Фф слизеринка (джен)

Глава 5

Письмо

Ливия уселась на кровать, усталая и озадаченная. Прошлый день был полон странных событий, но когда она открыла дверь своей комнаты, её взгляд сразу упал на письмо, лежащее на подушке. Это было не обычное письмо. Бумага была слегка помята, как будто кто-то давно держал его в руках, и с первого взгляда она поняла, что оно не было адресовано ей случайно.

Осторожно развернув конверт, Ливия начала читать.

Письмо:

Ливия Редл. Ты уже знаешь, что мы не твои родители. Прости, что не говорили тебе 15 лет. Так как ты знаешь правду, мы решили, что ты больше не будешь к нам приезжать, потому что у тебя есть семья. Надеюсь, ты нас поняла. Пока.

Ливия замерла, когда она дошла до последней строки. Не веря своим глазам, она снова перечитала это сообщение. Когда слово «семья» коснулось её сознания, сердце сжалось. Но вдруг она почувствовала странную смесь облегчения и злости. С таким посланием не стоило бы разбираться — не стоило бы продолжать эту историю. Внутренний голос сказал ей, что это не стоит её нервов. С злобной улыбкой она сжала письмо и, с помощью палочки, подожгла его. Листья бумаги быстро вспыхнули, превращаясь в пепел, который исчез в воздухе.

Ливия потёрла лоб, чувствуя, как головная боль начинала угрожать её сознанию. Она растянула постель и легла, не пытаясь больше думать о письме. Тёмные мысли не оставляли её в покое, но сон победил.

Однако, ночью её снова охватила тревога. Ливия проснулась в холодном поту, словно сама реальность вытолкнула её из сна. Она дернулась, проснувшись на несколько мгновений, но затем снова оказалась в плену своих кошмаров. Откуда-то издалека доносился тихий, угрожающий шёпот, будто её предчувствия были верны. Она посмотрела на часы: 3:00 ночи.

Забравшись с кровати, Ливия тихо вышла из своей комнаты. Холодный ночной воздух казался свежим и обострённым. Медленно и тихо, будто не хотела нарушать ночное спокойствие, она направилась по коридору к кабинету профессора Макгонагалл.

— Стучать или нет? — Ливия колебалась, но всё-таки решилась. Пара лёгких стуков, и голос изнутри пригласил её войти.

— Входите, — прозвучал знакомый строгий, но мягкий голос Макгонагалл.

Ливия вошла и застала професора за столом, где она писала какие-то заметки. Макгонагалл приподняла брови, заметив её состояние.

— Что случилось? — спросила она, глядя на Ливию с лёгким беспокойством.

Ливия только тяжело вздохнула, пытаясь найти слова для того, чтобы объяснить, что она чувствовала.

— Я видела сон. Всё было тёмным, и все… мёртвые… — её голос едва звучал в тишине кабинета, и она почувствовала, как по её коже побежали мурашки.

Профессор Макгонагалл выжидательно молчала, а затем встала.

— Пошли за мной, — сказала она, словно решив, что Ливия не должна оставаться одна.

Через несколько минут они стояли перед дверями кабинета Дамблдора. Ливия почувствовала, как её грудь сжалась. Она не знала, почему, но в этот момент ей стало немного страшно.

— Входите, — сказал голос изнутри. Ливия толкнула дверь, и они вошли.

В комнате было несколько людей. Гари Поттер сидел на диване, нахмурившись, Том Реддл стоял у окна с выражением лица, которое казалось почти спокойным, но в его глазах было нечто настораживающее. Седрик Диггори стоял с пеналом, а Гермиона Грейнджер обсуждала что-то с Блейзом Забини. Пенелопа и Джинни Уизли сидели в углу, перешёптываясь.

Дамблдор, увидев Ливию, внимательно посмотрел на неё, а потом обратился к Макгонагалл.

— Ещё одна видела смерть? — его голос звучал с оттенком тревоги.

Макгонагалл кивнула.

— Почти все мёртвые в её сне лежали...

Ливия ощутила, как на неё обрушивается тяжесть ситуации. Её сердце забилось быстрее.

— Не к добру это, — сказал Дамблдор, потирая подбородок. — Не к добру... Ладно, пусть идут спать, завтра разберёмся.

Ливия почувствовала, как напряжение постепенно спадает. Она и Пенси покинули кабинет. Шли молча, и Ливия чувствовала, как её мысли вихрятся, пытаясь найти объяснение тому, что она увидела. Но ответ так и не приходил.

Когда они вернулись в свою комнату, Ливия и Пенси сдвинули свои кровати и легли рядом. Спокойствие ночи наполняло комнату, но в душе Ливии всё ещё оставалась пустота и ощущение, что что-то нехорошее вот-вот случится.