Невероятные приключения близнецов Уизли на отработке у Филча (джен)

А написано там было вот что: Хогвартский музей "Поле чудес".

— Вот те ра-аз... — протянул Фред.

— Вау! Целый тайный музей, и никто никогда ничего про него не слышал?

Братья переглянулись.

Ещё бы! Такая находка! Это же Клондайк, золотое дно!

Но дверь заперта, и как войти неизвестно...

Достаёт Фред палочку:

— Аллохомора!

...И ничего не изменилось.

— Портоберто!

...Тот же результат.

— Сезам, откройся!

...Дверь захихикала.

На ней проявилось лицо. Жестяной квадратик с черепом был точно между бровями, как точечка у индианок, а чёрный квадрат служил носом.

— Скажи волшебное слово! — потребовала дверь.

— Волшебное слово! — хором проговорили братья.

Послышался щелчок отпирающегося замка, и дверь отворилась.

— Ох уж эти рейвенкловцы, никакого интереса с ними, — проворчало, исчезая, им вслед лицо-на-двери.

Братья вошли в широкий, залитый солнцем коридор, который тянулся вправо и влево, насколько хватало глаз. Стена с дверью была сплошной и уставлена уходящим в бесконечность рядом витрин и постаментов с экспонатами. Противоположной стены не было. Вместо неё тянулись окна, придавая коридору ощущение простора и свежести.

Напротив входа находился маленький постамент в виде колонны, на плоской верхушке которого сидел колобок и болтал ножками.

Он был почему-то зелёного цвета, с одним глазом во всё л... почти во всю голову.

— Привет! — колобок пошевелил в приветственном жесте зелёными пальчиками. — Я Майк. Майк Вазовски. Гид. Выбирайте!

Он ткнул большим пальцем себе за спину, где, образуя полукруг, стояли свёрнутые и пронумерованные рулоны ткани разного цвета и оттенка, в количестве двадцати одной штуки.

— А почему они пронумерованы?

— А, это номера маршрутов. Какой брать будете?

— Двадцать первый! — Джордж заговорщически пихнул Фреда в бок локтем.

— Не работает. Нет экспонатов, — ответствовал Майк.

— Тогда третий!

— Не работает. Нет экспонатов.

— А какие работают?

— Остальные.

— Тринадцатый!

— Не работает. Нет экспонатов.

— Ты что, издеваешься? — угрожающе надвинулся на него Фред.

Майк пожал плечами.

— У вас ещё восемнадцать попыток.

— Семнадцатый! — сквозь зубы прорычал Джордж.

— Погнали!

Майк спрыгнул с постамента, подхватил рулон номер семнадцать и, ловко встряхнув им, развернул тканевую дорожку. Катящийся рулон, бесконечно разматываясь, скрылся в необозримой дали.

— Ну, что стали? Пошли! — поманил их Майк, подходя к первому экспонату.

— Лук-самострел. Подарен Олафом Одноглазым! — провозгласил Майк, пригибаясь от вжикнувшей над ним стрелы.

Братья, хихикнув, понимающе переглянулись.

— А, понятно, почему одноглазый. — сказал Фред.

— А, понятно, почему подарил. — добавил Джордж.

— Далее Сапоги-скороходы, — указал Майк на прикованный цепью одинокий сапог на постаменте.

— А где второй?

— Сбежал. Ничего, далеко не уйдёт, вернётся с другой стороны, — пожал плечами колобок.

Табличка над следующим экспонатом гласила:

"Блюдечко и наливное яблочко"(бракованные)

— А почему бракованные?

— Они после "Репаро" только "НЦу" показывают, — пояснил гид.

Братья катнули яблоко.

— А покажи-ка нам Пивза, пожалуйста!

Вскоре появилась картинка, взглянув на которую, братья малость прифигели.

Плакса Миртл в костюме "Госпожи", как обычно, рыдая, но уже от смеха, гоняла Пивза по всему туалету. А тот, виртуозно уворачиваясь от хлыста, громко хихикал:

— Да, я плохой мальчик! И я буду! Я всё время буду это делать! Я — одна сплошная пакость! Да-а!

И, балуясь, периодически подставлял под удар то выпяченную задницу, немного отлетая каждый раз, когда кончик хлыста вот-вот должен был его ужалить, то свою левую пятку, уверяя Миртл, что его пятка тоже этого очень хочет.

Фред вялой рукой хлопнул по яблоку, останавливая его, и картинка тут же исчезла. Братья молча переглянулись.

"— Ну что, братец Дред?" — вопросил глазами один.

"— Я в шоке, братец Фордж!" — так же глазами показал второй.

Майк, не обращая на них внимания, уже что-то рассказывал у следующего экспоната.

— У вас все экспонаты такие? А что-нибудь дельное в этом музее есть?

— В Хогвартсе всё есть. Как в Греции. Древней, — невозмутимо ответствовал Майк...