Несносная Херктерент - 4. (джен)

Глава 52

Рация неожиданно пискнула новым каналом. Включив рацию. Марина резко бросает:

— Слушаю!

— Привет, сестрёнка! — рокочет голос Сордара.

Марина как-то подзабыла, что он тоже имеет право жить в Резиденции. Хотя вроде бы говорил, как сильно её не любит.

— Ты где?

— Очевидно, здесь, — Сордар почему-то шепчет. Ну, понятно, дурачится. Мальчишество, оказывается, от возраста «мальчика» не зависит. Это Марина уже давно знает.

— «Здесь» я не помню сколько квадратных километров. Я помню только, на сколько «бьёт» эта рация, — вообще-то, Марина прекрасно помнит и всё остальное.

— Здесь — это тут, — говорит ещё тише.

— Можешь по-грэдски сказать, куда именно мне идти? По жаре бегать я не слишком люблю.

— Ну, и не бегай.

— Ну, и не побегу! — если рация, как телевизор ещё изображение передавала, она бы ещё села где-нибудь, скрестив руки и ноги.

— Ну, и не бегай, — сзади раздаётся знакомая усмешка, — Я сам к тебе пришёл.

Марина резко оборачивается. Сордар недалеко стоит. Приветливо рукой машет. Ведь медведь-медведем, но сумел подкрасться.

Вроде бы, по тропическим лесам ни за кем не гонялся, как младший брат. Но умеет бесшумно ходить... Стоп-стоп-стоп! Всё понятно, он же «котом» когда-то был. Более того, даже начальником Генштаба у них. Хотя его фуражка генштабиста к делу не относится. Вот что точно относится, так это его умение глотки часовым резать. Этому Сордара учили. Даже Эорен что-то такое может. Во всяком случае, гораздо тише младшей сестрёнки передвигается.

Марина стоит, с пяток на носки раскачиваясь. Хорошо, к купальнику шорты добавила, можно руки в карманы засунуть.

— Всё хорошеешь!

— То раньше не рассмотрел.

Сордар подносит ладонь к глазам. Делает вид, что вглядывается.

— Так вид гораздо лучше.

Марина демонстративно поднимает руку с рацией.

— А я думала, ты староват уже для молоденьких. Мне Рэду позвать, у неё сиськи гораздо больше?

Сордар стучит пальцем по лбу:

— Никого звать не нужно. Меня как-то больше интересует, что у тебя находится выше глаз, а не ниже.

— Обычно наоборот бывает.

— Понимание приходит с опытом, — усмехается адмирал.

Марина трёт подбородок, часто-часто моргая:

— Значит, с опытом... — говорит с крайней задумчивостью. — Значит, про тебя и девочек всё-таки не врут?

— Это бесполезно, — вздыхает Сордар. — Поверь мне, ты ещё много услышишь про то, сколько у тебя мальчиков. Притом преобладать в списке будут те, кого ты даже не знаешь.

— Мне они не интересны, — «надеюсь, Пантера в кустах не прячется. Она-то не побоится меня на смех поднять».

Сордар иронично окидывает сестру взглядом:

— Как Софи решила на девочек перейти? Ну, и с кем интереснее? Или сразу с двумя? И своего пола, и противоположного?

Марина кулак демонстрирует. Пусть в отношении Сордара это и смешно.

— Своими фантазиями делишься? — снова трёт подбородок. — Хотя, наверняка нет. В твоих фантазиях мальчики точно отсутствуют. Неважно, в какой роли. Хотя девочек, думаю, бывает и больше двух.

Сордар криво ухмыляется:

— Я Принц Империи, многое могу себе позволить. Тем более, на этом острове никогда не было недостатка в на всё согласных девочках.

— Ты от них или к ним? Копанию не составить? Там, вроде, и мальчиков можно найти...

— Сестра, когда ты умрёшь, на твоём могильном памятнике выбьют: «У меня был слишком длинный язык!»

— Не дождёшься, — скалится Марина.

— Чего не дождусь?

— Смерти моей!

— Исходя из твоего и моего годов рождения это как бы очень близко к очевидному факту.

Марина чуть щурится. Разглядела, что в Сордаре изменилось, и почему он не подходит близко.

— У тебя ещё одна нашивка «за ранение». Что случилось?

— Ничего.

— Не верю.

— Правда.

— Нет.

— Ладно, въедливая ты наша, — Сордар может долго спорить с кем угодно, включая ЕИВ именно как ЕИВ и Верховного, но только не с младшей сестрой, — приказали пришить за кое-что старое. Меня явно хотят спровадить в почётную отставку, как героя войны. Я умею быть неудобным.

— Но ты же...

— Я же. Я нужен ЕИВ живым, кроме всего прочего, как бык племенной. Если ему представят убедительный доклад, что я отчаянно храбрюсь, но в боевой обстановке могу выйти из строя в любой момент, он первым меня на берег переведёт. А то и вовсе с большой звездой на погоны и немаленьким орденом из числа древних в отставку отправит мемуары писать. И селянок оплодотворять.

— Думала, он после... Ну ты знаешь какой истории врачам больше не верит...

— Он врачам определённых специальностей больше не верит. Ко всем остальным степень доверия куда выше.

— В чём ещё причина? Ты явно что-то не договариваешь.

— Кажется, на Юге сложности с наследниками намечаются...

— Ну, ещё бы, — упирает руки в бока Марина, — после того, как ты столь активно способствовал их сокращению.

— У них резко усилилось желание, чтобы я до конца войны дожил. Я ведь только боковые ветви сокращал. Сложности в главной линии от меня не зависят. А по их очереди наследников я уже выше дочерей Тима нахожусь. Тем более, сын женщины, к которой Тим относился лучше всех из родни...

— Сордар Десятый — мирренский император. Марина обходит брата вокруг. — Ох-ре-неть! — заканчивает Марина по-русски.

— Что поделаешь, Марина, — я говорящий и думающий по-грэдски мирренский принц, а не грэдский, знающий мирренский. Воля императора для меня обязательна.

— Ты разве можешь на юге быть хоть кем-то?

— Кем угодно. Хоть императором. Я ухитрился не нарушить ни одного пункта закона об императорской фамилии.

— Хм. А банальная измена Родине и Престолу?

— Как я мог изменить, никогда не принося Тиму присяги? Притом я достойно служу тому, кому присягу принёс. Я продолжаю и к маминому Дому принадлежать. Да-да, несмотря на всё происходящее, я и Безгривый и Саргон одновременно. Никаких законов этого дома я не нарушал, хотя и убил многих его членов. Можно было бы под это дело подвести нарушение обетов в том числе не поднимать оружия против членов дома, но я их не приносил. Хотя такой вопрос и обсуждался. Слишком мало тогда лет с войны прошло, чтобы один из моих статусов подчёркивать.

Марина криво усмехается.

— Одна из немногих вещей, что Кэретте нравится — это то, как ты с ней всю жизнь разговариваешь. Неужели ты ей нравился?

— Тут всё просто. Южный церемониал подразумевает существование множества различных степеней родства. Предположить, что Император может женится вторично в случае смерти жены не очень сложно. Тем более, полагается, что императрица должна быть. Как кронпринц должен с новой женой отца, при условии её равнородности к ней обращаться — достаточно чётко прописано. Выученное в детстве пригодилось.

— Значит, после ремонта «Владыки» ты в море не идёшь?

— Почему? Кто тебе это сказал?

— Ты сам. Только что.

— Я вижу, запустили очередную интригу. Меня в ней решили использовать. Но только ещё не раскручивают. Причин много, почему именно маму сюда замуж выдали. Девушек на выданье в Доме тогда хватало и без неё. Отцу и вовсе было без разницы, лишь бы урождённая принцесса. Но именно из-за мамы очень многие грызться начинали. Слишком много амбиций и возможность Членом Дома стать. С не призрачными шансами наследником оказаться, у Тима тогда ещё не было детей...

— История сделала крайне хитровывернутый круг, — зло усмехается Марина, — боролись, чтобы ребёнок определённой женщины стал императором. Теперь сын этой самой женщины имеет шансы трон унаследовать. Но сомневаюсь, что кто-то мечтал о подобном варианте...

— Ты не думаешь сыграть на том, что по законам южан, как там это называется? — Марина вскидывает палец, вспоминая нужное слово, — внебрачный сын, ребёнок от неосвященного брака, значит ни на что претендовать не можешь.

Сордар неожиданно весело смеётся:

— Марин, ты потрясающе умненькая, но иногда просто редкостно глупишь. Я рождён в абсолютно законном, освящённом браке.

— Но отец... И его принципы... Не понимаю...

— Он против них не пошёл. Пусть и многим можно поступиться из политических соображений. Обе стороны сумели сохранить лицо. И я в освященном браке родился. Неужели не слышала, как так получилось?

Сильно озадаченная Марина мотает головой. Ненависть Саргона к священникам давно успела в поговорки войти.

— Для начала скажи вот что: помню, раньше ты любила читать да сравнивать биографии одних и тех же лиц, изданные на севере и на юге. В маминой ничего странного не заметила?

Марина на какое-то время закрывает глаза. Что то шепчет. Не открывая глаз решительно выпаливает:

— Вспомнила! Пишут что они поженились по единому календарю у нас — в один день, а на юге — несколькими днями раньше. Это с этим как-то связано?

— Именно с этим. Всегда говорил, что ты умная. Официальные визиты тогда были невозможны, но достигнутые договорённости должны быть выполнены. Но при чрезвычайных обстоятельствах допустим брак в отсутствии брачующихся. Одного из них может на церемонии венчания может заменить доверенное лицо. «Брак в отсутствии» это называется. Лицо потом и обеспечивает доставку невесту к жениху. А считается, что она с мужем путешествует. Подобная брачная церемония несколько сот лет не проводилась. Но и не была юридически отменена. Вот мама и поехала, исполняя волю Императора и Главы Дома формально считаясь уже женой нашего Императора. Её всю жизнь готовили для исполнения этой воли. Тим V только недавно тогда стал и тем, и другим. Уже здесь провели повторную церемонию по нашим законам.

Эти дни она называла днями в небытии. Совсем ещё юная, мама не могла понять, кто она теперь, и какому миру принадлежит. Сама знаешь, брачные обряды связаны с похоронными. Человек умирает для одного рода и рождается для другого. День свадьбы знаменует этот момент. А у неё было ещё несколько дней, когда она уже не принцесса, но ещё не Императрица, уже не мирренка, но ещё не грэдка. Грэдкой она в итоге стать так и не смогла, хотя очень сильно старалась.

По сути дела, её в жертву принесли. Избавились, выдав за грэда, чтобы не допустить конфликта в династии. Пока она была на Юге — оставалась желанным призом. При этом Тим V считал и считает сейчас, что её тогда спас. Угу. Прекрасно зная, что его ослушаться мама была просто не в состоянии.

Вот и получилось всё то, что получилось.

Человек умерла молодой и при этом никого не обвинишь ни по каким законам. Всё слишком хорошо знали, что делали. Она не могла самостоятельную роль играть. Но больше ни с кем таких игр не будет!

— Новую часть с тебя планируют начать.

— Пока только хотят, чтобы я гарантированно дожил до определённой даты. Во флоте тоже ведь самых разнообразных группировок хватает. Грызться между собой война ничуть не мешает — скорее, наоборот. И могу тебя заверить, на юге ситуация точно такая же.

— Ты сам себя мирреном назвал. Поэтому могу сказать: есть только один миррен, чья жизнь меня волнует. Остальные — да пусть хоть все передохнут. От наших бомб, или от эпидемии какой — мне наплевать.

— Всего лишь заехал с тобой повидаться — и вот уже обсуждаем, как миллиарды людей умрут.

— Со мной вообще сложно.

— Своеобразная у тебя манера кокетничать.

— Какая уж есть, и другой не будет, — пожимает плечами Марина, — только не говори, насколько это умение важно.

— Другим не мешает, — хмыкает Сордар, — у некоторых только это умение и есть в наличии.

Марина качает головой:

— Ты опять за своё. Корабль в порту, заняться нечем, вот ты и решил старыми врагами, то есть, женщинами заняться?

— Можешь статистику поднять. После того, как на ремонт встали, убийств женщин не зафиксировано.

— По-прежнему не признаёшь полумеры? — усмехается Херктерент. — Я же не говорила, что про убийства подумала. Скал самоубийств в округе предостаточно.

— А ты продолжаешь шутить в своём неповторимом стиле?

— За который меня, по твоим же словам, рано или поздно должны убить.

Усмехаясь, переглядываются. Шуточки всё те же самые, только Марина уже несколько изменившаяся.

— Быстро ты выросла...

— Формально, ещё не вполне...

— Смотря для чего...

— Тоже верно...

— Пару раз, признаю, мелькала мысль. Может, и правда в отставку? Тут осесть, в море только на китов ходить.

— Интересное у тебя представление о заслуженном отдыхе. Некоторые считают — на китобоях опаснее чем на Объединённом флоте.

— И думают неправильно. Киты лет за десять народу прибрали во всех наших водах меньше, чем на экипаж эсминца набирается. Сколько тех эсминцев погибло?

— Тебе лучше знать, — угрюмо буркает Марина, у которой только потери в тяжёлых кораблях в памяти откладываются. — Интересно, какой процент составляют погибшие от общей численности личного состава флотилий? И сравнить с аналогичными показателями Объединённого флота.

— Они тоже флот. Приравнены к военным морякам. Когда всё кончится, им насчитают года службы. Сейчас имеют бронь от призыва. В общем-то, заслуженно.

— Ты просто им симпатизируешь.

— Приключения юности не забываются. Китобои и тебе нравятся. Детей у меня нет, вероятность их появления с каждым годом снижается. Но сестрёнке своей я уже хвастал, как ходил против кита на лодке с ручным гарпуном.

Марина, хихикнув, бросает по-русски:

— Дураки вы были на той лодке. Все.

— Но кита-то мы добыли! — как мальчишка усмехается Сордар.

— Если всё-таки выйдешь в отставку, займись своим «Музеем Кита». Хорошо должно получится.

— Перед войной решили, что это всё-таки будет не «Музей Кита», а «Музей Моря». Теперь не знаю даже.

— Что произошло?

— По нынешним временам — ничего. Знаю только, в честь кого мы его назовём. Больше всего средств, после меня конечно, внёс. На берегу давно сидел. В прошлом на кого только не ходил. На второй год совесть замучила. Пошёл на корабли снабжения наниматься. Там вечно людей не хватает. А он моряк опытный. Взяли, хотя и старик без пяти минут. Дали капитана торгового флота II категории. Первую только на лайнерах дают. Заслужил «Малую конвойную звезду». Был представлен к «Большой». Но он транспорт с боеприпасами вёл... Опыт бессилен против акустических торпед. Погибли все. Собственно счёт потерь — двенадцать судов, три корабля охранения и один эсминец против семи подлодок. В целом, даже уровень приемлемый. Только я старого друга больше не увижу. Он знал, что в море умрёт.

— Он знал, на что шёл.

— Я тоже знаю. Формально, по результатам медкомиссий, у меня здоровье на грани. Один мой намёк, и меня бы комиссовали безо всяких интриг. Но я им на другое намекнул. ЕИВ прямо сказал, я буду до конца. Любого. Так будет честнее всего. Перед всеми. Старыми друзьями, моими подчинёнными. Даже перед тобой. Не могу же кости на берегу греть, зная, что ты и Софи где-то там.

— Ты думаешь?

— Уверен. Вы же настоящие Чёрные Еггты. По другому не сможете.

— Херенокта не видел? — переводит разговор Марина, всё-таки больше привлекают текущие события, в ходе которых никто не должен умереть.

— Он здесь.

— В смысле, «здесь»? В резиденции?

— На Острове. Сюрприз какой-то Смерти готовит.

— Почему я не знала?

— А ты кого о ситуации на острове спрашивала?

— Смерть... — Марине самой смешно становится, Сордар тоже усмехается.

— Вот она старательно и делает вид, будто ни о чём не догадывается.

— Вредные они. Оба! — дуется Марина.

— Херенокт никогда у тебя в особых друзьях не был... — хмыкает Сордар, — Смерть же... Как она тебе?

— Принцесса Смерть, — хихикает Марина, — да, по-человечески она мне нравится. Ничего похожего на чувства Эр я к ней не испытываю, сразу говорю... — «точнее, о некоторых вещах помалкивать стоит», — Раз уж её вспомнила, Херенокт хотел свидетельницей Эриду пригласить...

— Это он хотел, или ты? Или вовсе Смерть?

— Чёрная меня просила удостоить её такой чести. И я согласилась.

— Хм. Странно в таком случае, что Херенокта ещё не нашла Софи, чтобы у него быть свидетельницей.

— Вы, что сговорились?

— О чём? Думал, ты знаешь, у сестры отношения к матери Херенокта несколько особенное. К тому же, я её банально помню, и вижу, что сестра почти в таком же стиле одевается.

— Хм, — Марина трёт подбородок, — но даже по моим расчётам, когда всё кончится, а мы вернёмся, ты для наследника будешь ещё хорош. Но ведь нужен следующий уровень...

— Ах ты вредина мелкая! — Сордар шутя делает жест, каким в детстве сдёргивал с сестры берет, — Да всё в порядке у меня со способностями этими! Тим даже намекнул, что я могу быть с законной супругой по нашим законам. Хоть бы с той длинной...

— Эорен? — ехидно осведомляется Марина.

Сордар попытался сдёрнуть отсутствующий берет по-настоящему. Марина, как и в большинстве прошлых случаев, успешно уворачивается.

— А хотя бы! — смеётся Сордар. — Ведь если я её Дому или ей самой только намекну...

— Если Дом ей прикажет, — кивает Марина, — то она выполнит. Сама же она не настолько доступна, чтобы ноги даже пред Принцем Империи раздвигать.

— Ну, я не настолько плохой человек. Сумею девушку порадовать..

— Эй, ты серьёзно?

— Не более, чем ты. Он, кажется, скоро Волю Императора объявит жениться мне на ком-либо. Почему бы не на Эорен?

— Или на той длинной, что у тебя и так живёт...

— Или на той, — соглашается Сордар, — тем более у неё с внешностью гораздо лучше, чем у Эор. Образ молодой Императрицу с неё и так можно писать. Это к Эор надо будет хорошего живописца приставлять...

— Ты её уже Эор стал звать... Это только для девочек или возлюбленных нормально звать друг друга уменьшительными формами имени...

Сордар подносит кулак, удар которого может слона уложить, сестре к носу:

— Марин, если тебя за твои шуточки когда-нибудь убьют, я не удивлюсь.

— Я — бессмертная!

— Все мы в молодости так думаем...

— Ты в своё время мог и на матери Эор женится. И она бы моей племянницей была...

— У нас другие бы дети были, — подхватывает весёлый настрой сестры Сордар.

— Ты бы её брата просто убил?

— В качестве кого? В качестве брата Софи я и так этого чуть не сделал. Слишком он много допускал в её отношении лишнего из разряда того, что она не хотела.

— Он же не по девочкам...

Сордар опасно усмехается. Кажется, брату Эорен в своё время крупно повезло, что с сыном Императора не встретился.

— Бывают люди, у кого взгляды куда шире, чем у Эриды.

— Он был единственным до нас, кто к Эор по-человечески относился. Только не говори, что брат сам полудевочкой был.

— Зато другой хороший получился, — хмыкает Сордар, — отчаянный! За полгода — двадцать шесть подтверждённых сбитых уже... Судя по твоему личику, ты не знаешь?

— Он Соньке нравился, не мне.

— Судя по известной мне информации, я в этом сомневаюсь.

Марина чуть не ругнулась словами, что валявший дурака брат её научил. Кажется, ей этот танец долго будут вспоминать. Южане прошлого века вообще бы сочли их женихом и невестой. Тем более, Сонька с Яриком в публичных местах старались не появляться... Хотя да, дурили они последние два раза втроём... Впрочем, к слову, описывающему стрельбу бронебойными по тяжёлому танку можно и другой термин подобрать. Юридический. Притом один раз гарантированно пробили. Это точно Сонька была!

Хотя, в очередной раз, самой сообразительной тогда как раз Марина оказалась.

— Надеюсь, ты пока шутишь...

— Сама думай... Среди нынешнего поколения самых великих домов брачного возраста девушек — три, из них две мне сёстры...

— Вредный ты...Ту же Эр не заметил...

— А она разве девушка? Я имею в виду, не в прямом смысле, я в том, что она ухитряется быть какого-то своего собственного пола.

Не поспоришь, умён Сордар. Верно разноглазую охарактеризовал...

— С трудом представляю её с мальчиком.

— Равно, как и я тебя, — хмыкает адмирал.

— Ты думаешь, я нравится не могу?

— Без статуса? Скорее нет, чем да.

— Вот спасибо!

— Ты всегда говорила, как любишь в людях честность.

— Ты и научил, — буркает Марина.

— Ты, в любом случае, не прекраснейшая принцесса текущей эпохи.

— Умеешь ты комплименты говорить, брат.

— Я разве хоть слово неправды сказал? На предмет комплиментов тут хватает мускулистых и помоложе, — хмыкает Сордар, — ты, если гвоздь согнёшь, любого отпугнёшь.

— Ну ты и скотина!

— Я наоборот думал, что тебя похвалил. Среди ровесниц таких не видел.

— То-то они тебя до сих пор и боятся.

— Так я не Херенокт, девчонок не воровал!

— Сразу закапывал после употребления?

Сордар усмехается:

— Про меня даже сейчас врут, что любил, а не закапывал... Знаю я тебя, архив кошачьей за соответствующий года можешь не поднимать, никто тогда без вести не пропала.

Марина только руки переплетает. Сордар ухмыляется.

— После тебя уже надлежит перекапывать

— Если знаешь, что я лопатой махать могу, то значит, за мной перепрятывать придется

— Ага. Хотя бы из соображений, чтобы никого не найти, когда тебя к стенке припрут.

— Вот спасибо!

— Как мама говорила, «ты хороший, но у тебя крылышки не растут», — хмыкает Сордар.

— И что ты тогда натворил, когда она та сказала?

Сордар усмехается:

— Она считала, что когда принц и наследник пушками интересуется, это совершенно нормально. Говорила, отцу очень понравилось, когда она запросила от своего имени несколько орудий в Резиденцию для меня привезти... Хотя в городе я имел доступ ко всем его пушкам. Он их любит чуть ли не больше, чем Вторая Дина.

— Он их не любит, — окрысивается Марина, — его маму тяжело покалечили из-за того, что у её соратников пушек не было...

— Насколько я ту историю знаю, — Сордар весьма мрачен, — им тогда не помешали бы, скорее, гаубицы. Или даже мортиры.

— Они все могут стрелять прямой наводкой! — огрызается Марина.

— Пехота недавно отличилась, — хмыкает Сордар, — почти фронт прорвали. Но наши вспомнили, что когда припрёт любая пушка противотанковой становится. Вот и влупили. Со всех сил. С двухсот десяти в лоб. Сама знаешь, у нового «дракона» башня за двигателем стоит.

Марина насмешливо щурится, но ничего не говорит. Вполне ожидаемо, моряк в вооружении сухопутных войск так себя разбирается. Хотя, танковые батальоны и у Флота есть.

— Я вообще-то на «Драконе» езжу. Периодически... Башня там в другом месте...

— Ну вот! Слово "новый" ты, конечно, не услышала... Можешь представить. Как он по другую сторону прицела выглядит... В общем, они попали. Видимо, понимали, что на второй выстрел у них шанса не будет...Хотя там ещё минное поле было.

Попали, в общем, броню не пробили, качественную, суки делают, но сбили ленивец, и машину так тряхануло... Спереди двоих убило. Движок от удара улетел назад. Убил всех кто был в боевом отделении…

— Четверых, — кивает Марина, — знаю, сама за командира сижу...

Принцесса-танкист вскинув руку пальцами щёлкает:

— Что-то ты путаешь. Они же в «драконе» по-другому сидят. Командир почти в центре... Да и вообще, ты похоже, сказки рассказываешь. Там же сзади движок..

— Я тебе никогда не врал, Марина, не вру и сейчас. У тебя машина какой серии?

— Четвёртой.

— Хм. Ты же вроде, техникой интересовалась. С десятой серии пошёл, считай, новый танк под старым названием. Полностью перекомпоновали, двигатель теперь почти в центре. Новая башня сзади теперь, чтобы более длинная пушка влезла.

— Знаю! — огрызается Марина. — Если к чему-то привыкаешь, то новое уже со скрипом воспринимаешь. Надо бы на выставку трофеев съездить...

— Не уверен, что там эти агрегаты есть, — невесело усмехается Сордар.

— Но ты же про него знаешь...

— Знала бы и ты, если бы ты не поленилась последний номер «Дополнений» к «Мирренской Императорской Армии» прочитать. Там почти половина этому агрегату посещена. Жара на твоё любопытство явно не очень хорошо действует.

Марина трёт подбородок. Сордар, в очередной раз, прав. Она этот выпуск даже видела, но действительно, поленилась открыть.

— Они полностью переходят на эту серию?

— Пессимистические именно таковы, но есть и оптимистические. Эта серия технически значительно сложнее и дороже предыдущих. Под неё, предположительно, переоборудован один из заводских комплексов. Все остальные по-прежнему валом гонят девятую и даже восьмую серии. Во всяком случае, зафиксированы машины этих серий, выпущенные одновременно с «Драконом-десять». Причём «Десятые» зафиксированы только на одном участке фронта.

— Может, то вообще фронтовые испытания нескольких машин были? Притом, провальные...

Сордар качает головой:

— Марин, надеяться всегда надо...

Херктерент прерывает брата:

— На лучшее, а готовиться к худшему. Думаешь, не знаю. Неужели всё, что ты сказал было в тех дополнениях.

— Разумеется нет, сам раскопал кое-что. Командирам частей береговой обороны и танковых батальонов стоит знать, насколько с неприятным сюрпризом они могут столкнуться при возможных десантах.

— Всё-то ты разнюхаешь! — недовольно буркает Марина. Брат ухитрился её в любимой сфере превзойти. Причём во многом из-за невнимательности самой Херктерент. Но тут винить некого. Второго шанса на войне не дают. Сдурил — пулю словил.

— Мой уровень доступа от твоего несколько отличается...Тем более, ты и своим не больно-то пользовалась...

— Всё-то ты знаешь...

— Положение обязывает. Не все помнят про связь прав и обязанностей.

— Ну, мы-то помним.

— Две девочки не вылечат больную страну.

— Но мы попытаемся...

— Еггты упорные, — усмехается адмирал, — ничего говорить не буду, ибо у ваших предков это получилось.

— Так и мы постараемся...

— Догадываюсь... Сам танки в школе в атаку водил.

Марина злится. Опять её превзошли... Хотя опыт Сордара «коты» точно не учли.

— Не все догадываются, что ваш «ромб» ездить мог.

— Преемники не учли мою силищу. Хотя девочки, даже вроде тебя, там бы всё равно рычаги переключить не смогли.

— Но-но, не надо про девочек! Я «ромбом» управлять умею...

— Теперь — скорее всего, да. Так ли было несколько лет назад? — до чего же Сордар умён. Аж противно.

— Твои не мелочились! Сразу на «Драконов перешли...

— А ты их украла..

— Экипаж их бросил. Значит, честно отбито в бою, — скалится Марина.

— Жаль, что у нас матери разные, — хмыкает Сордар.

— В противном случае ты бы меня удавил!

— Не обязательно. Мне сразу понравился этот пищащий свёрток. Тем более, кроме мамы, и некоторые другие считали меня кронпринцем. Но она была искренна. Другим же просто отец не нравился.

— Он и сейчас многим не нравится. Твоему родственнику в первую очередь.

— Марин, ты обобщаешь..

— К новой роли примеряться начал?

Сордар разглядывает свои руки.

— Как ты жива до сих пор, с твоим-то языком?

— Примерно так же, как и ты. Я тоже очень сильная.

— У тебя врагов лучше получается наживать.

Марина хмыкает:

— Я же девочка, и вообще в змеятнике живу.

Сордар хмыкает:

— У нас, конечно, тоже свой змеюшник был. И не один. Но ты, кажется, преувеличиваешь... Но кой с кем из вашего я бы увидеться не отказался бы. Хотя... С Софи сейчас связываться, думаю, бесполезно?

— Почему? — ревниво дуется Марина, — Именно тебе она, скорее всего, ответит. Тем более она не знает твой канал, и решит — тревога.

— Ну, тогда пугать не буду... Тем более, она сразу поймёт что это я.

— Рацию дай! — Марина руку протягивает. — Она может и не понять, если я буду с твоего канала.

Сордар головой качает.

— Я думал, ты в несколько большей степени повзрослела. Полуодетую Софи мне видеть ни к чему. Тем более, сомнительно, что она одевается иначе, чем местные девушки...

— Хм... — Марина трёт подбородок, — Оба брата оттираются там, где в Империи наиболее простой доступ к противоположному полу. Один, вроде, решил ограничится, а вот другой...

— Марин, — Сордар кулак поглаживает, — а по шее?

— Ты всё равно никогда попасть не мог. Бе! — Марина язык показывает, на всякий случай, сделав шажок в сторонку.

— Не задумывалась, что я не попадал, потому что не больно этого хотел? — усмехается адмирал.

Марина ещё шажок в сторонку делает.

Сордар усмехается:

— Если в прошлые разы по твоей миленькой шейке не попадал, то сейчас и подавно этого не сделаю.

Марина делает шажок вперёд, на всякий случай осмотрев, насколько возможно, свою шею.

— Думал, Еггты посмелее.

— Струсишь тут! Когда медведь разумный тебе бока намять собирается...

— Марин, в природе и более опасные животные встречаются...

— Ну, с такими я пока справляюсь.

— Тебе явно не помешает кто-то с некоторыми первобытными инстинктами рядом.

— Тебя Пантера подкупила?

— Я с её сестрой дружу... Не с ней... У тебя что-то случилось? Если к кому-то претензии есть, то только скажи, и я на лапшу настрогаю...

— Всё у меня хорошо, Сор...

Адмирал кладёт руку сестре на плечо.

— Точно всё в порядке? Этой формы своего имени я несколько десятилетий не слышал.

— Точно, я сама кого угодно на лапшу пущу.

— Смотри. У тебя, к счастью, много кто есть, кто помогут. Основной инстинкт на статусы не всегда действует..

— Да в порядке всё, Сор... Никто мне ничего не делал такого, против чего я бы возражала.

— Смотри...

— Я тебя поняла. Сам знаешь, никаких эксцессов в этих стенах никогда не было... Я — Еггта, могу рожать когда и от кого мне захочется. — хмыкает Марина, — И нет, не волнуйся, могу в теории — не значит хочу.

— Смотри... В твоём возрасте часто переизбыток интереса к определённому вопросу. Я даже доволен, что Эр позвала сюда одних девчонок.

— Некоторых я позвала! — вредно сообщает Марина.

— Ты, как Эр...Впрочем, вижу, что нет..

— Как догадался?

— Опыт, — усмехается адмирал, — любящие друг друга девушки несколько иначе выглядят...

— То есть, Сонькина связь тебя не волнует?

— Мне наплевать. Обычная вещь в тех местах, где сложно с мальчиками.

— У Софи нет этих сложностей...

— Сказал же уже, этот вопрос меня не волнует. Да и она хороший вариант себе подобрала.

— То есть, тебе наплевать, что твоя сестра очень близко с девушкой общается?

— Сказал же уже: наплевать совершенно! Хочешь пошлость? Почему большинство мужчин нейтрально относятся, когда девушка с девушкой? Каждый думает — я мог бы быть третьим...

— Ага, я и продолжение знаю. Почему ненавидят, когда мальчик с мальчиком? Никто не хочет третьим оказаться...

— Умница ты наша! — усмехается Сордар — Тебе на самом деле ни мальчики, ни девочки не нужны?

— Видимо, да, — пожимает плечами Марина, — на Юге даже считают, что для женщины не испытывать влечения нормально.

— Так раньше думали, — хмыкает Сордар, — теперь по-другому считают. По крайней мере, официальная медицина.

— А сам-то что думаешь?

— Кто тебе сказал, что я женщин избегаю? Ни к кому не привязываюсь — это да. Слишком это мучительно... Кстати, и тебе на будущее совет — старайся лет до девятнадцати не влюбляться. Знаю, как это бывает. За примерами не надо далеко ходить.

— Хейс старше...

— А Софи? Не скажу, что она так уж сглупила... По крайней мере, достойную себе нашла.

— Насчёт этой достойной были мысли её под тебя... Сам понимаешь, эти мысли были не у меня.

— Знаю! — хмыкает Сордар. — У него в голове те ещё мыши в амбаре. Хочет моих, Хереноктовских или ваших детей увидеть. Мне прямым текстом говорил, что если кто-то где-то есть — могу не прятать, узаконит в пять минут, причём не сыном или дочерью принца, а по-полному, Принцем или Принцессой Империи. И матери любой статус даст. Но я честный человек...

— Угу. Аппараты для торговли известными резиновыми изделиями ещё в твоё время поставили...

— У вас тоже стоят? И часто перезаряжают? В моё время многие после окончания удивлялись, что в городе эта вещь совсем не медяк стоит, как в школе. Цена-то не изменилась?

Марина хихикает:

— Нет, по прежнему цена в монетку, что у любого найдётся. Хорошо, что Эр мальчиками не интересуется, а то вообще бесплатно было бы. Как с кофе.

— Жаль, что я не моложе, — хмыкает адмирал, — всё бесплатное я очень люблю.

— Я только про кофе говорила, — скрещивает руки на груди Марина, — Тьенд Старшая куда-то далеко тебя послала, что ты её так возненавидел? Ты же говорил, что женщин не обижаешь...

— Я с ней действительно учился. Но тебе я правду сказал. По другой причине я с ней поссорился. Ты же её дочке содействие оказала...

— Не люблю, когда сироту пытаются обворовать. С биологическим отцом они давно разбежались, но я знаю, что он умер. Свинство родни по отношению к ней перевесило всё, что я о ней думала.

— Пугнула ты родню Младшей Тьенд знатно! Столетия писем с угрозами от главы Чёрных Еггтов не было.

— Я не угрожала, — Марина скалится, — просто намекала.

— И тебя поняли...

— Я старалась! — усмехается Марина. — Я Главой была и надо было соответствовать.

— У тебя получилось!

— Я, что кого-то из твоих зацепила? Вроде бы, Тьендов во флоте нет... Хотя даже если и есть — сами насвинячили, пусть не обижаются.

— Нет, мне равные сказали. «У тебя сестрёнка бронебойная. Прямо как ты сам!» Тьенды там тоже никому не родня, но земля слухами полнится.

Марина пальцами щёлкает:

— Как-то поздновато дошло, но ты, по-моему темнишь. И с повреждением корабля, и со своим ранением. Всё хуже, чем ты говоришь.

— Сводки для командования прочла бы. Там все повреждения всех кораблей довольно точно описаны.

Марина полукруг рукой делает:

— По сторонам посмотри! Море, солнце и все прочие радости — как-то не способствуют каким-либо серьёзным занятиям.

— Ну-ну, — Сордар снова придирчиво окидывает сестру взглядом сверху донизу. Марина тоже кое-какие выводы делает, всё-таки Сордара знает достаточно неплохо. И про собственное состояние, и про корабль он правду сказал. Только и у Марины глаза-то на месте.

— Ты куда кормовую башню среднего калибра дел? Южане отстрелили, или вы всей командой пропили? Хотя кому она здесь понадобиться могла?

Сордар усмехается:

— А я уже подумал, твоя наблюдательность стала подводить. Башню ты где-то здесь на берегу в обозримом будущем сможешь увидеть. Ни к чему добру пропадать.

— Зачем тогда её сняли?

— Хм. Мне казалось, ты знаешь слово «модернизация»...

— Самого «Владыки»?

— Именно его, — кивает Сордар.

— Вроде же всё есть.

— Как показали последние события, ПВО много не бывает.

Марина снова пальцами щёлк:

— Трёхствольный вариант «близнеца» я видала. Что, пятиствольный решили прикрутить?

— Простейшее решение не всегда лучшее, — хмыкает адмирал, — да и я стреляющее пятиствольное могу себе представить только с вращающимся блоком стволов, что для «близнецовских» калибров нехарактерно. Пытались две спарки в одну башню впихнуть, разделив из броневой перегородкой — так себе вышло.

— Ой, а где такое стоит? Я что-то похожее только на картинках видела.

— Да на соседнем острове. Один из проливов перекрывает, сама же понимаешь, оно ещё и универсальное... Хотя по воздушным целям огонь получалось вести только куда-то в ту сторону. По морским выходило гораздо лучше.

— И на что наши умники в этот раз перевели государственные средства? Я знаю, сколько стоит серийная трёхорудийная башня. Ты не думал, что кому-то надо поближе с Кэрдин пообщаться?

— Не в данном случае, — отмахивается Сордар, — больно уж кровожадной ты в последнее время становишься. В этот раз они решили сделать по-умному. Зенитные ракеты.

Марина саркастически усмехается.

— Сколько можно на граблях танцевать? Я же помню эти зенитные батареи неуправляемых ракет. Сколько ими сбили? Полтора самолёта? Да и то, по-моему, стрельнув по ошибке. А денег сколько потратили... Никого за это не расстреляли?

— Они исправились. Других им на смену, слишком долго готовить. Теперь есть РЛС дальнего обнаружения. Они для запуска совсем других ракет предназначены, не тех, что в начале войны были. Современные уже «летающими фонарными столбами прозвали». Я был на испытаниях — эти ракеты эффективны. Сейчас разворачивают их батареи вокруг столицы. Ну, и нам кое-что перепало.

— Насколько я знаю, вы во Флоте, всегда обожали ежей с ужами скрещивать. По кораблям ими стрелять не собираетесь?

— Для этого более тяжёлые системы разрабатываются, — Сордар ухмыляется настолько загадочно, что Марина решает больше не расспрашивать.

Есть ведь ещё жутковатые спецпроекты. И, насколько Марина знает, атомный снаряд вполне можно приспособить для орудия линкора. Сомнительно, что на Юге не думают ни о чём подобном. Тем более, их тяжёлые ракеты уже могут хоть куда-то попадать, а не только на старте взрываться. Впрочем, до Столицы у них пока не хватает дальности. Но это именно, что только «пока», которое неизвестно, сколько продлится. Неужели настолько сложно запустить тяжёлую ракету с самолёта? Ведь с машинами, поднимающими большую нагрузку, у южан сложностей нет...

Где-то даже начинаешь завидовать беззаботности Эриды — разноглазая не намного хуже Марины знает, что с небес может прилететь, но как-то способна совершенно не задумываться о таких вещах. Или слишком хорошо научилась свои мысли прятать. Ибо уяснила, наконец, что не всем и не обо всём сообщать следует. Правда, зная Эр, можно опасаться, что она в другую крайность впадёт — перестанет что-либо говорить, либо начнёт страшно врать, что при богатейшей фантазии к не самым хорошим последствиям может привести. Ведь она и из хороших побуждений может что-либо придумать, что совершенно неправильно поймут.

Сордар усмехается. Марина такое выражение прекрасно знает. В прошлом с таким обязательно какие-нибудь не детские шутки рассказывал. Или словам, что не во всех словарях есть учил. Притом ещё непонятные значения разъяснял. Впрочем, гораздо больше она подслушала, ибо люди с погонами матом не ругаются, они им разговаривают. Причём, южане про своих говорят точно так же.

— Слушай, а Эрида что, из тех, кто считает, что одежду носить не обязательно?

— У себя она так иногда расхаживает, — пожимает плечами Марина, — у бассейна или на пляже может в таком виде появится... Слушай, ты же её не мог видеть. Решил на старости лет бинокли не по назначению использовать? Или дальномеры главного калибра для подглядывания за девушками применил? — Марина со вздохом качает головой.

— Зачем подглядывать, когда и так всё наглядно видно? — хмыкает адмирал, — Эриды я не видел. Но пока шёл, видел троих. На лайнере их не было. Как на подбор, чёрненькая, беленькая и рыженькая. Молоденькие, но всё при них. По-моему, из одежды на них только браслеты и цепочки переплетённые были. Причём, не на шее, а на талии, бёдрах и щиколотках. Даже не смутились, приветствовали и дальше пошли... Почему во времена моей молодости такие смелые были редкостью?

— Всё-то ты рассмотрел, — буркает Марина. О ком речь идёт, уже догадалась. Все, кого приглашала сама разноглазая отличались повышенной яркостью и живописностью. Любит разноглазая, чтобы вокруг всё-всё, что возможно, её взгляд радовало. Угу. И люди в том числе. В первую очередь, девушки её возраста или чуть младше в виде, что от природы дан. Да и цепочки именно так обожает носить. Особенно если некоторые её подарочки вспомнить… — Нет, Эрида широких взглядов, но всё-таки, не настолько... Сам-то всё хорошо рассмотрел? Поближе познакомится не хочешь? Можно торжественную встречу в следующий раз организовать. Их тут много... Они только в нарядах из цепочек вдоль одной из аллей, а ты такой весь в парадной форме. Или они на пирсе, а ты пребываешь на катере с "Владыки"... Новые катера уже сделали?

— Запасные с берега взяли хмыкает Сордар, — явно собирающийся послушать ещё, куда фантазия сестры завернёт.

— Хватит им на солнышке свои упругие задницы греть! — Марина переходит к практической стороне вопроса, — Пусть поработают слегка. За плату, разумеется, тем более, для всякого такого... В смысле, живым украшением постоять их и так постоянно привлекают. Ну и о чём ещё тоже договорится можно...

Сордар с ленцой дует на собственный кулак:

— Ты права, посмотреть есть на что. Но сколько им лет, а сколько мне? Чем они рассчитывают меня удивить из того, что я раньше не видел? Тем более, я, возможно, с матерью рыжей больше двадцати лет назад был близко знаком.

— Ей двадцати ещё нет, — трёт подбородок Марина.

— Так и я о том же, — ржёт адмирал, — не уверен, что рыжей есть пятнадцать... Молоды слишком!

— Хм... Когда ты про мать сказал, у меня совсем уж чёрная гнусная мысль появилась...

— Зная тебя, почему-то я именно об этом и подумал. Кстати говоря, Островитянки в большинстве за собой хорошо следят. Причём с разницей в двадцать лет не сильно одна от другой отличается. Так что, при большом желании, можно найти и мать, и дочь, что собой приторговывают.

Марина качает головой.

— Ты об этом так спокойно говоришь.

— Марин, я миррен, так вот учти, слово «ханжа» на Юге — ругательство. Здесь базы, военный и гражданский порт. Спрос на близкое общение с женщинами был, есть и будет. Спрос рождает предложение. Закон экономики. Тем более, я говорил, это дело тут, так же как и везде, всегда было законным родом деятельности. Что тебя смущает вообще? Тем более, что ты смущаться не умеешь.

— Но я же в таком виде не хожу.

— Это твой сознательный выбор. У других он иной.

— И тебя не волнует, что они здесь гостят?

— Я предпочту слегка побыть тем самым ханжой, и вспомню, что Эрида, в первую очередь, художник. Тем более, у меня достаточно высоки задатки пирата, чтобы с одного взгляда отличить ювелирку от бижутерии.

— Мирренские пираты чаще крали девушек, чем что-то иное. При золоте почти всегда будет кто-то с абордажным топором. Девушки в смысле объекта для похищения, особенно, миреннские, золотых лет пиратства, куда удобнее. В любом случае, как-нибудь, да используешь. За выкуп вернёшь, продашь кому-нибудь, сам употребишь или просто убьёшь. Любители перед смертью как следует помучить — не порождения нашего времени, всегда были.

— Марин, ты же прекрасно знаешь — эти времена давным-давно миновали. И один из самых известных пиратов кончил свой век как раз под ударом абордажного топора мирренского офицера.

— Уточним, — Марина усмехается со степенью кривизны на грани перехода в откровенную злобу, — что офицер был родственником одной из похищенных. Не помню, её убили, или с собой покончила от ужаса перед предстоящим... Или уже после... Как всем стадом инстинкты удовлетворили. Её ведь похитили из соображений мести... Как потом оказалось, на свои же головы... Она была в в родстве с императорским охотником на пиратов. У него это было и должностью, и званием... Он буквально сорвался с цепи... Другой, почти такой же пират и головорез почти в тоже время, стал губернатором в их Приморье.

— И заметь, весьма старательно развешивал по реям бывших соратников, — история про охотника на пиратов и его месть Сордару совсем не нравится. Хотя, как и все, читавший южные книги, её знает. Там много про доблесть. Но немало и про предательство с подлостью. Но больше всего там про человеческую жестокость.

— Уничтожал соперников, — усмехается Марина. — Можно подумать, я не знаю, как в те года цвела и пахла работорговля. Наши южные грэды те времена не забыли до сих пор. «За рекой живут чудовища». Тем более, людьми и сейчас кой-где приторговывают. Притом не только примитивные племена.

— Меня как-то больше интересует, не стала ли ты восприимчивой, как многие в твоём возрасте к пиратской-разбойничьей псевдо романтике.

— Сордар, истории про принцессу и стражника или разбойника интересны в куда более младшем возрасте.

— Не сказал бы... — чересчур многозначительно хмыкает Сордар, — я как-то с другими историями всё больше сталкивался. Ни одна хорошо не кончилась.

— Сордар, я гораздо более разумная девочка...

Принц не в первый раз уже напоминает статую «Сарказм».

— А вот про Софи не сказала бы...

— Вроде, круг её связей сейчас не особенно обширен. Сомневаюсь, что по уровню конспирации она могла превзойти сотрудников Кэрдин. В противном случае, я совсем сестры не знаю.

— Её по-настоящему сама Кэрдин не знает, — таинственно шепчет Марина, — тут не всё так опасно, как тебе показалась. Но некоторые её рисуночки...

— Я не видел. Вообще. Мне не нравится твоя манера намёками разговаривать...

— Да как бы тебе сказать... Где-то обычный рисунок на тему «Девушка и пират». Ну, что на юге уже не первый десяток лет на обложках подростковых книг печатают. А где-то нет.

Теперь уже Сордар кривится:

— Марин, если это просто рисунок, то мне наплевать... Дур, мечтающих о похищении и о грубом обращении куда больше, чем кажется. Картинки со всякими невольницами, не важно про какую эпоху, но с максимумом обнажённого тела и достоверностью за сноской, отлично продавались, и продаются.

— Ну, вот Софи и заинтересовала тема невольников...

Сордару понятно: сестра где-то дразнится. Только Марина вполне умеет загадочными интонациями интерес поддерживать.

— Вот себя любимую, в таком виде и изобразила.

— Не думал, что её подобное может заинтересовать, — Сордар головой качает. — Впрочем, я женщин не понимаю и даже не стараюсь. Давно знаю: первый том «Женской логики» толще полного академического издания «Великой войны» в несколько раз.

— Кто тебе сказал, что в виде рабыни она изобразила себя?

Сордар только рукой махнул. Манеры сестры разговаривать одними вопросами тоже не самая приятная её черта:

— Да? А кого тогда?

— Представь себе, именно в виде пирата. Причём ещё и в почти полной броне, только без шлема. Формам своим, она, конечно, сильно польстила.

— Там полная броня даже у главарей была не всегда, — трёт подбородок Сордар, — её добыть сложнее всего, старые владельцы сами кусачие...

— Так она и выдала наш корабельный вариант. Он, вроде, облегчённый.

— Невольники тогда кто?

— Сонька на каком-то возвышении стоит. Двое весьма симпатичных и мускулистых красавчиков в одних набедренных повязках с ошейниками, цепи от них у Софи в руке. В другой — свёрнутый хлыст.

— И кто тут пират? — интересуется Сордар, хотя ответ напрашивается.

— Ты не догадываешься? — часто-часто моргает Софи.

— Уж снизойди до объяснения... Сам я в такое не играю, но знаю, при подобных развлечениях ещё и не такие предметы применяются. Я, например, слышал про использование собачьих ошейников, поводков, а так же мисок с кормом...

Марина делает вид, будто достоинства парковой архитектуры изучает. Сордар продолжает с выраженным злорадством.

— Так же костюмы есть. В зависимости от желания заказчика, имитирующие кобылу или коня. Со всеми необходимыми физиологическими отличиями. Предназначенные для передвижения на четырёх конечностях. И теми действиями, что жеребец с кобылой обычно занимаются во время сезона размножения. Хотя у них он не круглогодичный, как у двуногих разумных обезьян. Вроде бы, есть и варианты, имитирующие и других животных, примерно соответствующих размеров. Ну, там быков или оленей...

Марина делает вид, будто её тошнит. Хотя, не сомневается: Сордар догадывается это она так шутит. Ни к чему демонстрировать свою чрезмерную грамотность в скользковатых вопросах. Тем более, в отличии от северян, южане крайне не любят подобные вопросы обсуждать.

— Да всё просто! — с поскучневшим видом отмахивается Марина. — Что, я не знаю, как абордажные сабля и топор выглядят? Она это всё на поясе и изобразила.

Сордар хмыкает:

— Если учесть качество других сестрёнкиных работ, было бы интересно взглянуть.

— Там ещё варианты есть — на цепях сидят рабыни, — Марина откровенно ябедничает. — Не зря говорят:, у каждого в мозгах есть что-то, на предмет сношения с кем-нибудь как-то по этакому, — Марина с труднопредставимым видом пальцы скручивает, — тоже только в набедренных повязках, правда сама Софи — в закрытом шлеме древнего образца, ну где на женских шлемах личина с морщинами, усами и бородой, а на мужских — миловидное девичье личико...

Сордар только посмеивается, подбородок потирая:

— Слушай, ты ей подскажи — пусть с литейщиками договорится. По таким моделям, что из сплавов олова, что из бронзы будет неплохо продаваться, да и из серебра получится. Я знаю таких, кто точно купит. Если же она своим именем подписать не поленится — совсем хорошо будет...

— Для кого? — настораживается Марина.

— Для цены продажной. А ты что подумала? — какой уже раз в жизни, Сордар Марину на этой шутке ловит, — Может, ещё заказывать будут с определёнными лицами.

— Сонька не боится изображений крови, кишок, расколотых черепов или тому подобного... Вот изображения пыток, особенно подчёркнуто реалистичные она люто ненавидит, — в голосе Марины Еггтовский металл лязгает. Хотя, принцесса и привирает. С жутковатой Коатликуэ первой подружилась именно Софи. Хотя тематика работ малявки с той поры совершенно не изменилась. Только мастерство выросло.

— С чего ты взяла, будто мне что-то такое нравится? — адмирал тоже серьёзен, как на мостике линкора.

— С того, что ты с мирренским пиратом сам себя уже сравнивал. Они любителями всего такого были. Ведь давно опубликовано, как тот, что Морскому Демону черепушку раскроил, уцелевших членов его экипажа допрашивал. Хотя, правильнее их не моряками, а обычными разбойниками называть. С кем человек полжизни дрался, от них же всего и набрался. С выдумкой и затеями за всякие разные места развешивал. Издание полное академическое, купюр нет, всё расписано, что именно и куда он забил. Тем более, официальный отчёт писал. За каждую пулю отчитался... Благо, у острова бой был, и деревьев было в избытке. И остров большой, там всякие животные жили...

— Иногда мне страшновато становится, в порядке ли с мозгами у тебя, — адмирал поводит головой из стороны в сторону.

Марина нехорошо сощурив один глаз, склоняет голову на левый бок.

— Не кажется, что начало конца золотого века работорговли было весьма впечатляющим... Особенно, с бутылками он интересно придумал. Они тогда уже почти современной формы были...

— Марин, тут постоянно всё переделывают, а я в этой части редко бываю... Не напомнишь, где тут ближайший бассейн с ледяной водой?

— Вон... — Марина хочет было показать пальцем, где именно, но вовремя останавливается, что-то заподозрив. Интонации Сордара очень хорошо улавливает. — Зачем тебе? Сегодня не настолько жарко, чтобы в такой воде купаться...

— Тебя засунуть, да под водой маленько подержать. Чтобы остыла немного. Явно на солнышке перегрелась. Совсем дурные мысли в голову лезут.

— Вон там холодный бассейн, — слишком уж уверен жест Марины. Теперь уже Сордар настораживается.

— Что ты опять задумала?

— Интересно, — вредно сообщает Марина, — как ты будешь пытаться меня утопить при десятке свидетелей, знающих где тут тревожные кнопки, да и просто молодых и быстрых, вполне способных до первого поста охраны добежать. Да и как ты сам потом со Смертью разговаривать будешь...

— Ну, я же не насмерть...

Марина только скалится в ответ.

— Мир? — кивает Сордар.

— Мир! — отвечает Марина. — Но я, на всякий случай, подальше от тебя постою.

— Да стой, где хочешь! Тут, в тенёчке, гораздо лучше, чем там, где ты стоишь.

Марина ухмыляясь, только головой мотает в ответ:

— Знаю я тебя! Не утих ещё.

— Не думал, что местным девушкам ледяная водичка так понравится. Думал, они её как огня, будут боятся.

— Вообще-то, это очень вредно думать за других, — Марина показывает язык, — особенно, за девушек. Местные все обожают это место. Да и знал бы ты, кто в школе больше всех коньки и лыжи любит...

Сордар усмехается:

— Очевидно, раз вариант Софи и Эриды не рассматривается, то кто-то из местных, скорее, всего, та, кто до прошлой зимы и то, и другое видела только на картинках. Думаю, это та, южная грэдочка, что на лайнере была. Угадал?

Марина только сердито дуется, скрестив руки на груди.

— Как видишь, кое-что в девушках я всё-таки, понимаю, — самодовольно ухмыляется Сордар. Марина хмыкает:

— Я, в общем-то, никогда и не утверждала обратного... Знаешь, что я подумала? Давай братцу нашему организуем встречу в том виде, что я тебе предлагала. Тем более, они не откажутся, а Эр не ревнива. Они ей самой такой праздничек закатили...

— Догадываюсь, — хмыкает принц, — это их работа, вообще-то, на праздниках танцевать. В самом разнообразном виде. За это они даже по столичным меркам, совсем неплохо получают. Даже без учёта всего, о чём за отдельную плату договариваются. Но я — не организатор свадеб, да и мнение Смерти надо учитывать...

— О-о-о! — Марина глаза к небу вскидывает. — Она весьма широких взглядов. Ничего не имеет против, когда мужчина сразу с несколькими.

— Это она так думает, или ты так считаешь?

Марина решает, что стоит промолчать.

— Но всё равно, мне идея нравится...

— Ну а я в сторонке постою... Тем более, сомнительно, что твой энтузиазм Эрида разделит. Она точно для работы никого сюда не приглашала, кроме Пантеры. Да и то, когда сама разноглазая делом занята. Если рядом кто-то ещё работает, это, вроде как, не считается.

— Всё-то ты знаешь...

— Положение обязывает, — посмеивается адмирал. — Братец точно Эр завидовать будет, он сразу столько девчонок вокруг никогда себя не собирал.

— А ты?

— Здоровья у меня в молодости, может быть, и хватило бы на стольких. Вот нервов точно уже тогда недостаточно было бы. Много слишком, и по теории больших чисел, каждый день хотя бы у одной будет какая-нибудь история со слезами и истериками. А если учесть повышенную темпераментность местных, то я удивлён, что до сих пор не было попыток убийства из ревности, или просто за «не так посмотрела». Ты местных девчонок недооцениваешь — они все до одной такие. Жить в такой обстановке несколько дней — зачем мне счастье такое?

— Но я же живу... — ещё не договорив, Марина понимает, в этот раз язык мозги опередил.

— Так ты сама девочка, — адмирал руку к глазам подносит, делая вид, что сестру разглядывает, — и с мальчиком тебя уже давно при всём желании не перепутать.

— Насколько я знаю, это мальчиков часто с девочками путают...

— Особенно, при виде сзади, — хмыкает Сордар, — кого ты смутить пытаешься? На Юге историй этих, про священников, путающих мальчиков с девочками, как бы не больше чем у нас. У меня, кстати, ещё опасения были, что здесь мальчиков молоденьких куда больше, чем девочек окажется...

— Разве это плохо?

— Попытки занять какое-то положение в жизни через половые органы, вообще-то от пола не зависят. Вы обе в этом смысле — самые привлекательные награды.

— Пантера меня уже предлагала с кем-нибудь познакомить. Любого устраивающего меня статуса. Спелся с ней?

— В жизни не стану заниматься ничем подобным. Сама делай свои ошибки. Я свою-то личную жизнь не устроил, куда уж мне Еггтовскими заниматься...

— Да ты и сам не больно хотел, притом по твоим же собственным словам. Да я и не представляю кого-то рядом с тобой, хотя знаю большинство женщин придворного круга. Впрочем, ты мог рассматривать не только их...

— У меня нет никакой таинственной островитянки или ещё кого и её ребёнка или детей, чтобы там в Столице не придумали. Да и ты должна бы знать — человеку вроде меня невозможно хоть сколько-нибудь продолжительное время скрывать существование значимого для меня человека. Истории про железных масок — дела далёкого прошлого.

— Может, лучше вернуться к абстрактным местным девчонкам?

Сордар вздыхает:

— Ты решила заняться тем, чего старательно просила не делать меня?

— Оба пола мыслят довольно по-разному. То, что допустимо для одного, неприемлемо для другого.

— Мужчины только рожать не научились. Всё остальное могут делать и те, и другие. Это считай официальное мнение. У меня есть и личное, но я не озвучиваю его при сколько-нибудь значимым числом людей. Только пред самыми близкими. Я достаточно дисциплинирован.

— Однако ты предпочитаешь действовать в соответствии с личным...

— Если на каком-либо документе стоит моя подпись, то какое дело, что я по этому поводу думаю? Ту же Эорен я бы во флот не взял. Причём никаких бы приказов не нарушил. Придрались бы к состоянию здоровья, а поверь мне, там есть к чему придраться даже чтобы её совсем негодной признать. Причём, заметь, в полном соответствии с целой кучей приказов.

— Мне самой кажется, что она больная!

— Скорее, храбрая и дурная. Вроде тебя. Только учти, если ты попытаешься сунуться туда же, куда и она, всё что не было применено против неё, окажется применённым против тебя.

— Не знаю, что там у неё не в порядке. Но я-то абсолютно здорова.

— Ты здорова ровно настолько, насколько высока потребность в подобных кадрах в текущий момент, плюс мнение определённых врачей и требования тех, кто имеет на них влияние. Только предпоследним пунктом — все эти инструкции и приказы. Только последним пунктом — истинное состояние твоего здоровья. Говорил уже, не хочу быть причастным к твоей гибели, Марина.

— У тебя слабые связи в сухопутных командованиях. Да и Еггты всегда больше дружили с Армией.

— Регулярную Армию создали вы, но Флот, как структура раньше появился.

— Кому сейчас нужны эти узкоспециализированные споры? — брат и сестра переглядываются с крайне невесёлыми усмешками.

— Ты никогда ничего мне даже не пытался запрещать...

— Меня воспитывали в уважении к традициям древних Домов... Ты Еггта, просто обязана оружием владеть... Я не смогу тебе воспрепятствовать, а ЕИВ не захочет...

— Я знаю.

— Как всё и всегда...

— Тут уже не сделать ничего...

— Может, попробуем насладиться жизнью, пока возможность есть?

— Боюсь, под наслаждением жизнью мы понимает слишком разные вещи.

— Ну, точки-то соприкосновения можно найти, — хмыкает Марина, — вот ты целых три недавно видел.

— Ты же говорила, не одобряешь.

— Но допускаю. В том числе и для себя самой.

— Когда человек в определённые моменты тебе безразличен, это очень хорошо чувствуется. Если в лицо смотреть, то ещё и видно... Хотя я вроде бы, понравился.

— Не говори глупостей, ты не понравится не мог, учитывая сделанное тобой для Архипелага!

— Из чувства благодарности тоже не всегда интересно получается...

— К этим пойдём, или других поищем? Здесь или за территорией.

— По моему, ты больше храбришься, чем хочешь компанию мне составить.

— Я и посмотреть могу. Так даже интереснее... Иногда. Так каких пойдём искать? Там много оттенков есть.

— Марина! — Сордар рацию демонстрирует. — Я, как и ты, с лёгкостью могу найти любого человека на территории. Если бы мне кто-то был нужен... Твоя храбрость тебе не всегда хорошую службу служит.

Херктерент только ухмыляется в ответ:

— Подсказать, как рыженькую зовут? Она Эриде рассказывала, ей мальчики нравятся больше девочек...