Несносная Херктерент - 4. (джен)

Глава 51

Звонок телефона раздаётся минут через десять после пробуждения Марины. Хм. Даже непонятно — вроде бы все, неплохо знающие её распорядок любят поспать, а остальные звонить побоятся.

Дальше начинается старая шуточка про незамеченного слона.

Звонит Смерть.

— Вскоре должен прибыть посетитель. Возможно, тебе захочется увидеться.

Спросонок Марина ещё достаточно зла.

— Сомневаюсь, что Сонька захочет видеть кого-то из местных... Кто это обнаглел настолько, чтобы кого-то звать через мою голову, а ты не грозишься такого гостя выкинуть?

— Это Эрида. Приехать должна Младшая Ягр.

Захотелось разбить трубку.

— Скоро она приехать собирается?

— Ей назначено через полчаса. Время приёма не регламентировано.

— Разноглазая уже не спит?

— Нет. Более того, она уже со мной связывалась. Была просьба сообщить, когда приземлиться самолёт Ягр. Он сел в три двадцать.

Тогда Марина уже спала. Знать бы, что за местные рыбки, из тех, что с плавниками так покусали разноглазую, что настолько поведение изменилось.

— Сообщишь Пантере, что я тоже хочу её видеть.

— Будет сделано. По моему мнению, их встреча затянется.

— Софи с тобой не связывалась?

— Относительно приезда Младшей Ягр никаких распоряжений не поступало.

— Не сообщай ей, пока я с Пантерой не увижусь.

— Она уже просила, сперва тебе сообщить.

Марина не в претензии, что Пантера сперва направляется не к ней. Деньги в отношениях между людьми играют немалую роль. Конечно, по степени трат разноглазая далеко не Кэретта в лучшие времена. Может, конечно, эти времена сейчас, но Марина больше данной информацией не интересуется.

В текущий момент времени Эрида по расходованию у Красной Кошки средств превосходит обеих Принцесс Империи плюс к ним произвольно любых пятерых титулярных или урождённых без учёта возраста.

Как-то опять появляется нежелание никого видеть, кроме строго определённого человека. Этот же человек о желании Марины определённо не догадывается. Все же остальные — Резиденция очень большая, и что там где находится, формальной хозяйке известно лучше всех.

О Пантере в следующий раз Марина вспоминает только после полудня. Конечно, раньше можно было разноглазой позвонить, но Херктерент сейчас не в настроении, и хочет, чтобы внимание Ягр принадлежало только ей.

Даже думала, что Пантера уже успела уехать, а ей забыли сообщить. Но, оказывается, Ягр всё ещё у Эриды. М-да, в очередной раз подтверждается — форсажный режим Эриды может быть довольно опасен для окружающих.

Впрочем, обе Ягр по работоспособности стоят одна другой. У Эр же подобное состояние бывает только приступообразно. Впрочем, длительное время выдерживать форсажный режим Эриды — определённое достижение.

Кэретта у Пантеры проводила куда меньше времени.

Наконец Марине сообщают, что Пантера освободилась.

Красная Кошка идёт не торопясь. Видно, на территории она неплохо ориентируется. Бывала здесь раньше. Сейчас не то Марину поджидает, не то просто рассматривает, что изменилось с её прошлого визита.

— Хм. Я думала тебя на носилках понесут, — окликает Младшую Ягр со спины.

Та невозмутимо поворачивается:

— Я тоже рада тебя видеть. Давно столь плодотворно не работала.

— Меньше всего ожидала от тебя это услышать. Да ещё в связи с Эридой.

— Что поделать, — пожимает плечами Пантера, — гения в состоянии понять только другой гений. И у них никогда не бывает достаточно времени для общения друг с другом.

Не поймёшь, она всерьёз или шутит.

— Она тут ещё довольно долго будет. Да и в Столице ты прекрасно знаешь, где разноглазую можно отыскать.

— Там, да и здесь у меня не переизбыток времени для общения даже с нравящимися мне людьми.

— Пантера, ты с разноглазой уже переобщалась.

— С чего ты взяла?

— Прямо как она кокетничать начала. Учти, не все девушки такое любят. Хотя... Здесь таких большинство.

— Но не ты? — выражением лица Младшая Ягр сейчас в точности напоминает Старшую.

— Нет, не я. С нашей последней встречи не так много времени прошло. Такие вещи так быстро не меняются.

— Не скажи, иногда достаточно вечернего полумрака и бутылочки «Приморской Розы»...

— Тебе лучше знать, — Марина откровенно дразнится — насколько ей известно, широтой взглядов Красная Кошка ближе к Смерти, нежели к Эриде.

— Она свой потенциал не всегда адекватно оценивает. Я забрала у неё целую груду набросков всяческих нарядов, вещей и украшений, что она не выкинула только по той причине, что никогда не уничтожает даже неудачные работы. Уже вижу, некоторые вещи прекрасно будут продаваться. А так бы эти наброски до скончания века лежали в самой дальней кладовки «Сказки».

— Просто так забрала? — у Марины включился режим справедливости.

— Нет, конечно. Заплатила, сколько я обычно плачу за интересующие меня эскизы. Она честно не поняла, за что деньги.

— Смотри, — грозит пальцем Херктерент, — своими руками создашь себе соперницу.

— Нет, не создам. При всех своих способностях, она нулевой организатор. Максимум на что она способна — дать имя марке. И то, если отец направит к ней своих управленцев. В противном случае — прогорит. Пусть лучше со мной сотрудничает.

— Попробуй! — хмыкает Марина. — Только никаких сроков ей не назначай. Это ты сейчас удачно зашла. В другое время, она месяцами может бездельничать.

— Я ещё и не с таким сталкивать. Каждого можно к активной деятельности в нужном тебе направлении подтолкнуть. Подход только нужно найти.

— Девочкам своим предложи подработку, — скалится Марина, — как вариант нахождения подхода. Разноглазая любит разнообразие. В итоге, все в накладе не останутся.

— Знаешь, я подумаю, — Пантера совершенно серьёзна. — Я помощниц взяла наиболее опытных, а там нет симпатичных да молоденьких. Возраста Эр и младше — так в особенности.

— Быстро же ты во взглядах разноглазой разобралась!

— Марин. Для этого достаточно один раз зайти её мастерскую. Уверена, ты там бывала куда чаще, нежели я.

Херктерент слышится двусмысленность. Пантера о чём-то догадывается. Пусть разноглазая и честна, и на видном месте у неё можно увидеть изображения только тех, кто прямо и однозначно дал ей разрешения.

Впрочем, Красная Кошка не из тех, кто обожает намёками разговаривать:

— Эрида в последнее время в очень больших объёмах стала закупать у меня бельё крайне специфических фасонов. В основном таких, что для разглядывания на картинках. Или для взрослых игр вдвоём и более. Причём все играющие — девушки. Единицы сложить — совсем не сложно.

— Эрида в наших краях уже нарицательное имя, — хмыкает Марина.

— Вообще-то, она мне именно так и сказала. Кстати, она набросала несколько очень интересных моделей. Тебе не прислать несколько, когда будут готовы образцы? Я имею в виду те, что пригодны даже для повседневного ношения, не говоря уж о праздничных вариантах.

— Вообще-то, я это всё видела, — «вот только значения не придавала, и уж точно не собиралась примерять», — более серьёзного ничего не обсуждали?

— Марины, у тебя от жары часть мозга испарилась? Вещи для взрослых -не самая важная часть моих доходов. Мероприятия, подобные предстоящему, приносят значительно больше.

— В том числе и за счёт продажи вещей для взрослых.

— В том числе, — не стала спорить Пантера.

— Отсюда, кроме Эр и Соньки, тебе никто ничего не заказывал?

— Ты Смерть имеешь в виду? Она предпочитает только покупать то, что есть в наличии. Индивидуальных заказов от неё не было никогда. И думаю, не будет.

— О как!

— Она и платья заказывает не у меня.

— Не понимаю. Есть же деньги. Да и мечта многих на такое событие — только в «Красной Кошке».

— Многих, но не её. У этой парочки хватает странных договорённостей. Одна из них — её платья будут сделаны местными. Ничто не должно напоминать Столицу. Столица в определённой области — это я.

— Скромно!

— Зато объективно, — пожимает плечами Пантера. — Они оба вообще могут решить в парадной форме прийти. Вариант с клинками.

— Эрида такого может и не пережить!

— Надейся, что твой брат не настолько жесток.

— Степень его жестокости я не очень представляю. Надеюсь, она не сильно выше моей. Зато, точно знаю, что он, по крайней мере, весьма неглуп и умеет просчитывать последствия некоторых своих действий. Они слишком многим людям сообщили о своих намерениях. Обман некоторых ожиданий может привести к негативным последствиям уже для них.

— Пусть попробуют Эриду на свадьбу не пригласить. Даже я боюсь представить масштабы последствий.

Марина с невесёлой усмешкой машет рукой:

— Хуже-то что может быть? Самая большая война в истории человечества у нас давно уже идёт... Хотя, красоток, что способны из-за яблочка с надписью «прекраснейшей» передраться там предостаточно будет.

Теперь уже Пантера усмехается. Поманив Марину пальцем, шепотом сообщает:

— Вообще-то, я видела у Эриды такое яблоко. Золотого цвета, а надпись серебром. Точно не у меня заказывала.

— Разноглазая точно чокнутая! — тяжко вздыхает Марина.

— Думаешь, решила разыграть сценку из мифологии не нашего мира? — Пантера в очередной раз демонстрирует, насколько она хорошо осведомлена во вроде бы совершенно не касающихся её вопросах.

— С Эр я давно уже не уверена ни в чём. Она начинает проходить по категории стихийного бедствия. Притом, гораздо более разрушительного, нежели Дина, по причине контроля над гораздо большим объёмом ресурсов.

— По-моему, ты преувеличиваешь. Я столько всякого насмотрелась, и ещё про большее знаю, как дурят на свадьбах самого разного уровня. Причём, я рассматриваю только случаи, когда кто-то из участников почему-то начинал считать себя великим режиссёром. То, что происходило после некоторого количества выпитого — уже по другой категории проходит.

— Линкор никто в качестве свадебного транспорта не использовал?

— На линкорах свадьбы были множество раз.

— Ну, а танки использовали?

— Я видела пять случаев, в одном случае танкистами были оба. В другом — невеста. На свою так прибыть хотела?

— Я быстрее на лафете поеду по белой дороге, чем на праздничной машине, — ухмыляется Марина.

— Не понимаю такого оптимизма.

— Надо будет «завещание» дополнить, чтобы лафет от одной из пушек Дины был.

— Не всё ли равно тебе в таком случае будет... Хотя, я и про более причудливые случаи знаю...

— Твоей сестры на этом празднике точно будет не хватать.

— Вообще, она меня заверила в высочайшей квалификации своих подчинённых по округам Архипелаг — I и II. Да, я думаю, и на другом уровне тоже был доклад. Ты чего-то определённого опасаешься?

— Всего. И ничего. Но не могу отделаться от мысли, что курить на складе боеприпасов гораздо безопаснее.

Пантера добро улыбается. Кэретта так не способна. Да и сама Марина, пожалуй, тоже:

— Может, яблочко это Эридой вовсе как игрушка куплена?

— Что ты про него опять вспомнила?

— Не люблю, когда еггтовская подозрительность просыпается.

— На месте южан, я бы ударила по Острову. Слишком много нас тут собралось...

Пантера усмехается:

— Изо всех действительно ценным для обороноспособности страны только Сордар является. Рейд, морской или воздушный невозможен. Высадка диверсантов — вообще из разряда книжек для маленьких. Чего ещё опасаться?

— Безумия Эриды хотя бы.

Младшая Ягр качает головой:

— Она не в состоянии провернуть что-либо в одиночку. В противном случае, о её приготовлениях очень быстро узнают.

— Какими-либо планами не делилась? Ну, там птичек каких-нибудь выпустить, как у Южан заведено.

— Ага, — кивает Ягр, — а вслед за ними — каких-нибудь хищников, что этими птичками питаются. И любоваться на побоище в небесах. На этих двоих такое бы больше было похоже.

— Не стану спорить, — цедит Марина.

— Эр бы сама рассказала тебе обо всех планах, если бы ты хоть раз соизволила нормально спросить. Даже жаловалась на тебя.

— Нечто новенькое.

— «Марина меня совсем-совсем не слушает», — Пантера весьма точно воспроизводит интонацию разноглазой. — Всё, что я слышала, на наряды направлено. Есть и варианты для тебя.

— Кто бы сомневался, — хмыкает Марина. — Для Соньки варианты имеются?

— Мне не показывала.

— Сама можешь рассказать, какую ещё дурь люди способны вытворять.

— Я довольно занятой человек. Сейчас — в особенности. Но со мной приехала главная, кто у меня по торжествам

— Старая и страшная, наверное? — кривится Марина.

— Я ей плачу за умения, а не за смазливость. Херенокт её знает, может привлечь.

— Пока не обращался?

— Ты переоцениваешь скорость современной связи. Так вызвать её сюда, пока сама не решила воспользоваться? Если сама что-то затеваешь, лучше изучить опыт предшественников. У неё коллекция фотоснимков с самыми большими глупостями есть. К ней даже ЕИВ несколько раз обращался. Попытки взрывов свадеб уже бывали, — и не поймёшь, знает Пантера что-то или случайно в цель попала.

— Я никого не собираюсь убивать, — на всякий случай сообщает Марина; обеим Ягр лучше говорить правду. — Слушай у тебя самолёт личный, или члена Ставки Верховного?

— Два в одном, — хмыкает Красная Кошка, — Марин, всегда думала, проблемы с памятью свойственны гораздо более пожилому возрасту. Обсуждали уже машину мою. Но если хочешь, могу повторить.

— Повторяй! — торопливо кивает принцесса. Ну почему говорить глупости как-то само-собой получается? Ведь точно был разговор про машину Пантеры. Раньше вроде, не было проблем с забывчивостью. Да и все остальные чаще всего не помнят про обещания противоположному полу.

— Построен за мои личные средства. Мобилизован, но находится в моём личном пользовании, так что несёт единый опознавательный знак вооружённых сил. Но обслуживание машины оплачивается не за счёт какого-либо командования, а за мои личные средства, но по высшему приоритету. То есть, к вылету подготовят сперва самолёт ЕИВ, потом сестры, и только потом уже мой, или любого другого члена Ставки, если сразу столько высокопоставленных личностей на одном аэродроме окажутся.

Марина хихикает:

— Вот южане обрадуются, если все мы в одном месте окажетесь!

— По мнению моей сестры, — жутко официально заявляет Пантера, — с радиоэлектронной борьбой у нас обстоит дело гораздо лучше. Противник ни разу не смог выявить и нанести удары по крупным командным пунктам.

Марина в тон ей усмехается:

— Насколько я знаю, у нас с командными пунктами южан ситуация аналогичная.

— Ты не ошибаешься, — глубокомысленно кивает Член Ставки Верховного.

— Мой самолёт при необходимости тоже может выполнять функции летающего командного пункта, тем более принадлежит к модификации с увеличенной дальностью, — Пантера откровенно хвастается, как девочка. Впрочем, кроме них двоих в поле зрения никого нет.

— Как у нас всё сложно! — тяжко вздыхает Марина.

— И не говори, — тем же отвечает Пантера, шепчет, поманив принцессу пальцем. — Систему дозаправки машин в воздухе до ума наконец, довели. Во всяком, случае, тяжёлых. На моей уже такая стоит. Ух, и долбанём скоро!

— Сомнительно, что они тем же самым не занимаются. Да и у меня, после того как они долбанули чуть ли не мне по голове, к подобным заявлениям весьма скептическое отношение. К тому же ты не из бомбардировочного командования. Так что, пока нет новых бомб...

— Я ничего не знаю о таких испытаниях.

— Вот именно это меня и беспокоит, — трёт подбородок Марина, — единицы не только я умею складывать. Эти боеприпасы буквально напрашиваются, чтобы боевыми частями баллистических ракет стать. С ними у южан пока лучше чем у нас.

— Ты точность этих ракет вспомни. По целям типа «большой город» ухитряются промахиваться. Досюда ни с одной из их баз и вовсе не достать.

— Одна из немногих вещей, в какую я верю, не требуя доказательств — это пытливый человеческий разум, наиболее успешно работающий в области создания средств по уничтожению себе подобных. Как быстро вырастет их дальность? Вижу, этого не знаешь ты. Не знаю и я. Наращивать дальность можно различными способами. Малые ракеты давным-давно применяются с самолётов. Притом совсем небольших. Методы наращивания грузоподъёмности авиации в общем-то неплохо известны. Ты сама летаешь на одной из самых больших из серийных машин.

— На Юге пока не зафиксированы даже опытные образцы новых тяжёлых машин.

— Тяжёлые машины запускаемые с них ракеты плюс новые боеприпасы. Или просто ракеты с увеличенной дальностью. Не только мы умеем единицы складывать.

Пантера крайне задумчива:

— В любом случае, не мы этим округом ПВО командуем. Насколько я помню, здесь очень высокая концентрация всех возможных средств.

— В Столице эта концентрация ещё выше, — мрачно замечает Марина, — вот только результат меня не сильно впечатлил.

— Мы всё равно повлиять на боеспособность никак не в состоянии. Ни к чему переживать о независящих от нас вещах. Лучше просто жить. Ты сюда приехала наслаждаться жизнью. Я, в какой-то степени, тоже. Так займёмся этим!

Марина шутя грозит пальцем:

— Смотри, невесту не превзойди. Про тебя и братца моего много чего лишнего болтают. Я не знаю, что из этого известно невесте. Её не просто так Смертью зовут.

— То я не знаю! — усмехается Ягр. — Не волнуйся, поводов для ревности я не дам.

— Это чувство сплошь и рядом без повода начинается.

— Намекаешь на что-то, чего я не знаю? Или сама сейчас от этого страдаешь? Насколько я знаю, тут только девушки в гостях, а увлечений Эриды ты не разделяешь...

— Верная у тебя информация. К слову просто пришлось.

Пантера как-то странно Марину разглядывает.

— Может, мне заняться тем, чем старые тётки в отношении юных родственниц занимаются? Поискать тебе кого-нибудь. Я твоим мнением дорожу. В людях неплохо разбираюсь.

— Только не говори, что и на Архипелаге всех знаешь.

— Всех не всех, но большинство мне известны. Нас слишком мало, и в масштабах страны это особенно заметно. Тебя сверстники интересуют, или кто постарше? У меня немалый опыт в таких делах.

— Верю, — вздыхает Марина, — вы обе ничего в своей жизни не делаете плохо. И если я попрошу, ты найдёшь кого-то достойного. Только я, похоже, из тех, кому лучше всего быть одной.

— Я не собираюсь спорить с Еггтой, напоминаю только. Определённые вещи в жизни человека должны происходить в определённом возрасте — если что-то происходит слишком поздно, или слишком рано, в мозгах могут начаться определённые отклонения.

— Да такие вещи вообще не зависят от возраста! — вспыхивает Марина.

Пантера смотрит принцессе прямо в глаза. Говорят, все Ягры держат взгляд Еггта. Пантера Ягр с точки зрения любых законов, но ни капли крови знаменитого рода в ней нет. Однако Марина с трудом выдерживает её взгляд. Рождение сильных личностей от происхождения родителей никак не зависит.

— Собственно, именно об этом я тебе и говорю. Речь идёт не о Софи, а именно о тебе. Ни к чему давать поводы для начала развития возможных отклонений.

— Я мирренской императрицей становиться не собираюсь. Тем более, уже было официально заявлено мой вариант даже в теории рассмотрению не подлежит.

— Законы, знаешь ли, людьми пишутся. Всё когда-нибудь кончится. Южане изменили закон об императорской фамилии в сторону большего соответствия современным требованиям. В касавшейся тебя пункт внесено изменение, что супругой члена дома не может быть лицо, у которого после совершеннолетия хотя бы однократно был приступ безумия. Улавливаешь намёк?

— Вполне, — серьёзно кивает Марина, — они сделали вид, что забыли о том заявлении, но это не тот вариант, что я мечтаю.

— Будет воля Императора…

— Я, разумеется, выполню. Но это будет тогда и только тогда. Мне знакомо понятие дисциплины.

Пантера чуть усмехается:

— Я единственный член Ставки, не приносившей воинской присяги. И от природы не особенно послушная. Думаю, догадываешься, что я имею контакты на Юге.

— Война есть война, а женщины есть женщины. Надо думать, слово «контрабанда» — одно из входящих в твой лексикон?

— Разумеется.

— И как, выгодное занятие?

— Деньги не пахнут. ЕИВ недавно заявил: я выдающийся экономический диверсант нашего времени. Просто колоссальные средства, что южане тратят на мои тряпки, могли бы пойти на танки, которые повлияли бы на исход войны. А так они тоже влияют, но уже в нашу пользу.

— Так и не утратил своей тяге к умненьким девушкам, — цокнув языком, качает головой Марина.

— Среди моих ровесниц полным-полно тех, кто уже бабушки.

— Ты пока больше на мою ровесницу похожа. В крайнем случае, на сестру сильно старшую, — хихикает Марина.

— Я и так знаю, что хорошо выгляжу. Приятно подтверждение из независимого источника получать.

— Я крайне пристрастна по отношению к тем людям, что мне нравятся.

— Их по-прежнему меньше, чем у меня пальцев на руках?

— Ноги можешь добавить, — хмыкает Марина, — тогда хватит.

— Всё равно небогато, — усмехается Пантера, — они все сейчас в Резиденции находятся?

— На этом острове сейчас только твоей сестры нет. Хотя, зная её, это совсем не факт.

Пантера самодовольно хмыкает. Несмотря на возраст, сестрой до сих пор, как маленькая, гордится. Марина щёлкает пальцами:

— Слушай! Пока ты здесь, займись Эорен. Сама она ничего купить не догадается. Да и во вкусе её совершенно не уверена.

— Ты не учла самый простой в её случае вариант — парадная форма. Уж что-что, а форму-то она носить умеет.

Пантера опять оказывается сообразительнее Марины. Хотя, это же её стихия.

— Хотя ты права, — кивает Пантера, — мне её первый визит крайне запомнился в негативном смысле. С учётом её возраста и статуса...

— Звучит кисло.

— Притом ко мне её привела Софи... Хотя привела — не совсем правильно, чуть ли не на цепи притащила.

Становится ещё кислее. Что за способность у Соньки пролезать в самые неподходящие места?

— Интересно, она сейчас с цепями ни в какие игры не играет?

— Думаю, они играют во что-то другое.

— Откуда такая уверенность?

— Знаю я некоторых любителей подобных игр. Сразу могу сказать, в общем не имеющих проблем с законами. Софи ни на кого из них не похожа.

— Поверю на слово, — хмыкает Марина.

— Мне твоя заинтересованность в чужих близких контактах не слишком нравится. Одна из причин — у тебя самой подобных контактов нет.

— Мне одной Эр хватает... Не в том смысле, что ты подумала. Она чуть ли не на транспарантах написала, что любая из её девочек будет согласна на связь со мной, если только я посмотрю в её сторону. Щедрая наша!

— Некоторые занятия требуют определённых черт характера.

— Маленькая сложность — не все этими чертами обладают. Многие находятся здесь за компанию.

Пантера качает головой:

— Марин, ты на неё наговариваешь. На свете есть крайне мало вещей, что я не в состоянии представить. Одна из таких — Эрида, пытающаяся кого-то принуждать. Не спорю, она крайне увлекающийся и не знающий чувства меры человек. Но одновременно, она самый не злой человек, кого я только видела.

— И ты в число её любительниц записалась! Слушай, попробуй её к связи с собой склонить? А то больно мне не нравится, насколько юными она увлекается. Со временем это вызовет немало сложностей.

— То есть, если бы она увлекалась сверстницами или более старшими женщинами — это бы тебя не смущало?

— Вообще наплевать. Каждый развлекается как умеет. У разноглазой ещё не худший из возможных вариантов.

Пантера, усмехнувшись, бросает по-русски:

— Как ЕИВ выражается, на ловца и зверь бежит. Сюда Эорен идёт.

Марина оборачивается. Ну как идёт? Скорее движется. Смотрит прямо под ноги, еле переступает. Выглядит так, словно в одиночку грузила боекомплект на линкор. В лучших традициях младшей сестры чуть не врезается в Херктерент. Спохватывается в последний момент.

— Привет!

Марина придирчиво осматривает её сверху донизу.

— Ты не заболела? Вчера же ещё нормальной была.

Эорен пытается осмотреть сама себя. Приходит к столь же неутешительным выводам, что и Марина. Устало машет рукой.

— Оказывается, я плохо собственную сестру знаю. Не думала, что она такая трещотка. Теперь я знаю: проговорить всю ночь — совсем не образное выражение. Легли когда уже светло было. Три часа спала — и всё равно полумёртвая.

— Что обсуждали?

— Дни.

— Какие?

— Все, что прошли с нашей последней встречи. Подробный доклад был про каждый.

Марина качает головой.

— Знала, что Дина болтушка, не знала, что до такой степени.

— Обе они хороши, — чуть ли не стонет Эорен, — их надо в пропагандистский отдел Генштаба после школы назначить. Будут забалтывать противника до смерти.

— Сейчас-то они где? Отсыпаются?

— Не знаю, когда я проснулась, их уже не было. Хотя вместе ложились.

Подозрительности Марины слышится двусмысленность.

— Эор, ты в чём собираешься на свадьбе быть? — вступает в дело Красная Кошка.

— Не знаю, в парадке наверное, только послать надо за ней кого-нибудь.

Марина подмигивает Пантере:

— Пошлём! Или тут найдём.

Пантера крайне выразительно подносит кулак прямо к носу Херктерент.

— Я запрещаю. Это самое настоящее преступление против самих устоев Империи: урождённая принцесса в форме на свадьбе Принца Империи.

— Но у меня нет ничего подходящего.

— Зато есть у меня — иначе зачем я здесь.

Из сумочки Пантеры извлечена медицинская коробочка. Эорен протянута таблетка.

— Прими, чтобы не спать на ходу.

— Что это такое? — настораживается Марина.

— Подробный химический состав у Кэрдин спрашивай. Её люди мне этот набор собирали.

— Сейчас со мной поедешь! — интонации настолько командирские, что Эорен отвечает «так точно», вытянувшись по стойке «смирно».

Чутка не померев от хохота, Марина отправляется поискать одну из вызвавших его причин. То есть, Кошмар. Находится быстрее, чем ожидалась. Мирно на пару с Коаэ в одном из малых бассейнов плавают. Раньше такой тяги к воде у Динки не наблюдалось. Одежда валяется на одной стороне бассейна, рацию удаётся разглядеть на условно противоположной по причине причудливой формы водного пространства.

— Разноглазая выгнала?

— Не-а, — по обыкновению за двоих отвечает Динка, — Мы были, когда Пантера ушла. Она сказала, что очень устала и хочет спать.

— Одна?

— Больше там никого не было... Хотела составить компанию? — в отличии от сестры с языкастостью у Кошмара полный порядок.

— Не... Мне одной спиться лучше.

— Сравнивала с тем... Ну, когда не одна?

— А по шее?

Динка на всякий случай отплывает подальше, хотя Марина в воду пока не собирается. Хотя Кошмар может доболтаться до применения к ней мер физического воздействия. Марина куда быстрее и ловчее нежели она, не говоря уж о том, что намного сильнее. Хотя Херктерент гораздо чаще угрожает, нежели применят. Угроз чаще всего вполне достаточно, во всяком случае, на Кошмар действует безотказно.

Подбивает было спросить, насколько она с Коаэ обэридилась, но, вспомнив слова Пантеры, решает промолчать. Во всяком случае, поцелуи этих двоих не выходили за допустимые у подруг рамки, когда уже можно было начинать дразнить Эридами.

У обеих крайне хитровывернутая фантазия, на этой почве и сблизились. Вот только умение рисовать у них несоизмеримо.

— Коаэ, сердечко-то каменное не потеряла?

— Оно всегда недалеко от меня. В сумочке, — показывает рукой в ту сторону, где её вещи лежат.

М-да, природа в случае с змеедевочкой своё брать отказывается. Чуть старше Марины, а выглядит по-прежнему маленькой девочкой безо всяких округлостей. Да и рост по-прежнему так себе. Врачи никаких отклонений не выявили. Посоветовали только питаться лучше. Пока безрезультатно. Хотя рекомендации врачей для дисциплинированной Коаэ сродни приказу. Действительно, стала больше есть, обгоняя в этом даже цветущую во всех смыслах и крайне энергичную Динку. Та даже подшучивала над подругой, дразня её обжорой. Невозмутимая Коатликуэ не обижалась. Больше дразнить Коаэ никто даже не пытался. Большинство считает её жутковатой.

Хотя минимум на одного урождённого принца ухитрилась произвести крайне положительное впечатление. Кстати, надо проверить, не на Острове ли он. Вилла у них точно здесь имеется. Впрочем, задурить девочке голову — не слишком сложное умение. Но ни в чём предосудительном замечен не был. Естественно, был объектом охоты, с некоторыми встречался, не особо глядя на статусы, но как-то ухитрялся расставаться без обязательств и взаимных упрёков.

С Мариной просто был вежлив, сказав про человека из окружения Принцессы Империи исключительно хорошее. А вот Коаэ, похоже, втрескалась. Притом не проявив сообразительности, раз до сих пор не разнюхала, не здесь ли объект первой любви. Тем более, что размер состояния и собственности всех статусных личностей в школе прекрасно известен.

— Дин, я и не знала, что ты так хорошо бесчеловечным оружием владеешь. Эор после общения с тобой труп напоминала.

— Так не умерла же. Мы когда уходили, чётко видели — дышала.

— Добрая ты...

— Ага! — до чего же рожица довольная, — У тебя научилась.

И ведь не поспоришь.

— И как это моё бесчеловечное оружие называется, Эор не сказала? А то непонятно как-то, что-то у меня есть, а я даже не знаю, как это называется.

— Болтливостью твоей это оружие называется. Довела ты сестру любимую своим акустическим воздействием до полусмерти.

— Я думала, ей интересно, что у меня происходит, — Динка совершенно искренна.

Марина только рукой махнула. Хитрить Кошмар так и не выучилась. Всегда что думает, то и говорит.

— Прежде всего, у неё происходишь ты.

Динка старательно головой по сторонам повертев, сообщает:

— Как я могу происходить, если Эорен здесь не находится?

Марина грозит пальцем.

— Ох, не зря тебя Кошмаром зовут, не зря.

— А мне так даже нравится.

Ну, разве не Кошмар?

— Эор хочет тебя, точнее вас обеих в отдел пропаганды Генштаба после школы определить. Правда, она там связей не имеет...

— Зато связи там есть у тебя, — буднично сообщает Динка, — я вот всё думаю, чем мне заняться, когда взрослой стану? Вполне неплохая идея.

— Как по мне, идея так себе. Твоя болтливость только на Эор действует. У мирренов, боюсь к ней врождённая устойчивость будет.

— Это ещё почему? — дуется Динка.

— Чтобы против Юга вещать — надо как столичный миррен разговаривать. Я так умею, а вот у тебя жуткий грэдский акцент. Коаэ гораздо лучше на этом языке разговаривает.

— Ну, так я буду писать что-нибудь, а Коаэ читать.

— И снова мимо. Думаешь, я забыла, как за тебя сочинения писала? Хотя, ты все эти книги прочла.

— Но ведь никто не догадался!

— Там самой надо думать. И думать очень хорошо, чтобы на Юге поверили. Ты этим не особенно любишь заниматься. Коаэ тоже не особенно годится. Ведь с точки зрения южан, она демонопоклонница. У них это до сих пор преступление, хотя никаких демонов не существует, равно как и бога.

— Я знаю, что никого нет, — голосок у змеедевочки такой — в темноте мог бы и напугать кого-нибудь потрусливей Марины, — я всего лишь рисую вымышленных существ.

— Ещё и распространением изображений демонов занимаешься, — хмыкает Марина, — радуйся, что тебе никогда не придётся с священниками разговаривать. Они людей, правда, не сжигают. Но одну из твоих змеиных богинь увидят — точно исключение сделают.

— Моё имя — Коатликуэ. Она — богиня жизни.

— Помимо всего прочего, — усмехается Марина. — Но для южан — однозначно демоница. Хотя сами южане в каком-то смысле из пещерных времён не выросли. Вовсю ритуально плоть своего бога едят, и кровь его пьют. Ацтеки да бодроны тоже частенько своими божками из теста перекусывали. Однако почему-то считались дикарями.

— Потому что мы тогда победили, — Коаэ снова перешла на обычный невозмутимый тон, — Выиграй они — нас бы описывали как совершеннейшее зверьё. Ацтеки — чуть ли не прямая иллюстрация к выражению «историю пишут победители». Их книг уцелели считанные единицы, да и те писались под контролем. И сжигали эти книги люди, чьё божество временами так похоже на мирренского. Они сожгли почти всё, что можно сжечь. Уцелело только самое прочное. Вроде сердца моего.

— Пожалуй мне в отдел пропаганды больше не хочется. И тебя туда не пущу, — кивает змеедевочке. — Слушай, а Эорен не шутила?

По своему обыкновению, самое очевидное Кошмар додумывается спросить только в самом конце.

Загадочное лицо Марина вполне умеет делать.

— Вернётся от Пантеры — сама и спросишь. Я чтению мыслей не обучена.

— А кто обучен? — вопрос задан с совершенно убийственной серьёзностью.

— Мне о таких людях неизвестно. Кого подслушать хотела?

— А всех подряд.

— Не боишься узнать, что о тебе что-то плохое думают?

— Но я же всегда-всегда правду говорю, — ох уж это Кошмар, и эта манера слова удваивать, у разноглазой подцепленная.

Даже мысль родилась — подарить Динке кусок рельса на подставке с надписью «вещь одинаковой с тобой прямоты». Мысль скончалась, толком не развившись. Марина знает: гнуть рельсы относительно просто, даже спираль можно скрутить. С людьми такие вещи тоже проделывают. С сестрой Кошмара что-то подобное чуть не провернули, да и с самой Мариной, если на то пошло. Сломать человека в любом возрасте возможно.

Обстановка способствует — мрачные мысли улетают столь же быстро, как и появляются. Небо голубое, солнышко светит, девчонки в воде плещутся... Стоп-стоп, а вот о девочках мысли надо подальше гнать, чтобы самой вконец не обэридится.

— Дин, тебе в воде на надоело? Смотри, скоро жабры с хвостом отрастишь.

— Было бы интересно, — довольно щурится, — новые ощущения попробовать.

Опять Марине что-то не то слышится.

— Давай пока, к нам залезай, — приглашающе машет Кошмар.

Марина решает пока ограничиться тем, что садиться, свесив ноги в воду.

— Ты же отлично плаваешь. Да и вообще, Марина — значит Морская.

— Я, конечно Морская, но тут вода — пресная. Большинство морских существ в пресной воде дохнут. Нормально жить и там, и там могут крайне немногие.

— Так пошли, где солёная, если хочешь, — машет рукой в том направлении, где бассейн с морской водой расположен, — можем вообще в бухту спустится.

— Спасибо, щедрая ты наша! Но, вообще-то я знаю, что и где у меня дома расположено. Сижу именно здесь, потому что мне так хочется. Ты же можешь топать, куда тебе больше нравится.

Подобное заявление Марины вполне можно расценить как не слишком вежливое предложение убираться подальше. Кошмар, наоборот, расценивает как приглашение. Вылезает и рядом усаживается. Марина машинально мазнула глазами по золотой цепочке на щиколотке и второй — на бедре. Интересно, сколько аналогичных предметов она уже успела утопить?

Копии своего весьма статусного браслета Динка не носит, да и вообще их у неё нет. Ходит с высокоценным оригиналом, дополнительно оснащённым несколькими цепочками для пристёгивания к запястью. Как ни странно, Кошмар их никогда не забывает застегнуть. Хотя браслет этот на ней сейчас один. Остальные либо сняла, когда в воду лезла. Либо утопила. Либо они где-то на территории Резиденции под кустами или в песочке валяются.

Коаэ неожиданно ныряет. Марина шею вытягивает. В особой любви к плаванию под водой змеедевочка не замечена. Из-под воды появляется, когда обычно начинают волноваться. Поднимает что-то блестящее над головой.

— Дин! Я твой браслет нашла.

Кто бы сомневался!

Кошмар вертит рукой перед глазами, будто впервые её видит. Сообщает пространству:

— Так! А где ещё два тогда? Они мне нравились...

Марина вспоминает, что у разноглазой лежит множество браслетов самой разной стоимости. Причём абсолютное большинство не соответствует довольно устоявшемуся стилю Эр. Вот на Кошмаре никакой предмет удивительным не покажется. Похоже Эрида занимается ещё и восполнением Динкиных потерь.

Подплывает Коатликуэ. Протягивает вещицу. На взгляд Марины — дорогая бижутерия.

Динка корчит сердитую рожицу. И Марина, и Коаэ прекрасно знают: если на кого Кошмар сейчас и злится, то только на саму себя.

Скривившись, словно переев лимонов, Динка сообщает:

— Раз упало, то пропало. Себе забирай. У тебя целее будет.

Марина косится на руку Коаэ. Теоретически, за Динкой можно подобрать много всего самой разнообразной стоимости. У самой мелкой ровесницы на руке ровно один, её собственный жутковатый браслет. Интересно, сколько нервов окружающим она вымотала, пока ей такой нашли?

Вопреки ожиданиям, цеплять вещицу на руку Коаэ не стала.

Пожав плечами, змеедевочка плывёт к своим вещам.

— Ты много уже растеряла?

— Кроме рации мне вернули. Семь... Нет, восемь, а с учётом этой штуки девять разных вещей. Три мне разные девочки принесли, я только одну запомнила, светлая-светлая вся такая...

— Динни...

— Ты что? Наша же совсем другая.

— Эта тоже Динни. Более того, дальняя родственница нашей.

— Ты что? Так же не бывает.

— Дин, ты мирренских книжек перечитала? У нас смешение рас никогда не запрещалось. У этой Динни мама — тёмная. А сама она светлая. Смерть же — средняя по цвету между той и другой, опять же, из-за примеси крови с нашего юга.

— Я ничего такого не имела в виду, — дуется Кошмар, — заметила, что тут гораздо больше оттенков людей, чем в Столице видела.

— Потому что перемешались люди со всех концов Империи гораздо сильнее. Когда базы строили, специально мужчин на работу набирали в одном месте Империи, женщин — за тысячи километров. Вот потому так и получилось. Мужчины есть — но другого цвета. С женщинами аналогично. Основной инстинкт — он такой. Но, в общем, достигнутый результат я бы назвала крайне неплохим. Вон как миррены Архипелаг ненавидят. И неизвестно, от чего больше — от баз Объединённого флота или от смешанного населения. Кстати, многие из местных, с точки зрения южан, подлежат как минимум, стерилизации. А то и физическому уничтожению. Самый наглядный пример — как раз светлая Динни.

— Я их обеих к себе позову. Охота на такое чудо вместе посмотреть...

Марина проигнорировала, что ей опять послышалось что-то крайне двусмысленное.

— Ты Динни и тем девочкам тоже вещи отдала?

— Они брать не хотели, говорили что всё очень дорогое, но я настояла, — сообщает с явной гордостью.

— Ты драться-то не раздумала?

Динка, довольно ухмыляясь, мотает головой:

— Не-а. Я за эти дни пробовала с другими и всегда-всегда побеждала.

Кошмар из тех, кто собственной силой, а не слабостью гордиться. Но насчёт навыков рукопашного боя, Марина не обольщается. Девчонки Эриды достаточно сообразительны, чтобы урождённой принцессе проигрывать. Причём они гораздо лучше Кошмара собственным телом владеют, чтобы не особо наблюдательная Динка ничего не заподозрила.

Коаэ выбирается из воды и на живот укладывается. Купальник такого покроя, что Рэде на Осени крайне не понравился. Спина открыта полностью. М-да, можно подумать Коаэ какому-то ненадлежащему обращению подвергается. И вообще, выглядит чуть ли не меньше Вьюнка, хотя гораздо старше. Что же с ней не так? Заболеваний нет, какую-либо изнуряющую диету в стиле шуточек Кэретты не заподозришь. Ест она чуть ли не больше всех в школе. Общаться, считай только с Динкой, Эр да самой Мариной, общается.

Загадка природы какая-то получается.

Точно принц тогда с Мариной элементарно вежливым был. Как можно на этакие косточки позарится? Хотя, насколько Марина знает, находятся любители на абсолютно любой тип телосложения. У некоторых — не будем пальцем показывать — аж вкус крепко портится от переедания. Перефразируя Рэду не только мальчикам много сладкого нельзя, к девочкам это тоже относится.

Марине аж интересно становится, когда эшбадовки из-за возможности быть с разноглазой передерутся. Это не её школьный круг, где все девочки довольно спокойные и крайне дипломатичные. Островитянки все бойкие, языкастые, весьма драчливые. Огонь и лёд. Разноглазая откровенно наслаждается контрастом девушек различных частей страны. Очередное проявление своеобразной мудрости Эр. Поняла: если тот и этот круг в одном месте собрать — конфликты неизбежен. В чём-то даже ограничила себя... успеет охрана принять меры. Ножи-то у них у всех есть, и пользоваться умеют. Да и на песочке бывали некоторые...

Опять вспоминаются слова Пантеры о причине излишнего интереса по причине недостатка чего-то. Если только о технической стороне вопроса рассуждать, Эрида прямым текстом говорила, к кому можно обратиться, если захочется как в горячих, но не в них поиграть. Упоминала, кто понежнее, а с кем погрубее можно. Прямо называла ту, кто любит когда её сильно за задницу хватают и грубо с ней разговаривают...

Может, пойти до этой прогуляться, да за задницу хватануть? Эр стесняется говорить грубые слова, у Марины же они сами-собой получаются. Тем более, она наверняка, в купальнике, можно сразу в трусики лезть... А потом что делать? Обеим? С фантазией у Марины всё хорошо, с лёгкостью представляется любая. У некоторых известна и ответная реакция. Как у любящей нежные прикосновения разноглазой. Она же много чего рассказывала про каждую эшбадовку... Из того, что Марине известно, со всеми всё обстоит именно так, как Эрида говорила.

— Марин, ты чего? — судя по всему, времени слишком много прошло, во всяком случае, Коаэ стоит на коленях и смотрит Марине прямо в лицо.

Да и Кошмар сзади поддерживает.

Марина мотает головой, прогоняя наваждение. Змеедевочка как-то странно смотрится. Нет, вроде снова обычная Коатликуэ. Коаэ кладёт руку Марине на лоб, Марина дёргается, но это обычный медицинский жест. Касается запястья, нащупывая пульс.

— Дин, воды принеси, — Марина совсем не уверена, что встав сумеет на ногах удержаться.

— Тебе попить или выпить? — в любых обстоятельствах Кошмар продолжает оставаться собой.

— Попить. Холодной.

— Только минералка есть.

— Тащи.

Коаэ отпускает руку:

— У тебя очень учащённый пульс. Может, вызвать кого?

Показывает глазами на лежащую в паре метров рацию. Когда только успела притащить?

Половину Марина выпивает залпом, потом прижимает ко лбу ледяное стекло.

— Так бывает, — честно врёт Марина, не желая пугать ни мелкую, ни саму себя. Раньше организм её так не подводил. Ладно, для самоуспокоения спишем на проблемы, связанные с ростом и не всегда успевающие за ним изменениями размера внутренних органов. Наконец, почувствовав, что не упадёт, встаёт во весь рост.

Резко прыгает в воду. Лучший способ развязать неразвязывающиеся узлы — разрезать их. Плывёт до противоположной стенки. Только доплыв, догадывается обернуться. Динка рядом, Коаэ догоняет.

— Не надо было за мной лезть.

Динка отвечает за двоих:

— Мы так испугались!

Марине в слове «мы» опять что-то не то слышится. Хоте эти двое, похоже, больше прикидываются опытными и всезнающими, нежели являются ими.

Марина усаживается на нагретый солнцем камень. Всё надо к шутке свести, пока эти двое не начали подозревать лишнего:

— Почему у меня так хорошо получается пугать, даже когда этого не собиралась делать?

— Тебе на самом деле было плохо, — невозмутимость к змеедевочке уже вернулась. Почти.

— Ты ничем не отравилась? Ты же любишь выпить, — как уже было сказано, Кошмар есть Кошмар в любых обстоятельствах.

— Дин, ты не боишься умереть от отравления свинцом?

Динка сперва подозрительно оглядывается по сторонам, потом, почему-то шепотом сообщает:

— А у тебя сейчас пистолета нет. Да и в твоём обычном пули свинца по-моему, не содержат.

— Я всякие найти могу, чтобы всё было по науке.

— Всё равно, ты искать не будешь.

— Это ещё почему?

— Потому что ты добрая на самом деле. Злюкой только притворяешься, — м-да, влияние разноглазой, оказывается проявляется в самых неожиданных сферах.

— Утоплю — будешь знать.

— Ага! И водичка тёплая, не простужусь.

Теперь уже собственное влияние чувствуется. Ох, не скучно людям с этим Кошмаром будет, когда она взрослой станет. Впрочем, насчёт себя Марина тоже не сомневается. Только она не собирается разрушать всё, к чему прикасается, что легко и непринуждённо получается у Динки. Надо будет иметь в виду на будущее, чтобы Коаэ осталась при Динке в виде какого-либо варианта доверенного лица. Конечно, художники тоже не самые здравомыслящие люди, но на фоне того, что может сотворить Кошмар, если возьмётся чем-то управлять, а она обязательно попытается, невозмутимая Коаэ — просто образец благоразумия и разных других положительных качеств. Начать с того, что наблюдательность повыше. Первой заметила, что Марина «поплыла»... В общем, надо подумать над тем, не пригодится ли в будущем змеедевочка самой Марине. Человеческими ресурсами тоже следует распоряжаться рациональным образом. С рациональностью у Марины гораздо лучше, нежели у Кошмара. Впрочем, сложно решить, с чем у Динки вообще хорошо, кроме чрезвычайно живого характера и неуёмной энергичности.

— Дин, этот браслет, — показывает ногой в сторону вещей змеедевочки, — тебе Эрида дала?

— Этот — да, те, что нашли всегда моими были.

— Надо бы спросить, когда по графику чистка бассейна, и пусть на сегодня перенесут.

— Не надо, — отмахивается Кошмар, — не люблю, когда из-за меня люди лишней работой занимаются. Когда-нибудь будут чистить. Если они там — найдут и мне принесут. Или пусть сразу себе забирают. Я заметила уже, тут много женщин работает.

— Мужчинам полностью доверять нельзя, — перефразирует принцесса высказывание Императрицы, хотя у Кэретты эта фраза распространялась на людей вообще. Когда-то эти слова сильно не нравились. Потом пришло понимание — у юной Еггты Кэретты не было возможности научиться людям доверять. Тоже личность с мозгами набекрень, в первую очередь в отношении чувств.

— Я это где-то слышала, — бормочет Динка, — только там было, что никому доверять нельзя.

— Я даже могу подсказать, где именно ты это слышала и от кого: у себя дома от собственной матери, думаешь, я не знаю, с кем она думает, что дружит?

Про довольно натянутые отношения между Мариной и Кэреттой на территории школы, наверное, даже псы сторожевые знают.

Вечно беззаботный Кошмар только грустно вздыхает.

Раз уж псы вспомнились, то вспомнить надо бы почему Динка своего главного друга в прошлом забыла:

— Как там Север поживает? Вполне могла бы с собой взять.

— Не могла, — шмыгает носом Динка, — эта порода долго не живёт. Он еле ходит уже. Наполовину оглох. Тащить его через полмира — самое настоящее издевательство.

— Я думала, ты про него забыла...

Кошмар яростно сверкает глазами.

— Я категорически запретила его усыплять, хотя некоторые порывались. Своей смертью умрёт, и это не обсуждается. Я даже распорядилась где его похоронить, и какой памятник поставить. Узнал меня, когда последний раз приезжала, похоже только по запаху. Лежит большую часть времени. Не уверена, что смогу его вновь увидеть. Умрёт — нового заведу, от потомков этого.

В очередной раз привычка плохо о людях думать над Мариной злобно пошутила. Ничего Кошмар не забыла.

— Могла бы и раньше заняться выбором преемника.

— Я думала, он будет всегда. Не задумывалась о смерти. Вот только когда крейсер тонул, испугалась очень сильно. Врагов не было, а тут несколько минут — и ни корабля, ни людей.

— Ты о результатах суда знаешь?

— Да. Эр рассказывала. Пусть очевидно, что вина командира крейсера стопроцентная, мы ведь им не помогли.

— Стопроцентная вина в таких делах одновременно означает, что действия другой стороны признаны полностью правильными.

— Только от этого не легче, — вздыхает Кошмар, — наших же много погибло.

— Отменить приказ командира корабля мог бы только Император, находись он на борту. Но даже если бы он там находился, отменять приказ «следовать прежним курсом» он всё равно бы не стал. Я хорошо знаю, как именно он ценит людей и умеет считать. У тебя или у меня вовсе нет таких полномочий, впрочем бы, даже если бы были, я тоже не стала никого спасать. Подставлять под торпеды тысячи жизней, включая свою собственную ради спасения сотен — не для меня математика.

— Всё равно, как-то по другому должно было всё быть.

— Правильно. Ничьих подлодок, кроме наших, не должно в тех водах присутствовать.

— С подлодками — это к Медузе, — Кошмар прекрасно умеет игнорировать любую неприятную для неё информацию, — она, когда ты со Смертью уезжали, на ремонтный завод подводного командования напросилась. Говорила, с детства мечтала увидеть, что там, за забором.

— Кто её туда пустил?

— Я не помню, кто тут заместо Смерти был? Он ей поездку организовал. Оказывается, есть список объектов, посещения которых нам разрешены. Я прочитала, но мне никуда не захотелось. Мне тут пока хорошо.

— К Медузе что ль сходить? — зевает Марина.

— Не стоит, — мотает головой Кошмар. — У неё сегодня «праздники». Больно уж злющая она в эти дни.

Марина только ухмыляется — если Коаэ девочкой во всех смыслах слова и является, и выглядит, то Медуза, как и почти любая островитянка, по столичным меркам ранняя. У самой Марины всё началось в положенном возрасте. Протекает регулярно и почти безболезненно. О характере происходящих с ней изменений прекрасно знает, равно как и все остальные. Марине физиология проблем не создавала. Да и неожиданностей тоже. Грэдские школьные учебники в этом плане откровенны, не то что у южан. Чуть в новом ключе стали смотреться сцены из мирренских романов о переменах при взрослении, равно как и об обстоятельствах, приводящих к рождению детей не знали девушки куда более старшего возраста.

У Марины периоды почти не влияет на состояние, у других биология выдаёт те ещё выверты в поведении. В женских корпусах Херктерент довольно грубо и не всегда остроумно язвит по этому поводу.

За их пределами — ведёт себя по-другому. В конце концов, противостояние полов — совсем не придуманная вещь.

Большое количество неглупых и озабоченных людей в одном месте привело к довольно быстрому составлению графика, притом довольно точного, какой день «праздничный» у каждой из девушек.

О заявлении, что у кого-либо именно этот день красный можно было получить от Херктерент «почётное» звание оплодотворённой яйцеклетки. Получение было довольно простым и зависело от двух вещей — чьей-то горластости и остроты слуха самой Херктерент. Бесплатным дополнением к званию шёл статус всеобщего посмешища, ибо человек однозначно доказывал, что болтал там, где этого точно делать не стоило. От заявлений что именно это день у неё самой красного цвета, ибо по причине крайней злобности и раздражительности Марины таковым мог показаться совершенно любой, без всякой связи с любыми известными циклами, можно было удостоится ещё более «почётного» звания неоплодотворённой яйцеклетки. То есть, существа, у кого отсутствует даже теоретическая возможность появления интеллекта.

О существовании графика многие делали вид, что не знают. Хотя друг отдал Динке несколько отпечатанных типографским способом вариантов... Закошмарила ли кого Кошмар на пару с Херктерент, осталось неизвестным. Обе несколько дней больно уж кровожадно по сторонам посматривали... Во всяком случаев самоубийств зафиксировано не было.

— Течь топлива у нашей подлодки, — криво усмехается Марина, над чьим-либо состоянием она шутит только в близком кругу, к которому относились и Динка, и Медуза. Но всё равно пробивает временами на фразы черноватого оттенка, — память подводить стала. Забыла, что у неё сегодня. Обычно перекос в два-три дня туда или сюда. Хуже всех проходит из всех кого я знаю. Ей даже обезболивающее давали.

Притом, Корнерот рассматривается Херктерент более перспективной во всех смыслах. Всё-таки окружение с прицелом на будущее стоит вокруг себя формировать. Даже условного бывшего совсем уж не следует из вида упускать. Тем более, как оказалось, это он, сыграв на половой солидарности, выяснил о составлении графика и раздобыл несколько экземпляров. Почему-то составители думали, что он не откажется над Рэдой позубоскалить. Это Дмитрий другу Динки графики и передал. Рэде один экземпляр уже Мариной был подарен. Хорт никак не отреагировала. Но попросила сообщить, если в графике красных дней в будущем появится Осень, она должна знать, кому тяжкие телесные повреждения наносить.

В ответ Марина посоветовала сперва дождаться, когда игрушечная принцесса поступит, в чём Рэда незамедлительно выразила полную уверенность. Марина, после более близкого знакомства с Осенью, сделала заключение — уверенность Хорт более чем обоснована. В крайнем случае, на всех уровнях прекрасно знают, чья дочка игрушечная принцесса.

В саму возможность существования в Империи беспристрастности Марина давно уже не верит. Нужные люди обязательно окажутся в нужных местах, вне наличия декларируемых для попадания в это место способностей.

Хотя Осень, как и Рэда, умны умна на самом деле. Тогда как крайне неплохой человек Кошмар маленько глуповата по школьным меркам первой школы страны. Судя по рассказам об устных экзаменах, где Динку, якобы сильно мучили, Кошмар на деле откровенно вытаскивали, задавая всё более простые вопросы. Кое-что Динка на самом деле знала. Потому очень уж откровенна не тонула. Да и пойти ей на дно просто не давали. Хотя сама Кошмар этого попросту не осознавала. Всё и всегда далеко не так просто, как с первого взгляда может показаться. Динка, или её сестра, имеющая документы об окончании сразу двух известнейших школ страны страны — лучшее тому подтверждение. Ведь все старательно делают вид, что получение двух подобных документов сразу — обычно дело, всё так и должно быть. Эорен банально всё знает. Динка предпочитает думать, какая умная у неё сестра.

Эорен на самом деле не глупа, несколько выше обычного школьного уровня. Но на полноценного гения, как Марина с сестрой, просто не тянет. Впрочем, свой уровень нескладная принцесса осознаёт и не обольщается, в отличии от крайне самоуверенного Кошмара. Впрочем, для Эорен и гораздо более низкий уровень ещё несколько лет будет подходящим...

— Дин, твоя сестра сколько лет ещё служить собирается? Не поверю, что она решила пойти по карьерной лестнице берегового командования.

— Нет, кончено, — кивает Кошмар, — она по-моему, до сих пор не знает, чего именно от жизни хочет. Из Дома передали — в день подписания соглашения о прекращении боевых действий может в отставку выйти и дальше делать, что ей нравится. Никаких ограничений на выплату содержания больше не будет.

— Она и так сама до конца войны... В отставку не уйдёт. Хотя ЕИВ мне намекал: если ей понадобиться по каким-либо обстоятельствам, она её получит незамедлительно. Или если Сордар постарается...

— Что-то я не понимаю... — настораживается любящая сестру Кошмар.

— Да не бойся ты, — смеётся Марина, — не те обстоятельства, что ты подумала, — Марина делает рукой круг от живота. Это ЕИВ мечтает Сордара женить... Теперь уже не важно на ком, лишь бы с репродуктивными функциями не было сложностей.

Динка хочет что-то сказать, Марина её прерывает:

— Эор сейчас здесь, сама может сказать, что считает нужным. Тем более, доступ ко всем придворным врачам у неё и был, и есть... Я про то, что Сордар может властью злоупотребить и с флота Эор выгнать. Ссорится с ним никто не захочет. Он из тех, кому девушки в форме, причём особенно во флотской, совершенно не нравится.

— Как-то двусмысленно звучит, — с надутым видом сообщает Кошмар.

Марина тяжко вздыхает. Ох уж эта непосредственность Кошмара! И одновременно чуть ли не единственная изученная ей хитрость — притворяться глупенькой. «Включать режим дуры» — как Марина выражается. Большинством используется на экзаменах. Многими — и в других обстоятельствах. Дине такой режим кажется универсальным в любых обстоятельствах. Ей элементарно лень осваивать какие-либо другие.

— Тебе послышалось, — хмыкает Херктерент, — мой брат считает, что женщин в вооружённых силах вообще быть не должно. Во флоте — в особенности. Времена Великих Еггтов давным-давно прошли. Вот потому и хочет выгнать, не персонально твою сестру, а вообще всех.

Видно, услышанное Дине понравилось. Хотя Марина мысленно хихикнула, представив Сордара и Эорен вместе. Они, конечно, почти одного роста, но в отличии от высоченной Хейс с физическими параметрами у Эор откровенно плоховато, и лучше уже не будет. Сам он не распространялся, но земля слухами переполнена, и Марина знает — в молодости он общался с женщинами так сказать, довольно стандартной внешности и среднего роста. Понятно, что такая женщина на фоне Сордара может показаться ребёнком. Много кому именно так и показалось. Отсюда, вероятнее всего, и растут корни бродящим по сегодняшний день про адмирала слухах про его увлечение чуть ли не детьми.

— Всё время спросить тебя, Марина, хотела, да всё времени не было, — Кошмар, как всегда, — зачем ты Коаэ свою картину отдала? Она тебя, что сердцем своим по голове стукнула, а я не заметила?

— Картины разве здесь?

— Да. Обе, что словно одна, у меня висят. Сердце ещё под ними лежит, когда я сплю, — Коаэ, как обычно, невозмутима.

Дина стучит себе по лбу, намекая, что это змеедевока обо что-то сильно головой ударилась. Марина в кои-то веки с Кошмаром полностью согласна.

— Отдала, потому что мне так захотелось. Сама же видела, они созданы в одном стиле, хотя на момент написания я даже не знала Коаэ. Решила, что так лучше. Награду ещё ей отдала... Мне слава художника нужна примерно как третья нога... Вот тебе бы она не помешала...

— Слава? — удивлённо округляет глазёнки. Динка — не Коаэ, но до сих пор бывает временами на девочку с торчащими хвостиками похожа.

— Нет. Нога третья. Может, с ней ты была бы устойчивее.

Динка сначала смотрит себе через плечо, словно пытаясь разобраться, где могла бы быть расположена упомянутая Мариной часть тела. Вскинув палец в одобрительном жесте, решительно заявляет.

— Не, всё равно, неудобно будет. Вот третья рука — та, да не помешала бы. Лазить бы было куда проще.

— У некоторых обезьян хватательный хвост есть, — задумчиво трёт подбородок Марина, — Может тебе ещё и его куда-нибудь прилепить.

— Правда? — недоверие у Кошмара хорошо изображать получается. Впрочем, оно почти сразу сменяется неуёмной жизнерадостностью, — Расскажи, где так можно сделать! Ну, расскажи, а!

Марина чуть было не предложила сделать запрос на имя ЕИВ про один из «Центров Экспериментальной Биологии», где сама Марина никогда не была. Подумав, так делать не стала. Издеваться над детьми, как- никак, преступление. Притом весьма тяжкое. Звезда не даст соврать. Ведь Динка уже наверняка вспоминает, где ближайшая пишущая машинка стоит, чтобы бежать запрос писать — почерк у Кошмара тоже так себе. Да ещё предстоит вспоминать где именная печать с иероглифом валяется.

— Дин, ты забыла, насколько у меня фантазия богатая. Я ещё и не такое могу придумать. Третьи руки, ноги и даже хвосты и у людей иногда бывают, но люди такие, если во младенчестве не померли, от всех прочих способностями скорее, в худшую сторону отличаются.

Динка не до конца поверила. Но, судя по выражению лица, Марина показалась, скорее, убедительной нежели нет. В конце концов, сама дочь Императора не знает, чем в этих центрах в настоящее время занимаются. Личностям с задатками Кошмара знать об их существовании вовсе не обязательно, больно уж впечатляющи данные о прошлом, притом самой Марины напрямую касающиеся.

Хотя, если подумать, есть же прекрасно знающая анатомию Коатликуэ, чьи интересы крутятся, в основном вокруг создания образов кошмарных тварей, причём многие на человеческой основе с гипертрофированными органами и конечностями. Многие внутренние органы оказывались снаружи, причём все существа были живы и змеедевочка про каждого может объяснить, зачем такая перестановка понадобилась, и как всё это теперь функционирует. То есть, всё это можно объяснить и сильным интересом к биологии. Надо бы намекнуть ей, что может представиться возможность создавать тварюшек вживую. Тем более, даже в чудовищах своих Коатликуэ видит в первую очередь проявления жизни.

Тем более, ЕИВ прямым текстом говорил, раньше центры работали куда эффективнее. Более того, нынешнее состояние его и ещё ряда лиц — следствие успешных работ прошлого. Он сам выглядит ровесником старшего сына, хотя Сордар родился когда Саргон был уже крайне немолод. Кэрдин выглядит чуть ли не моложе Кэретты, хотя гораздо старше её, и этого не объяснишь только блестящим умением следить за собой. Да и у самой Марины и Софи сильно изменённый состав крови. Хотя это легко списать на наследственность от Кэретты, у той параметры ещё страннее. Но ЦЭБ может, или мог раньше, очень сильно улучшать физическое состояние людей — это бесспорный факт. Превращая их если не в бессмертных, то в очень долго живущих при этом практически не стареющих.

Не пригодятся ли мозги мелкой для восстановления утраченных при какой-то мутной истории, технологий? Ведь за возможность значительно продлить молодость, любой человек, особенно, женщина отдадут очень и очень многое. Прикоснуться к бессмертию, продлить жизнь чуть ли не до бесконечности наверняка заинтересует личность, названную в честь богини, более того, старающуюся этой самой богине в некоторых аспектах подражать.

Хотя понятно, что проект изначально был направлен, как и почти всё, создававшееся людьми, на повышение эффективности солдат, то есть более быстрое уничтожение таких же солдат противника. Как бы то ни было, характеристики целого ряда известных управленцев, в том числе и в военной сфере, перестали быть человеческими.

Но, живя уже как человек иного порядка, думать продолжали как обычные люди. Потому Саргон и не особо удивился, когда узнал, что родившаяся от него девочка не вполне здорова. Он знал свой возраст, и считал, что чем старше родители, тем больше шанс получить ребёнка с отклонениями. Кэретта была молодой, он же — вовсе нет. Ещё повезло, что старшая девочка здоровой родилась. Да и среди последних поколений Еггтов хватало умственно неполноценных. Впрочем, были и такие, как Старые Тигры. Группировка, ими возглавляемая, порядком кризисов спровоцировала. Чуть новой Войны Верховных не устроили...

Старый интриган Император сложной интриги, направленной против него, даже не заподозрил. Марину от, в лучшем случае, комнаты с мягкими стенами спасла потрясающая наблюдательность Кэрдин, опять происходящая не от тех ли утраченных технологий. И её решение идти до машины в тот день длинной дорогой. Случайное, в общем-то решение спасло здоровье Марины. Возможно, что и жизнь.

Впрочем, была ещё и маленькая Сонька, тоже не верившая, что маленькая сестрёнка совсем глупенькая. Что-то чувствовала уже тогда считавшаяся мудрой, правда только своим отцом, разноглазая. К детям не прислушались.

Соправитель, конечно применял к дочери все положительные эпитеты, существующие в нескольких языках. Но выполнять её капризы, направленные на Принцессу Империи, разумеется, не мог.

Слова Эриды «папа, пожалуйста, очень-очень тебя прошу, давай Мариночку к себе заберём. Ей у нас лучше будет, чем здесь» Херктерент и сама помнит. Притом девочка чувствовала, соправитель не просто согласен как обычно с капризом дочки, а и сам так думает. Только сделать ничего не может. Марина это понимала, девочка с разноцветными глазами — нет.

К счастью, через несколько дней была Кэрдин...

Марина получила многое, в том числе и возможность сколько угодно общаться с разноглазой. Собственно, именно Марина, ещё не очень уверенно разговаривая, Эриду впервые так и назвала. Ей и не понравилось, и ни не понравилось. Слова «нейтралитет» они обе тогда не знали.

Вот опять это разноглазое чудо совсем некстати лезет в мозги! Поменьше её надо вспоминать, хотя из жизни Марины она всё равно никуда не денется. Как ещё из многих, включая этих двоих. Эр когда-то пыталась, как могла, сохранить мозги Марины в порядке. Сама Марина по отношению к разноглазой этого сделать не сумела.

Нет, всё-таки с этой разноглазой точно надо что-то делать, иначе можно начать о ней думать так, как Эр точно очень сильно понравится. Сама-то она умеет включать принципиальность на максимальные обороты, сдерживать свои желания и не переходить ей же самой установленных границ.

— Интересно было бы научиться человеческую природу так сильно изменять, как тебе, Дина, хочется, — обычная чуть мрачноватая невозмутимость Коатликуэ.

— Уточняй, к кому ты обращаешься, когда мы обе здесь, — морщит нос Кошмар. Коаэ — одна из немногих, кто иногда зовёт Марину вторым именем. Динка так не делает, хотя откровенно гордится, что является как бы половинкой Марины.

Видимо, крайне противоречивые, местами просто зловещие образы Великих Дин заставляют змеедевочку видеть в Марине их воплощение. Притом, ни разу не сказала с какой именно Диной ассоциируется Херктерент, хотя прекрасно знает — Марине больше всех Дина II нравится, тем более, принцесса на самом деле похожа на великую воительницу. Сравнивать себя с грозной Чёрной Змеёй слишком смело и попросту нагло, подобного уровня личности родятся раз в пару тысячелетий.

— Странно, — замечает Кошмар, надуто пыхтя, — все говорят, как сильно Сордар женщин не любит. При этом так крепко дружит с тобой. Не то что братья мои со мной.

— За это маму его благодарить следует, — усмехается Марина, — она из той ветви безгривых, что и сейчас на старине помешаны, а тогда это вообще мрак был. Они считали, что женщине следует заниматься только тремя вещами: детьми, домом и церковью. Они и принцессу в таком ключе воспитали. Она, уже нашей Императрицей став, из отведённых ей частей дворцов носа не показывала, даже на поездку в город запрашивала разрешение ЕИВ. «Жене да надлежит боятся мужа» или как-то так. Где-то это даже хорошо — в государственные дела совершенно не вмешивалась. Но с такой, правильной во всём, наверное, было просто нестерпимо скучно. Тем более, миррены тогда всерьёз считали, что занятие любовью не может приносить женщине удовольствие...

Динка крайне многозначительно хихикает. Марина заканчивает сердито:

— Хотя Сордар свою маму любил и сейчас любит. Он всё время говорит, что именно она научила его храбрым быть. При этом успела в голову намертво вложить, что женщины всегда и во всём хуже мужчин. Представляете, она даже обращалась к нему «мой господин», как надлежит разговаривать с кронпринцем, то есть наследником престола...

— У меня все ездят когда и к кому хотят, — преподавательским тоном сообщает Кошмар.

— Так это у тебя и сейчас, — хмыкает Марина, — Если ты не забыла, у них тогда был прошлый век во все поля. Общество, построенное на религиозных ценностях, до сих пор не подохло. Тогда далеко не всем было очевидно, что это общество смертельно больно. Агония такой здоровой скотины, как родина безгривых, способна длиться столетиями...

— То время у них не было таким уж плохим. — змеедевочка серьёзна, как никогда, — на юге люди труда научились считать себя людьми. Осознали скотскость своего состояния. Начали бороться за свои права...

— И получали в ответ огонь картечниц гвардейцев и наёмников заводовладельцев, — хмыкает Марина.

— Разбитые мы идём по домам, — декламирует змеедевочка текст самой известной на Севере песни южан. Единственная песня Юга, что нравится ЕИВ. Марина спросила почему так, ведь там бог через два слова на третье Император сказал: «Это песня крестьян-повстанцев с Войны Плуга — он у них знамёнах был. Самой жуткой войны, что у них до Великой была. Крестьянская война — это чуть ли не страшнее наших Войн Верховных»

— Славься Господь! — продолжает Коатликуэ.

Но наши внуки будут сражаться лучше нас.

Господь славься!

Пики вперёд! Бей и коли!

Яйца раздавим попу! Вздёрнем дворян на суку!

Славься Господь!

При великом и ужасном Тиме I за исполнение и слушание песни вырывали языки и отрезали уши.

При отце нынешнего Тима в честь упомянутого в песне командира повстанцев назвали одну из новых кирасирских дивизий. Сейчас эта дивизия тяжелотанковая. Причислена к Великой гвардии, ведущей свою историю от полков Тима I. Песня, где призывают свергнуть императора теперь гимн императорской гвардии. История обожает такие шутки.

«Пики вперёд! Бей и коли!» боевой клич атакующих гвардейцев и сейчас заставляет участников Великой войны просыпаться в кошмарах.

Песня по странной прихоти человеческого сознания стала одним из символов реформ той эпохи, что превратили Южную Империю в то, чем она сейчас является.

Некоторые современные мирренские авторы утверждают, что песня в ту эпоху и была написана. И повстанцы к её созданию не имеют никакого отношения. При этом куда девать во множестве сохранившиеся «Повеления наместникам» с размашистой подписью наискосок, словно перечёркивающего весь лист грозного Тима I, становится решительно непонятно. Собственно, каноничный текст песни на основе сопоставления текста из всех «повелений» и был составлен, действительно, при Тиме IV.

Грозный император «повеления», резко увеличивавшее число немых и безухих рассылал большую часть весьма длительного правления. Справедливости ради, наместники не особо рьяно его исполняли. Никто не хотел новой Войны Плуга у себя на заднем дворе.

Вообще прекратили выполнять почти сразу после смерти создателя империи, хотя формально, эти «повеления» ещё почти сто лет действовали.

Но была сложность: Тим не мог долго сидеть на одном месте. И либо вёл армии в бой, либо колесил по стране, проверяя, как исполняются его распоряжения. При этом, несмотря на крутой нрав, сам в народные песни попал, притом в качестве положительного персонажа. Император был жесток, но и слово справедливость знал, одинаково легко мог отправить на плаху и обозного солдата из крестьян, и Главу Великого Дома. Если вспомнить взаимную лютую ненависть вторых к первым и первых ко втором. И что крестьян с горожанами куда больше, чем Великих...

Тим мог и сам головы рубить, если палача поблизости не было.

В наместничествах на пути императора брались рьяно выполнять «повеления». Лучше предъявить вяленые уши и засоленные языки. Чем распрощаться со своими. Языком, ушами, глазами, половыми органами, и наконец головой. Притом именно в такой последовательности на протяжении нескольких дней. Слова «пощада» император попросту не знал и знать не хотел.

Ни себя, ни других не жалел. Мог стоять на эшафоте, чуть ли не до ушей забрызганный кровью. Мог быть в одном строю с гвардейцами, держа пику наперевес. Мог возглавлять разгоняющихся для атаки кирасир. Пушки тоже мог заряжать и наводить.

Картинка из детских книжек — император с банником в руках отбивает атаку на батарею чуть ли не в одиночку. Гвардейцы не побежали — император просто одним из последних живых остался. Тим I был одним из немногих деятелей Юга, кто на Севере описывался в положительном ключе. Пусть создал Врага, но он создал действительно Великого Врага. Сами Южане примерно в таком же стиле писали о Чёрных Динах.

Так что Марина знала, как император дошёл до жизни такой, оказавшись с одним банником против латников. Первую атаку, действительно, отбил император лично, встав у многоствольной пушки, как самый опытный наводчик. Впрочем по такому даже не отряду, а вооружённой толпе с такой дистанции, да ещё картечью не промазал бы и самых плохой артиллерист.

Тим думал, что всё противостоящее ему — примерно как эта толпа. Тим ошибался. Непомерно амбициозный Великий Дом, правящий местностью под говорящим названием Серебряные Горы уже понял, что с молодым императором даже говорящему с ним на одном языке и исповедующему ту же веру договориться невозможно. Тим считал верным только своё мнение. И он — единоличный правитель, а не какой-то там первый среди равных.

Они думали, что Тим молод и изрядно глуп. Они думали, что их купцы, торговавшие даже с Империей Дины, способны привезти всё, что угодно. Любое оружие. Сколько угодно наёмников.

Они ошибались. Хотя у них и было оружия и брони северян, чуть ли не больше, чем во всей остальной Империи. Но войско баранов во главе с безгривым львом опять оказалось страшнее войска любых других львов во главе с бараном.

Марина, как и большинство людей и на Севере, и на Юге знакома с описанием боя императора по классическому роману, написанному одним из участников сражения. Выражение «Бой императора» у южан нарицательное. Означает отчаянную и зачастую безнадёжную схватку. Ту, за которую не дают чинов и наград. Та, которая бывает в жизни один раз, ибо бывает в жизни один раз. Последний. Но некоторым везло. Как повело Тиму тогда. Обессмертивший тот самый бой императора автор. Сам был сотником кирасирского полка, прорубившегося к императору. Как и все остальные был впечатлён, ибо лежал живой на мёртвом и мёртвый на живом. Тридцать пять погибли все, но артиллеристов и пехотинцев уцелело довольно много. Они рассказали сотнику как шли атаки на императорский стяг. Гордый, как владыка демонов, император запретил его убирать. С той стороны знамя тоже узнали. Один из тридцати пяти, простолюдин по происхождению, так и погиб не выпустив древка.

Может будущий писатель чего и приврал, ибо он всё-таки видел тела и достаточно разбирался в ранах. Может, и не было личных рассказов вовсе... Но тридцать пять стали для южан бессмертным символом мужества и стойкости.

У писателя до сих пор достижение держится: сумел написать самое длинное связанное предложение в мирренском языке. Предложение как раз и касается боя императора

В одном предложение перечисляется оружие императора, поименно названы все приближённые, описано, какое у каждого было оружие, вплоть до ножей. В свите Тима было шестеро в полной броне, плюс на всех, включая императора, двадцать пять полубронированных слуг и четверо слуг без брони.

Этот кусок текста не первое столетие ненавидим почти всеми мирренскими школьниками, ибо его заставляют учить наизусть. Классика есть классика, её надо знать. Только за прошедшие столетия языковые нормы сильно изменились.

Потом описывается, сколько было атак, как погиб кто из приближённых. Ага! Каждый из тридцати пяти! Как император бросил уникальное десятизарядное ружьё с нарезным стволом, потому что заряды кончились, а перезаряжать было некому и некогда.

Описывается, как император сломал свой палаш о грэдскую броню одного из противников. Сам автор грэдскую броню упомянул считанные разы. На описании внимание не заострял. Вообще, писал в основном про то, что есть люди, что крепче любой брони, а недостойным никакая не поможет. На упоминание грэдской брони стали обращать внимание после начала Великого Противостояния, стремясь отодвинуть его начало как можно дальше в прошлое.

Несколько ранее обратили внимание, что «Бой императора» — одна из первых сцен в мирренской высокой литературе, где на равных с благородными действующими лицами являются простолюдины. Из тридцати пяти к Великим Домам относились шестеро, какие-то титулы были ещё у десяти, а остальные были крестьянами и городскими жителями по происхождению. Сражались и гибли они достойно. Про каждого приводились какие-то факты из биографии, подтверждавшие их внутреннее благородство.

Собственно, это и сам император признал, посмертно возведя всех в дворянское достоинство. Разумеется, по полному протоколу, то есть с жёнами и детьми. Не удержался от преизрядного пинка церкви — не у всех погибших были жёны, у многих только сожительницы из обозных. Возвёл в дворянство всех, хотя церковь признавала только освящённые ей брак

Тим был вроде Дины, тоже знал по именам всех своих воинов.

Автор был образцовым верноподданным.

Тим разрядил в набегающих врагов пистолеты, потом метнул их как топорики, благо рукояти у них были соответствующей формы. Одним ещё и кому-то прямо в лицо попал. Двуручного боевого молота у императора не было, коротким чеканом особо от алебард не поотмахаешься... Вон и схватился Тим за первое длинное, что попалось под руку. Это и был тот самый банник.

Кирасиры не подвели, в последний момент прорубились к окружённой батарее. Пехотный и артиллерийские полки за тот бой, выигранный, как и все, где император участвовал, получил знак отличия — красные сапоги, существующий как элемент парадной формы по сегодняшний день. Красный цвет означал, насколько отважно дрались они в тот день, стоя по колено в своей и вражеской крови. Императорский банник до сих пор изображается на знамёнах наследников тех частей.

Конечно, есть и чёрная легенда про тот бой и императорский банник. Якобы именно им Тим убил полковника кирасир этого полка за то, что не торопились. Сильно глуп был видимо, сочинитель легенды. Не менее глупы повторяющие за ним не первую сотню лет.

Император, разумеется, не то что банником — голыми руками мог кого угодно убить. Но не полковника именно этого кирасирского полка. Ибо этим полковником был он сам. Более того, банником он орудовал, будучи в кирасирской броне. Броня избежала подробного подробного описания, ибо особо подчёркивалась была такой же, как у других кирасир. Автор не задумывался, что через столетия многие не будут помнить, как такая броня выглядит.

Человек, способный приказать содрать кожу с Главы разгромленного Дома и натянуть её на боевой барабан гвардейского полка, не мог не заинтересовать Коатликуэ. Марина как-то раз сдуру рассказала малявке, что во время визита Саргона на Юг видела этот барабан, он дожил до нынешних времён. Сейчас на хранении в одном из дворцов Тима V как национальное сокровище, и даже постучала по нему пальцами.

Как же Коаэ принялась её расспрашивать! Даже нарисовать барабан попросила, хотя картинки с ним есть во всех учебниках, где Тиму хоть пара абзацев посвящена, без разницы, в какой части света они изданы.

Марина, кажется, поняла, как может выглядеть допрос с пристрастием. До чего же въедлива мелкая!

Хорошо, Марина не рассказала о коллекции зубов, выдранных императором у разных лиц. Зубы большей частью здоровые. О интересе императора к медицине сами южане предпочитают не распространяться, хотя ясно, что вещь эта и так всем известна. Он и операции делал, хотя неизвестно, были ли успешные кроме ампутации конечностей.

Это про Дину II говорили, что она может руку как отрубить, так и пришить обратно. Тим I тоже претендует, притом вполне заслуженно, на звание лучшего полководца своей эпохи. Создателей Империй, не рассыпавшихся после их смерти вообще единицы в мировой истории. Тим I мог очень многое, вот только медицинских способностей, в отличии не менее грозной, чем он сам, северянки, совершенно не имел.

Даже поговорки есть про человека, попавшего в абсолютно безнадёжную ситуацию: «попал, как на хирургический стол к императору»; «от палача скорее живым уйдёшь, чем у Тима со стола».

Впрочем, со временем очень сильно смысл исказился, что сыграло с Тимом злую шутку, добавив славу отравителя. Язык изменился, некоторые слова вышли из употребления, появилось множество новых. Стол стал обычным и говорят «попал, как за стол к императору» или «от палача скорее уйдёшь, чем у Тима из-за стола». Подразумевается, отравят за таком пиршестве обязательно. Теперь Тима считают ещё и отравителем, хотя им-то он точно не был.

Вот его за долгую жизнь отравить пытались. К столу императора блюда всегда подавал только тот, кто их готовил. По традиции, что была старше Тима на сотни, если не тысячи лет, при малейшем подозрении на яд, повар сам был должен есть принесённое.

Подозрения у Тима возникали... Несколько поваров умерли, съев ими приготовленное, несколько нет, но их всё равно казнили, через пять дней, ибо император считал, что нету яда действующего через больший срок, а император ошибаться не мог. Вот насчёт скорости действия ядов Тим тоже не ошибался, либо против него такой медленный не смогли применить. Да и настоящие попытки отравлений прибавляли подозрительности.

Но умер император в итоге от старости в своей постели. Причём не от яда, а от последствий инсульта. Описание последних дней Тима сохранились поминутные. С массой физиологических подробностей.

Коаэ образ великого императора весьма занимал. Правда, как всегда у неё, с крайне странной стороны. Она некоторое время с грэдскими мирренами общалась, причём особенно интересовалась их религиозными текстами и изображениями. Марина даже насторожилась, но достаточно быстро поняла — это же Коатликуэ. У неё всё на одну тему — создание чудищ. Миррены со всеми этими концами света, зверями из бездны, красными драконами, островными блудницами и прочими откровениями душевнобольных на предмет поиска нового материала подходят лучше всего. Грэдские миррены на Безгривых и на Тима I персонально до сих пор очень злы. Великого императора зовут только Проклинаемым и никак иначе. Тим I был человеком своего времени и, хотя не очень-то с церквями ладил, вероотступничество считал тягчайшим преступлением. В страшной песне потому и так часто славили Творца — хотели показать, что они никакие не вероотступники. Всецело преданы Ему. Сражаются только с недостойными людьми...

С точки зрения своей веры вели праведную жизнь.

Император же праведностью не отличался.

Да и восстание вспыхнуло после одного из его указов о новых податях.

Начались жутковатые даже для тех времён, гонения. Бежавшие куда глаза глядят ничего не забыли. В виде зверя из бездны и прочих привидевшихся в бреду тварей до сих пор Тима I и изображают. Его самого одним из зверей-предвестников конца света и считают. Эти-то образы Коаэ и заинтересовали. Уж больно мерзкие существа описывались. Вот с уровнем изображений было гораздо хуже.

Да и с концом света как-то не сложилось. Тим умер столетия назад, а мир до сих пор стоит и рушиться не собирается.

— Коаэ, тебе эта песня нравится?

— Да. И очень сильно. У меня даже пластинка с ней есть. Слушаю иногда, когда настроиться нужно.

— И о чём она, по твоему?

— О справедливости, — бесстрастный голосок сейчас звучит сейчас особенно жутко. Как Марине кажется, маленькая Коатликуэ из тех, кто сможет поднять в бой даже людей, похожих на авторов песни, наверняка даже писать и читать не умевших. Забитых до скотского состояния, но однажды вспомнивших что они люди. Тут даже нехорошие мысли начинают бродить, что по социальному статусу Коаэ многократно ниже Марины...

Когда праотец пахал, а праматерь пряла,

Кто дворянином был тогда?

Славься Господь!

Пики вперёд! Бей и коли!

Вырвем яйца попу! Вздёрнем дворян на суку!

Славься Господь!