Просто держи меня за руку (гет)

I'll smile, I know what it takes to fool this town

I'll do it 'til the sun goes down and all through the night time

Red

So many things I would've told you

If I knew that I was never gonna see you again

Evanescence**

За шестнадцать лет преподавания в Хогварце Северус Снейп возвращался в замок по-всякому, и далеко не каждое из этих возвращений было приятным. Он возвращался каждый год в конце лета, заранее испытывая ненависть к груде бумажной работы и бестолковым ученикам. Он возвращался после многочисленных вызовов к Вольдеморту, чаще на твердых ногах, но иногда — почти ползком, в состоянии, близком к обмороку, и в надежде, что Дамблдор до утра не явится к нему в комнаты за отчетом. Раз или два он попал едва ли не в объятия директора, когда брел по коридорам, не разбирая дороги, до того его сознание было затуманено только что перенесенной пыткой. Альбус тогда, кажется, всерьез забеспокоился. В школе царил хаос, везде совала свой нос Амбридж, и скрыть от нее внезапный недуг преподавателя зельеделия было бы непросто, поэтому директор сам взялся лечить своего шпиона, чтобы до утра тот пришел в норму и смог выйти в класс. Снейп бы предпочел тихо сдохнуть в подземельях в ту ночь, но его мнения никто не спрашивал. Однажды он вернулся после вынужденной попойки в кругу Пожирателей и почти хотел, чтобы по дороге в апартаменты ему попался Дамблдор — отрезвляющее зелье он не выпил специально и злорадно предвкушал встречу, чтобы выложить директору все, что он о нем думает на самом деле. Увы. От зверски пьяного, а оттого безумно злого Главы Слизерина разбежались даже призраки. Утром ему было настолько паршиво, что он еле заставил себя сползти с кровати. Больше он подобных «подвигов» не повторял.

И вот, через шестнадцать лет с того дня, как он пришел сюда уже взрослым, Снейп возвращался в школу… директором. И это, кажется, грозило стать самым отвратительным возвращением из всех. Ничего, кроме усталой обреченности, он не испытывал.

Началось все с очередного вызова к Вольдеморту. Снейп, привычно пройдя сквозь толпу прихлебателей, не удостоившихся Смертного знака, с присущей ему холодностью ответил на льстивые и натянутые приветствия ближнего круга и со всем достоинством человека, знающего цену своим талантам, опустился перед повелителем на колени, низко склонив голову.

— Встань, Северус. Встань и подойди.

Кажется, сегодня Темного Лорда еще не успели разозлить. Такие дни бывали все реже. Поттера по-прежнему не поймали, и никто понятия не имел, где его искать, а все попытки установить точное местонахождение бывшей штаб-квартиры Ордена Феникса оканчивались неудачей. Ближний круг шипел на Снейпа не хуже Нагини, но он лишь разводил руками: заклятие Муди надежно заткнуло ему рот, и снять его не представлялось возможным. Стоило ему только подумать про адрес, как его охватывала полная немота, иногда длившаяся несколько часов. Ни произнести, ни написать, ни даже показать — Вольдеморт пробовал легилименцию, но безрезультатно, а превращать своего самого верного слугу в слюнявого идиота у Лорда намерений не было.

Снейп поднялся с колен и приблизился к высокому резному креслу, стоявшему у камина. Приблизился медленно: вокруг кресла ползала скользкая тварь, вгонявшая всех обитателей Малфой Мэнор в дикий животный страх. Антидот от яда Нагини Снейп всегда носил с собой после нападения змеи на Артура Уизли, но лучше не провоцировать. Вольдеморт не моргая ему смотрел в лицо, поглаживая лежавшую у него на коленях палочку. Снейп почтительно молчал, выпрямившись во весь рост и сложив руки за спиной. Окклументный щит он выставлял почти рефлекторно, сразу как входил в этот дом.

— Северус, друг мой… Ты готов снова послужить мне?

— Почту за честь, мой господин. Что от меня требуется?

— Ты возглавишь Хогварц с сегодняшнего дня. Министерство уже завизировало твое назначение. Надеюсь, ты не станешь спорить, что обучение юных волшебников должно стать нашей… первостепенной задачей.

— Да, повелитель.

— Мой господин, — заговорила Беллатрикс, маячившая за креслом. Приближаться без разрешения она больше не осмеливалась, но подавать голос не переставала. — Мой господин, я могла бы послужить вам в Хогварце…

— В самом деле, Белла? — голос Вольдеморта сделался на тон холоднее, и Лестранж поспешно опустила голову, смиренно сложив руки на животе. — Ты хочешь сказать, что смыслишь в управлении школой и организации учебного процесса больше, чем Северус?

— Нет, господин, но я могла бы…

— Молчать! — рявкнул Вольдеморт, и жавшиеся по углам отбросы мгновенно попадали на колени и едва ли не ткнулись носами в пол. Снейп не шелохнулся, лишь низко склонил голову в знак полного послушания. Темный Лорд, оглядев комнату, снова повернулся к своему зельевару. — Как я уже сказал, твое назначение, Северус, вступает в силу с сегодняшнего дня. Однако у нас могут возникнуть проблемы. Учителя вряд ли согласятся с тем, чтобы в кресло директора сел… тот, кто убил своего предшественника.

Снейп позволил себе легкую полуулыбку. Остальные позволили себе больше и начали тихо гоготать. Вольдеморт дал всем посмеяться, после чего многозначительно кашлянул, и всеобщий смех как отрезало.

— Дабы избежать проблем с установлением авторитета, возьмешь с собой десятерых. На твой выбор. Я доверяю твоему суждению. Кажется, в школе сейчас не хватает преподавателей по защите от темных сил и маггловедению, насколько я помню? Люциус?

— Д-да, м-мой господин, — пробормотал Малфой-старший из тени у камина. Снейп и не заметил его, когда вошел. Выглядел Люциус препаршиво. Его некогда прекрасные светлые волосы — предмет лютой зависти всех Пожирателей — потускневшими, свалявшимися прядями обрамляли серое, изможденное лицо. Его роскошные костюмы, обычно сидевшие как влитые, висели на нем как на вешалке, а надменная плавная речь сменилась жалким лепетом. Опалу он переносил тяжелее всех — слишком большую высоту набрал и упал слишком уж быстро и неожиданно. Рядом мраморной статуей застыла Нарцисса, высоко державшая голову, увенчанную сложной прической. Драко в комнате не было. Снейп надеялся, что мальчишка жив и хотя бы относительно здоров. То, что Вольдеморт заставлял его делать в прошлый раз, могло сломать любого подростка.

— Прекрасно, — Темный Лорд протянул руку, чтобы погладить змею, обвившуюся вокруг его колен. — Значит, кому-то придется занять эти должности. Мы же не можем оставить наших детей без таких важных предметов. Программу обучения защите от темных сил придется переписать. Для всех курсов без исключения. Думаю, ты понимаешь меня, Северус.

— Да, повелитель.

О, да. Он понимал. Маггловедение превратится в курс по изучению магглов с точки зрения наиболее болезненного расчленения и убийства. А защита от темных сил станет просто… темными силами. И кого ни поставь это преподавать — уроки превратятся в адское месиво. Особенно на старших курсах. И особенно если это будут сдвоенные уроки Гриффиндор-Слизерин.

Объем предстоящей работы ужасал.

Надо отобрать такую шваль, которая будет бояться его до дрожи в коленках. Тогда, возможно, у него не будет проблем, если понадобится прижать их покрепче и потребовать беспрекословного повиновения. Иначе пострадают ученики. А он не может этого допустить. Из ближнего круга, пожалуй, подойдут брат и сестра Кэрроу — идиоты, каких поискать, хоть и жестокие. Но их жестокость сейчас даже на руку, иначе Лорда не убедить, что он в самом деле переживает о дисциплине в школе. Только бы в Хогварц не отрядили егерей. Или оборотней.

— Ступай, Северус, — Вольдеморт милостиво махнул рукой. — Из школы не отлучайся. Только если позову. Если тебе что-нибудь понадобится, дай мне знать. И смотри, чтоб учителя не подняли бунт. Разрешаю применять любые меры, чтобы это пресечь. Тебе все ясно?

— Да, повелитель, — Снейп низко поклонился, отступил на пять шагов и только потом позволил себе повернуться к креслу спиной, чтобы уйти. С одной стороны, в Хогварце он сможет хоть немного контролировать ситуацию с детьми и Орденом — кажется, оставшихся «фениксов» сейчас возглавляла Минерва Макгонагалл. С другой стороны… У Минервы есть все шансы по-настоящему испортить ему жизнь. С учетом того, что он сделал, придется ставить мощные защитные чары на свои апартаменты, не есть и не пить за общим столом, постоянно носить с собой противоядия и ничего не принимать из чьих-либо рук. Но самое худшее даже не это. Черт с ней, с безопасностью, ему не привыкать жить в постоянном стрессе и ждать удара в спину.

Самым худшим было то, что Снейп понятия не имел, как он посмотрит Минерве в глаза. Минерве, Флитвику, Вектор, Спраут, даже этому дураку Хагриду. Признаться им он не может. А не признаться… Они могут запросто сбросить его с той же Астрономической башни.

Поневоле порадуешься, что научился летать без метлы. Раньше это умел один лишь Вольдеморт.

У парадного входа в замок неподвижно, будто каменное изваяние, стояла Минерва Макгонагалл. Увидев ее, Снейп как никогда ощутил себя беспомощным первоклашкой, несмотря на то, что много лет проработал с этой суровой женщиной бок о бок, и они неплохо взаимодействовали, если не надо было ругаться из-за квиддичного кубка или подравшихся учеников. Она могла бы созвать сюда всех учителей, но даже тогда зрелище вряд ли получилось бы более внушительным. Прямая гордая спина, высоко поднятая голова, туго стянутые в строгий пучок волосы, холодные голубые глаза — не такие яркие, как были у Дамблдора, но тоже умевшие сверлить насквозь. Под черной преподавательской мантией — длинное платье из шотландки, перехваченное в талии кожаным поясом. Сложенные на животе руки крепко сжимают палочку. Будто к поединку приготовилась. Не зря ей дали имя древней богини мудрости, искусства и войны. Даже на фоне огромных парадных дверей она не казалась ни маленькой, ни хрупкой, ни слабой.

И Снейп понял, что год будет тяжелым как никогда.

Он открыл было рот, чтобы выдать какое-нибудь официальное приветствие, но она остановила его легким поворотом головы:

— Не трудитесь, директор. Я знаю, зачем вы здесь.

Сплошной лед в голосе. А вторым слоем под ним идет незамаскированное презрение. Что ж, так даже лучше, можно сразу перейти к делу.

— Кто из преподавателей в данный момент находится в замке? — спросил он, стараясь говорить ровно.

— Профессор Флитвик и профессор Спраут. — Никаких «Филиус» и «Помона». Не заслужил. Ты здесь чужой-чужой-чужой. — Спраут занята в теплицах. Позвать?

— Нет надобности, благодарю. Собрание для преподавателей я проведу ближе к первому сентября, но учебные планы по всем предметам и заявки на пополнение запасов прошу предоставить до конца недели.

Минерва оглядела притащившуюся следом за ним «свиту» и брезгливо раздула ноздри:

— Я передам остальным… директор.

Любой другой уже оскорбился бы, если бы к нему обращались таким тоном. Но Снейп решил, что его деяния этого презрения вполне заслуживают. А пикироваться и скандалить еще до приезда учеников тем более не стоит. Времени для разборок будет предостаточно. Он повернулся к сопровождающим:

— Эйвери, Кэрроу, Торвардс и Селвин - осмотрите замок. Гойл и Джагсон — со мной. Остальным остаться здесь до дальнейших указаний.

Минерва лишь фыркнула, услышав его, повернулась и зашагала внутрь, по направлению к своему кабинету, подметая каменный пол длинными юбками. Снейп выждал, пока она отойдет шагов на тридцать, и только потом пошел следом, уже обдумывая, как и чем напугать остальных учителей, когда они придут на первое собрание перед началом учебного года.

Для начала он спустился в гостиную Слизерина — убедиться, что там ничего не обвалилось, не прорвало и не затопило. Затем заглянул в свой старый кабинет. Он позаботился о том, чтобы не держать здесь ничего личного и особо ценного, но надеялся, что запас снадобий не конфисковали после обыска. Зря надеялся — кладовая оказалась почти пуста. И, естественно, его самое драгоценное зелье тоже отсутствовало. Снейп досадливо потер лоб и закрыл кладовую. Придется все варить заново. Заодно надо проверить, как обстоят дела в больничном крыле. Обычно все лечебные зелья для мадам Помфри варил преподаватель зельеделия. Теперь это работа Слагхорна, но Снейп знал, что его составы куда эффективнее. Раз в школе будут присутствовать Пожиратели, лучше запастись лечебными снадобьями заранее. Слагхорн был хорошим зельеваром, но экспериментировать и улучшать составы никогда не рвался. Его это никогда особо и не интересовало — связей для комфортной жизни у него было предостаточно, и убиваться в лаборатории ему не было нужды. В отличие от Снейпа.

Осмотрев шкафы на предмет каких-нибудь забытых книг, Снейп направился к кабинету директора.

С каждым шагом сердце в груди все больше холодело.

Что будет, если кабинет не откроется? Вся эта пожирательская падаль наверняка поднимет его на смех. Унижаться откровенно не хотелось.

Он остановился перед каменной гаргульей. Насчитал целых пять ударов пульса, прежде чем статуя медленно, будто нехотя, отодвинулась в сторону, пропуская его на лестницу.

— Ждите здесь, — велел он сопровождающим и поднялся по ступенькам к двери. Сделал глубокий вдох, выдохнул сквозь зубы — и вошел.

— Ну наконец-то! — сварливым тоном приветствовал его Финеас Блэк. — Вы заставили нас всех понервничать, директор!

Снейп не удостоил его ответом. Все его внимание было сосредоточено на огромном портрете, висевшем прямо по курсу, позади массивного письменного стола. Дамблдор неотрывно смотрел на него, приспустив очки-полумесяцы на кончик носа. О, как же бесит этот его взгляд! Будто он здесь самый главный и самый умный, а Северус — лишь нашкодивший мальчишка.

«Ну уж нет. Довольно я играл по твоим правилам. Теперь в этой школе главный — я. И замок признал мое право, раз впустил меня сюда».

Снейп наложил на дверь заглушающее заклинание, неторопливо пересек кабинет, так же неторопливо развернул кресло, уселся лицом к Дамблдору, откинулся на спинку и вытянул ноги, опершись локтями о подлокотники и переплетя пальцы на животе. В этом кабинете никогда не бывало по-настоящему тихо — где-нибудь что-нибудь постоянно шуршало, клацало, позвякивало или булькало. Но сейчас здесь стояла такая тишина — хоть ножом режь. Снейп молча разглядывал нарисованного Дамблдора. Разглядывал и мысленно составлял список вопросов. Сколько же всего он хотел сейчас высказать! И вполне мог бы. Имел право.

А толку-то…

Когда молчание порядком затянулось, Блэк не выдержал:

— Да прекратите вы оба, в самом деле! Вы что, не можете поговорить как взрослые люди?

— Финеас, вам слова не давали, — бросил Снейп, мгновенно ощутив знакомое раздражение.

— Придержите язык, молодой человек! — огрызнулся бывший директор. — Мы все приняли решение поддержать вас на этом нелегком пути, но вы, похоже, совершенно не умеете ценить поддержку!

— С чего это вдруг мне оказана такая милость? — едко отозвался Снейп, не поворачивая головы. — Госпожа заместитель директора, к примеру, ясно дала мне понять, что презирает меня всей душой и оказывать мне содействие не намерена.

— Если бы вы позволили ей прийти сюда…

— Нет. Отныне в этот кабинет буду заходить только я. И настоятельно прошу вас не разговаривать с учителями. В особенности с… новыми членами коллектива.

— Северус, — глаза Дамблдора тревожно сверкнули, — кого ты привел? Сколько их?

— Пока только десять. И избавиться от них я не смогу. Приказ свыше. Двое займут места преподавателей маггловедения и защиты от темных сил. Но, боюсь, слово «защита» из названия данного предмета исчезнет на первом же уроке.

— Насколько они опасны?

— Если ученики не будут нарушать правила, то не пострадают. Однако особо надеяться на это я бы не стал, — Снейп продолжал сверлить бывшего… наставника? начальника? хозяина?.. глазами. Наконец, тяжело вздохнул: — Альбус, я не представляю, как мне с этим справиться. Даже будучи здесь директором, я оказался в крайне невыгодном положении.

— А кто, если не ты? — мгновенно приняв строгий вид, вопросил Дамблдор. — Кто защитит детей? Особенно магглорожденных.

— Магглорожденных я как раз защитить не смогу, — хмуро пробурчал Снейп. — Им запрещено учиться в Хогварце. Постановление министерства. Учиться здесь отныне могут только чистокровные и полукровки. А на магглорожденных официально открыта охота. Если хотя бы половина магглорожденных учеников останется в живых к Рождеству — это будет большая удача.

В кабинете зашелестели взволнованные шепотки, постепенно перерастающие в гул, а затем в гвалт. Снейп, морщась, слушал, как возмущаются портреты бывших директоров и директрис.

— Какое безобразие! — визжала какая-то дама, потрясая палочкой, больше напоминавшей дубину.

— Форменный скандал! — вторил ей почтенный старичок с бородой, которой мог бы позавидовать и Дамблдор.

— Возмутительно!

— Это же полное свинство!

— Куда смотрит попечительский совет?

— Умолкните все! — потеряв терпение, рыкнул Снейп, у которого от этих криков уже начала болеть голова. Портреты разом замолчали и теперь буравили его укоризненными взглядами. Он потер виски кончиками пальцев. — Я буду делать все, что в моих силах. Но я не могу разорваться. Если Темный Лорд вызовет меня, у меня не будет возможности следить, что здесь происходит в мое отсутствие. Раз уж я не могу никому объяснить, что произошло в июне, мне понадобится помощь всех обитателей замка.

— Говорите, что нужно, господин директор, — бодро вызвался один из портретов. — Я скоординирую призраков.

— Мы оповестим портреты в коридорах, — отозвались еще трое. Снейп, найдя их взглядом, коротко кивнул:

— Благодарю. Кто-то из тех, кто пришел сегодня со мной, будет отвечать за дисциплину. Это означает, что если они поймают учеников на нарушении правил — я не смогу вмешаться. Дети будут наказаны. И наказаны жестко. Вероятно, даже с применением непростительных проклятий.

Портреты вновь загудели. Снейп зажмурился. Нет, это слишком даже для него. Он понятия не имел, как ему со всем этим справиться.

«Проклятье, Альбус! Как ты мог? Как ты мог оставить меня разгребать все это дерьмо в одиночку? Ты мог предупредить хоть кого-то! Хоть кого-то из Ордена!..»

— Тише… пожалуйста, — попросил он. Все опять умолкли. Дамблдор с неподдельным интересом следил за каждым его движением, каждым изменением в лице. Снейп еще раз обвел взглядом портреты и негромко заговорил:

— Для начала нужно создать сеть оповещений. Любой, кто заметит ученика, нарушающего правила, должен немедленно сообщить об этом Главе соответствующего Дома или же ближайшему учителю из старого состава. Регулярно проводить воспитательные беседы в коридорах… и не надо на меня так смотреть, вы и так беспрестанно переговариваетесь с детьми. Делайте это убедительнее. И, Альбус… Надеюсь, ты еще не успел натравить на меня эльфов. Я вызову сюда их главного, а ты объяснишь ему нынешнюю ситуацию. Если я найду в своей тарелке какую-нибудь дрянь и обнаружу, что мне ее подложили на кухне — клянусь, я выставлю всех тварей из замка в новых носках, после чего обрадую мисс Грейнджер, что ее давняя мечта об освобождении эльфов сбылась. Возможно, она даже простит мне убийство Великого Светлого Вождя.

Дамблдор насмешливо фыркнул. Казалось, вся эта ситуация и этот разговор его откровенно забавляли. Снейпу, впрочем, было не до смеха. Он жег портрет предшественника глазами, стараясь тщательно выбирать слова:

— Теперь вернемся к нашей главной проблеме. Как мне узнать, где сейчас Поттер, чем он занят и в какую сторону мне его подталкивать?

— Я могу проверить другой свой портрет, — незамедлительно отозвался Финеас. — Может, они там.

— Будьте добры, — кивнул ему Снейп. Затем снова повернулся к Дамблдору. — Итак?

— Где сейчас Гарри и чем он занят — не твоего ума дело, Северус. Мальчик справится и без твоих подталкиваний. И незачем тебе это знать. Любой твой следующий поход к Тому может оказаться последним, а заодно навлечь беду на Гарри.

— Вот как? — Снейп ощутил, как откуда-то из глубины поднимается злость. — Ты хочешь, чтобы он героически встал перед Темным Лордом и был убит, но при этом не хочешь, чтобы я знал, чем он занимается?

— Мы говорили об этом два месяца назад. Мое мнение тебе известно, Северус.

— Да, я прекрасно помню тот разговор. Но не кажется ли тебе, что ситуация несколько изменилась? — Снейп подался вперед, упираясь ладонями в подлокотники. — Из последнего, что мне известно: мальчишка до сих пор не знает, как уничтожить крестражи. Понятия не имеет, где искать оставшиеся. И тем более не сможет долго оставаться незамеченным. Его голова оценена в десять тысяч галлеонов, Альбус. И там, снаружи, ему никто не поможет, потому что никто ничего не знает. Я мог бы. Но ты запретил мне это по каким-то совершенно идиотским и непонятным мне соображениям, а теперь, после того, как я убил тебя, и Поттер при этом присутствовал, у меня вообще никаких шансов. Он ненавидит меня едва ли не сильнее, чем Темного Лорда. Что теперь прикажешь делать?

— Он и должен тебя ненавидеть, Северус, — возразил Дамблдор, хмурясь. — В противном случае, вам обоим свои роли не сыграть.

— И как взаимная ненависть может в этом помочь? — едко уточнил Снейп, снова откидываясь на спинку кресла. — Чтобы победить Темного Лорда, мальчишка должен умереть. Но даже после этого сам Лорд не умрет — кто-то должен будет его убить. Кто? В твоем гениальном плане зияет такая дыра, что сквозь нее впору протащить Хогварц-экспресс.

— Вот и поразмысли над этим на досуге, — парировал бывший директор, уютно устраиваясь в своем нарисованном кресле. — А пока будешь размышлять… Загляни за мой портрет.

Снейп поднялся на ноги и тронул край массивной резной рамы. Портрет качнулся в сторону под его пальцами, открывая нишу в стене. Внутри лежал меч Гриффиндора и блокнот в потертой кожаной обложке. Снейп вытащил оба предмета и выложил их на стол:

— Мне говорили, что министерство перерыло кабинет сверху донизу, но меч так и не нашелся.

— Этот тайник не поддается заклинаниям обнаружения. И открывается только под прикосновением следующего директора.

— Хочешь снова вывесить меч на всеобщее обозрение?

— Ни в коем случае. Сделай с него копию, оригинал спрячь обратно. Копией можешь хоть по всей школе размахивать. Но оригинал необходимо сберечь. Вскоре он понадобится Гарри.

— И ты, конечно, не скажешь, для чего.

— Не скажу.

Снейп поджал губы. Взял со стола блокнот:

— А это что? Уж не твой ли секретный дневник?

— Я не вел дневников, Северус, — Дамблдор хитро сверкнул глазами. — Но я настоятельно тебе рекомендую почаще перелистывать его и держать при себе, так, чтобы никто не видел. Возможно, там появится… что-нибудь.

Снейп бросил блокнот обратно на стол, так и не открыв его, и устало потер глаза. Этот день, похоже, никогда не закончится. Сейчас бы упасть в кровать и вырубиться до следующего утра. И чтоб никаких сновидений. Совсем никаких.

Может, он все-таки заслужил небольшой отдых? Хотя бы полчаса.

Он спрятал меч обратно в нишу за портретом, прихватил блокнот с собой и отправился в личные апартаменты директора, вход в которые располагался в дальней стене кабинета. Ему не доводилось видеть эти комнаты раньше, но, зная Дамблдора, можно было примерно представить, что творится внутри.

Ожидания полностью оправдались. Обилие красного и золотого буквально давило на мозги, а изящная резная мебель с бархатными подушками сводила с ума одним своим видом. Радовало лишь то, что здесь все равно было уютней, чем у Слагхорна, а в декоре присутствовал хоть какой-то вкус. Болезненно скривившись, Снейп зашел в спальню, несколькими движениями палочки избавился от полога вокруг кровати, еще несколькими перекрасил стены в темно-серый цвет, после чего аккуратно присел на край своего нового ложа. Дамблдор явно маялся больной спиной — матрац был не слишком мягкий, но обилие подушек вполне компенсировало этот недостаток. Снейп сбросил ботинки, расстегнул несколько верхних пуговиц сюртука и разлегся на кровати, блаженно закрыв глаза. Неплохо. Если к должности директора прилагаются еще какие-нибудь бонусы вроде этого, то, возможно, он как-то дотянет до конца года, а там, авось, все и закончится. Так или иначе.

Осознав, что все еще держит в руке блокнот, он подтянулся поближе к изголовью, подсунул под голову еще одну подушку и открыл обложку.

И уставился на первую страницу, еще не понимая, что видит.

Страница была густо исписана мелким летящим почерком. Очень… знакомым почерком.

Снейп сглотнул. Перевернул страницу. Затем еще одну.

…Гарри до сих пор не знает, где искать медальон…

…мы дали задание Кричеру, но с тех пор прошло уже несколько дней, а его все нет…

…снаружи постоянно кто-то стоит. Меня это нервирует, выходить страшно…

…возможно, еще один крестраж спрятан в Хогварце, но где именно? И что именно искать?..

…в книге обнаружилась тринадцатая сказка… я не знаю, что и думать…

И последняя запись на самом верху чистой страницы. Будто в лицо плеснули холодной водой.

Получается, что Снейп убил Дамблдора по его же собственному приказу.

Он моргнул. Перечитал дважды.

«Что это за чертовщина? Кто это написал?..»

В памяти услужливо всплыли длинные пергаментные свитки, густо покрытые вот этим самым почерком. Как же его коробило всякий раз, как он их разворачивал и видел, что несносное существо накатало на два фута больше, чем он просил! И ему все это теперь читать! Да пропади оно все пропадом!

Хоть какая-то дополнительная радость от окклуменции — можно сортировать воспоминания и быстро находить нужные.

Грейнджер.

Гребаная-гриффиндорская-заучка-Грейнджер. Это ее дневник. Она знает о крестражах. Она где-то с Поттером. Кричер… не тот ли это домовой эльф, который живет в доме Блэков?

И она каким-то образом узнала правду. Но что она об этом думает — непонятно.

Снейп вернулся на первую страницу и принялся читать более внимательно. Записи были немножко нервными, местами даже хаотичными, словно девчонка просто выписывала текущие мысли, не заботясь о том, чтобы как-то их структурировать. Но в целом можно было составить картину произошедшего. Какая-то свадьба… они сбежали, когда за ними пришли Пожиратели… думали, не стоит ли на Поттере «следилка» — черт, почему он сам до этого не додумался? Прицепить на мальчишку маячок — и никаких проблем. Главное, чтобы Вольдеморт не обнаружил. Но теперь в любом случае поздно. Снейп листал исписанные странички и напряженно размышлял, можно ли извлечь какую-то выгоду из этого блокнота. Если это дневник Грейнджер, то откуда он здесь взялся? Последняя запись была сделана… сегодня утром.

Секрет оказался прост. Пока он рассматривал эту запись, ниже вдруг начали проступать слова, будто их писала невидимая рука.

Я не знаю, как сказать об этом Гарри. Если Снейп действительно на нашей стороне, он мог бы нам помочь. Нам ни за что не справиться одним. Мы можем проторчать тут еще неделю или две, или даже месяц, но если медальон пропал, и Флетчер не будет знать, у кого он сейчас, то… Я боюсь даже думать об этом.

Ах ты ж…

У блокнота была пара. Они были связаны чем-то вроде Протеевых чар — пишешь в одном блокноте, и текст появляется в другом. Отлично придумано.

Отлично-то отлично… Но что ему теперь делать с этим знанием? Написать в ответ — «минус десять баллов с Гриффиндора за тупость»? Грейнджер там наверняка со стула свалится.

Золотой троице нужна помощь. Услышать (точнее, увидеть) от Грейнджер признание, что они не справляются — это запросто можно приравнять к чуду. А еще это значит, что все плохо. Обычно мисс Всезнайка задирала нос и делала вид, что ни в чьих подсказках не нуждается и сама найдет все, что нужно. Интересно, что она будет делать теперь, когда мощное подспорье в виде библиотеки Хогварца у нее под рукой отсутствует?

Нет, для одного дня событий, пожалуй, многовато. Снейп бросил блокнот на кровать и закрыл лицо руками. Помотал головой. Наверное, Вольдеморт все-таки чувствует какие-то тонкие нюансы, даже погребенные под ментальными щитами. Одним действием и поощрить, и наказать слугу — это надо уметь. Хотя, наверное, ни для кого давно уже не секрет, что Снейп ненавидит преподавать и терпеть не может детей.

Еще и Грейнджер. Из всех учеников Хогварца — Грейнджер.

«За что мироздание так ненавидит меня?»

Вопрос, как всегда, риторический.

Рывком поднявшись с кровати, он подхватил блокнот и вышел обратно в кабинет. Потряс блокнотом прямо перед носом у Дамблдора, опасливо отступившего от края рамы вглубь портрета:

— Это ты так пытаешься вызвать мою преждевременную смерть, Альбус? Потому что это — один сплошной инфаркт.

— Десять минут назад ты спрашивал, как тебе узнать, где сейчас Поттер, — принимая миролюбивый вид, возразил старик. — Вот тебе один из вариантов. Подозреваю, им завладела мисс Грейнджер?

— И пишет сюда весь свой поток сознания! — рявкнул Снейп, снова начиная злиться. — Если это попадет не в те руки — твоим юным героям конец!

— Ну так напиши ей и предупреди, чтоб была осторожней с записями, — Дамблдор смотрел на него с таким невозмутимым спокойствием, что Снейпу захотелось сорвать портрет со стены и хорошенько потрясти. В эту минуту он ненавидел бывшего директора как никогда раньше. Хорошо еще, что девчонка каким-то образом догадалась, что он не предатель. Если он все же решится ей ответить, как бы он убеждал ее в обратном?

Но Дамблдору, пожалуй, лучше об этом не знать. Просто на всякий случай.

Он без сил опустился в кресло и ущипнул себя за переносицу:

— Почему ты настолько осложняешь мне жизнь даже после своей смерти?

— Потому что жизнь должна состоять из трудностей, — философски изрек Дамблдор, опираясь обеими руками о раму. — В противном случае, мы оставались бы беспечными глупцами, живя в тепличных условиях. А теперь, когда ты знаешь все, что тебе нужно, давай займемся делами. Вызови сюда кого-нибудь из эльфов, я поговорю с ними, но тебе следует знать, что к их труду нужно относиться с уважением. Они служат не директору, а школе, и могут с легкостью портить тебе жизнь. Тебе также потребуется установить новые защитные чары на все входы в замок и перекрыть все потайные ходы. Не забудь проверять антиаппарационный купол каждый вечер и следи за Запретным лесом — я слыхал от Хагрида еще в прошлом году, что акромантулы продолжают размножаться. Основные инструкции и полномочия директора записаны в справочнике, второй ящик стола слева. Бумажной работы будет много, это я тебе гарантирую. Бюджет на этот год все еще не утвержден, я составил проект еще в мае, но попечительскому совету не подал, так что тебе нужно это сделать как можно скорее, иначе школа останется без финансирования. И попытайся как-то договориться с Минервой и остальными. Тебе понадобится их содействие, чтобы защитить учеников.

— Ты лишил меня всякой возможности с ними договориться, — зло рыкнул Снейп, разворачиваясь лицом к столу. У него уже голова шла кругом. — Мог бы оставить какую-то записку Минерве и объяснить все сам. Ты думаешь, она мне поверит?

— Она не должна тебе верить. Она может считать тебя убийцей, но это в данный момент не имеет значения. Достаточно того, чтобы она видела, что ты не желаешь детям зла.

— Если бы так, — буркнул Снейп себе под нос, выдвигая нужный ящик, чтобы достать справочник. Он не был уверен в том, что ему не захочется разорвать мелких гаденышей на части, едва он услышит этот извечный, непрекращающийся галдеж на переменах и в Большом Зале во время трапез. Хорошо хоть в этом году не придется преподавать, следовательно, контакт с детьми будет минимальный. Меньше головной боли.

— Директор, — Финеас бочком проскользнул в свой портрет и выжидающе замер. Снейп поднял голову:

— Ну?

— Эти наглые, безответственные существа что-то сделали с моим портретом! — отчитался Блэк с видом оскорбленной добродетели. — Я ничего не увидел и не услышал. Насколько я могу судить, портрет либо чем-то завесили, либо вообще сняли со стены и куда-то переместили.

— Я подозревал, что так будет, — вздохнул Снейп, вынужденный признать, что ребята все же не совсем дураки и вовремя сообразили, что в доме есть «шпион». Значит, они наверняка там, на площади Гриммо. Уже проще. — Я прошу вас поглядывать туда время от времени, Финеас. Возможно, вам удастся что-то подслушать.

— Да, директор. Что еще я могу для вас сделать? Вы все-таки первый слизеринец после меня, кто удостоился чести занять этот пост.

— Пока ничего, благодарю. Но я обязательно обращусь к вам, если мне понадобится совет, — Снейп оглядел кабинет и портреты на стенах. — И повторяю свою просьбу: не общаться с персоналом не по делу. Особенно с новоприбывшими. Любое сказанное невпопад слово может вызвать… ненужные подозрения. А сейчас прошу молчать и не мешать мне работать.

Если портреты и сочли его грубияном, то виду не подали. В кабинете воцарилась почти идеальная тишина, и Снейп, раскрыв написанную от руки книжку с инструкциями, погрузился в чтение.

* * *

Первого сентября весь день лил дождь. Учителя, собравшиеся на утреннюю летучку, выглядели заспанными и недовольными. Одна Макгонагалл казалась вечно готовой к бою. Первое и единственное собрание, которое Снейп созвал три дня назад, прошло кратко и относительно тихо, но атмосфера в кабинете была накалена до такой степени, что школа, наверное, взлетела бы на воздух, додумайся кто-нибудь высечь искру. На директора смотрели с откровенной ненавистью, но он не услышал ни единого слова не по делу и ни единого требования объяснить, что произошло.

Может, так даже и лучше. Не придется думать, как в очередной раз доказывать свою верность идеалам света.

— Напоминаю: обо всех серьезных нарушениях дисциплины докладывать мне, прежде чем применять наказания, — сказал он преподавателям, прекрасно понимая, как это выглядит в их глазах. — Профессор Амикус Кэрроу отвечает за все взыскания, применяемые в замке, профессор Алекто Кэрроу ассистирует. Все наказания должны быть соизмеримы нарушениям. Неоправданного рукоприкладства не потерплю. Всем понятно?

Брат и сестра Кэрроу недовольно кивнули. Снейп не сомневался, что они тут же доложат Вольдеморту о том, что им запретили пытать учеников, однако на этот случай у него была заготовлена короткая, но пламенная речь о недопустимости порчи чистокровных ресурсов. Темный Лорд сочтет подобные ограничения благоразумными. Оставалось надеяться, что и ученики не доставят лишних проблем.

Макгонагалл сверлила его глазами в упор. Когда игнорировать ее стало совсем неудобно, Снейп повернулся к ней:

— Хотите что-то спросить, Минерва?

Строгая дама вскинула голову:

— Я проверила свой график дежурств и убедительно прошу не ставить меня в паре с… нашими новыми учителями.

Оба Кэрроу фыркнули. Снейп одарил их ледяным взглядом, но они не стали открывать рты. Хвала богам. Чуть прищурившись, он посмотрел на Минерву:

— Ночные дежурства — необходимость, а не моя личная прихоть. Ученикам требуется защита. Кого с кем ставить в пару, я буду решать сам. Возражения не принимаются.

Она прищурилась в ответ, все так же не отводя глаз от его лица.

«Ну же, старая ты глупая кошка, пойми меня. Кто у нас достаточно силен, чтобы встать в пару с этими мясниками?..»

Кажется, поняла. Но выражение лица мягче не стало. А Снейпу в очередной раз захотелось свернуть шею Дамблдору. Желательно голыми руками.

Как ему все это выдержать?

Выйдя из учительской, он задержался в коридоре. Ему отчаянно требовалась хоть какая-то поддержка. Хотя бы тень надежды, что этот год не превратится в самую страшную пытку. Повинуясь какому-то внезапному порыву, Снейп прижал правую ладонь к каменной стене и дал мысленный посыл в пустоту: «Я клянусь сделать все, что в моих силах, чтобы защитить учеников. Но я не могу сделать это в одиночку. Здесь слишком много гнева и ненависти. И желания отомстить. Я не справлюсь. Помоги же мне».

Показалось ли ему, или камень под его рукой внезапно потеплел?..

Большой Зал предсказуемо гудел. Зачарованный потолок показывал серую непроглядную муть, которую не могли разогнать даже сотни парящих в воздухе свечей. Шляпа впервые не стала петь перед церемонией Сортировки, и Снейп подозревал, что это Дамблдор велел ей молчать. Да и слава Мерлину. Эти ежегодные нескладные песни всякий раз раздражали его донельзя. Ну что нового может сообщить ученикам этот старый, потрепанный кусок замши, или из чего она там сделана? Призраки тоже молчали, недвижимо застыв у столов своих подопечных. Кажется, грядет на редкость мрачный приветственный пир. И это тоже вполне соответствует ситуации.

В кресле директора — убийца и предатель. Гнусный Пожиратель Смерти, правая рука Темного Лорда, мерзостный любитель всякой черной гадости, боготворящий темные силы.

Неужели все видят в нем только это?..

Если так, ему впору утопиться. Но — как-нибудь потом.

Смирившись с неизбежностью, Снейп поднялся с кресла и вышел вперед. Он столько раз видел, как Дамблдор обращается к ученикам в первый вечер учебного года, но никогда не думал, что ему вот так придется стоять здесь, на этом месте, и медленно травиться сочившимся со всех сторон ядом и всеобщей ненавистью. У него уже вовсю болела голова. Несмотря на то, что сегодня ему не доводилось применять никакие темные чары, ночью явно будет очередной приступ.

Вдох-выдох.

Подумаешь, какая-то приветственная речь. Стоять перед Вольдемортом, взбешенным из-за отсутствия новостей или провала очередной миссии, куда страшнее.

— Приветствую всех в школе чародейства и волшебства Хогварц, — наконец, заговорил он. В зале мгновенно стало тихо. — Расписание занятий вы получите завтра утром. По любым вопросам обращайтесь к Главам ваших Домов. В этом году у нас две замены: профессор Алекто Кэрроу любезно согласилась занять пост преподавателя маггловедения. Профессор Амикус Кэрроу будет вести защиту от темных сил. Также довожу до вашего сведения, что наказание за любые нарушения дисциплины будет осуществляться на месте. Прошу старост всех Домов, а также лучших ученика и ученицу завтра утром явиться в учительскую для получения дополнительных инструкций, касающихся безопасности и правил поведения. Смею надеяться, что вы все осознаёте важность и необходимость получения надлежащего образования. Ваши нынешние академические успехи — залог вашего будущего. Помните об этом. А сейчас…

— Грязный убийца!..

Исполненный неприкрытой злобы вопль эхом разлетелся по залу. Снейп замер. Вот и первый «звоночек». А сколько их еще будет?

Он буквально спиной ощутил, как ощетинились брат и сестра Кэрроу. Наверняка уже выхватили палочки.

Подобные выпады надо пресекать. И желательно сразу. Иначе он здесь не задержится.

Снейп коротко махнул палочкой, накладывая на зал невербальное Silencio. Добавил сверху мелкое, но довольно гаденькое заклинание, не позволяющее снять чары никому, кроме того, кто их наложил. А затем, вернув палочку в рукав, снова обратился к ученикам, слегка кривя губы в зловещей полуулыбке:

— Я вижу, что некоторые до сих пор не усвоили, что выкрикивать с места без разрешения — как минимум невежливо. Если тот, кто это сделал, не последний трус — он прямо сейчас встанет и примет наказание.

Дети не шевелились. Преподавательский стол потрясенно молчал. Но Снейп ничего другого и не ждал.

— Прекрасно. Первокурсники остаются и ужинают. Старостам Домов — дождаться конца трапезы и проводить. Всем остальным — разойтись по своим гостиным. Без ужина. И не пытайтесь снять заглушающее заклинание, будет только хуже. Жду всех утром на завтрак. Спокойной ночи.

Ученики несколько секунд сидели без движения, затем гриффиндорский стол как по команде поднялся и зашаркал к выходу, оставив сидеть только самых младших. Следом потянулся Равенкло. Слизерин уходил последним. Снейп молча наблюдал, как старшеклассники бросают на него озадаченные, но безмолвные взгляды. Ах, как хорошо… Всего лишь один взмах палочкой — и благословенная тишина. Надо взять на вооружение. В определенном смысле, это можно счесть нарушением прав детей, но кого это сейчас волнует? Попечительский совет будет на его стороне — добрая половина принадлежит к чистокровным семьям, поддерживающим политику Вольдеморта. Что бы он здесь ни творил — они не станут возражать. Главное — не допускать перегибов и кровопролития.

Когда в зале остались только первые курсы, Снейп уселся обратно на свое место и дважды хлопнул в ладоши, подавая эльфам сигнал накрыть столы. Сам он есть не стал. Лучше не рисковать.

Минерва, едва ли не шипя от негодования, склонилась к нему:

— Северус, это возмутительно! Что вы себе позволяете? Это же дети!

— Не припомню, чтобы по уставу школы ученикам позволялось выкрикивать с места оскорбления в адрес директора, — привычным язвительным тоном сообщил он, не меняя ни позу, ни выражение лица. — Я предупреждал, что за нарушения дисциплины буду карать на месте. Если они настолько глупы, что до них не дошло на словах, значит, придется закреплять на практике.

— Альбус Дамблдор никогда себе такого не позволял! — процедила она сквозь зубы.

— Я — не Альбус Дамблдор. Советую запомнить на будущее.

— Вы не можете оставить учеников голодными в первый же вечер! Еще и рты им заткнули!

— Говорят, воздержание от пищи и молчание способствуют размышлениям, полезным для души, — так же холодно парировал он, решив, что его миссия на сегодняшний вечер выполнена, и поднимаясь из-за стола, чтобы вернуться в свой кабинет. Его ждала бессонная ночь и новые излияния Грейнджер, растянувшиеся на несколько страниц блокнота.

— Полезным для души? — взвилась Макгонагалл уже почти в открытую. — Да что вы знаете о душе? У вас она вообще есть?

Снейп окинул тяжелым взглядом сидевших за общим столом коллег. Пожал плечами:

— По милости вашего бывшего директора — уже нет.

И, развернувшись на каблуках в вихре черной мантии, удалился из зала.

Отличное начало учебного года, ничего не скажешь.

Примечание к части

** Я буду улыбаться, я знаю, чего стоит обмануть этот город.

Я буду делать это до заката и всю ночь.

Red

Я так много сказал бы тебе,

Если бы знал, что больше никогда тебя не увижу

Еvanescence