Синяя стрела (джен)

Сознание медленно возвращалось к Хейс. Она попыталась пошевелиться, но эта попытка отозвалась в теле яркой вспышкой ноющей боли. Боль — это хорошо. Значит, она еще жива.

Девушка открыла глаза и сразу же снова зажмурилась. Зрение еще не привыкло к слепящей лампе над головой, так что потребовалось несколько секунд, чтобы зрачок сузился, и она смогла оглядеться.

Это была самая обычная камера. Стены, закрытая дверь, не было ни кровати, ни даже унитаза. Очевидно, пленников не содержали здесь слишком долго. Эта мысль отнюдь не успокаивала и не обнадеживала, но предаваться отчаянию в критичных ситуациях было смерти подобно.

Размяв конечности, Хейс села и убедилась, что ни одна кость не сломана, нет внутреннего кровотечения и открытых ран — только синяки, ссадины и разбитый в кровь левый висок. Бронекостюма на ней, разумеется, не было: чьи-то руки или лапы стянули его, — так что она была лишь в футболке и легких обтягивающих штанах, которые всегда одевала под подложку брони. Из оружия ей оставили только собственную ругань на свою недальновидность и глупость.

Это ж надо было так нелепо подставиться!

Но Хейс при всей своей ненависти к этому скользкому батарианцу Брокку никогда не предполагала, что он может предать всю организацию. Казалось, он был предан "Синим светилам". Или делал вид. Однако деньги творили еще не те чудеса: религиозным фанатикам такое даже не снилось.

Голова Хейс раскалывалась от боли, левый висок был в запекшейся крови. Наверняка именно этим боком она так грациозно впечаталась в стену, когда какой-то биотик использовал её в качестве мишени. Оглядевшись, девушка увидела, что в камере не одна: сумасшедший клиент "Синих светил" бесчувственно распластался в метрах пяти от неё, лицом в вверх и, кажется, преспокойно спал, и снилось ему что-то откровенно хорошее, поскольку он то и дело похрюкивал от веселья.

Действительно, очень веселая ситуация, которую лично Хейс могла охарактеризовать только словом из четырех букв. Она, не поднимаясь на ноги, подползла ко второму пленнику, чтобы проверить, насколько она была права в своих подозрениях. И самым быстрым и безошибочным способом было залезть рукой ему под юбку, что она тут же и проделала, чем окончательно вывела его из страны радужных грез.

Глаза на разукрашенном лице в обрамлении длиннющих приклеенных ресниц широко раскрылись в удивлении. Пленник хотел что-то сказать, но Хейс, резко убрав руку, ею же зажала его рот.

— Заткнись, идиотка, — прошептала она тихо. — За нами наблюдают и прослушивают. Думала, твой маленький цирк кого-то обманет из людей? Ты выглядишь, как прожженная шлюха-трансвестит, но, если будешь и дальше играть свою роль, то, возможно, и сможешь обвести этих инопланетян вокруг пальца...

Хейс не слишком, впрочем, на это рассчитывала, но кто знает? Это на Земле люди повидали всех фриков времен и народов, различных форм и убеждений, и знают, как люди могут уродовать свою внешность, чтобы "найти себя". А вот представители других рас могли быть не столь искушенными в познаниях человеческой природы. Хейс же, ощутив под юбкой у клиента внушительный и совсем не дамский бугорок в трусах, окончательно убедилась, что её догадки оказались верны.

— Слушай меня, дамочка, — тихо, но жестко прошипела она, нависнув над пленником и все еще сжимая ему рот. — Ты — богатая наследница с Цитадели. Твой папаша — банкир, зовут его Грегори Коул. Он хотел выдать тебя за одного урода по имени Ричард, но ты сбежала, потому что любишь другого. Теперь этот Ричард тебя преследует. Ты ничего не знаешь, но можешь заплатить любую сумму, чтобы тебя отпустили. Ясно?

Поскольку пленник все еще хлопал глазами и что-то промычал, Хейс убрала руку.

— Тебе ясно, полоумная?

— Какого лешего я вообще тут делаю? И кто ты такая? — сказал мужчина своим голосом, пораженно оглядываясь.

— Отлично. Долбанный наркоман! — Хейс дала ему пощечину, и он резко дернулся. — Ты все запомнила, идиотка? Ты — богатая наследница...

Но договорить она не успела: в этот момент дверь открылась, и в камеру влетели ворка. Ударив Хейс по лицу, один из них оттащил её от пленника и связал руки впереди. Второй, угрожая пистолетом, заставил перепуганную насмерть "дамочку" подняться и, схватив её за шиворот, точно котенка, повел вон из камеры. Хейс повели следом.

Едва девушка вышла из недр камеры, она по запаху и какому-то внутреннему чутью поняла, что они все еще на Камале. Это было хорошо, учитывая, что так Ниро и её отряду будет легче найти своего пропавшего командира. Если, конечно, её не убьют раньше. И все же надежда на то, что она выберется живой из этого дерьма, все еще оставалась. А значит, нужно протянуть как можно дольше.

Рассматривая исподлобья коридор, по которому четверо вооруженных ворка их вели, она пришла к выводу, что они где-то за окраиной столицы планеты — Уджон. Помещение было старым, повсюду намело песок — стало быть, они где-то в бескрайних пустынях. Возможно, на одном из заводов по добыче и переработке нулевого элемента.

Хейс вообще не одобряла свое назначение на эту планету. Мало того, что Камала являлась батарианской территорией, что, впрочем, объясняло расположение офиса лидера "Светил" именно в Уджоне, здесь к людям относились как к особям второго сорта, и постоянно приходилось зубами и когтями прокладывать себе путь через толпу. Сама Хейс могла за себя постоять и занимала в организации довольно прочное место, придраться к которому могли лишь настоящие засранцы, вроде Брокка, но слишком много менее удачливых представителей Человечества имели на планете скромные статусы, не вызывающие никакого уважения у местных четырехглазиков, и это еще в лучшем случае. Батарианцы с особой гордостью демонстрировали окружающим своих рабов-людей и постоянно измывались над ними, придумывая все новые унижения — Хейс насмотрелась этого на жизнь вперед. Так что её ненависть к этой планете и к народу Гегемонии была вполне обоснована.

И вот именно здесь она угодила в ловушку. И все из-за сумасшедшего мужика, переодетого в уродливую бабу.

Хейс краем глаза наблюдала за вторым пленником: "дамочка" испуганно оглядывалась, хлопая глазами, и постоянно спотыкалась на своих каблуках, чем выводила ворка из себя. До них так и не дошло, что достаточно всего лишь снять пленнику неудобную обувь, чтобы пойти быстрее. Они вообще понятия не имели, зачем люди носят каблуки. Хейс, если честно, сама задавалась этим вопросом, хотя сейчас она не отказалась бы даже от такой неудобной обуви: босые ноги замерзли слишком быстро и уже пару раз наткнулись на разбросанные гвозди и стекло, причиняя боль.

Наконец, они прошли коридор и вышли в просторное помещение. Как Криз и предполагала, это был завод. Но, очевидно, уже вышедший из эксплуатации, поскольку повсюду валялось грязное от пыли и песка оборудование, на котором ворка — около двух десятков, как быстро прикинула пленница — устроили что-то вроде местного "городка" — уродливого сооружения из обломков, деталей, коробок и бочек и еще бог знает чего. При виде пленников каждый ворка оскалил свою физиономию и зашипел, поднимая оружие, но тот, что вел Хейс, рявкнув на них, успокоил своих сородичей и благополучно провел пленников через это помещение.

В следующую секунду они очутились в той части завода, которая уцелела лучше остальных. Здесь оказалось сухо, не так жарко — работала вентиляция — и в воздухе витало намного меньше пыли и песка. Разумеется, здесь обитали кроганы — главные "мозги" "Кровавой стаи".

Судя по всему, когда завод еще работал, в этих помещениях располагались офисные работники, пока здесь не обосновались кроганы. Последних было шестеро — не так много, чтобы защитить базу от полномасштабного нападения конкурентов, но Хейс больше никого не увидела.

Путь их прервался возле потертой двери, на которой когда-то было красиво выведено краской: "Директор". И Хейс сразу же поняла, что за дверью их ожидает лидер ячейки "Кровавой стаи" на Камале.

Она напряглась, когда её грубо втолкнули внутрь.

"Директор" сидел на огромном стуле, больше похожим на трон, за столом, больше похожим на разделочную доску для огромных туш мяса. Вся столешница была в засохшей, впитавшейся в дерево крови. Это разрушило какие-либо иллюзии относительно того, зачем их сюда привели. Уж явно не отчет писать.

Впрочем, у Хейс особых иллюзий не было. Она посмотрела на лидера "стаи".

Им являлся внушительного вида кроган, метра три в высоту — и, несомненно, из-за своего выдающегося роста и крепкого сложения он стал главарем банды не в последнюю очередь. Глаза у него были острыми, как два копья, вся морда в застарелых шрамах, спину украшал большой горб — символ великолепного охотника среди кроганов. Острые когти скребли по столешнице, оставляя глубокие зазубрины. Вид лидера неприятно поразил Хейс, хотя она раньше видела сотни представителей его расы — а оттого научилась определять, насколько и кто из них особо опасен. Конечно, все они были опасны — в открытом бою у неё не было ни единого шанса даже при всех её умениях — но попадались в прошедших ею сражениях и такие экземпляры, которые при всей своей массе не обладали и толикой ума и перехитрить их оказалось делом просто плевым.

Но этот... он, определенно, был умен. И если он производил на Хейс неприятное впечатление, то несчастного клоуна в женских одеждах он просто поверг в ужас. Лицо пленника стало белее мела, и он даже задрожал. Хейс даже стало жаль беднягу, угодившего в такую компанию, ведь ясно было, что до этого ничего страшнее собственной физиономии он не видел.

Едва окинув пленников взглядом, кроган ударил по столу своей лапой — грохот поднялся страшный — и гневно заорал:

— Кого ты мне привел, идиот?

Ворка, тот самый, который был за главного, выступил вперед и сразу же спасовал, хотя всеми силами делал вид, что ни капли не боится.

— Как ты и просил, Родан, это те пленники.

— Я вижу перед собой двух человеческих самок, пыжак, — угрожающе пробасил тот. — А в заказе ясно говорилось, что клиент — это самец. Или ты совсем уже не разбираешься в людях, что не способен отличить самку от самца?

— Я... я... — ворка не знал, что сказать.

— Пристрели обеих сучек, — прохрипел его босс и отвернулся.

Хейс уже открыла было рот, чтобы начать переговоры — а только деньги и деньги большие могли спасти клиента "светил" и её саму — как тут, едва ворка схватил за шиворот, "дамочка" заорала обычным мужским голосом:

— Я самец! Самец! Я тот самый, который вам нужен!

Ворка застыл, вопросительно глядя на своего босса, а Хейс тихо выругалась.

— Ты настоящий кретин, — прошептала она и схлопотала от охранявшего её ворки новый удар.

Родан заинтересовался. Он пристально всмотрелся в пленника и, усмехнувшись, приказал:

— Посади его, — что тут же и было сделано: ворка поставил перед столом стул и грубо подтолкнул к нему "самца".

Кроган какое-то время еще вглядывался в разукрашенное лицо пленника, потом заржал, и этот смех разнесся по кабинету подобно грому.

— Всегда знал, что люди — просто жалкие твари! А этот пыжак — тому доказательство. Ну кто еще, кроме них, будет наряжаться в женское тряпье?

Его смех подхватили и ворка, хотя их злорадное шипение вряд ли могло считаться таковым. От этого звука хотелось вырвать себе уши.

Вдоволь поиздевавшись над "человеческими самцами", кроган велел своему шестерке привести "того батарианца", и Хейс поняла, что речь шла о Брокке. Когда предатель вошел в кабинет, она, понимая собственную беспомощность, постаралась изобразить на расквашенном ударами ворки лице лишь холодное презрение — большего её бывший командор не был достоин. Он смерил её насмешливым взглядом всех четырех глаз и встал у стола.

— Ты это знал? — спросил Родан. — Что твой клиент, который зачем-то сдался Серому Посреднику, на самом деле не самка?

По физиономии Брокка Хейс поняла, что тот и не догадывался. Он подошел к пленнику и стащил с его головы парик, обнажив коротко стриженный череп. Кроган снова заржал.

А девушка ощутила, как внутри зашевелились неприятные отголоски: она уже не раз слышала о некой организации, называющей себя Серым Посредником, торгующей информацией и все сильнее прибирающей к рукам все информационные рынки. Пару раз, как она слышала, "Синие светила" имели дела с так называемыми агентами Посредника, но она сама не принимала участия в таких операциях. Поговаривали, что все, что интересует Серого Посредника — это информация, но ради её получения эта организация не раз оставляла за собой кучу трупов. Хестром Криз надеялась, что не окажется в этой куче. Пора было взять инициативу в свои руки.

— Уверена, Серый Посредник заплатил или заплатит вам большие деньги, — громко начала она, обращаясь прямо к лидеру. — Но я знаю, как получить еще больше.

— Напомни, Брокк, почему я не размазал эту землянку по стене? — спросил Родан, усмехнувшись.

— Потому что обещал, что я сам убью её, — с предвкушением ответил батарианец, расплывшись в оскале.

Хейс проигнорировала эти слова. Если сейчас она не убедит Родана выслушать её, все потеряно.

— Не сомневаюсь, заброшенный завод на окраине — это довольно приличное место для ведения дел, но "Кровавой стае" никогда не завладеть даже частью Уджона и не вытеснить "светила" с насиженного места. Если, конечно, не найдется тот, кто сможет правильно указать, какие точки у "светил" наиболее уязвимые, чтобы захватить несколько районов быстро и с максимальной эффективностью.

— Для этого мне и нужен батарианец, — раздался ответ.

— Возможно. А еще нужны деньги. А я знаю, как достать много денег. Брокк, — Хейс бросила на него полный ненависти взгляд, — не слишком разбирается в финансах и в том, как их правильно распределить. А я знаю. Почему бы тебе не сменить одного предателя на другого?

Разумеется, Хейс не собиралась помогать "стае" вытеснять из Камалы "светил". Но ради собственного выживания ей нужно было поддержать свою полезность, чем-то заинтересовать крогана, потянуть время. Увы, Брокк, почуяв неладное, не позволил ей этого сделать: героически вырвался вперед и отвесил ей несколько ударов, так что она едва не потеряла сознание. Изо рта потекла кровь, нос, кажется, сломали. Хейс не смогла удержать голову и та упала, свесившись на грудь, в глазах потемнело. Девушка едва не рухнула на пол, но ворка удержал её и оттащил к стене. Все, что Хейс могла сейчас — это слышать и попытаться не потерять последние остатки сознания.

— Зачем ты её прервал? — рявкнул кроган. — Я хотел послушать!

— Не слушай её, — Брокк, кажется, сплюнул на пол. — Она источает яд, эта человеческая тварь. Она предала и убила несколько лет назад своего командира, ей нельзя доверять. Она обведет тебя вокруг пальца, сам не успеешь заметить.

— Или ты просто испугался за свою шкуру, — отозвался тот. — Ну да ладно. Мне все равно сейчас не до неё. Эй, ты, пыжак. Кто ты такой? И зачем понадобился Серому Посреднику?

Хейс услышала, как пленник испуганно залепетал:

— Я... я не... ничего не знаю...

— Ворка, — кроган даже не знал имен у своих бойцов. — Прострели ему колено.

Прежде чем тот успел выполнить приказ, пленник заорал:

— Я скажу! Скажу! Все скажу, только не убивайте!

— Выкладывай.

— Наверняка Серому Посреднику нужна информация, которую я скачал... с одного сервера Альянса, — начал говорить пленник сбивчиво. — Доступ к серверу был строго ограничен... но мне удалось взломать его и добраться до зашифрованных данных. Потом скачать их и... спрятать.

— Что за информация, пыжак?

— Секретные данные Альянса о некоторых их операциях... я не знаю.

— Не знаешь или не хочешь говорить? Ворка, прострели ему...

— Хорошо, хорошо! — запаниковал тот, а Хейс услышала потряхивание дробовика. — Я сумел расшифровать данные! Там были списки агентов, работающих на Альянс, данные о сверхсекретных лабораторных исследованиях какого-то вируса, описания нескольких операций по устранению некоторых персон... и все в таком духе! Черт, там было много того, из-за чего Альянс просто взорвется, как пузырь, если это просочится! Я... я не подозревал, насколько это серьезно, пока не заварилась вся каша! Я скачал данные и спрятал их!

— Где?

— На Омеге. Но потом меня кто-то пытался убить и мне пришлось бежать и нанять охрану!

Какое-то время стояла тишина. Хейс уже смогла поднять голову, зрение прояснилось, и первое, что ей попалось на глаза: физиономия батарианца, в чьих четырех глазах жадно засветилось нечто, похожее на злорадство. И Хейс ясно угадала причину этого чувства — он так взволнован только что услышанным. В подтверждение её слов Брокк тут же с запалом произнес:

— Мы должны найти эту информацию! С её помощью Гегемония сможет надавить на Совет и заставить этих двуглазых мразей убраться из Скиллианского Предела! Мы сможем раздавить их!

— Мы? — кроган тихо рассмеялся. — Кажется, ты что-то попутал, батарианец. Нам нужен был этот разукрашенный клоун, ты нам сдал его, я тебя не убил и даже заплатил — на этом наша сделка подошла к концу. Поможешь зажать "светил" — так и быть, я заплачу еще. Но в политические распри я лезть не хочу. И мне плевать, что там ты и твоя Бабовония думает. И не забывай: я тоже двуглазый.

Брокк прищурил глаза. Ему явно не понравилось то, что он услышал, а Хейс не смогла сдержать язвительной ухмылки, хотя, если логично рассуждать, её положение совсем не располагало на веселье. Но перед тем, как тебе пустят пулю в лоб, так приятно увидеть, как твоего врага поставили на место! А то, что её непременно ждет пуля — в этом не приходилось сомневаться: иначе кроган не позволил бы ей услышать этот допрос.

— Я, очевидно, поспешил с выводами, — быстро поправил свой промах Брокк и чуть склонился над Роданом, перейдя на вкрадчивый полушепот. — Но эта информация стоит намного дороже, чем тебе предложил Посредник. Ты мог бы сам найти покупателя, который бы заплатил куда больше. И я даже знаю такого покупателя.

— Чтобы твоя Бабавония нашла такие деньги? — огрызнулся насмешливо рептилоид. — Да я скорее сдохну от поцелуев молотильщика! Нет, у меня уже есть покупатель, вот только сделку и вправду нужно пересмотреть... А лезть в вашу грызню с Альянсом у меня нет никакого желания. Эй, ворка, что у тебя такая рожа, как будто варрен укусил тебя за мизерный отросток?

— Покупатель прибыл, — прошипел ворка, который стоял дальше ото всех.

— Тогда веди его сюда, идиот! — прогорланил Родан, ударив по столу кулаком.

Кажется, крогана весьма раздражало собственное окружение. То, как лидер "Кровавой стаи" относился к своим подчиненным, еще раз доказывало, что в этой банде — а организацией эту свору назвать у Хейс язык не поворачивался, поскольку данный термин предполагал наличие хоть какой-либо мозговой деятельности — ворка играли лишь роль живых щитов и типичных шестерок. Здесь не было даже намека на пафосную преданность "сестер" из "Затмения", иерархию или тонкое ведение дел в "Синих светилах". Эта свора выбрала себе название по праву — "стая", в которой один имел физическое преимущество, а все другие были обязаны подчиняться и пресмыкаться. Хотя, если отбросить все условности, любая организация из трех особей была подчинена такому же принципу.

Хейс украдкой смотрела на своего коллегу по несчастью. Тот за отсутствием парика выглядел еще нелепее, чем раньше. Но теперь она ясно различала под толстым слоем грима совсем еще юное лицо. Пареньку от силы было лет семнадцать — и вот угораздило его так вляпаться? Но именно по вине этого простофили она сама вляпалась по самое не балуй. И если Ниро не поторопится...

В кабинет резкими шагами вошел турианец. На нем была темная броня, из оружия только штурмовая винтовка от "Армакс Арсенал", специально сконструированная для турианцев, а датчик портативного генератора щитов на броне горел синим цветом, и это вряд ли означало, что заказчик доверял своим исполнителям. Вся хрящевидная физиономия представителя "самого честного народа в галактике" была отмечена традиционными для этой расы символами и рисунками, отчего взгляд ярко-синих глаз в черных глазницах приобрел остроту длинных опасных спиц. Несмотря на то, что в турианском обществе честь и достоинство были возведены в рамочку с надписью "только мы и только у нас" и пафосно отстаивались, как ценности высшего эшелона, чем, впрочем, грешила не одна разумная раса, вся Галактика кишела турианцами-наемниками. Честь честью, а денег хотелось всем. Чего у турианцев не отнять — так это военной выправки и профессионализма. Они считались одними из лучших вояк.

Агент Серого Посредника — а если сложить мозаику воедино, то это был он — бросил глаза на избитую девушку, которая облокотилась на стену и уже не обращала внимания на увещевания ворки, но не задержал на ней взгляда и на секунду. Потом посмотрел на разукрашенного паренька на стуле, притихшего в ожидании своей участи, и, наконец, на крогана.

— Это он? — спросил турианец низким сухим голосом.

— Он.

— Думаю, ты будешь не против, Родан, если я проверю?

Кроган криво кивнул, и агент, приблизившись к пленнику, вытащил из кармана небольшой предмет — портативный сканер сетчатки — и приблизил к глазам человека. Пара секунд, и турианец удовлетворенно произнес:

— Это он. Я забираю его с собой. Оставшаяся часть вознаграждения будет перечислена, когда я и мой товар покинем планету.

Кроган хитро прищурился.

— Я тут прикинул... И решил, что сумма, обговоренная раньше, уже не равнозначна тому риску, которому я подверг своих наемников.

— Что ты хочешь сказать, кроган? — угрожающе протянул турианец.

— Условия сделки меня уже не удовлетворяют, — прямо и нагло ответил тот и провел своей лапищей по столу, демонстрируя острые когти. — Твой "товар" оказался намного ценнее, чем предполагалось, а значит, и цена за него повышается... вдвое.

— Мерзкое животное, — прошипел агент. — Серому Посреднику не понравится такой расклад. Ты уверен, что хочешь заиметь себе такого врага?

— Я вырву твои глаза, а потом скормлю их своему варрену, — прохрипел с ненавистью Родан. — Ты уверен, что ты можешь называть меня так и надеяться на то, что уйдешь отсюда живым?

В воздухе аж завибрировало от напряжения, чему Хейс была даже рада. Это был бы идеальный шанс вырваться: пока эти двое будут заняты убийством друг друга, тупые ворка сбегутся в центр кабинета, чтобы помочь своему хозяину, а девушка сможет отобрать у своего конвоира, который уже заскучал от переговоров, пистолет и убежать. Возможно, хоть так у неё будет какой-либо шанс.

Но потом взгляд Криз упал на юного паренька, побледневшего и дрожащего, как осенний лист, в ожидании развязки. И она поняла, что оставлять его здесь попросту нельзя. И не потому, что он чем-то приглянулся ей, или сердце её дрогнуло от любви с первого взгляда — совсем нет. Она, хоть и была молода, но уже повидала в своей жизни многое и была закалена от таких недугов, как влюбленность, радужные иллюзии и прочий бред. Но если за парнем охотится сам Серый Посредник, значит, информация, которой располагал первый, крайне важна, настолько, что второй готов выложить за неё немалые деньги. Судя по рожам собравшихся здесь инопланетян, готовых пристрелить друг друга, дай только искру, речь шла о достаточно внушительной сумме.

Тишина стала почти осязаемой, хоть ножом разрезай, только вот ожидаемая перестрелка затягивалась. И Хейс решила подтолкнуть развитие событий в нужном направлении, чтобы у неё появился какой-никакой шанс: она резко ударила своего охранника связанными руками и с рыком бешеной фурии оттолкнула его от себя. Это подействовало сродни запалу: тупые ворка сразу же проснулись и начали палить, кто куда, даже не соображая, что происходит.

Турианец, схватив пленника, повалил его на пол и затащил под стол, прямо под ноги крогану и, вытащив свою винтовку, нацелился на лидера "стаи", а тот, в бешенстве заорав на своих подчиненных, пытался заставить их прекратить огонь.

Хейс за эти секунды уже выбежала из кабинета и очутилась в просторном помещении, где ворка построили свой "город". Едва она попалась им на глаза, как те, повинуясь какому-то дикому инстинкту уничтожения, начали стрелять, причем не столько в саму пленницу, сколько в сторону кабинета. Кто-то попал в соседа, и сосед решил отомстить за обиду. Спустя тридцать секунд завязалась такая суматоха, в которой ворка, вспомнив все старые обиды на своих же сородичей и решив воспользоваться этим, чтобы отомстить, да и просто чтобы пострелять лишний раз, начали обстреливать друг друга и, кажется, всеобщий хаос доставлял им просто фантастическое удовольствие.

Чтобы не попасть под шальную пулю, Хейс укрылась за каким-то сооружением, похожим на отхожее место и пахнущим соответственно. Выход был недалеко, дверь открыта и через неё девушка даже увидела бронированный, но повидавший лучшую жизнь ровер, используемый бандой для перемещения по пустыне. Она хотела податься туда, ожидая лишь подходящего момента, когда вдруг откуда-то сбоку возник Брокк. Увидев её, он уже поднял свой пистолет, чтобы выстрелить, но она лишила его этой возможности, разбежавшись и что было сил сбив его с ног. Правда, она не рассчитала удар — тело все еще ныло от побоев, а голова раскалывалась от боли — и не смогла удержаться, упала прямо на батарианца. Со связанными руками одолеть его в физическом бою оказалось ей не под силу, но она сопротивлялась изо всех сил: кусалась, царапалась, пытаясь выдавить ему глаза, даже едва не откусила ему кусок кожи, — однако этого все равно оказалось недостаточно, и опытный боец, каким был Брокк, все же сумел пару раз ударить её по лицу, пока она, наконец, не обмякла.

Хейс не потеряла сознание, но сил сопротивляться у неё уже не было. Перед глазами все расплывалось, запах нечистот стоял страшный, её едва не стошнило, когда она поняла, что в пылу схватки они разнесли непрочную стену отходника и угодили в грязную отвратительную няшу из мусора, фекалий и прочих отходов бурной жизнедеятельности ворка.

— Ах ты... дрянь... сука... — ругался батарианец, поднимая её с пола и хватая за горло. — Куда ни плюнь, всюду люди и дерьмо, в котором они барахтаются!

— Рада, что тебе понравилось, — слабо прохрипела она и даже нашла в себе силы для язвительной улыбки. Хейс понимала, что это была её единственная попытка убежать и теперь ей уже не отвертеться от пули. Если бы Ниро и отряд знали, где она, они давно были бы уже здесь. При условии, что им, конечно, не плевать на своего командира.

Тем временем ворка перестали палить. Выбежали кроганы во главе с Роданом и, поубивав нескольких зачинщиков перестрелки, установили порядок. За спиной лидера "стаи" Хейс увидела и агента Серого посредника, живого и невредимого, который держал свой "товар" за шиворот.

— Избавься от этой стервы, Брокк! — заорал кроган так, что по помещению эхом прокатился его взбешенный рык. — И сейчас же! Сейчас!

— Только этого приказа и ждал, — самодовольно ответил тот и, подтолкнув Хейс к выходу пистолетом, приказал: — Пора побыть наедине, стрела.

* * *

— Знаешь, ты всегда была как заноза в заднице, — Брокк вел её подальше от завода, куда-то в пустыню, и напоследок решил пооткровенничать. — Ты вечно лезла, куда тебя не просили. Ты убила своего командира, исподтишка, пустила пулю прямо в затылок. Но наверняка все люди так поступают. Ваша раса — это грязь галактики. Вы вылезли из своей норы, как мерзкие жмуты... и теперь хотите завладеть тем, что вам не принадлежит.

— Ты — идиот, Брокк, — устало выдохнула Хейс, которой сейчас уже нечего было терять. — Ты предал всю организацию, из-за тебя погиб весь отряд, а исподтишка убил никто иной как ты — несчастного Олса. И ты еще смеешь говорить что-то мне? Ты, представитель самой ничтожной расы галактики? Я бы тоже назвала тебя мерзким жмутом... но понятия не имею, что означает это твое батарианское слово. Может, это ваше признание в любви?

— Заткнись, сука, — прошипел он от злости. — Все, думаю, мы отошли достаточно, чтобы ветром не несло вонь от твоего трупа.

Учитывая то, в каком дерьме они сейчас покувыркались, и в каких условиях проживали ворка, а с ними и их новоиспеченный друг-батарианец, последние слова просто вызвали у Хейс волну истерического смеха. Конечно, она понимала, что это последние минуты её жизни. И что этот смех — всего лишь завуалированное проявление страха, скопившейся боли и стресса. Но еще никогда в жизни ей не было так смешно.

Она хохотала, а Брокк, удивленный её неадекватной реакцией, ведь он наверняка надеялся, что она будет молить о пощаде, только и орал, приказывая ей заткнуться. Наконец, он не выдержал и ударил её в висок. Не удержавшись, Хейс упала на землю, прямо в горячий песок. Истерику как рукой сняло.

Она повернула голову и встретилась взглядом с Брокком.

— Хотя бы пристрели меня в лицо... жмут, — прошептала она, и все внутри неё как будто замерло, застыло и остановилось — каждая клетка тела наполнилась напряжением и каким-то электричеством, когда Брокк поднял свой пистолет.

— Закрой свои глаза, стрела, — произнес Брокк. — Я их всегда ненавидел. Эти отвратительные голубые фонари.

— Пусть они будут последним, что ты запомнишь обо мне, — прохрипела она. — А теперь стреляй!

И вот легкое напряжение в его руке — и раздался глухой хлопок, словно стремительно вылетела пробка из наглухо закрытой бутылки с газами.

Звук пистолета не мог быть таким. Это была первая мысль Хейс после того, как она, вздрогнув всем телом, все же закрыла глаза от страха. Но потом, сообразив, что еще жива, открыла их и успела увидеть, как безжизненное тело батарианца завалилось на бок.

Сбросив с себя секундное оцепенение, Хейс потянулась связанными руками к убитому командору и вырвала из его руки пистолет. Кое-как проверив заряд, она принялась оглядываться, не понимая, что ей предстоит: героическое спасение или ужасное разочарование.

И ответ не заставил себя ждать. Спустя минуту из-за дюн появился человек с винтовкой, и Хейс, узнав походку, вздохнула с облегчением.

Это был Ниро.

— Выглядишь паршиво, — прокомментировал он её внешний вид, снимая черные непроницаемые очки от солнца. — А пахнешь, словно дерьмо элкора.

— Я не знаю, как пахнет дерьмо элкора, кретин, — выдохнула она, не сумев сдержать колоссального облегченного выдоха. — Но я безумно рада тебя видеть. Где ты был так долго? И где остальные?

— Неподалеку, — ответил Ниро, улыбнувшись так победоносно и самодовольно, как будто только что совершил самый благородный поступок в своей жизни: спас несчастную девицу от козней коварного кощея. — Мы торопились, как могли. Сигнал маячка пару раз давал сбои, но мы все же успели. Теперь я понимаю, зачем такая предосторожность. Пойдем, надо сматывать удочки. А тебе еще помыться надо.

Но Хейс не сдвинулась с места. Она уже стащила с мертвого тела батарианца нож и перерезала свои веревки. Потом поднялась и теперь о чем-то размышляла.

— Планы поменялись, — наконец, сказала она. — У тебя есть броня или оружие для меня?

— Черт, да я вообще ходячий арсенал и гардеробная, — усмехнулся он. — Конечно, нет, Си. Я предположил, что после спасения твоей жизни ты бросишься мне на шею, мы свалим отсюда и проведем остаток дня в постели... Я ошибся?

— Немного позже, — отозвалась она. — Вели всем остальным тащиться сюда.

— Мне стоит спрашивать, не повредилась ли ты умом, чтобы действительно хотеть напасть на базу "Кровавой стаи"? — удивился он. — Ты рехнулась? На кой хрен нам это сдалось?

Но Хейс не ответила. Она решила, что сначала дождется всю остальную группу.

Когда собрались оставшиеся члены отряда, которым её судьба оказалась небезразличной: Джесс, Казара, Тулус, — она окинула оценивающим взглядом их экипировку и вооружение, и потом спросила:

— Тулус, у тебя есть взрывчатка? Сколько?

— Достаточно, чтобы взорвать завод ко всем чертям, если ты об этом, — турианец криво усмехнулся. — Я правильно прочитал твои мысли?

— Абсолютно, — кивнула она. — У них численное преимущество, но у нас элемент неожиданности. Там около шести кроганов и двадцати ворка, плюс-минус два. Один турианец.

— Турианец? — засомневался Тулус. — Что турианцу делать у "стаи"?

— Бизнес, — ответила она, не вдаваясь в подробности и визуально оценила пистолет Брокка. М-3 "Хищник", модифицированный под крупную ладонь батарианца. В руке Хейс лежал не так удобно, да и вообще не слишком эффективен против хорошо защищенных целей. Но отстреливаться от ворка — самое то. Однако еще один пистолет не помешал бы.

— Вопрос по-прежнему открыт, Си: на кой черт нам это нужно? — встрял Ниро нетерпеливо, когда понял, что все действительно идет к вооруженному нападению на базу конкурентов.

— Поверь, Ниро, — Хейс пристально на него посмотрела. — Нам это действительно очень нужно.