Бегство от приключений (джен)

Пригороды Ардаса

Недалеко от Ардаса, там, куда не долетал городской шум и неприятные запахи ремесленных слобод, расположилось небольшое поместье. Двухэтажный особнячок с высокой астрономической башенкой окружала лишь кружевная ограда, не было ни патрулирующих стражей, ни шныряющих по всем углам волкодавов. Но городское ворье согласилось бы скорее украсть любимую трость бургграфа, чем перелезть через этот забор. А все потому, что владелец поместья мастер Тар-Мион, мягко говоря, недолюбливал непрошенных гостей. Как поговаривали в тавернах, когда он пребывал в хорошем расположении духа, попавшие внутрь бедняги лишь проводили пару месяцев, квакая в болоте, а если уж он вставал не с той ноги… Даже только подумав об этом, собеседники выпивали залпом кружки и замолкали.

В данный момент владелец особняка сидел в халате напротив пылающего камина и читал письмо от Конфедерации. По залу разнесся сухой смех, и сообщение полетело в огонь.

«Этот жалкий Совет Магов думает, что сможет обуздать эту мощь. Наивные идиоты. К этому надо было готовиться всю жизнь. Как готовился и ждал я. И вот теперь колесо событий завертелось, и не успевшие покрепче ухватиться, просто улетят в небытие».

В гостиной появился его ученик. Теперь в нем уже не было надобности, но Тар-Мион не любил разбрасываться полезными вещами. В конце концов, если он отринет устав Совета, то кто осудит его за, скажем, жертвоприношение?

— Мастер, к вам гость.

— Проведи его сюда.

«Научи его и покажи ему свое мастерство», — говорили ему в Совете. Ну что же, события, при которых он будет присутствовать, войдут в анналы.

Тяжело ступая, в зал вошел посетитель. Плащ скрадывал его фигуру. Но Тар-Мион знал, что скрывается под ним. Полвека назад его коллеги устроили необычный эксперимент, заключив сущность своего неугодного коллеги в металлическую статую.

О, простых големов, оживших изваяний, и раньше создавали сколько угодно. Маги использовали их в качестве рабочей силы или охраны, но было одно но: как волшебники ни бились, они не смогли наделить их подобием разума. Всегда получались самодвижущиеся машины, способные копать отсюда и до обеда.

Но этот случай был особенным. Десятилетия Тар-Мион посвятил изучению хроник, восстанавливая историю полувековой давности по крупинкам несгоревших документов, свидетельствам выживших из ума стариков.

Прометей. Один из самых выдающихся изобретателей и чародеев своего времени. Вместе с товарищами он противостоял нарождавшейся мощи Ордена. Прометей был практически гением, но Тар-Мион не испытывал к нему ни малейшего почтения. Так глупо довериться коллегам — и потерять все. Он никогда бы не допустил подобной оплошности.

Сохранившиеся на обломках выгоревшего дотла сознания рефлексы и инстинкты были заточены в конструкте из неподдающегося магии сплава. Одна из попыток создать универсального бойца. После чего голем надолго исчез из поля зрения любых хроник.

Но Тар-Мион все-таки набрел на позднейшие отрывочные сведения. Развалины башни, принадлежавшей погибшему волшебнику, что создал голема… и пропавший конструкт. Похоже, спустя десятилетия разум и воспоминания частично вернулись к Прометею. И теперь он мог навести Тар-Миона на след таинственного Устройства — источника бесконечной магической энергии.

— Ты знаешь, кто я, и я знаю все о тебе, — в голосе не было эмоций, устройство просто произносило звуки.

«Интересно, — усмехнулся про себя маг, — а оно еще считает себя человеком?»

— Не будем сотрясать воздух. Я отдам тебе Источник. Мне он нужен только для одного заклинания, которое не изменит его силу.

— И что же ты потребуешь взамен? — пусть конструкт считает себя неуязвимым. Тар-Мион не сомневался, что голем никогда не подпустит его к Источнику. Но в своей нынешней оболочке Прометей не смог бы и пушинку пошевелить с помощью магии. А железных кулаков Тар-Мион не боялся.

— Человек, что прибыл сюда из другого мира. Ты проследишь, чтобы он выполнил свою миссию. Договорились?

— Я согласен.

«Разговор, к которому готовился половину жизни, продолжался всего пару минут. Ну что же, не будем винить вселенную за краткость».

Подождав, пока гость покинет территорию усадьбы, волшебник спустился в подвал. К потолку поднялся огонек, осветив ровные ряды двухметровых доспехов. Пусть это не разумные существа, но он потратил годы на их усовершенствование. И хотя на них пошла простая сталь, но это было смертоносное для плоти оружие. Да и своего сверхразумного «товарища» они легко задержат на те несколько мгновений, пока Тар-Мион произнесет чары.

У стены лежал темный, поглощающий свет плоский камень. Его доставили с вершины горы, где он веками пролежал, впитывая лунный свет. Волшебник подошел к камню и окунул кисточку в чашу с размолотой пылью сорока редких подземных минералов. После нескольких плавных движений на каменной поверхности появилась многоугольная фигура. В местах пересечений линий маг разместил разноцветные пузырьки, причудливые камешки, пучки трав и продукты животного происхождения.

Изображение постепенно раскалялось, пока не засияло ярче висящего у потолка шарика. Тар-Мион еще раз проверил последовательность выложенных предметов и удовлетворенно хмыкнул. Поменяй он по неосторожности порядок, большинства из них, ничего не изменилось бы, но парочка артефактов при соприкосновении просто мгновенно высвободила бы всю накопившуюся энергию, разнеся поместье в щепки или превратив его в ледяные торосы.

Наконец приготовления были закончены. Тар-Мион вызвал в памяти устную форму заклятия левитации, тратя на него собственный запас сил. В очередной раз мелькнула мысль, что нужно установить механический подъемник в мастерской. Использование собственного резерва обернулось одышкой и вспотевшим лбом, но, памятуя о необходимости энергетической чистоты опыта, черпать силу из предметов не стоило.

Стальная фигура поднялась из шеренги и медленно переместилась в центр камня. В ногах конструкта волшебник поместил небольшую жаровню. С полки он снял солидный рукописный том. Это действо маг про себя называл приказированием. Написанная особыми чернилами, оставляющими сильный энергетический след, книга пресдавляла собой список всевозможных приказов или последовательных действий. Фолиант отправился в огонь, и пламя начало жадно обращать страницы в пепел.

Сотворить жизнь из мертвой материи маги не умели. Для оживления стали эту самую жизнь нужно было из кого-то извлечь, причем дробиться она не хотела несмотря на все усилия.

Из клетки была извлечена крупная крыса.

«По разумности эти животные, веками учившиеся избегать хитроумных ловушек, ядов и хищников, превосходят даже некоторых двуногих обитателей Ардаса, — усмехнувшись, подумал маг. — Кто-то сегодня лишился ужина».

Тар-Мион поднял изогнутый серп и чиркнул острой кромкой по шее зверька. По специальной выемке инструмента побежала темная кровь. Ее капли тоже отправились в пламя. Оставалось лишь прочитать длинное заклинание. Вполне возможно, что некоторые слова в нем оказывали эффект не более, чем бормотание старухи на лавке, но остальные соединяли невидимыми стяжками все компоненты чародейства в единое целое.

Простейшими заклятьями могли пользоваться даже обычные люди. Главное, чтобы руны, свитки и артефакты были созданы колдунами. К величайшему сожалению всех чародеев, это позволило простонародью почувствовать себя причастным к истинному волшебству, а Ордену — даже создать технику на основе магической энергии.

«Но, попробовал бы кто-нибудь из них сотворить Такое, — с самодовольной улыбкой подумал Тар-Мион. — Никакие кособокие рисунки, диковинные колдовские вещички и аляповатые значки не смогут заменить настоящий чародейский интеллект».

«Пусть губы произносят строки из книги, руки делают сложнейшие пасы, но главное то, что ты держишь в своем сознании. Не достаточно просто представить, как кровь животного впитывается в металл, наделяя его памятью былой жизни. Или вообразить, как невидимая энергия эфира проникают в каждую крупинку доспехов, создавая магическое подобие мускул и сухожилий. Или знать, какой силой обладают правильные слова заклятий, что управляют сущим. Нужно действительно поверить в происходящее. Тот, в ком эта вера непоколебима, способен стать истинным волшебником».

Доспехи затряслись, раздался скрежет сминаемых пластин. Дергающийся, словно одержимый демонами, конструкт, казалось, вот-вот слетит в судорогах с постамента, но его части словно ударялись в некую невидимую стенку над камнем. Из щелей между металлическими деталями латных ботинок начал сочиться багровый свет, постепенно поднимаясь вверх, словно внутри доспеха поднимался раскаленный поток лавы, и, наконец, из запрокинутого в беззвучном крике шлема вверх ударил поток огня, растекшийся сверкающим облаком по потолку. Через мгновение пламя втянулось назад в конструкта, и латный доспех замер на камне.

Маг задумчиво обошел вокруг своего творения.

— Сойди с камня.

Немного скрипя соединениями, металлическая статуя грузно шагнула вниз. Следуя приказам, конструкт вооружился длинным мечом и, легко взмахнув им, разрубил надвое стол.

«Жаль, что опыты над людьми пока запрещены. Сколько их ежедневно умирает напрасно. Когда-то мои коллеги сотворили потрясающее создание из металла с сознанием человека. В скором времени можно будет продолжить их опыты, когда Совет Конфедерации уже перестанет что-либо значить».

По правилам жанра теперь следовало злобно расхохотаться, но от такой выходки у мага поднялось бы артериальное давление.

Повинуясь приказу, конструкт прошагал к следующей стальной фигуре и потащил ее к камню. Конвейер заработал.

Ветка колючего кустарника, взведенная идущей впереди девушкой, со всего маха попыталась ударить Александра по лицу. Попытка не удалась, но растение передало эстафету следующему кусту.

— …и тогда нас бросили в крытую повозку и доставили в тюрьму. Где нас и нашел этот высоченный Мистер Неизвестность, — вот уже час они пробирались по поросшей кустарником долине в городских предместьях. За это время Александр успел поведать Эллис их короткую историю.

— Итак, я должна поверить, что мистер Худой, встретив в лесу бездомного бродягу, выслушивает его безумную сказочку, верит ему и начинает помогать, рискуя жизнью? — фыркнула девушка.

— Где-то внутри я очень добрый, — Сол снял плащ, дабы не разорвать его о ветки, и теперь колючие растения оказались бессильны против голой кости.

Повернувшись, Эллис смерила взглядом просвечивающую насквозь грудную клетку.

— А на вид, так совершенно бессердечный.

— Да, да. Давайте смеяться над бедным умертвием. Считаешь, что я нашел бедного умалишенного и решил озолотиться на невольничьем рынке? Да сколько бы там дали за такого доходягу, да еще с пеной у рта рассказывающего забавные истории?

— Я доверяю Солу. Если бы он не помог, меня бы уже схватил Орден или я бы заблудился в вашем жутком лесу.

— Алекс, твое мнение очень важно и будет принято к рассмотрению, но именно я лидер нашей группы и отвечаю за твою жизнь, — в словах девушки сквозила явная гордость. — И только я принимаю решение, кто с нами идет дальше.

— Отлично! Но подумай сама: лишняя пара рук всегда кстати. К тому же ему даже ничего не платят.

«Это точно ее первое задание. Что ж, подбирается просто великолепная команда!».

— Эй, народ! Я хоть формально и умер, но сейчас я здесь. Так что хватит говорить обо мне в третьем лице!

— Слушай, Алекс, если ты попал в сказочное, по-твоему, место, то не думай, что здесь сбываются радужные мечты о добрых путниках, помогающих тебе за просто так, — тонкий клинок рассек ветку, посмевшую перегородить путь. — Ладно, пусть пока идет с нами.

— Я попал в сказочное место? Ага, припоминаю! Меня пытались съесть, застрелись, потом посадили в каталажку. Сказка? Скорее уж кошмар!

— И что же ты в лесу потерял, а Сол? — недоверчиво поинтересовалась у мертвяка Эллис.

— Собирал всякие травки. Сама знаешь, новолуние, самый пик.

— Так в черте города они же загрязнены отходами магии.

— Ну, так кто их разберет, трава и есть трава, — пожал плечами костяк. — Платят за количество, а не за качество. А можно спросить, куда мы, собственно, направляемся?

— Можно, — усмехнулась девушка.

К этому времени они вышли из лощины к особнякам предместья.

Воспоминания о лучших годах ближайшей усадьбы хранились разве что в древних хрониках. Повалившаяся ограда была не преградой, а деревянным пунктиром вокруг владений, а царившие в саду сорняки праздновали полную победу.

Когда они прошли по останкам дорожки к щеголяющей облупившейся краской двери, девушка дернула за дверной звонок. После двух глухих стонов язычок отвалился и полетел в кусты.

Из глубины дома раздались шаркающие шаги. Наконец дверь со скрипом отворилась, и на пороге возникло заспанное лицо полноватого лысеющего господина неопределенного возраста.

— Да? — уставшие глаза владельца прошлись по троице.

— О боги, я знаю, кто это! — воскликнул Сол.

— О нет, опять зеваки! Проваливайте ко всем демонам! — домовладелец попытался захлопнуть дверь, но ему помешал сапог Эллис.

— Эй, мы по делу, и это в твоих же интересах! — воскликнула девушка, пока дверь пыталась все также безуспешно закрыться. — И не заставляй меня вламываться силой!

Скрипящая створка поддалась, и незваные гости вновь столкнулись с хозяином дома лицом к лицу.

— Надеюсь, ты не будешь держать даму на улице? — девушка сняла шлем, рассыпав по плечам волну волос.

— А у меня есть выбор? — печально вопросил хозяин.

— О, он есть всегда, — Эллис шевельнула ножны на поясе.

— Ну что ж, проходите, гости дорогие! — домовладелец театрально распростер руки. — Будьте как дома, хотя вы уже и так не стесняетесь.

Чуть приотстав от двинувшейся по коридору вглубь особняка девушки, Александр обратился к Солу:

— Давай, выкладывай, кто это вообще такой.

— Его зовут Мидас. Это имя тебе ни о чем не говорит? М-да… Вкратце, на него то ли наложили проклятье, то ли он нашел и съел что-то нехорошее, мне не известно. Но в результате, чего Мидас ни коснется — все обращается в золото, — на этом скелет замолчал.

Александр окинул взглядом обтрепанную обивку мебели и облезшие стены большого зала. Как-то это все не вязалось со столь чудесным даром. Эллис расположилась на пыльном диване, сам он опустился на старое кресло, а скелет прислонился было к стенке, но затем, смахнув с себя парочку упавших с потолка пауков, отошел к давно нетопленному камину.

— Итак, господа, чем, так сказать, обязан? — Александр заметил, что владелец дома носил кольчужные перчатки. Не золотые, но явно не из простого металла.

— Где же оно завалялось? — Эллис чуток поскрежетала доспехами, а затем вытащила из кармана штанов серебристое колечко и свиток, который развернула. — «Господин Мидас! Зная о постигшем вас несчастье, я уделил этому феномену достаточно много внимания и готов предложить вам свое решение. Чтобы убедиться в правдивости моих слов, опробуйте это кольцо. Надев его, вы на некоторое время лишитесь ваших способностей».

Эллис хотела было протянуть кольцо толстяку, но затем, подумав, положила его на стол. Вздохнув, Мидас стянул с левой руки кольчужную перчатку и поднял серебристый ободок.

«Судя по его кислой физиономии, это не первая панацея, которую он пробует», — решил Александр.

Подержав кольцо некоторое время на ладони и, видимо, не дождавшись чего-то особенного, Мидас надел его на палец. Все, кроме разве что скелета, непроизвольно затаили дыхание. Но ничего не случилось. Затем Мидас медленно взял в руку стоящий на столе бокал. И опять ничего не произошло. Кроме того, что толстяк истерично расхохотался.

— Да! Наконец! — по пухлым щекам потекли слезы. Выроненный бокал покатился по полу. — Столько лет…

— Эй, давай немного успокоимся! — однако голос девушки был заглушен криками радости и раскатами смеха. Встав, Эллис энергично затрясла хохочущего Мидаса. Через некоторое время он замолк и поднял на нее все еще немного безумные глаза.

— Давай, я дочитаю письмо, а потом ты сможешь продолжить, ладно? — дождавшись кивка, Эллис села обратно. — Итак, где это… «Действие кольца ограничено одним часом. Для достижения постоянного результата вам потребуется оказать мне услугу. Надеюсь, в это время вы согласно киваете, — голова Мидаса затряслась. — Вы должны последовать за предъявителем этого письма и совершить путешествие, по окончанию которого вы навсегда избавитесь от своей проблемы».

— Да я согласен! На все что угодно! — закричал Мидас.

«Тут всем что-то наобещали. Интересно, а что пожелала для себя Эллис?», — задумчиво поглядел на девушку Александр.

— Тогда пакуй самые необходимые вещи. Предупреждаю, идем налегке. И это займет пару недель, а возможно, и месяц.

— Да! Подождите меня немного, я быстро, только пару минут, — подпрыгивая, Мидас исчез в глубине дома.

Некоторое время все смотрели вслед толстяку, а затем Сол и Эллис переглянулись и печально вздохнули.

— У меня возник вопрос… — договорить Александр, однако, не успел.

— …почему, если он обращает все в золото, то до сих пор не скупил все банки гномов? — закончил за него скелет. — Ха-ха, тут есть небольшая загвоздка. Приписка мелким шрифтом в договоре, которую никто не читает. Прикоснувшись к твердому предмету, Мидас превращает его в золото, да. Только вот спустя час или два это золото рассыпается в пыль. Поначалу он славно так погулял, а теперь, при совершении крупной сделке, сначала узнают, где Мидас, затем ждут час, и только потом хлопают по рукам.

— Ага, он тогда почти половину своего дома изничтожил, пока не заказал перчатки из непроводящего магию сплава, — добавила Эллис. — Теперь уже никто не считает это завидным даром. Разве что когда нужно что-то уничтожить. Вечно ходить в металлических перчатках — это б-р-р, — поежилась девушка.

«А свои кольчужные рукавички ты снимаешь, только ложась спать?», — подумал Александр, глядя на боевую амазонку.

— А почему ему не переехать куда-нибудь? — поинтересовался он вслух. — Где его никто не знает?

— А теперь его портреты уже у всех купцов есть, он идет по разряду «особо опасен», — рассмеялась девушка. — К Мидасу даже экскурсии иногда водили, пока не довели его до помешательства всякими дурацкими просьбами типа: «папа, папа, а пусть дядя превратит в золото нашу злую воспитательницу».

— Да, это не тот человек, которому с радостью пожмешь руку, — хмыкнул Сол.

По коридору к ним уже спешил одетый по-походному Мидас с огромным рюкзаком за спиной. Неизменные перчатки были на нем.

— А вот и я! Ну, мы вроде как спешили?

— В дне пути отсюда есть небольшая деревенька, там заготовлено все необходимое, — Эллис задумчиво посмотрела на скелета. — Только вот я не рассчитывала на наличие неживых спутников.

— О, нет проблем! — отмахнулся от нее Сол. — За последний десяток лет я привык к этому плащу.

«Я уже не верю, что все закончится само. Значит, моя судьба в моих руках», — Александр оглядел своих попутчиков. Мидас был явно полон надежд на светлое будущее, в Эллис он чувствовал решимость и уверенность в своих силах. Солу же можно было играть в покер. Когда костяк молчал и не двигался, он был не намного эмоциональней книжного стеллажа. — «Но, когда все это закончится, мне бы не хотелось забыть все, как простой сон. По-настоящему все это или нет, но это самое захватывающее, что случалось в моей жизни».

Через пару минут из старого особняка вышло четверо путников. Вокруг не было ни души, но, сколько пар глаз за ними наблюдало на самом деле, не знал никто.

Северные земли Равнины Вольных Городов

Где-то высоко над лесом мелкими холодными каплями шел затяжной осенний ливень. А вниз, по стволам и ветвям, к толстому слою опавшей листвы и вспучившим землю крепким корням, прорывались уже целые ручейки воды.

Александр поправил съезжающий капюшон, заодно смахнув с него накапавшее озерцо. Тяжесть рюкзака так и тянула опрокинуться на спину и замереть под деревом. Уже несколько дней он то ли шел, то ли плыл под непрерывным дождем. Как такая замечательная идея — пройтись по лесу в безоблачный день — могла превратиться в этот мокрый ужас?

«Только не попроситься первым на привал. Держаться! — он вперил усталый взгляд в идущего впереди толстяка: — Ну же, Мидас, ты устал, ты хочешь отдохнуть! Ты должен сдаться первым!»

Но только через полчаса Мидас, похожий сейчас на мокрого тюленя, без слов свернул в сторону и повалился под широкой кроной дуба. Толстяк уже явно не испытывал никакой радости от путешествия.

Фигура в блестящем доспехе уже сгребала в кучу листья, чтобы сбросить на них мешки. Непромокаемый плащ, на который Александр всю дорогу кидал завистливые взоры, уже повестили сушиться на ветки. За последние дни он убедился, что выполненный из легчайших сплавов доспех девушки весил явно не больше десятки килограмм и обладал магическим свойством «+100 к выносливости». Иначе как Эллис могла сохранять все время такое бодрое настроение?

— Привал на обед! — скомандовала более чем жизнерадостно девушка.

Скинув рюкзак, Александр поплелся в поисках веток для костра, выполняя свою часть лагерных работ.

«Хотя по такой сырости их придется сначала отжимать. Иначе даже Эллис не разожжет костер посреди этого болота».

Сол тем временем возился с котелком. Скелет оказался неплохим поваром, от него следовало лишь прятать соль и перец. Выражение «добавить по вкусу» в понимании костяка Александр уже успел оценить: к таким блюдам подошел бы стакан воды из Мертвого моря.

Взглянув на сваленную к ее ногам кучу промокшего хвороста, Эллис лишь вздохнула и потянулась за бумагой для розжига. Через пару минут робкие язычки пламени разрослись и недоверчиво охватили деревяшки. С развешенной вокруг отсыревшей одежды и частей доспехов повалил пар.

На коленях Эллис появилась потрепанная карта. Большую ее часть покрывали белые пятна — терра инкогнита, наглядно иллюстрируя все те случаи, когда сошедшие с тропки исследователи больше никуда не выходили, видимо, обнаружив некие сказочные королевства и оставшись там навсегда. Возможно, в роли завтрака.

— Сегодня к вечеру мы дойдем до деревушки Лисий Холм. Предположительно там находится один из нужных нам людей, — девушка указала на некие кружки и линии на карте, видимо, показывающие их местоположение, хотя Александру с тем же успехом можно было описывать маршрут на кофейной гуще.

«Карта и навигация со спутника, точные координаты, да я даже за репеллент отдал бы полжизни», — он прихлопнул очередного присосавшегося к шее комара.

— Итак, мы должны прийти в этот поселок, опросить жителей, опираясь на исключительно точный словесный протрет «старик с седой бородой», затем найти этого субъекта и вытрясти из него некий магический предмет? — поинтересовался он. — Вот так все просто?

— На месте разберемся.

Все замерли, восхищенные планом.

— Чую я, что кому-то настучат по макушке, и как бы не нам, — сырая погода вернула скелету его пессимизм. — Но мы можем попробовать отвалить им кучу золота.

— Если хотим, чтобы через час за нами пришла толпа с факелами, — буркнул Мидас.

— Если вам так надо расписать все по полочкам, то вот мой план, — Эллис задумчиво поворошила палкой в костре. — Мы придем туда, устроимся на ночлег, и да, Мидас, у меня есть настоящее золото. Затем осторожно попытаемся разузнать, не случалось ли чего странного в округе. Скажу по своему опыту, что волшебники — это парни, за которыми неприятности следуют по пятам, так что найдем мы его быстро. А вот с самим чародеем могут быть проблемы. В крайнем случае, бросим ему в голову скелета, а Мидас ударит его лопатой по голове. А если без шуток, то надо осмотреться на месте и потом уже решить. Если у кого есть идеи получше, то валяйте, высказывайтесь.

— Это самый лучший план после «а пойдемте и просто наваляем им», и не надо угрожать мне взглядом, все отлично, обедайте, а я пойду покараулю, — и Сол утопал под дождь.

Александр вытащил из своего мешка миску и с наслаждением вдохнул аромат готовящейся каши. Про далекий «настоящий» мир он уже не вспоминал.

За последние дни мерный гул лопастей ветролета надоел хуже зубной боли. Рыцарь-капитан прислонился лбом к прозрачной перегородке и уставился на проносящийся под машиной бесконечный ковер леса. Легче найти крупинку соли на песчаном берегу, чем людей в этой зелено-серой чаще. Единственную информацию можно было получить в разбросанных в этих краях селениях, и теперь они облетали их, пытаясь найти хоть какую-то зацепку.

Он поморщился, вспоминая ту ужасную свалку в баре: вышла жутко топорная работа, причем в прямом смысле, ибо топоров там хватало. А потом он провел несколько часов, разгребая обломки и выволакивая тех, кто только что от чистого сердца пытался раскроить ему голову мечом. Некоторые спасаемые, зачастую не успевшие протрезветь до конца, не проявляли никакой благодарности к своему вызволителю. Для предотвращения дальнейших ранений приходилось прописывать им силовую анестезию.

Вечером того дня командор ничего не сказал, но братья капитулярии прямо изошли слюной и злостью, описывая свои старания поддержать хорошие с муниципальными властями. Конечно, когда объекта в городе уже и след простыл, им выдали официальное разрешение на поиски в Ардасе. И теперь оставалось лишь искать иголку в стоге сена, протянувшемся во все стороны на сотни километров.

Да еще и летающая машина подходила лишь для небольших круизов. После многих часов болтанки от колебаний заклятий левитации и непрерывного гула механизмов за спиной, его выворачивало уже не наизнанку, а обратно.

Далеко на западе солнце уже скрывалось за горами. Вздохнув, он постучал в кабину пилота.

— Шеф, сажай птичку. По этой темноте мы уже не разбираем, где тут земля, а где небо, — пилот кивнул и повел ветролет к ближайшей поляне.

— Капитан, нам пришла магограмма из штаб-квартиры в Ардасе, — лейтенант протянула ему записанное послание.

— Хм. Голова деревни Лисий Холм просит поддержки Ордена. Не стоит ли братьям капитуляриям подержать это послание у себя на конторках с месяц? — он посмотрел на инквизитора. — Тогда или проблема сама решится, если это какая-нибудь бешеная стая воробьев, или они уже будут не просить, а орать. Как им начинает припекать, так сразу вспоминают нас, а в остальные дни, значит, можно рассказывать детям сказки о «жутком Ордене».

— Беглецы от нас никуда не денутся, — ответил монах. — А людям нужна помощь.

— С другой стороны, ночевка на прелых листьях или мягкая постелька в деревянном домике, — рыцарь сделал вид, что задумался.

«А в постельке я могу оказаться и не один».

— Решено. Мы же герои в сверкающих доспехах! Кому, как не нам решать проблемы и спасать безграмотных крестьян?

Соскочив с приземлившегося ветролета, он с удовольствием прошелся по траве. В ближайшие дни им удастся провести не так много времени на твердой земле. После краткого ночного отдыха перед глазами опять потянется набивший оскомину пейзаж.

Лисий Холм. Северные земли Равнины Вольных Городов

К вечеру проселочную дорогу, по которой Александр с товарищами топали уже несколько часов, перегородил двухметровый частокол. За оградой скрывалась довольно большая деревня из, пожалуй, сотни бревенчатых домов. Деревянные ворота были заперты, но в надвратной пристройке горели лампы.

Подойдя к створкам, Эллис забарабанила по ним гардой меча.

— Эй! Есть тут кто? Открывайте ворота, к вам гости! — в ответ ей раздался собачий лай, а затем поспешные шаги.

В надстройке над воротами показалась голова в ржавом шлеме.

— И кого к нам принесло? — протянул с сомнением сельчанин, глядя на пеструю группу путников. — А вы, случаем, не из Ордена будете?

— Э-э… — замялась с ответом девушка.

— Да, брат мой, мы оттуда, — подхватил Сол. — Отворяй быстрее, а то отец инквизитор порядком подустал, — костяк махнул в сторону пухлого Мидаса. — А когда он не в духе, то всегда задумывается о всякой ереси и ее искоренении, ну, ты понимаешь, о чем я…

Голова стражника мигом исчезла. Послышался громкий разговор, и кто-то убежал по лужам вдаль.

Створки нехотя открылись стараниями двух одетых в старые кольчуги сельчан, подпоясанных топорами. Один из них держал масляную лампу.

— Прошу за мной ваши орденсти, — залебезил стражник.

Вслед за сельчанином Александр проследовал к центру деревни по главной и единственной улице. В окнах домиков, окруженных пристройками и сараями, зажигались огни, и наспех одетые сельчане пристраивались следом за четверкой путников.

На небольшой площади с двухэтажными строениями по периметру высилось здание местной сельской управы, перед которым уже толпился окрестный люд. На крыльце резиденции стоял старик в богато украшенном халате, судя по поднятой им пыли, только что вынутом из сундука. За его спиной разместилось еще с полдюжины седобородых мужиков.

— Я, Селькор, милостью богов голова этого селения, приветствую на нашей земле орденских заступников, — откашлявшись и собравшись с мыслями, произнес старик. — И от лица всех сельчан, значит, выражаю крайнюю признательность за быстрое прибытие.

— Помощь мирным гражданам — наш долг, — напыщенно заявил скелет. — Я капитан Солон, это лейтенант Эллис, капрал Алекс и отец инквизитор Мидас.

«Не слишком ли самонадеянно называть настоящие имена? — подумал Александр. — Хотя тогда не возникнет стандартной путаницы: а как там тебя теперь зовут? Да и вряд ли в этой глуши ежедневно зубрят списки «разыскиваемых особо опасных» преступников».

Заинтересованные взгляды жителей переместились с блестящей стальной фигурки девушки на потеющего Мидаса. На многих лицах отразился сильный испуг.

— Да, милостью порядка, я монах Ордена, — после небольшого раздумья важно добавил Мидас. — И готов принять исповедь и покаяние в грехах ваших. А так же по всей справедливости воздать за деяния ваши.

Александр заметил, что многие сельчане постарались незаметно отодвинуться от Мидаса, а некоторые даже шмыгнули в тень. Какие-то темные скелеты явно показались и из шкафа деревенского головы, но тот быстро собрался с духом и продолжил:

— А мы ведь только нынче утром выслали вам просьбу о помощи, как вы успели-то так быстро? — староста заинтересованно уставился на путников.

— А мы тут как раз выслеживали опасных преступников, — нашлась Эллис. — Совсем рядом.

Сельчане понимающе закивали, и по их рядам пронесся глухой ропот.

— Да-да, слышали мы, — поддакнул голова, — десяток стражников погубили, целый квартал спалили да тюрьму взорвали, сбежав из Ардаса. Демоны окаянные!

— Ага, — согласилась девушка, и Александр перехватил ее недоверчивый взгляд. Он явно не вязался с упомянутыми апокалиптическими разрушениями.

— Вы тут не подумайте, что мы в захолустье живем и ничего не знаем. У нашего Коревого, у купца, есть зеркало волшебное. Так мы по нему раз в неделю маговещание смотрим, — похвастался Селькор. Старики позади него согласно закивали. — Ну, мы вас тут задержали, а вам с дороги-то, отдохнуть, может, надо? — он оглянулся на свою бородатую свиту. — Пожалуй, мы вас в храм Харона поселим, там и до места рукой подать, чтоб вам ходить далеко не пришлось.

— Благодарим за гостеприимство, — отчеканил Сол.

Странное упоминание «места» прочно застряло в голове Александра. Во всей этой ситуации, когда его знания об окружающем мире были на уровне детсадовца, оставалось надеяться только на интуицию. И сейчас предчувствие подсказывало ему, что ничего хорошего их не ждет.

Все тот же стражник, подрабатывающий, похоже, и местным экскурсоводом, повел их обратно. К удивлению Александра, их снова вывели к деревенскому частоколу и слегка приоткрытым воротам.

Сельчанин остановился на освещенном участке перед створками и махнул лампой в сторону недалекого леса.

— Вы, господари, по левую сторону частокола идите и на храм и набредете, никак мимо не пройти-то, — уже уходя за ворота, стражник оглянулся. — Ток мы вас просим, ежели получится, поосторожней быть, нам там еще обряды проводить надобно. Ну, прощевайте.

Ворота поспешно захлопнулись.

— А никому все это не показалось странным? — поинтересовался у своих спутников Александр. — Нас не поселили в деревне, а отправили куда подальше.

— Так Орден-то в народе не очень любят, — фыркнул Мидас. — Вот и решили от нас подальше держаться.

— И все же зачем-то его сюда вызывали, — чувствуя неладное, но не в силах подкрепить свои мысли фактами, Александр двинулся следом за товарищами.

В темноте показалось массивное здание с большим куполом. Дальше за храмом тянулось холмистое поле и возвышалась стена леса. Двери здания оказались не заперты и легко открылись.

Большой арочный зал был заполнен рядами скамеек и трибуной, возвышавшейся перед алтарным камнем. По углам замерли статуи мускулистого мужчины, с плеткой в руках и закрытыми монетами глазами. Бог Харон препровождал умерших в загробный мир, требуя за это плату в две монеты. И явно редко заглядывал в эту свою полузабытую «квартирку».

Массивное здание храма вселяло уверенность, и Александр постепенно расслабился. За каменными стенами было даже безопасней, чем в деревне. Ему вспомнились старинные монастыри, так похожие на крепости. Последнее убежище, воплощение изречения «на Бога надейся, но сам не плошай». Но, хотелось верить, что в этом мире и какая-то из высших сил присматривает за своим храмом.

Пока Мидас раскладывал выданные им старостой угощения на лавках, он отправился зажигать висящие вдоль стен светильники.

«Но двери я на ночь уж точно запру. Да еще и скамейку придвину».