Демонический страж (гет)

Во всполохах синего огня Риенн выскочила на крыльцо и захлопнула за собой дверь, врезав ею по лицу бросившегося следом разбойника. Обострённый слух уловил грохот упавшего человека и его потонувшую в криках ругань. Перемахнув через перила крыльца, Риенн помчалась к выходу с постоялого двора. В конюшне у неё за спиной бесновались почуявшие магию лошади.

Бандиты не заставили себя ждать. Всей гурьбой они вывалили из таверны, полные злобы и решимости отомстить. На краю дороги Риенн остановилась и оглянулась. Ветер сорвал с её головы капюшон, разметал тёмные, как ночь, волосы. Она не боялась. В её глазах застыла сталь, столь же острая, сколь и её клинки.

Ослеплённые яростью разбойники бросились к ней. Свой страх они превратили в злость, но Риенн всё ещё чувствовала его отголоски. Кого-то они боялись больше, чем её — быть может, своего главаря, в чьих жилах текла кровь существ намного более древних и могущественных, нежели люди? Этот страх заставил их обнажить оружие и быстро, не давая, как они думали, «ведьме» сконцентрироваться на заклинании, сократить дистанцию.

Но Риенн не собиралась колдовать. Если использовать всю свою мощь, магия, во много раз превосходящая ту, на которую способны смертные, привлечёт слишком много внимания и мигом выдаст её тем, кто не должен знать, что она идёт за ними. Поэтому она достала клинки — два кинжала из холодно поблёскивающего тёмного металла с резной рукоятью. В другое время это, наверное, вызвало бы у банды смех, но только не сейчас, когда они уже видели, на что она способна.

Не дожидаясь, пока её окружат, Риенн метнулась навстречу разбойникам. Быстро, не давая просчитать свои ходы, поднырнула под взметнувшийся для удара топор и загнала клинок в опрометчиво не прикрытое горло бандита. Не заботясь о том, что кровь хлынула на перчатки, закрылась его телом от града ударов, каждый из которых должен был стать смертельным.

Секунда — и Риенн уже оказалась в стороне, с кошачьей грацией увернулась от вражеского меча. Смертным не тягаться с ней в скорости и рефлексах. Но их больше. Теперь уже осторожнее разбойники обступали её полукольцом, тесня к деревьям. Ощетинились в её сторону мечами и топорами, не давая приблизиться на расстояние удара. В этом и заключался минус её кинжалов — длина.

Не переставая пятиться, Риенн свистнула. Бандиты заозирались, но из зарослей никто не появился. У Риенн не было подкрепления — во всяком случае, такого, какое они ожидали. Приняв это за отвлекающий манёвр, несколько разбойников бросились к ней раньше, чем это сделала бы она. Та отскочила назад, разрывая дистанцию, и ушла с линии удара за мгновение до того, как клинок перерубил бы ей шею.

Хлёсткий щелчок. Риенн узнала его, ещё не повернувшись на звук. И, пригнувшись, вскинула руку. Пространство дрогнуло, исказилось, и арбалетный болт, свернув с траектории, насквозь пробил грудь того бандита, что мгновение назад едва не убил её. Но на то, чтобы защититься от выстрела, Риенн потратила драгоценные секунды.

Бандиты оказались слишком близко. С десяток человек, а то и больше, отрезали пути отступления. Зашедший сбоку стрелок заряжал в арбалет новый болт, но только с его стороны Риенн увидела возможность вырваться из окружения. Счёт пошёл на секунды. Всколыхнув перед разбойниками синий огонь, Риенн бросилась к арбалетчику.

Однако плащ сыграл с ней злую шутку. Проворный разбойник перехватил его, взметнувшийся от движения, и рванул. Земля ушла из-под ног. Едва успев пригнуть голову, Риенн ударилась спиной. Рядом упал брошенный кинжал — ей понадобилась свободная рука, чтобы сорвать застёжку плаща. Треснула рвущаяся ткань, но Риенн было не до того: над ней сверкнули клинки.

За миг до того, как её истыкали бы мечами, она отбросила бандитов от себя незримой ударной волной. Крики разлетевшихся, как кегли, людей и отборная ругань тех, кто находился дальше, почти заглушили раздавшийся в небе клёкот, но Риенн услышала. И бандиты тоже — потому что арбалетчик вскинул оружие, а остальные, кто остался на ногах, уставились в тёмные облака.

Но опасность пришла не оттуда. Словно сотканной из лунного света стрелой из-за верхушек деревьев взмыл грифон. Арбалетчик нажал на спуск. Болт рассёк воздух… И, развернувшись в исказившей воздух пульсации, пробил шею стрелка. Тот с хрипом, хватая ртом уже не нужный ему воздух, осел на землю.

Риенн повернулась к вновь бросившимся было в атаку бандитам, но между ними и жницей ужаса с грозным птичьим криком приземлился грифон. Взметнулись в немой угрозе белые крылья, хвост с кисточкой совсем по-кошачьи заметался из стороны в сторону, хлеща по бокам.

И бандиты отпрянули, заколебались под хищным взглядом зверя. Всем своим видом он угрожал разорвать любого, кто посмеет причинить вред его хозяйке. Разбойники переглядывались, крепче сжимали в руках оружие, но не решались бежать. Не все, конечно. Один из них озвучил общую мысль: «Нахрен», — и поспешил скрыться в лесу вместе с несколькими последовавшими за ним товарищами.

А те, кто остался, нерешительно мялись, решая, кого боятся больше — жестокого главаря или грозного зверя. Риенн решила их дилемму.

— Эфир, в бой! — коротко приказала она.

Грифон сорвался с места. Бандиты разом расступились перед ним, и он заметался среди них, со звериной яростью разрывая врагов клювом и когтями. С быстротой тени Риенн очутилась рядом с Эфиром, отбила удар замахнувшегося на зверя разбойника и полоснула его по запястью. Противник зарычал от боли, выронил меч. Следующий удар вспорол ему горло.

Этого оказалось достаточно, чтобы обратить бандитов в бегство. Кто побросав оружие, а кто — не думая ни о чём, кроме выживания, они ринулись вслед за вовремя ретировавшимися пособниками. Привстав на задние лапы и взмахнув крыльями, Эфир проводил их торжествующим кличем.

Когда спины бандитов растаяли в зарослях, Риенн приблизилась к своему зверю и ласково похлопала его по пернатой шее, на что грифон клокочуще уркнул.

— Ты молодец.

В ответ на похвалу Эфир довольно встопорщил перья.

Подобрав второй кинжал, Риенн стёрла с клинков кровь и вложила их в ножны. Критически оглядела плащ с разорванным воротом и оставила его лежать: проще купить новый, чем найти портного, который починит этот.

Ещё раз окинув взглядом место схватки — залитую кровью дорогу и бездыханные тела разбойников, — Риенн подозвала грифона. Опустившись на колено, подтянула подпругу. Любопытный Эфир следил за её действиями с высоты своего роста, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону.

Спина покрылась мурашками от чужого взгляда, но рядом не было ни души, иначе Риенн уже заметила бы незваного гостя. Уверенная в том, что прямой опасности нет, она спокойно выпрямилась, вскочила в седло и только тогда бросила взгляд на окна таверны. В одной из комнат на втором этаже тёмным силуэтом на фоне тусклого свечного света замер на подоконнике демон. Отблески огня очертили его изогнутые рога и грубоватый, но в чём-то даже благородный профиль.

Демон следил за каждым её действием так, будто видел в ней угрозу. Но угрозы не было… Пока не было. Обычно Риенн не щадила демонов, но этот защищал девчонку, способную привести к ней тех, за кем она явилась в измерение смертных. Эта девушка должна оставаться живой, и никто не справится с её защитой лучше демона-хранителя.

Риенн слегка толкнула грифона пятками. Разбежавшись, Эфир подпрыгнул и взбил воздух сильными крыльями. В несколько взмахов он поднялся над деревьями, устремился выше, подхваченный попутным ветром. Плавно и тихо, как метель, он скользил над далёкой землёй на раскинутых во всю ширь крыльях, мчался наперегонки с лунным светом. Риенн привстала в стременах, пригнулась к птичьей шее. Она смотрела на вздыбившийся горами горизонт, но мысли её занимало совсем другое.

Она потеряла след. Эрна и её ассасины умело скрывались, заметали все следы, будто знали, что за ними началась охота. И если так… От давней соперницы Риенн ожидала всего, будь то ловушка, засада или другая подлость. Она просчитывала варианты развития событий, но знать, что придёт в голову Эрне, конечно, не могла. Все жнецы ужаса — древние создания с огромным опытом, и самыми опасными врагами для них всегда будут свои же сородичи.

А потому нужно быть хитрее. Риенн не могла тратить время на бесцельные поиски или, напав на след, слепо гнаться за убийцами. Подопечная демона, не ведая того, облегчит ей задачу, кто бы и за что ни желал её смерти настолько, чтобы послать за ней столь опасных ассасинов.

Риенн похлопала грифона, и он, встав на крыло почти вертикально, повернул. Вдали как крохотные угольки, рассыпанные по золе, тлели окна таверны и фонарь у двери. Расстояние, достаточное, чтобы выжидать и чтобы демон ничего не заподозрил. Повинуясь всаднице, Эфир мягко снизился к самым верхушкам, покружил, ища удобное место, и приземлился на укрытой кронами деревьев, как куполом, прогалине.

Едва пробиваясь сквозь густую листву, лучики серебристого света не разгоняли темноту, но мрак, что клубился в чаще, был темнее. Ещё не осел ползущий от какого-то водоёма вечерний туман, едва различимой дымкой повис над слабо колышащейся травой. Риенн спешилась.

Трава на прогалине не доставала и до колена. Выбрав место посвободнее, Риенн расседлала Эфира, бросила на землю походную сумку и принялась собирать хворост по окрестным кустам.

Грифон разлёгся на земле, вытянув задние, львиные, лапы и помахивая хвостом, будто в раздумьях. Одним полуприкрытым глазом он наблюдал за действиями хозяйки, словно не понимал смысла всего этого труда. Вертикальный, совсем не птичий зрачок скользил туда-сюда, провожая Риенн, пока она не вернулась с охапкой сухих веток.

Соорудив костёр, она щёлкнула пальцами. С её когтей сорвалась искра, и хворост вспыхнул. Этот огонь, в отличие от того, что Риенн оставила после себя в таверне, теплился естественным тёплым светом: магической была лишь искра, но не пламя. Риенн села у огня, привалившись спиной к тёплому грифоньему боку.

Огонь трепетал, приковывал взгляд. В нём терялись мысли, в нём таял сумрак ночи. Смотреть на хаотичный, никогда не повторяющийся танец огня можно бесконечно. Пусть особого смысла в костре не было: Риенн почти не ощущала холода, а уж в сравнении с её родным измерением это было тёплым и светлым, — ей нравилось, каким уютом наполняет огонь даже лесную поляну, сырую от ночной росы и тумана.

Риенн прикрыла глаза. Ей нужно было восстановить потраченный за последние дни запас магической энергии.

И потому она наконец позволила себе провалиться в зыбкую дрёму.

* * *

Смех. Улыбки. Лица родных. Аластриона тоже улыбалась, глядя на них, беззаботно общающихся за семейным ужином. Сегодня вся родня и друзья собрались, чтобы поздравить её с днём рождения. Выслушав тост, она, счастливая и беззаботная, подняла свой бокал и привстала из-за стола, чтобы чокнуться с остальными. Весело зазвенело стекло, раздались радостные восклицания.

Слов было не разобрать, словно всё происходило в потухшем воспоминании, но Аластриону это не смущало. Вместе со всеми она сделала глоток шампанского, снова села на своё место и потянулась за свежей выпечкой. Счастье переполняло её, и она не задумывалась ни о чём, что в другое время показалось бы ей странным или нелепым.

Но вот в одно мгновение она оказалась уже у больших часов в стиле девятнадцатого века, что стояли у двери гостиной, а гости словно не заметили её исчезновения. Они ели, пили, смеялись так, будто она всё ещё сидела рядом с ними. Дрогнувшим от непонимания и растерянности голосом Аластриона окликнула их, но никто, даже самые близкие ей люди — мать с отцом, и ухом не повели.

В животе свернулся холодный комок. Руки задрожали. Почему они не реагируют? Почему не слышат её? Аластриона хотела закричать, но из горла вырвался лишь сдавленный выдох. Горечь болезненно сжалась где-то в районе солнечного сплетения. Почему, откуда? Ведь всё же было хорошо! Откуда взялась эта боль?..

Её тряхнули за плечо. Сквозь помутневший, начавший таять сон донёсся знакомый, но не узнаваемый голос:

— Солнце встало.

Аластриона задохнулась от боли. Как она хотела остаться в кругу близких!.. Но сон неумолимо развеялся, и липкая, ставшая кошмаром темнота выпустила её из своих пугающих объятий. С усилием продрав глаза, Аластриона повернулась к склонившемуся над ней демону.

— Подъём, — безжалостно повторил Ательдарон.

Аластриона вздохнула, прикрыв глаза рукой. Просыпаясь, она предпочла бы видеть слепящий солнечный свет, а не это суровое, жёсткое лицо. Но стоило зажмуриться, слушая удаляющиеся шаги, как перед глазами пронёсся сон, и сердце болезненно сжалось. Сколько она уже здесь? Наверное, в том мире, откуда Ательдарон её забрал, семья и друзья уже ищут её. Может, даже подали заявление и обратились за помощью к местным жителям — прочёсывают окрестности, а вечерами пьют успокоительное, не спят ночами, гадая, куда она исчезла.

Глаза сами собой стали влажными. Если бы не присутствие демона, Аластриона дала бы волю слезам, лишь бы ушла эта боль. Но он стоял у двери, скрестив руки на груди и сверля её нетерпеливым взглядом, и она позволила себе только протереть заспанные глаза.

— Который час? — садясь и откидывая одеяло, поинтересовалась Аластриона.

— Недавно рассвело, — не слишком определённо ответил Ательдарон. — Пора выдвигаться.

Аластриона недовольно заворчала. Отдохнувшей она себя не чувствовала, а от сна в одежде да на не самой удобной кровати тело одеревенело. Поутру в комнату просочилась ночная прохлада, и она зябко поёжилась, едва выбралась из нагретой постели. В окно заглядывало ещё не успевшее отогреть мир солнце, но теплее от этого не становилось.

Потянувшись, Аластриона нагнулась за стоящими рядом с кроватью сапогами и замерла. В изножье кровати лежал крупный свёрток. Сквозь плотную ткань угадывался рельеф чего-то, похожего на изогнутые детали разного размера и формы.

— Да, ты правильно поняла. Это то, за чем я заехал в город, — не дожидаясь вопроса, пояснил Ательдарон. — Надевай и пошли.

Аластриона отдёрнула ткань. Солнечный зайчик сверкнул на отполированных доспехах. Она коснулась кончиками пальцев холодного металла, провела по выступающей гравировке. Под стальные элементы были аккуратно завёрнуты ремешки и крепежи; по-своему изящные наплечники слегка изогнутой формы пластинами накладывались друг на друга и крепились к аккуратному горжету. Рядом лежали наручи с кожаными перчатками, к которым была пришита защита на пальцы, и поножи.

Надевать броню Аластриона, разумеется, не умела, но одного взгляда на выжидающе смотрящего на неё демона хватило, чтобы отказаться от идеи просить его о помощи. Знает ведь, что она не воин и не имела дела с доспехами! Но вместо того, чтобы хоть подсказать, что со всем этим делать, нашёл, похоже, новый повод для насмешек. Нет уж, она скорее с горем пополам наденет защиту сама, даже если на это уйдёт всё утро, чем повеселит рогатую заразу.

Смерив демона взглядом, Аластриона уверенно схватила поножи, вытянула ногу и принялась возиться с застёжками. Ательдарон наблюдал за ней с ироничной усмешкой, будто ждал, когда же лопнет её терпение или она запутается окончательно. Но Аластриона не сдавалась. Кое-как закрепив поножи и наручи, она взялась за горжет. Сложнее, чем надеть его, не видя креплений, оказалось только прикрепить к нему наплечники.

А потом — закрепить их на плечах. Аластриона затягивала ремешки, но то путалась в них, то броня съезжала. Занимать своё место наплечники никак не хотели. В очередной раз отстёгивая все крепления и принимаясь за них заново, Аластриона недовольно зарычала, отчего усмешка Ательдарона превратилась в ухмылку. Кажется, ему не надоедало наблюдать за её потугами.

Раздражённо отцепив ремешки, наверное, в пятый раз, Аластриона демонстративно развела руками.

— Так и будешь смотреть или поможешь? Я ведь и полдня могу тут простоять.

Ей казалось, что она выбрала верную тактику: ведь Ательдарон спешит, разве нет? Но он только пожал плечами:

— Да пожалуйста. Торопиться нам некуда, принцесса.

— Тебе что, мои неудачи удовольствие доставляют? — задохнулась от возмущения Аластриона.

— Любопытно, как скоро ты сдашься, — качнул головой Ательдарон. — И когда до тебя дойдёт, что можно не требовать, а попросить.

Аластриона вскинула брови. Ничего, что можно на это ответить, на ум не приходило. Обвинить его в издёвке? Так ведь только хуже станет. Скрежетнув зубами, она призналась самой себе, что в этом словесном поединке демон выиграл, и, закатив глаза, нехотя попросила:

— Пожалуйста.

— Вот так бы сразу, — осклабился, показав клыки, Ательдарон.

Он шагнул к подопечной и ловко, без усилий, застегнул ремешки наплечников. Затем поправил и перестегнул крепления наручей и поножей. Аластриона следила за тем, как умело он обращается с бронёй, мельком отметив, что ему даже когти не мешают. А у неё ничего не вышло сделать чуткими пальцами без когтей… Она недовольно скривила уголок губ. Нет ничего неприятнее, чем признавать своё поражение.

Ательдарон поднялся с колена, и Аластриона уже почти привычно задрала голову, чтобы смотреть ему в лицо. Когда он стоял так близко, особенно остро ощущалось, насколько он сильнее любого человека. Высокий, мускулистый, опасный… От него хотелось отойти, но в то же время в нём было что-то противоречиво притягательное.

Поймав эту мысль, Аластриона одёрнула себя. Что за чушь? Этот демон — грубиян и сухарь. Да и вообще, это же не человеческий мужчина, а существо настолько чуждой природы, что только он сам знает, что творится у него в голове, а его рога, крылья и хвост должны вызывать неприязнь, а не любопытство.

— По-моему, пора позавтракать, — окончательно развеивая совсем лишние мысли, оповестила Аластриона.

— В дороге позавтракаешь, — бросил Ательдарон, в очередной раз напомнив, какой скверный у него характер.

Аластриона раздосадовано фыркнула и поплелась к двери. В желудке поселилась гложущая пустота, живот голодно урчал, так что сейчас она не отказалась бы от плошки горячей еды и хорошего кофе… Или чая на худой конец, потому что кофе в этом мире вряд ли найдётся. И пенная ванна тоже не помешала бы… Со вздохом Аластриона вышла из комнаты и спустилась на первый этаж.

Но сойти с последней ступеньки Ательдарон ей не дал — схватил за плечо и, когда она оглянулась, жестом показал молчать. Под её непонимающим взглядом он сделал шаг назад, поманил её за собой. Прежде чем пойти следом, Аластриона прижалась спиной к стене и осторожно, не показываясь на свет, выглянула.

За столом, где вчера пировали разбойники, сидели охотники на демонов. Четверо бледнолицых мужчин и женщина расслабленно расположились на скамьях, не скрывая лиц капюшонами. Несмотря на почти неестественную для этого мира красоту, все они были нечеловечески холодны и одним своим видом заставляли страх узлом сворачиваться в животе.

Сейчас они казались спокойными: двое из них уплетали суп, остальные уже отставили пустые тарелки и потягивали эль, — но в них таилась скрытая угроза, на которую всё естество отзывалось жгучим желанием броситься прочь. Вряд ли охотники остановились в таверне, чтобы позавтракать и отдохнуть; нет, они ждали, и Аластриона не хотела выяснять, чего или кого.

Видя, что она не торопится, Ательдарон едва слышно зарычал. Он ждал её на самом верху лестницы. Его хвост метался из стороны в сторону, но не от страха — от злости. Ещё раз взглянув на охотников, Аластриона бесшумно поднялась к демону.

— Как ты понял, что они там? — шёпотом спросила она.

— Почуял, — так же тихо отозвался тот.

— Как нам выбраться? — пожалуй, этот вопрос беспокоил её больше всего.

Вместо ответа Ательдарон вернулся в комнату и распахнул окно. Аластриона встала рядом с ним. Внизу находилась крыша хозяйственной пристройки, с которой можно было осторожно спуститься во двор, но от самой мысли о том, что стоит оступиться — костей не соберёшь, ей стало не по себе.

Спрашивать её мнение Ательдарон не собирался. Он перебрался через подоконник и встал на жалобно скрипнувшие доски. Аластрионе показалось, что крыша сейчас проломится под его весом, и она заколебалась.

— Давай! — рыкнул Ательдарон, протянув ей руку.

В следующее мгновение Аластриона услышала то же, что и он — скрип половиц в коридоре и крадущиеся шаги, что замерли у двери. Едва слышно чертыхаясь, она взобралась на подоконник, схватила демона за руку и вылезла наружу. В тот же миг дверь распахнулась, и охотники ворвались в комнату. Выкрикнув что-то непонятное, мужчина со шрамами на щеке вскинул руку. С его пальцев сорвалась шаровая молния.

На одних инстинктах Аластриона отскочила назад. Край крыши треснул под ногами, и она с ужасом обнаружила, что потеряла равновесие. Однако раньше, чем она сорвалась бы, Ательдарон схватил её и взмахнул крыльями. Падение превратилось в полёт. Аластриона вскрикнула, мёртвой хваткой вцепилась в демона. На крышу выбрался охотник с арбалетом, а колдун, высунувшись в окно, метнул вслед демону и его подопечной ещё одну молнию.

И мир перевернулся, потому что Ательдарон метнулся в сторону, обернувшись вокруг своей оси. Аластриона зажмурилась, крепче обвив демона руками и ногами. Магический шар промчался мимо и разлетелся снопом искр, в пустоту ушёл арбалетный болт. Треск известил о том, что молнии посыпались им вслед одна за другой.

Ательдарон ускорился. Часто взмахивая крыльями, он бросался из стороны в сторону. Ветер свистел всё громче и становился всё холоднее. Аластриона рискнула открыть глаза. Небо, лазурный кусочек которого она видела из-за плеча демона, стремительно приближалось. Несколько шаровых молний взорвались снопом искр позади, и Ательдарон выровнял полёт. Сбоку мелькнули пушистые облака.

Дыхание перехватило. Боясь сделать лишнее движение, Аластриона осторожно выглянула из-за наплечника Ательдарона. Таверна, во дворе которой, глядя им вслед, замерли пять крохотных фигурок, почти затерялась в лесу. Кроны деревьев сплетались в похожий на мох ковёр, лишь в одном месте взрезанный расходящимся на множество потоков руслом реки. Редкие облака плыли к далёким горам, что синей кривой обозначили край обозримого мира.

Перед этим миром Аластриона почувствовала себя незначительной песчинкой. Прямо перед ней простёрлось от горизонта до горизонта нечто настолько древнее, что целые века в сравнении с этим — краткий миг. Горы, настолько высокие, что их вершины укрывали снежные шапки. Лес, дремучий и старый, повидавший столько, сколько не видел ни один человек. Река, берущая начало в горных водопадах и несущая шумные воды на многие лиги от них.

Мир, что жил за тысячи лет до её рождения и помнил времена, которых не застал, наверное, никто из ныне живущих.

Аластриона забыла обо всём — о том, что привычная устойчивая земля осталась далеко внизу, о страхе, который захлестнул её в первые мгновения, об охотниках на демонов. Ветер растрепал её волосы, погладил лицо прохладным касанием. Быстрым потоком, словно незримая река, нёс её и изредка взмахивающего крыльями демона к горам.

А затем безмятежное небо пронзил многоголосый рёв. Пропустив удар, сердце ушло в пятки. Никогда ещё Аластриона не слышала ничего подобного, но по тому, каким напряжённым и сосредоточенным стало лицо Ательдарона, поняла: дело плохо.

— Что это?.. — севшим голосом выдохнула она.

Ательдарон не ответил. Почти сложив крылья, он бросился вниз, и тогда Аластриона увидела. С той стороны, где остался трактир, из пелены облаков вылетели пять чёрных драконов. Издали они напоминали гигантских летучих мышей с длинными шеями и хвостами, но чем ближе подлетали бросившиеся в погоню чудовища, тем отчётливее виделась их сверкающая металлом чешуя и тёмная броня из находящих одна на другую пластин. На спинах драконов, пригнувшись к их гибким шеям, восседали охотники.

Аластриона не могла вдохнуть, и не только от страха: воздух упругой подушкой ударил в спину. Демон мчался к земле, но оторваться от преследования в небе не мог — драконы приближались слишком быстро, и вот уже один из них выплюнул сгусток огня. Аластриона не смогла даже закричать. Резко раскинув крылья, Ательдарон кинулся в сторону.

Угрожающе острые деревья становились всё ближе, а с другой стороны солнце заслонили чёрные крылья. Самый быстрый дракон вытянул лапы и растопырил когтистые пальцы, как хищная птица, собирающаяся схватить добычу. От ужаса к горлу подкатила тошнота. За мгновение до того, как с лязгом сомкнулись драконьи когти, Ательдарон нырнул вниз. Обдав его и девушку потоком воздуха, зверь промчался над ними.

Однако за ним следовали ещё четверо.

Двое из них поравнялись с демоном, не давая уйти в сторону. Остальные раскрыли клыкастые пасти, и Аластриона будто бы в замедленной съёмке увидела, как из горла чудовищ поднимается жар. Руки онемели не то от напряжения, не то от ужаса. Ледяными когтями холод сковал тело. Мозг отказывался верить, что их обоих сейчас сожгут заживо.

Лес внизу резко оборвался на берегу реки, чтобы начаться за ней вновь. Воспользовавшись шансом, Ательдарон метнулся вниз. Позади полыхнул огонь, от волны жара задрожал воздух. Аластриона сжалась, инстинктивно зажмурившись. Не видя, почувствовала, как в раскалившемся воздухе её коконом накрыли прохладные крылья.

И все звуки померкли, поглощённые ударившей в уши водой.