По следам легенд (гет)

Начало лета принесло с собой не только долгожданное тепло, но и неудержимое желание движения и приключений. Лиззи, неутомимый двигатель компании, была той, кто загорелся идеей выбраться подальше от цивилизации. Её энергия била через край, а азарт к неизведанному всегда перевешивал здравый смысл. Именно она нашла в интернете обрывочные сведения о "тайном кемпинге" в глубине гор, за пределами официальных маршрутов. Для девушки это был вызов, возможность доказать себе и друзьям, что они способны на настоящие авантюры.

Марк и Лиззи были на одной волне — оба авантюристы по натуре, всегда готовые к спонтанным приключениям. Их объединяла жажда адреналина и неудержимое любопытство к неизведанному. Возможно, именно поэтому между ними и пробежала искра симпатии — ведь общие увлечения сближают. Они не боялись рисковать, а наоборот, искали возможности испытать себя.

Карен была самой замкнутой и спокойной в этой шумной компании. Она предпочитала слушать, а не говорить, и её сдержанное поведение часто принимали за отстранённость. Однако под этой внешней безмятежностью скрывалась глубокая чувствительность и интуиция. Карен всегда носила с собой небольшой резной деревянный талисман, который, по её словам, "защищал от злых духов". Друзья подшучивали над этим амулетом, называя его "счастливой деревяшкой" или "оберегом от скуки", но девушка неизменно держала его при себе, ощущая необъяснимую связь с ним.

И, наконец, Дэн — душа компании, фонтан юмора и неисправимый оптимист. Для него любая ситуация была поводом для шутки, а любая опасность — для ироничной ремарки.

Они решили отправиться в дорогу на машине Марка, поскольку это был надёжный Вместительный внедорожник. Авто мчалось по трассе, Постепенно оставляя позади городские пейзажи. Лиззи проверяла маршрут по старому распечатанному атласу на тот случай, если сигнал GPS уже начнет "плавать", Карен наблюдала за мелькающими мимо деревьями, а Дэн беспрестанно шутил, подначивая всех и каждого. Предвкушение дикой природы витало в воздухе, смешиваясь с запахом бензина и свободы. Их пункт назначения — место, которое Лиза упорно называла "забытым раем", лежало где-то глубоко в необъятных просторах гор, в стороне от популярных туристических троп.

Они ехали почти целый день, когда наконец асфальт сменился гравийной дорогой, а вскоре и просто протоптанной колеёй, утопающей в высокой траве и кустарниках. Пейзаж вокруг менялся, становясь всё более диким и нетронутым. Величественные сосны и ели возвышались над ними, их могучие стволы уходили ввысь, теряясь в густом зелёном пологе. Воздух здесь был удивительно чистым, пропитанным терпким ароматом хвои, влажной земли и свежести после недавних дождей. Где-то вдали слышался шум горной реки, а над головой медленно плыли облака, отбрасывая причудливые тени на изумрудные склоны.

Внезапно внедорожник наткнулся на препятствие: поперёк дороги лежал гниющий деревянный знак, полустёртый от времени, с едва различимой надписью, выжженной на доске: " ВХОД СТРОГО ЗАПРЕЩЕН. ОПАСНО!". Дэн тут же отреагировал:

— Ого, да это же идеальное место для кемпинга! Наверное, тут точка контрабандистов, вот они специально и пишут такие предупреждения.

Его шутка вызвала улыбку у друзей, и Лиззи, сменившая Марка за рулем, не раздумывая, объехала поваленный знак, направляясь дальше.

Не успели они проехать и пары миль, как увидели справа от дороги старый, почерневший от времени деревянный дом, рядом с ней стоял старый, ржавый пикап, его помятые крылья свидетельствовали о долгих годах эксплуатации в суровых условиях. Из хижины вышел грузный мужчина средних лет в потрёпанной форме рейнджера парка. Он поднял руку, призывая их остановиться.

Лиззи, всегда открытая к общению, опустила окно.

-Добрый день, сэр! Мы на кемпинг едем, где-то тут, по этой дороге! — весело прощебетала она.

Рейнджер медленно подошел к машине, его глаза внимательно осматривали каждого из них.

-Вы уверены, что хотите хать дальше? — его голос был низким и хриплым, как у человека который привык мало разговаривать.

— Там, куда вы направляетесь… дикие места. Нехоженые. Официальный кемпинг, со всеми удобствами и связью, находится в двадцати милях к востоку. Там, по крайней мере, вас найдут, если что-то случится. А тут… если что-то пойдёт не так, никто и искать не будет. Те, кто пропадает, остаются здесь навсегда.

Он сделал паузу, его взгляд задержался на Карен, которая сидела сзади, крепко сжимая свой талисман.

— Не хочу вас пугать, но это место… оно забирает людей. Они просто исчезают. И никого потом не находят.

Дэн, которого уже начинал напрягать мрачный тона рейнджера, решил разрядить обстановку. Он фыркнул:

—Ой, да ладно вам, сэр! Это ж классика для туристов! Вы, наверное, специально пугаете, чтобы мы поехали к вам в платный кемпинг поехали, да?

Рейнджер, казалось никак Не среагировал на эту явную подколку.

— Моё дело предупредить. Просто будьте осторожны. И смотрите под ноги. Этот лес… не прощает ошибок. Здесь очень легко потеряться… навсегда. — Его последние слова потонули в рёве мотора, когда Лиззи, едва дождавшись, пока он отойдёт, резко надавила на газ.

Машина рванула вперёд, оставляя рейнджера в клубах пыли. Карен молча смотрела на удаляющуюся фигуру. Её талисман, тот самый резной деревянный кулон в форме стилизованного, будто бы гримасничающего лица, внезапно стал необычайно горячим в её ладони, а затем начал странно вибрировать, словно в резонанс с чем-то невидимым. Она почувствовала ледяной холодок, пробежавший по спине, предвестник чего-то зловещего. Но её опасения тут же заглушились громким смехом Лиззи:

—Ну и ворчун этот тип! Прямо как в ужастиках, да, Дэн? "Здесь обитает зло, никогда не ходите туда!" — она передразнила рейнджера. Дэн и Марк дружно засмеялись. Карен прижала талисман к себе, пытаясь унять тревожное предчувствие, которое теперь пульсировало в ней всё сильнее.

После того, как внедорожник Марка оставил позади рейнджера и его странные предупреждения, дорога начала становиться всё более узкой и извилистой. Ветви вековых деревьев смыкались над головой, создавая полумрак, сквозь который лишь изредка пробивались солнечные лучи, рисуя на земле причудливые узоры. Воздух становился прохладнее и насыщеннее, пахнущий сырой землей, мхом и смолой. Наконец, спустя ещё полчаса тряски по ухабам и преодоления заросших участков, лес расступился, открывая перед ними обширную поляну, залитую мягким золотистым светом предзакатного солнца.

Картина, представшая перед их глазами, казалась полной противоположностью всем предостережениям. Поляна была устлана мягким, изумрудным мхом и густой травой, пушистой от недавних дождей, словно гигантский ковёр, расстеленный для приёма гостей. По её периметру, словно древние, молчаливые стражи, высились могучие сосны и ели, их могучие, шершавые стволы уходили ввысь, теряясь в бескрайнем голубом небе. Воздух здесь был по особому чистым, свежим, наполенным густым, терпким ароматом хвои, влажной земли и свежести, которую приносит лес после захода солнца. Где-то вдали, на горизонте, сквозь легкую, почти незаметную дымку, виднелись величественные, остроконечные вершины гор, их пики, кое-где покрытые остатками нерастаявшего снега, казались нереальными, словно нарисованными на холсте художника.

Справа от поляны, сквозь густые заросли ивняка и ольхи, слышался умиротворяющий, мелодичный шепот воды — это была небольшая горная речушка, её кристально чистые воды переливались на солнце, торопливо несясь по каменистому руслу, создавая тихую колыбельную. Кое-где из земли выступали огромные, поросшие мхом валуны, словно головы древних исполинов, а на одном из них, прямо посреди поляны, одиноко лежало упавшее дерево, его массивный ствол был покрыт бархатистым зелёным покровом, словно гигантский диван, приглашающий отдохнуть. В этом месте царила атмосфера нетронутой, дикой красоты, которая обволакивала и очаровывала.

—Ну что, я же говорила! — восторженно воскликнула Лиззи, глуша мотор и распахивая дверь внедорожника.

— Никаких монстров, никаких призраков! — Она выскочила из машины так легко, словно позади не было почти целого дня пути.

Марк, хоть и был по натуре более осторожен и рассудителен, не мог не согласиться с её словами. Он достал из багажника свой походный рюкзак, осматриваясь с видом знатока.

—Отличное место, — произнес он, осматриваясь. Его взгляд скользнул по величественным деревьям, по блестящей на солнце реке, и на мгновение все его опасения, вызванные словами рейнджера, отступили. Красота природы действовала как успокаивающее средство, рассеивая любые подозрения.

Дэн, как всегда, был на высоте своего неисправимого оптимизма.

—И никаких соседей с громкой музыкой, никаких кричащих детей! Полная свобода! — Он оглядел поляну, его глаза сверкали от предвкушения приключений. Для него это место было идеальным фоном для его нескончаемых шуток и беззаботного времяпровождения.

Только Карен оставалась молчаливой. Она медленно вышла из машины, внимательно рассматривая густой свод деревьев, тенистые поляны, реку, будто она искала нечто, что было невидимо для других. Несмотря на всю внешнюю красоту, чувство необъяснимой, липкой тревоги не покидало девушку. Её талисман, тот самый резной деревянный кулон в форме стилизованного, будто бы гримасничающего лица, который она по-прежнему крепко сжимала в ладони, продолжал излучать странное, неестественное тепло, а иногда ей казалось, что она чувствует его слабую, но настойчивую вибрацию, словно он пытался что-то ей сказать, предупредить. Она видела, как солнечные лучи играют на поверхности реки, но ей мерещились мимолётные, ускользающие тени, скользящие под водой. Она слышала шелест листвы, но ей казалось, что в этом шелесте есть что-то неестественное, шепчущее, словно невидимые голоса вторили её внутреннему беспокойству.

—Карен, ты чего зависла? — окликнула её Лиззи, заметив задумчивость подруги.

Карен лишь слабо улыбнулась, пытаясь отогнать дурные предчувствия, которые словно холодная паутина опутывали её мысли.

— Да, да, иду, — пробормотала она, но её глаза продолжали внимательно осматривать окружающий лес, словно она искала что-то, что было скрыто от глаз её друзей. Она убеждала себя, что это всего лишь привычка к городской суете, где всегда есть свет, звук и присутствие других людей. "Наверное, это просто сказывается то, что я привыкла к городу, — думала она, пытаясь логически объяснить свой дискомфорт. "Там всегда можно включить свет, а здесь нет, вот и страшно от того, что скоро стемнеет".

Она старалась гнать от себя тревожные мысли, пытаясь убедить себя, что этот пейзаж не таит в себе никакого подвоха. Но тревога не отступала, а талисман продолжал пульсировать, словно живое сердце, предвещая нечто большее, чем просто отсутствие электричества.

После прибытия на поляну, окутанную обманчивым спокойствием предзакатного часа, группа приступила к разворачиванию базового лагеря. Это был не первый их поход, поэтому к. для них эти действия были почти рутиной, частью туристического ритуала, что позволяло им игнорировать тревожные предчувствия, витавшие в воздухе.

Лиззи , как всегда, взяла на себя роль негласного лидера и главного организатора. Её энергия и практический склад ума не допускали промедлений. Она быстро оценила рельеф, указывая на ровную, слегка возвышенную площадку, которая была естественно защищена с одной стороны густыми, непроходимыми кустарниками от пронизывающего горного ветра, а с другой — открыта к реке, обеспечивая быстрый и удобный доступ к воде.

—Вот здесь будет идеально! И обзор хороший, и от ветра прикрыты, — уверенно заявила она, вбивая первый колышек в мягкую землю.

Марк, с его методичным подходом, отвечал за техническую сторону. Он был перфекционистом во всём, что касалось безопасности и надёжности, поэтому методично и тщательно проверял устойчивость каждой дуги каркаса, скрупулезно натягивал все стропы, добиваясь идеального натяжения и фиксации палаток. Его движения были точны и выверены, без лишней суеты или спешки, что гарантировало надёжность их временного жилища.

Дэн, несмотря на свою обычную легкомысленность и склонность к шуткам, проявлял удивительную эффективность и сноровку в обустройстве зоны для костра. Он ловко орудовал своим походным топором, быстро, но аккуратно собирая сухие, потрескивающие ветки

Карен, хотя и находилась под гнётом нарастающей, необъяснимой тревоги, старалась активно участвовать в процессе, не отставая от друзей. Она усердно выполняла свою часть работы: расстилала спальные мешки внутри палаток, аккуратно раскладывала походную утварь, стараясь максимально отвлечься от своих мрачных предчувствий. Её движения были чуть медленнее и осторожнее, чем у остальных, словно она инстинктивно прислушивалась к чему-то, скрытому от обычного слуха, но она выполняла свою часть работы аккуратно и ответственно, чтобы не вызывать подозрений у друзей.Талисман по прежнему был с ней рядом, в кармане рубашки, время от времени девушка незаметно касалась его, словно ища в нём опору и невидимую защиту от того, что, как ей казалось, незримо присутствовало в этом лесу.

Скоро запах лёгкого дыма смешался с терпким ароматом сосновой хвои, влажной земли и свежего горного воздуха, создавая неповторимый, обволакивающий букет. Свет заходящего солнца окрашивал западное небо в багровые, оранжевые и фиолетовые тона, создавая живописную, но, как чувствовала Карен обманчивую картину полного спокойствия и безмятежности.

* * *

Ночь для Карен выдалась особенно тревожной, отличаясь от привычного умиротворения предыдущих походных ночей. Обычно лес живет своей жизнью, наполненный сотнями звуков, которые для опытного туриста становятся частью колыбельной. Ты слышишь далекое уханье совы, шорох мелких зверьков в опавшей листве, легкое шелестение ветра в кронах деревьев. А еще, если поблизости есть ручей или река, то непрерывное журчание воды становится постоянным, успокаивающим фоном.

Однако в этом месте все было иначе. Наступила мертвая, оглушающая тишина, которая давила на барабанные перепонки Карен, словно плотный вакуум. Ни единого звука. Отсутствие этого привычного фонового природного шума создавало ощущение неестественности и тревоги. Для девушки это было чем-то совершенно непривычным и пугающим, словно сама природа затаила дыхание. Ей никак не удавалось заснуть. Карен ворочалась с боку на бок, пытаясь найти хоть какое-то подобие комфорта, но её встревоженный разум отказывался отключаться. Она крепко сжимала в руке свой талисман который всегда приносил ей ощущение безопасности. Этот жест стал почти инстинктивным, как будто она пыталась удержать хрупкое спокойствие в своих ладонях.

Когда же сон наконец-то начал брать верх, он принес недолгожданный покой, а лишь тревожные образы и ощущения. Сквозь полудрему Карен то и дело слышала чьи-то шаги — тяжелые, размеренные, словно кто-то невидимый медленно расхаживал вокруг их палатки. Каждый такой звук заставлял её вздрагивать и резко открывать глаза, но реальность встречала её все той же непроницаемой, жуткой тишиной. Её сон был рваным и не приносил отдыха, оставляя после себя ощущение гнетущего предчувствия.

Карен проснулась с неприятным ощущением нереальности происходящего, словно только что выбралась из липкого, тревожного сна, который цеплялся за сознание. Утро после тревожной ночи принесло не облегчение, а лишь новую, ещё более гнетущую волну беспокойства. Карен, наконец-то выбравшись из палатки после беспокойного сна, тут же почувствовала нарастающее напряжение. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать происходящее, но когда она увидела обеспокоенные лица Марка и Лиззи, стало ясно: что-то не так. Они стояли на небольшом пятачке перед палатками, напряжённо осматриваясь по сторонам.

-Что случилось? — спросила Карен, её голос был низким после ночных кошмаров, а по телу пробежала дрожь, которую она списала на утреннюю прохладу.

Марк махнул рукой в сторону приоткрытой палатки, где они с Дэном делили ночлег.

-Дэн куда-то пропал. Я совершенно не помню, чтобы он выходил. Может быть, я спал слишком крепко, но обычно я просыпаюсь от любого шороха.

Лиззи, обычно такая жизнерадостная и беззаботная, тоже выглядела растерянной.

-Может, он решил пошутить над нами?— предложила девушка, но в её голосе не было и тени уверенности.Она тут же покачала головой, отбрасывая эту мысль:

-Нет, он бы не сделал так, У нас же железное правило!

И это действительно было так, за всё время совместных походов, которые они совершали в самых разных уголках дикой природы, друзья выработали строгий кодекс поведения. Одно из главных негласных правил гласило: "Никаких самовольных отлучек, особенно ночью, без четкого уведомления остальных". Это было не просто пожелание, а жизненно важная мера безопасности. Каждый из них понимал, что вдали от цивилизации, где нет связи, а вокруг — только дикая природа, любое неосторожное действие или импульсивное решение может обернуться трагедией.Поэтому мысль о том, что он мог просто так уйти, никого не предупредив, казалась абсурдной.

-Все его вещи на месте. Рюкзак, спальник, даже походные ботинки — всё внутри. Как будто он просто… вышел на минутку и не вернулся. Мы уже час ищем его, смотрели у реки, заходили недалеко в лес, ничего... добавил Марк.

Карен вспомнила свои ночные предчувствия — ту неестественную тишину, шаги вокруг палатки, которые она слышала сквозь сон. Теперь это казалось не просто дурным сном, а зловещим предупреждением. Атмосфера вокруг палаток стала такой же гнетущей, как и тишина, которую Карен ощущала ночью; их приключение, начавшееся с веселья и азарта, теперь приобрело совершенно иной, зловещий оттенок.

-Может, он отошел куда-то? — тихо произнесла Лиззи, но в ее голосе уже слышались нотки скрытой тревоги. Дэн, при всей своей беззаботности, никогда не ушел бы далеко от лагеря без предупреждения, тем более с самого утра, когда все собирались завтракать. Он был слишком общителен для этого.

Они ещё раз проверили вещи товарища Его спальник был скомкан на привычном месте, там, где он оставил его накануне вечером. Рюкзак Дэна, аккуратно застегнутый, лежал в углу, на том же месте, куда он его бросил, когда они ставили лагерь. Его походные ботинки, которые он всегда оставлял у входа, так и лежали, аккуратно поставленные рядом. Но самого Дэна не было. И не было никаких признаков того, что он вообще вставал ночью: спальник не был расправлен, вещи не сдвинуты. Казалось, он просто растворился в воздухе, не потревожив ни единой вещи.

Слова рейнджера всплыли в памяти Карен : "исчезают… никого потом не находят".

Они начали обходить палатку, внимательно осматривая землю вокруг, ища хоть малейшие следы. Но их не было. Никаких отпечатков ботинок, никаких примятых веток, которые бы указывали на то, что Дэн выходил из палатки. Трава вокруг была примята лишь там, где вчера они ходили, расставляя лагерь, и там, где лежали их собственные следы.Абсолютно никаких свежих признаков присутствия человека, словно он исчез беззвучно и бесследно, не оставив после себя ни единой зацепки.

Лиззи, оправившись от первого шока, начала громко звать его, её голос, полный нарастающей паники, эхом разносился по поляне, теряясь в густых, равнодушных зарослях леса.

-Дэн! Дэн! Это не смешно!

В ответ — лишь жуткая тишина, не нарушаемая ничем. Солнце поднималось выше, заливая поляну золотом, но это золото несло с собой лишь холод, а не тепло.

Девушки ещё раз решили пойти проверить берег реки, а Марк, быстрым шагом пошел к ближайшим кустам, затем углубился в лес, осматривая прилегающую территорию, выкрикивая имя друга. Карен, помогая Лиззи в поисках, чувствовала, как волна паники нарастает, превращаясь в цунами. Ночные шаги, вздохи, её талисман… все это теперь складывалось в зловещую картину, которая до сих пор казалась ей её фантазиями.

Вскоре Марк вернулся к лагерю, не найдя никаких следов:

-Нигде нет, — Его глаза бегали по поляне, полные надежды, словно он все еще ожидал, что Дэн вот-вот выйдет из-за ближайшего дерева, посмеиваясь над их испугом. Но его не было. Полное, всеобъемлющее отсутствие. Поляна, еще вчера казавшаяся милым уголком, теперь воспринималась как западня, как капкан, захлопнувшийся у них за спинами. Красота природы стала зловещей маскировкой, а тишина — не просто отсутствием звуков, а тяжелой, давящей угрозой, предвестницей неминуемой беды. Дэн просто исчез, растворился, словно его никогда и не было. И в воздухе, казалось, повисли слова, леденящие душу слово, сказанное вчера рейнджером: "Пропадают... Те, кто пропадает здесь, остаются здесь навсегда."

Напряжение нарастало с каждой секундой, сменяя утреннюю тревогу на откровенную, парализующую панику.

И вдруг голос Марка резко прервал растерянные переглядывания девушек.

— Я уезжаю,— заявил он, и эти два слова повисли в воздухе, словно ледяные осколки.

— Мы не можем здесь оставаться. Тут явно что-то нечисто. Поедем, сообщим спасателям — от этого будет куда больше толку, чем от наших блужданий по лесу.

Лиззи и Карен уставились на него, их лица выражали смесь неверия и обиды. Это был не тот Марк, которого они знали. Его никогда нельзя было назвать трусом. Наоборот, в самых сложных ситуациях он всегда был опорой, источником рациональных решений. Он мог быть скептичным, даже циничным, но никогда не паниковал и уж тем более не предлагал бросить товарища. Взять хотя бы тот случай, когда они потерялись в густом тумане в Йеллоустонском парке — Марк тогда хладнокровно прокладывал маршрут по компасу и таки смог вывести их на правильную тропу. И видетьтаким сейчас таким... холодным, отстраненным, было по-настоящему непривычно и пугающе.

— Ты что, бросаешь нас? — воскликнула Лиззи, от нервного напряжения её голос сорвался на крик.

— Мы должны хотя бы попытаться его найти! Как мы можем просто уехать? Она оглянулась на Карен, ища поддержки, и увидела в её глазах то же недоумение.

Девушки были потрясены не столько самим заявлением, но и тем, что оно исходило именно от него. Казалось, будто вместо их надёжного Марка перед ними стоял совершенно другой человек, Которого они Не знали. Он уже начал быстро собирать свои вещи, его движения были резкими и нервными, что только подтверждало серьезность его намерений. Вся его обычная рассудительность испарилась, уступив место какой-то спешке.

Его следующая фраза, брошенная через плечо, пронзила наэлектризованный воздух:

-Я точно забираю свои вещи и уезжаю. И вам предлагаю сделать то же самое, садитесь в машину. — Голос Марка звучал резко, почти отстраненно, и в нём слышалась лишь одна, всепоглощающая эмоция — чистый, неподдельный, животный страх, который вытеснил все остальные чувства.

Лиззи не могла поверить в происходящее.

— А если мы не уедем? Мы должны попробовать найти Дэна. Ты нас бросишь? Без машины? Оставишь нас здесь, в этой… глуши?!

Её глаза, полные гнева, впились в Марка, пытаясь найти в них хоть искру прежней заботы, прежней надёжности. Она не могла понять, как человек, которому она искренне симпатизировала и на которого всегда могла положиться, мог так легко отказаться от друга и от неё самой.

Марк, однако, был абсолютно непреклонен, его лицо превратилось в холодную маску. Он продолжал быстро и слаженно собирать свою часть снаряжения. Его движения были механическими, отработанными, словно он уже много раз прокручивал этот сценарий в голове, готовясь к мгновенному отступлению. Он свернул свой спальник с поразительной скоростью, бросил его в рюкзак; складывалось впечатление, что он действовал на автопилоте, повинуясь инстинкту самосохранения.

-А что такого? Машина моя, хочу и уеду. И предлагаю вам то же самое, Лиззи. Сейчас же собираем вещи и уезжаем. Или ты хочешь, чтобы все мы пропали? Что, если это какая-то… секта? Или маньяк? Или… что-то ещё хуже?! Мы ничего не знаем! Мы не готовы к этому! — его голос звучал всё громче, словно он пытался убедить не только их, но и самого себя в правильности своего решения, пытаясь рационализировать свой иррациональный ужас, представить его как единственно верный путь к спасению.

-Рейнджер ведь говорил, что люди здесь исчезают бесследно! И он не шутил! Мы сами это видим! — Марк сделал шаг назад, отходя от девушек, его взгляд метался по лесу.

-Я не собираюсь ждать, пока меня тоже заберет какая-то непонятная хрень!

Карен, до этого момента молчавшая, словно призрак, прислушивалась к их яростной ссоре, крепко сжимая свой резной деревянный талисман. Её взгляд метался между Марком и Лиззи; Карен чувствовала, как её амулет пульсирует, подтверждая интуитивное ощущение зла, но в то же время он давал ей удивительную ясность мысли и стойкость. Карен, обычно замкнутая, в этот момент ощутила прилив странной силы.

-Нет,— твёрдо произнесла Лиззи

— Ты как хочешь, Марк, но я пойду искать Дэна. Он наш друг. Мы не можем его бросить. Ты не можешь его бросить! Мыдолжны попробовать поискать его! Если уж совсем ничего не получится, тогда кто-то один из нас может поехать за помощью.

Марк на мгновение замер, его лицо исказила гримаса ярости и презрения. Он даже не смотрел Лиззи в глаза, его взгляд был прикован к своим рукам, которые продолжали лихорадочно собирать вещи, словно он не хотел видеть её обвиняющего взгляда.

-Ну и иди! Ищи его! Сама пропадёшь, дура! — выплюнул он, его голос был полон яда, а слова резали как ножом.

— Здесь тебя никто не будет спасать! Ты думаешь, мне легко уезжать? Я думаю о нашей безопасности! О моей безопасности! И о твоей тоже, между прочим, но ты такая глупая, что не понимаешь этого! Ты просто не слушаешь! — Его слова, резкие и колючие, были как удары для Лиззи, но они лишь укрепили её решимость.

Марк повернулся к Карен, которая стояла неподвижно, её глаза были широко раскрыты, в них читалось странное, почти пророческое понимание.

-Карен! Ты хоть понимаешь? Это не шутки! Что-то здесь не так! Что-то… очень, очень плохое! Поехали со мной!

Карен медленно, но решительно покачала головой. В её взгляде не было ни осуждения, ни гнева, лишь глубокая решимость.

-Нет, Марк. Мы не можем бросить Дэна. Он бы нас не бросил, — ответила она. Её талисман в этот момент вспыхнул ещё сильнее, обжигая ладонь, словно одобряя её выбор и давая ей силы сопротивляться страху.

-Уезжай, Марк, — произнесла Лиззи, её голос был теперь спокойным, но в нём звенела сталь.

— Раз уж ты не можешь остаться, то хотя бы сделай одно доброе дело. Предупреди рейнджеров. Скажи им, что мы здесь, что Дэн пропал. Просто скажи им, где мы. Пусть приедут мюда и помогут искать… — Она запнулась, надеясь, что Марк поймет, что сейчас это их главная надежда на внешнюю помощь.

Марк лишь неразборчиво буркнул что-то через плечо, когда садился за руль. Он не пообещал ничего конкретного, и в его взгляде, брошенном на них в последний раз, читалась лишь надежда на собственное спасение, а не забота о их судьбе. Он резко закрыл дверь, завел двигатель, и машина рванула с места, поднимая клубы пыли и скрываясь за деревьями так же внезапно, как и появилась, оставив Лиззи и Карен одних посреди теперь уже не просто безмятежной, а зловеще тихой поляны.

Звук удаляющегося мотора постепенно затих, полностью растворившись в густой, давящей тишине леса, нарушаемой лишь шелестом листьев и стуком их собственных сердец, который теперь казался оглушительным. Поляна, которая еще несколько часов назад казалась им райским уголком, теперь воспринималась как ловушка, как капкан, захлопнувшийся у них за спинами. Красота природы стала зловещей маскировкой, а тишина — не просто отсутствием звуков, а тяжелой, гнетущей угрозой, предвестницей неминуемой беды. Дэн просто исчез, растворился, словно его никогда и не было. И в воздухе, казалось, повисло одно-единственное, леденящее душу слово, сказанное вчера рейнджером: "Пропадают... Те, кто пропадает здесь, остаются здесь навсегда."

Теперь Лиззи и Карен остались вдвоём, лицом к лицу с неизвестной и, возможно, сверхъестественной угрозой. Паника отступила, уступив место холодной решимости. Но куда им теперь идти? Как найти Дэнна в этом безмолвном, но таком опасном лесу?

Ощущение полной беспомощности захлестнуло девушек. Дэн пропал, Марк сбежал, и теперь они остались вдвоём, глубоко в дикой местности, где, по словам рейнджера, люди просто исчезали. Лиззи, до этого момента переполненная гневом на Марка, вдруг почувствовала, как её силы иссякают. Ноги подкосились, и она тяжело опустилась на траву, обхватив колени руками.

-Что … что нам теперь делать? — её голос был едва слышен, полон отчаяния. Впервые за всё время её обычно неуёмная энергия уступила место страху и растерянности.

Карен подошла к ней и присела рядом. В её глазах не было паники, лишь холодная, сосредоточенная решимость. Её лицо было бледным, но движения — уверенными. Она подняла руку с зажатым в ней талисманом. Деревянный кулон, вырезанный в форме гримасничающего лица, словно живой, пульсировал в её ладони, испуская слабое, но ощутимое тепло. Это было не то тепло, которое дарило успокоение, скорее пульсация тревоги, своеобразный камертон, настроенный на что-то невидимое и опасное.

-Мы найдём его, Лиззи,- сказала Карен, её голос был тихим, но удивительно твёрдым, словно она говорила не столько подруге, сколько самой себе, убеждая себя в этом.

-Я чувствую. Мой талисман… он реагирует. Он всегда так делает, когда что-то не так. Или когда… когда рядом то, я называю "духами". Она посмотрела на Лиззи, в её глазах мелькнула неуверенность, ведь она знала, как Лиззи всегда относилась к её "магическим штучкам".

Лиззи подняла голову. В обычное время она бы рассмеялась или отмахнулась от слов Карен о "духах" и "бабушкиных талисманах". Она всегда была человеком фактов, логики и прагматизма. Но сейчас, после всего, что произошло — исчезновение Дэна, панический побег Марка, леденящие слова рейнджера, и эта давящая, неестественная тишина — логика отступила. Ей нужна была хоть какая-то зацепка, хоть какая-то надежда.

-Что … что значит "реагирует"?- осторожно спросила Лиззи, её голос всё ещё дрожал, но в нём уже появилась искорка интереса, цепляющаяся за любую нить.

Карен глубоко вздохнула.

-Он теплеет. И вибрирует. Иногда, когда что-то плохое приближается, он становится очень холодным. А иногда… он будто притягивает к чему-то. Указывает направление.— Она крепче сжала талисман.

-Может быть, он поможет нам найти Дэна.

Лиззи на секунду закрыла глаза, вспоминая беззаботное лицо Дэнна, его постоянные шутки. Он действительно никогда бы их не бросил. Эта мысль неожиданно дала ей новый прилив сил. Она поднялась.

-Хорошо. Я… я готова попробовать всё, Карен. Даже твои…"волшебные штучки". Скажи, что нам делать.

Первым делом девушки решили повторно и очень внимательно прилегающую территорию, Нельзя было изотречать вероятность того что от исполнения они что то пропустили. Они искали не просто следы, а любые странности: царапины на дереве, странные отметины на траве, сломанные ветви, не характерные для обычного движения, или что-либо, что могло быть оставлено в спешке.

После того, как они убедились, что в непосредственной близости от палатки Дэнна нет никаких видимых улик, они решили расширить зону поисков, но не уходить далеко от лагеря, и если снова ничего не найдут, то попробуют вызвать спасателей. Девушки не знали точно, найдут ли они своего пропавшего товарища, и в каком состоянии он может быть, но на всякий случай взяли с собой верёвку и небольшую кирку, которые могли им пригодиться в лесу.

-Он не мог уйти сам далеко, — повторяла Лиззи, осторожно ступая по тропинке.

-Дэн, конечно, авантюрист, но не идиот. Он бы не полез в чащу леса просто так, не сказав нам, не взяв никаких вещей.

-Карен, ты будешь идти впереди, — попросила Лиззи.

— Иди так, как тебе подсказывает твой… талисман. А я буду страховать и следить за следами. Это было необычное решение для прагматичной Лиззи, но она понимала, что их обычные методы могут быть неэффективны в такой ситуации. Она полностью доверилась Карен и её необычной способности.

Карен держала талисман в вытянутой руке, словно он был компасом. Она чувствовала, как он постепенно, почти незаметно поворачивается в её ладони, указывая направление. Иногда он слегка подпрыгивал, словно призывая их ускориться, иногда — замирал, будто предупреждая об осторожности. Девушки шли медленно, каждый шаг был наполнен напряжением. Они тщательно осматривали землю, каждый куст, каждый камень, надеясь найти хоть что-то, что могло бы пролить свет на исчезновение Дэнна: оброненную вещь, порванную ткань, следы борьбы.

Тишина леса теперь казалась не просто отсутствием звуков, а напряжённым, выжидающим молчанием. Каждый шорох, каждый треск ветки под ногами казался зловещим. Солнце поднималось выше, но его свет не мог рассеять сгущавшуюся вокруг них тьму предчувствий. Это Отсутствие любых звуков, которую Карен так остро ощущала ночью, с наступлением дня не рассеялось, а лишь сгустилось, превратившись в нечто ещё более зловещее и загадочное. Это была не та умиротворяющая тишина, которую можно встретить в глуши, когда слышен лишь шелест листьев под порывами ветра или далёкий писк лесной мыши. Нет, она была неестественной, абсолютной и гнетущей, она давила на барабанные перепонки, вызывая почти физическое ощущение вакуума. Вокруг не было ни малейшего дуновения ветра, высокие сосны и вековые ели стояли неподвижно, как застывшие гиганты, их ветви замерли в полной неподвижности, словно ожидая чего-то. Это было так, будто весь лес затаил дыхание, погрузившись в глубокий, тревожный сон, из которого не хотелось пробуждаться.

Девушки чувствовала, как эта зловещая тишина проникает под кожу, Она была похожа на замерший крик, на ожидание катастрофы, которая должна вот-вот разразиться. Эта безмолвная угроза была куда страшнее любого звука, потому что она была непонятной и всеобъемлющей. Как будто лес сам предупреждал их, но делал это самым жутким способом — полным отсутствием привычной жизни.

* * *

Когда они отошли от лагеря примеро на расстояние одной мили, Талисман Карен, до сих пор лишь слегка пульсировавший, вдруг стал обжигающе горячим, заставив её вскрикнуть и выронить его на землю.

Осторожно! Лиззи схватила подругу за руку и потянула назад, сама тоже отступая

Поглощенные тревогой за исчезнувшего Дена и все еще пытаясь осмыслить странное поведение Марка, девушки, Карен и Лиззи, не сразу заметили это: среди густой поросли папоротников и опавших листьев, Лиззи увидела нечто необычное.

Это была яма, прикрытая большими еловыми ветками. Не просто случайное углубление или естественная впадина. Ветки были уложены слишком аккуратно, слишком явно, чтобы быть результатом естественного падения. Они лежали плотно, образуя своего рода маскировку.

Девушки замерли, уставившись на эту странную конструкцию. Их взгляды встретились, наполненные невысказанным вопросом.Недоумение смешивалось с нарастающим чувством тревоги. Зачем кому-то прикрывать яму таким образом? Единственное логичное объяснение, которое пришло им в голову, было странным: это капкан.

-Капкан?— одними губами прошептала Лиззи, словно боясь нарушить зловещую тишину, которая по-прежнему висела в воздухе, густая и давящая.

Карен кивнула, пытаясь осознать увиденное. Если это капкан, то это означает, что здесь есть кто-то, кто его устроил. Но кто? Охотник? Браконьер? Или... что-то гораздо хуже? Сама идея о скрытом присутствии кого-то враждебного в этой дикой глуши была крайне пугающей.

И в этот самый момент, когда тишина достигла своего апогея, а напряжение стало почти осязаемым, их слух уловил слабый, еле слышный звук. Он был нечетким, но безошибочно узнаваемым. Стоны. И самое жуткое — эти стоны доносились не откуда-то сверху, не издалека, а именно из-под земли, прямо из этой прикрытой ветками ямы. Звук был приглушенным, как будто человек изо всех сил пытался сдержать боль, но от этого становился лишь более пронзительным и отчаянным.

Холодный пот прошиб Карен и Лиззи. Это был звук, который они никогда не забудут. Звук, который подтвердил их самые страшные опасения и окончательно разрушил остатки надежды на благополучный исход. Дэн был здесь. Внизу. В ловушке.

Стон повторился, за ним последовало что-то, похожее на слабый, хриплый голос. Лиззи и Карен переглянулись, их глаза расширились от неверия.

-Дэн? — почти шёпотом, не веря себе, позвала Лиззи.

В ответ из глубины ямы раздался более отчётливый, хоть и всё ещё слабый, узнаваемый голос:

-Лиззи? Карен? Это вы? Я здесь! Я упал! Упал в какую-то... яму! Помогите мне, пожалуйста, выбраться!

-Дэн, это ты?! Ты в порядке?! — крикнула Лиззи, бросаясь на колени у края ямы, пытаясь рассмотреть что-либо в её тёмной глубине. Густая трава, скрывавшая провал, делала её почти невидимой, маскируя смертельную ловушку, коварно поджидающую свою жертву.

-Я … я вроде в порядке! Только больно! И холодно! Здесь... здесь очень глубоко! И что-то пахнет... странно! — его голос дрожал, в нём слышался неподдельный страх, смешанный с облегчением от того, что его нашли

Девушки мгновенно переглянулись. Верёвка! Как хорошо, что Марк не подумал её забрать!

Они действовали слаженно, словно по наитию, их движения были быстрыми и точными. Лиззи бросилась к рюкзакам, а Карен быстро осмотрела ближайшие деревья. Её взгляд задержался на сосне, которая росла всего в нескольких шагах от края ямы, ее толстый, покрытый мхом ствол выглядел достаточно надёжным.

-Сюда! За это дерево!— скомандовала Карен, и Лиззи, не задавая вопросов, последовала её указаниям, полностью доверяя подруге.

Лиззи быстро размотала верёвку. Вместе они обернули её вокруг ствола сосны несколько раз, затем Лиззи, с её опытом в вязке узлов, закрепила конец верёвки сложным, но надёжным двойным кляч-узлом, который никогда не подводил, даже под большой нагрузкой. Затем они осторожно, с опаской, сбросили оставшуюся часть верёвки в яму, стараясь не заглядывать слишком глубоко в её черную пасть, которая, казалось, дышала холодом.

-Дэн, лови! Это верёвка! Цепляйся и постарайся подтянуться! — крикнула Лиззи, напрягая слух, пытаясь уловить ответ, каждый миг казался вечностью.

Прошла долгая, тревожная минута, затем послышался голос Дэна:

-Есть! Я обвязал себя! Тяните! Только осторожно! Тут... тут очень скользко!" — голос Дэнна был прерывистым, но в нём появилась новая надежда.

Лиззи и Карен ухватились за верёвку, напрягая все силы. Они тянули медленно, метр за метром, каждый сантиметр давался с невероятным трудом. Верёвка натянулась до предела, врезаясь им в ладони, словно острые нити, кожа горела от трения. Сверху сыпались комья земли и мелкие камни, скользкая глина осыпалась с верёвки, но они не останавливались. Мышцы горели от напряжения, но мысль о Дэне, застрявшем в этой жуткой ловушке, придавала им силы. Нельзя было допустить чтобы веревка оборвалась и их друг сорвался вниз, это могло грозить ему серьёзными травмами.

Наконец, над краем ямы показалась грязная, перемазанная землёй рука, затем вторая, хватающаяся за спасительную верёвку. Через мгновение, тяжело, прерывисто дыша, Дэн вылез из ямы, перевалившись через край и рухнув на траву, словно обессиленная марионетка, полностью лишенная сил. Он был весь в грязи, его одежда местами порвана, на лице была свежая ссадина, кровоточащая и грязная, а волосы были спутаны и покрыты прилипшими листьями и мелким мусором. Он дрожал, но не от холода, а от пережитого шока. Его глаза были широко раскрыты, в них читалась паника и страх.

-Боже мой, Дэн! Ты живой! — Лиззи бросилась к нему, обнимая его крепко, несмотря на грязь, её голос был полон нежности и облегчения. Карен присела рядом, внимательно осматривая его; её талисман снова начинал вибрировать, предвещая новые испытания, и девушка не могла понять, с чем еще им придётся столкнуться

Дэн тяжело дышал, его взгляд был прикован к тёмной яме, из которой он только что выбрался, словно она всё ещё тянула его обратно. Он перевёл взгляд на девушек:

-Я… я не знаю, почему я отошёл от лагеря," — начал он, его голос был странно сиплым и дрожащим, каждое слово давалось с трудом.

— Я… ничего не помню, как я оказался так далеко. Только помню, что проснулся… или очнулся, уже где-то в лесу. Была ночь, и я подумал: 'Что я тут делаю?!' Я хотел вернуться к вам, к лагерю, но… потом меня что-то толкнуло в спину. Очень сильно, как огромная невидимая рука. И я упал. В темноту. Она была… глубокой и чёрной, без дна, казалось. Я очень испугался и, наверное, потерял сознание от удара и ужаса. Очнулся… не так давно. Я чуть не сошел с ума от страха, пытаясь выбраться. Я звал вас, но никто не отвечал… казалось, что я зову в пустоту, а голоса, что я слышал, были лишь эхом моего отчаяния, сводя с ума. Я абсолютно не понимаю, что я тут делаю. А там… там внизу…

Он запнулся, его глаза метались, будто он снова видел то, что было внизу, его взгляд был затуманен кошмаром.

-Мне кажется, там… там были кости. Человеческие, кажется. И какие-то старые вещи… рваная одежда, истлевшие ботинки, какие-то обломки… это были следы других людей, которые… которые тоже сюда попали. И этот запах! Ужасный, затхлый, гнилостный запах разложения… и шепот… я слышал шепот, постоянно. Я думал, это конец, думал, что умру там, и никто никогда не узнает, что со мной случилось.

Он дрожал, и Лиззи крепко обняла его, помогая присесть, чувствуя его дрожь, словно его тело всё ещё было во власти пережитого. Карен, напротив, отошла от ямы на пару шагов, её взгляд был прикован к её тёмному зеву. Оттуда действительно веяло неестественным холодом и странным, затхлым, почти гнилостным запахом, который Карен ранее уловила интуитивно, а Дэн ощутил во всей полноте, он пропитал его одежду и кожу. Стало очевидно, что это не просто обычная природная воронка, а нечто гораздо более загадочное и пугающее, нечто, созданное не природой. Яма дышала холодом, словно портал в другой мир, и Карен ощутила нарастаящую тревогу. Что-то было не так, что-то приближалась, невидимое и опасное.

Когда Ден медленно поднялся на ноги, он обвел взглядом девушек:

-А где Марк?

Карен и Лиззи переглянулись. Этот вопрос был для них самым сложным. Как объяснить, что человек, на которого они всегда могли положиться, тот самый Марк, что никогда не паниковал, оставил их? Рассказать об этом Дэну прямо сейчас, когда он сам ещё не пришёл в себя после пережитого кошмара, казалось жестоким и бессмысленным.

Карен постаралась придать своему голосу как можно больше спокойствия и уверенности.

-Он… он поехал за помощью, — начала она, осторожно подбирая слова.

-Мы решили, что так будет быстрее. Отправить самого быстрого из нас, чтобы он вызвал рейнджеров. Она сделала глубокий вдох, пытаясь убедить не только Дэна, но и саму себя в правдивости своих слов.

-Он подумал, что от этого будет больше толку, чем если мы втроём будем бродить по лесу.

В этот самый момент, когда Дэн всё ещё пытался осмыслить их объяснения, а девушки с трудом скрывали своё беспокойство, земля под их ногами завибрировала. Низкий, утробный гул нарастающим рокотом заполнил пространство. Вибрация была такой сильной, что, казалось, что она проникает прямо в кости, заставляя внутренности сжиматься от предчувствия неминуемой катастрофы. Было такое ощущение, что какой-то огромный невидимый механизм пришел в движение под землёй.

-Что это?!

Гул усиливался, и тут же, буквально в двух шагах от ямы, из-под земли, где только что был Дэн, донёсся ужасающий, нечеловеческий вопль. Это был не крик боли, не стон раненого, а пронзительный, леденящий душу визг абсолютного, чистого ужаса. Он был таким невыносимо громким, таким наполненным агонией, что, казалось, сам воздух разорвался от этого звука. Звук был настолько чудовищным, что его невозможно было сравнить ни с чем, что они когда-либо слышали в своей жизни — ни с криком животного, ни с шумом обвала, ни с порывом бури. Это был звук, принадлежащий не этому миру.

Вопль резко оборвался, оставив после себя лишь глубокую, зловещую тишину, которая теперь казалась ещё более пугающей, чем прежде, пронизанная отголосками только что пережитого кошмара. Девушки и Дэн застыли, парализованные страхом. Они смотрели друг на друга, в их глазах читался безмолвный, но красноречивый вопрос: "Что это было?" Ответ, казалось, был слишком ужасен, чтобы даже формулировать его вслух.

Инстинкт выживания, более сильный, чем любой страх, прорвался сквозь оцепенение.

-Бежим! Скорее! — почти одновременно крикнули Карен и Лиззи,

Не оглядываясь, они бросились прочь от этого проклятого места, в направлении, где, как им казалось, находился лагерь. Каждое их движение было продиктовано паникой и единственным желанием — как можно скорее оказаться подальше от источника этого ужаса. Лес, который ещё вчера казался источником приключений и умиротворения, теперь превратился в зловещую ловушку, полную невыразимых кошмаров, из которой нужно было выбраться любой ценой.

Их целью был лагерь, единственное место, которое хоть как-то ассоциировалось у них с безопасностью, хотя теперь даже это казалось иллюзией. Лес, их бывший друг и убежище, превратился в логово невообразимого кошмара.

Тишину леса пронзил повторный вопль, разрывая воздух, оглушая Лиззи, Карен и Дэна, сливаясь с их собственным хриплым дыханием и бешеным, неконтролируемым стуком сердец. Они неслись сквозь лес, словно гонимые невидимой, но осязаемой силой, их ноги сами находили путь, скользя по влажной траве, спотыкаясь о выступающие корни древних деревьев и продираясь через плотные заросли кустарника, чьи ветки хлестали по лицам и рвали одежду. Каждый мускул горел от напряжения, легкие жгло нестерпимым огнём от нехватки кислорода, но остановиться было просто невозможно, это означало бы верную смерть. Инстинкт самосохранения, древний и всепоглощающий, перекрывал все остальные мысли, крича лишь одно: прочь, прочь от этого проклятого места, прочь от этого кошмара.

В какой-то момент этой сумасшедшей гонки за жизнь Карен оглянулась:

-О Господи!

Зрелище, открывавшееся за их спинами, заставляло кровь стыть в жилах, а крики замирать в пересохшем горле. Из чёрного зева ямы, словно из распахнутой пасти ада, теперь полностью вылезло то нечто, что, видимо, сбросило Дэна вниз и держало его в плену. Это было не животное в привычном понимании — не медведь, не волк, — и уж точно не человек. Это было мерзкое, извивающееся, отвратительное существо, сотканное, казалось, из теней и влажной, гниющей земли. Его силуэт был искажённым и неестественным, смутно напоминающим то ли огромную, скрюченную конечность, то ли некое подземное, хищное создание, чьё тело было сформировано для перемещения в тесных, тёмных тоннелях. Его кожа казалась серой и влажной, покрытой слизью и комьями грязи, а из недр его бесформенного тела доносился тот же утробный, пробирающий до костей вой, который теперь звучал ближе, отчётливее, наполняя воздух невыносимой тоской, яростью и предвкушением охоты.

К их частичному везению, это существо не бежало в привычном смысле слова, как человек или зверь, преследующий добычу. Оно двигалось с жуткой, неестественной скоростью, используя нечто среднее между быстрым ползком и резкими, скачкообразными рывками. Его скрюченные, покрытые наростами конечности, похожие на огромные, уродливые лапы, отталкивались от земли, позволяя ему преодолевать расстояния с пугающей эффективностью. Оно скользило по лесной подстилке, обходя препятствия с пугающей, почти сверхъестественной ловкостью. И, хотя оно не неслось за ними в буквальном смысле, его неумолимое, зловещее приближение ощущалось каждой клеточкой их тел, каждый нерв кричал об опасности.

Вой, который оно издавало, был не просто звуком — это был ментальный удар, проникающий в самые глубины сознания, парализующий волю и усиливающий панику. Он словно проникал прямо в их мысли, внушая невыносимое, безысходное отчаяние.

-Оно догоняет! — выдохнула Лиззи, её голос был хриплым и надрывным от бега и страха, когда она в очередной раз оглянулась и увидела, как мерзкий, расплывчатый силуэт становится всё чётче в полумраке леса, приближаясь угрожающе близко, словно настигающая тень.

В этот критический момент, когда казалось, что надежды нет, когда силы были на исходе, а ужас был готов поглотить их целиком, Карен, чья решимость лишь крепла под давлением ужаса и чей талисман буквально обжигал её ладонь, приняла мгновенное, инстинктивное решение. В её руке оказалась походная кирка- компактный, но увесистый инструмент с острым, заострённым наконечником и тупым обухом, который они брали для колки дров и рыхления земли. Это был не тяжёлый инструмент, а компактный, но прочный спутник всех её походов, предназначенный для работы с грунтом, льдом или для экстренной самообороны. Кирка была небольшая, и девушка часто крепила ее на поясе. Пальцы, хоть и дрожали, но уверенно ухватились за рукоять.

-Бегите! Не останавливайтесь! — крикнула Карен, её голос, хоть и напряжённый, прозвучал неожиданно твёрдо, словно приказ, не терпящий возражений, направленный не только друзьям, но и самой себе. Она резко, решительно остановилась, развернувшись к преследователю, её тело было напряжено, как натянутая струна. Лиззи и Дэнн, не понимая её намерений, на секунду замедлили шаг, их глаза расширились от шока и недоумения, но затем, повинуясь её резкому крику, они продолжили бег, их сердца сжимались от тревоги за подругу.

Карен, не тратя ни секунды, замахнулась киркой, её мышцы напряглись от нечеловеческого усилия, словно она была опытным метателем молота, решившимся на последний, отчаянный бросок. Она не знала, можно ли вообще причинить вред этому существу, можно ли его остановить, было ли оно материально. Но это был её единственный шанс, её единственный инстинктивный ответ на невыносимый, всеобъемлющий ужас, который давил на неё со всех сторон. С криком, полным отчаяния, ярости и последней надежды, она запустила кирку прямо в приближающуюся тварь.

Время словно замедлилось, растянувшись до бесконечности, наполнившись напряжением, которое можно было потрогать. Кирка, сверкнув в тусклом свете полудня, пробивающемся сквозь лесную чащу, полетела по воздуху, становясь единственным движущимся объектом в застывшей картине ужаса. С глухим, чавкающим звуком, который был одновременно отвратительным и невероятно громким в жуткой тишине леса, острый конец кирки вонзился прямо в то, что можно было бы назвать плечом или верхней частью туловища этого существа, туда, где, казалось, плоть перемешивалась с землёй и корнями.

У отвратительной твари вырвался новый, ещё более ужасающий, пронзительный вой, полный нечеловеческой боли и неистовой ярости. Это был визг, который мог бы расколоть камни, заставить кровь стыть в жилах и вызвать необратимые изменения в психике. Вой был настолько мощным, что деревья вокруг, казалось, задрожали до самых корней, а воздух завибрировал, словно от невидимой звуковой волны, распространяясь по лесу. Существо замерло на мгновение, его извивающееся тело дёрнулось, словно от удара электрическим током или смертельного ранения, а затем оно рухнуло на землю с отвратительным хлюпающим звуком, поднимая облако влажной земли и пыли, смешанной с чем-то похожим на слизь и отвратительные выделения. Кирка торчала из его тела, словно жуткий, неестественный нарост, неоспоримое доказательство произошедшего.

Карен не стала ждать, чтобы убедиться в результате. Она резко развернулась и бросилась бежать за Лиззи и Дэнном, её сердце колотилось как сумасшедшее, а в голове звучал лишь этот ужасный, предсмертный вой, который всё ещё отдавался в ушах, не давая покоя. Они бежали, не оглядываясь, не смея поверить, что им удалось хотя бы на секунду остановить этот кошмар.

Они не знали, был ли их удар смертельным. Они точно не знали, сможет ли существо подняться, или наоборот, оно лишь разъярилось и теперь погоня станет ещё более безжалостной, чем прежде. Мысли путались, превращаясь в обрывки, единственной целью которых было не заблудиться, не потерять друг друга в этом мрачном, враждебном лесу. Они бежали напролом, игнорируя царапины от хлещущих веток и спотыкаясь о невидимые корни, их единственной целью было оказаться как можно дальше от проклятой поляны и того, что она скрывала в своих недрах.

Внезапно, сквозь гул крови в ушах и шум собственных шагов, они услышали звук. Сначала слабый, неясный, почти неуловимый, но постепенно нарастающий. Это был рёв двигателя, ни с чем не сравнимый, такой знакомый и такой желанный звук приближающегося автомобиля.

-Машина! — выдохнула Лиззи, её голос был полон такой отчаянной надежды, что он едва не сорвался на плач. В её глазах, ещё минуту назад полных ужаса, теперь вспыхнул огонёк, такой яркий, что он почти затмил страх, разгоняя тьму.

-Это … это Марк?

Они рванули в направлении звука, их силы, казалось, чудесным образом вернулись, словно впрыснутая доза адреналина. И тут, сквозь шум двигателя, они услышали голос.

Громкий, мужской, но не голос Марка. Этот голос был незнаком, но это был реальный человеческий голос в этом чёртовом месте.

-Эй! Туристы! Чёрт бы вас побрал, где вы там? Есть кто живой? — раздался резкий, но звонкий голос, полный раздражения и одновременно беспокойства, словно искавший потерявшихся людей в глуши. Это был явно не Марк. Голос был незнакомым, но таким спасительным, таким обнадеживающим. Их сердца наполнились новой, всепоглощающей надеждой, которая почти вытеснила страх. Это был не Марк, но это был человек, и он их искал! Они не были одни!

-Мы здесь! Мы здесь! Помогите! — закричали они втроём, их голоса слились в отчаянном хоре, который они надеялись донесётся до спасителя. Они бежали изо всех сил, проламываясь через последние, особенно густые кусты, прямо на свет, к звуку двигателя и этому спасительному голосу, словно мотыльки, летящие на пламя. Каждый шаг был борьбой, но теперь в этой борьбе появился смысл — они бежали к спасению.

Когда Карен, Лиззи и Дэн наконец выбежали на знакомую поляну своего лагеря, они увидели то, что вызвало мгновенное, почти невероятное чувство облегчения и удивления.

Прямо посреди поляны, возле потухшего кострища, стоял тот самый рейнджер, который ещё вчера предупреждал их об опасности этих мест.

-Слава Богу, вы живы! — выдохнул он, его голос был глубок, но в нём звучало искреннее потрясение и неподдельная радость. Это был не просто дежурный возглас, а слова человека, который, по всей видимости, уже начал терять надежду или, что ещё хуже, предполагал самый худший исход.

-Чёрт возьми, я же вам сказал не соваться сюда! Вот же упрямые головы! Хорошо, я успел! Быстро, в машину! Все!

-Но наши вещи! — воскликнкла Лиззи, и тут же её глаза расширились от ужаса, когда она увидела, как в глубине леса что-то ломает деревья, приближаясь к ним.

-Забудьте о вещах, сейчас не до этого! — отрезал рейнджер, уже открывая водительскую дверь. Но заметив их отчаяние, он всё же смягчился.

-Ладно, хватайте самое необходимое, живо! Только то, что можете схватить за секунды! Рюкзаки, что прямо у входа!

Они бросились к своим палаткам, инстинктивно хватая самое ценное. Каждая секунда казалась вечностью, сердце стучало в груди, как барабан, заглушая все остальные звуки. Чувство паники нарастало, но они понимали — это их единственный шанс. Едва они снова забрались в салон и закрыли двери, внедорожник взревел, и его колёса взрыли гравий, бросая машину вперёд по узкой, петляющей горной дороге.

Машина неслась с бешеной скоростью, подпрыгивая на каждом ухабе и резко поворачивая на грани фола. Их швыряло из стороны в сторону, ремни безопасности врезались в плечи. Каждый раз, когда колеса теряли сцепление, казалось, ещё немного, и машина перевернется. Но рейнджер держал руль с невероятной, почти сверхъестественной уверенностью, словно знал эту дорогу наизусть, даже вслепую. Жуткий рев, преследующий становился тише пока наконец совсем Не исчез

-Что это было? — еле выдавил из себя Дэн, пытаясь перекричать рёв мотора и свой собственный стук сердца.

-Сейчас выберемся отсюда, и я всё объясню, — бросил рейнджер, не отрывая глаз от дороги. Его взгляд был напряженным, но сосредоточенным.

Наконец, после бесконечных минут головокружительной гонки, машина вырвалась на относительно ровную площадку, окружённую со всех сторон отвесными скалами. Рейнджер заглушил двигатель, и наступившая тишина оглушила их после грохота погони.

-Всё, мы здесь в безопасности, — произнёс он, откинувшись на сиденье, пытаясь выровнять дыхание.

-В безопасности? Где мы? Что это было?— спросила Лиззи, всё ещё дрожа от пережитого ужаса.

Рейнджер кивнул в сторону окружающих их скал, которые казались неестественно гладкими и тёмными.

— Там где вы были — аномальная зона. Она существует здесь уже много лет. Её исследуют, пытаются понять, но до сих пор никто толком не знает, что здесь происходит. Вы видели лишь одно из её проявлений. Здесь свои законы, и когда их нарушаешь, цена может быть очень высокой. То, что преследовало вас, — это не животное в привычном смысле, это… часть этой аномалии. Оно не выходит за определённые границы,

Здесь мы уже в безопасности можете расслабиться.

-Почему Вы решили прийти к нам на помощь? — тихо спросила Карен, наконец приходя в себя

-Это Марк? Это он Вам сказал?

Рейнджер скользул взглядом по девушке:

-Ага. Он так промчался на своей машине, как безумный, словно за ним гнался сам дьявол. Я успел заметить, что в машине он вроде бы один, без вас, и это окончательно меня насторожило. Я решил не терять времени и поехать проверить, что случилось. И, кажется, я успел вовремя.

Он немного помолчал и добавил:

-Жаль вас стало, молодые совсем. Не хотел бы, чтобы вы погибли здесь, как многие до вас. — Его взгляд скользнул по тёмным теням гор.

-Это место... У него есть свои хранители. Можно сказать, я один нз них... я просто делаю то, что должен".

Друзья переглянулись, не понимая до конца, что значат его слова. Но одно было ясно: их спаситель был не просто человеком. Он был частью тайны, которая окружала их. И то, что они пережили, навсегда изменило их представление о мире.

-Вообще-то, я не должен вмешиваться, — произнес мужчина, и его взгляд скользнул по лицам выживших, смешивая в себе странное сочувствие вместе со строгостью

-Моя работа — предупреждать людей об опасности, чтобы они не лезли в такие места. Чтобы они держались подальше от того, что скрывает этот лес.

-Но это ваш выбор,— продолжил он, будто взвешивая каждое слово, — И я не имею права его нарушать. Нам это не позволено.

Рейнджер замолчал, его взгляд стал мягче, почти отеческим, когда он окинул взглядом их бледные, испуганные лица.

-Но вы... вы еще такие молодые и глупые, — покачал он головой, и в его голосе промелькнула тёплая усмешка.

—Не мог же я позволить вам пропасть.

Дэн, всё ещё находящийся под впечатлением от увиденного и пережитого, нахмурился

-Кто эти "мы"? — переспросил он, чувствуя, как по спине пробегает холодок.Он смотрел на рейнджера, пытаясь понять, что это значит.

Вместо ответа, тот вздохнул, его взгляд скользнул по измученным лицам Карен, Лиззи и Дэна, задерживаясь на каждом из них с какой-то странной смесью сочувствия и решимости.

-Возвращайтесь к своей обычной жизни, — произнес он, его голос был твёрд, но в нём не было осуждения, лишь настойчивость.

-И сюда больше не приезжайте. Никогда.

Его слова были не пожеланием, а недвусмысленным приказом. Он не повышал голоса, но их вес заставлял осознать всю серьёзность ситуации.

Карен, Лиззи и Дэн, потрясённые всем произошедшим и словами рейнджера, лишь неуверенно кивнули. В их головах роились тысячи вопросов: Что такое эта "аномалия"? Кто такие "мы"? Что за ужас скрывается в этих лесах?

Они всё ещё не знали всех ответов. Возможно, никогда и не узнают. Тайна этого места, его скрытые опасности и роль рейнджера в этой головоломке останутся для них неразгаданными. Но они были живы. И это было всё, что имело значение.

Это осознание обрушилось на них волной всепоглощающего облегчения, вытесняя страх, боль и замешательство. Даже если этот таинственный лес навсегда оставит свои шрамы на их душах, сегодня они выиграли битву за жизнь.