Связанные чётками (джен)

Закусив губу, Кагоме виновато потупилась, не в силах вынести этот полный отчаяния взгляд парня, мечту которого только что, пусть и не нарочно, но всё же разбила. Видать, Йошинори был действительно слабым заклинателем, раз ему стоило стольких усилий создать подчиняющие чары, которые в своё время без особого труда дались даже бабушке Каэдэ. Конечно, существовала вероятность, что с чистокровной нечистью этот фокус срабатывал не так легко, как с полукровками, но Кагоме почему-то в это верилось с большим трудом. Скорей всего Инуяша был совершенно прав — способности Йошинори на самом деле вовсе не на таком уж и высоком уровне, как утверждала Гинцуки.

Гинцуки!

Внезапное осознание, какой ценой Йошинори пытается добиться своей цели, мгновенно привело Кагоме в чувство, а очередной грохот, сопровождаемый ещё одной порцией неприятного визга, мгновенно вернули ей былую уверенность. Решительно отбросив в сторону все возникшие сожаления, Хигураши упёрлась руками о влажную от дождя землю и, глубоко вздохнув, резко поднялась на ноги, при этом от души надеясь, что отчаянно трясущиеся колени не подогнутся, и она снова не шлёпнется в грязь.

— Йошинори-сан, — глухо кашлянув, чтобы вернуть осипшему голосу необходимую чёткость, произнесла она, глядя в упор на молодого человека, который, словно разом потеряв ко всему интерес, отстранённо рассматривал утопающие в луже чётки, где не наблюдалось даже слабого свечения духовной силы. — Йошинори-сан, пожалуйста, прикажите Гинцуки отпустить демона! Он ведь убьёт её!

Кагоме откровенно боялась, что парень её попросту не услышит, потому старалась говорить как можно громче и увереннее, чтобы перекрыть шум непрекращающейся битвы, а ещё, чтобы привести в сознание заклинателя, который, казалось, окончательно впал в ступор. К счастью, эти усилия увенчались успехом, однако вовсе не тем, на который она рассчитывала.

— Да как ты смеешь мне указывать?!! — вдруг рявкнул Йошинори, чем заставил Кагоме крупно вздрогнуть.

Инстинктивно отступив на шаг, Хигураши изумлённо уставилась в его перекошенное лицо, словно сомневаясь, что перед ней тот самый человек, что и минуту назад. В этом Йошинори не было и частицы того отчаяния и безнадёги — в мгновение ока всё это сменилось всепоглощающим гневом и откровенной неприязнью.

— Не лезь, куда не звали, маленькая дрянь! — прошипел он сквозь стиснутые зубы, буквально испепеляя Кагоме взглядом. — Жизнь Гинцуки тебя совершенно не касается!

— Да... да как же это?.. — пробормотала Хигураши, искренне не понимая, почему тот вдруг накинулся на неё, вместо того, чтобы броситься спасать своего соратника, раз уж теперь стало абсолютно ясно, что затея с чётками полностью провалилась. — Как же это не касается! — словно опомнившись, прокричала она, всё ещё надеясь достучаться до здравого смысла заклинателя. — Предлагаешь просто стоять и смотреть, как она погибает?! Заклятие не удалось, Гинцуки ранена! Самое мудрое сейчас — отступить! Отзови её, а демона мы сами уничтожим — у моих друзей достаточно сил и опыта, чтобы...

Кагоме хотела сказать ещё много чего, но все слова разом застряли у неё в горле, когда Йошинори вдруг запрокинул голову и громко рассмеялся. Громко, отрывисто — он словно выплёвывал этот неестественный хохот, в котором не было ни грамма весёлости. Так мог смеяться разве что умалишённый — и от этого Кагоме сделалось откровенно не по себе, однако по-настоящему жутко стало, когда Йошинори вдруг внезапно замолк.

— Да что ты вообще понимаешь? — криво усмехнулся он, бросив на Хигураши полный презрения взгляд, от которого у бедняжки мороз пробежал по позвоночнику. — Лису пожалела? Дурочка!.. Если сдохнет — найду слугу посильнее, — хмыкнул он и резко подался вперёд.

Кагоме даже на миг зажмурилась, уже всерьёз думая, что тот сейчас ударит её, но Йошинори лишь нагнулся, чтобы подобрать лежащие подле её ног чётки. Накинув их на руки, чтобы те повисли на согнутых локтях, он вновь скрестил пальцы, формируя таким образом новую печать.

— Гинцуки, держи его! — произнёс Йошинори, и Хигураши вновь ощутила, как его голос каким-то странным эхом отразился в самой её голове, будто и не был звуком вовсе. — Я вновь сотворю заклинание, — пробормотал он и закрыл глаза.

— Вот ведь дебила кусок! — не сдержавшись, выдала Кагоме чужую фразочку и уже было качнулась в сторону Йошинори, чтобы выхватить у него эти треклятые чётки, но не успела сделать и шагу, как совсем рядом раздался оглушительный грохот, от которого содрогнулась земля. А ещё через секунду буквально в двух шагах от них рухнуло обмякшее тело Гинцуки.

Взвизгнув, Хигураши присела на корточки, прикрывая обеими руками голову от брызнувших во все стороны комьев грязи. Одуряющий визг демона, не прекращающийся всё это время, так резко стих, что на миг девушке даже почудилось, что она потеряла слух. Однако это впечатление очень быстро рассеялось, когда до её ушей донёсся хриплый, протяжный вой, постепенно переходящий в булькающее рычание, чтобы затем стать жалобным поскуливанием.

Тяжело сглотнув подступивший к горлу ком, Хигураши аккуратно приподняла голову, ошарашено уставившись на лежащую прямо перед ней трёххвостую лисицу, слабо шевелящую лапами в бесполезной попытке подняться. Весь её бок представлял собой сплошную рваную рану, так что оставалось загадкой, как она смогла продержаться так долго в битве со столь страшным противником, чья чёрная громада лохматым силуэтом выступала из темноты, нагоняя ужас одним своим видом.

Стараясь громко не стучать зубами, Кагоме затравленно уставилась на монстра, который, упёршись передними лапами в землю, мотал из стороны в сторону слюнявой мордой, иногда с неприятным чавканьем слизывая с себя длинным языком капли крови, что брызнули из раны на горле, когда Гинцуки вцепилась в него клыками. Хигураши от всей души надеялась, что тот и дальше будет настолько же занят, чтобы не вспомнить про недобитого противника.

— Гинцуки, — услышав очередной болезненный всхлип, жалобно пискнула Кагоме, снова глянув на лисицу, которая, крупно вздрогнув всем телом, вдруг буквально на глазах стала уменьшаться в размерах, постепенно теряя свой звериный облик.

Густая шерсть, от лап до самой шеи заметно потемнела, стремительно меняя цвет и текстуру, пока полностью не стала грубоватой тканью изодранного, сплошь залитого кровью кимоно, мешковато облегающего тонкую фигурку молоденькой девушки, чьи длинные волосы серебристой волной стекали по мелко вздрагивающим плечам, ложась на раскисшую от дождя землю.

— Гинцуки! — почти на четвереньках бросилась к ней Кагоме, уже чувствуя зловоние, вырывающееся из приоткрытой слюнявой пасти чёрного, как сама ночь, демона, предвкушающего ужин из лисятины, щедро сдобренной человечьей кровью. — Гинцуки, очнись — нам надо бежать! — затараторила Хигураши, закидывая безвольную руку девушки себе на плечо. — Йошинори, чего стоишь? Помоги мне! — поняв, что сама не справится, рявкнула Хигураши, обернувшись к застывшему в паре шагов от неё заклинателю, но тот никак не отреагировал. Закрыв глаза и выпрямив спину, он мраморной статуей остался стоять на месте, готовясь смиренно принять свою смерть от когтей чудовища, которого так и не смог связать заклинанием.

Кагоме даже цыкнула с досады, от вида этого глупого театрального представления, и уже хотела было выдать ещё одно не самое лестное замечание из репертуара Инуяши, но не успела.

— Мироку, не вздумай! Оно ядовитое! — вдруг грянул в тишине родной крик, от звука которого сердце Кагоме радостно заныло в груди.

— Давайте лучше я, господин монах! — послышался ещё один знакомый голос, за которым последовал оглушительный свист рассекающего воздух костяного бумеранга.

Отпустив руку Гинцуки, Кагоме медленно сползла прямо в грязь, совсем не замечая, что уже изгваздалась по самые уши. Только теперь, глядя на то, как резво подпрыгнула вверх Санго, чтобы пустить в демона свой Хирайкоцу, Хигураши поняла, насколько сильно устала. Не чувствуя в себе достаточно сил, чтобы броситься на помощь друзьям, она кинула быстрый взгляд на Гинцуки, с удовлетворением отметив, что та хоть и тяжело, но всё же дышит. В сторону же Йошинори Кагоме смотреть не хотелось вовсе, поэтому утруждать себя она не стала. Куда больше сейчас заслуживал её внимания костяной бумеранг, который, очертив в воздухе дугу, метко врубился демону в голову.

Явно не ожидая такого подвоха, монстр сильно качнулся в сторону, едва не рухнув наземь. Его ярко-красные глазёнки на миг расширились от удивления, а из открытой слюнявой пасти хлынул уже знакомый скрипучий визг.

— Да итить твою! — взвыл Инуяша, едва успев прикрыть уши руками, в одной из которой крепко сжимал Тессайгу.

К счастью, этот вой продолжался недолго. Приструнив своих обидчиков, демон тут же прекратил реветь и, резво подхватившись на все четыре лапы, ринулся на оглушённую Санго, с чётким намерением воздать ей по заслугам. Если бы не Кирара, вовремя пришедшая в себя, эта атака могла закончиться для охотницы весьма плачевно, что уж никак не могла позволить её любимица. Пару раз тряхнув отчаянно гудящей головой, двухвостая кошка стремглав бросилась к своей хозяйке. На ходу приняв боевую форму огненного саблезубого демона, она буквально закинула Санго себе на спину, едва успев взлететь на достаточно большое расстояние, чтобы та оказалась вне зоны досягаемости когтей чудовища, что уже заносил лапу для смертоносного удара.

— Блин, не делай так больше! — рявкнул ей вдогонку Инуяша. — У меня скоро башка лопнет от его визга!

— Нужно как-то иначе, — нахмурился Мироку, сжимая в руке несколько весьма измятых сутр. — Так, чтобы наверняка. Но тут... — окинул он быстрым взглядом поле боя, с досадой отмечая, что ни Воздушной Дырой, ни атаками Тессайги тут вряд ли воспользуешься, ибо существовала опасность задеть Кагоме с остальными. — Тут Раной Ветра бить нельзя. Надо отвести демона подольше, а уж потом...

— Кхе, была бы охота возиться, — хмыкнул Инуяша, даже не дослушав его. — Я это чучело и без Раны Ветра прям тут прирежу! — зарычал он и, вскинув меч, ринулся на демона, аккурат когда тот, потеряв интерес к парящей в небесах огненной кошке, повернул свою вытянутую морду в их с Мироку сторону. — Ну, держись, тварь слюнявая! — взревел полудемон, одним прыжком преодолевая разделяющее его с монстром расстояние. — Теперь моя очередь тебе головомойку устраивать!

Негодующий рык вырвался сквозь оскаленные жёлтые клыки чудовища, когда оно, тряхнув своей косматой головой, кинулось на Инуяшу. Острые, похожие на кинжалы когти со свистом рассекли воздух, буквально взрезав каждую крупную каплю дождя, что в этот самый миг хлынул как из ведра. Однако беспечность, с которой монстр отнёсся к столь мелкому по габаритам противнику, вышла ему боком, ибо достать полудемона оказалось совсем не так просто. Слишком явно подставляясь под прямой удар, Инуяша вдруг резко вильнул в сторону, не позволив задеть себя даже вскользь. Шлёпнув босой ногой по луже, он отскочил назад, чтобы в следующий же миг что есть силы оттолкнулся от земли и затяжным прыжком взлететь к самой слюнявой пасти чудовища.

Демон только и успел с крайним удивлением зыркнуть на него своими красными глазищами, как тут же получил весьма ощутимый пинок пяткой прямиком в сочащуюся рану на горле. Такая силища в тщедушном на вид создании явилась для него полной неожиданностью, вселяющей серьёзные опасения насчёт исхода этого боя. С опозданием осознав свою ошибку, монстр тут же попытался издать парализующий вопль, но вместо звука из его пасти с клокотанием хлынул поток крови.

Отхаркивая кровавые сгустки, демон отшатнулся в испуге, но удалиться на достаточно безопасное расстояние не смог. Острый клинок Тессайги, разметав фейерверком брызг стоящий стеной ливень, со всего размаха врубился в его левое плечо. Сжав двумя руками мокрую рукоять, Инуяша максимально вдавил меч в плоть монстра и, устремляясь вниз, потянул клинок следом за собой.

— Получи! — рявкнул полудемон и последним резким движением полностью отсёк левую конечность чудовища.

Издав клокочущий вопль, демон вскинул уцелевшую лапу, стремясь любой ценой отбить следующую атаку, которая не заставила себя долго ждать. Едва достигнув земли, Инуяша тут же снова оттолкнулся от чавкающей под босыми ступнями грязи и со скоростью ракеты взмыл ввысь, на этот раз резанув чудовище вдоль брюха почти до самой глотки. Слюнявая пасть раскрылась во всю ширину в немом вопле, когда демон, запоздало пытаясь увернуться, резко дёрнулся назад и, не устояв на своих куцых задних лапах, грузно рухнул навзничь, подставив своё вспоротое брюхо под частые капли проливного дождя.

— Ну, а теперь сдохни! — проревел Инуяша, следом за нацеленным в грудь монстра Тессайгой устремляясь вниз.

От последнего удара его отделяли считанные секунды, когда демон, собрав остатки сил, вдруг раскрыл свою пасть, изрыгнув из неё вместе с брызгами крови отрывистый скрипучий визг.

Стиснув зубы, полудемон плотно прижал собачьи уши к голове, но это всё равно не спасло его чуткий слух от противного звука, что не хуже клинка вонзился в самый мозг, вызвав спазм во всём организме. Едва не выпустив из дрогнувших рук меч, Инуяша налету вспорол Тессайгой воздух и, запоздало осознав, что безбожно промазал, тут же с размаху рухнул на пузо демона. Выдав короткое ругательство по поводу своей криворукости и внезапного приступа косоглазия, Инуяша попытался было исправить свой промах, но и следующим взмахом снова взрезал пустоту.

Казалось, будто глаза, предали его, буквально перевернув окружающий мир вверх тормашками. Инуяша уже откровенно не понимал: где левая сторона, а где правая; где небо — где земля; где противник, а где он сам! Неизменным оставался лишь одуряющий визг, нескончаемой пыткой терзавший не только его уши, но и разум.

— А ну заткнись, тварь! — в конце концов взревел полудемон и, плотно зажмурившись, резко вонзил когти левой руки в кожу монстра практически у самых своих ног.

Инстинкты не подвели. И пусть в голове всё ещё продолжалась круговерть, мешающая нормальному восприятию действительности, но зато теперь у Инуяши был надёжный ориентир. Буквально нащупав свою цель, полудемон снова занёс Тессайгу, надеясь наконец закончить эту дурацкую потасовку, но нанести удар так и не смог, ибо зловонная туша под ним вдруг резко дёрнулась, заставив его кубарем скатиться на землю. Не дожидаясь, пока полудемон снова схватится за меч, монстр волчком крутанулся на живот и, шустро перебирая своими уцелевшими в этой схватке лапами, рванул вглубь сада, спеша скорее убраться подальше от нежданно грозного противника.

— Сволочь! — почти обиженно рявкнул ему вслед Инуяша, но при этом с внутренним облегчением ощущая, как вместе с удаляющейся тварью, постепенно стихает и истошный вопль, а мир вокруг становится более устойчивым. — Удираешь, трус?! — злорадно хмыкнул он, после чего медленно поднялся на ноги, для своего удобства с лязгом вонзив Тессайгу в разбитые камни, что некогда были мощёной дорожкой, ведущей от главных ворот теперь уже заброшенного поместья.

По этой самой дорожке, отчаянно хромая, и улепётывал демон, с каждым перекошенным шагом становясь всё меньше и меньше, пока не превратился в непонятное лохматое существо размером с обычную собаку. Не прошло и десяти секунд, как это несуразное нечто скрылось из виду, полностью растворившись в предрассветной дымке.

— Беги-беги, урод! Ещё раз попадёшься — я тебе остальные лапки повыдёргиваю!!! — рявкнул ему вдогонку Инуяша и, выдернув из земли Тессайку, собрался было двигать следом, но сделав пару нетвёрдых шагов, всё же остановился.

Почва под ногами слегка покачивалась, словно при землетрясении, отчего сохранять нужное направление пока было сложновато. Да и где это самое направление полудемон, откровенно говоря, толком и не знал. Прошедший ливень надёжно смыл всё следы и теперь, словно издеваясь, мелкой моросью сыпался на белокурую макушку с нервно подёргивающимися собачьими ушами.

— Тьфу, слабак, — сплюнул Инуяша и по-собачьи мотнул головой, разметав в разные стороны капли воды со своих вымокших насквозь волос. — Кхе, да больно надо, искать его по всем закоулкам, — вернув меч в ножны, фыркнул он, не имея ни малейшего желания ползать по уши в грязи, вынюхивая сбежавшего демона.

После полученных ран тот наверняка притихнет и в ближайшее время даже носа не покажет из своей норы, так что пока можно и не торопиться. Есть время, чтобы прийти в себя, а ещё заняться более важным делом.

— А теперь пора вправить кое-кому мозги, — хмыкнул Инуяша и, тряхнув потяжелевшими от влаги рукавами, не совсем твёрдой походкой направился в сторону друзей, что тесной группкой собрались вокруг лежащей на земле Гинцуки, поодаль от устроенного им побоища.

В первую очередь янтарные очи полудемона выхватили из толпы Кагоме, которая, сидя прямо на земле, увлечённо шарила в своей жёлтой сумке, время от времени вынимая из неё какие-то вещи и передавая их Санго. Вокруг них рыжим огоньком метался Шиппо, всячески стараясь быть полезным, хотя на самом деле скорее больше мешал девчонкам и постоянно налетал на ноги топтавшегося рядом Мироку. Значительно в стороне от них каменным изваянием застыл сам Йошинори. В отличие от малыша, заклинатель даже не пытался помочь — лишь пристально следил за каждым действием, да ещё и с таким видом, будто именно он тут всем и руководил. Правда, этот самый вид, откровенно говоря, оставлял желать лучшего. Как бы парень не старался держаться гордо и величественно, а насквозь вымокшие одежды, основательно заляпанные грязью, в купе со съехавшим почти на затылок высоким головным убором, сильно портили картину, делая весь этот пафос откровенно смешным.

Инуяша даже прыснул, невольно сравнив его с Мироку. Бродячий монах в простой рясе выглядел сейчас куда благородней, чем этот напыщенный индюк в шелках. В отличие от Йошинори, Мироку не играл роль, когда с искренней обеспокоенностью наблюдал за тем, как Санго с Кагоме перевязывают Гинцуки, хотя больше всех волноваться за свою напарницу должен был именно заклинатель, а не видящий её второй раз в жизни буддист.

Словно услышав эти мысли, Мироку резко вскинул голову, настороженно уставившись на бредущего к ним хмурого полудемона, по не самому доброжелательному взгляду которого было хорошо видно, что парень явно кем-то недоволен. Уже догадываясь, кто именно имел несчастье его расстроить, монах лишь тяжело вздохнул и с тоской покосился на Йошинори. Конечно, заклинатель всецело заслуживал того, чтобы Инуяша на свой манер поубавил у него спесивости, однако время для этого сейчас было весьма и весьма неподходящее. Над лесом уже занимался рассвет. Но первые робкие лучи солнца, с трудом пробившиеся сквозь тяжёлые тучи, едва ли были в силах согреть их насквозь вымокшую компанию. Да и другие проблемы требовали скорейшего решения. Так что…

— Эй, Кагоме!!! — вдруг грянул у самого уха Мироку, недовольный возглас, который мгновенно свёл на нет все его предположения, попутно вызвав у монаха приступ головной боли. — А ну-ка подь сюды — я т’те кое-чего растолкую! Алё, ты меня слышишь?!

Не выдержав такого откровенного насилия над своей нервной системой, Мироку инстинктивно отступил на шаг, стараясь держаться подальше от нового источника невыносимого шума, явившегося на этот раз в лице дошлёпавшего до них полудемона. Кто бы сейчас, взглянув на этого бодрого парня, сказал, что он совсем недавно схлестнулся в жестоком бою со здоровенным чудищем. Такому избытку энергии монах мог разве что позавидовать, а вот себе — посочувствовать.

— Я тебя слышу, Инуяша, — устало вздохнул Мироку, прикрыв широкой ладонью свой лоб, в тщетной попытке унять мигрень. — Я, и все мы, а ещё воробей вон на той вершине, — махнул он рукой в заоблачные дали, где, проследив за его жестом, полудемон узрел горный пик, едва выступающий из плотного слоя тумана.

— И чё? — снова глянув на монаха, растерянно крякнул Инуяша, не совсем понимая, к чему тот ведёт.

— А то, что, ради всего святого, пожалей нас несчастных и перестань вопить! Будто нам сегодня демонического визга не хватило! Прояви сострадания и не тревожь Кагоме-сама — ей сейчас совсем не до ваших склок, — с этими словами Мироку отошёл в сторону, чтобы полудемон смог нормально разглядеть лежащую на земле Гинцуки, над которой склонилась Кагоме, отчаянно пытаясь остановить кровь, всё ещё сочащуюся из разодранного бока лисицы.

В первых лучах солнца рваная рана, выглядела особенно ужасающе. Начинаясь где-то у левой лопатки, она растянулась вдоль тела Гинцуки почти до самого живота, отчего казалась одним сплошным кровавым месивом. Зрелище было воистину неприятным. Настолько, что Инуяша махом позабыл обо всех претензиях к Кагоме. Да она сейчас их просто и не услышала бы — слишком уж была занята. Выпотрошив свою аптечку, Хигураши на пару с Санго спешила оказать пострадавшей первую помощь, хотя той в данный момент скорее требовались услуги хорошего хирурга.

Инуяша даже не сомневался, что будь Гинцуки человеком, ни за что не дожила бы до рассвета. Оставалось только загадкой, как она вообще могла противостоять демону, если учесть, что на момент появления их компании уже была серьёзно ранена. Но, тем не менее, она продолжала сражаться в этом абсолютно бессмысленном бою, ради удовлетворения чужого тщеславия.

— Ур-р-род, твою мать! — вдруг громко взревел Инуяша, заставив Мироку крупно вздрогнуть от неожиданности.

Монах и опомниться не успел, как полудемон в два шага настиг заклинателя и, на ходу ухватив того за грудки, буквально вздёрнул над землёй.

— Инуяша! — испуганно вскрикнула Кагоме и, прижав бинт с антисептиком к ране Гинцуки, со всех ног бросилась к полудемону. — Инуяша, не надо! — ухватилась она за его локоть, но даже покачнуть не смогла.

— Ты козёл! — полностью проигнорировав её слабые попытки помешать, зарычал Инуяша, с нескрываемой яростью глядя в перепуганное лицо Йошинори. — Ты что натворил, скотина?! Знал же, что эта тварь тебе не по зубам, но всё равно подставил Гинцуки!

— Я… Она… — залепетал заклинатель, безвольно болтаясь в стальной хватке полудемона. Его взгляд лихорадочно метался из стороны в сторону, выискивая пути к спасению от этого чудовища, но натыкался лишь на молчаливое осуждение на лицах монаха и охотницы. Останавливать полукровку с помощью магии чёток никто из них явно не собирался. — Она исполняла свой долг! — вдруг совершенно чётко произнёс Йошинори, мгновенно меняясь в лице. От былого ужаса, что делал его более человечным, не осталось и следа. Инуяша даже чуть отстранился, не будучи готовым к этой внезапной метаморфозе, превратившей обычного перепуганного парня в озлобленное существо, без тени нормальных людских эмоций. — Сама виновата, что не справилась!

С этими словами заклинатель вдруг наотмашь ударил Инуяшу по рукам, на которых тут же вспыхнуло яркое сияние, а кожу словно опалило огнём. Дёрнувшись от неожиданности, полудемон в тотчас же разжал когтистые пальцы, невольно выпустив чужую одежду.

— Не лезь не в своё дело, полукровка, — расправив ворот своей рубахи, надменно произнёс Йошинори, бесстрашно взирая прямо в его янтарные глаза. — И девку свою тому же научи, — хмыкнул он, кивнув на Кагоме, что стояла рядом, так и не выпустив локоть Инуяши из дрожащих рук.

— Ага, не мешало бы, — вдруг ко всеобщему недоумению согласно кивнул полудемон и, усмехнувшись, резко врубил кулаком прямо в лоб Йошинори, от чего тот со сведёнными у переносицы глазами рухнул назначь, с чавкающим плеском шлёпнувшись в грязную лужу.