Кагами Тайга. Не только баскетбол (джен)

— Как это, уезжаем?! — ор был дружным, я в который раз мысленно отметил почти хоровую слаженность баскетбольной команды.

— Арендовала зал я спортивный, с мячом разлучаться надолго так нельзя вам, забудут некоторые скоро, выглядит он как, — камень определенно в мой огород, Такеда-сенсей была чертовски недовольна, когда властью школьного медика, Укитаке-сенсей отстранил меня от тренировок в конце года.

— У нас вообще-то планы были, — хилая попытка, Тайга, очень хилая.

— Ваши планы — ваши проблемы, — отмахнулась тренер, снова снимая личину чокнутой монахини. — Собирайтесь, промедлите — будете бежать за автобусом.

А вот это реальная угроза: ребят как цунами смыло, раз — и нет никого. Мы с Коки тоже не отставали, надо было предупредить одноклассников и учителей, что они остаются с чудаками 1-б и магиками без моей поддержки, бывшей на самом деле весомым подспорьем. Ух, какие глаза обреченные были у Камидзё-сенсея! Но ничего, тренировки для спортсменов крайне важны, особенно для недавно захапавших высокий титул чемпионов страны, и как руководитель клуба лучников он не мог этого не понимать.

— Отлично! Наконец-то повеселимся! — реакция Садахары меня напрягла сначала, слишком у нас разные понятия о веселье. Но потом в голову пришла чудесная идея подрядить изнывающего от беспокойства «вдруг враг, а мы без оборонительных сооружений» Казаму присмотреть за учителем, дабы он не втравил ребят в какие-нибудь неприятности. На Танаку-сана надежды не было, выдаст свое «Хо-хо-хо» и будет смотреть на творящийся бедлам, наслаждаясь чаем.

— Не парься, в случае неожиданностей ребята его усыпят, — успокаивал меня Коки под утвердительные кивки Дзюмондзи и Чиаки. — Я уже договорился с Новаки-саном.

Ладно, ради спокойствия супруга медик может пойти на это, главное — скрутить каратиста на достаточное время, но тут уж можно только положиться на эффект неожиданности и единство класса чудиков: тот же Асахи присоединится просто ради спокойствия окружающих, а Мизумачи — потому что это определенно будет весело.

— Все будет хорошо, Кагами-кун. Тебе нужно тренироваться, — Савако тоже подошла специально меня успокоить, так что выказывать волнение после такого было просто стыдно. Нашелся паникер, курица-наседка, да что может случиться?

— Все что угодно, но без крайностей — не настолько учителя рехнулись, — «успокоил» меня капитан, старательно протирая очки. — Я вот больше задаюсь вопросом, куда именно везет нас Такеда-сенсей. Зал это, конечно, замечательно, но мы меньше чем через неделю вернемся к тренировкам, а то и раньше, если будем в городе.

Ну да, Коганей-сэмпай, например, тоже едет к родственникам, а Цучида-сэмпай сто процентов уделить все оставшееся время своей девушке. Кавахара снова возьмется третировать танцоров, а Фукуда — боксеров. Тот же Куроко планировал «съездить в гости к Акаши-куну», а Киеши на неделю ляжет в больницу, пусть до операции еще много времени, но контролировать ситуацию жизненно необходимо. Митобе-сэмпай вряд ли выберется из-под оравы братьев и сестер до конца каникул, так что тренироваться, скорее всего, будут Изуки-сэмпай и сам капитан. Ну и Айда-сан, куда без нее, если, конечно, ее чокнутый отец не вмешается.

— Это не похоже на спортивный зал, — отметил Цучида-сэмпай, глядя на окружающий нас офисный район. Да уж, в окнах видны настолько идентичные люди — в черных офисных костюмах, одинаково уткнувшиеся в экраны компьютеров — что становится немного жутко от их подавляющей схожести, особенно тем, кто привык к разнообразию Сейрина.

— Мы здесь ненадолго, — отмахнулась тренер. — Сидите здесь.

Спустя каких-то сорок минут, когда мы уже извелись от любопытства, в машину загрузили несколько коробок, и мы поехали дальше, все так же изнывая от ожидания неизвестного, ибо Такеда сказала, что мы все узнаем, когда окажемся на месте.

— Хорошо-то как, — было немного непривычно вернуться на площадку после горнолыжного курорта, но приятно.

Я все же скучал по ощущению шероховатой поверхности мяча в руках, по чувству напряжения во всем теле в тот момент, когда еще только собираешься атаковать и мысленно прокручиваешь тактику, по орущим в голос инстинктам, когда все твое существо направлено на нападающего противника. Но вот по звону в ушах от удара посохом я вообще не скучал!

— За что?!

— В облаках витаешь ты. Спустись, у нас обновление базы, — с какой-то особенно подозрительной довольной усмешкой женщина указала на ящики. — Нам чрезвычайно повезло, что поездка именно на Хоккайдо, только здесь можно заказать тренировочные костюмы.

Эти «костюмы» вообще не отличались от обычных номерных маек, разве что к ним придатком были дополнительные тканевые приспособления для защиты локтей и коленей, так что какое-то время мы с недоумением переводили взгляд с тренера на вскрытый ящик. Но как бы то ни было, сказали надеть — значит наденем. И только после этого стало понятно, что тренер на новую форму потратила умопомрачительную сумму: она была с добавлением металла, как будто при шитье использовали очень тонкую металлическую проволоку. Вес был не критически, но ощутимо больше обычного, и движения в новой одежде были затруднены, она будто стягивала, урезала степени свободы тела.

— Ками, даже страшно представить, сколько это все стоит, — сглотнул я, все же прикидывая, какими затратами обернулась очередная идея, как бы усложнить тренировки и не вылететь за временные рамки.

— Не думай. Просто. Не. Думай, — с каменным лицом ответила мне Айда-сан, вскрывая еще одну коробку, где лежали привычные уже гэта, но я не я, если их подошва не обита металлом, пусть этого и не видно.

— Тяжелая, — выдохнул удивленно Кавахара, умудрившийся быстрее всех нацепить все новые вещи и теперь мотающийся при ходьбе, как белье на ветру, ибо смещенный центр тяжести — это проблема.

— Тренер, если мы будем в них тренироваться, то на играх… — начал Коки, но Такеда взмахом руки остановила его.

— Во-первых, снимите гэта, вы же не собираетесь в них по паркету носиться? — почувствуй себя идиотом, дубль сто первый. — Стало проще двигаться? То-то же. Смещение уже должно быть куда меньше, но на всякий случай пробегите кружок по залу, расскажете про свои ощущения.

Непривычно — и это еще мягко сказано. Но при этом не было потери контроля, как у Кавахары, просто все действия выполнялись с большими усилиями, чем обычно, особенно это ощущалось не из-за веса, а жесткости защиты для суставов: не столько защита от перегрузок, сколько затруднение движений.

— Да, сложно. Именно поэтому перед играми за несколько дней будете их снимать и вспоминать, как на самом деле работает ваше тело. Вот эти майки еще вашим кохаям послужат, а наколенники и налокотники будете менять хотя бы раз в полгода, они растягиваются и теряют необходимую жесткость. Гэта только для самостоятельных тренировок, можете в них гулять возле дома, например, но следите за временем, слишком долго в них ходить нельзя, опасно для коленного сустава.

— В чем смысл заказывать такую одежду? У нас же и утяжелители есть? — Коганей-сэмпай наконец озвучил общий вопрос, и команда развернулась к тренеру за пояснения, чтобы понаблюдать как лысая монахиня закатывает глаза «вокруг одни идиоты».

— Женский каприз, — саркастически ответила Такеда, все еще глядя на нас как на умственно отсталых. — Разумеется, это всего лишь причуда тренера, никак не связанная с необходимостью держать тренировки и секреты успеха в тайне. Сейчас еще запишем на видео уникальные упражнения, придуманные путем долгих раздумий и творческих озарений, и сольем в сеть, дабы все могли приобщиться.

— Мы поняли, сенсей, — выдавил капитан, отчаянно краснея, хотя в тот момент мы все щеголяли одинаковым цветом лица.

Интересно, паранойя это удел всех связанных с военным делом людей? Что Казама с его вечным «врагом», что Такеда с ее «противниками», как с одного поля ягоды! Гайтору правда выгодно выделяется, ну так у него и опыта больше, что личного жизненного, что чисто боевого, может он поэтому и ведет себя адекватнее. На последней мысли треснул себя по лбу: мужик, носящий костюм Гая и орущий о Силе Юности, не может считаться адекватным ни по каким критериям.

— Начнем, пожалуй…

Обычная разминка оказалась на удивление тяжелым делом, как позже призналась тренер, майки больших размеров весят несколько больше, чем от них ожидалось. А еще тренер присоединилась к нам в разминке, так что на «карусельке» и «хякунин-но-баскет» было не просто сложно — это было несколько запредельно, она-то ничем себя не утяжеляла. Мы снова зазнались и не заметили этого?!

— Меньше витай в облаках, Кагами! — в голову полетел мяч, и стало немного не до причуд тренера.

Матч стал финишем неожиданно тяжелой тренировки: капитан, Митобе, Коганей, Коки и я против Кавахары, Фукуды, Цучиды, Изуки и тренера, Куроко же валялся трупом под лавочкой, не в силах даже голову повернуть, чтобы взглянуть на нас. Не дай ками чертов призрак снова филонит или плохо питается, сам его в корзину закину, да так и оставлю, дабы неповадно было! А может ему просто тяжело в накидке, габариты у фантома почти как у Коки, но братишка куда как крепче на мой взгляд. Одно то, как он тягал мое усталое тело до дома и на второй этаж чего стоит! Капитан продемонстрировал улучшенную версию «полета» — нового броска с сильным отклонением, не параллельно полу, но такими темпами в следующем году он получит-таки прозвище «парящий». И будет у нас команда пернатых: один парит, другой орел, третий прыгучий воробей-переросток.

Фукуда, несмотря на начавшиеся тренировки в бассейне, не бросал боксеров, но так как пока ему было не по силам тягаться с Митобе-сэмпаем или со мной, Такеда-сенсей предложила при следующем визите попросить у Цубаки-сенсея диету. Киеши же добавил от себя необходимость практики стартового вбрасывания, потому как запаздывает центровой — команда упускает право на атаку, так что первокурснику еще и над реакцией работать. А вот у Кавахары случился очередной прорыв, по его словам помимо хип-хопа он начал осваивать латиноамериканские танцы, что сказалось на общей пластике и, разумеется, на сложности приемов. Тренеру, конечно, это не помешало забрать у него мяч, но ее одобрительное хмыканье слышали все, и танцор откровенно зарделся от удовольствия.

Коганей и Митобе же навострились двойной обманке при броске в прыжках — один передает мяч прыгающему, прыгает сам и снова получает мяч, пока парит — хороший прием на случай, если противник успеет перестроиться с одного на другого, но если нет — сами себя в ловушку загоним. Теперь думаем, как бы аккуратно подключить к схеме «перебрасывания на высоте» остальных игроков, «каскадная защита» у нас есть, почему бы не разработать «каскадную атаку»? Хотя идею зарубила Айда-сан: больше трех игроков, участвующих в приеме не имеет смысла, потому как кому-то надо караулить у кольца на случай промаха, а еще одному — на случай перехвата, чтобы хотя бы задержать контратаку. Но вот научиться включать еще одного игрока из имеющихся на площадке вполне себе цель, это и неожиданно будет, и перекрыть такую атаку надо постараться, особенно если третьим будет одна «химера из кенгуру и курицы-наседки».

Изуки-сэмпай, кажется, снова увеличил дальность обзора, вернее, площадь, охватываемую при «удлинении видения», Цубаки-сенсей, по словам орла, уже заинтересовался этим феноменом, выдав теорию об эволюции орлиного глаза в ястребиный, что звучало не так уж и фантастично, учитывая идентичные способности.

— Но все же, было бы лучше, если бы Цубаки-сенсей мог сравнить их лично, а не по чужим записям, — покачал головой капитан, а я вспомнил про Ишинори-сана. Как бы заманить нашего сторожа к медику вместе с Изуки-сэмпаем?

Идею подхватили, так что я от этой задачи отмазался. А вот от проблемы Цучиды-сэмпая нет. Второкурсник играл неплохо, уверено владел основами и был хорош в подборах, все же ученик «короля», но при этом встал во весь рост вопрос: как и что ему тренировать дальше? Что сделать, чтобы стать еще лучше? Пока решили сконцентрироваться по двум направлениям — усиление рывка при прыжке и броски, все же сэмпай форвард, его задача атаковать. Выбор же стиля оставили за ним, пусть попробует интересные приемы, вдруг понравится что-то кроме классики, тот же нестандартный бросок парня из Кайдзё лично меня очень и очень впечатлил. Куроко пока решили напрягать над выносливостью и скоростью, он и сам понимает, что сейчас тянет команду назад:

— Я надеюсь, что ты не вернулся к диете из ванильных коктейлей, — грозно надвинулась на него Айда-сан. — Твои показатели перестали расти, Куроко-кун!

— Не вернулся, — а глаза отвел, вот же! — Но я иногда их покупаю. Редко!

— А питание?

— Возможно, тебе пора менять диету, — неожиданно вступилась за призрака тренер. — Вы же понимаете, что резко нагружать желудок пусть даже подходящей и полезной пищей было нельзя? Вот и врач составил несколько уровней по насыщенности, видимо, ему пора переходить на следующий.

Нет, не знали, а ведь мне это важно, я же обед на всех делаю! Ладно, значит по возвращении будем дружно сидеть на шее у Цубаки-сенсея, нам надо бы тоже проверить с мелким. Кстати о мелком: Коки попросился снять его с тренировок дважды в неделю:

— Я хочу походить в клуб настольных игр. Я обещаю, что буду тренироваться самостоятельно, и моя физическая форма не станет хуже.

И почему мы сами не додумались до такого очевидного хода для наших стратегов? Айда-сан видимо тоже над этим всерьез задумалась, но как помощнику тренера ей сложнее вырваться с тренировок. Ничего, придумаем что-нибудь. Мне же дали команду продолжать в том же духе, то есть надо увеличить число позиций для метеор-данка, качать мышцы, только без «Геркулесовкого» фанатизма, и работать с ногами, особенно коленями, ибо суперпрыжки надо развивать, вдруг однажды щит перепрыгну. Ничего нового, хотя капитан порекомендовал от себя присмотреться к броску с отклонением, ибо рефлексы и чувство равновесия у меня неплохое, а оружие это грозное.

— Вам не кажется, что мы слишком много времени потратили на тренировку? — выдохнул Кавахара под жалобный аккомпанемент желудка, которому тут же подпели остальные.

Обсуждение и прикидки на будущее действительно затянулись, так что Такеда-сенсей недолго думая, повела нас насыщаться то ли поздним обедом, то ли слишком ранним ужином в ближайшее кафе. О да, усталых и задумчивых школяров-спортсменов во главе с лысой женщиной в монашеской робе. Лица у обслуживающего персонала были выразительными до крайности, и не сказать, что мы им понравились, напротив, я кожей ощущал их опасения.

— Нас что, за сектантов приняли? — с недоумением прошептал братишка, приютившийся у меня под боком.

— Лучше за сектантов, чем за психов, сбежавших из ближайшего дурдома, — фыркнул капитан, прислонив посох к стене.

— Ах да, я чуть не забыла, — когда Такеда-сенсей так улыбается, мне хочется сбежать в другую галактику, хоть даже Далекую-далекую. — Не думайте, что я забыла про данк, взрывную силу прыжка тоже будете увеличивать постепенно.

— Я ниже Акаши-куна, — тут же выкрутился фантом. Зараза!

— Я тоже, — мгновенно подхватил суть Коки.

— И ня! — с перепугу выдал Коганей. А после, чуть подумав, добавил, — но я буду стараться. Данк зрелищный прием, да и противники будут в таком ступоре!

— У тебя кстати хорошая прыгучесть, может и получится, — задумчиво прокомментировала Айда, сверяясь с заметками, которые делала в течение тренировки. Ее чудо-глазки уже могут не только нынешние показатели считывать, но и прикидывать дальнейшее развитие? Или это просто логика и знания, которых у меня нет?

— Тренер, а если честно, для чего вы нас собрали? — когда мы утолили первый голод, капитан пошел ва-банк. Нет, я тоже подозревал, что что-то здесь нечисто, тренер не стала бы нас вот так внезапно дергать с курорта или делала бы это ежедневно — с нее станется.

— Сделать объявление, — я говорил, что от ее улыбки хочется сбежать? Так вот, это мелочи на фоне зловещего ощущения грядущего стихийного бедствия, катастрофы, которую ты не в силах остановить. — Я уезжаю. Мой контракт со школой Сейрин не был продлен.

* * *

— Аники, что теперь будет? — уже раз в десятый спрашивал меня Коки, а я не знал, что ему ответить. Нет, конечно, тренер у нас жуткий, сумасшедший и сумасбродный, но ведь все работает! Мы же стали чемпионами!

— Наверное, все будет таким как прошлой весной, — когда мы еще не знали, что у нас есть настоящий тренер, а не фиктивный консультант. Когда мы еще не были командой в полном смысле этого слова. Когда мы еще не успели привязаться к женщине, что как ветер летит туда, куда ей вздумается, не привязываясь ни к чему.

Такеда-сенсей спокойно и даже в какой-то степени величественно восседала на переднем сидении в гордом одиночестве, а ребята сумрачно переваривали ошеломительные и неприятные новости. Запал уже прошел, а вот когда она только озвучила «сюрприз», мы вполне могли зачесть наш ор звуковой атакой. Орали все, даже Куроко было слышно, ибо шокированы все были до глубины души, не понимая, почему ей вообще надо уходить. Такеда выслушала наши возмущенно-удивленные вопли молча, а когда мы, наконец, присмирели, тихим голосом сообщила, что ей… наскучило. Вот так просто и банально, цель достигнута, клятва исполнена, команда под ее руководством заняла место на Олимпе — и больше ее не интересует это дело.

— Я и раньше не увлекалась баскетболом всей душой, получается и ладно. Не понимаю, с чего вы удивляетесь, замдиректора вон тоже чуть удар не хватил.

В общем, наверное, этого стоило ожидать, еще когда она сбежала с вечеринки в честь победы, можно было заподозрить, что с нами она не задержится, но я надеялся, что еще хотя бы годик тренер нас погоняет. Но Такеда Кирико не имела привычки останавливаться, увлекаясь то одним делом, то другим, то мотоциклы, то корабли, то война, то монашество — она будто стремилась объять необъятное, и тренерство в старшей школе признано пройденным этапом. Все заканчивается.

— Не совсем, — в размышления ворвался усталый голос капитана. Он успокоился раньше других, придя, скорее всего, к таким же выводам. — Не будет так, как весной: мы теперь другие. И наша обязанность влить новых учеников в имеющийся коллектив, а не раствориться в потоке новоприбывших, растеряв все то, что мы приобрели за год.

— Будет трудно, — тихо ответила ему Айда-сан.

— Мы справимся, — неожиданно жестко отрезал капитан. — Мы справились на первом курсе, вытянем и на третьем. Но только если каждый приложит к этому все усилия, в конце концов, из-за ухода тренера мы не перестали быть командой.

Оглядев остальных, я убедился, что в Хьюге вырос оратор на радость, не чтобы всем резко стало по барабану на новости, но уже нет той давящей атмосферы, напротив, уже начали смотреть в будущее, одновременно косясь на прошлое. Интересно, а они подумали хоть, кого упросить быть куратором? Сомневаюсь, что за это возьмется Такеда-старший, теперь-то нет необходимости прикрывать сбежавшую дочурку, а по доброте душевной — увольте, ему тяжело с нами возиться, возраст все же преклонный. Да и небезопасно сие, используют опять как подушку безопасности — не откачают. Из свободных учителей мне только Тююма на ум приходит, но если его сделают куратором, дворцу спорта конец, чертов экспериментатор его просто взорвет. Случайно. Хотя есть еще Аянаги…

— Это будут решать на педсовете, — объяснял мне Куросаки-сенсей, когда после возвращения я уволок его на «проконсультироваться». — Раньше-то действительно могли фиктивно кого-нибудь назначить, но сейчас не получится.

— Почему это? Я уверен, Айда справится с обязанностями тренера, а Киеши уже обещал помочь как менеджер, когда сможет посещать занятия после операции!

— Потому что теперь вы — чемпионы Японии, — вмешался Камидзё-сенсей, увязавшийся следом. — И назначать вам учителя, не умеющего в кольцо попасть, значит пятнать репутацию школы. Мы, конечно, сумасшедшие немного, но не идиоты, поэтому пойти на такое не можем.

— А кто из учителей умеет играть в баскетбол? — завис уже я.

— Пара человек со второго года в школе занимались баскетболом, но не профессионально — развел руками Куросаки. — Так что тут придется поразмыслить.

— Еще есть надежда на учителей следующего первого курса, — напомнил Камидзё.

— Лучше подумай, кто заменит Такеду-сенсей на тактических лекциях курсантов, — Гай появился как черт из табакерки с очередным сложным вопросом.

И правда, кто? Казамы уже мало, однозначно, его знания, конечно, обширны, но до профессиональных ему как до Китая раком, про горе-руководителя клуба и вовсе нечего сказать.

— Гайтору-сенсей, вы правда думаете, что я вам навскидку назову хотя бы одно имя? — с усталым вздохом уставился я на физрука и поразился насмешливой улыбке, которую хорошо знал по кадетским тренировкам, где тот не прикидывался «Гаем». Эта улыбка значило не много ни мало — лоханулся где-то и крупно.

— Кагами, ты же не думаешь, что тебе надо забивать голову кадровыми вопросами? — Гай уже без усмешки потрепал меня по голове. — На то есть директор, его заместитель, завучи и толпа учителей. А имена — их и я могу назвать, даже тех, кого можно подпустить к детям, без опасения, что учеников на шашлыки пустят. Ну или школьники — их.

— Угу, не парься на пустом месте. Лучше отдай приказ Казаме выпустить Садахару, пока тот дверь не разнес или в окно не выпрыгнул.

— Не прыгнет, он в нем застрянет.

Ах да, математика все же усыпили, хотя первые часа три-четыре он был паинькой, что не было странным, учитывая постоянное наблюдение Катагавы-сенсей. Насколько я понял, его понятие веселья включало очередную потасовку, маловразумительно преподнесенную как очередной спарринг каратистов и кендоистов, но озвучил он это в присутствии не Куросаки, а Асахи, ибо тот подвернулся ему под руку с тренировочным мечом. Без одобрения и команды сенсея мечник действовал, как рекомендовал ему науськанный мной Казама: поблагодарил за предложение, предложил спарринг, одновременно с отвлечением внимания позвав нашу братию на успокоение агрессивного элемента. Садахара подобной подставы банально не ожидал, так что усыпить его удалось с посильной помощью Новаки-сана, а после уже стали решать, куда бы его спрятать, ибо действие снотворного недолгое, а получить по шее никому не хотелось. Тогда-то Некодзава и подал чудную идею запереть учителя в чулане.

Дверь забаррикадировали на совесть, разъяренный медведь наружу не выбрался, а выпускать его солдатик отказался наотрез, прикрываясь моим приказом. Когда же по прибытии я спросил, почему Гайтору или Танака не отдали команду освободить математика, мне был дан лаконичный и четкий ответ: «ваш приказ — ваши и последствия». В общем, меня, как крайнего, оставили решать проблемы, порожденные излишней инициативностью подчиненных при полном попустительстве вышестоящего начальства. Ладно, не в первый раз от него убегать, а им я еще припомню, магиков натравлю.

— Кагами-сенсей, разрешите доложить!

— Слушаю.

— Задержанный объект застрял в оконном проеме при попытке побега!

— Что?!

Ну да, застрял. Я вообще удивлен, что у него кроме головы что-то пролезло, маленькое оконце чулана в целом не рассчитано на его габариты и находилось довольно высоко, просто так не высунешься.

— Твою … ! Кагами, чтоб тебя! Какого?! — опуская все бранные, жаргонные и матерные словеса, на которые у нормального человека не хватит ни дыхания, ни фантазии, я мог с уверенностью сделать три вывода. Во-первых, Садахара-сенсей совершенно точно в курсе, кого «благодарить» за косплей Гарри Поттера в виде заключения в чулане, во-вторых, когда он выберется, мне лучше быть где-нибудь на Южном полюсе, и, в-третьих, если при вытаскивании из окна пострадает его мужская гордость, я даже там от него не спрячусь.

— Беги, Кагами!

Да, пробежка могла быть очень долгой, но так как я дико устал после тренировки, ошеломляющих вестей и общего хаоса, что просто не стал бегать. Было больно, я уж думал, он мне что-нибудь сломает, но все же закончилось намного быстрее, чем гипотетический побег: размазав по снегу, он немного попрыгал рядом, поорал что-то на орангутанговском и утихомирился. В итоге, к Укитаке-сенсею мы шли вдвоем — Садахара припадал на ногу, я держался за ребра — это было значительно удобнее, чем по одному, к тому же никому не хотелось пережидать беспокойство медика в одиночку, но об этом мы единогласно молчали, только пыхтели, кто кому чего в следующий раз покажет.

Остальные учителя не вмешивались ни в процедуру вытаскивания каратиста, что он обещал им всем припомнить, ни в последующие разборки, а вот ребят, одноклассников, кадетов и магиков пришлось сдерживать. Чую, что в ближайшее время пережившего личную драму мужика отвлекут на более практичные проблемы и неприятности. Так, заметки для себя: убедить магиков не приносить учителя в жертву никакому богу или духу, втолковать Казаме хотя бы часть тонкостей взаимоотношений вышестоящих психов и убедить одноклассников ограничиться не фатальными средствами «мсти».

— Кагами-кун, как ты? — стоило выйти из номера Укитаке-сенсея, как меня окликнула Савако.

— Ты ждала меня? Не стоило, я в порядке! Что мне вообще сделается, я же местный ками, неубиваем по природе!

— Я волновалась…

Так, не вздумай растаять, Тайга! Ласты в ножны и вперед, по плану нынче вечером театральное представление, а эти истерики устроят массовую демонстрацию со страданиями на весь остров, если на их «шедевр» никто не придет посмотреть. Посему «добрый» директор повелел быть всему учительскому составу, так что вперед, это не может быть страшнее злого Сакураги-сэмпая.

— Слушай, Куронума, а ты не могла бы мне помочь? — ох, какие верные слова, Савако аж вся зажглась, все же помогать другим она любит как бы ни больше любой другой деятельности.

В общем, если театралы хотя бы вякнут, что им зрителей не хватило — я их всех через курсантскую полосу препятствий прогоню и скажу, что они сами вызвались. Еще и Казаму припрягу, пусть от автоматной очереди поносятся. Куронума развела просто сумасшедшую активность, в процесс которой втянула почти весь класс, умудрилась подвязать на общественно-полезную деятельность клуб магических искусств и убедила Садахару (!), что драться больше не надо.

— Вот это талант… — ошеломленно пробормотал Куросаки-сенсей, квадратными глазами глядя, как каратист объявляет своим последователям, что драться они не будут ни до, ни после, ни даже во время представления, но посмотрят все от и до. Да что там Куросаки — даже Танака-сенсей не издал ни единого «Хо-хо-хо», а это показатель. — Директор, давайте запишем Куронуму-сан в штат? Очень и очень полезная способность, надо успеть перехватить первыми!

— Девочка, к счастью, хочет стать преподавателем, — подхватила Хинамори-сенсей.

— И девушка очень ответственная и положительная, — продолжали Анезаки-сенсей.

— И Садахару так даже вы не можете приструнить…— протянула Такаяма-сенсей, пока пришедшие в себя учителя мужского пола зажимали рты, скрывая улыбки и смех, оставляя директора на растерзание прекрасной половине коллектива.

— Можно будет предложить Куронуме-сан проходить у нас практику, если поступит в университет, — прикинула перспективы Катагава-сенсей.

— Или работу на полставки, если в колледж? — не мог не вставить свои пять йен, должен же я подсуетиться, когда речь о будущем моей подопечной.

Однако учительница математики второгодок лишь величественно кивнула, дескать, вариант стоящий и продолжила сверлить глазами Танаку-сана, очевидно, лишившегося последнего бастиона поддержки. Уже хо-хо не хо-хо, директор?

— А теперь вперед! Гоним всех в зал! — спас начальство, как ни странно, Садахара, с гиканьем отправив своих бойцов собирать зрителей в добровольно-принудительном порядке.

Представление, кстати, оказалось не таким уж паршивым, хотя от излишней драматичности хотелось побиться головой о стену, а уж когда главная героиня облила первые ряды сидящих слезами, даже Гайтору проняло, физруку пришлось укусить собственную руку, чтобы не заржать в голос над видом мокрых и растерянных старших учителей.

— Хорошо, что мы должны держать периметр, — задыхаясь от сдерживаемого смеха, выдавил Куросаки, утыкаясь головой мне в плечо, пока я стоически вспоминал самые неприятные моменты в жизни, дабы не рухнуть с гоготом на пол.

— Танака-сан наверняка уже жалеет, что позволил техникам помогать со спецэффектами, — все же сумел ответить. Интересно, что они такое там присобачили и накосячили одновременно, что вместе пары наигранных капель получился такой фонтан?

— Так уничтожить драматическую историю Тристана и Изольды надо уметь, — Исиде-сенсею определенно не было смешно, как впрочем, и Камидзе, Анезаки и Хинамори, стоящим в другом конце зала: от таких кислых физиономий хотелось погрызть лимон. Даже если это лимоны в меду авторства Айды-сан.

— Они старались произвести впечатление, — Новаки-сан искренне пытался найти плюсы в происходящем, но у него не очень получалось.

— Нельзя не признать, что у них это получилось.

На Рино-сенсея, несчастного руководителя театрального клуба, я старался не смотреть. Нет, не потому что мне его было жалко, отнюдь. Рино-сенсей был счастлив и горд своими воспитанниками и теми ушераздирающими звуками, что они воспроизводили, а так как его удовольствия и восторга никто толком не разделял, все дружно смотрели куда-то еще. Самым притягивающим внимание объектом была сцена и происходящий на ней бедлам, и учитель риторики совершенно точно будет ждать от нас дифирамбов, так что я тратил время, чтобы придумать, чтобы такое сказать и не слишком врать. А главное — сделать это до остальных, чтобы не повториться случайно.

— Это было нечто! Незабываемое зрелище, вызывающее бурю эмоций, я до сих пор не в силах успокоиться. Постановка превзошла все мои ожидания, я поражен до глубины души. Ваши ученики проделали колоссальную работу, — не смеяться, не смеяться, не смеяться.

— Ага, именно так! — не успел я замолкнуть и отойти от счастливого Рино-сенсея, как Куросаки и Гайтору принялись на два голоса подтверждать мои слова и уверять, что они никогда не забудут увиденное. Самое странное — не врут ведь, не забудут.

— Ловко выкрутился, Кагами, — хлопнул по плечу Дзюмондзи, с другой стороны подошла смущенная Куронума, за ней два тролля, в миру Куроко и Широяма. В двух шагах рыдала со смеху Есида, поддерживаемая Санадой, а рядом с ней стояли Яно и Чиаки, одобрительно просигналивший большим пальцем.

— Правда от и до, — пожал плечами и снова оглянулся. — А где Коки?

— Фурихата-кун в номере, — ответила мне девушка, отведя глаза. Не понял. — Кагами-кун, а ты правда разозлишься, если он не допишет второй том к вашему возвращению домой?

— Нет, не разозлюсь, — нет, просто мне придется выслушивать разгневанную Татибану-сан, а это то еще испытание. Братишке, конечно, тоже прилетит, причем наверняка столько же, но, черт возьми, он же постоянно что-то пишет, неужели нельзя сначала закончить одно, а потом браться за новое?!

— Разумеется, нельзя, аники, — устало взглянула на меня полусонная мордашка. — Если накатывает вдохновение надо успевать записывать, потому что потом вообще не вспомнишь, а чем там тебя озарило.

— Ладно, сам это редактору будешь впаривать, у нее больше опыта в общении с пишущей братией. А сейчас спать! Второй час ночи, мелкое ты недоразумение!

Уложив мелкого спать, предварительно отобрав телефон, планшет, тетради и фонарик, я уложился сам, однако какое-то время строил цепочки аргументов, почему мелкий не успел закончить том и почему мы просто обязаны дать ему еще немного времени. Как бы их так преподнести, чтобы меня самого не сожрали?

— Извини, аники, я хочу закончить до возвращения, — смущенно пробормотал мелкий, оставаясь в номере, когда остальное стадо помчалось прокатиться буквально пару часов до отъезда. После всех тренировок и завтрака времени на прощание с конкретно горами оставалось в обрез.

А надо было успеть не только прокатиться напоследок, но и отследить ребят из видеоклуба, которые вполне могут засесть где-нибудь на сосне и напрочь забыть про поезд, проконтролировать подношение духам гор от клуба магических искусств, удержать Казаму от форменного допроса Есиоки, после того как спорщица взялась выкрасть его личный автомат. Не будь она своей, не хочу думать, что бы сделал солдатик, а так скрутил и притащил ко мне, пришлось перевернуть да встряхнуть, потому как надоело уже! Ей здравый смысл вообще незнаком?!

Фантому я с утра пообещал, что если он сам за нами хвостом не уцепится, его просто забудут, и это будут не мои проблемы: скажем, что он изначально не поехал. Кроме того я успел оббежать все еще расстроенных баскетболистов, катающихся по инерции, донести до кэпа, что мозги не у всех встали на место, хотя по утренней тренировке он наверняка сам это понял, как и Такеда-сенсей, но монахиня оставила нас разгребать ситуацию самостоятельно. Не маленькие уже, в ее присмотре, как во время ссоры летом не нуждаемся.

— Как же я от этой поездки устал, — рухнув на место во время позднего обеда, я с тоской взглянул на Куронуму, с которой только и успел утром поздороваться. — Как покаталась?

— Хорошо, Кагами-кун, — улыбнулась девушка, а я как-то подумал, что могу и заново по маршруту пробежаться, сил хватит.

— Кагами, на организационные вопросы, — я едва успел доесть, как Куросаки с темными кругами под глазами позвал на педсовет. Не мне одному эта поездка будет вспоминаться нервной дрожью.

Педсовет прошел кратко, видно, что, как и предрекал директор «слишком много Сейрина — это слишком много Сейрина», и большинство учителей уже мечтает вернуться домой, сдать школьников родителям и на несколько дней забыть, где они работают. Даже Садахара притих, вот уж от кого не ожидал, но, кажется, и вечный двигатель не совсем вечный. С одной стороны, отдых прошел весело, будет что вспомнить, есть чему радоваться. С другой же от одной мысли, что какое-то время мне терпеть не оголтелую толпу подростков — которым надо куда-то бежать, что-то делать и искать проблемы даже там, где их в принципе быть не может — а всего лишь вредного отца Шуумы-сана, я готов был мчаться впереди поезда, копируя Тецуму-сана.

Главной проблемой предстоящего возвращения были объявлены… все ученики скопом. Энтузиастов много, сейриновцы могли пропитаться духом безумия куда лучше чем в школе, так что что именно может выкинуть тихий ученик класса А или особо рьяные фанаты «Кагами-ками-сама» считалось одинаково непредсказуемым. Катагава-сенсей заявила, что не придумано еще формул, по которым можно верно рассчитать вероятность очередной глупости и ее масштабы, поэтому осталось лишь загонять детвору до поездки, чтобы они тихо-мирно упали на места и заснули.

— Ты правда такой наивный? Они уморят нас раньше, — с непоколебимой уверенностью Камидзё-сенсей загасил на корню тихие мечтания о спокойной дороге. Мы уже вышли из административного кабинета, а мимо как раз пропрыгал Мизумачи в поисках штанов, оказавшихся почему-то на потолочных брусьях. Не хочу знать, как и когда они там очутились.

Сборы были непростым делом. Искать камеры Минамото и прочих операторов пришлось всем, те расставили их по всей гостинице в автономном режиме, пока хватит заряда аккумуляторов. Девушки искали с особым усердием, перед этим с удовольствием расписав энтузиастам, куда именно будут возвращать их камеры и в каком виде, если хоть одна окажется в личных комнатах или, упаси ками, в ванных. Отловив Казаму, дал тому персональный приказ следовать за Усуи и проконтролировать, чтобы тот не пострадал на вокзале в порыве фанатской души, а также за шкирку усадить в нужный поезд, чтобы он не сошел с него за полминуты до отправления. Помимо этого к каждому из его приятелей по фанатичной страсти приставили кадета, персонально отвечающего за безопасность и погрузку в вагон.

После обратился к Коидзуми с той же просьбой, но касательно хора, заодно приписал к голосящим девчонкам Куроко с Нигоу. Второму приятна компания, призрака не потеряют с ним из виду, а от миленького щеночка девушки сами не оторвутся. И чхать, что он вроде как уже взрослый, годовалый пес: маленькая собачка до старости щенок. Джент однако тоже не сильно крупный, говорят некоторые коты весом и пятнадцати килограмм могут достичь — но ведет себя куда спокойнее, в этот раз он даже сам с достоинством истинного джентльмена залез в переноску, чем несказанно меня обрадовал. Обычно за ним приходится по всему дому бегать. Мизумачи я повесил на Дзюмондзи, потому как Яно меня бы прибила, если бы я попросил об этом Чиаки. Друг тоже это понимал и впрягся без вопросов, увеличивая чувство вины и признательность:

— Ты только на поезд его посади, чтоб не выпрыгнул с едущего, там уж присмотрим как-нибудь.

За Есиокой взялись присмотреть сразу трое: Некодзава, Нишимура и Шиба, но я все равно сомневался в способности двух тихонь и одной девчушки в наушиниках удержать от опрометчивых поступков главную спорщицу школы. Поживем-увидим, может она пощадит наши нервы? Ну вдруг? Коки сомнамбула ходил за мной по пятам, старательно имитируя бурную творческую деятельность: раз по пять набирая и стирая каждую строчку. Я почти поверил.

В автобус мы загрузились почти спокойно: двадцать семь остановок с возвратом, потому что кто-то что-то забыл — это мелочи при такой-то толпе. А дальше стало веселее. Даже со всеми мерами предосторожности мы умудрились потерять Номуру и ее друзей анимешников, которые прямо по пути на перрон отстали, прикипев взглядами к какой-то витрине. На вокзале от нас сбежали театралы, творческие чувствительные натуры не выдержали чьих-то комментариев по поводу вчерашнего выступления и решили «обидеться». Да, именно так они и ответили, с каким грохотом упали челюсти учителей, надо было слышать.

Новаки-сан тоже сбежал, но по уважительной причине, медик закупался успокоительным и легким снотворным, уверен, что даже если подростки не захотят, их накормят. Хотя оставался идеальный вариант, что они сами угомоняться, но как говорил Сендо-сенсей: «в физике тоже есть понятие идеальности, например идеальный газ. Это не отменяет того, что он не существует». Кому-то из магиков почудилось, что только пришедший поезд одержим, работников станции ждал небольшой сеанс экзорцизма, потому как мы за ними банально не уследили, поэтому директору пришлось использовать остатки чая и все свое красноречие. Клуб видео попытался расползтись, но их неожиданно взяли в окружение кендоисты, на что в ответ каратисты также прицепились клещами к журналистам, на вопрос, какого черта, что Куросаки, что Садахара заявили, что «без понятия, но раз проблем нет, значит не лезем».

Фудзивара и Танива чуть не опоздали на поезд засев в общественном туалете, Анезаки чуть удар не хватил и, отчаянно пунцовея, она утащила девчонок на двухчасовую лекцию. Нервный тик стал самым заметным последствием, но выяснять, что она им там наговорила, никто не рискнул: а вдруг повторит на «бис»? Падшие Ангелы неожиданно нашли фанатов, так как пока ждали поезд, развлекали себя и окружающих музыкой, заодно заработав немного мелочи. Данте долго не мог подобрать слово, дабы выразить все свое недоумение этим, но факт остается фактом, на сброшенную в порыве энтузиазма куртку кидали монеты, небольшой, но стабильный поток.

— А где Накагава? — наконец-то я сообразил, кого было не видно и не слышно последние дни, как бы ни с самого концерта. Где стилистка? Перенапряглась что ли?

— Карин-чан в купе, — развернула меня в противоположную сторону Сейко.

— С ней вообще все в порядке?

— Да, просто устала немного: стресс, эмоциональное напряжение, отходняк после экзаменов, сам понимаешь, все сразу и в кучу, — нет, не понимаю, но Саотоме уверено уволокла меня в тамбур и посоветовала не загружать психику женскими проблемами. — Во всяком случае, не ее, у тебя для таких нагрузок на мозг есть Савако-чан!

В общем, вразумили меня знатно, что нельзя вот так за заботами забывать про девушку, и я пошел виниться. Угу, вот только Савако не только не обиделась, но и начала составлять персональное расписание, чтобы успеть и ребятам с учебой помогать, и чтобы наши занятия не пострадали, а так же нашлось место для работы над методичкой.

— Не слишком ли ты себя грузишь? — посмотрев на это изобилие разноцветных маркеров в тщетном поиске свободного времени на себя, я с подозрением уставился на девушку, снова заалевшую как маков цвет. Красивая…

— Кто бы говорил! — так, сейчас на одного песца на планете станет меньше. — И нечего так зыркать! Ауч! За что?!

— Не влезай, а то попрошу Саотоме твоей личной жизнью заняться, — ответила Яно, пока Широ тер затылок, бормоча, что вокруг одни садисты на него, такого белого и пушистого. Но вякать не рискнул, угроза видимо была серьезной, надо запомнить.

— Но вообще-то Широяма-кун прав, у Кагами-куна самое загруженное расписание из тех, что я видел, а я ведь учился с Акаши-куном.

— Да ладно? Ты же упоминал, что там и верховая езда, и скрипка, и что-то там еще? — выпучился Коки, оторвавшись от «нетленки».

— Разные степени ответственности, — Дзюмондзи сообразил быстрее всех. — Одно дело, когда все зависит только от тебя, и результаты скажутся только на тебе, а другое — когда отвечаешь за благополучие десятков людей, как на фирме, в школе и клубе.

— Логично… Кагами-кун, а ты не можешь что-то оставить на других? — Савако смотрела с таким беспокойством, что я снова немного завис, но после призадумался.

Получится ли у школы нанять нормального инструктора для курсантов, на которого можно будет скинуть руководство ВОКС? Даже если найдут, пройдет время, прежде чем его авторитет признают безоговорочно. В издательстве я сейчас буду нужен, если мои идеи признают умерено-бредовыми, так что здесь без вариантов. Баскетбол я сам не брошу, тем более, не оставлю Ютаро с Такеши. Класс? Шутить изволите, куда я без них, но там хотя бы ребята стараются не создавать неразрешимых проблем, и Савако всегда помогает как замстароста. Вместе с учебой в старшей школе это создает действительно уникальный коктейль проблем и загвоздок, но выкинуть что-либо не получится — все это мое. Мои ученики, мои подопечные, мои бойцы, мой клуб, мое дело…

— Нет, это не вариант. Но я подумаю над более нормальным распределением времени. Надо же выдрать время на личную жизнь, — если бы не красное лицо, это звучало бы спокойно и уверено, а так народ захрюкал в кулаки и ладошки. Ну и плевать на них, Савако забронировала нам два часа в неделю на методичку, плюс все обеды на английский, да воскресенье у нее значится свободным.

— А на нас время у тебя есть? — сунулась в расписание Савако Есида, развалившаяся на верхней полке. — Яно-тин, тут нет на нас времени!

Время шло весело, пока Есида демонстративно обижалась, Яно не менее демонстративно ее утешала, приговаривая, что Савако теперь девушка занятая и на старых подруг у нее нет ни минутки, а сама Куронума пыталась извиниться, принимая все за чистую монету. Еле успел вмешаться и отвесить каждой по строгому внушению, ткнув пальцем в лоб, потому как Савако почти расстроилась всерьез, аж глаза заблестели, а эти балбески даже не заметили. Извинялись они долго, зато после Яно сообщила, что «вот этому обалдую, поднимающему на девушек палец, она подругу доверить никак не может». Дурдом. Спать в итоге я их разогнал ближе к двум часам ночи, хорошо хоть поезд в районе десяти приезжает.

— Коки, спать.

— Ага, сейчас.

— Коки.

— Пять минут, аники!

— Пять минут было полчаса назад. Коки, спать, третий час!

— Аники, ну идет же текст!

— Я очень за него рад, но ты лучше представь, что со мной сделает твой дед, когда ты приедешь больше похожий на свежего покойника, чем на его любимого внука! Пожалей брата, изверг!

— Я изверг?! Не я над душой стоял, требуя второй том! Закончу, лягу!

И все это не отрываясь от планшета, печатая продолжение. Вот что значит «идет текст». Не своими ногами, а идет, да. В общем, я сверлил глазами мелкого, благо обзор был достаточно удобный: его койка была над Дзюмондзи, в то время как надо мной устроился Широ, по тихому хмыканью которого было очевидно, что ни черта он не спит, полярный пушной зверек. Так и сидели, он уставился в экран, я на него, и до четырех утра, Шинья, черт возьми, сенсей. Разумеется, после побудки собаками я был злой и невыспавшийся, и это явственно ощущалось окружающими, потому как Мизумачи, запрыгнув на меня с утра поздороваться, тут же скатился и, обеспокоенно заглядывая в глаза, поинтересовался, не сделал ли он что-то плохое. Пришлось гнать от себя усталость, гладить ребенка по голове, уверяя, что я просто не выспался, а после поднимать остальных. На Коки было грустно смотреть, ибо красные кроличьи глазки никого не красят.

— Ладно, черт с тобой, но если старик меня закопает — будешь откапывать.

Особой суматохи с утра не было, часть детей забирали родители, кто мог приехать утром в рабочее время, оставшаяся полусонная детвора легко грузилась в автобусы, но пересчитывать их пришлось трижды, то уснет кто-нибудь и катится с сидения, что не видно, то я сам собьюсь. Нет, надо отдохнуть от отдыха, точно. Потом.

— Аники, ты морально готов?

— Нет.

В такие моменты невольно думаешь, что возить толпу подростков это сущие пустяки, особенно утром, школьники, доехав до Сейрина, уже проснулись, значит, шанс, что они умудрятся заблудиться по дороге, невозможно мал. Мы же братом подхватили вещи, животных и бегом-бегом помчались сначала домой, поменять вещи и отдать Нигоу и Джента в гостиницу для животных под обиженный лай щенка и снисходительное кошачье «свободны, его светлость в ваших услугах не нуждается». На поезд мы успели буквально чудом, надеюсь, что ничего жизненно важного не забыли.

А теперь мы стояли на пороге дома «обожаемых» родичей, не решаясь нажать на звонок: вид у обоих был недостаточно свежий, цветущий и так далее, а значит будет сложно. Тетя Юми непременно что-нибудь себе напридумывает, разволнуется и будет пить валерьянку. Дядя Шуума отведет потом каждого в сторонку и, проникновенно глядя в глаза, допросит, все ли у нас хорошо, не обижает ли нас кто и далее по списку гипотетических проблем отдельно живущих молодых парней. Бабушка Каору ничего не скажет, но порции еды будут увеличены втрое: одна нормальная, вторая от тети, третья от нее, а так как они изначально немаленькие, то через несколько дней передвигаться мы станем перекатами. А дед… дед это отдельная песнь и предсказывать, как он отреагирует, я не брался.

— Что, американишка, руку поднять не можешь, на звонок нажать? — дверь отворилась неожиданно для обоих, Коки аж закаменел, а я привычно поднял кулаки для обороны. И все тот же не по-старчески сильный голос с ехидными нотками продолжил:

— Ну-ну, будет прыгать на пороге, полчаса как приехали — и ни здрасьте, ни гостинцев. Ну молодежь пошла…

Обменявшись с братом взглядами обреченных на пожизненное, я первый шагнул в дом. Американишка, значит? Да, дед определенно «в настроении».