Мафия и нежные чувства (джен)

Сказать честно, Дазай не любил метро. С детства он знал город вдоль и поперёк: все задворки, пустынные переулки, совмещённые открытые крыши были ему словно линии на собственных ладонях. И хотя называть их родными не хотелось даже с натяжкой, какая-то таинственная с толикой грусти романтика в них всё же царила. Так что добраться в любой отдалённый уголок города для Дазая не составляло труда: торопливым шагом, однако с особой внимательностью, пересекал он знакомые улочки, безрезультатно стараясь не тонуть в воспоминаниях.

Радовало то, что за годы пеших похождений по Йокогаме Осаму практически не встречался с бывшими коллегами из Портовых. Раньше в особых случаях была машина, личный водитель и, вследствие этого, быстрое и комфортное перемещение, скрытое от чужого внимания. Сейчас оставалось путешествовать на своих двоих или на ненавистном метро. Или, что ещё хуже, на наземном общественном транспорте.

Которым пользовалась добрая половина мафии, не имеющая водительских прав.

Но и в подземке, сплошь и рядом напичканной глазами-видеокамерами, нетрудно было попасть под наблюдение экс-коллег. Особенно Дазай не хотел встречаться лицом к лицу с бывшим напарником, что, к сожалению, неумолимо происходило вновь и вновь: на разных станциях и в разное время. Просчитать график Накахары и вывести закономерность никак не получалось. И почему этот слизняк не ездит на машине каждый чертов день; ему совсем заняться нечем?

Завидев на эскалаторе ещё издалека рыжее пятно, слегка заглушаемое тёмной шляпой, Дазай натягивал на лицо убийственную фальшиво-дружелюбную улыбку и издевательски быстро-быстро махал рукой, на что получал каменное выражение лица и легко читаемую по губам фразу вроде: «Какого чёрта ты ещё жив».

Но это определённо добавляло колорита его городским путешествиям. И, хвала небесам, Дазай не был выжившим из ума, чтобы проворачивать подобное при коллегах из Агентства, потому что Накахару Чую знали. Как Исполнителя и одного из опаснейших бойцов Портовой мафии — а на улице, в конбини и барах с такими типами по случайности не знакомятся. Осаму вообще порой казалось, что верхушку мафии знают все в городе и чересчур уж хорошо, однако будь оно правдой, сам Дазай сейчас бы не коротал свой век спокойнёхонько на почти обычной гражданской службе.

Но Чуя был слишком яркой личностью сам по себе, отчего Осаму в былую юность, полную совместных миссий, порой думалось, что быть серым кардиналом при такой-то экспрессивной, заметной, впечатляющей фигуре — проще некуда. Не расстраивался оттого, как его, необыкновенно умного и особенного по природе своей, при появлении Накахары отодвигали на второй план, и ладно.

Чуя же о возможности пересечься с бывшим напарником, кажется, не переживал. Дазая почти обижало его спокойное лицо до момента, как Накахара наконец вдруг встречался с ним глазами в толпе. Не ища нервно при этом в чужих лицах знакомое.

Так Осаму как-то удалось подобраться к нему совсем близко: выходя к месту посадки, детектив выхватил взглядом невысокую фигуру, стоявшую обособленно, отчего места рядом было предостаточно, и Дазай под видом обычного пассажира подплыл неторопливо и остановился сбоку, непринуждённо разворачиваясь к путям.

Поначалу Чуя его не заметил, что-то набирая в телефоне, а потом обернулся влево в направлении таймера, отсчитывающего время с момента ухода поезда, встретился таки взглядом с внимательным Дазаевским выражением лица, озадаченно округлил глаза, буркнул: «О боже», — и снова уткнулся в мобильник. Вокруг достаточно людей, чтобы не вести себя странно, внезапно шарахаясь от случайного человека спустя минуту спокойного нахождения рядом.

— Молодой человек, простите мне мой скромный комментарий, но ваша шляпа… так несуразна… — не удержался Дазай. Игнорирование со стороны Чуи требовало от него хоть какой-то провокации — это уже на подкорке выбито, никак иначе. — Даже ваши ужасные волосы смотрятся куда презентабельнее, нежели когда вы примеряете сей отвратительный головной убор. Ни в коем случае не хочу обидеть вас, но, боюсь, никто, кроме меня, не сообщит вам действительного положения дел.

Накахара молча выслушал тираду, озвученную доверительным и проникновенным голосом, и продолжил смотреть на незнакомца устало и снисходительно.

— Ты даже помереть столько лет не можешь, как бы ни старался. Какой из тебя советчик, тем более по стилю?

— Как вы грубы, однако, — демонстративно закатил глаза Дазай. — Я ведь желаю вам только хорошего.

— Солидарен с тобой в пожеланиях. Кстати о хорошем: тебе достаточно сделать всего несколько шагов вперёд, чтобы навернуться на рельсы и оказаться под поездом.

— Мне льстит, что спустя столько лет ты всё ещё помнишь о моих предпочтениях и мечтах. Выходит, я был для тебя дорог.

Накахара взглянул на него, как на умалишённого. От продолжения разговора его спас подошедший поезд; возможностью заскочить в соседний вагон от навязчивого собеседника мафиози также воспользовался.

После закрытия дверей он пару раз встретился со скептическим лицом Дазая, пилившего его взглядом через стекло между вагонами, но равнодушно отворачивался, безо всякого интереса читая информационку на стенах или ныряя в телефон. Неизвестно, зачем этот тип катается по подземке, а вот Накахара, вообще-то, едет по работе.

Из-за этой невнимательности он и пропустил, когда на очередной станции Осаму нарисовался прямо перед ним. Понимание оплошности пришло, когда поезд уже тронулся и бежать стало некуда.

— Чего не на машине? — склоняясь к недовольному попутчику, спросил Дазай. Смотрелись они со стороны как встретившиеся знакомые — конечно, так оно и было, но Чуя предпочёл бы, чтобы бывшего напарника сочли маньяком, пристающим к случайным людям.

И что, ему правда интересно? Хороша́ шутка.

— Занимайся своей детективной деятельностью подальше от меня, — буркнул Накахара, даже не поднимая головы.

Осаму на это легко прищурился.

— Так ты зол, что я перешёл в Агентство и оставил тебя одного, ослабевшая половинка Двойного Чёрного?

— Зато как спокойно без тебя сразу стало... Но даже так ты не даёшь мне нормально работать без вида твоего вездесущего хлебальника.

— Я тоже совсем не рад с тобой пересекаться. Не мог бы ты не ездить на метро? Иногда мне кажется, что твоими глазами мафия наблюдает за мной либо это ужасный рок нагнал меня и нашими бесконечными встречами я отрабатываю карму.

Обречённый взгляд Накахары прошёлся по каштановым волосам, идеально уложенным бинтам на шее и лацканам невыносимого песочного пальто. В глаза смотреть не хотелось — Чуя, наверное, никогда не привыкнет, что у Дазая, как и у всех нормальных людей, два функционирующих глаза и ещё целая треть лица. Зачем он только заматывал голову повязками столько лет, пока работал на мафию? Босс ему так детское косоглазие выправлял?.. Уж слишком неусидчивый и до всего внимательный этот Дазай. И до сих пор остаётся таким.

* * *

Они расстаются в арке перед разветвлением последних лестниц, едва пройдя кричащую надпись «Выход в город». Толпа хлопает дверями, торопливо вытекая из подземки, и рассыпается по переходам.

— Ты же не пойдёшь за мной дальше? — бросает на него сердитый взгляд Накахара, для надёжности останавливаясь.

— Не пойду, — кивает Дазай, и любимая издевательская радость почему-то вдруг улетучивается.

Бесконечным спешащим людям приходится их огибать, и кто-то даже недовольно бубнит себе под нос на этот счёт, только Двойной Чёрный и ухом не ведёт в сторону бедолаги.

— Тебе ещё ехать и ехать, зачем ты вообще пошёл за мной?

— Не обольщайся, малыш Чуя. У взрослых бывают рабочие дела и в других частях города.

Некоторое время они молчат; Накахара, поначалу привычно вспыхнувший, не поднимает глаз, меланхолично оглядывается на прохожих, поправляет шляпу, а Осаму вроде и хочет что-то сказать, да ничего подходящего на ум не приходит.

— Не умирай пока, ладно? — бросает наконец мафиози, коротко заглядывая в чужое лицо, и быстро отворачивается, чтобы уверенным шагом — будто он и не отвлекался по пути ни на что — двинуться в сторону лестниц.

Ответить Дазай не успевает. Только пилит взглядом удаляющуюся фигуру, а после с самым бессмысленным видом оборачивается на проклятую табличку «Выход в город». Указательная стрелка её навязчиво тянет за ушедшим бывшим напарником.

Проходит десять минут, прежде чем детектив стройным шагом, натянув маску беззаботности, устремляется в противоположную сторону. Сейчас он выйдет на другой стороне дороги и дальше знакомыми улочками пройдёт две оставшиеся станции. Опять перед Куникидой объясняться за опоздание.

Примечания:

https://ru.pinterest.com/pin/578853358376765658/

Саундтреком могла бы стать песня исполнителя Високосный год "Метро". С текстом она не связана, условную параллель с ней я нашла сильно после написания, однако если хотите растянуть послевкусие от этой зарисовки, закидывайте себе в плейлист. Возможно, однажды я соберу фанфик ровно на эту песню.

Текст прошёл Афганскую войну (зачёркнуто) Зимнюю Фандомную Битву 2024.