Связанные чётками (джен)

«Здрасте, приехали — слазьте, — резко выдохнул Инуяша, с подозрением вглядываясь в лицо Кагоме, которое та, низко склонив голову, почти полностью спрятала под чёлкой. — Она чё, реветь собралась?»

Только этого ему и не хватало! С чего ей вообще приспичило — обиделась за что-то? Тогда зачем спрашивает, злится ли он? Да на неё попробуй разозлись — разревётся белугой или усадит раз пятьсот. И что это за дурацкая привычка устраивать ему ребусы? Почему бы прямо не сказать, что не так — и не маяться зазря. А то: чётки, уши — что тут к чему, пойди разбери!

— За... за что я на тебя злюсь? — сощурив свои янтарные глаза, попытался уточнить полудемон, всё ещё надеясь, что ему всё доступно объяснят, но не тут-то было.

— Я понимаю, что ты имеешь на это полное право! — вдруг резко вскинула голову Кагоме, чем заставила Инуяшу от неожиданности отпрянуть назад.

На всякий случай поплотнее прижав к голове свои белые треугольнички, полудемон очумело уставился на полную решимости Хигураши, искренне не зная, что ещё от неё ожидать.

— Но... но так ведь тоже нельзя! — затараторила та, словно уже слышала от него возражения. — Я же ничего плохого... Просто так получилось... И за уши тебя трогать... Если тебе так неприятно, то я больше никогда не буду... — перемежая свою торопливую речь громким шмыганьем носа, выпалила она, чем окончательно добила полудемона.

— Э-э-эй, погодь! А это-то тут при чём?! — почти провыл он, запустив пятерню в свою густую шевелюру, словно хотел проверить, не треснул ли череп от обилия вываленной на него информации. — Ну, Гинцуки — это туда-сюда понятно, а вот остальное-то каким боком?!

— Значит, ты из-за неё на меня обиделся? — моментально насупилась Кагоме, пока ещё для себя не решив, стоит ли ей сейчас извиниться или же обидеться самой. — Злишься, что я тогда вмешалась?

— Да, блин, не злюсь я — с чего ты взяла?! — перешёл инуяшин вой в отчаянный рёв. — Вмешалась, и вмешалась — хрен с ней, с этой лисой! Чего тебя так разбирает — ни фига не пойму! — рявкнул полудемон, решив, раз уж не аргументами, так хоть громкостью достучаться до этой упёртой девчонки.

— Это не меня разбирает! Это ты со вчерашнего дня весь взвинченный! И всё это... Всё это после встречи с Гинцуки, — вдруг снизошло на Кагоме внезапное озарение, от которого ей вдруг отчаянно захотелось разреветься. — Я же права, верно? — совсем другим тоном произнесла она, с большим трудом проглотив подступивший к горлу ком.

— Да ну-у-у... это... — протянул Инуяша почёсывая себе затылок когтями и при этом слабо поворачивая собачьи уши, будто прислушивался к чему-то. — Кхе, да глупости всё это! — в конце концов фыркнул он и тут же уселся на землю, поджав под себя ноги.

— Не глупости! — возмутилась Кагоме и, стараясь не дать полудемону спрятаться за длинной белой чёлкой, присела на корточки, прямо напротив него.

— Глупости! — отвернувшись в сторону, буркнул Инуяша, ибо чувствовал себя по-настоящему неуютно под её пристальным взглядом.

— Не глупости! — и не думала отступать Хигураши.

— А я говорю: глупости!!!

— А я говорю: не глупости!!! — в тон ему рявкнула Кагоме и, подхватив с плеч полудемона белые локоны, резко дёрнула их на себя, чем заставила того повернуть голову.

— Да с чего ты взяла?! — зарычал Инуяша и буквально вырвал из её рук свои волосы, но отворачиваться снова уже не стал.

— А с того, — насупилась Хигураши, прижав обе ладони к груди, словно в защитном жесте. — С того, что ты после её ухода как в воду опущенный? — попыталась выдать она едкое замечание, но вместо этого в очередной раз громко всхлипнула. — Всё время дуешься и на меня совсем не смотришь... Я знаю, что мне не стоило лезть в ваши демонические разборки, — потупившись, пробормотала Кагоме, чувствуя, как глаза постепенно наполняются влагой. — Но ведь я совсем не хотела тебя унизить или что-то в этом роде. Просто тогда мы находились посреди населённого пункта, а Рана Ветра…

— ...раздолбала бы там всё к чертям, — с тяжёлым вздохом закончил вместо неё Инуяша, пристраивая выдернутого из-за пояса Тессайгу у себя на плече.

— А? — резко вскинула голову Кагоме и, громко шмыгнув носом, с удивлением уставилась на полудемона, до конца не веря, что это ей не послышалось. Плакать расхотелось окончательно.

— Ну, — дёрнул тот одним ухом, опустив смущённый взгляд вниз. — Я тогда чутка психанул. И хорошо, что ты меня остановила, — с трудом признался он, бездумно ковыряя когтем землю.

— Так ты за это не сердишься? — дрогнула на губах Хигураши робкая улыбка. — Совсем-совсем — правда?

— Да не сержусь я! — подкатил глаза полудемон. — Не сержусь — двести раз уже повторил!

— Тогда почему ты такой взвинченный? — склонив голову набок, продолжила свой допрос Кагоме, решив пользоваться моментом на полную катушку — во что бы то ни стало докопаться до истины. Слова Инуяши, несомненно, успокоили её, но полностью изгнать поселившегося глубоко в душе червячка так и не смогли. И пусть умом Хигураши понимала, что ревновать к Гинцуки, на самом деле, глупо, однако ничего не могла с собой поделать.

— Да потому, — повёл свободным плечом Инуяша. — Кхе, да не знаю я... Просто это как-то странно — неправильно, что ли. Мелкий правду сказал: Гинцуки сама на поводке, а ещё важничает. И этого недоноска, своего хозяина, до небес превозносит, хотя в нём кроме понтов вообще ничего нет. Он даже ауру не чувствует — заклинатель, блин, хренов. Не понял, что я полукровка, хотя в упор смотрел. А Гинцуки перед ним чуть ли не на пузе ползала. Тьфу! Даже вспоминать противно, — сплюнул полудемон, чувствуя, как внутри снова поднимается волна раздражения.

— Это всё заговорённые чётки, — вздохнула Кагоме и, подобрав юбку, уселась рядом с Инуяшей. — Как Санго-чян и говорила... Хотя немного странно, — задумчиво пробормотала она, прижав указательный палец к подбородку. — Если Йошинори слабый заклинатель, то как тогда смог создать такие мощные чары? Гинцуки — неслабый демон, и чтобы связать её настолько крепкими узами, нужны не абы какие духовные силы.

— Это точно, — навострил собачьи уши Инуяша, вполоборота повернувшись к ней. — Он, сто пудов, не смог бы!

— Тогда выходит, что хозяин Гинцуки на самом деле совсем другой человек? — с сомнением произнесла Кагоме, искренне не зная, возможно ли вообще такое.

— Ага, выходит, — воодушевился полудемон, которого больше чем устроил подобный вариант. — Он-то и обязал её служить этому хиляку... Кхе! Да этот Йошинори ещё хуже, чем я думал — пустозвон с манией величия!

— А может, всё совсем не так, как кажется, — не спешила Кагоме ставить все точки над «i», ибо видеть в хозяине Гинцуки какого-то монстра воплоти ей упорно не хотелось. Да и думать плохо о совершенно незнакомом человеке было как-то нехорошо, а уж наводить на него напраслину за глаза и подавно. — В конце концов, мы ведь многого не знаем, — вздохнула Хигураши и, словно невзначай, прильнула бочком к Инуяше, прячась от прохладного ветра, принесшего из-за леса отголоски непогоды. — На всё всегда есть свои причины.

— Кхе, не нужно никаких особых причин, чтобы быть засранцем, — буркнул полудемон и слабо ёрзнул на месте, но уж точно не от холода. Тепла, исходящего от прижавшейся к нему девушки, вполне хватило, чтобы его бросило в жар.

— Да, возможно, — пожала плечами Кагоме и, сладко зевнув, совсем по-хозяйски обхватила руку полудемона, ещё теснее припадая к нему. — Но всё же...

— Да никаких «всё же»! — скривился Инуяша, не испытывая ни малейшего желания искать оправдания заносчивому поведению Йошинори. — Видела бы ты, как он себя вёл. Весь такой из себя — пальцы веером, сопли пузырём. Типа: я весь такой крутой, раз мне демон-лис хвосты заносит. Видите ли, благодаря бусикам, он теперь помыкать Гинцуки будет, чтобы та перед ним ковриком стелилась. Тьфу!.. Вот ты же так себя со мной не ведёшь, хотя и можешь в любую секунду носом в землю вдолбить! — вдруг выпалил он и, навострив уши, уставился на Кагоме, но увидеть смог лишь её макушку.

— Угу, не веду, — проехалась та щекой по его рубахе в коротком кивке. — Зато за уши без спросу трогаю, — еле слышно пробубнила она, чуть сильнее сжимая его руку.

— Да ну, трогай — не жалко, — заметался растерянный взгляд полудемона из стороны в сторону. — Мне… мне вовсе не неприятно… Кхм... Даже совсем наоборот, — отчаянно краснея, процедил он и сам же поразился такой своей откровенности. — Только это... Ну… Короч, не перестарайся... В смысле… Я того... Ну, сдерживаться-то я умею... Но как бы… Я имею в виду… Алё, ты меня ваще слушаешь? — нахмурился Инуяша, наконец заметив, что Кагоме никак не реагирует на его признания.

Не рискуя делать резких движений, полудемон чуть склонился вперёд, старательно навострив уши, которые вскоре совершенно чётко уловили тихое посапывание.

— Нет, но вот ведь зараза! — зашипел возмущенной змеёй Инуяша, наконец разглядев среди тёмных прядей лицо безмятежно спящей у него на плече девушки. — Я тут перед ней распинаюсь, а она знай себе дрыхнет! — фыркнул он и уже было протянул свободную руку, чтобы разбудить эту нахалку, но в последний миг остановился. Аккуратно, стараясь не потревожить, он легонько провёл костяшками пальцев по щеке Кагоме, откровенно наслаждаясь тем, как скользнула по её губам лёгкая улыбка, словно в попытке поймать это мимолётное прикосновение.

— Ну вот, — убрав от её лица руку, тяжело вздохнул Инуяша, после чего задрал голову вверх, чтобы без особого интереса уставиться в черноту туч, внутри которых изредка вспыхивали едва заметные вспышки, но уже без сопровождения громовых раскатов. — Ну как, успокоился, Райджин-сама? — хмыкнул полудемон, усмехнувшись затихающей грозе, которая, словно подмигивая, напоследок ещё разок вспыхнула среди тяжёлых облаков, из которых в ту же минуту ему на нос упала первая капля.

— Вот ведь, — цыкнул Инуяша, уже чувствуя на себе хоть и мелкие, но всё более частые брызги начинающегося дождя. — Теперь ещё и в дом её тащить придётся, — буркнул он, словно эта задача будет стоить ему уймы сил. — Ну да ладно. Куда ж её девать.

С едва скрываемым самодовольством полудемон отложил в сторону Тессайгу, после чего, придерживая освободившейся рукой плечо Кагоме, подался чуть в сторону, стараясь высвободиться из её хватки. Однако сделать это оказалось куда как сложнее, чем он думал сначала. Сомлевшая девушка не то, что не разжала пальцы, а даже совсем наоборот — ещё крепче вцепилась в него.

Явно не желая так просто расставаться со своей добычей, Хигураши, находясь на меже сна и реальности, инстинктивно жалась к источнику тепла, искренне не понимая, почему он так отчаянно пытается от неё сбежать. И пусть спать полусидя было не очень-то удобно, но, как ни странно, в таком положении ей было намного уютней, чем на самой мягкой кровати.

«Минуточку. Ну ещё минуточку», — уткнувшись носом во что-то мягкое, мысленно умоляла она, как малыш, которого мама будит утром в школу.

До чего же ей хотелось, чтобы это сонливое, наполненное живым теплом мгновение длилось как можно дольше. Но, к сожалению, эта скромная мечта просто не могла исполниться. Реальность с оглушительным грохотом ворвалось в её безмятежность, оставив в ушах неприятный звон, к которому вскоре добавилась отборная ругань, грянувшая почти у самого её уха.

Не дав опомниться, в плечо Кагоме больно вцепилась когтистая рука и тут же резко вздёрнула её вверх, грубо поставив на ноги, которые тут же благополучно подогнулись. Взвизгнув от неожиданности, Хигураши мёртвой хваткой сжала пальцами плотную ткань, с запозданием опознав в ней алую рубаху полудемона.

— Инуяша! — жалобно пискнула Кагоме, видя перед собой лишь пелену белоснежных волос, которые взметнулись ввысь, когда полудемон, обхватив её обеими руками, резко отпрыгнул в сторону, на ходу гаркнув так, что аж голова загудела:

— Да твою ж мать!!!

Причину его злости Кагоме поняла секундой позже, когда Инуяша, наконец отпустив её, шагнул вперёд, стараясь заслонить собой от огромного чудовища, которое буквально кубарем выкатилось из недр заброшенного сада, чудом не задев их обоих.

Сердце, казалось, замерло в груди, когда Кагоме, почти не мигая, уставилась на исполинского зверя, шерсть которого буквально встала дыбом, сверкнув в кромешной тьме серебристым блеском до самых кончиков трёх хвостов. Упершись в землю своими массивными лапами, животное с надломленным изяществом вытянулось вперёд, с трудом скрывая, что каждое движение даётся ему весьма болезненно.

— Это же серебряный лис, — пробормотала Кагоме, наконец более детально разглядев демона, и тут же громко воскликнула от озарившей её неожиданной догадки: — Гинцуки?.. Это ведь Гинцуки, да?!

Услышав своё имя, лиса на миг скосила на них с Инуяшей светящиеся синевой глаза, чтобы сразу же отвернуться в сторону сада, откуда уже слышался жуткий скрипучий рёв неведомого существа. Чёрная громада, со светящимися ярко-красными глазами медленно выступала из темноты, постепенно приобретая очертания нескладного медведя со слишком длинными передними лапами. Массивные плечи резко переходили в короткую шею, на которой выделялась несоизмеримо большая голова с вытянутой мордой и приоткрытой слюнявой пастью, из которой, вместе с дыханием, вырывалось облако едкого пара, издалека отдающего гнилью.

Рваное дыхание с хрипом вырвалось сквозь оскаленные клыки Гинцуки, когда та, громко зарычав, припала на передние лапы, готовясь атаковать, несмотря даже на то, что значительно проигрывала монстру в размерах.

— Инуяша, она же... — воскликнула Кагоме, к своему ужасу, заметив, что весь правый бок лисы от шеи до кончиков передних лап покрыт одним сплошным бурым пятном, совершенно явственно выделяющимся среди серебристой шерсти. — Ей не выстоять!

— И ежу понятно, — рыкнул полудемон сквозь стиснутые клыки и уверенным движением схватился за рукоять Тессайги, однако выдернуть из ножен так и не успел.

— Гинцуки, взять!!! — вдруг грянул откуда-то сбоку приказ, услышав который лисица резко сорвалась с места.

Совершенно не думая о ранах, она в один прыжок достигла демона и, каким-то чудом миновав острые когти, метко вцепилась клыками в его короткую шею. И в тот же миг пойманный за глотку монстр, запрокинув голову, издал протяжный, визгливый рёв, который буквально заполнил всё вокруг.

Зажав руками уши, Кагоме упала на колени, чувствуя, как этот звук проникает прямо в мозг, причиняя вполне физическую боль, и ей было даже страшно подумать, что сейчас должны ощущать обладатели звериного слуха. Поморщившись, Хигураши подняла взгляд на Инуяшу и ужаснулась, увидев на его лице болезненную гримасу. Всё ещё продолжая стоять на нетвёрдых ногах, он в точности повторял её жест, но в силу своей физиологии руки держал значительно выше, почти у самой белокурой макушки, плотно зажимая собачьи уши, которым, Кагоме была уверена, было в сто крат больнее, чем человеческим.

— Гинцуки, держи!!! — каким-то чудом прорвался сквозь этот невообразимый шум, незнакомый мужской голос, который Кагоме скорее даже почувствовала, чем услышала.

Откуда он звучал, определить было просто невозможно. Поэтому, больше доверившись своей интуиции, Хигураши резко обернулась в сторону битвы, чтобы увидеть застывшего на сравнительно безопасном расстоянии парня в дорогих одеждах. Сложив пальцы в замысловатый символ, он, закрыв глаза, бормотал какое-то заклинание, и с каждым произнесённым словом висящие на его локтях чётки начинали светиться и приподниматься вверх, будто их кто-то дёргал за невидимые нити. Пот градом катился по его вискам, стекая на бледные, почти серого цвета щёки. Да и по всему было видно, что заклинание даётся ему с огромным трудом.

— Он не успеет, — прошептала Кагоме, мельком оглянувшись на Гинцуки, которую монстр трепал, словно та была тряпичной куклой, стараясь оторвать от себя. — Хватит!!! — не помня себя, заголосила Хигураши и, с трудом преодолевая головную боль от всё никак не затихающего воя, бросилась к незнакомцу.

— Стой, дурёха! Куда тебя понесло! — рявкнул Инуяша и тут же сдернул с головы одну руку, намереваясь перехватить глупую девчонку, но промахнулся. Когтистые пальцы схватили лишь воздух, а в лишившееся защиты собачье ухо тут же хлынул противный звук, вызвав у полудемона новый взрыв боли, от которой у него мгновенно потемнело в глазах.

Не желая сдаваться, Инуяша всё равно упрямо ринулся следом за Кагоме, но после первого же шага его неминуемо повело куда-то в сторону. Шатаясь, как пьяный, он отчаянно пытался идти ровно, но вскоре осознал, что уже не понимает, куда именно ему нужно двигаться.

И ежу было понятно, что с такой ориентацией в пространстве, он не смог бы сейчас догнать даже муравья, не то что шуструю девчонку, на которую этот скрипучий визг, похоже, практически никак не влиял. Единственное, что в данной ситуации мог сделать полудемон, это весьма громогласно высказать вариант того, что он потом сделает с этой дурёхой, если она сейчас же не вернётся.

Уши Кагоме полыхнули огнём, когда она, подстёгиваемая не самыми приличными обещаниями полудемона, с едва не выпрыгивающим из груди сердцем неслась вперёд, стараясь безопасно обогнуть сцепившихся демонов, которые легко могли раздавить её, как таракана, причём даже не заметив этого.

Мысленно молясь богам удачи и отчаянно ругая себя за дурацкую привычку лезть не в своё дело, она набрала побольше воздуха в грудь и, рискуя порвать голосовые связки, закричала так громко, как только могла:

— Йошинори, довольно!!! Прикажи ей отпустить!!! Она же погибнет!!!

Как ни странно, а добиться своего Кагоме всё же удалось. Услышав этот отчаянный вопль, заклинатель заметно покачнулся и инстинктивно открыл глаза, невольно прервав своё заклинание. Его лицо на миг удивлённо вытянулось, а губы скривились в попытке что-то сказать, но произнести хоть слово он так и не смог, ибо в тот самый миг в него с размаху врубилась очумелая девица, которая, набрав скорость, просто не смогла вовремя остановиться. Йошинори едва успел повернуться боком, что помогло ему каким-то чудом устоять на ногах после этого тарана, однако врезавшаяся в него Кагоме не могла похвастаться подобной ловкостью. Заваливаясь на спину, она в попытке сохранить равновесие неловко взмахнула руками, наотмашь хлестнув Йошинори по локтю, чем невольно заставила его разомкнуть скрещённые пальцы и разорвать печать. И в тот же миг висящие в воздухе заговорённые чётки ярко вспыхнули ослепительным светом, прежде чем обычными бусами упасть на землю, куда следом за ними шлепнулась и взъерошенная Хигураши, стараясь восстановить дыхание после своего спринтерского рывка.

Лицо Йошинори исказилось от ужаса, когда он, затравленно уставился на лишившиеся всякой магии чётки, словно не веря своим собственным глазам. Бескровные губы зашевелились в тщетной попытке произнести хоть одно слово вслух, но это оцепенение продлилось лишь до того момента, пока его взгляд не метнулся к сидящей у самых его ног девушке.

— Т-ы-ы-ы!.. — прохрипел Йошинори, и его глаза на миг вспыхнули настоящей яростью, но так же стремительно и угасли, а по лицу скользнула тень безысходности, как у обречённого на смерть человека, уставшего от борьбы за свою жизнь. — Что ты натворила...