Часть первая. Лили (джен)

Слагхорн со скрипом, но все-таки разрешил своему студенту пользоваться лабораторией вечерами. Правда, он как бы между делом намекнул, что тот может отблагодарить любимого учителя, приготовив для больничного крыла кое-какие зелья — у самого профессора постоянно не хватало на это времени. Снейп не был против. С одной стороны лаборатории в паре котлов варились зелья лечебные, и он даже нашел несколько несостыковок в рецепте и на свой страх и риск изменил кое-что, испытав результат на себе и найдя его более чем удовлетворительным. (Забавно было как-то в коридоре услышать, как Поппи, школьная медсестра, благодарит Слагхорна за отличные зелья, поскольку из больницы святого Мунго присылают худшего качества, а Слагхорн с удовольствием слушает похвалы…) Ну а с другой стороны варился опытный образец антипарализующего зелья. Рядом стоял котел с основой для зелья, которое при удачном решении должно было проявлять анимагическую сущность человека. Северус хотел знать, кем он стал бы, возьмись изучать анимагию. Если и вправду каким-нибудь пауком — может, и не стоило пытаться освоить эту магию. Представить себя селедкой или петухом? Брр!

Пока способа точно узнать свою будущую форму не существовало, но Северус не сдавался и искал варианты. Идей было много. Он как раз вылил результат очередной неудачной попытки и разлил зелья для больничного крыла по бутылочкам, обдумывая очередную гениальную догадку, когда вечером в лаборатории его нашел декан и попросил следовать за ним к директору. Снейп судорожно перебирал в памяти, что же он совершил и за что его можно вызвать «на ковер». Выходило — только из-за приворотного, проданного в сентябре Эйвери. Неужели этот болван был так глуп, что кому-то разболтал?

В кабинете директора все было абсолютно так же, как и полтора года назад. Снейп сжал губы. Вот здесь сидел Блек, а за его спиной стоял Поттер, как адвокат, телохранитель или кто там еще. Петтигрю тогда в кабинете не было, он вроде был ни при чем. Люпина не было тоже, гриффиндорец находился в больничном крыле, и Помфри ни за что не хотела его отпускать. А вот на этом стуле сидел он и на грани истерики требовал, чтобы из школы исключили проклятого оборотня. Стеклянные дверцы шкафов отражали его перекошенное лицо и белые губы, а директор смотрел с пониманием и легкой укоризной.

Директор тоже был на прежнем месте, как и год назад. Откинувшись в высоком кресле и сложив руки на столе, он доброжелательно улыбнулся вошедшим.

— Спасибо, Гораций. Здравствуй, Северус, как твоя учеба? Присаживайся…

— Хорошо, профессор Дамблдор, — Сев опустился на стул, понимая, что о чем бы ни пошла речь, разговор затевается долгий.

— Профессор, я хотел бы знать, в чем обвиняют моего ученика, — вмешался Слагхорн. Директор обезоруживающе улыбнулся.

— О чем ты, Гораций, я не собираюсь ни в чем обвинять мистера Снейпа. Скорее наоборот, я хотел бы кое о чем его попросить, ты не оставишь нас одних, пожалуйста?

Декан поклонился и с легким неудовольствием на лице покинул кабинет. Дамблдор внимательно посмотрел в глаза студенту.

— Ты, наверное, гадаешь, зачем я вызвал тебя так поздно. Есть несколько причин. Ну, во-первых, я узнал, что ты перестал появляться на занятиях по Защите от темных искусств. Это очень печально, ты же понимаешь, что занятия в группе дают совершенно другой эффект, чем самостоятельная работа. И профессор Морган действительно превосходный специалист. Как ты думаешь, можем ли мы что-нибудь сделать, чтобы разрешить эту нехорошую ситуацию?

— Я готов сдать экзамен по этому предмету экстерном хоть завтра.

— Это прекрасно, но я сомневаюсь, что Министерство согласится выделить людей специально, чтобы принять один-единственный экзамен, ты же понимаешь? И действительно ли ты уверен в своих знаниях на все сто процентов, или есть какие-то темы, по которым тебе еще нужно поработать?..

Северус пожал плечами.

— Я не вижу другого варианта, как разрешить эту ситуацию.

— Может быть, вам стоит попробовать наладить отношения с профессором Морганом?

Снейп промолчал.

— Я получил письмо от члена попечительского совета, в котором говорится, что нарушаются права на обучение «исключительно талантливого студента 7 курса Слизерина, которому отказано в доступе на уроки по Защите»… Там дальше еще перечень твоих достижений в зельеварении, твои опубликованные работы — я тебя поздравляю, это превосходный результат. Я прочел твои статьи, это очень и очень занимательно. Надеюсь, ты будешь продолжать в том же духе.

— Обязательно. Если у меня останется время после написания огромных, совершенно идиотских письменных заданий по защите.

— Думаю, мы сможем урегулировать этот вопрос. Это все, что тебя не устраивает в профессоре Моргане? И ты понимаешь, что с твоей стороны тоже требуются некоторые уступки и понимание.

— Он уже нажаловался на меня? — скривился Снейп.

— Нет, еще не успел, — усмехнулся директор, — но я предоставлю ему такую возможность. С твоей стороны я могу надеяться на сотрудничество? Северус, мне действительно хотелось бы, чтобы ты вернулся на защиту. Насколько я знаю, это один из твоих любимых предметов?

— Я... подумаю.

— Отлично. И у меня есть еще одна просьба к тебе. Очень серьезная. Я узнал, что ты помогаешь Горацию готовить лекарственные зелья для больничного крыла, и что результаты просто превосходные. И я хотел предложить тебе сварить еще одно зелье, очень сложное и редкое, чтобы помочь одному твоему однокурснику.

Снейп насторожился, но только попытался задать вопрос, как с маленького насеста около стола слетел к нему на плечо огненно-красный феникс, потоптался, устраиваясь поудобнее, и замер. У Северуса от изумления даже голос отнялся. Птица, кстати, была не легкая, фунтов пять-шесть…

— Смотри, ты понравился Фоуксу, — директор просто светился от удовольствия, — надеюсь, это взаимно?

Северус не очень любил птиц, разве что умных и хитрых ворон, но феникс — это не просто птица, это — ФЕНИКС, что тут еще можно сказать… это было странно, ощущать тяжесть на плече, слушать над правым ухом легкое курлыканье.

— Вернемся к зелью. Ты слышал о таком зелье, как волчьелычье? Wolfsban?

— Насколько я знаю, в Хогвартсе только один оборотень… вы предлагаете МНЕ варить зелье для Люпина?! — Снейп вскочил, отчего феникс чуть не свалился с его плеча и недовольно ухнул, вцепляясь когтями в мантию. Директор кивнул.

— Сядь, Северус. Я вижу, ты понимаешь, о чем идет речь. Трансформации очень тяжело даются Ремусу, и каждый раз он по несколько дней проводит в больничном крыле, чтобы залечить увечья, которые сам себе наносит в ином облике…

— Я не буду ничего готовить для вашего ручного оборотня! Просите Слагхорна. Я не обязан…

— Сядь, Северус… — Снейп сжимал кулаки и считал до двадцати в обратном порядке, чтобы хоть как-то загнать бешеный гнев внутрь. Директор терпеливо ждал... Наконец слизеринец опустился обратно на стул.

— Я не буду готовить это зелье. Вам меня не заставить.

— Конечно нет, только тебе принимать решение. Я понимаю, что для тебя тяжело вспоминать, но некоторые страхи невозможно перебороть иначе, чем посмотрев им прямо в глаза. Ремус не виноват в своей природе. И тот прискорбный случай произошел никак ни по его вине. Он хороший мальчик, отзывчивый и добрый. И ему действительно нужно помочь. Я не хочу рассказывать Горацию о проблемах этого студента, раз он в течение этих 6 лет так ничего и не заметил. Пусть так и остается. Заказывать это зелье на стороне, значит, привлекать внимание к школе. Да и не каждый специалист возьмется за эту работу, как я сказал, зелье очень сложное, да ты наверняка не хуже меня об этом знаешь. Я подумал, ты сможешь с этим справиться. У тебя несомненный талант. Твои статьи в Оракуле только подтвердили мое мнение. Но, возможно, ты сам сомневаешься в том, что справишься…

— Нисколько. Я знаю, что могу его сварить…

— Тем более обидно, что ты отказываешься. Положительный результат мог бы стать в будущем некоторой рекомендацией для поиска работы. И ты мог бы наладить отношения с Ремусом. Он сильно переживает то, что между вами произошло, и чувствует вину, хотя ни в чем не виноват. И потом, разве тебе самому не интересно попробовать?..

— Просто ангел какой-то… Мне... мне все равно, что он там думает и чувствует. Если я все-таки сварю это зелье, у меня есть одно требование — ни при каких обстоятельствах Люпин не должен знать, что я имею к этому какое-то отношение. Он разболтает друзьям… из лучших побуждений, конечно же, — Сев горько усмехнулся, — а мне потом остаток года разбираться с их насмешками…

— Ты напрасно так думаешь о своих однокурсниках, они изменились…

— Да, директор, вы видите в них только лучшее.

— Нет. Но я ценю их за то лучшее, что в них есть. Как и тебя, Северус, как и тебя.

— Хорошо, господин директор. Я сверюсь с лунным календарем. Где мне брать ингредиенты? Заказывать? Кое-что я могу сам собрать в Запретном лесу, это не проблема. Вот только… некоторые растения нужно собирать исключительно ночью…

Дамблдор опять пристально посмотрел на слизеринца, и у Снейпа возникло странное чувство, будто у него в голове завелись муравьи… о, да, вот оно на что похоже, когда кто-то копается в твоих мозгах. Зачем только, он ведь и так все скажет… но все-таки, почему бы и нет? Северус сосредоточился, и туман, сгущаясь, потянулся по его мыслям и воспоминаниям, собираясь в густые облака, темнеющие все больше и больше. Он чувствовал, как чужая мысль проникает всю глубже и глубже в клубящееся пространство и предвкушал секунду, когда эта вроде бы невесомая преграда будет преодолена.

— Звезды? — в голосе директора звучало удивление и даже немного восторг. — Я ожидал увидеть библиотеку или что-то вроде того…

Северус молчал, но совершенно дурацкая улыбка так и норовила вылезти на лицо.

— Это остроумно и очень красиво… По какой книге ты учишь окклюменцию?

— Санти «Основы» и Аоно «Внутреннее пространство»

— А почему вдруг решил этим заняться?

— Чтобы вы не лазили мне в голову, профессор. Я почувствовал в прошлый раз. На пятом курсе…

— Ты неплохо позанимался. Впервые вижу, чтобы кто-то смог освоить основы самостоятельно, — директор удивленно покачал головой, — прости, что вторгся без разрешения.

— Достаточно было спросить.

— И ты бы ответил?.. Однако, очень самонадеянно с твоей стороны ходить в Запретный лес в одиночку… сколько раз ты там был ночью, четыре?

— Но, как?! — Северус хрустнул пальцами, — вы же… как вы прошли защиту? Звезды… до них же не добраться…

— Ну, во-первых, аппарацию никто не отменял, а во-вторых, кто мне мешает изменить свои размеры относительно твоего мира? А перебрать несколько светящихся бус — это немного иное, чем путешествовать между мирами. И еще, твои звезды — они разных цветов и температуры. Самые болезненные мысли или самые опасные — по твоему мнению, опасные, они пульсируют и гораздо горячее, чем прочие, и их достаточно просто вычислить. А те, которые связаны с самыми последними воспоминаниями, самыми свежими, которые занимают твою голову, когда ты не пытаешься закрыться, они почти что красные, посмотри сам…

— Я… я не пытался добраться до них, я просто знаю, где что, и удаляюсь все дальше и дальше… Без воспоминаний легче. Ничего не мешает…

— Если ты захочешь, я позанимаюсь с тобой. Индивидуально.

— Я… — студент задержал дыхание. Нет, такого не бывает просто так, зачем, что ему от меня нужно… — Я хочу. Но зачем вам это?

— Мне уже много лет, мой мальчик. Когда ты будешь в моем возрасте, ты поймешь сам, что в определенный период накапливать знания становится не первоочередной задачей. Конечно, ты будешь знать далеко не все, но уже достаточно, чтобы чувствовать потребность отдавать. Делиться тем, что ты понял, что переосмыслил и может, даже изобрел… отдать это другим, кто поймет и продолжит путь познания, может быть, добавит что-то свое. Ментальная магия — очень сложный раздел, по-своему уникальный, и не каждый даже при огромном желании может изучить ее. Минерва так и не освоила даже основ, другой склад ума. А ты уже сделал немало только по книгам. Ты пробовал легилименцию?

— Нет… я не нашел учебников… — на самом деле, у него не было денег купить книгу, но признаваться в этом перед директором было стыдно.

— Я дам тебе книги. Обычно маг имеет предрасположенность либо к защите, либо к нападению, и только с большим опытом приходит умение использовать оба этих направления. Но я думаю, что нужно разобраться в основах и того и другого, ибо они дополняют друг друга. Ты не будешь знать, от чего именно защищаешься, если не научишься нападать сам, согласен?

— Да…

— Насчет ингредиентов… Я напишу для тебя разрешение. Можешь попросить Хагрида сходить с тобой, я предупрежу его. Все-таки, Запретный лес — это не соседний парк…

— Спасибо, господин директор, — пользоваться услугами сопровождающего Северус не собирался, а вот разрешение быть снаружи после отбоя — это было бы просто великолепно. Он уже прикидывал, как это можно использовать кроме походов за ингредиентами…

— Надеюсь, ты завтра уже придешь на защиту?

— Хорошо… — Снейп почти проскрипел в ответ, но слишком много хорошего многообещающего на него свалилось, чтобы привередничать в малом.

— Ну, тогда возвращайся. Уже поздно, а у тебя, наверное, много дел.

Снейп попытался аккуратно ссадить задремавшего феникса с плеча, тот проснулся, но никуда слезать не собирался, поглядывал на студента, склонив голову, и не шевелился.

— Профессор… ваша птица...

— Фоукс? — позвал Дамблдор, но фамилиар упорно не желал перемещаться. Директор возвел глаза к потолку. — Иногда эта птица бывает невероятно упрямой. Окажи мне любезность, поднимись с ним на второй этаж. Там в башенке что-то вроде моей портативной обсерватории, и Фоукс устроил там себе гнездо. Думаю, он позволит тебе уйти, когда покажет свой дом. У всех свои причуды, даже у фениксов… ты ему понравился. Еще с прошлого раза…

Северус не помнил, чтобы феникс как-то выражал свое отношение в прошлый раз.

На второй этаж вела небольшая лесенка, а оттуда еще несколько ступенек в башенку. Там стоял удивительного вида телескоп, соединенный с прибором для определения магических меридианов. Вся конструкция была испещрена рунами и выглядела очень внушительно. А в углу на небольшом возвышении действительно было гнездо, выстланное чем-то пушистым и белым. Похоже, немало клобкопухов ощипали для этого. Северус попытался представить лысого клобкопуха и не удержался — улыбнулся. Фоукс курлыкнул и потерся клювом о его ухо, это было щекотно. Северус с удивлением отметил, что феникс не пах ничем — ни птицей, ни пылью, ни чем-нибудь другим особенным, и это было здорово.

— Ну вот, я посмотрел твой дом, мне надо идти, давай, спускайся… — Фоукс что-то проговорил на своем родном птичьем, но догадаться, о чем он говорил, было невозможно. — Я не могу тебя взять в нашу гостиную. Ты фамилиар директора, разве можно так себя вести, вот директор еще обидится… — феникс фыркнул и принялся искать что-то в длинных черных волосах подростка. — Ну, даже если не обидится, что я скажу нашим? Привет, у меня гость… Да, тебе и не понравится у нас. Холодно и нет окон. Точнее есть, но заколдованные, они показывают реальный пейзаж, но на самом деле никуда не выходят ведь комнаты находятся под землей а кое-что даже под озером. Ты все равно хочешь пойти? Хорошо, но как-нибудь в другой раз, договорились? С ответным визитом. Я покажу тебе мое… гнездо. Но сейчас не получится…

Феникс печально курлыкнул и вспорхнул в свое гнездо. Северус облегченно вздохнул.

— Я еще приду. Если директор действительно найдет время со мной заниматься… Ты красивый, — Снейп провел пальцами по пушистому хохолку, заглядывая в золотые живые птичьи глаза. Их взгляд был совершенно осмысленным. Завороженный, Сев простоял так пару минут, потом все-таки махнул на прощание рукой и стал спускаться.

В кабинете шел разговор. Снейп остановился, прислушиваясь. Один голос принадлежал Дамблдору, другой — узнать было не трудно — Моргану.

— … да, я понимаю, директор, да, этот мальчишка имеет право присутствовать на уроках. Но если бы вы видели, как он себя ведет! Хотя бы раз заглянули на наши занятия! Это выражение полного презрения к окружающим, подчеркивание своего «я», надменность, злобность! Ни одного слова без оскаленных зубов, будто кто-то на него нападает, будто кому-то он нужен, этот…

— Стэнли, послушайте меня, попытайтесь быть более сдержанным с ним, и все встанет на место.

— Я более чем сдержан со Снейпом. Но прямые оскорбления терпеть не намерен.

— Мне кажется, этот мальчик не станет оскорблять тебя…

— Вы слишком хорошего мнения о людях, директор. Некоторые не меняются. Я слышал, он в компании слизеринцев, которые не раз были замешаны в разных злобных проделках, которые издеваются над младшекурсниками и оскорбляют маглорожденных, кичась свои происхождением. Куда это может привезти вашего протеже? Это очевидно!.. Несколько дней назад я видел его в Хогсмите вместе с небезызвестным Люциусом Малфоем, что будет дальше? Вступление в оппозицию Министерства, как они называют себя? Рыцари смерти? Очень романтично — самая подходящая чушь для восемнадцатилетних дурачков…

— «Пожиратели смерти». Однако вы внимательно следите за политической жизнью, мой мальчик.

— Не удивляйтесь. Я аурор, и обязан знать подобные вещи, и я родом из Англии, и мне не безразлично, что здесь происходит… и самое отвратительное, что ваш Снейп умен. А ум, приложенный в неправильном направлении, может произвести столько разрушений сколько не снилось сотне фанатичных, но недалеких последователей Темных искусств. Он ненавидит людей, всегда готов оскорбить любого. Он такой же, как и…

— Как кто? — директор был спокоен и, видимо, готов был слушать, пока преподаватель не выдохнется. — Кстати, хотите чаю?

— Нет, директор, я предпочитаю кофе…. Такой же, как десятки хитроумных мерзавцев, с которыми я сталкивался по работе, использующих свой талант для наживы или славы, идущих по головам, унижающих или просто уничтожающих других…

— Стэнли, Северус еще ребенок…

— Ребенок? Да ему уже давно семнадцать, он совершеннолетний и, если что, ему придется отвечать перед законом. Лучше его поймают на первом преступлении и накажут, чем он совершит их десятки…

— Профессор… какие преступления, о чем вы? Он студент школы, а вы говорите о нем, как о состоявшемся преступнике, которого разыскивает аурорат. Он напоминает вам кого-то?

— Он… — Морган выдохнул, — да, вы правы, директор, он напоминает мне одного человека, который очень много совершил за свою жизнь, чего ему невозможно простить.

— Я понимаю… Но Северус — другой человек. Он не имеет никакого отношения к вашему прошлому.

— Ну, конечно! — невидимый Морган усмехнулся, — конечно, не имеет. Иначе я давно бы… не пытайтесь прочесть меня, директор, я хорошо чувствую вторжение и очень не люблю этого.

— Я и не пытался. И зовите меня по имени, пожалуйста, мы же коллеги. Вы изучали окклюменцию? Кто вам преподавал?

— Один из самых отвратительных учителей в истории образования. Он долго и упорно разрушал мою защиту. Я почти не могу скрыть свои мысли, но войти в мою голову тайком не удастся, и в таких случаях я привык защищаться. У меня хорошая реакция, Альбус. Если что-то захотите узнать — просто спросите.

— И вы ответите?.. Тот человек, которого вам так напоминает Северус, что он совершил?

— Из-за него погибло очень много людей. Мои родные, друзья… — казалось, что профессор пытается справиться с голосом. — Не говоря уже о других людях, которых я не знал лично, но которые пострадали из-за него…

— В конце концов, его поймали? Он наказан?

— Он мертв. Сбежал от возмездия туда, где, к сожалению, мне до него не добраться. Его осудили посмертно, но только я все равно чувствую себя неотомщенным. Мой учитель умер из-за него… Он был учителем и того мерзавца тоже. Добрый, слишком всепрощающий человек. И это кончилось для него смертельным проклятием от одного из самых близких, как он считал, людей. А старик был болен, не мог защищаться…

— Стэнли, все прошло… — в голосе директора слышно было искреннее сочувствие. — Нам не изменить то, что уже свершилось. Давайте будем жить дальше…

— Вы слишком доверяете слизеринцам, директор.

— Они всего лишь дети, неважно, кто их родители и какого цвета их шарфы. Мы все подчас совершаем глупости, и они тоже. Надеюсь, вы прислушаетесь к моим словам. Дайте мальчику шанс.

Морган помолчал. Северус не мог видеть обмен взглядами между профессорами, но легко мог его себе представить. Наконец, со скрипом, учитель выдавил:

— Хорошо, Альбус. Пусть приходит.

— Прекрасно, тогда до завтра, увидимся на педсовете.

— До свидания, директор…

Дверь хлопнула, наступил тишина.

— Спускайся, Северус… — голос у Дамблдора был усталый. Снейп спустился в кабинет.

— Надеюсь, ты никому не расскажешь то, что слышал? Не думаю, что это будет хорошим началом отношений, если профессор узнает, что ты подслушивал.

— Я подумал, что неудобно будет выйти сейчас. И вы слишком громко говорили…

— Теперь ты немного представляешь, почему профессор с таким трудом общается с тобой. Это, конечно, его не оправдывает, но я надеюсь, ты сможешь понять.

— Я подумаю над этим, — Северус опустил голову.

— Иди пожалуйста, сегодня был тяжелый день, — неожиданно директор улыбнулся, — все-таки звезды… кто бы мог подумать…

— Они помогают мне засыпать, — неожиданно признался Северус.