Стать мастером. Книга 2 (гет)

Праздник Новой Жизни не задался с самого утра: Милли пыталась успокоить безутешную Анжелу почти всю ночь. Влюблённая девушка наконец-то насмелилась сказать о своих чувствах Нолеону, надеясь в мечтах получить положительный ответ и встретить с возлюбленным первый Новый год в стенах Университета, но тот лишь равнодушно проигнорировал её слова, а когда она попыталась настоять на том, чтобы он сказал ей хоть что-то, тот, недолго думая, выдал резкое "нет".

Вздохнув, Милли успокаивающе похлопала девушку, уткнувшуюся в уже мокрую от слёз подушку, по спине. Для неё было очевидно подобное развитие событий: Нол никогда не отвечал ей взаимностью, да и вообще имел очевидные трудности в общении и проявлении эмпатии, так что на что рассчитывала Анжела, она не понимала.

Праздник Новой Жизни многие отмечали дома с семьёй, и в Университете было пустовато. Почти все преподаватели отсутствовали, кроме нескольких одиноких, вроде Жульен Фанис, и, разумеется, несчастного дежурного Раминуса Полуса. Риси отправилась к родным; Роди, Нол и Рвущий-Листья, похоже, собирались отмечать вместе, и Милли даже подумывала к ним присоединиться, прихватив Яну, но теперь, когда её соседка грозилась вытечь полностью на пол из-за трещин в разбитом сердце, у неё не оставалось выбора, как устроить принципиальный девичник.

— Так, всё, хватит реветь. Вставай! — Милли решительно схватила Анжелу за плечи и потянула вверх, приводя её в сидячее положение.

— Он не любит меня, Милли... — тут же заныла девушка сквозь занавес спутанных рыжих прядей. — Не люби-ит... ых! — от долгих рыданий она начала икать.

Подойдя к окну, Милли налила в стакан из графина воды и сунула в руки несчастной.

— Потому что козёл. Потому что сухарь, и вообще, у него кусок льда вместо сердца. Он змей бесчувственный. А ты — молодая, красивая и милая девушка, которая заслуживает настоящего счастья!

— Да? — недоверчиво спросила Анжела, вытирая нос.

— Да! Давай, собирайся! Устроим девичник! Подхватим Яну и завалимся в таверну или... или куда-нибудь на танцы! Точно! Сегодня точно должны где-нибудь устраивать танцы! — загорелась идеей Милли. Трезвая она почти не танцевала, но сегодня ведь был праздник, так что этого и не требовалось.

— Танцы? — без энтузиазма протянула Анжела, но Миллона, грозно нахмурившись, упёрла руки в бока, и рыженькая девушка слабо улыбнулась: — Ты сейчас на мою бабушку похожа.

— Тогда тебе не повезло. Потому что моя бабушка Мартелла вечно читает мне нотации, и я собираюсь вести себя так же, если ты не будешь вести себя хорошо. А ну, поднимайся! Мы идём искать приключения!

Спустя добрых полтора часа после обеда Милли наконец-то смогла вытащить опухшую от слёз подружку за ворота Университета, под погожее синее небо. Празднично украшенный город сверкал на все лады, разодетые горожане сновали по улицам: кто-то шёл в гости, кто-то судорожно закупал недостающее к праздничному застолью, а некоторые, как и девушки, шатались в поисках чего-нибудь интересного.

Добравшись до Портового района, где Яна обещала находиться в это время — в забитой до отказа "Плавучей таверне" — девушки направились к вечно стоящему на якоре кораблю. Оттуда уже доносились пьяные крики, ругань и смех — палуба ломилась от заступивших на заслуженный выходной работяг. Казалось, что весь неблагополучный район сейчас втиснулся туда и вот-вот потопит несчастную посудину.

Рин сидела на корточках неподалеку от трапа, а рядом с ней, облокотившись о бочку, стояла Метредель. Вид у обеих был скучающий: медленно потягивая выпивку, только чтобы согреться, они обсуждали нынешний состав Гильдии Воров и, кажется, были им весьма недовольны.

— Даже повеселиться не с кем. Казалось бы, Арманд принял столько людей за последний год — и где они все? — возмущалась босмерка. — Где наш дух сплочённости?

— Согласна. Никакого праздничного настроения, — поддакнула Рин.

— Дуайены заняты даже в новогоднюю ночь...

— Так-то время для работы подходящее...

— У кого семьи...

— А как же воровская семья??

— Наш неудачник решил провести время с собратьями, а Щедрый уже лежит лицом в салате.

— А ещё твоя Карвен мужика себе нашла, — подлила масла в огонь Рин.

— Не напоминай мне про эту предательницу! — вспылила Метредель и, прищурившись, добавила: — А ведь мы с ней и Аданрел в эту дыру вместе прибыли в поисках лучшей жизни. Столько всего вместе прошли...

Эльфийки переглянулись.

— Одни мы остались друг у друга, — прокомментировала Рин.

— Как бы это ни было печально, — скривилась Метредель.

— Солидарна, — ухмыльнулась в ответ данмерка и, засмеявшись, они стукнулись бутылками.

— Эй, на приколе! — донёсся до них высокий голос, и воровки повернулись: перетаскивая меланхоличную Анжелу на буксире, раскрасневшаяся Милли торопилась к ним, выдыхая целые облака пара, как двемерский центурион. — С праздником! — довольно воскликнула она, отпуская свою пассивную жертву, но тут же подозрительно прищурилась: — Не поняла, а у вас-то чего такие кислые лица?

Рин поднялась, чтобы обнять подругу, предварительно размяв затёкшие ноги:

— Отпугиваем новых посетителей для их же блага, — иронично ответила она. — Ещё немного, и Плавучая таверна пойдет ко дну.

— Смотри-ка, ещё патрулей нагнали, — заметила Метредель вынужденных поддерживать порядок служак, прошедших неподалеку. — Мне всё больше и больше здесь не нравится.

— К тому же не охота и дальше задницу морозить, — кивнула ей Рин и вернулась к Милли и Анжеле: — Как-то с планом на сегодняшний день не задалось. Все разбежались, развлечений мы себе не придумали, а если продолжить пить — то скоро присоединимся к Ислейфу, — данмерка хмыкнула. — Пожалуйста, скажите, что у вас есть идеи, как спасти праздник, иначе я за себя не ручаюсь.

— Движение — это жизнь! — Милли нравоучительно воздела указательный палец. — Предлагаю отыскать какую-нибудь площадку, где можно растрясти все навалившиеся невзгоды! Надо спасти эту несчастную леди от позора и разъедающих душу воспоминаний о разбитом сердце, — она указала на тяжко вздохнувшую соседку. — Короче, давайте потанцуем! Погреемся изнутри и поцепляем каких-нибудь симпатичных парней!

— Ох, Милли, не думаю, что это хорошая... — начала было Анжела.

— Идея просто ужасная, — перебила её Метредель. — Только если там будут парни с толстыми кошельками...

— Да кого ты там... — Рин опасливо зыркнула на Анжелу и поправилась, — кто там станет тебя коктейлями угощать? — провокационно закончила она, улыбаясь.

— Хочешь поставить под сомнение мою привлекательность? — вскинула брови босмерка. — Конечно, я привыкла пользоваться головой, а не строить глазки... — она преувеличенно быстро заморгала.

— Оттого и душная такая, — парировала Рин, на всякий случай, отступив на шаг.

— Ну всё, пепельнокожая, раз так, то новое пари, — она протянула руку, хитро щурясь.

Данмерка насторожилась, но в глазах блеснул интерес, и она вопросительно мотнула головой.

— Кто больше украдёт... сердец — тот и молодец. — Босмерка улыбнулась ещё шире, увидев замешательство подруги: — Что засмущалась, красавица? Неужто ты ещё ни-ни? Я успела отметить, что ты с парнями совсем не умеешь общаться. Так и знала.

— Вообще-то у меня были отношения, — нахмурилась та и страстно схватила согильдийку за руку.

— Вот и чудненько! — Милли разбила спор. — Вперёд! Предлагаю наведаться в торговый район — там постоянно что-то интересненькое происходит. Кстати, Метредель, это — Анжела, Анжела — это Метредель. Всё, погнали!

Схватив под руки Яну и Анжелу, Милли потащила их обратно в сторону городских стен, а Метредель с видом конвоира независимо зашагала следом.

— Милли! — зашептала Анжела. — Я не думаю, что... Что мне понравится кто-то кроме Нолеона, — призналась девушка, опустив голову.

— Что, тоже хочешь поучаствовать в споре? — усмехнулась она. — Не боись, тебя никто не заставляет влюбляться, просто потанцуешь, развеешься. Ты такая хорошенькая, что кто-нибудь тебе обязательно отсыплет комплиментов. Чужое внимание тебе сейчас просто необходимо.

Помявшись, девушка забормотала:

— И прости, что из-за меня ты сегодня не с Роди.

Милли поперхнулась воздухом:

— А причём тут Роди??

— Ну... разве ты бы не хотела побыть с ним?

— Вот ещё придумала! — отвела взгляд Милли, однако её щёки налились румянцем. — Мне вообще-то кое-кто другой нравится! Ты его ещё не видела! Такой мужчина — закачаешься! — она сладко вздохнула, мечтательно прикусив губу, а потом повернулась к Яне. — Кстати, он больше не появлялся?

— Красавчик? — воровка на ходу прицелилась опустошенной бутылкой в урну и с характерным грохотом попала, довольная проявленной меткостью. — Не видела его, — пожала плечами она. — Тут два варианта — либо работает, либо с кем-то развлекается.

— Обязательно было второе говорить прямо сейчас? — проворчала Милли и тоже поникла. — Да, что и говорить, мне там ловить нечего. Придётся и мне кого-нибудь себе подцепить для поднятия самооценки...

— Тогда, раз уж мы решили заняться таким... важным делом, грех появляться на людях так просто, как мы сейчас одеты? — неуверенно заключила Анжела, оглядывая ученические мантии и кожаные куртки. — Мой дядя старьёвщик, у него лавка в Торговом районе. Тётя всегда позволяла мне взять у них что-нибудь поносить на вечер-другой, если аккуратно. Может, зайдём? — она вопросительно посмотрела на девушек.

— Для успеха предприятия — бедняжка дело говорит, — одобрила Метредель. — Как, говоришь, лавка называется? — она попыталась что-то припомнить.

— Ну, так и называется, лавка старьёвщика. Самая большая и старая в столице, — не без гордости в голосе произнесла Анжела.

— Тогда показывай, куда идти, — Милли ослабила напор, позволяя уроженке Имперского города направлять их.

Городские стены отражали холодное, но яркое зимнее солнце, крадущееся над линией горизонта, и даже под сияющими шапками снега белый камень сохранял благородный слюдяной блеск. Башня Белого Золота словно ледяная игла впивалась в глубокое голубое небо, а огромные врата, украшенные коваными узорами и имперским драконом, сквозь которые девушек пронёс радостно возбуждённый людской поток, пронеслись над головами тёмной полосой. По очищенным от снега дорогам, слегка схваченным кое-где ледком, суетились люди и меры в разной одёжке: кто-то уже успел приодеться в парадное, а кто-то выбежал на улицу в чём пришлось. Невысокие сугробики ютились под белыми стенами домов, а с балкончиков и арок свисали разноцветные фонарики и придавали строгим элегантным чертам айлейдских строений уюта и ярких красок, несмотря на зимнюю стужу.

Миновав Храмовый район и Дворцовую площадь, они, наконец, добрались до Торгового, пройдя Имперский город насквозь. Здесь то и дело из питейных заведений доносилась музыка. Из небольшого бара в узком проулке звучала задорная народная плясовая, которой, кажется, подыгрывали на бутылках и ложках уже не в меру развеселившиеся посетители, а из таверны через квартал — залихватская нордская морская шанти. Ароматы жареной дичи, пряного мёда и свежей выпечки клубами вырывались из распахнутых дверей и окон и смешивались с вездесущим запахом дыма от очагов, заставляя проходящих мимо сглатывать слюнки и с интересом заглядывать в тёплые, шумные внутренности трактиров и кабаков.

Ещё через двадцать минут неспешной ходьбы девушки приблизились к нужному месту. Резная деревянная вывеска гласила "Лавка старьёвщика", а снизу почему-то были нарисованы фигурные усы и курительная трубка. Однако Анжела повела их не внутрь, а свернула в ближайшую арку и зашла к зданию с другой стороны. Постучавшись в дверь, они немного подождали, переминаясь, и вскоре им открыл рыжеватый с проседью имперец с фигурными усиками и трубкой в зубах.

— Анжела, моя птичка! — обрадовался он и, оценив компанию, склонился в поклоне: — Приветствую, юные леди! Варус Метрик к вашим услугам! Проходите! Твоя тётушка как раз накрывает на стол!

— Простите, дядя, — пробормотала девушка, заходя внутрь вместе с остальными. — Сегодня я бы хотела провести время с подругами. Как вы и посоветовали, я призналась тому парню, но он отказал мне, — она опустила вновь заблестевшие глаза, и её дядя разочарованно всплеснул руками:

— Как же так, моя ласточка! Как он мог! Он, должно быть, слепой!

— Это точно, слепой, глухой и было бы хорошо, если бы ещё и немой, — поддержала Милли и протянула мужчине руку: — Миллона Хоратиус, соседка по комнате Анжелы, весьма наслышана о вас!

— О, а я наслышан о вас, юная леди! — воскликнул тот в ответ. — Итак, что же привело вас в мой дом накануне праздника Новой Жизни? — он хитро прищурился. — Да ещё и в таком прекрасном составе! — он указал на каждую из девушек, и те представились, пожимая его худую руку.

— Мы хотели потанцевать сегодня вечером, но нарядиться нам, как оказалось, не во что...

— Это просто невероятная несправедливость жизни! Которую нам срочно нужно исправить! — Варус подмигнул и направился вглубь дома, махнув рукой, чтобы гостьи следовали за ним. Из комнаты на голоса выплыла полная рыжая в веснушках женщина в белом переднике и хлопнула в ладоши, увидев целый цветник, и крепко обняла племянницу.

— О-о, моя милая, я слышала, что вы говорили. Как тот парень мог отвергнуть мою малютку, мою солнечную крошечку, такую куколку! — она засюсюкала, и Анжела, слегка покраснев и покосившись на эльфиек и довольно улыбающуюся Милли, немного отстранилась:

— Тётушка...

— Пойдёмте! Выберете по платью и сразите этот город наповал! Ах, сразу вспоминаю, как мы с твоим дядей танцевали ночи напролёт! Помнишь, мой котик?

— Конечно, тыковка... — отозвался мужчина, проворачивая заедающий ключ, отпирая дверь в лавку.

Девушкам открылась целая сокровищница барахла! Длинные полки были заставлены разными вещицами вперемешку, от алхимических колб до старых монет и детских выкрашенных игрушек, на полу была составлена разная мебель, а вдоль другой стены тянулись ряды одежды разного размера и фасона. Что-то давно вышло из моды, другие вещицы выглядели кричащими и безвкусными, но были среди них и симпатичные платья и костюмы. Притом вся одежда была аккуратно починена и отглажена. Смешавшийся запах множества вещей в помещении не был неприятным и создавал атмосферу найденного в забытом чулане клада.

— Ого! — выдохнула Милли с заблестевшими глазами.

Рыжая тётушка, не переставая что-то щебетать, безошибочно отыскивала платья нужных размеров и складывала на прилавок.

— Интересно, интересно, — осматривалась Метредель, прикидывая ценность того, что видела.

— Даже не думай, — шепнула ей Рин, вежливо улыбаясь суетящейся хозяйке каждый раз, когда та кидала на нее взгляд.

Подойдя ближе, они взяли с позволения тетушки первые платья на примерку: Рин — верхнее, первое попавшееся, а Метредель — тщательно пощупав и осмотрев каждое. Понаблюдав немного за согильдийкой, Рин пихнула её легонько в бок и указала на смешное, давно вышедшее из моды платье на манекене, излишне вычурное, с крупными дурацкими бантами:

— Твой вариант.

Босмерка фыркнула и толкнула её в ответ, продолжив рыться в тряпках.

— Так, а для такой миниатюрной девушки придётся постараться, — поправила кудри женщина, разглядывая Милли.

Анжела тоже выбрала себе парочку платьев и направилась в примерочную.

Следующие полчаса девушки и женщина вместе с ними потратили на примерки и обсуждение платьев. Правда для Милли нашлось только одно слегка широковатое ей в плечах и груди подростковое платье, сиреневого оттенка, полностью закрытое, слишком строгое для праздника, но та, едва заметно поморщившись, в итоге, смиренно пожав плечами, приняла положение вещей. Анжела же остановилась на вышедшем из моды, но просто замечательно на ней севшем сине-зелёном платье с кожаным корсетом и пышной юбкой. Пока Метредель переодевалась то в один наряд, то в другой, тётушка распустила племяннице косички и причесала, отыскав где-то милый ободок с шёлковыми синими розами. В сочетании с рыжими волосами внешность девушки заиграла красками.

— Тебе так идёт! — Милли подняла большие пальцы, разглядывая свою соседку. Она было открыла рот, чтобы сказать про то, какой Нолеон дурак, раз упустил такую кроткую красоту, но вовремя передумала, решив не травить душу лишний раз. — Кажется, я знаю, кто победит в споре!

— Да ладно тебе, — улыбнулась немного ожившая Анжела.

Сидя неподалеку, зевая то ли от выпитого, то ли от тепла и уюта магазинчика, Рин некоторое время не подавала голоса, совсем слившись с окружением. Только когда, наконец, Метредель определилась и вышла из примерочной, воровка поднялась ей навстречу, сонно протянув:

— Ещё не наступил 428-ой?

Оценив друг друга с головы до ног, девушки постарались не выдать взаимного одобрения и повернули к остальным. На босмерке красовалось золотистое жаккардовое платье, тисненное цветочным узором и подпоясанное коричневым пояском — нельзя было не заметить, что наряд был выбран со знанием дела. Рин же предстала в облегающем талию и бедра пыльно-розовом платье, расклешенном книзу. Треугольное декольте слегка обнажало её грудь, выше которой на всеобщее обозрение поблёскивал амулет Тени. Кроме того, у соблазнительной модели были полупрозрачные широкие рукава, ниспадающие чуть ли не до колен.

Ещё раз глянув друг на друга, Рин хихикнула:

— Чем-то похоже на обивку дивана.

— Слышь ты... Гарпия! Взмахни крылышками и улетучься отсюда, — шепнула в ответ Метредель, и обе расплылись в неловких улыбках, поняв, что на них смотрят.

— Ну, пора блистать, — с тяжёлым вздохом, будто собиралась на работу, Милли накинула на плечи мантию, а затем и свой тёплый плащ.

— Мы будем аккуратными и вернём платья завтра, — пообещала Анжела, и тётушка улыбнулась, любуясь племянницей:

— Я знаю, солнышко. Ну, ступайте, а то темнеет нынче быстро! Ваши вещи я сложу в отдельный шкаф, где их никто не тронет, а завтра или на днях заберёте…

Распрощавшись с дядюшкой, который завалил их целым ворохом комплиментов, девушки направились к центру района, где уже развернулись гуляния. Переговариваясь, они добрались до здания Имперской Восточной компании, из дверей которой играла весёлая танцевальная музыка, и то и дело сновал разношёрстный люд. На нависающем громоздком балконе, тяжеловесно опирающемся на колонны над входом, висело длинное полотно с фигурной надписью, гласившей: "Имперская Восточная компания поздравляет жителей и гостей столицы с праздником Новой Жизни!" Белая лента плавно вздымалась от ветерка и призывно звенела бубенцами и колокольчиками, привязанными к массивным балясинам.

— Наша остановка, что думаете? Тут точно будет выпивка, так что я голосую за! — подняла руку Милли.

— Без неё будет сложно, — согласилась Рин, поддержав подругу.

Едва девушки распахнули двустворчатые двери из чернёного дуба, на них тут же накатила волна праздничной энергии: в просторном белокаменном холле под крестовидными сводами ярко горели люстры, на которых не пожалели в такой день волшебных свечей — под ними плясали и нарядные, и не очень девушки и парни. Над большим камином в левой стене красовалась огромная, во всю стену, шпалера с торговым кораблём, преодолевающим бурю. По периметру отдыхающие облепили длинные лавки и барные столики. На небольшом балкончике справа, над танцевальной залой, слаженно играл камерный оркестр. Несмотря на высокие потолки и большое пространство здесь было весьма душно, но главное — тепло, а запахи напоминали ароматы типичной простолюдинской таверны. В глазах пестрило от быстро сменяющихся картинок, разноцветных пятен-гирлянд и венков из лент и снежноягодника, украшающего стены.

Особая толкучка наблюдалась, конечно же, возле барной стойки. Три девушки в беленьких передниках, почему-то все аргонианки, едва успевали наполнять кружки, а грузный имперец — выкатывать и открывать новые бочки. В отдельном котле, испуская волны сногсшибательного аромата, подогревалось вино со специями.

— О-о, вот это по-нашему! — глаза Милли засверкали, и она потёрла руки в предвкушении.

Анжела нашла местечко на подоконнике, куда девушки могли сложить свою верхнюю одежду, и магичке, страстно желавшей погреться изнутри поскорее, пришлось вернуться к подругам.

Пока Метредель оглядывалась по сторонам, разведывая обстановку, Рин склонилась к Милли:

— Могу ли я, — девушка пыталась пересилить музыку и окружающий шум, но так, чтобы слова не донеслись до чуткого эльфийского уха её соперницы, — получить от тебя пару советов? По-поводу нашего спора...

Осмотрев платье подруги, довольно недвусмысленно намекающее на желание внимания, она махнула рукой и отвела её в сторонку.

— Если будешь вести себя в таком виде соблазнительно или кокетливо — проблем не оберёшься. Думаю, Метредель именно так и поступит, но у неё явно есть в этом опыт. Так что тебе придётся сыграть роль дивы. Будь приветливой, открытой и улыбайся. Пусть все считывают в твоём поведении, что ты пришла потанцевать и пообщаться, а не поймать себе парочку болезней, которые передаются известным способом. Давай, будь уверенной, но не высокомерной! А я пока Анжелу танцевать пристрою, как раз вольта⁽¹⁾ начинается...

Подмигнув, Милли отошла к соседке, которая скромно теребила юбку, с волнением глядя, как кавалеры приглашают дам одну за одной.

— Ты же умеешь танцевать вольту? — на всякий случай спросила она, и, когда та кивнула, повела её под руку в сторону только что прибывших мужчин крепкого вида, гладко выбритых и скромно, но чисто одетых. Её взгляд безошибочно распознал в них стражников.

Словно только этого и ждал, один из мужчин подскочил к девушкам, предлагая Анжеле руку. Та кротко улыбнулась и, вопросительно взглянув на подругу, получила её благословение и отправилась танцевать.

Чувствуя себя свахой, Милли закрутила головой, отыскивая среди толпы народа своих эльфиек.

Предприимчивая Метредель уже танцевала с симпатичным молодым босмером, у которого, судя по росту, точно были предки-альтмеры: Рин видела, как та целенаправленно подошла к нему, что-то сказала, и тот, ухмыльнувшись, тут же повёл её в круг приготовившихся пар.

"У них это так просто выходит, будто само собой", — думала данмерка, сконфуженно застыв посреди толпы и из-под ресниц разглядывая снующих рядом людей. Ей хотелось спрятаться — не потому, что она стеснялась, но потому, что привыкла, и только усилием воли ей удалось убедить себя, что здесь нет Орваса и Камонны, а значит — бояться нечего. Кроме этого здесь было столько людей, что слиться с ними не составило бы никакого труда. Однако сейчас ей нужно было сделать нечто противоположное, и воровка, храбрясь, выпрямилась и расправила плечи, перебирая в голове всё прочитанное и увиденное, связанное с привлечением мужского внимания.

Милли, взглянувшая на неё в этот миг, впервые увидела Рин такой женственной: розовое платье смягчало её образ, но не лишало контрастности, подчёркивая тонкую талию и аккуратные бёдра. Приманка сработала быстро, хотя данмерка и не понимала, что приковывает заинтересованные взгляды молодых людей: рядом с ней вырос темноволосый бретон, чуть выше её ростом, и протянул руку в лёгком поклоне, приглашая на танец:

— Отчего такая красавица стоит здесь в одиночестве?

Округлив глаза, Рин вспомнила слова Милли и протараторила:

— Я здесь только потанцевать и пообщаться.

Застыв в той же позе, мужчина опешил:

— Эм... Тогда приглашаю потанцевать и... пообщаться.

Приняв его руку, Рин завертелась в его объятиях, не сразу вспомнив, что едва ли умеет танцевать подобное, но, как оказалось, с хорошим танцором, если ты едва весишь полсотни кило, эти навыки не так уж и нужны.

От её партнёра исходил жар, запах духов и табака: он едва позволял ей касаться ногами пола.

— Меня зовут Жак, — представился между делом он. — А тебя?

— Яна, — крикнула ему Рин, в очередной раз оказавшись над ним в полете.

— Очень приятно познакомиться, Яна, — немного сбивчиво сказал он сквозь улыбку.

Ответив ещё на несколько вопросов, которые Рин воспринимала как допрос, и выслушав комплимент про её "необычные для данмерки глаза", девушка воспользовалась недолгой паузой между танцами и исчезла из его поля зрения.

Милли же облюбовала себе уголок возле барной стойки и уже прикончила полную кружку глинтвейна, принявшись следом за медовуху. Краем глаза она следила за тем, как танцевали её подруги, окидывая взглядом тех, кто тоже приобщался к горячительному.

Едва вольта закончилась, как она собиралась спровадить Анжелу следующему кавалеру, однако тот не заставил себя ждать: огромный, словно гора, норд поклонился тоненькой девушке, и та, то ли от страха, то ли из вежливости приняла его руку. Метредель тоже не осталась обделённой, а Яна куда-то пропала, и искать её Милли даже не пыталась — всё равно знала, что не сможет.

Держа курс на барную стойку, от танцующих отделился молодой парень — черноглазый брюнет с волосами до плеч, одетый в богатый чёрный камзол, вышитый золотом, и остановился рядом с Милли, заказав вина. Взглянув на его ухоженные руки и манеру держаться, она задумалась: «Дворянин. Что он тут забыл среди простого народа? Разве что он как-то связан с Имперской восточной компанией…»

Полюбовавшись орлиным коловианским профилем незнакомца, она задумалась, стоит ли пригласить его на танец, но засомневалась. Прежде на вечеринках ей отказывали, зачастую с пренебрежением, из-за того, что выглядела она сильно моложе своих лет, а если и соглашались, то перешучивались в процессе, а то и откровенно высмеивали её. Так что танцевала Милли только в хороводах или с братьями, дядей и сёстрами, либо сольно, когда никто не видел — ей нравилось это занятие, а младшие сёстры, подсмотревшие за ней однажды, говорили, что у неё хорошо получается. Теперь же она стала старше, теперь она была студенткой Университета Волшебства, да и парень выглядел порядочным человеком, потому Милли всё же решила попытать счастья:

— Эй, симпатяга, может, потанцуем?

Тот оглянулся, будто не понял, откуда шёл звук, и, наконец, заметив её, смерил недоумённым взглядом, звонко рассмеявшись:

— Девочка, ты что тут забыла?? Да ещё и пьёшь? Твоя мама знает, чем ты тут занимаешься?

— Понятно, — смиренно вздохнула Милли и отмахнулась, снова прикладываясь к кружке: — Свободен.

— Нет, вы поглядите, — повысил голос он, так что на них стали оборачиваться рядом стоящие и сидящие горожане, — она ещё и дерзит! — Взяв Милли за плечо, он потянул её на себя, заставляя повернуться. — Домой пора! Таким маленьким деткам нечего делать среди взросл..!

Запалив в ладони огонёк, магичка недовольно зыркнула на крикуна, стараясь подавить подступающие досаду и раздражение:

— Какие-то проблемы?

Отшатнувшись, тот опасливо осмотрел её с головы до пят и, видимо, поняв, что она не шутит, отступил, забрал свою выпивку и ретировался. А Милли, залпом допив мёд, протянула опустевшую кружку разносчице-аргонианке с просьбой повторить. Пока она ждала новую порцию, народ вернулся к своим делам и позабыл про краткий эпизод.

Настроение совсем пошло ко дну, хотя Милли уже привыкла к отказам и тому, что её не воспринимали всерьёз те, кто впервые видел. Осадок остался. Конечно, она сама не пыталась выглядеть старше и красивее, так что жаловаться могла только на себя, но всё равно немного завидовала подругам и сёстрам, которым ничего особенного делать и не приходилось, чтобы их считали взрослыми и привлекательными.

— Ну, хоть от выпивки не гонят, — снова вздохнула она и сдула медовую пенку над полной кружкой.

— Милли! — послышался запыхавшийся голос Рин над её ухом. — Еле нашла тебя... Нужно было сразу здесь искать, — улыбнулась она, втискиваясь с ней на один стул. — Оказывается, это не так страшно — кадрить. У меня один есть. Если мы, конечно, измеряем добычу танцами. Кстати, эти критерии мы не обсудили. Подмигивание и попытки просто познакомиться тоже в счёт? — весело спросила она, но, заметив настроение Милли, притормозила. — Эй, а ты чего не танцуешь? Сама же на танцы пригласила.

— Да как-то расхотелось, — с деланным равнодушием пожала она плечами, — да и мёд тут отличнейший, я скажу! Метредель, кстати, снова с кем-то танцует, так что ты в отстающих, — усмехнулась Милли, не отпуская кружку далеко ото рта. — Вот начнётся круговой, я тоже присоединюсь. Анжела тоже не промах — к ней уже сами в очередь выстраиваются, как бы она вас всех не обскакала, — посмеялась магичка и подвигала бровями.

— Рада, что ей лучше, — улыбнулась Рин. — И ты давай тоже не засиживайся: через танец приду — проверю!

Исчезнув, впрочем, не на один танец, а на три, данмерка действительно вернулась, когда ведущий в маске шута и мантии со звёздами принялся предрекать будущее в перерыве между танцами, выкрикивая с балкона шутки и небылицы, потешно изображая чокнутого старого мага.

— Нужно бы ещё выпить зелья для смелости! — крикнула Рин в ухо Милли, наваливаясь на неё — разгорячённая и довольная.

Её восклицание услышали успевшие вклиниться в освободившиеся рядом места двое работяг — крепких, коренастых. Оба были далеко не красавцами.

— Две кружки для милых дам! — вскинул руку один из них и широко улыбнулся, показав желтоватые зубы, которым не хватало парочки. Назвать их парнями не поворачивался язык — скорее, мужиками.

— Благодарю, — без задней мысли приняла комплимент Рин и осушила залпом полкружки медовухи.

Через несколько минут один из них снова кружил её в танце, и данмерка отметила, что пить прямо перед физическими нагрузками — плохая идея. Сдержав тошноту, которая кроме этого усиливалась из-за перегара и запаха пота её кавалера, когда закончилась музыка, девушка вдруг ощутила её гораздо сильнее: мужчина впился в её губы грубым поцелуем и, не отдавая себе отчёта, Рин резко подняла колено, треснув обидчика между ног.

Люди вокруг принялись оборачиваться, а воровка испуганно отскочила, ловя ртом воздух.

— Зараза! — хрипло выругался мужик, согнувшись, но, стоило ему пересилить боль и сделать шаг к ней навстречу, как дорогу ему перегородил какой-то незнакомый парень, а к нему подтянулся ещё кто-то из его компании, очевидно, для разборки.

— Девушка, вы в порядке? — услышала Рин откуда-то сбоку и, ничего не ответив, бросилась за своей курткой, отчаянно желая глотнуть свежего воздуха.

Разговорившаяся было с аргонианкой Милли, заметив произошедшее, поднялась со стула, пошатнулась, но всё равно последовала за подругой, поспешно накинув только мантию.

1) Вольта — парный танец эпохи Возрождения, при исполнении которого мужчина выполняет элемент поддержки, поднимая партнёршу над собой.

Вернуться к тексту