Судьба артефактора (джен)

Линки пришёл ночью. Измождённый, с ввалившимися от усталости глазами, но совершенно счастливый:

— Линки поймать Дорогой Алостор! Линки поймать!!!

Сонно щурясь и кутаясь в тёплый халат, Карлус с любопытством поглядел на «добычу». Признаться, от незаурядной внешности предполагаемого убийцы сына он слегка опешил: одноглазый «гость», с уродливым нефункциональным протезом вместо ноги, с сильно покарябанной мордой спал под действием артефакта и проблем не доставлял. А уж его искусственный глаз, который слабо и хаотично подёргивался в кожаной повязке…

«Забавный артефакт — интересно будет разобрать».

— Линки, ты узнал, как его зовут? — рассеянно уточнил Поттер, так и эдак разглядывая сомнительной ценности приобретение.

— Линки знать! Колдун звать Дорогой Аластор! — отрапортовал домовик, пуча глаза от усердия.

— Ясно, — вздохнул Карлус, пристраивая на лоб Дорогого диск ментального посредника. Лезть в мозги явно опасного волшебника напрямую он не собирался. Мало ли…

Проникнуть в память убийцы сына не удалось. Крепкий блок, явно установлен извне, уже полностью врос в сознание. Сомнительное благодеяние этому страшилищу оказали, вообще-то. В жизни всякое случаются, и лишить себя даже теоретической возможности поработать с памятью… К примеру, изъять воспоминание для просмотра в Омуте памяти. И у специалистов мозгоправов не полечишься — щит не пустит. Это не говоря о ментальном «мусоре», который неумолимо копиться под не снимаемым щитом. Это же, сколько усилий нужно прилагать ежедневно, чтобы просто «проветрить мозги» в многочасовых медитациях? Странный выбор защиты...

Поттер в сомнении потеребил мочку уха. Желания возиться, кропотливо расковыривая защиту… не было. А значит — Дырокол!

Дырокол не самый гуманный артефакт, предназначен для грубого вскрытия ментальных защит. Очень редкая штука и повсеместно запрещённая к употреблению. После работы с ним сознание жертвы уже никогда не будет ясным. А сомнение в правильности своих действий… было. Вон Сириус тоже представлялся врагом, а на деле оказался всего лишь никчёмным балбесом. Можно бы накапать Веритасерум «гостю» под язык, но Поттер заранее мог сказать — не подействует. Дорогой Друг не стал бы брать с собой на дело Дорогого Аластора, если бы его можно было попросту допросить. Наверняка в желудок воинственного инвалида вживлено что-нибудь… этакое.

«Надеюсь, Батильда о моих проделках не узнает. Не хотелось бы её огорчать», — подумал Карлус, закрепляя на голове Дорогого похожий на вычурную диадему Дырокол.

Он грел зябнущие ладони о чашку с горячим чаем, кутался в одеяло и бездумно пялился в пламя камина. При этом, старался не шевелить многострадальной головой. Почему умная мысль проводить рискованные манипуляции с чужим сознанием под стационарной защитой Заклинательного зала, пришла в голову, когда уже накрыло своеобразным откатом?

«Попался, как наивный маглокровка!»

Ему даже на ум не пришло, что Дорогой Аластор не утруждает себя заботой о содержимом собственной черепной коробки. Ритуалы поддержки, медитации… вообще! Стоило Дыроколу проделать дырку, как… безумие выплеснулось мощным фонтаном! А Карлус Поттер сидит, любопытный, с наивно распахнутым сознанием. Стыдобище!

Карлус зажмурился, страстно желая забыть приключившийся конфуз. Забудешь тут, как же. Безумием окатило, как вонючими нечистотами. Ладно, хоть не зря пострадал. Фрагмент памяти с гибелью Флимонта он каким-то чудом успел просмотреть. Опознанный в Дорогом Друге Альбус Дамблдор был ожидаем. Ничего нового. Хотелось бы узнать, что же применил против хозяев гость дорогой, поправ все законы гостеприимства. Но… к Мордреду!

Ещё бы выковырнуть прочь из головы подсмотренное…

«Почему мне так везёт на сумасшедших?»

Судя по разрозненным воспоминаниям, Грюм всю жизнь проработал мракоборцем. А потом его переклинило. Стали мерещиться заговоры, подосланные убийцы, тайные демонологи, натравливающие на него призванных демонов… Из аврората его тихо выперли, когда на тренировке он чуть до смерти не запытал стажёра, показавшегося ему подозрительным. Дело замяли. Грюма выдворили на почётную пенсию. Вот только дело своей жизни Аластор Грюм не забросил: приняв Оборотное зелье, он отправлялся причинять добро, как его понимал. Трупов не оставлял, обращая своих жертв в пыль и развеивая по ветру.

В последние годы он предпочитал охотиться на маглов-церковников и оборотней. Разницы между ними не видел: и те и другие были тёмными тварями. Но маглов было больше, а значит, улов щедрее. Именно Грюм раздраконил Инквизицию. Его ловили, но он был хитёр и изворотлив…

Проблемы магловских священнослужителей и оборотней Карлуса не волновали. Главное, он выяснил: Грюм был доверенным лицом Альбуса по грязным делишкам. Чем помешала директору Хогвартса тихая семья зельеваров, которая в принципе никуда не лезла, Аластор не знал. Альбус в доме выгреб библиотеку, прихватил кое-что по мелочи… Ничего не искал.

Карлус Поттер много чего повидал на своём веку, сам добропорядочным не был, чего уж там. Во времена буйной молодости и убивать приходилось, и даже пиратствовать довелось, и в магловских войнах поучаствовать, но выплеснутое из разума безумного Грюма… это было за гранью добра и зла.

— Нисси! Принеси графин с Огденским и чего-нибудь, — он покрутил рукой, по-видимому, изображая закуску. Сегодня он напьётся вусмерть, потому что иначе нельзя. А завтра…

Утром отловленный злодей отправился на алтарь.

Мучимый жестоким похмельем, а в бабушкиных запасах антипохмельного не нашлось, и в стазис-шкафу лаборатории Флимонта его тоже не было, Карлус, тем не менее, решился на ритуал. Держать живьём в своих владениях ЭТО он не хотел. В результате, в подготовке к ритуалу допустил серьёзную ошибку.

Что могло пойти не так в простейшем жертвоприношении? Как на грех убийца сына оказался очень сильным магом, а Поттер не задал параметры сброса излишков, упустив из виду, что дома-то и нет! Куда излитую силу поглощать, заряжая стационарные чары? Всем своим перепуганным существом Карлус чувствовал, как переполнившийся Камень рода перерождается в нечто новое — Дух Дома.

Сколько поколения предков мечтали о разумном доме? Наверняка пытались его создать… а получилось случайно.

Новорожденный Дух Дома спал, и будить его не следовало. Карлус погладил тёплый камень, как ласкают домашнего питомца. Его переполняли одновременно трепетная радость и затаённая досада.

«Я обязательно отстрою особняк. Обязательно! Но не скоро. А пока — спи».

* * *

Утреннее солнце просвечивало сквозь седые пряди волос в причёске Батильды, окрашивая их в золотистый цвет. Рубиновая серьга в ухе словно напилась свежей крови, добавляя в образ подруги инфернальную нотку.

— Карлус, тебе нужно встряхнуться! Съезди в Италию, посмотри, в каком состоянии наследство Дореи. Хоть что-то хорошее от этой женщины.

— Уже, — равнодушно откликнулся Поттер. — Многоразовый семейный порт-ключ у меня сохранился. Посмотрел. Чары скрыта и консервации на вилле действуют исправно…

— Ты хотя бы догадался узнать причину смерти жены? — не отставала Батильда, решившая во что бы то ни стало его расшевелить. Карлус изволил пребывать в меланхолии. Он не знал, как ещё помочь внуку. Нет, выход наверняка был, однако он его не видел. Ритуалы? Зелья? Как мастер-артефактор он мог бы много чего ещё применить, но это убило бы мальчишку. Тупик.

— Причина смерти проста — Дорея вусмерть рассорилась с одной из Медичи. Тому масса свидетелей, но, как обычно, доказательств отравления нет, — отстранённо произнёс он, поморщившись. При каждом движении подруги бахрома её шали настырно и щекотно елозила по лицу, однако покидать приятное «лежбище» Поттер не собирался. Батильда неспешно и с видимым удовольствием пила чай из фарфоровой чашки. На боку посудинки красовалось изображение изрядно ощипанной хищной птицы с на редкость глупым выражением клювастой морды — очередное проявление своеобразного юмора мисс Бэгшот.

— Действительно, — усмехнулась Батильда. — Медичи ядовиты и злокозненны, но неуловимы. Все всё знают, но никто не жаждет их обличать.

Она отставила чайную чашку на столик, принимая у домовика почту.

— Ты только посмотри, что творится, — воскликнула мисс Бэгшот, шурша письмом, выдирая Поттера из сонного созерцания нитки жемчуга на её шее. Эту ночь он снова провёл у постели спящего правнука в «Дырявом котле». Приближалось первое сентября. Мальчик уедет в школу, и добраться до него будет крайне затруднительно. Карлус не верил, что директор не контролирует все тайные ходы и прочие лазейки Хогвартса. И самое печальное — он даже не мог убить бородатую сволочь без опасения, что его смерть не ударит по Гарри. Наверняка же и тут подстраховался. Вряд ли Альбусу хотелось утратить контроль над безответным «подопытным мышонком», над которым проведено столько интересных магических экспериментов…

— Подруга пишет: наше «гениальное» Министерство решило послать на охрану Хогвартса дементоров! Видать, авроры повывелись, раз низших демонов к детишкам шлют. Какой абсурд! И заметь, никто ни за что не отвечает. Кстати, дементоры ищут того самого беглого Блэка, которого ты отправил в Канаду. Подумать только, филиал Азкабана со школьниками вместо преступников. Каково?

— Без разрешения директора это невозможно: пакт о нейтральном статусе школы волшеб… Что ты сказала? Дементоров?! Дементоров… — он замер, потом вскочил, заметался, задев бедром стол, опрокинул чашки с остатками чая. Блюдо с выпечкой покачнулось, но устояло. — Дементор!

Батильда заинтересованно проводила взглядом листок гибискуса, закрутившийся в воронке аппарации Поттера, усмехнулась. Заклинанием убрала беспорядок на скатерти, и достала из корзинки для рукоделия незаконченный пушистый носок для Гарри. Под перестук спиц ей хорошо мечталось. Можно расслабиться в кресле у камелька пристроив ноги на мягкую скамеечку. Она знала — ожидание не затянется. Решив проблему, Карлус непременно прибежит к ней хвастаться. Её размеренная серая жизнь вновь наполнилась смыслом и красками бытия.

* * *

Мир поглотил туман, добавив своё веское слово к безлунной ночи. Редкие огоньки деревенских окошек быстро затерялись в непроглядной мгле.

Таинственные посетители кладбища Люмос не зажигали, хотя вряд ли кто-то смог бы разглядеть специфическое пятнышко света в такую ночь. Масляный фонарь светил куда слабее, зато уж точно не привлекал внимания. Пованивающий прогорклым маслом светильник несла Батильда. Закутанная в большую тёплую шаль ведьма напоминала призрак — баньши, предвестницу смерти. Карлус шёл за ней прикрывая тылы.

Кладбищенский сторож со своей работой не справлялся. Разросшиеся между могилами сорняки цеплялись за подол, угрожающе шуршали, словно шептали вслед проклятья. Заухал филин нагоняя жути.

Они молча пробирались к нужному месту следуя указанию амулета-поисковика. Свежеперекопанный глинистый холмик был завален цветами. Криво установленный какими-то бестолочами скромный мраморный памятник сиротливо белел в темноте.

Карлус провёл ладонью по выбитой в камне надписи, считывая шероховатые буквы:

— Гарри Джеймс Поттер… «Последний же враг истребится — Смерть».

— Идиоты. Они хоть знали, что означает эта надпись? — брюзгливо проворчала Батильда, сгребая в сторону ворох зачарованных на неувядание цветов.

— Просто продублировали эпитафию с могилы родителей, — тихо откликнулся Поттер, сосредоточенно роясь в потёртом саквояже. Наконец извлёк совковую лопату, увеличил её до нужного размера и поставил сумку на соседнюю могилу.

— Почему малыша рядом с Джеймсом и Лили не похоронили? — не унималась мисс Бэгшот, живо освобождая от оставшихся венков могильную плиту. — Там семейное место, можно сказать, а тут покоятся какие-то бродяги. Уолтер Хэмиш — я вообще о таком маге не слышала. Мелинда Кларк… Маглорожденные, что ль? Безобразие!

Карлус сглотнул от волнения, сжал в кулаки задрожавшие пальцы. На него неожиданно напала словоохотливость, в общем-то, ему не свойственная:

— Думаю, распорядиться было некому. Все так заняты, так заняты… Лучшие умы Министерства потрясены жуткой трагедией в Хогвартсе. Какое несчастье! Кто же знал, что феникс директора не стабилен? Ах, Альбус, Альбус, вопиющее пренебрежение к нуждам своего фамильяра! Хорошо хоть, школьники ещё не подъехали — Хогвартс-Экспресс был в пути. Говорят, пожар охватил всю директорскую башенку и выплеснулся в коридор донжона. Благо, гореть там нечему — зачарованный камень кругом.

— Да уж, — злорадным эхом откликнулась Батильда. — И вот ведь совпадение: в то время, как в своём директорском кабинете сгорел Альбус Дамблдор, на Гарри Поттера в поезде напали дементоры! А в Хогвартс-экспрессе полном детишек оказался единственный взрослый сопровождающий — какой-то трусливый оборотень! Как он туда попал, вообще? Кто пустил? В результате, нет больше Героя Магического Мира.

— Ужасно, — согласился Карлус, аккуратно извлекая чарами основную массу земли с могилы. — Но не одновременно, а пятью минутами ранее гибели почтенного директора.

Комки глины застучали по крышке гроба. Вооружившись лопатой, он расчистил остатки грунта. Гроб вылетел из тёмной ямы и надёжно утвердился на натоптанной земле. Трепетный огонёк фонаря высветил под снятой крышкой наряженного в новую школьную мантию с гриффиндорской атрибутикой мальчика лет десяти-одиннадцати на вид. Казалось, ребёнок спал.

— Какой щупленький! — грустно произнесла Батильда. — И не скажешь, что ему уже тринадцать. А я помню его пухлощёким весёлым карапузом, которого качала на коленке.

Карлус, водрузив на нос массивные артефактные очки, склонился над гробом, поднеся фонарь к лицу Гарри, внимательно осмотрел его лоб. Довольно крякнув, запустил пальцы за ворот рубашки, стянутой узлом красно-золотого галстука. Подцепил и вытянул что-то невидимое и наверняка неощутимое для чужих, пропустил через ладонь, на которую капнул своей крови из склянки. В мерцающем свете проявился грубоватый, явно наспех сделанный кулон, блеснули гранёные камни. Некоторые из камушков треснули, другие помутнели… Рука Поттера затряслась, едва удерживая фонарь:

— Да-а!!! — ликующий вопль разрезал кладбищенскую тишину и тут же прервался от удара кулака по хребтине.

— Тише ты, оглашенный! Всю деревню разбудишь!

— Получилось, Фея! У нас всё получилось! — счастливо зашептал Поттер. — Ни магических связей, ни контрактов… Малыш чист, как роса!

— Я и не сомневалась, — фыркнула ведьма. — Хоть на что-то полезное дементоры годны. Душа точно не тронута?

— Нет, у блокиратора три круга защиты. В этом у меня сомнений не было, иначе не решился бы натравливать душееда на правнука. Фея, крестраж ушёл в глотку дементора, а это главное!

— Куда теперь — сразу в Италию? — уточнила она, расстилая принесённое с собой одеяло.

— Да. Здесь нам с малышом делать нечего. Вилла Дореи — лучший вариант. Вернёмся лет через десять, не раньше. А там тёплое море, фрукты, песчаный пляж и много жаркого солнышка. Первое время после пробуждения Гарри будет сильно мёрзнуть — такова плата за общение с Вечной Невестой. Сразу же очищу его кровь от яда василиска — целитель уже ждёт. А после зелий промою его вены своей кровью. Моя-то странная кровь очень ему поможет. Переродить в нелюдя — нет, а восстановить попорченные ядом внутренние органы — вполне, да и магическое ядро сколько-то поправит.

— Но ведь… — нерешительно осеклась мисс Бэгшот.

— Да, Фея, я стану его отцом, а не прадедом, и по всем правилам приму в род. Уже и имя придумал — Кевин. Как тебе? — Карлус бережно изъял из оббитого дешёвым шёлком последнего пристанища тело мальчика, устроил его на приготовленном одеяле.

— Кевин… в честь твоего погибшего брата? Хорошее имя, — она ловко сняла с мальчишеских ног ботинки, расстегнула мантию.

— Может, всё-таки выйдешь за меня? Будешь Кевину матушкой, — как бы, между прочим, обронил Карлус.

— Уймись уже, старый сатир! Я буду Кевину крёстной Феей, — хихикнула мисс Бэгшот. — Вот улажу здесь дела и приеду к вам. Надо же проследить, чтобы вы опять куда-нибудь не вляпались.

— Ну, хотя бы так, — вздохнул Карлус.

Он извлёк из саквояжа широкогорлую колбу с плавающим в жидкости крохотным гомункулом, выращенным из крови Гарри. Кукле чарами придали необходимые размеры, облачили в снятые с ребёнка вещи и уложили в освободившийся гроб. Вскоре венки с цветочками заняли прежнее место. Внешне ничто не напоминало о только что свершившемся акте гробокопательства.

Окинув придирчивым взглядом могилу, Поттер поправил сбившуюся ленту венка и удовлетворённо кивнул. Даже если кто-то не в меру любопытный проверит чарами содержимое гроба, результат его не удивит. Никакого отличия от погибшего мальчика отклик куклы не даст.

И тут… Это был второй в его жизни раз, когда куцый и никчёмный Дар пророка ожил, навевая яркое видение. Впервые он увидел юную Батильду. А сейчас…

…Юноша, в котором смутно узнавался повзрослевший и раздавшийся в плечах Гарри, ловко управлялся со Столом Познания. Вокруг столешницы развернулось иллюзорное поле, испещрённое множеством значков. Хороводом кружились некие изображения. Вспыхивали и гасли облачка, состоящие из невесть чего… А рядом с ним восхищённо таращился мальчуган с фамильной поттеровской причёской и тёмными глазищами Батильды…

Карлус с лязгом захлопнул отвисшую челюсть, шумно втянул в себя воздух и протёр глаза. Ни ему самому, ни кому-либо из предков даже в голову не приходило, что Стол может выдать подобную иллюминацию!

Глотнув из фляжки кофе с приятной добавкой, Поттер по-простецки занюхал «добавку» рукавом, и весело покосился на подругу.

«Значит, не выйдешь за меня, Фея? Ну-ну».

Перехватив из рук Батильды закутанного в одеяло пока ещё правнука, и улыбаясь так, что болели щёки, он направился прочь от могилы. Пара волшебников тихо покинула укрытое туманом кладбище.