Быть первой (гет)

Ксавье весьма ответственно подходила к обучению своей команды: постоянные тренировки научили Роуга рассчитывать эффект от своих прикосновений, и судя по отсутствию реакции на какие бы то ни было внешние раздражители, просыпаться Фениксу было еще не время. Но Скотти была не из тех, кто отступает перед трудностями, и спустя пару стаканов холодной воды и несколько десятков пощечин, Джон проворчал что-то нечленораздельное и перевернулся на бок.

Через десять минут он уже сидел спиной к стене, нечеловеческим усилием воли пытался поднять тяжелые веки и одновременно сообразить, почему у него так дико болит челюсть. Последнее, что он видел — это недобрая ухмылка на лице Реми Лебо, а потом… Ах, черт! Он должен был сразу догадаться, что эти двое не только спят вместе, но и вместе развлекаются!

Джон открыл глаза и уставился на Скотти, она говорила, но он едва ли понимал половину из сказанного. Впрочем, по ключевым словам «дело не в тебе» и «только, пожалуйста, не обижайся» можно было даже в полубессознательном состоянии догадаться, о чем идет речь. Феникс вежливо молчал и делал вид, что слушает. Сил у него не было даже на то, чтобы как следует разозлиться.

— То есть ты абсолютно уверена в том, — все еще сиплым голосом проговорил он, когда в излияниях его теперь уже бывшей девушки наметилась небольшая пауза для следующего вдоха. — Что тебе нужен этот… — Джону пришлось тоже сделать небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями, — зацикленный на своих способностях невротик с комплексом неполноценности размером с Эмпайр Стейт?

— Да, — честно ответила она.

— Понятно, — Джон тяжело вздохнул и напряг жалкие остатки своих телепатических способностей. — Ты не оставляешь мне выбора.

Джон Грей знал все обо всех не потому, что хотел этого, он просто не мог не знать. И все то время, что они со Скотти были вместе, он, как мог, пытался оградить ее от информации, которая могла бы ей повредить. Он не развеивал ее иллюзий относительно близких людей, и она жила в них, будучи в полной уверенности, что все, или почти все, что она видит и слышит, является именно тем, чем кажется. Но раз уж они теперь не вместе, он не обязан больше так поступать.

И он просто вывалил на Скотти все, что произошло между Роугом и Реми несколько часов назад, со всеми подробностями и от первого лица. Из-за общей слабости и недостатка сил получилось не очень ярко, но, судя по выражению лица, ей этого вполне хватило.

Обессиленный, он прикрыл глаза, слабость навалилась на него снова и то, как хлопнула дверь, он услышал уже сквозь тяжелый искусственный сон. Фениксу показалось, что сон длился вечность, такой тягучий и долгий, что когда Грей наконец открыл глаза, он не сразу смог понять, снился ли ему тонкая угловатая фигура в кресле или она на самом деле сидит там. Впрочем, терпкий запах сигарет говорил в пользу последнего.

— Я слышала, ты теперь свободен.

Темные глаза Росомахи в сумраке наступающей ночи казались вовсе бездонными, она сделала последнюю затяжку и потушила сигарету. Джон посмотрел на электронные часы на столике у кровати, с тех пор, как ушла Скотти, прошло не более трех часов.

— У тебя прекрасный слух! — огрызнулся он и попытался подняться. Джейн наблюдала за этим с холодным интересом и помощи не предлагала, хотя парня сильно шатало из стороны в сторону. Путь в ванную комнату был долгим и извилистым, но Джон преодолел и это. Умываясь холодной водой, он подумал, что было очень мило со стороны Росомахи выразить ему свое сочувствие, но как-то это у нее не очень искренне получилось. Впрочем, Джейн никогда не была чувствительной особой. Да что она вообще здесь делает?

Вернувшись в комнату, он застал ее на прежнем месте и занервничал, потому что прекрасно знал, как не любит Джейн тратить время в пустую. Ей было что-то нужно, а что именно он никак не мог понять.

— Послушай, — смущенно кашлянул он. — Я очень рад, что ты меня навестила, но я собираюсь отправиться спать, так что... увидимся завтра?

Джейн даже не пошевелилась, только улыбка ее стала еще более хищной. Грей раздраженно вздохнул, подошел к креслу, подал даме руку, чтобы помочь подняться, и сам не понял, как Росомаха оказалась за его спиной, а рука скручена в локтевом захвате. Парень медленно выдохнул, как она сама его научила, и резкая боль превратилась тянущую.

— Нет, малыш, — прошептала ему на ухо Джейн. — Сегодня я буду решать, когда ты отправишься спать.

* * *

Скотти не помнила, как она оказалась в пустой столовой. Скорее всего, просто искала место, где с наименьшей вероятностью сможет случайно кого-нибудь убить. Девушка сидела за большим обеденным столом, у самого его края и старалась унять гнев, но получалось не слишком хорошо.

«Я могу уничтожить ее! — лихорадочно думала она, сплетая и расплетая побелевшие от напряжения пальцы. — Я могу сделать один звонок, и аккуратные ребята в строгих костюмах навсегда избавят меня от ее присутствия! Или я могу проявить чуть больше изобретательности, и до нее доберутся те же, на кого она работала до нас, и тогда она вернется в какой-нибудь мутантский бордель для любителей экзотики, откуда Ксавье ее и вытащила!»

Циклоп уронила голову на руки и глухо зарычала — ничего этого она не сделает, просто не имеет права.

Реми была частью команды. И она пришла в Академию Ксавье в надежде, что здесь призраки прошлого до нее не доберутся. Гамбит надеялась на новую жизнь, где никто не обвинит ее в прошлых грехах. Бросить ее в ад, из которого она чудом выбралась, только за то, что она посмела положить глаз не на того парня — наказание несоизмеримое с проступком. Циклоп это понимала, но гнев раз за разом захлестывал доводы разума.

Хорошо. Допустим, она сделает это. Избавится от Реми раз и навсегда каким-нибудь настолько изощренным способом, что никто никогда об этом не догадается. Но как она будет смотреть после этого в глаза остальным? Как она пообещает им безопасность, нарушив свое слово в самом начале?

Это и есть ответственность: люди доверяют тебе свои жизни, а ты пытаешься их не потерять. Очень многим придется поступиться, чтобы удержать их в своих руках.

— Хреново быть, как Ксавье, — процедила сквозь зубы она.

— Вот это я и пытаюсь тебе объяснить последние несколько лет.

Скотти резко обернулась, похоже, она думала о мести слишком громко, так что Шарлин даже пришлось выбраться из своего кабинета, чтобы лично убедиться, что эти планы в исполнение она не приведет.

— Я думала, вы не вмешиваетесь в личную жизнь своих учеников, — проворчала Скотти и отвернулась от своей наставницы.

— Я и не пыталась, — мягко улыбнулась Шарлин. — Просто хотела предупредить, что Роуг собирается сбежать.

«Да пусть катится ко всем чертям!»

«Он — часть команды»

«А-а-а-агрх!»

— Почему вы его не остановите? — язвительно поинтересовалась Циклоп, яда в ее голосе хватило бы, чтобы растворить в нем без остатка два десятка пожилых женщин-телепатов вместе с их высокотехнологичными инвалидными креслами.

— Я? — морщинистое лицо профессора Ксавье изобразило крайнюю степень удивления. — Ради всего святого, дорогая! Я всего лишь учительница в школе, а вот ты… — она указала тонким пальцем на Циклоп. — Ты — его героиня.

Скотти скрипнула зубами, резко встала и выбежала из столовой. Ксавье неторопливо подъехала к столу, налила себе воды из стеклянного графина, сделала глоток, глубоко вздохнула и расслабилась. До чего же приятно иногда снять с себя ответственность…

* * *

Благодаря Керстин и ее энциклопедическим познаниям в области эскапизма, Роуг без труда нашел место, где можно перебраться через ограду, не попав в поле зрения камер наружного наблюдения. Меньше всего ему сейчас хотелось объяснять кому бы то ни было, почему он так спешно покидает Академию. Но едва он спрыгнул с наружной стороны ограды, как за спиной раздалось деликатное покашливание. Парень резко развернулся: прислонившись плечом к стене, Скотти Саммерс щурилась сквозь свои массивные очки на заходящее солнце.

— Очень техничный прыжок, — с уважением покачала головой она и добавила. — А теперь лезь обратно.

За всю жизнь Роугу всего несколько раз доводилось почувствовать себя таким феерическим идиотом. Можно было спрятаться от камер видеонаблюдения на территории Академии, но нельзя было спрятаться от Шарлин Ксавье в ее собственном доме. «Ненавижу телепатов!» — с трудом проглотив комок в горле, подумал он и попытался хоть как-то отбиться.

— Чтобы Грей при первом же удобном случае зажарил мой мозг до золотистой корочки? Нет уж, спасибо!

— Кого ты пытаешься обмануть? — фыркнула Циклоп и выпрямилась, чтобы встать напротив него. — Ты не боишься Джона, иначе не заварил бы всю эту кашу. От кого ты бежишь на самом деле?

Скотти сделала шаг вперед, Роуг отступил. Другого ответа не требовалось.

— Ты сказал, что умрешь за меня, — напомнила она.

— Ты не сказала, что тебе это нужно.

Скотти обняла его так быстро, что парень не успел хоть как-то на это среагировать, и теперь стоял, боясь пошевелиться. Ремень дорожной сумки выскользнул из его руки, поклажа с глухим стуком упала на тротуар.

— Мне нечего тебе дать, — тихо сказал он, все еще боясь посмотреть на девушку, как будто от этого она могла исчезнуть.

— Ты уже дал мне больше, чем кто-либо, — улыбнулась она и отстранилась.

Роуг все еще стоял без движения, и если бы Скотти не держала его за руку, он вполне смог бы убедить себя в том, что все это ему приснилось. Он не мог поверить, что для кого-то имеет ценность сам по себе, независимо от того, насколько близко может подпустить к себе другого человека.

— Можешь ехать куда хочешь, — махнула рукой она, другой, впрочем, продолжая держать его ладонь. — Но завтра в девять утра чтобы был на тренировке.

Парень стряхнул с себя оцепенение и нагнулся, чтобы подобрать брошенные пожитки.

— Нет, — глупо улыбнулся он. — Тренировки сейчас проводить нельзя. Это опасно.

Не обращая внимания на предупреждение, Циклоп потянула его за руку к парадному входу. Видимо, заставлять его лезть обратно через забор она все же передумала.

— Естественно, — хмыкнула она. — Это же «Опасная комната».

— Нет, ты не понимаешь! Прайд установил такой уровень сложности, что проще сразу коллективное самоубийство совершить!

— Тем более тренировку следует провести! — мстительно усмехнулась она в ответ. — Специально для тебя, Прайда и, кто там с вами еще был?

Гамбит проводила их взглядом до парадного входа, задернула штору на окне своей комнаты и пнула уже собранную сумку. Она с самого начала отдавала себе отчет в том, что это будет не просто, тем не менее наблюдать за тем, как добыча уходит из рук она не привыкла. Но, как раз за разом повторяла ей профессор Ксавье, ничего не кончено, пока мы живы.

* * *

— Может, хватит? — скривилась Скотти, наблюдая через смотровые окна «Опасной комнаты» как Кид Прайд и его сообщники пытаются спастись от последствий своего собственного розыгрыша. — Программа и вправду несколько… жестковата.

В ответ Ксавье проворчала что-то нечленораздельное, из чего Скотти смогла разобрать только нечто вроде: «Будут знать, как обижать мою маленькую Денжер!», но предпочла думать, что ослышалась. Без сомнения «Опасная комната» была одним из лучших изобретений Ксавье, но не могла же профессор в самом деле говорить о ней, как о живом человеке! Или могла?

— Я уверена, что они уже осознали свою ошибку, профессор! — не без волнения следя за происходящим внизу побоищем, горячо вступилась Циклоп, ее собственные мстительные чувства уже давно были удовлетворены. — И они ужасно раскаиваются!

Ксавье метнула в нее строгий взгляд, но все же потянулась к пульту управления и прервала выполнение программы. Скотти вздохнула с облегчением.

— На сегодня эти трое, ты и Колосс освобождаетесь от занятий, — проговорила Шарлин и направилась к выходу из комнаты управления. Скотти бросила последний взгляд на измученных Икс-менов и подумала, что сидеть они все равно не смогут еще долго, тем более за партами. — К вечеру вы должны собрать вещи. Я договорилась об обмене учениками с Массачусетской школой для одаренных детей.

— А вы… — Скотти попыталась тонко намекнуть на то, что в прошлый раз в новой школе их чуть не убили, но профессор подняла руку, показывая, что не нуждается в напоминании об этом досадном недоразумении.

— Я разговаривала с директором Фрост, — перебила ее Ксавье. — И он показался мне очень милым молодым человеком.

— Милым? — Циклоп не представляла, что должен сделать «молодой человек», чтобы Ксавье назвала его «милым».

— Достаточно амбициозным, чтобы основать свою школу для одаренных детей, достаточно богатым, чтобы ее содержать, и достаточно умным, чтобы устанавливать дружеские отношения с подобными учебными заведениями, — раскрыла Ксавье этот специфический термин.

Скотти нахмурилась: с одной стороны она не горела желанием отправляться вместе с друзьями на другой конец страны, чтобы устанавливать дружеские отношения с человеком, о котором она ровным счетом ничего не знала, но с другой стороны идея оказаться как можно дальше от вездесущего взгляда Шарлин казалась ей крайне соблазнительной.