Амаретто (гет)

Они идут по пляжу, утопают ногами в теплом, золотом на фоне заката песке, Летиция улыбается молча и время от времени едва уловимо касается ладонью пальцев Занзаса. Ему нравится. Ему нравится, и он, босс Варии, ловит хрупкую ладонь, сжимает в своей, оглаживает большим пальцем нежную кожу. И замирает, ожидая — вдруг не то и не так?

— У тебя руки всегда такие горячие?

Кажется, всё так, всё… Правильно.

— Всегда…

Девчонка вздыхает мечтательно и переплетает свои пальцы с его.

— Это хорошо. Когда будет холодно, будешь меня греть.

— В смысле, Бовино?

Летти останавливается и пытается вырвать свою ладонь.

— Летти, не глупи, я не это имел в виду…

Девушка молча поджимает губы, замирает в нерешительности.

— А что ты имел в виду?

— Ну, обнимать…

Если она уберёт руку, это будет неправильно. Плохо и… пусто.

— Пойдём, — Летти машинально поправляет прядь волос и тянет Занзаса за собой.

— Летти…

Он думает, стоит ли задавать этот вопрос, но ему жутко интересно.

— А?

Занзас молчит и смотрит себе под ноги, решаясь.

— Почему отбрила му… Каваллоне?

Тонкие черные брови удивлённо приподнимаются, и он уже не рад, что не промолчал.

— Так он хитрый гад, — сказано непосредственно и без злобы. — Путь к сердцу женщины лежит через её подругу, решил Дино. Вообще, ему Синтия нравится, — Летиция хмурится подозрительно. — А тебе Синтия, часом, не нравится?

Занзас отрицательно качает головой — он даже не помнит, как выглядит эта самая Синтия и кто это вообще.

— А я, значит, не гад?

— Ну, тебе же Синтия не нравится…

Занзас улыбается, щурится, срывается на тихий смех.

— Женщины, вы ад с этой вашей логикой.

— Сами виноваты, синьор Вонгола, в вашей тяге к огню.

Занзас вздыхает и крепче сжимает тонкие пальцы.

— Это точно, синьорина Бовино.

Jamie Stewart