Грешим и Падаем (гет)

РозУ/СкМ/НЖП

Рейтинг: R

От автора: жирный намёк в эпилоге позволяет мне счесть этот пейринг каноном.

Ворнинг: тут много пафоса и соплей а-ля Педро-Хуанита. Автор нечаянно.

Мы трясем головами в любых отношениях, вытрясывая любой идиотизм, который они в нас закладывают, а влюблённость продолжает подкладывать туда милых глупостей, подпитывая кровь гормонами, которые действуют даже на волшебников.

— Роз, ну давай разок.

Роза встала с дивана, пересекла гостиную, уселась в самый дальний угол и вновь уткнулась в учебник.

Скорпиус, вздохнув, последовал за ней и уселся перед ней на пол.

— Что читаешь? — спросил он, приподнимая корку. — Мерлин, Роза, это же учебник за седьмой курс! Мы пока только на шестом.

— Не поверишь, я в курсе, — холодно отозвалась Роза не отрываясь от учебника.

— Роза… — Скорпиус не оставлял надежд на успех. — Я не джентльмен конечно. Но послушай, весна, утро, выходной, птички... поют.

Он положил руку ей на колено и подался вперёд, впрочем, зря он это сделал: Роза немедленно огрела его учебником по голове, чем подняла столько шума, что сонные сокурсники с интересом повернули головы в их сторону.

А что он сделал не так? Они чуть ли не с первого курса вместе, так почему же нельзя?

Но вместо того, чтобы высказать эту мысль, Скорпиусу пришлось выслушивать, как Роза в гневе припоминает все его мельчайшие промахи.

— Роза… Ну успокойся… Ну Роза.

Молчание.

Скорпиус осторожно пересел на соседний стул.

— Так почему нельзя-то?

Роза закатила глаза:

— Правильно говорит бабушка Уизли. Мужчинам в этой жизни нужно только одно.

— Да только, судя по количеству твоих дядей, бабушка Уизли сама не промах, — тихо пробубнил Скорпиус, но, к несчастью, Роза его услышала.

— Да... как ты... — Роза даже не заметила, как учебник с глухим стуком свалился с её колен. — Да ты же копия своего отца! Шёл бы ты на свой Слизерин, там тебе и место! Чего ко мне привязался?

Слова резанули Скорпиуса словно ножом по сердцу. То же самое ему твердил недовольный его выбором отец. Именно выбором. Потому что Скорпиус не смог сдержаться при виде этой рыжеволосой девочки в поезде и на распределении настойчиво умолял шляпу пустить его в Гриффиндор. Именно пустить, а не отправить, ибо сама шляпа уверяла, что единственного в нём Гриффиндорского, это золото в банке. Но так как шляпа не определяет, а лишь помогает сделать выбор, Скорпиус оказался в Гриффиндоре, вместе с Уизли.

Отец считал, что война перевернула всё с ног на голову, что Малфои теперь поступают на Гриффиндор, но Скорпиус считал, что это Роза перевернула всё с ног на голову, как только впервые отчитала его за то, что он сшиб её в поезде. Так они и познакомились. Но сейчас он был страшно зол на неё: она так бессовестно его отвергала, не понимая в какую жертву тот принёс себя, поступив с ней на один факультет.

— Привязался, говоришь? — Скорпиус посмотрел подруге прямо в глаза, выдерживая паузу, но Роза всегда была впереди планеты всей, в том числе и по "эффектным паузам". — В таком случае, считай, что нас больше ничто не связывает.

Судя по тому, как сузились её глаза, Скорпиус понял, что он ещё об этом пожалеет. Но…

"Только бы она не подумала, что я бросаю её из-за того, что она не хочет со мной... того... Чёрт, я даже в мыслях не могу произнести это слово. Хотя к дементору всё. Плевать, что она там думает."

Решительным шагом Скорпиус вышел прочь из гостиной, хлопнув портретным проёмом так, что Полная Дама пискнула, как ужаленная. Буркнув что-то извинительное, он поплёлся ко входу в слизеринскую башню, где он, надо сказать, всегда был желанным гостем.

— Скорпиус! — окликнул его знакомый голос, и у того всё сжалось внутри. Из прохода в слизеринскую гостиную показалась Мелисса Забини. Ноги как-то странно подкосило.

— Как дела? — спросила та, приблизившись. Мелисса всегда говорила с таким придыханием, что Скорпиус задышал в такт ей: глубоко и томно. Что с ним творится?

— Неплохо... ты как?

— Увидела тебя и стало чуть лучше, — Мелисса лучезарно улыбнулась ему и немного покраснела. — А ты ведь к нам направляешься, да? Зря, там сейчас никого нет. Все на улице, никто не хочет в такую погоду пропадать за учебниками.

Скорпиус нервно сглотнул. Он никогда так не нервничал в присутствии Розы, только когда опрокинул её котёл с безупречно сваренным зельем. Так что же происходит?

— Хочешь, прогуляемся? — послышался голос Скорпиуса откуда-то издалека, словно и не он это вовсе.

— А может, — Мелисса облизнула губы, — в гостиную? — Он приблизилась и зашептала ему на ухо: — Там сейчас никого-никого.

Скорпиус задышал ещё чаще.

— Пошли, — сказал он не своим голосом, где-то отголоском сознания понимая, что совершает страшную ошибку.

"А может быть, ошибку я совершил как раз тогда, когда попросился в Гриффиндор?" — со злостью подумал он и только настойчивее направился в гостиную.

Он не совсем понял, как оказался на чьей-то кровати в спальне, как с него слетела рубашка, как его руки оказались у Забини под блузкой, а её руки у него в штанах. Но когда Мелисса наклонилась, чтобы прошептать ему на ухо что-то неприличное, аромат мелиссы ударил Скорпиусу в нос, выбив всё желание в нокаут. Сладкий, свежий аромат, но совершенно чужой, словно с другого поля. Скорпиус отчетливо почувствовал, что рядом они — он и Мелисса — начинают смердить, словно стадо драных котов. Когда в детстве он случайно сшиб с комода все скляночки и осторожно слил все остатки в единственную уцелевшую скляночку, мать как следует отчитала его, сказав, что ни в коем случае нельзя смешивать духи из разных флаконов. А вот к какому "флакону" по-настоящему принадлежит Скорпиус, он всегда и так знал, но сейчас почему-то прикинулся дураком. Или он и есть дурак?

Пятясь от омерзительной вони, которой, возможно, на самом деле и не было, Скорпиус упал с кровати и, не обращая внимания вначале на веселые хихиканья, потом на недоуменные возгласы и оклики, соскочил, сгрёб рубашку в охапку и убежал прочь из гостиной, стараясь разогнать неприятный, липкий ореол нависшего над ним смрада.

Скорпиус не сразу понял, куда бежит, но ноги сами несли его в направлении родной гриффиндорской гостиной. Выбежав из-за угла, Скорпиус налетел на что-то рыжее и веснушчатое.

— Роза!

Скорпиус помог подняться, упавшей подруге.

— Я снова сшиб тебя, — он робко усмехнулся. — Прости. Да. Прости меня, — Скорпиус старался не дышать и не двигаться, лишь бы Роза не почувствовала этот страшный смрад предательства, который щипал ему глаза.

Роза ничего не ответила, она лишь внимательно посмотрела на него и словно всё поняла. Поняла, что было, что могло было быть и что ничего не было и уже не будет. Поняла, почему оно могло быть, и вместо того, чтобы оттолкнуть, проклясть и уйти прочь, она молча его обняла.

— Я искала тебя. Хотела извиниться и... В общем, я согласна. Только я очень, очень боюсь.

Но Скорпиус молчал. Он наслаждался до боли родным ароматом дикой розы, нежным и умиротворяющим.

— Не нужно. Пошли, прогуляемся, — наконец сказал он. — Не время сейчас пропадать в замке.

Они взялись за руки и вместе, как и все эти шесть лет, отправились на прогулку. Их запахи снова смешались, как два простых ингредиента, образуя идеальную, довершающую друг друга композицию. Так пахнет любовь и только она.