Испытание Севером (гет)

Если б мне стать искренним, как дитя малое,

Бросить дела, в молитве сложить.

Но колесо вертится — стылое, сталое,

А в колесе — вся моя жизнь.

«Немного нервно»

Он стоял в темноте, по колено увязнув в снегу. Где-то вдалеке выли волки. Пару раз ему показалось, что он слышит чей-то плач… Лошадь скинула его посреди леса и ускакала. Он остался один. В темноте. С трудом сделав два долгих шага, он обессиленно упал, оказавшись в снегу по пояс. Не было смысла пытаться что-то делать дальше… Он уже пытался… И провалился. Бессмысленные, напрасные, бесконечные действия. Он так устал.

Раздался лязг чьи-то доспехов. Он вскинул голову и заозирался. К нему приближался огонь факела и чья-то гигантская чёрная фигура.

— Гора… — хрипло произнёс он и сплюнул в снег кровь.

— Она. Тебя. Ждёт. — Голос, донёсшийся из-под шлема, был слишком громким и звучал по-механически, напоминая скрип ржавого металла.

— Я уже ничего не могу для неё сделать.

Он не мог спасти себя. Не то, что сестру. Да, вот он зачем здесь, наверное. Он должен спасти сестру.

— Можешь. — Всё тот же неживой голос.

Гора играюче закинул его на плечо и пошёл обратно по своим следам. Куда-то в лес. Ему оставалось только вяло болтаться и смотреть вниз, в снег. Следы копыт. Снова следы копыт. Похоже, кто-то ездил по лесу кругами. Может, это он ездил по лесу кругами? Они вышли на поляну. Кажется, да, он ездил вокруг этой поляны кругами, или он бредит. Разом зажглись с десяток факелов. Он увидел гигантское дерево, к которому была привязана Серсея. Прекрасная, как в дни их юности. Снова с длинными золотистыми волосами, колышущимися на ветру, в алом бархатном платье и тиаре. Она улыбнулась и сладчайшим голосом сказала ему:

— Я знала, что ты вернёшься, чтобы меня спасти.

Он упал на землю, сброшенный с плеча Горы. Он никого уже не мог спасти.

— Серсея из дома Ланнистер, я приговариваю тебя к смертной казни.

Знакомый голос с твёрдыми льдистыми нотками. Где он его слышал... Он почти решил, что приказ был отдан от имени Дейенерис Таргариен, но нет. Слишком знакомый тон. До боли. На нос упало что-то тёмное. Он медленно поднял голову, отводя взгляд от Серсеи, и увидел раскидистые ветви дерева, покрытые тлеющими листьями вместо снега; догорая, они слетали на землю чёрными хлопьями.

— Как обещала, мой братец пришёл. Ты обещал, что освободишь меня, если он придёт. Это всё его вина.

— Ты так же предала честь рода. Совершила множество мелких ошибок, натравила на себя и страну Железный банк, да ещё и вот-вот проиграешь таргариеновскому отродью, — повисла пауза, нарушаемая лишь еле слышным треском листьев. — Хорошо. Я не могу допустить, чтобы главой дома стал Тирион. Я даю вам право выбора. Решайте между собой сами, кто умрёт.

— Джейме! — Серсея обратилась к нему в отчаянии. Гордая, прямая и связанная. Он молчал. В её глазах промелькнула злость. — Ты должен погибнуть. Ради меня, Джейме.

— Почему?

В его груди было пусто. В его голове было пусто. Он искренне не понимал. Потом на грани сознания замаячили воспоминания. Да, он любил её всю жизнь. Ребёнок, точно, она же ждала ребёнка… Он был готов подняться, но следующие слова Серсеи пригвоздили его к месту:

— Потому что должен же ты хоть раз в жизни сделать что-то ради меня! Ты отдал свою руку, чтобы спасти своё ручное чудовище! Я, конечно, стою гораздо больше этого.

Ему отчего-то показалось, что ради Серсеи он уже и так отдал нечто гораздо большее, чем рука. Вот только что? Никак не мог вспомнить. Усталость сковывала всё его тело, но он всё же поднялся. Быстрее бы это всё кончилось. Не было сил спорить, за что-то цепляться. Зачем он пошёл в этот лес? Другое воспоминание проклюнулось, посылая ещё одну волну усталости. Точно, он хотел спасти Серсею. Почему бы просто не завершить начатое?

Он встал, поворачиваясь к сестре спиной. Он не увидел Дейенерис, он увидел только огромную пасть дракона. Гигантская рептилия посмотрела на него взглядом, в котором на мгновение словно проскользнуло что-то человеческое. На спине дракона сидел Тайвин Ланнистер, холодные глаза которого светились, как у вихта.

— Делай, что хочешь. Мне уже всё равно, — он вновь перевёл взгляд с отца на морду дракона. Она выглядела приятнее.

Дракон рыкнул, он вдохнул горький от пепла воздух и приготовился сгореть...

— Джейме, Джейме!

Слава Семерым, это сумасшествие было лишь порождением его измученного разума. Он просто уснул. Джейме быстро заморгал, пытаясь сфокусироваться на склонившемся к нему лице. Бриенна тут же отпрянула и выпрямилась.

— Что ты здесь делаешь, женщина? — всё ещё сонно спросил Джейме, приподнимаясь на локте.

— Тебя весь день почти никто не видел, и я подумала, что кто-то должен позвать тебя на ужин. — Бриенна хмыкнула и отрывисто добавила: — Сегодня же все празднуют.

Джейме поймал себя на мысли, что не видел её без доспехов с тех самых пор, как когда-то давным-давно подарил их ей в Королевской гавани. И вот, она снова в простой рубашке, дублете и обыкновенных штанах. Стоит посреди его спальни как у себя дома. Хотя, конечно, чисто технически это всё ещё были покои Тириона...

— А где мой братец? — Джейме поморщился, разминая затекшую шею. Чувство времени и пространства к нему ещё до конца не вернулось. А Тирион мог бы всё-таки хоть немного позаботиться о старшем брате...

— Он десница. — Ответ Бриенны был прост и лаконичен.

— Ясно. — Джейме отчаянно хотелось придумать отговорку, чтобы никуда не идти, но урчащий живот дал ему понять, что эта затея совершенно себя не оправдывает. — Выйди. Мне надо одеться.

Бриенна кивнула, поджав губы, и быстро отвернулась.

— Не то, чтобы я забыл дорогу, но… Кхм. Не будешь ли ты так любезна подождать меня? — торопливо сказал Джейме вслед удаляющейся спине. — Снаружи, разумеется.

Несколько напряжённых секунд прошло после того, как Бриенна остановилась.

— Буду, — наконец ответила она. Потом обернулась, на её губах играла полуулыбка. — Боишься не преодолеть в одиночку лестницы?

— Всё может быть, — не стал парировать шпильку Джейме. Ему почему-то совсем не хотелось оставаться после этого сна в одиночестве. Как и искать себе место в Великом чертоге среди бородатых незнакомцев. Да, конечно, всё дело было в северянах...

* * *

Всё-таки, как же это было жалко с его стороны — опять провести почти весь день, не считая выхода на похороны, в пределах одной комнаты. Очнувшись от очередного кошмара, Джейме теперь не понимал, что на него вдруг нашло. Кроме того, он едва поспевал за Бриенной — она со своим быстрым размашистым шагом совсем не жалела его ногу, однако упрямо пытаться поспеть за ней, умалчивая о боли, его подстёгивала злость. Он был зол на себя, на своё бессилие после битвы, во время и после похорон. На сон.

Движение, разгоняющее кровь, прохладный воздух, лёгкая боль в ноге и злость помогли Джейме прийти в себя после утренних костров, дурманящего дневного сна и краткого периода отшельничества. Они с Бриенной едва ли обмолвились словечком по дороге, но на сей раз молчание было скорее благословением.

В Великий чертог Джейме вошёл с восхитительно-пустой, но свежей головой и сильным желанием хорошенько напиться. Сочный кусок жаренного мяса тоже бы не повредил — он чувствовал себя голодным, как сто драконов. Чужое внимание раздражало. Пока они шли к своим местам на них, конечно, обращали внимание — двух рослых рыцарей трудно игнорировать, особенно когда это Цареубийца и Тартская дева — но, к удивлению Джейме, взгляды были скорее равнодушные и усталые. Он был внутренне готов к очередной волне враждебности, но её не последовало. Только какой-то бородач поспешил отодвинуться от него подальше, когда он наконец-то занял свободное место на скамье.

— Как жизнь, Подрик? — нарочито легким тоном спросил Джейме у скромно поздоровавшегося парня. — Уже залатал свои раны?

— Почти, — приглушённо ответил Подрик, — мне повезло всё время находиться рядом с вами и сиром Бриенной. И вот, живу потихоньку.

Джейме хмыкнул и приподнял только что наполненный кубок. Эль на удивление оказался вполне приличным… или это ему уже было не до критики.

Что бы там ни говорила Бриенна, но праздничный победный пир больше походил на поминки. Разговор умер, так и не начавшись. В самом чертоге не было слышно ни смеха, ни шума голосов. Все ели настолько тихо, что едва можно было уловить и стук ложек.

Несмотря на напряжённую обстановку, близость огня, эль и горячая сытная пища наполняли Джейме теплом и довольством. Трещали поленья в очаге, тесно прижавшиеся друг к другу свечи между ним и Бриенной ровно горели, распространяя мягкий свет и создавая интимную атмосферу. Впервые за несколько суток он хотел жить. Чувствовать вкус пищи и вина. Наслаждаться чувством бесцельности. Ведь ему наконец-то больше не надо было совершать немыслимые вещи, мечтая о том, чтобы вернуться к Серсее. Не думать об осадах, битвах, будущем — не думать ни о чём. Теперь он понял — когда любые планы могут быть с лёгкостью нарушены, остаётся только жадно ловить каждый миг настоящего, особенное если оно пока ещё приятно.

Забавно, у него были все шансы сейчас сидеть среди незнакомых бородатых северян и задаваться вопросом, что он здесь делает. Или сидеть по правую руку от Серсеи и тоже задаваться вопросом, что он здесь делает. Вместо этого он сидел напротив Бриенны и Подрика и начинал потихоньку осознавать, что жизнь налаживается. Совсем чуть-чуть. Неизвестно, надолго ли, может — всего на вечер, но налаживается.

Джейме жевал особенно вкусный кусок утки, когда какой-то болван по имени Джендри решил пройти мимо и привлечь внимание Драконьей королевы. Он украдкой посмотрел влево. Кажется, этот парень был просто кузнецом...

— Ты сын Роберта Баратеона.

Джейме чуть не подавился. Похоже, вечер переставал быть спокойным. Неужели слухи о выжившем и скрывающемся бастарде Роберта были правдой? Что, в таком случае, этот самоубийца делал здесь, перед самым носом Дейенерис Таргариен?

— Ты знаешь, что он лишил мою семью трона и пытался убить меня?

— До его смерти я даже не знал, что он — мой отец.

«Хороший ход, парнишка. Не будешь же ты устраивать публичную казнь в такой вечер, как этот, а, королева из-за моря? А жаль мне с чего-то тебя, очередная жертва "подвигов" своего отца. Выглядишь ты получше, чем покойничек Роберт», — думал Джейме, смотря на Джендри с прищуром. Может, как-то так мог выглядеть сын Серсеи от Баратеона.

— Да, он мёртв. Как и его братья. Кто теперь лорд Штормового Предела?

— Я не знаю, Ваше Величество.

— Кто-нибудь знает? — это было почти невозможно, но в чертоге стало ещё тише, чем было до того, как королева окликнула молодого бастарда. Не только один Джейме окончательно перестал понимать, что происходит. — Я думаю, что Лордом Штормового Предела должен стать ты.

Джейме прикрыл глаза на несколько секунд, обрабатывая происходящее. Таргариен собиралась узаконить сына Узурпатора. Эйерис, должно быть, сейчас изрыгал проклятья и рвал на себе волосы в одной из семи Преисподен.

— Я не могу. Я бастард.

— Нет, ты Джендри Баратеон, лорд Штормового Предела, законный сын Роберта Баратеона, потому что такова моя воля, — спокойно и величаво ответила Дейенерис, как истинная королева.

Новоявленный лорд не знал, куда девать себя от свалившегося на него счастья, а ещё вероятнее — пока просто не мог ему поверить. Очередную паузу всеобщего недоумения прервал сир Давос:

— За Джендри Баратеона, лорда Штормового предела!

Это был идеальный способ добить трещавшую, как битое стекло, тишину. Все зашевелились, и Джейме бессознательно поднялся вслед за Бриенной с поднятым кубком, как и прочие восклицая:

— За Джендри!

А вот содержимое кубка он выпил со шкодной ухмылкой на лице. Его так и подмывало крикнуть что-нибудь наподобие: «За Джендри Баратеона, признанного сына почившего короля Роберта и законного короля Семи королевств», — эта выходка стала бы последней в его жизни, но он бы хоть повеселился.

Как бы то ни было, но Джейме не мог не признать, что зерно разумного в этом всё же было — новообъявленный Баратеон, выросший среди простого народа, скорее будет боготворить облагодетельствовавшую его королеву, чем думать о короне для себя — он попросту не был к этому готов… Ещё одна неприятная мысль начала подкрадываться на краю сознания, но Джейме успел переключиться на резкое движение руки Бриенны.

Он машинально пытался налить ей вина из только что принесённого кувшина, но упрямая женщина тут же накрыла верх сосуда своей широкой ладонью.

— Мы сражались с мертвецами и выжили, чтобы рассказывать об этом, — мягко заметил Джейме, решительно убирая руку Бриенны с кубка. Он не отказал себе в возможности задержать свои пальцы поверх её чуточку дольше, чем это было необходимо. — Если не пить сейчас, то когда? — он поймал её взгляд и с ободряющей улыбкой на губах налил вина в освобождённый от ладони кубок.

Бриенна нерешительно кивнула, улыбнувшись краешками губ в ответ. Её большие круглые глаза, яблочки щёк и застенчивое выражения лица в этот момент выглядели почти по-детски очаровательно. Губы Джейме приоткрылись, словно он собирался что-то сказать, но с них не слетело ни звука. Если бы её убили, сколько бы горечи скопилось в его сердце сейчас? Слава Воину, слава Матери.

Приятно-окрыляющее чувство Джейме решил списать на маленькую победу в борьбе за наполнение кубка и принялся за сочное поджаристое мясо. Украдкой он продолжал поглядывать на Бриенну и её оруженоца. Тогда как Подрик был расслаблен и ел совершенно не стесняясь, молодая женщина наоборот выглядела слишком напряжённо. Она аккуратно резала мясо на мелкие кусочки, ела медленно, осторожно двигая челюстями и старалась не отводить взгляда от тарелки. Оказавшись без привычной поддержки своих доспехов, она словно пыталась съёжиться под своим кожаным дублетом и спрятаться от всех окружающих.

Разговор между ними по-прежнему не клеился, тогда как шум вокруг потихоньку начинал нарастать. Люди пьянели, говорили громче, прозвучали первые взрывы хохота. Обстановка всё больше напоминала типичный пир после очередной одержанной победы. Можно было выдохнуть — всё окончательно входило в свою привычную колею.

Из состояния благодушного довольства Джейме вывел рыжий одичалый, каким-то образом оказавшийся за королевским столом, который завопил:

— За Драконью королеву!

Народ, включая Бриенну и Подрика заметно оживился, салютуя Дейенерис. Джейме ничего не оставалось, как повторить за ними. Сама же королева с неожиданно скромной улыбкой отсалютовала кубком совсем другому человеку:

— За Арью Старк, героиню Винтерфелла!

Джейме весьма искренне присоединился к гулу голосов, хором крикнувших «За Арью Старк». Несмотря ни на что, он был благодарен этой мелкой девчонке за то, что она положила конец тому безнадёжно-долгому кошмару, в котором они чуть не увязли на веки вечные.

— За сира Бриенну Тарт, — сказал он, сев обратно. Ему хотелось крикнуть это на весь чертог, но он не был уверен, что Цареубийцу поддержат. Сражайся он со всеми или нет, ему никогда не заслужить достаточного уровня доверия. Совсем молчать он тоже не мог, ведь, в конце концов, без помощи Бриенны и её острого меча он бы здесь, вероятно, не сидел. — Между прочим, мы ещё не успели отметить твое посвящение, — Джейме подмигнул краснеющей женщине. — Так что, вся ночь к нашим услугам.

— Это мелочи, Джейме, — он едва её расслышал, так как она проговорила все слова в кубок. — Теперь главное, что у нас есть возможность двигаться дальше.

Джейме пожал плечами, мысленно не соглашаясь. Перед битвой всё казалось торжественным и уместным, как никогда, но сейчас он поймал себя на мысли, что в горячке битвы и победы посвящение Бренны в рыцари потерялось, оказалось чем-то далёким и почти незамеченным. Нет, отпраздновать определённо нужно. Вот только оба повода настолько велики, что потом можно не доползти до своих покоев. И эта её застенчивость... Столько лет прошло, а что-то до конца не меняется. Что ж, он ещё увидит в её глазах уверенность.

— Так вот! Подрик, давай доливай быстрей! — рука парня дёрнулась и пролила немного эля на стол. Джейме поднял полный кубок. И нет, он никогда не перестанет её поддразнивать. Искушение каждый раз слишком велико. — За Бриенну Тарт, рыцаря в сияющих доспехах, хранительницу девиц Старк и...

— За моего брата! — Тирион подкрался незаметно. Что, при его росте, было не так уж и сложно сделать.

— Да, сир Джейме, за вас, — Бриенна с явным облегчением выдохнула, но весьма неловко отхлебнула из своего кубка, когда Тирион вскарабкался на скамью рядом с Джейме.

— Сам десница королевы за нашим столом! Какая честь. — Джейме всё ещё был немного зол на брата за его предыдущее отсутствие. И за то, что он прервал его попытки отдать должное Бриенне и заодно смутить её.

— О, не злись, старый ворчун. Я хочу сыграть с вами в одну очень интересную игру. — Тирион с видом заговорщика наклонился поближе к столу и шёпотом добавил: — В последний раз я пытался сыграть в неё с Безупречным и переводчицей, можете представить, каким фиаско это обернулось.

Джейме, кубок которого уже был наполовину пуст, фыркнул, догадываясь, куда клонит брат.

— Хм, а так и до нового анекдота недалеко. Собрались однажды в зале Старков дева-рыцарь, вечный оруженосец, карлик и однорукий?..

— Именно так, Джейме, именно так. Впрочем, многие из тех, кто любил нам тыкать это в лицо, уже мертвы, и нам пора немного повеселиться, — Тирион с торжественным видом водрузил на стол пыльную бутыль. — Ну же, Подрик, ты что стал таким хмурым? Я принёс нам дорнийское вино! Гораздо лучше той бурды, которой вас тут поят.

— А королева не скормит тебя дракону за то, что ты здесь сидишь?

Они оба одновременно повернули голову в сторону главного стола. Дейенерис была погружена в глубокие размышления и не обращала на них никакого внимания. Джейме вздохнул. Всё-таки, Тирион ходил по очень тонкому льду, учитывая их длинную и непростую семейную историю. Его братец поднялся так высоко, и так легко мог слететь вниз и разбиться. С Таргариенами всегда так. Что ж, так или иначе роль десницы ему шла как никакая другая, и в данной ситуации им обоим это пока только играло на руку.

— Давайте не будем о грустном. Итак. Правила очень просты...

* * *

Первый круг прошёл весьма мирно. К Подрику неуловимо подкралась ностальгия по старым временам, когда он действительно был ещё совсем зелёным оруженосцем под началом милорда Тириона. Надо же, он тогда и подумать не мог, что пройдёт пешком половину Вестероса и лучшим наставником для него станет молодая суровая женщина.

Резкий хохот милорда Тириона заставил его спуститься с небес на землю, где Подрик мгновенно наткнулся на подозрительно-хитрый взгляд сира Джейме. Он был его оппонентом в игре.

— Ты хочешь стать рыцарем.

Подрик машинально потянулся к кубку, скосил глаза в сторону сира Бриенны и тут же руку отдёрнул. Удивительно, как сир Джейме ещё не загорелся под её уничтожающим взглядом. А кубок чуть не упал.

— Я… В смысле…

Он точно помнил, что когда-то хотел стать рыцарем — так сильно, что отвечал на этот вопрос не задумываясь, но, честно говоря, подобные мысли давненько перестали его посещать. У них было слишком много важных дел и больших проблем, требующих внимания. И он постоянно учился.

— Теперь я наконец-то могу сказать, что посвящу тебя в рыцари, Под. Скоро. Но не сегодня, — спокойным, твёрдым голосом ответила его наставница, и в этот момент Подрик подумал, что если бы вдруг понадобилось повторить весь их длинный путь от Королевской гавани до этого вечера в Винтерфелле, он бы согласился, не задумываясь.

И в Пекло всё, они оба правы. Подрик залпом выпил всё, что оставалось в его кубке. Он достаточно хорошо научился владеть мечом, чтобы избежать разного рода насмешек, но... каждый мальчишка мечтает стать рыцарем. А он уже давно не мальчик, хотя в самой битве всё ещё чувствовал себя оруженосцем под опекой. Самой надёжной в мире и ничуть не раздражающей. Но — он уже представлял — сир Бриенна с гордостью касается его плеч мечом, звучат слова клятвы — и он словно становится другим человеком. Более уверенным, более мужественным...

— Ну-ну, так-то лучше, парень, — Тирион всё меньше походил на милорода и всё больше на добродушного дядюшку, опять подливающего ему вина (послевкусие после которого, однако, было непривычно божественным). — Так, значит, леди Бриенна, что можно сказать о вас…

От Подрика не укрылось то, как сир Джейме подмигнул сир-миледи Бриенне и небрежно закинул в рот печёную горошину. Странные у них отношения... И странно, как он сам был связан со всеми за их столом. Лорд Тирион первым проявил к нему доброту и заботу, благодаря сиру Джейме Бриенна не избавилась от него в самом начале их пути, а ей... ей он был благодарен за всё остальное. Да, Под с уверенностью мог сказать, что у него на данный момент не оставалось никого дороже.

— Вы никогда не были за пределами Вестероса, — милорд Тирион забавно стукнул кулаком по столу, словно радуясь удачной догадке. Подрик уже был готов смотреть, как сир-миледи с неохотой тянется к вину, но она всех удивила.

— Пейте, лорд Тирион. Однажды отец взял меня с собой в плаванье в Пентос. Честно говоря, я была рада тому, что не надо было больше проводить часы за вышиванием. Даже морская болезнь и качка не могли испортить мне настроение.

Они вчетвером расхохотались — так непринуждённо Бриенна это сказала. От внимания Подрика не укрылось, что её голос заметно смягчился. Ну конечно, она же родилась на острове, наверное, море было её стихией. Или она соскучилась по отцу? А, пожалуй, было бы здорово потягивать вино на песчаном пляже Тарта, а не думать, что ещё на себя надеть, чтобы не околеть на северном морозе.

Милорд Тирион с удовольствием приложился к своему кубку. А теперь его очередь.

— Сир Бриенна была первым человеком, которого вы посвятили в рыцари, — выпалил Подрик. Алкоголь лёгкой дымкой окутывал сознание, вспоминать что-то дальше последних дней становилось всё сложнее.

— Я уверена, что сир Джейме...

— Твоё здоровье, Подрик! — сир Джейме не дал Бриенне закончить фразу и хлебнул вина.

— Серьёзно?

Опять эти их странные переглядки. Подрика на секунду бросило в жар. Возможно, это было от вина.

— Я всегда был популярен, но кто бы захотел стать рыцарем, посвящённым Цареубийцей? Кроме того, — Подрик уставился в тарелку, в которой оставалось всё меньше содержимого: смотреть на взгляды сира Джейме в сторону миледи Бриенны становилось совершенно невозможным, — не то, чтобы у меня раньше возникало желание это сделать.

Они прошли ещё несколько кругов, и Тирион заявил, что играть в кайвассу у него получалось лучше. Ему ещё повезло, что Бриенна тоже начала постоянно промахиваться. Подрик же не жаловался: он просто тянул вино очень маленькими глоточками. Сиру Джейме таки удалось сделать несколько довольно точных предположений, касающихся в основном семьи Подрика.

— Тирион, просто признайся, что ты хочешь напиться, поэтому даже не стараешься.

— Нет, пожалуй, я слишком долго не был в Вестеросе. А ты когда успел поумнеть? Может, у тебя есть какие-то идеи?

— Ты мог бы спросить, хм, не танцевала ли она с Ренли Баратеоном, когда служила в его гвардии? Он всегда был весьма обходителен.

— Ренли? Ах да, вы же пошли к нему на службу... У меня есть предположение поинтереснее — он был вашей первой безответной любовью?

Подрик затаил дыхание. Он был готов дать руку на отсечение, что миледи Бриенна сейчас покраснела. Ещё он знал, что Ренли действительно значил для неё много на её тяжёлом пути, и прекрасно понимал, насколько деликатную тему сейчас затронули братья Ланнистеры.

— Ваше предположение... не представляется... уместным. Ренли Баратеон был смелым и великодушным человеком, — после продолжительной паузы ответила она. — Пейте своё вино сами. Думаю, с меня хватит, — с такими словами Бриенна отодвинула от себя кубок. Её голос при этом звучал не очень трезво.

— Милая моя леди, не переживайте. Меня всю жизнь корили за то, что я влюбляюсь в шлюх. Галантный и решительный рыцарь-красавец, назвавшийся королём, — ещё не такой плохой выбор. Тем более, что он разрешил вам стать его телохранителем...

— Мы разбили этих ублюдков! — Подрик непроизвольно вздрогнул, не заметив, как к ним подошёл Тормунд Великанья смерть, потрясая своим гигантским рогом. — Здорово мы этих засранцев, э, сэр Бриенна? Заглянули прямо в их синие очи!

— Сир, — машинально поправила сир-миледи. — Да, да. Здорово. Рада, что вы живы.

Рыжий воин просиял, как ребёнок, которому дали яблоко в карамели.

— Сегодняшняя ночь создана, чтобы праздновать жизнь! — надуваясь от гордости сказал он и сделал очередной глоток из своего рога, предварительно отсалютовав Бриенне. — Время так дорого, и его преступно терять! Я всё ещё весь горю от прошедшей схватки, — Тормунд пьяно всхлипнул и с совершенно непристойным видом подмигнул захватившей всё его внимание женщине. — Бросайте ваших занудных друзей! Проведите эту ночь со мной! Я знаю, мы вдвоём можем знатно повеселиться.

Подрик подумал, что страшнее пьяного одичалого может быть только пьяный и влюблённый одичалый, после чего потянулся к кубку.

— У нас не принято делать такого рода предложения благородным дамам. Да ещё и во всеуслышание, — отчеканил сир Джейме, вставая.

Подрик поймал взгляд нахмурившегося Тириона. Последний кивнул и разлил остатки вина в два кубка.

— Джейме, я сама в состоянии...

— Послушай, братец Золоторукий, — Тирион громко фыркнул, но Тормунд не обратил на него никакого внимания, — не про твою это честь! У нас женщина-воин считается свободной от таких условностей. И говорят, что после битв нарождаются самые крепкие дети...

— Дети?!

— Ну не любовь до гроба же он может предложить тебе, Бриенна!

— Что ты знаешь о любви, чванливый южанин? Мощь женского тела прекрасна. К тому же, говорят, у её батюшки больше не осталось наследников.

Подрику чисто по-человечески захотелось слинять. В лес. Вместе с сиром Бриенной. Сидеть у костра и спокойно рассказывать друг другу истории, как в старые добрые времена. По-видимому, они уже привлекли внимание даже тех, кого кроме выпивки уже ничего не интересовало.

— Эй, Тормунд, кончай дебош на пустом месте и иди к нам, у нас тут девчонки посимпатичнее есть, — раздался чей-то хриплый голос из конца стола.

Прежде чем кто-то что-то успел ответить, Бриенна резко поднялась со своего места — выше Тормунда, едва ли ниже сира Джейме — покачнулась, рассеянно потрепала Подрика по плечу и сипло сказала:

— Спокойной ночи. Я хочу спать. Я устала, — и так стремительно удалилась, опустив голову, что Подрик даже не успел увидеть её лицо на прощание.

* * *

Тормунд не стал задерживаться у их стола, когда Бриенна удалилась, и ушёл к своим приятелям, изрыгая ругательства. Джейме был озадачен. От него не укрылось, что глаза Бриенны заблестели чуть больше обычного, когда она говорила, что устала. Нет, это не были отблески от свечей. Призраки прошлого преследовали не его одного. А вечер принял нежелательный оборот.

— Эх, Семеро всех подери, дорнийского больше не осталось, — кто о чём, а Тирион думал о вине.

— Думаю, ты уже дошёл до такого состояния, где не отличишь его от пива.

— Я всегда отличу хорошее вино от дрянного пива!

Хоть что-то не менялось.

— Миледи как-то сказала, что Ренли Баратеон спас её от превращения в посмешище. В тот момент, когда все считали её чудовищем, — произнёс Подрик, задумчиво проводя краем ножки кубка по столу. — Они звали её Бриенна-Красотка.

— Люди любят раздавать мерзкие прозвища, Бес, Красотка, Цареубийца... — служанка поставила перед ними новый кувшин, — да, и мерзкие напитки. А, знаете, мы ведь с ними похожи!

— С кем? — рассеянно спросил Джейме, жестом отказываясь от ещё одной порции эля. Всё шло к тому, что остатки здравого смысла ему ещё понадобятся.

— Дейенерис. Сноу. Оставшиеся Старки. Чудом выжившая девочка, за которой всё посылали и посылали наёмных убийц. Здесь — чужачка. Кажется, некоторые всё ещё уверены, что лорд Сноу лучше ее катается на драконе, просто потому, что он мужчина. Сам лорд Сноу — бастард, дозорный, убитый собственными братьями, которые тоже, видимо, думали, что он недостаточно хорош для них. Маленькая Арья, которая никогда не могла быть леди... Кстати, как ваша сир Бриенна. Она только обрела новый статус, как ей тут же напомнили, что она всё ещё женщина, которая понятия не имеет, что ей с этой самой «женскостью» делать.

— Хочешь сказать, вопреки всему выживают одни отверженные? — Джейме с отвращением посмотрел на свою золотую руку.

— Не знаю, Джейме. Чего ещё нам ожидать от этого паскудного мира? Надеюсь, ты понимаешь, что ничего ещё не кончено?

Естественно, ничего ещё не было кончено. Вот только он пока не определился с тем течением, которому даст себя подхватить. И поглотить. Или вынести?

— Подрик, смотри, чтобы эль не полился у него из ушей. Я посмотрю, как там Бриенна.

Джейме встал, а молодой человек быстро кивнул ему с явным беспокойством и благодарностью. Чьи слова её всё же так задели? Его— про «не любовь»? Тормунда — про... детей? Или про отца? Тириона — про Ренли?

— Ты, главное помни, брат. Во время битвы нас всех выбрала жизнь, а это значит что мы ещё на что-нибудь сгодимся! — дав Джейме последнее наставление, Тирион потерял к нему интерес и повернулся к Подрику. — А вот нас с тобой, Под, теперь ожидает действительно серьезный мужской разговор. У меня накопилось некоторое количество вопросов…

На этом Джейме их и оставил, отправившись в покои Бриенны и крепко задумавшись о том, что он может ей сказать.