Туманный горизонт (джен)

Ягура растрепал волосы правой рукой и вздохнул, обводя поле боя взглядом. Определённо, как только он появился тут, дела пошли куда лучше: шиноби приободрились, воспылали новой силой и энергией, и уже Зецу проигрывали — белых тел, застилающих землю, становилось всё больше и больше. Вот только была одна существенная проблема: воскрешённые.

Кто бы что ни говорил, а они были сильными противниками вне зависимости от их умений при жизни. Один мертвец мог за раз убить около пятнадцати шиноби, просто подорвав себя. А после тут же вновь появлялся на поле боя. Мертвецы восстанавливались очень и очень странно: частички белой кожи, жутко похожие на бумагу, просто соединялись друг с другом, и спустя несколько секунд перед шиноби представал вполне живой и невредимый противник. Да и запасы чакры воскрешённых были, казалось, нескончаемые: мертвецы стреляли техниками направо и налево.

Ягура выругался.

На его глазах вновь погибло несколько шиноби от очередного взрыва. Надо было с этим что-то делать, иначе от дивизии ничего не останется.

Решение пришло на ум неожиданно быстро. Наруто не раз проворачивал подобную штуку, так почему у него, джинчуурики Трёххвостого, не должно получиться?

Отскочив на некоторое расстояние с поле боя, при этом водными пулями убив нескольких Белых Зецу, Каратачи сложил ладони, будто молился. Вокруг него стала появляться оранжевая чакра, которая пузырилась.

Вообще, чакра биджу была ядовита для людей, однако каждый джинчуурики мог контролировать степень этой ядовитости. Этот навык появлялся практически автоматически, как только джинчуурики учился управлять чакрой своего зверя.

Далее Ягура разбежался и начал хлопать по спинам и рукам всех шиноби. Те мгновенно покрывались оранжевой чакрой, а сзади у них вырастало по оранжевому хвосту. Даруи сразу же с удивлением отметил, что количество чакры возросло, а раны и царапины, полученные ранее, начали затягиваться. Даже старый шрам на ладони начал потихоньку исчезать.

Зецу же, когда получали чакры Треххвостого, тут же словно плавились, превращаясь в белую клейкую массу. Воскресшие мертвецы падали на колени и бесконечное количество раз восстанавливались и умирали из-за особенности техники Эдо Тенсей и яда. Связывать и запечатывать их стало легче.

А вот самому Ягуре было тяжело. Он к такому не привык, так что резкое снижение чакры его биджу влияло на парня плохо. Руки начали дрожать, а в ушах звенело. Перед глазами начали появляться чёрные точки.

Самуи, заметив состояние джинчуурики, тут же заставила его сесть отдыхать и медитировать. Каратачи, конечно же, был против, но его никто не слушал.

— Скоро сюда прибудет Вторая дивизия, а там полно Учих, так что посиди и отдохни. Впереди ещё много сражений! А ты и так нам здорово помог! — разозлилась блондинка.

— Ладно, — нехотя кивнул Ягура. И почему она сейчас напомнила ему Фуу?

«Интересно, как там эта несносная поживает?» — подумал Каратачи, прикрывая глаза и вместе с Трёххвостым начиная накапливать чакру: важно, чтобы покров не спадал с остальных шиноби.

* * *

А у Фуу дела тем временем шли неплохо: почти все Мечники Тумана были побеждены, осталось только двое: Куриараре Кушимару и Ринго Амеюри. С первым сейчас дрались Какаши и Гай, а со второй — Ли из Конохи и Омои из Скрытого Облака.

Фуу же предстояло драться с Пакурой из Суны. Она была знаменита своим Кеккей Генкаем — стихией Жара. Сама джинчуурики не раз сражалась против Наруто в тренировочных боях на острове-черепахе. Конечно, с ней он редко использовал Шакутон, однако кое-какой опыт у девушки имелся. Так что именно её и распределили женщине в противники.

Сейчас джинчуурики Семихвостого сидела на ветке высокого дерева и наблюдала одну очень занятную картину: Пакура разговаривала с какой-то девчонкой. И если Фуу правильно поняла, то это была её ученица.

Но вот что удивило девушку — так это история смерти Пакуры. Главы деревни говорили, что это сделали шиноби Камня, но по словам владелицы Кеккей Генкая это были шиноби Тумана. Фуу нахмурилась.

Пакура умерла давно, когда у власти стоял отец Ягуры, Арато Каратачи. А если так, то понятна причина, по которой правительство Скрытого Песка соврало. И причиной этому был повод для начала войны. Между Суной и Ивой в те времена были постоянные споры и стычки, но для более серьёзных боевых действий они были несущественны. А вот смерть сильной шиноби, владелицы редкого Кеккей Генкая — чем не причина для начала военной агрессии? Страна понесла тяжёлую потерю в лице опытного шиноби, которым все восхищались. И теперь страна должна за него отомстить! Просто идеально!

Фуу усмехнулась. Она всегда знала, что у власти в давние времена сидели те ещё тёмные лошадки, которым только повод нужен был для серьёзной драки.

— Как же интересно, — входя в роль «плохой куноичи», пропела джинчуурики, спрыгивая с ветки. — Ты хочешь уничтожить Деревню Тумана, но знаешь, в чём вся проблема?

— Ты ещё кто? — рыкнула Пакура, на всякий случай отпрыгивая от куноичи.

— Меня зовут Фуу. Я — джинчуурики Семихвостого и по совместительству шиноби Киригакуре. Ну что, попытаешься меня убить?

— С радостью, — на лице девушки расцвела хищная улыбка.

— А вы, — Фуу повернула голову в сторону троицы, которые до этого так «мило» болтали с Пакурой, — уходите отсюда, или мы вас случайно заденем во время боя.

— Но…

— Живо! — прикрикнула джинчуурики.

Девушки и парень вздрогнули из-за ужасного ки, пущенного Фуу, но повиновались. Девчонка из Суны поспешила переместить их подальше, и они исчезли.

— Шакутон: вспышка сжигания!

Из ладоней Пакуры появилось несколько жаровых шара, которые тут же соединились в один. Джинчуурики Семихвостого кивнула и облизала верхнюю губу. Она хорошо знала эту технику, ведь именно ею Наруто тренировал её покров Хвостатого, пытаясь сделать его как можно прочнее.

Шар над Пакурой стал огромного размера, и резко всё вокруг вспыхнуло. В мгновение ока часть леса превратилась в выжженный пустырь. Фуу же стояла перед куноичи целой и здоровой, задорно улыбаясь.

Джинчуурики любила драки, любила соревноваться, любила жить и любила людей. Не всех, но многих: ребят из Кири, тех, кто сражался с ней, тех, кто её не боялся и тех, кто помог ей. Особенно она любила Хикари, которая стала её первой настоящей подругой, Наруто, который привёл её в Кири, Хаку, который всегда её поддерживал, Утакату, который заменил ей старшего брата, Забузу и Мей, ставших для неё наставниками жизни. И даже этого невыносимого Ягуру любила!

И если она хотела снова с ними встретиться, снова сесть к ним за один стол, снова поболтать ни о чём и снова устроить тренировки, то она должна сражаться! Должна победить здесь и сейчас!

Пакура была сильной куноичи при жизни, а после воскрешения стала ещё сильнее. Наруто мечтал сразиться с ней, но Наруто здесь не было, зато была она, Фуу. И она сразится с Пакурой. Она покажет, что умеет обращаться с вверенной ей силой и что её вовсе не надо бояться.

С самого начала битвы куноичи из Суны не сдерживалась. Она создала вокруг себя новые шары жара и атаковала ими. Шары преследовали джинчуурики, пока не попадали в Покров Хвостатого и не уничтожались с шипением.

За всё время, пока длился их бой, Фуу кое-что поняла: Пакура являлась бойцом дальней дистанции. В ближнем бою она была слабоватой, не такая быстрой, как казалась, и не такой выносливой, как её описывали. У куноичи были большие запасы чакры и действительно редкий Кеккей Генкай, но не более. Её ценили и хвалили за смертоносные техники, которые за раз убивали огромное количество солдат, её восхваляли за небывалую мощь, ибо она могла превратить целый лес в мёртвый пустырь. Но на большее Пакура была не способна. Зная только самые основы и владея самым верхом своей силы, она пропустила золотую середину, которая могла бы помочь ей выстоять против такого грозного противника, как Фуу.

Джинчуурики отпрыгнула в сторону и сложила печати. Вдохнула воздух и выдохнула большой столп воды. Он тут же потушил все шары жара. Воздух наполнился паром.

До недавнего времени Фуу могла и не заикаться о владении стихией воды, однако Наруто оказался хорошим учителем. Он объяснил девушке, как искать стихийную чакру у своего биджу, и, на удивление, это оказалось просто: надо было только немного поднапрячься, чтобы почувствовать связь с Хвостатым. А потом по этой связи всего-лишь идти в нужном направлении.

— Суйтон: круг водопада! — И вокруг Пакуры образовался самый настоящий водопад.

— Если ты думаешь, что какая-то вода меня остановит, то ты ошибаешься!

— Остановит, — Фуу улыбнулась. — Выбраться из этого водопада невозможно — капли воды пропитаны чакрой Трёххвостого, отчего вода стала не просто ядовитой, но и капли стали настолько тяжёлыми, что при попадании под них можно умереть. Хотя ты и так мертва.

— Тогда я просто выпрыгну из него! — куноичи усмехнулась.

Но хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.

— А вот и нет.

Стоило Пакуре только присесть для прыжка, как на круге водопада образовался водяной купол, который, однако, лился не вниз, а по направлению течения потока. Пакура нахмурилась: похоже, она в ловушке. И был только один выход — выпарить эту чёртову воду!

Однако и это не помогло: создаваемый пар лишь затруднял дыхание и делал видимость практически нулевой.

А Фуу ликовала: она почти победила! И, не медля ни секунды, девушка тут же достала ткань, свёрнутую у неё за спиной, и, использовав печать концентрации, стала повелевать ею. Та без труда проникла сквозь водопад, при этом не намокнув, и, словно змея, обвилась вокруг куноичи из Суны.

Вскоре техника Фуу прекратила своё действие и водопад исчез. Девушка тут же подскочила к свёртку и прикрепила на него печать.

— Отлично! Пакура запечатана! — джинчуурики хлопнула в ладоши.

Внезапно рядом с ней появилась та троица, которой Фуу приказала убираться прочь. Радист облегчённо выдохнул, стоило ему увидеть запечатанную Пакуру, а вот девчонка печально посмотрела на бывшую наставницу.

— Фуу-сама! Это было прекрасно! — воскликнула вторая девушка, уже из Кири.

Джинчуурики её знала: она была из тринадцатой команды, которую временно взял к себе на попечительство Ягура. Кажется, девчонку звали Рука, а повелевала она Суйтоном.

— Конечно! — Фуу задорно улыбнулась. — Что у нас там дальше по плану среди сильных противников?

— Гари из Ивагакуре. Он обладает особым Кеккей Генкаем — Бакутоном, — отрапортовал радист.

— Взрывы, значит? — куноичи улыбнулась. — Ну что, идём на его поиски?

— Да! — отозвалась троица шиноби.

* * *

— Этот Наруто! Как он посмел сбежать?! Да ещё Ягура с Фуу хороши! Тоже пустились на войну! Идиоты! — от негодования и злости Би даже забывал рифмовать.

Утаката лишь покачал головой и нервно улыбнулся: типичные Наруто, Ягура и Фуу. Каратачи давно привык к их выходкам, а вот джинчуурики Восьмихвостого сталкивался с этим впервые, а потому сейчас и ругался.

— Представляешь, они тебя не позвали, — лениво произнёс Сайкен. — Интересно, почему?

— Хм, — было ему ответом.

— А я зна-а-а-а-аю, почему-у, — Слизень прополз пару сантиметров. — Хо-о-очешь, скажу-у?

— Нет.

— А я всё же скажу-у-у-у. Всё потому, что ты за-а-ну-у-да-а-а, — последнее слово он произнёс по слогам, растягивая в них гласные.

— Заткнись.

— Что такое? Правда не нра-а-а-а-вится? Я могу только предложить тебе смири-и-и-иться с э-э-э-э-тим.

Утаката лишь цокнул от раздражения.

Стоило только наладить контакт с этим противным слизнем, как он тут же начал доставать своего джинчуурики! Противно растягивая гласные, он всячески старался задеть Каратачи, при этом явно издеваясь от всей души. Ему нравилось смотреть, как всегда спокойный Утаката злился и раздражался. Ну что может быть лучше, нежели заставлять других тебя ненавидеть?

— Заткнись, — повторил парень

— И не-е поду-ума-аю, — И если бы Сайкен мог, то он бы гаденько улыбнулся.

КираБи, закончив свой эмоциональный монолог, большая часть которого состояла из нецензурной лексики, обернулся к Утакате, прожигая его взглядом.

— Что такое?

— Мы за ними пойдём и на войну попадём, — срифмовал мужчина.

Каратачи резко перестал выдувать мыльные пузыри, посмотрев на кумовца, как на душевно больного. И его он считал умным человеком? Видимо, возраст не спасает от глупости.

— Ты издеваешься?

— Будь смелее, дружок, и попадёшь в наш кружок!

Каратачи кивнул. Ну точно идиот! Когда он, уважаемый в деревне джинчуурики Шестихвостого успел стать «дружком» и уж тем более попасть в какой-то неведомый «кружок»?

— Что ещё за «кружок»? — решил осведомиться один из коноховцев, слушающих их разговор.

— Кружок носителей демонов! И мы не хотим ваших поклонов, йоу!

— Да заткнись ты уже. Идём лучше. — Утаката встал. Что ж, раз иного выхода нет, то придётся идти на войну. В конце концов, ему действительно не помешало бы размять косточки.

— Мы не можем вас отпустить! — возмутился какой-то шиноби из Конохи. Утаката хмыкнул, создавая один хвост, который тут же удлинился и снёс того в воду, чтобы не мешался.

— Это было круто, дружок, и я…

— Заткнись! Я тебе не «дружок»! И хватит читать свой дурацкий рэп! — вспылил Каратачи, а потом замер.

Когда он успел стать таким эмоциональным? Раньше все завидовали его титаническому спокойствию, а теперь… Нет, эта жизнь, эти люди и этот Слизень его точно с ума сведут!

* * *

Наруто тряхнул головой и ускорился. Яхико, следовавший за ним, чертыхнулся, но тоже прибавил скорости. Нельзя медлить, как-никак!

— Расскажи мне про Нагато и Конан, — попросил он. — И про Акацуки.

— Ну, после твоей смерти Акацуки стали преступной организацией, а их непосредственной главой — Учиха Обито. Они охотились на биджу, а теперь пытаются возродить Десятихвостого. Собственно, это и стало причиной войны. А у Нагато и Конан всё хорошо. Недавно я заключил с ними союз. Нагато активно идёт на поправку, и что-то мне подсказывает, что он присоединится к войне — уж Изуми об этом позаботится.

— Изуми? Его девушка?

— Нет. Она — лучший ирьенин в Кири. Гений с рождения. Я поставил её опекать Нагато. Хотя, знаешь, мне кажется, что ты недалёк от истины, — Наруто улыбнулся, но тут же стал серьёзным. — Недавно на них напал Обито, однако Конан его остановила. Она сама чуть не погибла и сейчас находится в тяжёлом состоянии. Но с ней всё будет хорошо: у Изуми просто великолепные ученики. Нагато же убил Обито.

— Вот как… — Яхико тяжко вздохнул, — не такого будущего я хотел своей организации.

— Не все мечты сбываются, — Намикадзе-Узумаки пожал плечами. — Во всяком случае, у нас сейчас проблема похуже.

— Например?

— Например, трое воскрешённых джинчуурики. У них хвостов, конечно, меньше, чем у Девятихвостого, но они всё равно очень сильные.

Яхико кивнул. Пора становиться серьёзнее и сражаться.

Действительно, вскоре показались трое людей. По исходящей от них ки парень понял, что они — джинчуурики.

— Двуххвостая, Четырёххвостый и Пятихвостая, — представил их Наруто. — Следовательно, Нии Югито, Роуши и Хан. Первая владеет огнём, второй — лавой, а третий — паром. Не хватает только жара, и у меня не останется козырей, — пошутил он.

Яхико удивлённо на него посмотрел, но промолчал.

Противники столкнулись в воздухе, не сбавляя скорости. Наруто схватил Югито за руку, выворачивая конечность, разворачивая девушку к себе спиной и отталкивая её ногой, тем самым давая себе небольшой разгон и уже другой ногой атакуя Роуши, попадая ему по животу. Мёртвые джинчуурики отлетели в разные стороны. Мизукаге бросил мимолётный взгляд на Яхико. Тот также отправил в небольшой полёт Хана.

Не медля ни секунды, блондин создал три хвоста из чакры и проткнул ими всех противников, но это не помогло. По идее, ядовитая чакра биджу должна разрушать мёртвые тела, которые после восстанавливались с трудом, но перед Наруто были необычные противники. Это были джинчуурики, которые всю жизнь прожили с ядовитой чакрой, и даже после смерти у них остались её отголоски: Наруто их чувствовал. Биджу в мертвецах не было, но часть их чакры до сих пор присутствовала.

И именно поэтому сейчас Роуши без всяких сомнений или сложностей создал четыре ярко-красных хвоста с шипами. Остальные последовали его примеру. За спиной Югито появилось два синих хвоста с чёрным пламенем, а у Хана — пять белых хвостов с бледно-рыжими кончиками.

— Йотон! Пылающие валуны! — Изо рта Роуши вылетело несколько лавовых шаров.

— Прикрой меня! — попросил Наруто, складывая печати и уклоняясь от атаки.

Яхико кивнул:

— Суйтон: водяное ядро! — и выплюнул громадный шар воды, который, встретившись с лавой, зашипел, остужая её и испаряясь.

— Футтон: ограничивающее покрывало! — атаковал Наруто.

Пар, вырвавшийся изо рта Намикадзе-Узумаки, тяжеленным покрывалом накрепко прикрепило мёртвых джинчуурики к ветке дерева, на которой они находились. Они больше не могли двигаться.

— Так значит, ты не просто джинчуурики, но и Паром повелеваешь? — низким и глухим голосом спросил Хан. Наруто кивнул.

— Неплохо, однако. Сколько таких, как нас, осталось? — голос Роуши неприятно скрипел.

— Пятеро. Трёххвостый, Шестихвостый, Семихвостый, Восьмихвостый и Девятихвостый, — перечислил Намикадзе-Узумаки.

— А Однохвостый? Его джинчуурики нет среди нас.

— Акацуки вытащили его из моего друга полгода назад, однако он остался жив. Но перейдём к более насущной теме. Где находится статуя Гедо Мазо?

— Ты так уверен, что мы тебе всё расскажем и покажем? — Хан, пусть этого и не было видно, нахмурился.

— А разве нет? — удивился Наруто. — Вас воскресили и используют как пешек. А война у нас такая, что все страны объединились против общего врага. Так почему бы вам не помочь нам?

— Райкаге-сама никогда не объединится с теми, с кем наша деревня постоянно воевала! — возмутилась Югито.

— Успокойся, — резко приказал ей Роуши. — Видишь эти чёрные трубки в нас? С их помощью Кабуто может полностью контролировать наши движения. Выдерни их, пока Хан может сопротивляться и не рассеивает твою технику, а потом запечатай нас: я знаю, вы нашли способ.

— Но я не знаю этого способа, меня не было в этот момент на фронте.

— Просто запечатайте нас так, чтобы мы не могли двигаться, — пояснил Хан. — А Гедо Мазо ты найдёшь там же, где отсиживается Кабуто.

— Понятно, — Наруто кивнул, открывая свиток и призывая лоскуты ткани.

Яхико тем временем подошёл к обездвиженным джинчуурики и вынул из них трубки. Их было всего три — по одной в каждом. А затем он отошёл в сторону, давая Наруто место.

Парень сложил печать концентрации, посылая чакру в ткань, и та, подчиняясь его воле, обмоталась вокруг противников, скрывая их лица и тела. Намикадзе-Узумаки даже стало жалко их: они умерли в самом расцвете сил из-за сумасшествия одного конкретного человека, а затем были призваны в мир живых другим уродом.

Наклеив на их тела самодельные печати, подобные тем, какие он использовал для запечатывания предметов, Наруто облегчённо выдохнул.

— Спасибо… — услышал он тихий женский голос. Удивлённо обернувшись на свиток, где была окончательно запечатана Нии Югито, он широко улыбнулся:

— Не за что!

Яхико кивнул, расслабленно выдыхая.

— Если бы они действительно хотели сражаться, нам пришлось бы туго.

Наруто не мог не согласиться с ним.

— Наруто! Утаката и Киллер Би отправляются на фронт вслед за вами! — внезапно раздался голос Хикари в голове блондина. — А так же Нагато недалеко от Четвёртой дивизии.

— Что-то они долго. Свяжи меня с Би и Утакатой. У меня для них есть задание. А Нагато передай, что мы с ним скоро встретимся.