Мир тщеславия и разочарований (гет)

Язычки пламени настенных факелов и парящих под потолком свечей трепетали, будто тоже были взволнованны. За четырьмя факультетскими столами Большого зала собралась вся школа — десятки испуганных, обеспокоенных лиц. Все слушали профессора Макгонагалл, которая стояла в центре на возвышении. В своей речи профессор подтвердила то, что пятью минутами ранее сказал мне Марти. Пожиратели смерти во главе с Тем-Кого-Нельзя-Называть намеревались атаковать Хогвартс. Среди студентов сразу же нашлись те, кто захотел остаться и оборонять школу.

— Совершеннолетним можно остаться, — разрешила профессор Макгонагалл. — Все остальные в сопровождении мистера Филча и мадам Помфри должны проследовать в Выручай-комнату и немедленно эвакуироваться.

Я то и дело бросала взгляды на Теодора, сидящего за столом Слизерина. Теодор тоже часто посматривал на меня, встревоженно и напряженно.

Во мне нарастало скопление чувств — страха и растерянности. С неумолимостью урагана приближалось то, чего я так боялась: нас с Теодором вот-вот снова раскидает по разные стороны баррикад, отбросит друг от друга. Я в отчаянии сжала голову. Пока в зале звучал строгий и решительный голос Макгонагалл, мне еще удавалось держать себя в руках, но потом стены вдруг глухо загудели, и я ощутила, что будто бы проваливаюсь в вязкий, дурной сон наяву... Отовсюду загремел громкий, холодный голос. Это был Тот-Кого-Нельзя-Называть, и он говорил о тщетности усилий тех, кто хочет вступить в бой:

— Вы не можете противостоять мне. Отдайте мне Гарри Поттера, и я оставлю школу в неприкосновенности. Даю вам на раздумье время до полуночи.

Скрежет отодвигаемых скамеек, топот ног, разговоры, огненное свечение факелов, всеобщее движение — всё это вернулось в сознание не сразу. Когда чувство дурноты ослабло, я подняла голову. Вокруг уже вовсю шла эвакуация. Стол Слизерина был пуст: никто из слизеринцев не захотел остаться и защищать школу, все они толпились у выхода. Тео к выходу не шел. Он отделился от толпы и направился ко мне. Я вскочила и бросилась ему навстречу. Тео быстро обнял меня, потом отодвинулся, держа за плечи.

— Тебе нужно уходить, — твердо сказал он. — Ханна, слышишь? — он легонько встряхнул меня, чтобы привлечь мое внимание.

Но я смотрела на него, смотрела в его глаза, в которых плескалось отчаяние и тревога, означавшие только одно.

— А ты? — слабо спросила я, прекрасно понимая, на чьей стороне он обязан сражаться.

— Я… — Тео осекся. — Метку жжет, это значит, что Он призывает всех Пожирателей смерти, и я должен явиться… О, нет, зачем я это несу? Я же тебя напугаю! — оборвал он сам себя. — Ханна, пожалуйста, просто иди в Выручай-комнату! — взмолился Тео. — Ради меня! Смотри, вон там твои братья. Иди с ними. А я что-нибудь придумаю!

Впав в оцепенение, я словно не чувствовала своего тела, не вполне слышала окружающие звуки. Лишь смотрела на Тео и понимала, что не готова к тому, что сейчас он уйдет, чтобы присоединиться к Пожирателям смерти. Я знала, что у него нет выбора, но от этого было не легче.

Оглянувшись назад, я увидела, как много осталось в зале тех, кто собрался принять участие в битве. Несколько десятков учеников за столами Когтеврана, Пуффендуя и Гриффиндора. Все школьные преподаватели. А еще в Хогвартс прибыли члены Ордена Феникса, среди которых были не только мракоборцы, но и недавно выпустившиеся из школы ребята. Я заметила близнецов Уизли, Ли Джордана, Оливера Вуда. Так много людей. Никто из них не собирался отступать, все они хотели стоять за Хогвартс до конца. Ведь не всё еще потеряно, еще есть шанс. Гарри вернулся. Что-то же значит его возвращение.

— Мы ведь можем победить, — цепляясь за последнюю, шальную надежду, прошептала я. — Останься со мной! Мы с тобой заранее решили, что ничего не можем изменить, но, может быть, всё не так? Может быть, нельзя сдаваться! Смотри, сколько всех осталось!

Тео сжал меня в крепком-крепком объятии. Так сжимают, чтобы успокоить. Так сжимают на прощание.

— Я должен идти. Ничего не случится, обещаю, — попытался заверить он.

— Нет! — запротестовала я, чувствуя, что начинаю плакать. Горькие слезы потекли по щекам. — Я не хочу, чтобы ты уходил! Я не хочу, чтобы ты шел к Нему!

— Все будет хорошо, — не выпуская меня и не позволяя мне брыкаться, повторил Тео. — Прошу тебя, пожалуйста, отправляйся домой. Я дам о себе знать, как только смогу, и мы обязательно встретимся. Обещаю, что не сделаю ничего плохого.

Он отвел меня, всхлипывающую, к Марти и Нику. Братья топтались недалеко от выхода в ожидании, пока я к ним присоединюсь.

— Идите в Выручай-комнату и эвакуируйтесь из замка, — взволнованно сказал Тео, обращаясь главным образом к Марти. — Ханна должна добраться домой в сохранности. Обязательно позаботься о ней, понял?

— Д-да... Да! Конечно! — закивал испуганный Марти.

И, как бы я не пыталась это предотвратить, Тео всё же ушел. Взглянул на меня еще раз и ушел из Большого зала…

Марти взял Ника за руку и тоже торопливо направился к выходу. Я так и осталась стоять.

— Ханна! — позвал меня Марти. — Надо скорее уходить!

Я слепо побрела к дверям. Перед глазами стоял образ Тео в мантии Пожирателя смерти, железная маска, скрывающая лицо… Я знала, как отчаянно он не хочет всего этого, как сильно он ненавидит метку на своей руке. И всё равно он проваливался в это болото. Нет, это невыносимо!

В дверях я снова оглянулась на Большой зал. Среди добровольцев, готовых дать бой Тому-Кого-Нельзя-Называть, были все мои друзья — Сьюзен, Невилл, Эрни, сестры Патил, Лаванда Браун… И еще много студентов, имен которых я не знала. Далеко не все из них были совершеннолетними.

Решение возникло само. Твердое и такое правильное. На одно длинное мгновение я закрыла глаза и сжала кулаки.

— Нет, Марти. Я остаюсь.

Шедший впереди Марти обернулся, а вместе с ним и Ник.

— Что? — ошарашенно выдохнул Марти.

— Я остаюсь, — повторила я. — Неправильно думать, что мы ничего не можем сделать. Надо попытаться. Я не хочу, чтобы Тот-Кого-Нельзя-Называть победил. Я не хочу, чтобы мир изменился и забрал у меня тех, кого я люблю! — воскликнула я, чувствуя, что не имею права сдаться. — Мы можем победить! Разве нет?

Сердце внутри стучало и разрывалось. Надо было кричать эти слова Теодору до тех пор, пока он не сказал бы, что никуда не уйдет. Он не должен был уходить! Он не должен биться на стороне Пожирателей смерти! Зачем я отпустила его? Я останусь и обязательно его найду. Мы будем вместе защищать Хогвартс и обязательно победим!

Где-то на подступах к замку уже началось сражение — было слышно, как заклинания с глухим, словно раскаты далекого грома, грохотом разбиваются о магический купол. Но Хогвартс держался. Главный мракоборец Кингсли с возвышения в центре зала растолковывал план сражения. Вокруг него собралось войско Хогвартса. Сосредоточенные лица, волшебные палочки наготове. В течение этого ужасного, сложного года, полного боли и потерь, школьники учились боевой магии, изо всех сил сопротивлялись Кэрроу. Преподаватели не давали нас в обиду и выгораживали, как могли. Орден Феникса защищал магические деревни по всей стране, отбивая нападения Пожирателей смерти. Столько решительности, столько совместных усилий — всё это просто не может в итоге оказаться напрасным.

— О, нет... — вырвалось у Марти. — Скажи, что я ослышался! Пожалуйста, скажи, что я…

Но встретившись с моим взглядом, он несчастно умолк. Потом Марти растерянно осмотрел Большой зал.

— Они такие смелые... — проговорил он дрожащими губами, глядя на защитников Хогвартса. — Ты тоже, Ханна. Ты такая смелая. Прости меня за то, что я такой трус. Ты всегда была права на мой счет... Будь осторожна, ладно?

Они с Ником одновременно обняли меня. Потом Марти рукавом утер глаза, стараясь вернуть себе самообладание.

— А можно я тоже останусь? — воспользовался моментом Ник.

— Нет, конечно! — в два голоса воскликнули мы с Марти.

Крепко схватив Ника за руку, Марти повел его за собой в холл к мраморной лестнице. Уже смешавшись с массой учеников, Марти еще раз оглянулся на меня и, понурив голову, отправился эвакуироваться.

* * *

Метку начало жечь за несколько минут до того, как в школе был объявлен всеобщий подъем. Пока все сидели в Большом зале и слушали Макгонагалл, Теодор спрятал руку под стол, чтобы незаметно закатать рукав и взглянуть на предплечье: очертания черепа со змеёй были черными как обычно, хотя пылали так, что, казалось, пропалят кожу насквозь. Ему даже не нужно было слушать сообщение о скором нападении на школу Темного Лорда. Теодор понял это и без того.

Самым важным было убедиться, что во время битвы в замке не будет Ханны — от одной мысли, что она окажется в эпицентре сражения, по спине Теодора бежал мороз. Ее волосы как всегда пахли цветами, и ему было так сложно, так страшно выпускать ее из объятий, но нужно было отвести ее к братьям. Сказать старшему из них, чтобы обязательно позаботился о ней.

Нужно было хотя бы попытаться успокоить ее, заверить, что всё будет хорошо. И Теодор сказал Ханне: я что-нибудь придумаю. Он соврал ей, потому что на самом деле совершенно не знал, что здесь можно придумать. У него связаны руки. Где-то там среди Пожирателей смерти его старый отец. И если Теодор не явится — значит, подставит его.

Теодора охватили горечь и отчаянье, а поверх всего этого — злость. Словно запертый к клетке, он бился о решетку, бился всем телом, с размаху, и не мог вырваться. Он злился на себя, злился на отца, злился, что вынужден во всем этом участвовать.

Чтобы трансгрессировать и попасть к Темному Лорду, нужно было выйти за ворота Хогвартса, ибо в замке трансгрессия не действовала, и Теодор отправился на улицу. Однако, уже стоя на ступенях громадного парадного крыльца, он увидел, что территория замка огорожена магическим куполом, наколдованным преподавателями, сквозь который не пробраться. Теодору вдруг показалось, что это знак. Сама судьба чинит препятствия на его пути к Темному Лорду. На секунду эта мысль вызвала в нем едва ли не радость, но только на секунду, потому что имелся еще один способ покинуть замок.

Оставался еще трактир в Хогсмиде — туда вел проход из Выручай-комнаты. Именно через трактир сейчас эвакуировались ученики. Можно было трансгрессировать оттуда. Теодор развернулся и, возвратившись в холл, взбежал вверх по мраморной лестнице.

Всюду было полно эвакуирующихся. Кто-то спотыкался, кто-то кого-то звал, стараясь перекричать шум вокруг. Со всех сторон толкались и галдели, но Теодор не замечал суматохи. Поглощенный мыслями, он сжал кулаки и на мгновение даже остановился. Пускай на нем и будет железная маска и мантия Пожирателя смерти, но причинить вред защитникам Хогвартса его никто не заставит. Теодор точно знал, что в разгаре битвы ни одно заклятие не сорвется с его палочки и не ранит никого из школьников, учителей или мракоборцев.

Он поднял голову, чтобы взглянуть, что делается вокруг, как вдруг среди мельтешащих лиц заметил братьев Ханны. Старший Марти вел за руку младшего Ника. Но они были только вдвоем... Сердце, ударившись о ребра, резко провалилось вниз. А где же Ханна?..

Мгновенно сорвавшись с места и забыв на всё остальное, Теодор судорожно растолкал нескольких попавшихся на пути человек и подлетел к Марти и Нику.

— Где Ханна? Ну? — пришлось схватить Марти за воротник, потому что тот выглядел совершенно пришибленным и смотрел перед собой стеклянными глазами. — Марти, где Ханна?

— Она… Она осталась… — сбивчиво проговорил Марти.

— Что ты такое несешь? — встряхнул его вмиг похолодевший Теодор.

После встряски Марти наконец сфокусировал свой взгляд.

— Да! Она осталась! — придя в себя, заорал он вдруг. — И не тряси меня! — взвился Марти, сбрасывая с себя руки Теодора. — Она говорила, что любит тебя! Ладно я, со мной всё понятно! Я — слабак, и поэтому не остался! Но ты-то что? — с обвинением выкрикнул он. — Тебе же всё нипочем! И Кэрроу, и кто угодно! Ты должен ее защитить! Ты должен быть рядом с Ханной! Хоть кто-то должен быть рядом с ней! — прокричал он срывающимся голосом, будто самого себя ненавидел за то, что малодушно сбегает подальше от битвы.

Хогвартс гулко содрогнулся — далекий купол пал, и стен замка достигло первое заклятие. С потолка над их головами песком осыпалась горсть побелки. Теодор потрясенно попятился, а уже через секунду, не помня себя, помчался вниз, один против всего людского потока. Как-то сразу стало плевать на жжение в метке. Если Ханна осталась в замке, то он тоже никуда не уйдет. Страх за нее был сильнее всего остального.

На пороге Большого зала Теодор лихорадочно огляделся и, найдя Ханну, бросился к ней. Она ахнула от неожиданности.

— Вот ты где, — выдохнул он. Он прижал ее к себе, чувствуя смесь облегчения, оттого что она рядом, целая и невредимая, и тревоги, потому что боялся за нее и приготовился защищать до потери пульса.

— Ты… Ты не ушел?.. — едва выдохнула она. В глазах ее уже вспыхнула надежда, Ханна вся вмиг засветилась ею, хотя не смела, боялась верить. — Ты остаешься?

Теодор кивнул, ощущая вдруг, как все сомнения рушатся. Ощущая вдруг радость оттого, что он по ту сторону баррикад, по которую хочет быть.

— Я остаюсь с вами, Ханна, — произнес Теодор. — Давай попробуем помочь Поттеру победить.

Прижимая Ханну к своей груди, Теодор смотрел в темный, полный звёзд потолок. Может быть, стоило просто закинуть Ханну на плечо и силой увести отсюда. Но Теодор позволил себе поверить. Может быть, это было опрометчиво, может быть, это было зря, но он ощутил вдруг, что верит в возможность победы светлой стороны. Он не мог знать наверняка, что в случае этой победы ждет его с отцом, но зато знал, какими будут их перспективы, если победу одержит Темный Лорд. Пожизненная служба. Теодор надеялся сбросить эти оковы.

У подножия замка уже началась битва. Стены дрожали, выдерживая удары. Теодор был готов. Он защитит Ханну. И он обязательно отыщет отца.