Любовь и ненависть в 11 Б (гет)

Я бросилась вслед за другом, про себя проклиная тот день, когда познакомилась с Львиновым, ибо ничего, кроме неприятностей мне это знакомство не принесло.

— Клоков! — крикнула я что есть сил, когда оказалась на улице.

Бежать на шпильках было неудобно, а сжимать в одной руке сумку с учебниками(тяжелую, между прочим), а другой стягивать ворот блузки было вообще странно.

— Клоков! — ещё громче закричала я и остановилась.

Денис медленно обернулся.

— Самойлова? — как-то удивленно спросил он, будто не веря, что это я стою в десяти шагах от него. — Что ты… то есть как ты… оказалась тут? — он выглядел растерянным и ошеломленным одновременно.

Запыхавшись от быстрого бега, я пыталась сказать ему, что он не так понял произошедшее в классе, но Клоков подошел ко мне, выхватил сумку из рук и рявкнул:

— Отдышись и только потом говори, ясно?

Я кивнула, осознавая, как нелепо выгляжу: явно задравшаяся чуть выше колен юбка-карандаш, красное лицо, растертые до крови ноги, — все это сразу бросалось в глаза.

Рука Клокова лежала на моей руке, и я чувствовала, как дрожат его пальцы, — мы стояли близко, поэтому казалось, будто мы дышим вместе: вдох-выдох-вдох…

— Все совсем не так, как могло показаться на первый взгляд… — прошептала я и поглядела в глаза Клокову.

Дэн тяжело вздохнул и убрал свою ладонь с моей.

— Пошли! — коротко сказал он. — Я провожу тебя до дома.

Я послушно пошла за ним следом, все ещё неуверенная в том, что мне следует что-то объяснять, однако напряженная спина друга и его хмурый вид заставили меня снова заикнуться о произошедшем:

— Я просто… поскользнулась на стуле, когда вытирала доску, чуть не упала и… — я говорила очень быстро, словно боясь, что Денис станет меня останавливать, но он, напротив, очень внимательно слушал. — Львинов поддержал меня, а потом мои волосы зацепились за пуговицы его пиджака… и…

Конечно, я не обязана была отчитываться, не должна была сейчас, опустив голову оправдываться, но мне так не хотелось ругаться с Клоковым! Столько проблем свалилось на мою голову, столько всего ещё надо было сделать в новом учебном году… И этот… Львинов! Мне просто необходим был сейчас вечно улыбающийся Клоков, который мог вывести меня из депрессии одной своей шуткой.

— Эй! — я по привычке несильно ударила его кулаком в плечо. — Ты на меня дуешься?

Дэн остановился и так резко повернулся ко мне, что я носом впечаталась в его плечо.

— Ауч! — возмутилась я и метнулась влево.

— Самойлова! Ну почему ты находишь неприятности так быстро, что я не успеваю об этом даже узнать?! — Клоков схватил меня за плечи и хорошенько встряхнул.

— Месяца не прошло, а ты уже натолкнулась на гнев Вали, поругалась с одноклассником и… оказалась перед ним полуголой! — Дэн говорил это излишне громко, поэтому я зажала ему рот ладонью.

— Ты ещё объявление напиши в газету! — обиженно процедила я, краснея. Очень неприятно было осознавать, что Клоков прав, но, даже зная, что привычка попадать в неприятности у меня в крови, я бы ни за что не призналась в этом другу.

Отмахнувшись, Денис щёлкнул меня по носу и спросил:

— Так мы идем сегодня в кино?

Я радостно закивала, прекрасно зная, что неприятный инцидент, произошедший в классе, можно считать исчерпанным.

* * *

Мы с Клоковым не в первый раз ходили в кино и не в первый раз молча шли рядом друг с другом, однако сегодня я чувствовала, что что-то не так, так как атмосфера была напряжена. Я попыталась понять, в чем дело, почему я ощущаю непривычную неуверенность рядом с Клоковым. А потом поглядела на него и поняла, что это все из-за того, что Дэн старался не смотреть мне в глаза, и я не знала, как начать разговор.

Мы подошли к кассе все в той же ужасающей тишине, Дэн спросил:

— На какой фильм пойдем?

Я даже вздрогнула от звука его голоса, но быстро взяла себя в руки и весело проговорила название комедии. Фильм оказался удачным выбором, — когда мы с Клоковым выходили из кинотеатра, вместе хохотали над смешными сценами. Дэн парадировал актеров, и я с отстранением вспоминала, что два часа назад мой друг не хотел со мной даже разговаривать…

— В Быханов сад? — спросил он меня, когда я задумалась.

— Пошли… — я совсем забыла, что не предупредила родных о своей внеплановой поездке в кино, забыла о том, что надо бы выучить уроки, забыла даже о тех неприятностях, которые лились на меня в последнее время бурным потоком.

Дениска умел говорить проникновенно и в то же время задорно, умел за одну минуту выводить меня из себя и столь же быстро снова располагал к себе… Я знала Дэна так долго… Я знала каждую черту его характера, знала как он поступит в той или иной ситуации… Как знала и то, что слишком сильно привязана к нему… как к другу.

Однако в последнее время Клоков изменился, — и я пугалась этих перемен: из послушного покладистого Дениски он стал вдруг превращаться в грубоватого, порой язвительного Дениса. Но я не была уверена, что рада этим неожиданным в нем переменам.

— Самойлова!! — услышала я рядом голос друга.

Видимо, я задумалась на мгновенье, потому что абсолютно не помнила, как мы оказались в отдаленном участке Быханова сада.

— Ммм? — неопределенно промычала я, заставляя себя сосредоточиться на разговоре. Денис принялся в красках напоминать мне о том, что говорил до этого.

Мы не заметили, как подошли к лавочке.

— Давай посидим? — попросила я, потому что ноги немного болели от высоких каблуков, да и обувь натирала просто жутко… (я всегда завидовала тем людям, у кого грубая кожа на ногах, ибо какую бы обувь я не надевала, она неизменно приносила мне только новые мозоли).

Но ответить Дэн не успел, потому что рядом с нами вдруг оказался какой-то парень. Он толкнул меня плечом, выхватил из моих рук сумку и понесся по дорожке к кинотеатру.

Несколько секунд я пребывала в полном шоке, не зная, как поступить, а потом я сорвалась с места и побежала за грабителем. Конечно, после минуты такого бега мне хотелось разрыдаться от боли и обиды, а парень все удалялся и удалялся от меня.

Я села на корточки и обхватила руками голову, чтобы успокоить пульс, словно ударами часов отдающийся в этой самой голове. Успокоение не приходило. Мало того, что в сумке были мои тетрадки, я успела засунуть туда ещё и сотовый телефон… Вот теперь я проклинала себя за неосмотрительный поступок!!

— Ну почему всегда я? Почему со мной? — всхлипывая, причитала я, однако вскоре перестала, потому что кто-то дернул меня за плечо.

— Девушка? — тихо спросил этот кто-то, склонившись ко мне.

Я подняла красные испуганные глаза на незнакомца. Мужчина держал в руках мою сумку и участливо смотрел на то, как я неловко выпрямляюсь.

— Тяжелый был день? — протягивая мне сумку, поинтересовался он и сочувственно улыбнулся. — Теперь все в порядке?

Я несколько раз моргнула, не понимая, почему мужчина так добр ко мне, а потом плюнула на объяснения и выхватила из его пальцев свою собственность, буркнув «спасибо». И дело не в том, что я не была ему благодарна… Просто в данный момент я была настолько подавлена и зла, что на большее просто не была способна.

— Доберешься сама до остановки? — тихо спросил незнакомец и протянул мне платок, чтобы я стерла со щек остатки слез.

— Не волнуйтесь, я провожу её… — уверенно сказал Клоков, видимо, недавно здесь появившийся.

Его лицо было красным, скорее всего, от бега, а дыхание сбилось.

— Хорошо… — мужчина презрительно посмотрел на моего друга и отошел от нас.

Дэн взял меня за руку и проникновенно спросил:

— Ты как?

Я промолчала и пошла вперед.

Хватит с меня на сегодня приключений!

* * *

Следующая неделя пронеслась одним днем, — я бегала по репетиторам, по курсам и в школу. В итоге в воскресенье я уже чувствовала себя выжатой как лимон. Однако и в это воскресенье мне нужно было бежать на курсы по русскому языку…

Собраться я успела за несколько минут, схватила сумку и выпорхнула за дверь, так и не успев перекусить.

— Мам, я на русский. В Эврику! — крикнула я маме, которая суетилась на кухне.

На маршрутку я бежала, так как, не успей я на нее, ждать пришлось бы ещё минут двадцать, а это равносильно тому, что я обязательно опоздаю на курсы со странным названием «Эврика».

Благодаря своей расторопности я пришла в аудиторию вовремя. До начала занятий оставалось ещё немного времени. Однако меня ждал неприятный сюрприз, — все парты были заняты, пустовала только одна, — первая второго ряда.

— Это как проклятье… Только Львинова не хватает! — тихо сказала я и достала из сумки тетрадь.

На меня никто не обращал внимания, — аудитория гудела как пчелиный улей. Кто-то смеялся, а кто-то пялился с хмурым видом в огромное окно, так что я сразу могла понять, кто пришел сюда сам, чтобы учиться и НАучиться чему-либо, а кого заставили сюда прийти родители.

— Эй! — парень за соседней партой показался мне вполне нормальным, поэтому я решила начать знакомство с новым коллективом именно с него. — Я Наташка, будем знакомы! — я протянула руку блондину и широко улыбнулась, надеясь, что мои предположения окажутся верными, и он пойдет на контакт.

Я не ошиблась, парень пожал мне руку и проговорил:

— Сергей. Очень приятно.

Мы успели обмолвиться ещё парой фраз до того момента, как я ощутила, что рядом со мной кто-то сел. Я приготовила свою эксклюзивную лучистую улыбку, чтобы поприветствовать своего соседа и повернулась к нему… или к ней…

Но моя лучезарность потухла так быстро, что я не успела моргнуть.

Помимо воли я встала, протерла глаза и рявкнула:

— Ты?

Но сколько бы раз я не терла глаза в надежде, что это мираж, картинка оставалась той же: передо мной сидел Львинов и хмуро смотрел на мои попытки прийти в себя.

Смирившись с коварством судьбы, я устало опустилась на стул. Львинов спокойно повернулся к моему новому знакомому и представился. Мне вдруг очень захотелось прервать их разговор, но я подавила свою злость и вместо этого познакомилась с некоторыми учениками из группы. Все они оказались приятными в общении людьми, и я вскоре прекратила вспоминать о Львинове.

Но когда в класс вошел преподаватель, мне пришлось сесть на место и встретиться взглядом с довольным Гришкой.

— Самойлова, — тихо позвал он меня, — спорим, что здесь найдутся люди, которые на самом деле пишут стихи, а не копируют их из сборников?

Я готова была хоть сейчас треснуть его чем-нибудь тяжелым, но под рукой была только тетрадь. Поэтому я и воспользовалась ею.

— Встаньте, ученица за первой партой! — возмущенно приказал преподаватель.

Я встала.

— Как Ваша фамилия? — поинтересовался он, и я назвала свою фамилию.

— Если Вы пришли сюда, чтобы заигрывать с мальчиками, то позволю себе Вас огорчить, — Эврика место для учебы… — мужчина сдвинул на кончик носа свои очки и выжидательно помолчал. — В свои игры Вы будете играть после моих занятий.

Я понимала, что со стороны все выглядит именно так, как показалось педагогу, но не стану же я разуверять его, что Львинов спровоцировал меня на грубость? В конце концов, глядя сейчас на довольную ухмылку одноклассника, я могла догадаться, что он только и ждет, чтобы я принялась объяснять все.

— Простите, этого больше не повторится, — пообещала я преподавателю и после его разрешения села.

Я больше не поворачивалась к Львинову, — он внушал мне неприязнь, — вместо этого я с остервенением записывала лекцию, которую диктовал педагог.

Не знаю, как остальные, а я понимала все, что нам объясняли. Мало того, что я автоматически записывала конспект, так ещё и успевала запоминать примеры, которые приводил преподаватель.

Это был первый раз, когда меня так волновал урок.

С радостью отвечала я на вопросы преподавателя, и он таки сменил гнев на милость — тепло улыбнулся мне.

Я была счастлива. Пока не закончился урок.

— Самойлова, это тактика такая — набиваться в милые? Хочешь с первых дней угодить преподу, чтобы потом стать его любимицей? — Львинов сказал это ехидным голосом, и я поглядела на него с сожалением.

— Львинов, почему ты придираешься ко мне? Какая тебе разница, какие у меня тактики? Почему, в конце концов, судьба постоянно сталкивает нас нос к носу? — возмущенно обратилась я к нему, ожидая, что Львинов проигнорирует мои вопросы, но ошиблась.

— Потому что я презираю таких выскочек как ты, готовых на все, ради хорошей оценки, — Львинов загнул один палец на руке, блеснул глазами и продолжил речь: — Мне просто интересно, насколько далеко ты можешь зайти в своем желании выделиться… — он загнул второй палец, после чего на миг замолчал. — И… ответ на свой последний вопрос ты знаешь сама: судьба — она сложная штука!

Я удивленно наблюдала за тем, как, сказав все это, Львинов собирает свои книжки в рюкзак и, не попрощавшись, уходит из класса.

* * *

— Наташ! — окликнул меня Сережка на выходе. — Тебе на какую маршрутку?

Я честно ответила, что на триста пятьдесят девятую, после чего выяснилось, что мой новый знакомый живет на соседнем микрорайоне и поедет со мной.

Мы шли по улице, болтая обо всем и ни о чем одновременно. Я положила руки в карманы и смеялась веселому анекдоту, но веселье мое сменилось безразличием, кода нашу пару разбил Львинов, вклинившийся между мной и Сережкой.

— О чем болтаете, голубки? — поинтересовался он, как мне показалось, наигранно бодро.

— Какая тебе разница? — буркнула я, но Серж принялся объяснять причину нашего с ним смеха.

В итоге через несколько минут разговор перекинулся на другую тему, из-за чего я показалась себе третьей лишней в их спевшемся дуэте.

Пока мы стояли на остановке, я продрогла так, что зубы начали отстукивать ритм самбо, но я все ещё делала вид, что мне интересен разговор моих спутников, в то время как сама истошно хотела закричать «Маршрутка, приезжай скорее!».

— Самойлова? — Гришка дернул меня за рукав, и я вытащила руку из кармана.

В этот момент я ненавидела Львинова за его бесцеремонность, — если у меня раньше мерзли только ноги, то теперь похолодели и пальцы рук. Вспоминая сейчас, что я не захватила с собой теплую кофту, я с сожалением вздыхала. А ведь говорила мама, что синоптики обещают резкое похолодание!!

— Что? — запоздало спросила я одноклассника.

Он как-то странно вглядывался в мое лицо, будто искал там изъян, — и это раздражало. Мало того, что я ощущала, как меня трясет, так ещё появилась и эта глупая робость перед Львиновым… Этого мне только не хватало!

— С тобой все в порядке? — пробормотал он тихо, а потом наклонился ко мне и вдруг схватил за руку. — Ты совсем идиотка? — через несколько секунд другим голосом поинтересовался он. Лицо Львинова перекосило от злости, а пальцы так сильно сжали мое запястье, что я поморщилась от боли. — Сколько ещё глупостей ты совершишь, чтобы повыделываться?

Я непонимающе уставилась на него.

— Ребята? — изумленно воззрился на нас Сережа. Он явно не понимал, почему Гришка позволяет себе кричать на меня. Собственно, я тоже этого не понимала.

— Львинов, — процедила я сквозь зубы, — убери от меня свои лапы и будь добр говори нормальным тоном!

Он негромко выругался, отпустил мою руку, а потом снял с себя ветровку и накинул её на меня. Но вместо того, чтобы обрадоваться, я сбросила с себя его куртку и протянула её законному владельцу:

— Это, конечно мило с твоей стороны, но мне ничего от тебя не надо! — отчеканила я и отвернулась в другую сторону.

Больше с Львиновым мы не разговаривали. Однако после этого эпизода я уже не обращала внимания на холод, потому что все мои мысли и чувства смешались, — я не знала, почему Львинов то отталкивает меня, то вдруг пытается казаться рыцарем в золотых доспехах. Но с этим мне ещё явно предстояло разобраться.

* * *

Понедельник начался плохо: с первого урока я ощущала, будто что-то идет не так, а к третьему осознала, что именно.

Дело в том, что первая красавица класса(как я поняла по разговорам мальчишек) сегодня впервые в новом учебном году должна была появиться в школе. Поэтому класс находился в возбужденном состоянии: парни то и дело повторяли фамилию «Дударева», а Веро и Станицина хмуро глядели на мужское народонаселение. Девчонки явно не были рады «пришествию» этой загадочной «Дударевой», но молчали.

На большой перемене я увидела Её, — Дудареву. И первое, о чем мне подумалось, так это о том, что девушка выглядит явно старше своих лет. Быть может, этому сопутствовали броский макияж и слишком короткая юбка, однако назвать красотку неестественной я бы не решилась. В ней все прекрасно сочеталась: и каштановая грива волос, и миловидное личико, и статная фигура. Таким девушкам можно позавидовать… Но завидовать я не умела, однако не восхититься не могла.

От разглядывания Дударевой меня отвлек тихий звук. Я обернулась и увидела, что Львинов уронил карандаш.

— У тебя… — начала я, но замолчала, когда увидела выражение лица своего соседа: он щенячьими глазами смотрел на красавицу, ничего не замечая вокруг.

— Нда… — пробормотала я, поражаясь, как может измениться человек всего за одну минуту. — Львинов? Ау! — я пощелкала пальцами перед его носом и добилась того, что он вновь пришел в свое обычное хмурое состояние.

— Чего тебе? — недовольно поинтересовался он.

— У тебя карандаш упал, — оправдала я свою назойливость и не преминула съязвить: — Что, запал на Дудареву? — я озорно поглядела на своего соседа и состроила гримасу. — Только спорим, она тебе не по зубам?! — весомо добавила я, думая, что Львинов кинется возражать, но он спокойно ответил:

— Она прекрасно танцевала на первом сентября. Здесь есть на что обратить внимание.

Я оторопело перевела взгляд на красавицу, вдруг вспомнив, что она действительно танцевала вальс на линейке.

Все вдруг сразу встало на свои места: и восхищение Львинова, и зависть девчонок, и интерес парней к Дударевой… Вот только от этого на душе не становилось легче, — противный комок отчего-то встал в горле. Несмотря на то, что Львинов не издевался надо мной, я отчего-то чувствовала, что он нарочно напоминает мне о том, что танцевать у меня получается не так хорошо, как у Неё.

* * *

Учебный день подходил к концу, когда я столкнулась в дверях с Дударевой. Так получилось, что мы одновременно устремились к выходу и чуть не ударились лбами.

— Привет… — радушно и в то же время растерянно проговорила я, однако, хмыкнув, Дударева проскользнула мимо меня.

— Замечательно… — сама себе сказала я и направилась в туалет.

Кто же знал, что это сыграет такую огромную роль в моей жизни?

А дело все в том, что я открыла дверь туалета резко, когда выходила. Я даже и подумать не могла, что Дударева проходит мимо и что она ударится головой об эту дверь…

Естественно, как культурный человек, я извинилась, но по холодному блеску в глазах Дударевой и по её вызывающему отрицательному ответу я поняла, что нажила себе нехилых проблем.