Эпохи. Часть первая: Великий Мерлин (гет)

Утром погода совершенно испортилась. Заморосил дождь, и Бран накинул на Гарри большой плащ с глубоким капюшоном, сейчас приятно давивший на плечи. Судя по цвету плаща — абсолютно черному, без единого светлого пятнышка, — он принадлежал самому Брану. Гарри было неловко, что из-за него молодой человек должен мокнуть под дождем, но тот был непреклонен — точно так же, как Ровена была непреклонна в своем желании подарить мальчику коня. Так что теперь Поттер восседал на собственном скакуне, если так можно назвать низкорослую серую лошадку, едва достающую до самого Гарри, с почти квадратной головой и широкой мощной спиной. Впрочем, сидеть на ней было удобно, и, как обмолвился Бран, для своей комплекции этот конь отличается подвижностью и ловкостью. Когда же Гарри поинтересовался именем нового питомца, Бран лишь пожал плечами.

— Обычно его называют Упрямцем, — сказал молодой мужчина, покосившись в сторону серой лошадки, — потому что он не отзывается ни на одно из имен, которые ему давали.

— А на Упрямца он отзывается? — тут же спросил мальчик.

— Посмотри сам, — усмехнулся Бран и даже перестал собирать походный мешок, приготовившись к занятному зрелищу.

Гарри переступил с ноги на ногу и, подгоняемый приглашающим жестом Брана, неуверенно позвал:

— Упрямец?

Лошадка лениво обернулась, уничижительно оглядела мальчика с головы до ног, громко фыркнула и снова повернулась к нему своим... Кажется, у коней это называется крупом?

— Упрямец!

Гарри вытянул вперед руку, подзывая к себе животное. Второй раз голос звучал уже увереннее, и вроде бы это подействовало: коняшка оторвалась от корыта с водой, бодро процокав к настойчивому ребенку. Мальчик улыбнулся и собирался уже потрепать послушную лошадку по лохматой холке, но не тут-то было. Пару раз тыкнув в человеческую ладонь влажной мордой и не обнаружив там ничего интересного, жеребец кинул на Гарри полный осуждения взгляд, от которого мальчику и впрямь стало стыдно. После чего Упрямец поспешил вернуться к своим делам, попутно наступив своим копытом на ногу человека, посмевшего его отвлечь, — и Поттер мог поклясться, что лошадь сделала это абсолютно осознанно.

— Ай!

— По-моему, кличку лучше сменить, — сказал Бран, даже не пытаясь скрыть свое веселье.

— Я подумаю, — буркнул Гарри, заметив про себя, что Упрямец — единственное подходящее имя для этого животного.

И вот теперь, слегка покачиваясь на спине у коня с весьма трудным характером, Гарри перебирал все знакомые ему имена, выслушивая в ответ неодобрительное фырканье. Бран эту абсурдную картину никак не комментировал, и мальчик вообще подозревал, что его спутник заснул прямо в седле, судя по тому, что ехал он с закрытыми глазами.

— Боливар? — предпринял очередную попытку Гарри, особенно и не надеясь на успех. Конь возмущенно затряс головой, вызвав тяжелый вздох у своего нового хозяина.

— Я не знаю, чего тебе надо...

— Возможно, стоит задуматься над тем, что надо тебе? — неожиданно подал голос Бран. — Подумай, что тебе особенно дорого?

— Но разве я не должен подобрать имя, которое подходит именно ему? — удивился Гарри, не совсем понимая слова юноши.

— Так и есть, — согласился Бран и, тщательно подбирая слова, добавил: — Дело не в том, подходит имя или нет, а в том, как ты к нему относишься. Когда твоего коня называли Упрямцем, на него злились, и он не мог этого не чувствовать. Попробуй подобрать такое имя, которое вызывает в тебе самые светлые и теплые чувства, — быть может, тебе ответят тем же.

Гарри задумался. Он понял, что хотел сказать ему Бран, но не знал, как это осуществить. Что есть в его жизни такого ценного, чьим именем он бы мог назвать лошадь? Лица людей замелькали у него перед глазами, но он тут же отбросил эту идею. Долгое время двое всадников продолжали свой путь в абсолютном молчании. Дождь продолжал нудно моросить, будто накрыв весь мир серой полупрозрачной пеленой.

— Хогвартс, — вдруг сказал Гарри, на этот раз не спрашивая, а утверждая.

Серый конь под ним, казалось, задумался. Он встал посреди дороги, а затем быстро кивнул своей большой квадратной головой, испустив короткое одобрительное ржание.

— Значит, Хогвартс, — с улыбкой повторил Поттер, погладив жеребца между ушей.

— Поздравляю, — сказал Бран. — Чье это имя?

— Это название места, где я раньше жил, — ответил Гарри с немного грустной улыбкой. — Там я начал учиться магии.

— Этот... Хогвартс... находится на северных островах?

— Ну... — протянул Гарри, пытаясь вспомнить, как здесь называют Шотландию, но в голову ничего не шло. — Он и впрямь на севере, хотя точного местоположения никто не знает. Замок, где учат волшебству, окружен многими чарами, чтобы туда не попал посторонний. И живут там только ученики и учителя.

— Друиды? — уточнил Бран, внимательно слушавший мальчика.

— Эээм... Да, можно и так сказать, — ответил Гарри, решив, что большой разницы между друидом и профессором Хогвартса нет.

— Ровена говорила мне о четырех священных городах на севере, — вспомнил Бран. — Твой Хогвартс находится в одном из них?

— Я... я не могу сказать, — смущаясь, признался Гарри, который понятия не имел, о каких священных городах идет речь.

— Понимаю, — кивнул Бран, по-своему истолковав ответ мальчика. — Племя Дану всегда умело хранить секреты.

— Да я не... — начал было Гарри, но замолчал, так и не закончив.

Что он скажет Брану? Что не знает города, где учился? Или что этот мир отличается от того, где остался Хогвартс? Нет уж, пусть лучше думает, что Гарри и впрямь трепетно хранит тайны друидов.

— Ровена много знает о разных народах, — неожиданно сказал Гарри, чтобы перевести тему в другое русло. — Как получилось, что она стала женой ста... то есть короля?

Бран сделал вид, что не заметил оговорки мальчика, но его губы все равно тронула едва заметная кривая усмешка.

— Около пяти лет назад Гуртеирн обратился за помощью к Хенгисту, вождю ютов и отцу Ровены. На одном из пиров король и встретил ее и пожелал себе в жены.

— И отец Ровены сразу согласился? — не поверил своим ушам Гарри. Ему казалось удивительным, что кто-то способен добровольно отдать свою дочь-красавицу за старика.

— В обмен за земли Кейнта.

Ответ Брана привел Гарри в ужас. Он не понимал, как судьба родного человека может служить предметом торговли, и мальчику потребовалось несколько минут, чтобы эта мысль улеглась в голове. И все-таки он не был способен это принять.

— А как же Ровена? Она любит своего мужа?

— Ты задаешь слишком много вопросов, маленький Мерлин, — отрезал Бран и, перед тем как пустить своего коня рысью, добавил: — Придет время — и ты поймешь, что голос сердца не самый лучший провожатый, если ты хочешь добраться до старости.

* * *

Узкая дорога, словно стиснутая с двух сторон каменными утесами, вела прямо к круглой башне, которая безмолвным стражем возвышалась на холме рядом с озером. Ни один из увиденных за последний год замков не мог сравниться по красоте с Хогвартсом, но этот впечатлял своей мощью. От него веяло силой и величием, однако это не делало его менее грубым и мрачным.

— Это ваш дом? — спросил Гарри, запрокидывая голову назад, чтобы разглядеть самую вершину башни.

— Да, хотя я бываю здесь не так часто, — спешившись, признался Бран. — Будет правильней назвать хозяйкой замка мою сестру. Идем.

Вход в замок закрывали массивные ворота, рядом с которыми никого не было. Гарри подумал, что такие огромные двери ни за что не открыть одному человеку, но Бран и не собирался этого делать. Он махнул рукой, глядя куда-то наверх, на высокую каменную стену, и чуть отступил назад, чтобы его было хорошо видно. Дальше потянулось время ожидания, но вскоре люди за стеной засуетились и ворота нехотя и ворчливо отворились перед двумя путниками.

— Брат!

Как только Гарри попал во внутренний двор, мимо него пронесся маленький вихрь темных волос, и шедший впереди Бран был заключен в крепкие объятья.

— Сколько радости в голосе! — обнимая девушку, поддразнил ее Бран. — Но, судя по закрытым воротам, меня здесь не слишком-то ждали.

— Как тебе не стыдно, брат! — возмутилась девушка, стукнув своим маленьким кулачком по груди Брана. — Я полночи не спала в надежде, что ты все-таки приедешь. Как ты мог обмануть меня!

Девушка обиженно отвернулась от брата, и Гарри наконец смог разглядеть ее лицо. Совсем еще девчонка, ровесница самого Гарри, она была довольно высокой для своего возраста и немного нескладной. Милое, но где-то поцарапанное лицо, тронутое легким загаром, выдавало в ней непоседу, больше привыкшую бегать по улице и лазать по деревьям, чем сидеть дома.

— Разве ты не получила моего послания? — нахмурившись, спросил Бран. — Вчера никакой мальчик не появлялся у ворот?

— Нет, никого не было, — удивленно сказала девочка, замотав головой из стороны в сторону. — А кто должен был прийти? Он?

Девочка пристально посмотрела на Гарри, как будто он был повинен в том, что Бран не приехал к ней раньше.

— Прекрати, где твои манеры! — одернул ее Бран и обратился уже к Гарри: — Эта грубиянка — моя сестра Бранвен, которая наотрез отказывается взрослеть. Бранвен, познакомься с Мерлином. Вчера он помог королю, а сегодня он наш почетный гость.

— Добро пожаловать, лэфорд, — почтительно произнесла Бранвен, склонив голову. В ее быстром взгляде, брошенном из-под полуопущенных век, Гарри отчетливо увидел озорные смешинки. Бран на это представление лишь покачал головой.

Брат и сестра так и шли в замок, подтрунивая друг над другом, а Гарри молча следовал за ними. Наверное, будь у него младшая сестренка, он бы так же, как Бран, показательно хмурил брови и отчитывал ее за любую шалость. И улыбался бы, стоит ей только отвернуться.

— Я велела накрыть на стол, как только мне доложили о твоем приезде, — похвасталась Бранвен, заходя в большой зал. Затем снова стрельнула глазами в Гарри и, приняв вид степенной хозяйки, поправилась: — То есть о вашем приезде.

Стол посреди просторного зала был выше тех, что Гарри привык видеть в местных жилищах, и ломился от яств, как будто в гости ждали маленькую армию, а не двоих путников. Обилие мяса и пышного хлеба вызвало у Гарри урчание в животе, и он поспешно устроился на выделенное ему место, приковав взгляд к молочному поросенку.

— Ты купила вино? — полувопросительно заметил Бран, наблюдая за тем, как пожилая женщина рядом с ним поспешно наполнила красивый кубок алой жидкостью.

— Обменяла на одного из рабов, — легкомысленно заявила Бранвен и жестом велела служанке наполнить и свой кубок. — Я же не могла встретить брата без угощения, ты и так здесь нечасто бываешь.

В голосе девочки прозвучали нотки нежной заботы и легкого укора, но Гарри испугали ее слова. Посмотрев на кувшин с вином, он подумал, что ни за что не станет это пробовать — пусть даже его свяжут по рукам и ногам и попытаются напоить насильно.

— У тебя есть Эфнисин.

— Ему, как и тебе, не сидится на месте, — пожаловалась Бранвен. — Ты же знаешь: его дом там, где идет сражение. Мы не виделись со дня Имболка!

— Это когда ты съела хлеб с маслом, предназначенный для богини Фрайд? — вскользь заметил Бран, показывая старой женщине, чтобы она подала гостю бедро поросенка. Даже мало смыслящий в здешних обычаях Гарри оценил, какой почет ему оказали этим угощением.

— Когда ты уже забудешь эту историю! — воскликнула Бранвен, обреченно закатив глаза. — Я же не жертвенную курицу откопала, в конце концов!

Гарри тут же представил Бранвен, жадно поедающую вырытого из земли цыпленка. Он невольно фыркнул от смеха и тут же вжал голову в плечи. Впрочем, хозяева замка не заметили его веселья, заведя разговор о самочувствии отца, который, видимо, давно и тяжело болел.

— Тебе пора взрослеть, сестра, — вдруг сказал Бран, и в его голосе появилось едва заметное напряжение. — Сейчас самое подходящее время для замужества.

Гарри от таких слов поперхнулся куском свинины и закашлялся. А затем удивился спокойному и серьезному голосу Бранвен:

— Почему ты говоришь об этом?

— Ты не можешь все время быть одна. Отец совсем плох, а Эфнисин в постоянных походах. Нужен человек, который позаботится о тебе.

— Вот и позаботься обо мне!

— Я должен быть с королем, — быстро осадил ее Бран. — Ты знаешь, какие сейчас времена: одному ему не справиться. Но я хочу быть уверенным в твоем будущем.

Бранвен исподлобья зыркнула на брата своими темными глазищами, но возражать не стала. Видимо, она знала характер Брана достаточно хорошо, чтобы понять: сейчас ее слова ничего не изменят.

— За тебя посватался Матолох, король эринов, — продолжил Бран, строго глядя на сестру. — Это большая честь.

— Много чести! Сейчас на каждой кочке сидит свой король! — не выдержала девочка и вскочила на ноги. — Разве на прошлый Галан Май ты не говорил, что мне еще рано думать о замужестве?

— С тех пор ты стала девушкой, и все изменилось, — прервал ее Бран и одним суровым взглядом заставил сесть на место. — А чтобы ты не сомневалась, давай спросим у Мерлина.

— У меня? — вырвалось у Гарри, который до этого лишь молча наблюдал за разворачивающейся драмой. Бранвен тоже удивленно и недоверчиво уставилась на мальчика.

— Да, — кивнул Бран, — ты ведь пророк и своим даром смог помочь королю. Скажи, стоит ли Бранвен выходить замуж за Матолоха? Принесет ли этот брак счастье?

Бран замолчал и подался вперед в ожидании ответа. Его почти черные глаза настойчиво и требовательно смотрели на мальчика.

— Ну, я думаю, — протянул Гарри, — пока еще рано...

Бран нахмурился, продолжая сверлить Поттера взглядом. Было очевидно, что именно он хочет услышать.

— ...говорить о том, что будет, — под молчаливым давлением Брана закончил Гарри. Его ответ никого не устроил и, сглотнув, мальчик продолжил: — Если свадьба пройдет хорошо и мирно, то и жизнь Бранвен с мужем будет такой же.

— Мы устроим такой пир, какого Камри еще не видел! — торжественно провозгласил Бран, довольный услышанным. — Я сейчас же прикажу готовиться к свадьбе, а потом провожу тебя домой, юный Мерлин. Бранвен, позаботься о нашем госте.

С этими словами воодушевленный Бран быстрыми шагами покинул большой зал и направился к кухне, где всегда был кто-то из слуг. Он готов был молиться всем богам, чтобы они подарили счастье его сестре, но сначала сам сделает все, что от него зависит. Едва открыв дверь кухни, он собирался уже объявить о скором счастливом событии и раздать указания, но, как ни странно, там никого не оказалось. Оглядевшись вокруг, Бран прислушался: с внутреннего двора раздавались какие-то голоса и тревожные возгласы. Юноша, насторожившись, направился туда.

— Дык я и говорю, — вещал один здоровяк рядом с телегой, окруженной десятком слуг, — надо хозяйке сначала показать. Пусть она и скажет, что делать.

— Молода еще, чего ей лишний раз на трупы смотреть, — возразил кто-то из толпы. — Лучше доложить старому господину.

— Да он уже почти и не говорит, — подала голос молодая женщина, держащая в руках свеклу и нож: наверное, она недавно выбежала сюда из кухни. — Что мы, сами его не похороним?

— Что здесь происходит? — наконец спросил Бран, и все присутствующие тут же повернулись к нему и замолчали. — Что в телеге?

— Тут это... такое дело, господин, — заговорил здоровяк после неловкого молчания. — Надысь еду я с рынка и думаю: дай листьев лещины наберу. У меня жена давно просит, ихний отвар, мол, от опухоли помогает...

Бран прикрыл глаза, тяжело вздохнув. Если сейчас разозлиться и приказать говорить по делу, то этот несчастный со страху двух слов связать не сможет. Пусть уж лучше продолжает.

— Так о чем бишь я? А! — воскликнул мужик, хлопнув себя по лбу. — Гляжу: у обрыва лещина растет, да только шибко наклонилась, аж к реке внизу тянется, почти воды касается. Ну мне-то чего бояться? Ухватился, значит, за ветку потолще и уже собирался листов набрать. А там смотрю — труп висит.

— Какой еще труп?

— Мальчишки энтого, — тут же ответил мужик, показывая на телегу. Слуги почтительно расступились, чтобы Бран мог подойти поближе. — Он, видать, с обрыва-то соскользнулся, да ветка одежду зацепила. Да так накрепко зацепила, что, пока он вверх тормашками висел, в воде и захлебнулся.

Бран стоял вплотную к телеге и смотрел на лицо мертвого ребенка, рассеянно слушая объяснения слуги. На мертвецки бледном лице были видны рыжие веснушки, а порванная цветастая рубаха уже не могла скрыть неприлично большого живота. Брану не приходилось сомневаться в том, кто этот мертвый мальчик.

— Похоронить за стеной замка, — коротко приказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — И я запрещаю вам говорить о том, что вы видели. Если кто-то распустит свой язык, я тут же его отрежу.

Если бы предсказание Мерлина сбылось раньше, Бран не преминул бы этим воспользоваться. Но теперь, когда Иден найден именно здесь, вблизи его дома, все усложнялось. Чтобы сохранить доверие мальчика-пророка, необходимо было сохранить и этот секрет.

Бран так погрузился в свои размышления, что чуть не забыл, зачем искал своих слуг. Быстро пояснив, что от них требуется, и отдав необходимые распоряжения по подготовке пира, юноша поторопился вернуться в большой зал. Но даже по дороге туда он думал не о любимой сестре, а о человеке, не перестающем его удивлять, — об Эмрисе Вледиге, по прозвищу Мерлин.