Судьба артефактора (джен)

Дилетанты посчитали бы покрытый замысловатыми, но восхитительно красивыми инкрустациями массивный столик, вместо ножек которого выступали слишком реалистичные бронзовые змеи, предметом роскоши. Романтичные натуры — экзотическим атрибутом для гадания. А на самом деле…

Карлус бережно снял запылившийся бархат с круглой каменной столешницы. Любовно огладил выполненные из янтаря неизвестные ему знаки, сдул пылинки со смутно узнаваемых рунных росписей алхимических преобразований. Нежно протёр мягкой тряпочкой древние пиктограммы стихий и начертания на парселтанге… По его глубокому убеждению, данный предмет мебели был одним из ценнейших артефактов семьи. Истинной драгоценностью. Почему-то летопись рода не отразила на своих страницах, как Стол Познания попал к Поттерам.

Для работы с ним был выделен отдельный чертог рядом с сокровищницей. К сожалению, инструкции по использованию наиполезнейшего артефакта не существовало. На протяжении веков мастера семьи бились над загадкой правильного применения Стола, однако успехи их были весьма скромны. Единственное, что удалось понять: для каждого желающего поработать с ним артефакт открывал те или иные возможности, но только часть функционала. Полностью воспользоваться не смог никто.

Стены чертога от пола и до потолка занимали полки. На них — свитки и инкунабулы с записями проведённых экспериментов. На отдельной полке — собранные в папки выводы и результаты. Тут же хранились многочисленные ящички и коробки с нужными в работе материалами.

Поправив освещение и подготовив необходимое, Карлус нацедил немного своей крови во вмурованную в середину стола золотую чашу. Потом добавил маленький медный шарик. Лучше всего артефакт принимал округлые формы подношений. У отца столик реагировал на олово, причём шар нужен был размером с голубиное яйцо, у деда на серебро — с бусину, а дядя Генрих и вовсе кидал в чашку окатыш агата…

Дождавшись, пока подношение полностью истает, а значки на столе начнут тускло светиться, он опустил на донце звякнувшую крохотную бутылочку с кровью Гарри. Нужно было определиться с ядом. И, главное, чем его нейтрализовать.

Выточенный из цельного сапфира флакончик был нейтрален к проявлениям магии и Познанию не мешал. Смочив ладонь кровью, Карлус накрыл рукой выпуклый диск, по виду, из обсидиана. Замер. В голове приятно зашумело, как после крепкого вина. Забегали мурашки по коже, цепляя колючими лапками. Невнятное эхо множества шепчущих голосов, то ли пение, то ли молитва… Шипение и лязг. Звуки сливались в своеобразную завораживающую симфонию…

И вдруг ни с того ни с сего прорезался невнятный, но удивительно красивый бесполый голос, который безучастно что-то спрашивал, но словно издалека, да на незнакомом языке. Карлус обратился в слух, жадно улавливая невесть откуда взявшиеся звуки речи, пытаясь уловить смысл, а смысл наверняка был.

Голос умолк, а Карлус сглотнул комок в горле от разочарования. Словно поманили малыша конфетой и подло спрятали в карман!

Ошеломлённый, он всё же сумел сосредоточиться на желании узнать все тайны крови Гарри. Ну, все — не все, а что-то и могло…

Знание пришло неожиданно чётко, словно ему сунули под нос листок с текстом, ещё один, ещё… Ух, да тут на целый том наберётся! А листки всё сыпались и сыпались… И сопровождалось это действо посылом: мол, что сумеешь понять — то твоё.

Карлус заторможено дождался прекращения «шелеста листов», помедлил, может, ещё чего интересного произойдёт? Но лимит чудес на сегодня был исчерпан. Тогда он постарался вникнуть-прочитать свалившийся на него объём информации. Пустая затея! Нет, что-то он понял, но… Поттер открыл глаза и с трудом распрямил затёкшую в неудобной позе спину. На заранее приготовленный пергамент записал всё, что запомнил. Вышло до обидного мало.

Мёртвый сон действительно что-то в нём изменил. Вон как интересно познание прошло! Жалко, результат подкачал. Похоже, нечто важное ускользнуло, не хватило чего-то необходимого… Карлус встряхнулся. Вникать и расстраиваться не хотелось категорически.

Итак, какую информацию он получил в процессе Познания? В крови Гарри циркулирует яд взрослого василиска, закрепленный слезами и сутью феникса. «О, как! Где пацан василиска-то нашёл?» Карлус наморщил лоб. Какая-то мысль мелькнула… Ладно, дальше. Не кровь, а коктейль из множества зелий подчинения, приязни — неприязни… Ожидаемо. Возомнивший о себе невесть что директор Хогвартса игрался своей игрушкой от души.

Вертлявую мысль всё же ухватил за хвост: французский род Лекруа! Известные демонологи, как выяснилось впоследствии, чтоб их не сожрали призываемые твари, намеренно травили свою кровь ядом василиска, уравновешивая его слезами феникса. Это для хозяина кровь становилась нейтральной, а соблазнившегося вкусным мясцом демона — мгновенным ядом. Род был сильный, врагов — Тьма. Собственно, так их и упокоили всем составом: на одном из пиров в вино добавили вместо пряности редкий ингредиент, безобидный сам по себе, но нейтрализующий слёзы феникса. Лекруа убила собственная кровь.

Феникс! Карлус скрипнул зубами. Фениксы могли воздействовать на собственные отданные частицы на любом расстоянии. Отследить по перу в начинке волшебной палочки беглеца? Легко! Нейтрализовать свои слёзы в чужой крови? Ничего сложного.

«Ай да Дамблдор! Какая роскошная страховка против бунта мальчишки!»

Карлус отдохнул немного на мягкой кушетке в примыкающей к чертогу уютной комнатке, попил чаю с пирожками. Наконец решившись на второй заход, приступил к Познанию слепка немёртвой сущности из шрама на лбу Гарри.

Позже он навёл порядок в чертоге и вышел в сад. Крылья мощно вознесли взбешенного мага к хмурым облакам. Ветер остудил кипящий разум, выдул гнев, успокоил. Присев на скамейку под липами, Карлус бездумно уставился на заросший пруд.

Результат опознания изумил до невозможности: ущербный крестраж! В живом разумном носителе! Это ж каким идиотом надо быть… И крестраж дал отклик — он не единственный. Проклятье!

Карлус не усидел на скамье, зашагал по берегу, путаясь ногами в высокой осоке.

Во времена его деда мальчишку попросту убили бы как порченного — замаранного мерзостью, а тело предали бы очищающему огню. Дед был суров и не признавал компромиссов.

Во времена отца, бастарда попытались бы очистить всеми доступными способами, а потом отправили бы, куда подальше с глаз долой, как неудачного потомка. В какой-нибудь Крестовый Поход, к примеру. Или покорять Новый Свет. Отец, при всей своей недальновидности, к родичам относился бережно. Ибо кровь не водица. Поттеры не отличались особой плодовитостью. К чему гневить Всевышнего?

Карлус знал, что характером уродился в деда. Это Батильда смягчила его норов, научив смотреть на жизнь под другим углом. По правде говоря, если бы он не прикоснулся к волшебной палочке правнука — отступился бы и постарался забыть о незаконном потомке. Но он увидел-ощутил чистую душу Гарри. Никакая мерзость к нему не прилипла. Мальчик был чист.

Чтобы решить сложную проблему, нужно разделить её на части — на шаги.

Шаг первый: найти в хранилище Собиратель. Сей артефакт предназначался для отлова духов, когда они требовались для сложных, многоуровневых артефактов. Но при некоторой фантазии и сноровке его можно было приспособить для другой цели.

Шаг второй: применить Собиратель к Гарри. Если артефакт не справится, найти подходящую жертву для усиления и провести подходящий ритуал. На роль жертвы нужен сильный враг, значимый именно для Гарри Поттера. Так надёжнее.

Шаг третий: поместить в жертву Собиратель, заряженный эманациями крестража, и запустить ритуал сбора душонки безумца, добровольно лишившего себя посмертия как разумное существо. Душу — Искру Творца — уничтожить нельзя, но можно порвать на куски тот драгоценный слой накопленного опыта, приобретённого в мириадах перерождений. В каждом ошмётке будет неполноценное отражение сущности хозяина. С каждым расколом искажение будет нарастать, а изначальная часть погрузится во всё усиливающееся безумие. Что же, следующую жизнь возжелавший бессмертия проживёт каким-нибудь безмозглым червём. И не одну, по сути, начав свой путь реинкарнаций сначала. Впрочем, Карлусу на это совершенно наплевать.

Шаг четвёртый: проверить результат. От колбы Собирателя должны идти эманации Гарри. Крестраж провёл с ним много лет, значит, пропитался жизненными токами мальчика.

Удовлетворённо кивнув, Карлус решительно вылез из бурьяна на тропинку, очистил подол мантии от нацеплявшихся семян череды и репьёв, и пружинисто зашагал к руинам особняка. Работа предстояла кропотливая.

* * *

Повторный визит в «Дырявый котёл» принёс некоторое разочарование. Приложенный ко лбу ребёнка Собиратель не затянул в себя крестраж. Увы, тот слишком крепко сидел в Гарри. Но маленькую частичку оторвать удалось. Осталось надеяться, что этой крохи окажется достаточной для призыва всей массы разделённой души. К общему объёму, само собой, и крестраж из Гарри притянется.

Теперь следовало раздобыть Жертву для ритуала. Нужен враг. И не просто вражонок какой, а в понимании мальчика, Враг с большой буквы: Лорд Волдеморт или Сириус Блэк. Лорд понятно, а Блэк… Наверняка же Гарри рассказали о том, кто предал его родителей. Волдеморт недоступен, а вот Блэк… Изловим!

Благоразумно сохранённые в специальном сосуде волосы Дореи после её смерти уже не годились для тонких манипуляций — в Оборотное зелье, к примеру. Но этого и не требовалось. Поттер бесцеремонно выделил из локона ничем не замутнённую эссенцию сущности Блэков. Изготовление простенького поискового амулета, настроенного на мужское начало, много времени не заняло.

Ох, какая неожиданность! Бастардов у Блэков оказалось до… много.

««Всегда чисты!» Ну-ну. А симпатичных маглянок на сеновале повалять, так Блэки первые! О противозачаточных чарах нет, не слышали. Да, этим «диким овсом» целое поле можно засеять! Недаром Батильда того же Альфарда иначе как кобелём не зовёт».

Потратив несколько дней на разглядывание разновозрастных отпрысков мужского пола выродившейся семейки, Карлус всё же добился успеха.

Пойманный в анимагической форме Сириус Блэк был омерзителен. После принудительного возвращения в человекообразный облик приятнее он не стал. От него просто шибало безумием. Возможно, побыв на свободе вдали от дементоров, он бы оправился, пришёл в себя, но ждать этого счастливого момента Поттер не собирался.

То, как Сириус отреагировал на него, озадачило. Враг семьи никак не должен был радоваться, норовить обнюхать, облизать, делать странные телодвижения, изображая виляние хвостом. «Дорогой дядя Флимонт!» Каково?!

Карлус, недолго думая, напоил полуживотное Веритасерумом. Импровизированный допрос преподнёс сюрприз: Блэк был невиновен.

Накормленный и обихоженный Нисси анимаг радостно носился по саду, пугая птичек. Выйти за его пределы он не мог — щиты не пускали. Карлус торжественно пообещал Сириусу найти и извести крысу, на этом азкабанский сиделец совершенно успокоился и просто радовался жизни. О крестнике не спросил ни разу. Это решило его судьбу.

Брать на себя обузу в виде безумного волшебника, считающего себя собакой, которая иногда превращается в человека, Карлус не хотел категорически. Кто ему Сириус? Никто. Родство через Гарри тот сам отверг, забыв о крестнике. Нет, о мальчишке Блэк, может, и помнил, но не считал важным. И что с ним делать?

В молодые годы, путешествуя, Карлус повстречался однажды с представителем канадской ветви Блэков. Ничего плохого Поттер о нём сказать не мог. А вот хорошего… Помнится, вместе славно поохотились на двурогов, потом на морскую рыбалку выбрались… Переписывались. Жив ли ещё Скорпиус? Они ровесники, слегка за полторы сотни — это не возраст для сильного колдуна. Или он, как здешние островные Блэки, сам собой вымер?

Откладывать Карлус не стал, отправил письмо экспресс-почтой — очень дорого, но быстро и удобно. Через пару дней либо возобновится знакомство со Скорпиусом Блэком, либо послание вернётся невскрытым.

Время зря терять не стал. У Гарри оказался ещё один враг, о котором он не знал. Это не страшно, правда, ритуал не столь сильным получится… остаётся уповать на лучшее. Питер Петтигрю — настоящий предатель семейства Джеймса. По утверждению Сириуса, на данный момент обретался в семье волшебников Уизли под видом домашнего питомца. Якобы Блэк рассмотрел его в виде крысы, на фотографии семейства на плече у одного из мальчишек.

Батильда, знавшая всё и всех, любезно сообщила координаты родового дома Уизли. При этом подозрительно весело улыбалась, но признаваться, что не так, отказалась. Карлус почуял некий подвох, не опасный, но...

— Если боишься отправлять Нисси на крысиную охоту, то совершенно зря, — наконец смилостивилась Фея. — На доме этой семьи стоит защита от магглов… и больше ничего. Уизли — притча во языцех. Ходячий анекдот. Одним словом, образцовая семейка Предателей Крови.

Оглушённую крысу без пальца на лапке Нисси принесла через день, когда семейство Уизли вернулось из дальней поездки. Из памяти анимага вытянуть удалось немного. Мешали ментальные блоки, обеты, клятвы-на-крови… Главное, Питер Петтигрю подтвердил, что является врагом рода Поттер и Гарри Поттера в частности. Жертва для Собирателя была найдена.

Ритуал вымотал все нервы запредельной сложностью. Едва последний сгусток грязно-серого тумана скрылся в сапфировой колбе, Карлус рухнул спать. И хорошо, что сразу не посмотрел результат, иначе спокойно выспаться не удалось бы. Крестражи Тёмного лорда не желали сливаться воедино, бурлили в голубовато-прозрачном закупоренном сосуде, но ошмётка, паразитирующего в правнуке, среди них не было. «Запаха» родной крови Карлус, как ни старался, уловить не смог. Плохо, что повторно ритуал не сработает — душонка-то уже собрана.

А какая хорошая была задумка! При изъятии крестраж усиленно цеплялся бы за сущность носителя и наверняка разорвал бы многочисленные путы обетов и обязательств на правнуке. Увы, этого не произошло. Что же делать? Время утекало… Карлус закопался в книги.

Вечером пришло письмо от Скорпиуса. Канадский Блэк был жив, многословен и весел. Карлуса он не забыл, и был бы рад возобновить знакомство. Координаты портала для индивидуальной дальней связи прилагались.

Изловленный и усыплённый Сириус отправился «в гости» с сопроводительным письмом. Вернуть «посылку» обратно Скорпиус не сможет — свои координаты Карлус сообщить «забыл».