Удар из прошлого (джен)

Подъём длился мучительно долго. Мы с Сантино, задрав головы, напряжённо всматривались в темноту, из которой доносилось напряжённое дыхание Гарпа, неясные шорохи, а время от времени скатывались мелкие камни.

— Гарп, как ты там? — не выдержал я.

— Стена неровная, есть за что зацепиться... Но руки устают... — пропыхтел он сверху.

— Не отвлекай его! — одёрнул меня Сантино.

Мы вновь затихли, прислушиваясь к тому, что происходило наверху. Восхождение Гарпа продолжалось. Пару раз он срывался с невидимых снизу уступов, но каким-то чудом умудрялся не свалиться нам на головы. Моя шея занемела от напряжения.

Бесконечность спустя в темноте наверху всё стихло.

— Гарп! — окликнул рудокопа Сантино.

— Погоди, дай отдышаться, — донёсся сверху приглушённый голос.

Затем под ноги нам свалился конец верёвки.

— Привяжите мешок, светильник и кирки! — крикнул Грап.

Я схватил верёвку, сделал широкую двойную петлю и уложил в неё поданный призраком мешок с остатками припасов. Затем пристроил кирки — свою и Гарпа, а заодно и светильник.

— Давай меч, — протянул я руку к Сантино.

— Не стоит. Весит он не много, пусть лучше останется у меня, — чуть помедлив, ответил тот.

— Тащи! — затянув петлю потуже, крикнул я Гарпу.

Пятно красноватого света от магического камня поползло по стене наверх. Вскоре выяснилось, что стена куда выше, чем представлялось мне в начале. Оставалось лишь удивляться выносливости и смелости Гарпа. Свались он с такой высоты во время подъёма — и мог бы покалечиться или погибнуть.

Подняв наши вещи, Гарп пристроил светильник так, чтобы его лучи доставали и до нас. На стенах пещеры заиграли красноватые блики. Рудокоп снова сбросил верёвку вниз. Мы с Сантино переглянулись.

— Лезь первым, — предложил я.

Варантец молча пожал плечами, пролез в петлю и затянул её поверх оружейного пояса.

— Держи, я поднимаюсь! — крикнул он Гарпу и начал взбираться по стене.

Благодаря тому, что светильник теперь находился наверху, карабкаться Сантино было проще. Однако мне показалось, что он не так ловок в скалолазании, как Гарп. Тем не менее, стражник упорно цеплялся за уступы, поднимаясь всё выше. Рудокоп, который встал на колени у самого края, страховал его, постепенно выбирая верёвку.

Сантино оставалось преодолеть меньше четверти подъёма, когда пальцы его соскользнули с уступа. Он не удержался и, вскрикнув, упал спиной вперёд. Но падение тут же остановила верёвка, которая натянулась подобно струне лютни.

Снизу я отчётливо видел, как Гарпа поволокло к краю уступа под весом варантца. Сантино болтался в воздухе, ругаясь и размахивая руками, меч беспомощно свисал с его пояса как хвост дохлой ящерицы.

— Гарп, держись! — не выдержал я.

Тот ничего не ответил. Да он, вероятно, и не услышал моего крика. Напрягая все силы, чернобородый рудокоп тянул верёвку. Он задержался на самом краю и стал постепенно от него отодвигаться, выигрывая у смерти пядь за пядью. Отчаянно сквернословящий Сантино, который продолжал раскачиваться на верёвке словно маятник, начал медленно возноситься вверх.

Некоторое время спустя, когда голова Гарпа скрылась за уступом, Сантино удалось вновь уцепиться за стену сначала одной рукой, потом другой, а затем он нашарил подходящую выемку в камне и носком ботинка.

— Хватит, дальше я сам! — крикнул он. Повисел немного на стене, как видно, успокаивая дыхание, а затем довольно быстро благополучно завершил подъём.

Вскоре к моим ногам упал конец верёвки. Я потянул за него, стараясь заполучить кусок подлиннее, сделал тройную петлю и удобно закрепил её на поясе и плечах. А затем закричал наверх:

— Поднимайте!

Цепляться за стену и карабкаться мне почти не пришлось — двое сильных мужчин легко втащили меня наверх.

Оказавшись рядом с товарищами по несчастью, я внимательно оглядел обоих. По смуглому лбу и щекам Сантино разлилась бледность, которую не мог скрыть даже тёплый свет магического камня. Лицо Гарпа, напротив, побагровело от пережитого напряжения, его ладони оказались сплошь покрыты ссадинами от верёвки, а кожаные штаны рудокопа протёрлись на коленях до дыр.

— Ох и напугали вы меня, парни! — признался я.

— А уж как мы сами испугались! — ухмыльнулся Гарп.

Сантино только сплюнул и выругался по-варантски.

Из темноты за спинами моих товарищей раздался какой-то глухой звук. Умолкнув, они одновременно обернулись и уставились во мрак прохода, который уходил в недра горы.

— Ну что, идём дальше? — сказал Сантино и принялся сматывать верёвку.

Вместо ответа Гарп поднял кирку и светильник. Я пристроил на спину своё верное орудие, не единожды перекованное и служившее мне в глубине подземных выработок не первый год.

Мы вошли в тоннель и осторожно двинулись вперёд. Стены вокруг нас поначалу выглядели нетронутыми человеком, как и в большой пещере внизу. Но вскоре на них всё чаще стали попадаться следы кирок или каких-то других орудий, а дальше — ещё и полуистлевшие балки старой крепи.

— Как думаете, этот проход выведет нас, наконец, наружу? — оглянувшись, спросил Сантино.

— Вряд ли люди, которые его вырыли или расширили, каждый день карабкались по отвесной стене. Да и отвалов породы на дне пещеры я что-то не заметил. Стало быть, копали с другой стороны, и мы сейчас идём по штольне, которая рано или поздно приведет нас к свободе, — поделился я своими соображениями.

— Граймс верно говорит. Он у нас в горном деле самый опытный, — согласно кивнул Гарп. — Главное, чтобы штольня впереди не оказалась завалена.

Вскоре по сторонам стали попадаться боковые ответвления. Мы заглянули в два из них — это оказались забои глубиной в десяток-другой шагов. В одном из них поблёскивала, наискось перерезая поверхность камня, синяя жила магической руды.

Несколько раз нам встречались завалы. Но все они оказались небольшими, и мы смогли, оттащив в сторону часть камней и треснувших балок, пробраться дальше.

Из очередного бокового прохода наперерез нам выскочили три ползуна. Шипя и угрожающе растопырив жвала, они бросились на нас, но быстро убедились, что добыча умеет больно кусаться. Одно из гигантских насекомых почти сразу пало под ударами наших кирок и меча варантца, следом с визгливым скрежетом умерло второе. Последний ползун получил несколько ран и лишился передней ноги, которую ему ловко отсёк Сантино, после чего счёл за лучшее убраться восвояси.

Мы прошли вперёд ещё немного, как вдруг Гарп резко остановился.

— Мне кажется, или воздух стал свежее? — сказал он.

Я вдохнул поглубже, сосредоточился на своих ощущениях, и понял, что Гарп прав. Здесь уже не было прежней сырой затхлости, дышать стало заметно легче.

— Идём скорее! — нетерпеливо воскликнул Сантино.

Мы, где скорым шагом, а где и бегом, поспешили дальше. Вскоре впереди замаячило светлое пятно. Оно становилось всё ярче, так что заслезились отвыкшие от солнечных лучей глаза, и вот вы уже оказались у выхода из штольни, которая вывела нас на крутой склон горы. Мы замерли на узкой площадке, озирая окрестности.

Близились вечерние сумерки, лучи закатного солнца с трудом пробивались сквозь мутную пелену облаков. Отсветов магического барьера, много лет назад устроенного над Рудниковой долиной проклятыми колдунами в красных и синих мантиях, видно не было. Если бы я не знал со всей определённостью, что навечно отрезавший нас от остального мира купол висит над головой, то решил бы, что он исчез.

Внизу под нашими ногами извивалось глубокое тёмное ущелье, на дне его звонко журчал ручей. Противоположный склон весь изрезали широкие уступы, на которых кое-где росли корявые деревца. Обнаружились там и обитатели — целая колония крылатых существ, телами и лицами похожих на отвратительных старух, но с когтистыми птичьими ногами. Они сидели на уступах или тяжело кружили возле них в воздухе. Нас чудовища пока не замечали.

— Это ещё что за твари? — прошептал Сантино.

— Гарпии, — ответил я и обернулся к Гарпу. — Тебя не в их честь назвали?

Тот в ответ весело хохотнул.

— В честь прадеда. А откуда ему такое имечко досталось, не знаю.

— Если они нас заметят, нам несдобровать. Надо вести себя потише... — заметил Сантино. — Кстати, а как сюда поднимались те, кто прорыл эту штольню?

Действительно, как? Я внимательно посмотрел направо, затем налево и указал на цепочку широких отверстий в камне. Одни из них зияли пустотой, в некоторые набилась земля, на которой выросли пучки травы, а из иных торчали гнилые остатки толстых брёвен.

— Здесь был деревянный настил, устроенный вдоль склона, — понял я. — А во-он там, похоже, начинается уступ, по которому проходила тропа. Если доберёмся до неё, то сможем спуститься вниз и вернуться в Старый лагерь. Но сначала нам надо отдохнуть и как следует выспаться.

— Верно, — согласился Гарп. — Скоро стемнеет, а мы устали. Давайте расположимся в штольне.

Он повернулся в том направлении, откуда мы только что пришли, и оказался спиной к нам с Сантино. У варантца в руке я вдруг заметил обнажённый меч. Неужели он так боится гарпий? Но Сантино смотрел вовсе не на тварей по ту сторону ущёлья. Недобро сузив глаза, он уставился в костлявую спину чернобородого.

Я хотел крикнуть, предупредить... но не успел. Клинок глубоко вонзился под левую лопатку Гарпа, похоже, не встретив заметного сопротивления. Бедняга, не успевший ничего понять, только охнул и сразу же начал хрипеть, корчась в агонии. Сантино схватил свою жертву за ворот ветхой рубахи, развернул лицом в сторону пропасти, упёрся коленом в поясницу и вырвал меч. Беспомощное тело полетело в пропасть, а камни у входа в штольню окрасились алым.

Снизу донёсся глухой звук падения и короткий звон кирки о камни, который сразу же заглушили мерзкие вопли гарпий.

— Ты... Ты что наделал?! — с трудом выдавил я, отступая к самому краю площадки.

— Поверь, он заслужил свою участь, — убирая меч, жёстко произнёс Сантино.

— Но как же...

— Не бойся, против тебя я ничего не имею, — добавил Сантино и с тревогой посмотрел куда-то мне за спину. — Давай уйдём поглубже, пока они нас не заметили, — кивнул он в сторону ущелья, откуда доносились отражённые скалами голоса чудовищ.

Я обернулся и увидел, что над местом падения тела Гарпа, постепенно снижаясь, кружат несколько крылатых тварей. Сантино, подхватив тощий мешок с припасами и светильник, уже скрылся в штольне. Мне пришлось последовать за ним.