История по-другому почти с первого курса (джен)

Накануне дня рождения снова приснилась персонифицированная Смерть:

— Ты хочешь, чтобы Седрик Диггори остался жив?

— Да, если не ценой моей жизни.

— Единственным способом будет самому кинуть бумажку лично. Годы новой жизни присоединились к старым, так что проблем с возрастной чертой не будет, хотя подавляющее большинство ровесников будет считать тебя обманщиком.

— Можно ли будет

— Я вижу твою мысль. Предупредить зараннее Гермиону Грейнджер о своём поступке можешь, но даже ей до окончания турнира включительно говорить, почему нельзя.

— Сложновато. Хотя ведь артефакт не может выбрать из нескольких вариантов того, кто заведомо не готов?

— Такая лазейка есть.

Формально дождавшись письма из школы с указанием, что надо будет купить мантию для бала, я направил письмо маглорожденной, заодно предложив, что куплю мантию и для неё, если она готова посетить Косой переулок вместе со мной. Гермиона Грейнджер согласилась:она, получив письмо из Хогвартса, не знала, есть ли смысл в покупке, так как участие обязательно только с четвёртого курса, а значит, учась на третьем, есть риск остаться неприглашённой.

Одежду я покупал в Твилфилге и Татинге, о котором узнал ещё весной от Кикимера.

Уже выходя, девушка спросила: А что подумают о нас из-за такого дорогого наряда?

— По сравнению с тем, что меня будут считать обманщиком, остальное пустяки.

— А если тебе не просто устроят бойкот?

— Чемпион, выбранный кубком, освобождается от экзаменов, поэтому на самый крайний случай мне можно будет вообще перестать ходить на занятия, а исключение до окончания турнира возможно только в случае смерти.

* * *

Занятие, на котором пожиратель смерти (я думаю, что это был он, хотя карты, позволяющий увидеть имя и фамилию, не было) пытал паука, повторилось, разве что на вопрос, почему некоторые заклинания считают непростительными, отвечал Драко Малфой. На этот раз я сразу преодолел заклинание подвластия.

Вечером двадцать девятого октября, едва Филиус Флитвик как директор принимающей школы наколдовал возрастную черту, действующую сутки, я тут же самым первым внёс заявку по всем правилам (ведь в правилах турнира номер курса совершеннолетнего ученика не важен), пусть о моём подлинном возрасте почти никто не догадывается. Близнецы Уизли решили проверить черту с помощью зелья временного старенья, результат в виде бород, как и в прошлой жизни, был очевиден.

— Ты обманщик, обладающей знаниями явно превосходящие знания четвёртого курса Хогвартса!

— Гарантировать участие можно, лишь придумав фиктивную четвёртую школу, но убедить артефакт, что я более достойный кандидат от Хогвартса невозможно! И уж тем более не ваше дело, директор Дурмстранга Игорь Каркаров, вышедший в своё время из Азкабана лишь выдав другого пожирателя смерти, кого выбрал кубок не от вашей школы, если с учётом вашего чемпиона Виктора Крама, в турнире трое участников, а в том, что я учусь в Хогвартсе, сомнений ни у кого ведь нет? И ещё. У маглов знак, оставленный на мне вашим повелителем, означает предупреждение не тронь, иначе больно ударит током, возможно даже смертельно!

— с этими словами я показал свой шрам.

Как ни странно, моя речь помогла — в отличие от прошлой жизни меня просто игнорировали. Значков, называющих меня обманщиком, не было. Знать бы почему? Лучше плохой чемпион от Хогвартса, чем никакого?

Когда перед церемонией проверки палочек Рита Скитер захотела взять у меня интервью, я задал вопрос: А есть ли в моих обязанностях как чемпиона необходимость отвечать на ваши вопросы?

На самом деле, обязанность была, но только в дни испытаний уже после их прохождения и только в отношении непосредственно испытания, на остальные вопросы можно не отвечать.

Первым заданием были драконы — не только мне, но и Виктору Краму, а также Флер Делакур досталось именно то же самое чудовище (каждому своё), что и в прошлой жизни.

Мысль договориться на змеином у меня была, но я решил сохранить в тайне эту способность, поэтому действовал как в прошлый раз (действовать как Седрик Диггори я не мог — трансфигурацию неживого в живое не только на четвёртом, даже на пятом не проходят).

На вопрос журналистки в ноябре о том, ожидал ли я данных существ и почему, немного соврал: Да, так как девиз Хогвартса Не щекочи спящего дракона!

В этот раз обучающаяся на третьем курсе Гермиона Грейнджер была в качестве пары для бала никому не интересна, кроме меня. Правда, как и тогда, без уроков танцев, проводимой Минервой Макгонагалл, было не обойтись. Если в прошлой жизни мне было абсолютно все равно, что подумают обо мне обе сестры Патилл, как та, что была назначена мне, так и другая, то в этот раз ситуация для меня была явно другой.

Хотя я был полностью уверен, что условия второго задания не изменились, пришлось идти в ванную старост. Что удивительно, пароль Откройся на змеином языке сработал без проблем. Убедившись в своих предположениях, я пришёл к выводу, что в прошлый раз судьи пожалели меня, но будь я волшебником, знакомым с магическим миром, считать, что пленницам спустя час будет грозить реальная опасность было бы глупо, а вот для самих чемпионов риски спустя час, действительно, могли бы вырасти. В этот раз жабросли я купил, правда, не лично, а задействовав домового эльфа Кикимера.

Успев вовремя освободить свою пленницу, я был вынужден ждать обратной трансформации, за что Игорь Каркаров снизил баллы, но первое место по сумме за два тура было получено. Барти Крауча заменял Перси Уизли (хотя, конечно, странно, почему его взяли на работу с учётом событий в школе, произошедших в октябре-ноябре 1991). Филиуса Флитвика как представителя Хогвартса среди судей именно в этом туре заменял Альбус Дамблдор как специалист по языку русалок, целью которого было узнать от них произошедшие в озере события.

Единственный предмет, который, в принципе, я был бы готов сдавать, зельеварение, выпадал на день, предшествующий финалу, поэтому от этой идеи я отказался (отказ от экзаменов право, а не обязанность, хотя есть коллизия с обязанностью сдавать жаба для будущего устройства на почти любую работу в случае семикурсников, а совершеннолетних шестикурсников с днём рождения до тридцатого октября включительно маловато).

За неделю до финала турнира Рубеус Хагрид рано утром на опушке Запретного леса обнаружил труп Барти Крауча, скорее всего, убитого гигантскими пауками.

В день перед финалом ко мне подошёл Драко Малфой и спросил: Как думаешь, тот, кого нельзя называть, скоро вернётся?

— Если речь идёт о Томасе Мярволо Реддле, создавшем прозвище путём анаграммы, то да. Я видел во сне надгробие его отца, а также дедушки и бабушки по отцу.

— Можешь обеспечить безопасность мне и моей маме, так как поместье Малфоев тогда станет ненадёжным?

— Ей только под клятву, которая гаратирует, что она не убьёт меня, не будет никого просить убить меня, не будет никому помогать меня убить.

— А с меня никаких клятв?

— Никаких.

Являющийся директором Филиус Флитвик вернулся в число судей турнира. Погибшего же чиновника, как в прошлой жизни, заменил Корнелиус Освальд Фадж.

Короче, в этот раз болгарин не нападал на француженку, но я успел выиграть турнир, так как с богартом справился сразу (в прошлой жизни он принял вид дементора, в этой облик самой персонифицированной Смерти) и не думал над загадкой сфинкса про скорпиона. Обряд и дуэль почти повторились, разве что вместо призрака шестикурсника появилась сама Смерть и заявила, что как у меня, так и Томаса Мярволо Реддла ещё есть время жить, а потом уже появились призраки садовника, министерской чиновницы и моих родителей.

Перед трибуной я произнёс Возродился волшебник, считающий себя Волдмортом ,благодаря кости предположительно магла предположительно Томаса Тома Реддла!

В этот раз меня никто не пытался увести.

Перед самым отъездом у меня возникла одна идея, но реализовывать её лучше будет попытаться в поезде.