. В самом центре скопления дорожек висело мерзкое липкое черное пятно, похожее на огромного бесформенного паука, запускавшего лапы во все, что находилось вокруг. Снейп выбрал одно из черных ответвлений, проследил, куда оно тянется, и настроение у него испортилось окончательно.

Океан бережно омыл края этой кляксы, фиксируя ее положение.

— Смотри, — шепнула Гермиона в его голове. — Полностью отрезать его я не смогла, но если выстроить стену по периметру, то можно более-менее заблокировать.

— Оно уже проникло повсюду, — Снейп мысленно показал ей разбегавшиеся во все стороны ответвления. — Даже если заблокировать основную часть, все остальное уже разошлось по всему организму. Переплетается с энергетическими потоками. Я не знаю, что будет, если его выжечь. Возможно, он станет сквибом.

— Эй! — подал голос Поттер вслух. — Я слышу, как вы там что-то делаете! Может, расскажете и мне?

— Что вы сейчас чувствуете? — решив не добавлять себе головной боли, спросил Снейп — тоже вслух. Парень скривился:

— Голову распирает изнутри. Что вы там делаете вдвоем? Вы что-то нашли? Почему я это не вижу?

— Гарри, ты видишь, где я сейчас? — спросила Гермиона, и Снейп ощутил, как она добавила чуть больше энергии в ментальный блок вокруг черного пятна. — Не снаружи. Внутри.

— Я чувствую… как будто в голове плещется вода. Больше ничего.

Гермиона озадаченно посмотрела на Снейпа. Тот расфокусированно глядел куда-то поверх плеча Гарри.

— Когда вы чувствуете Темного Лорда, Поттер, как именно это происходит? Где вы находитесь в этот момент?

— Я вижу все его глазами и ощущаю его эмоции так, будто они мои.

— Что происходит, когда вы хотите перекрыть эти ощущения? В какой момент вы начинаете осознавать, что у вас есть отдельное тело?

Поттер напрягся, пытаясь понять, чего от него хотят.

— Ну… до применения окклуменции я… отступал назад. Я не знаю, как объяснить. Я отступал до тех пор, пока не оказывался в своем теле. А теперь я просто… отрезаю его.

— Вы и сейчас держите блок? Где?

— Э-э… секунду, — мальчишка зажмурился, очевидно, пытаясь прибегнуть к какой-то визуализации, чтобы было понятней. Снейп, снова «всмотревшись», заметил, как одна из дорожек засияла чуть ярче, свечение потекло вперед как ручей и наткнулось на глухую стену, в которую упирался один из черных отростков. Снейп «ощупал» препятствие и остался вполне доволен. Разумеется, окажись Поттер лицом к лицу с Вольдемортом, никакая стена бы не спасла, но в данном случае все работало.

— Северус, — позвала Гермиона, — а почему все это не показывает обычная диагностика? Ведь его же сто раз диагностировали, когда он попадал в госпиталь.

— Обычная и не покажет. Поттер, расслабьтесь и постарайтесь не дергаться, — Снейп вытащил из рукава палочку и проделал серию энергичных взмахов, создавая проекцию, похожую на диагностическую схему, но содержавшую гораздо больше слоев. Уизли отступил чуть дальше, освобождая место, и с интересом уставился на повисшую в воздухе конструкцию.

— Круто, Гарри! — восхитился он. — Кажется, я вижу всего тебя в разрезе… только это не очень похоже на ту книжку по анатомии, что мы читали. Вот это что такое? — и ткнул пальцем в пульсирующий клубок в самом центре схемы.

— Это сердце, — пояснила Гермиона.

— Ага, — рыжий проследил линии, ведшие вверх и вниз, — значит, вот это должен быть мозг? А это что внутри? У меня такое тоже есть? У всех есть?

Гермиона и Снейп переглянулись. Поттер близоруко сощурился, всматриваясь:

— Это оно? Так выглядит… эта связь?

— Да.

— И что с этим делать? Можно как-то перекрыть ее совсем?

— Мы над этим работаем, Поттер. Как только будем знать наверняка, я лично объясню вам процедуру.

— И на том спасибо, — пробурчал парень. — Если вы закончили, то не могли бы вы все убраться из моей головы?

— Один вопрос, — Снейп перехватил его взгляд и уставился в зеленые глаза за круглыми стеклами очков. — Вы пробовали заглядывать в Темного Лорда целенаправленно?

— В смысле?

— Это очень простой вопрос, Поттер. Да или нет?

— С чего вы решили, что…

— Вы как-то обмолвились, что для того, чтобы заглянуть в него, вам нужно сосредоточиться. Что это похоже на медитацию. Следовательно, вы пользовались этой связью осознанно. Не тогда, когда вас в это взаимодействие втягивали вспышки эмоций Лорда.

— Гарри! — ахнула Гермиона. — Ты что, серьезно это делал?..

— Да чего вы паникуете? — Поттер раздраженно передернул плечами. — Я делал это только по необходимости… чтобы знать, где он и не грозит ли нам какая-то опасность. Не постоянно и тем более не из любопытства.

— Он знает, что вы это делаете? — бледнея и опустив голос едва ли не до шепота, уточнил Снейп. — Он ловил вас на этом?

— Раз или два, еще до того, как я начал регулярно тренироваться ставить блок. Я же говорил, он сам отгораживается от меня. И до определенного момента я не мог пробиться сквозь его заслон.

— А теперь? — почти помертвев, прохрипел Снейп. — Что происходит теперь?

— А теперь я могу это сделать в любой момент, если нужно, — неохотно ответила его головная боль номер один. — Он не чувствует меня, когда я это делаю.

Гермиона в ужасе прижала ладони к щекам, глядя на своего друга большими круглыми глазами:

— Почему ты ничего не сказал мне, Гарри?

— Потому что не происходило ничего из ряда вон выходящего, — попытался отмахнуться он, но Снейп, у которого разом заледенели все внутренности, качнулся вперед и схватил нахала за плечи:

— Для вас это что, игры, Поттер? Или вы не понимаете, что раз вы можете делать это с ним, то и он может сделать это с вами?

— Да все совсем не так! Я же сказал, я был осторожен!

— Идиот! — прошипел Снейп, грубо встряхивая его и с трудом подавляя желание сомкнуть руки у него на шее и задушить, здесь и сейчас. — Ментальные техники Темного Лорда не чета вашим! Он умеет такое, что вам и не снилось! Возможно, прямо сейчас он смотрит в вашу голову и видит все, что в ней происходит! И заодно все, что происходит вокруг!

— Если бы так было, вас бы уже не было в живых! — заорал Поттер в ответ, перехватывая руки Снейпа и с силой отдирая их от себя. — Если бы он услышал или увидел хоть что-то, вас бы уже вызвали! Почему вы не можете хоть раз поверить в то, что я не полный придурок?

— Потому что ваш отец был полным придурком, совершенно не понимавшим, во что он ввязался! — рявкнул Снейп, окончательно теряя контроль над собой и выхватывая палочку. — Он вот так же играючи лез в бой, не зная, с чем столкнулся, и совал голову в петлю! Потому что он рисковал не только своей никчемной, жалкой жизнью, но и жизнью вашей матери! Это же надо было додуматься — доверить тайну своего убежища последнему трусу, который гадил в штаны всякий раз, стоило при нем упомянуть имя Темного Лорда! Дегенерат! А вы полностью повторяете его судьбу!

— Неправда! — выкрикнул Поттер, бледнея от ярости. — Я никогда бы не стал рисковать жизнью родных мне людей!

— Вы уже это сделали, когда впервые влезли к нему в голову! Вам до такой степени наплевать, чем кончится эта война? Вам действительно без разницы, что станется с остальными, что бы ни случилось с вами в финальном поединке?

— А вам обязательно всякий раз тыкать меня в это носом? И не смейте говорить о моем отце! Много вы понимали в том, что тогда происходило! Вы их предали! Вы подслушали пророчество, вы донесли Сами-Знаете-Кому, и он нашел их и убил! — Поттер сжал кулаки, воздух вокруг наэлектризовался до такой степени, что еще немного — и у кого-то произойдет спонтанный выброс. Снейп, белый как бумага, раздувал ноздри, плотно сжав тонкие сухие губы. А Поттер вдруг поднял бровь, слегка склонив голову к плечу:

— А, может, вы даже радовались? Профессор. Может, вы были там той ночью? Пришли полюбоваться, чем все закончилось? Посчитать, скольких Мародеров вам осталось убить? Мой отец пытался его задержать. Без палочки. Много вы знаете людей, способных броситься наперерез Сами-Знаете-Кому без палочки?

— Замолчите.

— Моя мать не отступала. Он предлагал ей отойти. Вы знали об этом? Он дважды предлагал ей отойти, но она не сделала этого. У нее тоже не было при себе палочки, она даже защищаться не могла. И все равно не отошла!

— Поттер, заткнитесь немедленно, — Снейп уже даже не шипел, а почти рычал как медведь.

— А если не заткнусь? — с вызовом бросил мальчишка. Уизли дернулся было к нему, но Гермиона вцепилась в его руку и начала потихоньку оттаскивать назад, словно сообразив, к чему все идет.

— Что вы сделаете, если я не заткнусь? Убьете и меня тоже? Почему бы нет? Если вы принесете ему еще и мою голову, как принесли голову Дамблдора, может, когда-нибудь он сделает вас своим преемником! — выплюнул Поттер, и зеленые глаза бешено сверкнули под очками. — Хотя, что вы можете, на самом-то деле? Дамблдора и того разоружили без вас! Вам оставалось только убить безоружного! Как вам спится по ночам? Да вы все тот же трус!

— Не сметь!..

В воздухе полыхнуло красным, сиреневым и снова красным. Снейп, едва соображая, что делает, и не слыша ментальных криков Гермионы, разрывавших его голову изнутри, махнул палочкой еще раз, глубже вдавливая мальчишку в заснеженную землю. Поттер, захлебываясь собственной кровью, несколько секунд отчаянно бился под удерживавшим его заклятием, а затем вдруг выбросил левую руку вперед — и Снейпа отшвырнуло назад и приложило затылком о ствол дерева. На миг оглушенный ударом, он потерял концентрацию и удержал палочку лишь каким-то чудом, но тут прилетело следующее заклинание, попавшее ему прямо в лицо, палочка упала в снег, и вокруг стало как-то поразительно темно и тихо.

— Северус!.. Еnnervate!.. Уйди, Гарри, или я оторву тебе что-нибудь! Ты что творишь?

— А он что творит? — орал Поттер в ответ. — Кто дал ему право оскорблять меня и моих родителей? Кто дал ему право вообще говорить со мной таким тоном после всего того, что он сделал тогда? Как ты можешь к нему прикасаться, зная все это?

— Гарри, — голос Грейнджер звучал устало, каждое слово падало словно камень. — Ты действительно кретин… Ты что, ничего не понял?

— А что я должен был понять? И не смотри на меня так, Гермиона, он нарывался на это все семь лет! Он должен был понимать, что когда-нибудь я вырасту и дам сдачи!

— Тупица. Как ты думаешь, кого теперь слушается Бузинная палочка?

Воцарилась тишина. Затем где-то сбоку потрясенно охнул Уизли:

— Да он точно сумасшедший! Рисковать остатками зубов… хотя они у него и так не очень…

— Я прибью тебя, Рональд, — зло отозвалась Грейнджер. — Клянусь, прибью, как только закончится война. Он вас обоих сделал как маленьких. Снова. А вы даже не поняли.

— Прекратите… все, — прохрипел Снейп, у которого немилосердно болела и кружилась голова. Подняв руку, он ощупал свое лицо. Кажется, у него опять был сломан и заново вправлен нос, а передние зубы как-то подозрительно шатались, стоило коснуться их языком.

— Открой рот, — коротко приказала Гермиона, наклоняясь над ним и подсвечивая себе палочкой. Десны обожгло огнем, язык и губы немилосердно защипало. Девчонка безжалостно, почти грубо ощупала пальцами нижнюю челюсть, проверила подбородок и кивнула:

— Хорошо иметь родителей-стоматологов, правда?

Снейп так и не решил, нравится ли ему прозвучавшее в ее голосе ехидство. Зубы, вероятно, все-таки придется ровнять в Мунго, когда все закончится — они и так росли криво с детства, а регулярные драки что в маггловском, что в колдовском мире их выравниванию тем более не способствовали. Кое-как опершись на локоть, он сел, потирая виски обеими руками. Тупая ноющая боль сдавливала голову железным обручем. В боевой медитации он намеренно убрал щиты, пропустил через себя и свои, и чужие эмоции и буквально слетел с катушек от двойной дозы неконтролируемой злобы. Чего, собственно, и добивался для чистоты... эксперимента. Поттер, растерянный и испуганный, сидел в снегу в шаге от него. На лице у него тоже виднелись наполовину залеченные следы ударов, нанесенных разъяренным Мастером зелий.

— Чем ты меня ударил, гаденыш? — не предвещавшим ничего хорошего тоном спросил мальчишку Снейп. — И как достал палочку левой рукой?

— Это была запасная. В ботинке. Как вы и велели носить. Правой рукой я бы не дотянулся.

Превосходно, подумал Снейп, кривясь от боли в разбитом лице — Гермиона, видимо, исцелила основные повреждения, но тело их еще помнило. Скорей всего, болеть будет и завтра. Не то чтобы его это сильно волновало. Гораздо больше его тревожил вопрос, сработало ли. Достаточно ли натуральной была эта драка, чтобы Бузинная палочка сменила владельца?

Однако. Из Поттера в самом деле может выйти неплохой аврор. Если доживет.

— Простите… сэр, — пробормотал Поттер. Этот виноватый вид — прямо бальзам на душу. Даже и ругать его не хотелось. Впрочем, и разговаривать с ним желания не возникло. — Я… не понял.

— И хорошо, что не поняли, иначе не сработало бы, — Снейп, сцепив зубы, поднялся на ноги и отряхнул плащ от начавшего подтаивать снега. — Но у вас серьезная проблема, Поттер, и если вы не научитесь с ней справляться, вашу дальнейшую судьбу предсказать очень легко. Вы убьетесь в первом же серьезном поединке, в котором противник начнет давить на все ваши кнопки. А кнопок у вас много. Ваши отец и крестный и их сомнительное героическое прошлое — одна из них. Ваше нетерпение — еще одна. Вспыльчивость. Неумение просчитать действия противника хотя бы на пару шагов вперед. Полная потеря самоконтроля. Вы позволяете людям манипулировать вами. Вы позволяете их словам задевать вас и лишать хладнокровия. Вас легко подцепить простейшим оскорблением.

— Как будто у вас не так, — буркнул гриффиндорский упрямец, болезненно морщась и потирая шрам на лбу. — Вы вот тоже не образец ледяного спокойствия, стоит назвать вас трусом. Я давно заметил.

— Манеры, Поттер, манеры, — осадил его Снейп. — Ваше дело — следить за собой. Если вы в самом деле вознамерились выйти в бой и победить — не думайте, что ваш враг ничего о вас не знает. Все ниточки, за которые вас можно дергать, буквально лежат на поверхности. И если вы не сделаете ничего, чтобы все это перестало на вас воздействовать — вы действительно не переживете эту войну. Я уже говорил вам это на пятом курсе, но повторю снова. Вы сами снабжаете людей оружием, которое можно применить против вас. Вот и результат.

Мальчишка посмотрел на него такими глазами, что Снейпу опять стало не по себе.

Проклятая Лили Эванс. Когда она уже отпустит его, наконец?..

— И как я могу доверять вам, сэр, если вы постоянно что-то от меня скрываете? — пробормотал Поттер. — Вы ведете себя так же, как Дамблдор. Я больше чем уверен, что про мою связь с Сами-Знаете-Кем вам известно гораздо больше, если не вообще все, но вы не говорите мне намеренно. Это что, продолжение игр Дамблдора в загадки? Я должен до всего додуматься сам? Снова?

— Нет. Если бы у меня было решение, в котором я бы не сомневался, я бы уже поделился им с вами, — он зыркнул на перетаптывавшегося с ноги на ногу Уизли. — Вон из медитации. Живо. Мисс Грейнджер, вас тоже касается.

Гермиона и Рон переглянулись, но возражать не осмелились. Оба пробормотали «Finite», и Снейп, почувствовав, что океан и дикая трава исчезли из его сознания, сосредоточился на Поттере:

— Можете не сомневаться — я скажу вам все, что вам следует знать, еще до того, как начнется бой. Я поклялся довести дело до конца, и я доведу. Все остальное вас волновать не должно. А дальше — хоть с моста прыгайте.

— Кому вы поклялись, сэр?

— Кому надо. Речь не об этом. Если вы не научитесь владеть собой и управлять своим гневом — очень плохо закончите, Поттер. Я много знаю о том, что бывает с подобными людьми. Сам был таким.

Мальчишка долго молчал, обдумывая услышанное. Грейнджер и Уизли стояли чуть поодаль, но не вмешивались, хотя Гермиона, вероятно, просто лопалась от любопытства, о чем же они сейчас говорят.

— Я не знаю, как это сделать, сэр.

— Не лгите мне. Вам прекрасно удавалось справляться со своими вспышками как в моем классе, так и на уроках этой жабы Амбридж, — усмехнулся Снейп. — Вы просто не осознаёте себя. И не хотите прилагать усилия. Это требует основательного и долгого самоанализа, и далеко не все, что вы в себе найдете, будет приятным. Когда вы поймете, почему реагируете на каждый из триггеров, и примиритесь с тем, что на самом деле все, на что вы так остро реагируете — правда, любые издевки и оскорбления потеряют силу. Обижаться на правду нет смысла. Не примете самого себя и реальность, в которой вы живете — и вы труп. А теперь — возвращайтесь в Выручай-комнату, выпейте что-нибудь от головной боли и ложитесь спать. И никаких ночных свиданий. Не сегодня. Вам ясно?

— Да, сэр. Спасибо. Э-э… я тут подумал…

— Упаси меня Мерлин от ваших мыслей.

— Можно мне как-нибудь поговорить с вами, сэр? - взгляд зеленых глаз стал чуть мягче, и этим в очередной раз до боли напомнил Лили. Боги, это какая-то нескончаемая пытка. — Я просто хотел… расспросить о моих родителях. Я не понимаю, почему мой отец так себя вел, а Сириус и Люпин… Они ничего мне не объяснили.

— Ну разумеется, — не сдержав презрительного смешка, фыркнул Снейп. — Но с чего вы решили, что я могу рассказать вам что-то, чего вы еще не знаете?

— А я ничего и не знаю. Все, что мне говорили о моем отце, не совсем соответствовало истине, как я понимаю. Я хочу знать больше. Хочу знать… другую сторону медали.

— Если переживем войну, возможно, будет повод поговорить. В данный момент подобный разговор сделает хуже и мне, и вам. Я не спорю, возложенная на вас миссия неприятно пахнет, Поттер. Но я не собираюсь вас жалеть. И опекать вас тоже больше не собираюсь. Повзрослейте уже, наконец. Может, тогда нам будет проще общаться.

— Я понял. Спасибо еще раз, сэр. Я… э-э… не сильно вас?.. Я не собирался использовать Reducto, просто на рефлексе сработало. Вы мне ребро сломали, кстати.

— Скажите спасибо, что голову не оторвал. Убивать можно не только Авадой.

— Сэр… Я чувствовал. Вы тоже разозлились. По-настоящему. Это не было игрой. Как это получилось? Палочка не сменит хозяина, если поединок подстроен.

— Он и был подстроен, Поттер. Но, в отличие от вас, я знаю свои триггеры. Я намеренно использовал один из них, потому что в противном случае мне не удалось бы разозлиться и разозлить вас.

— Вы мной манипулировали, намеренно подставляясь сами?

— О чем я вам только что говорил? Любой, кто знает все ваши кнопки, знает и вашу реакцию. Использовать ее против вас в собственных целях — проще простого. У меня была цель, и я ее добился. Да, я играю нечестными методами. Как и все приспешники Темного Лорда. И не только они. Думайте, Поттер. Иначе вам ничего не светит. Finite.

Едва они разорвали связь, как левую руку кольнуло, а в следующую секунду от запястья до плеча волной прокатилось знакомое адское жжение. Снейп, чертыхнувшись, вызвал двух эльфов, чтобы один отнес троицу в Выручай-комнату, а второй — вернул его самого в кабинет директора. Гермиона глянула на скрытое плотным черным рукавом предплечье и перевела вопросительный взгляд ему в лицо. Он едва заметно кивнул. Снова мысленно выругался, увидев, как в карих глазах вспыхнул и погас испуг.

— Марш в комнату и сидеть там. По коридорам не шататься, плащ не доставать, Оборотное не пить, опасные вещи не трогать, чарами не баловаться и охране не попадаться! — рыкнул он на всех троих. Осторожно потрогав подбородок, решил, что более серьезным лечением займется позже, а сейчас главное — отнести змеелицему чудовищу снадобья и не попасть под горячую руку. Гермиона напоследок наградила его таким взглядом, что у него мурашки побежали по коже, но не сказала ни слова, ухватила обеих парней за руки и испарилась вместе с сопровождавшим их домовиком. Снейп, вернувшись в кабинет, быстро собрал бутылочки, проверил карманы и собственный запас зелий на экстренный случай, отмахнулся от Дамблдора, непременно возжелавшего узнать, кто, куда, зачем и как надолго, и поспешил в Малфой Мэнор, стараясь не думать о том, что будет, если его уловка не сработала.

* * *

Гермиона очнулась, когда тормошивший ее Гарри потерял терпение и едва не залепил ей пощечину, чтобы вывести из непонятного полутранса, в котором она пребывала с момента возвращения в Выручай-комнату.

— Слушай, отстань, — огрызнулась она, больно шлепнув его по рукам, опять потянувшимся встряхнуть ее за плечи. — Ты мешаешь мне думать.

— Да сколько можно думать? Ты знала о том, что он собирается это сделать?

— Нет.

— И как нам проверить, сработало или нет?

— Вероятно, он это проверяет прямо сейчас.

— Вот о чем вы опять, а? — возмутился Невилл, которому до смерти надоело слушать эти разговоры.

— Если бы они могли нам рассказать, они бы рассказали, Невилл, — традиционным загадочным тоном изрекла Луна, прижимаясь щекой к его плечу. — Иначе они не стали бы говорить так, чтоб нам было непонятно. Оставь их в покое.

— Это как-то связано с теми предметами, которые вы должны были уничтожить для победы в войне?

— Вроде того, — ответил Рон, устав наблюдать за бессловесной борьбой своих друзей, смотревших друг другу в глаза, не моргая. — Да прекратите вы уже. Гермиона, ты уверена, что… ну… что с ним ничего не случится?

— Не уверена, — она поудобней пристроила на коленях свой дневник с тисненым серебряным узором на обложке и, отвернувшись от Гарри, опять уставилась в одну точку. — Отстаньте от меня.

— Вы и правда странные, — сообщил им Невилл, обреченно вздыхая.

— А то мы не в курсе, — печально усмехнулся Гарри, осторожно щупая сраставшееся под действием Скелероста ребро. Любой глубокий вдох отзывался колючей болью в боку. — Иногда я думаю, что мы давно сошли с ума, и все, что вокруг творится — всего лишь плод моего воображения, а я в это время сижу где-нибудь в комнатке с мягкими стенами.

— О, я слыхала о таком, — оживилась Луна. — Вообще-то, существует теория, что все мы на самом деле живем в иллюзорном мире, которого на самом деле нет, и нас самих тоже в этом мире нет, мы сюда приходим только когда засыпаем там, где реально существуем. Но там мы почти все время спим. Следовательно, нам надо проснуться и научиться жить в той реальности, а не думать, будто мы живем в этой.

— Ты что-нибудь понял? — спросил Рон у Невилла. Тот покачал головой:

— Нет, но мне нравится. Гермиона, может, просто ляжем спать? Гарри вон весь зеленый. Где вы были вообще?

— Тренировались в полевых условиях. Я, пожалуй, лягу, — согласился Гарри. — У нас есть что-нибудь от головной боли?

— Есть, — Луна достала палочку и призвала из спальной части штаба бутылочку и стакан. — Двадцать капель на полстакана воды. Снотворное надо?

— Нет. Гермиона?

— Отвяжись. Иди спать, если хочешь.

— А ты? Что, вот так и будешь сидеть и ждать?

— Да, Гарри, я буду сидеть и ждать.

Он хотел сказать что-то еще, но Рон предупредительно покачал головой и указал на засветившийся на обложке узор. Гермиона рывком раскрыла дневник, прочла очень короткое сообщение, запихала дневник в сумочку и что-то бормотнула себе под нос. Возле нее почти бесшумно возник домовой эльф и без единого слова протянул руку, словно это была уже давным-давно отработанная рутина.

— Ложитесь спать, — сказала она недоуменно взиравшим на нее друзьям и исчезла. Невилл взъерошил волосы на затылке:

— Вы меня с ума сведете. И тогда все будем сидеть в той комнатке с мягкими стенами.

— Нет, я туда не хочу. Биться головой о стены можно в любом другом, более интересном месте, — заявила Луна и, взяв его за руку, потянула в спальную зону. Гарри посмотрел на Рона:

— Думаешь, с ними все в порядке?

— Даже если нет — Гермиона сама разберется. Если бы ей нужна была помощь, она бы сказала.

— Я уже ни в чем не уверен. Ладно, спать так спать.

Гермиона, очутившись в полной темноте и едва не потеряв равновесие после аппарации, не сразу сориентировалась, где находится. Затем наткнулась на кресло, стоявшее у камина, зажгла свет на кончике палочки, швырнула сумочку на стол и огляделась. Раскрытый дневник валялся на полу возле стола обложкой вверх. Северус черной тряпичной куклой полулежал на диване, даже не потрудившись снять плащ. Гермиона кинулась к нему, упала рядом, больно стукнувшись коленями об пол, обхватила его голову обеими руками, ощупала лицо. Нет, не ледяной, значит, это не приступ.

— Северус…

Он шевельнулся и сполз с дивана на пол. Она хотела было зажечь огонь в камине, но он остановил ее:

— Не надо.

— Что случилось?

— Ничего. Я в порядке.

— Не лги мне.

— Я в порядке.

— Тебя… опять заставили?..

— Нет. Фокус удался.

— Что? — она не сразу сообразила, что он имеет в виду. — О… Палочка перестала тебя слушаться?

— Похоже на то, — он слегка сжал и разжал пальцы правой руки, словно проверял, насколько они подвижные. — А еще он, кажется, окончательно потерял рассудок. Теперь, когда от его души осталось всего лишь три жалких ошметка, два из которых находятся вне его тела, разум тоже начал разрушаться. Я почти уверен, что и тело ждет та же участь. Все работает. Нам осталось прикончить змею, — он издал едва слышный смешок. — Вот уж кто ничего не знает об управлении гневом… Даже не пытается.

— Пыточное?

— Оно на меня почти не действует. Нет, я… Это было что-то другое. Я не знаю таких заклинаний. Но это уже неважно.

— Северус…

— Возьми меня за руку. Скоро все закончится.

Гермиона, недоумевая, нашла его руку в бесконечных складках плаща, поддела ладонью ладонь, переплетая свои пальцы с его и стараясь не сжимать, чтобы не сделать еще больнее.

— Почему он это сделал? Он был недоволен?

— Как раз наоборот. Но он так подсел на эликсир, что уже не может без него. Я объяснил ему, что в данный момент увеличивать дозировку нецелесообразно, и это может скорей навредить, чем принести пользу. Что тонизирующий эффект постепенно будет сходить на нет с повышением дозы, потому что тело привыкает к внешней подпитке. Он даже не понял, что я сказал. Решил, что я слишком много на себя беру, и мое дело — не диагнозы ставить, а стоять у котла и варить как можно больше. А ведь я сказал правду. Только он этого не знает, — Снейп издал еще один смешок, в котором отчетливо слышались издевательские нотки. — И теперь он сделает то, к чему я его и подталкивал. Он будет пить его по несколько раз в день. И к концу февраля развалится на куски. По крайней мере, я на это рассчитываю.

— А что будет, если к этому моменту мы не успеем убить змею и вытащить крестраж из Гарри?

— Не знаю. Вероятно, Поттер сейчас в гораздо большей опасности, поскольку может сам стать новым телом. Его окклуменции не хватит, чтобы перекрыть связь. Нам придется приблизить дату. Ждать до марта уже не получится. Самое большее — две недели. В идеале — одна.

— А как же Felix?

— Никак. Он не готов. Обойдемся без него.

Гермиона умолкла, шокированная услышанным. В голове разом вспыхнули и завертелись сотни мыслей. Снейп вздохнул и чуть крепче сжал ее руку:

— Твой приятель едва не убил меня сегодня. Это же надо… Поттер ухитрился меня разоружить. Альбус будет танцевать от счастья.

— Ты его просто спровоцировал. Ты же специально это сделал.

— Разумеется. Других способов не было. Он очень бурно реагирует на малейшие раздражители.

— Как и ты, собственно. Хоть и реже, чем Гарри.

— Никто не идеален. Но я хотя бы понимаю, что происходит.

— Что ты сказал ему, когда велел нам с Роном «отключиться»?

— Прочел ему лекцию о самоконтроле. Надеюсь, до него дошло. Его спасет только хладнокровие. Равно как и всех вас. Гриффиндорцы…

Гермиона слушала его глубокое, замедляющееся дыхание, а сердце судорожно сжималось от страха и тревоги.

Во что они все ввязались?..

— Северус… может, пойдем спать?

— Просто держи меня за руку.

— Я держу.

— Хорошо, — пробормотал он, зарываясь лицом в ее колени. — Хорошо.

«Потому что больше мне держаться не за что…»