Чистота крови навек (гет)

Зима была снежной. Часто налетал северный ветер, выдувая тепло из замка, заставляя съеживаться и преподавателей, и учеников. Такими холодными вечерами многие только и мечтали, чтобы оказаться в теплой комнате с камином.

В общей гостиной Гриффиндора было мило и уютно, и веселящаяся молодежь подолгу не расходилась. Настроение у всех было приподнятым — за небольшим исключением. Гермиона старалась не засиживаться в эпицентре всеобщего помешательства и становилась день ото дня мрачнее тучи.

Рон стал преследовать ее с маниакальным упорством. Это и раздражало, и смешило. Учитывая, что с таким же, а может, и похлеще, упорством, шлепала за ним розовощекая кукла Лаванда. Она не понимала, отчего котеночек всё время отворачивается и с неохотой принимает ее ласки. Рон скрипел зубами, хмурил брови, кривил губы.

В общем, психиатр — проходи он мимо — точно бы порадовался. А девушка по имени Лаванда хнычет, клещом вцепившись ... куда? В то место, куда же еще?

Гермиона так и не смогла определиться: нужен ей Рон или нет. На душе было спокойно, ее уже не трясло, как раньше, когда тот появлялся на горизонте. И она выносила — ну совсем незначительное время — его присутствие рядом с собой. Решила — пусть все идет своим чередом.

* * *

В хорошем расположении духа Драко направлялся в Общий Зал. Даже Панси не сможет испортить настроение своим ревниво-озлобленным взглядом. Он кое-что придумал. Не блеск, конечно, но, может быть, сработает. Главное, от пронзительного взгляда профессора Снейпа скрыться.

Неудача с этой глупой Кэти поначалу расстроила, но ненадолго. Оклемается девчонка, никуда не денется. Еще и очкарик рыскает — заняться что ли больше нечем? Ну он и его проучит. Всему свое время.

Слизеринцы притихли, стоило ему подойти к столу. Похоже, не ждали. Блейз как-то подозрительно скромен, Гойл — ну что с него возьмешь — пялится в тарелку. Панси сверлит: бесподобна и восхитительна, что на это скажешь?

За столом Гриффиндора оживленно вякают. Ее что-то не видно ... А, снова среди этих. Драко нахмурился. Грейнджер рядом с Поттером и значит, и с Уизли. Не скрывая, наблюдал за гриффиндорцами: Поттер смеется, рыжуха что-то быстро рассказывает, а вот Грейнджер с рыжиком миленько так помалкивают. Потрясающе.

Наверное, и Блейз, и Панси просекли, чем он занимается. Всегда пожалуйста. Еще отчитываться он будет перед ними. Неожиданно Грейнджер посмотрела прямо на него и тут же опустила глаза, а клоун Уизли подсуетился: услужливо пододвинул тарелку, спросил что-то, наклонясь. А когда отвел прядь ее волос, чтобы шепнуть очередную чушь на ухо, Драко уже встал.

И входивший в Зал маленький первокурсник вздрогнул, когда увидел его лицо.

* * *

Шумно и бестолково — не любила Гермиона Грейнджер эти два слова, ох как не любила — проходила самая из самых вечеринок Хогвартса. Отвертеться от приглашения профессора Слизнорта не удалось.

Девочки всё спрашивали, кого же удостоит она своим вниманием. Наверное, никого. А с другой стороны ... Можно Рона проучить — пусть не думает, что единственный и неповторимый.

Кандидатур только нет. Ну разве тот... Гермиона представила, как приглашает Драко Малфоя. Жуть. А он — все дементоры умерли — соглашается. Жуть вдвойне. Такого не будет никогда. И не пригласит, и не согласится, и не придут, и не ...

А тут Джинни совсем кстати намекнула, что один симпатичный парнишка не прочь познакомиться. Что ж, давайте вашего симпатичного.

Кормак Макклаген знал себе цену. И цену хорошеньким девушкам тоже. И совсем не духовная организация лучшей ученицы Гриффиндора манила его, у красавца были вполне приземленные мечты.

Уверенность в собственной неотразимости делала поведение Макклагена отвратительным, и он уже считал Гермиону своей девушкой со всеми вытекающими последствиями. А бедняжку Герм радовало только, что Рон всё узнает. Пусть узнает, пусть ...

В подходящий момент, когда кавалер ушел за напитками, Гермиона незаметно выпорхнула. Ей казалось, что незаметно. Ему не пришлось ее долго разыскивать. Толком не успела отдышаться, как снова оказалась в цепких объятиях.

Вдавив растерявшуюся жертву в стену, Макклаген заговорил сладко-противным голосом, совсем не подходящим для его комплекции:

— Герми, девочка моя, ты что-то не рада мне? А всё так хорошо начиналось. Куда это ты направляешься? Не рановато ли?

Гермиона и не пыталась освободиться, только старалась отклонить лицо от его настырных глаз и губ.

— Мне как-то нехорошо стало. Душно в помещении. Голова закружилась, — бессовестно соврала, удивляясь, как это, оказывается, легко.

Он нагло пялился на ее губы, явно прицеливаясь к... Какой-то подозрительный звук заставил его оглянуться. Гермиона не упустила момент. Не учла одного: реакция у игрока в квиддич — отменная.

— Куда ? — быстро схватил беглянку за руку.

Нервно переминаясь с ноги на ногу и растерянно улыбаясь, она не могла ничего придумать. Не дожидаясь ответа, он снова сграбастал ее и заглядывая в глаза, предложил прогуляться по темным и безлюдным коридорам Хогвартса. То, как он это произнес, смутило Гермиону еще больше. У парня, явно, мания величия!

— Не уверена, что это удачный вариант, — пролепетала, теперь уже не успев уклониться от губ распалившегося Кормака.

— А я всё думаю, что за возня? Крысы что ли в Хогвартсе завелись? — прозвучал в тишине ехидный голос.

Голос, который заставил странную парочку — целующий и уклоняющаяся, — вздрогнуть. Драко Малфой медленно поднимался по ступенькам.

Гермиона так растерялась, что позабыла вырваться из объятий Макклагена. А тот и не был против. Подойдя ближе, Драко сразу увидел: и несчастный вид своей Грейнджер, и боевой — героя-любовника.

— Что надо? — спросил недовольный герой с интонацией явного превосходства. Он совсем забыл, что подобная интонация считалась особенностью как раз того, к кому он обращался.

Драко, испепелявший взглядом распутницу, соизволил посмотреть на говорящего. На фоне высокого Малфоя Кормак Макклаген выглядел третьеклассником, хотя отчаянно задирал нос.

— От тебя — ничего! — смерив взглядом, насмешливо процедил Драко.

— Так и иди, куда шел! — посоветовал Макклаген, вынудив Гермиону отодвинуться.

Но тот не собирался слушаться.

— Не психуй, девушку свою пугаешь. А ты, — обратился уже к Гермионе, — штучка, оказывается, та еще. А вообще, Грейнджер, я рад за тебя. Отлично смотритесь вместе!

— А твое мнение кто-то спрашивал? — кипятился Макклаген.

— Я обычно не жду приглашения, чтобы высказать свое мнение! — так растягивать фразу умел, пожалуй, только Малфой. — Повторюсь, может вы не расслышали: я думал, что здесь шуршат крысы! Хотя ведь и ненамного ошибся.

— Убирайся, крыса слизеринская, в свой подвал! — это Макклаген, конечно, зря сказал.

В темноте можно было только догадаться, как позеленел представитель Слизерина. Гермиона, будучи догадливой, именно так и подумала относительно цвета лица Драко.

— Крыса уберется, когда Я полголовы ей снесу! — это была совсем не пустая угроза со стороны Малфоя.

— Прекратите! — крикнула Гермиона, но, видимо, на каком-то непонятном языке, поскольку ей не вняли.

Если было бы время подумать, она догадалась, что это не что иное, как дуэль за сердце прекрасной дамы. Но времени на романтическую чушь не было — надо остановить дураков. Дрожащими руками она пыталась развести противников.

— Не надо! Вы ненормальные, вас исключат! — делилась самыми страшными последствиями примерная ученица.

Свою палочку она положила в сумочку. А сумочка... О, раззява, оставила у профессора Слизнорта, когда трусливо, как заяц, убегала с вечеринки.

В следующее мгновение Макклаген ударил Малфоя ногой в живот, а тот выкрикнул заклинание, и из стены посыпались камни. Гермиона стукнула неудачливого героя-любовника по руке — палочка выпала.

— Зачем ты лезешь? — взвыл Макклаген, шаря рукой по полу.

Малфой наступал на него, не обращая внимания на просьбы Гермионы, хотя успел удивиться: вот это да, Грейнджер умоляет меня.

Грохот, пыль, кружение пола и потолка — вот что услышалось и увиделось Гермионе, когда Кормак Макклаген метнул заклинание, которое обрушило колонну.

* * *

Придя в сознание, ощутила ... нет, не боль. Какое-то подозрительное неудобство.

— Я буду тебе очень признательна, если ты встанешь с меня, — тихо, но настойчиво попросила она.

— Извини, — поднимаясь, в замешательстве проговорил Драко, костюм, волосы и лицо которого приобрели серо-грязный оттенок.

— Спасибо, что...

— Не за что, — буркнул, не дав договорить, — любой на моем месте поступил точно так же.

Она выглядела не лучше его, плюс ко всему в вырез платья, так прельщавший Макклагена, насыпалось будь здоров. Ой, а как же он?

— Да вон валяется твой ненаглядный, — указал Драко на какой-то куль неподалеку.

— И совсем не мой, — успела возразить, а «куль» приходил уже в себя, кашляя и отплевываясь.

— Гер ... миона, ты как? — первое, что спросил Кормак, выплюнув зуб. — Цела?

— Да. У тебя кровь, — метнулась к Драко, у которого оказалась рана на щеке.

— Я не нуждаюсь... Позаботься о малыше, — отодвинулся, словно от заразной.

Она обиженно остановилась. То прикрывает своим телом, то вдруг, будто брезгует. Удивительный человек, не поддается никакой классификации.

Кормак сделал вид, что не расслышал обидное слово. Наконец-то образумился. Отдышавшись, они стали приводить в порядок помещение, не глядя друг на друга и, естественно, не разговаривая.