Кубик Рубика (джен)

— Лайкра? — Тони отвлёкся от монитора и посмотрел на выведенный Пятницей текст. — Серьёзно? Может, упакуем парня в вискозу и заплатим Тарантино за шедевральную мокруху? Какого хрена?

— Если собирался шить костюм из вибраниума, мог бы предупредить заранее, — невозмутимо отозвалась Пятница.

— Не утрируй, — огрызнулся Старк и устало потёр лоб. — Самый тонкий кевлар, с запасом. И будь добра, плати сразу, а не как в прошлый раз.

— Двенадцать процентов переплаты за брак, босс. Если ты когда-нибудь обанкротишься, то из-за этого.

— Какая ж ты брюзга.

— Моими молитвами ты всё ещё миллиардер.

Уткнувшийся в планшет Генри замер, так и не переступив порог, и вопросительно приподнял брови.

— Устами Пятницы глаголет истина. Я не вовремя?

Никто на этой неделе не был вовремя, но послать Чедвика к чёрту и переодеться в поношенную футболку с провокационной надписью «Я пытался» он не мог. Футболку швырнул ему в лицо какой-то шутник из тех зелёных, что вот уже вторую неделю ночевали у парадного входа Башни, и Тони счёл это победой. Во-первых, зелёные снова обратили на него внимание. Пеппер, со свойственным ей слегка безумным азартом, считала недовольство ряда партий политикой компании показателем успеха и неплохой рекламой. Была права, но, когда СтаркИнд занималась разработкой оружия, шума было больше. Старкфоны подвергались критике с куда меньшим энтузиазмом, но привычный рокот под окнами на мгновение позволял отвлечься от тёмных и угрюмых мыслей о насущном и мысленно вернуться в то время, когда наибольшей его проблемой было улетевшее в сеть видео с последней приватной вечеринки. Не такое уж и хорошее было время, но, несмотря на знакомую обстановку и невесомое ощущение безопасности от привычных вещей, речь по-прежнему шла о вещах куда более глобальных, чем он сам.

Во-вторых, по сети пополз слух о том, что зелёные собирались переименовать партию, потому что молодое поколение считало их фан-клубом Халка. Тони в душе не чаял, с чего они так решили, а Пятница иногда была очень правильно ориентированной сукой.

— Нет, заходи. Помолишься вместе с Пятницей.

Неделя выдалась ужасной. Над ним гильотиной висели Соглашение, ДЕЛЬТА и скачущий по городу шкет в костюме, который по-прежнему не был пуленепробиваемым. К нему забегал Ник Фьюри. Выглядел так, словно Пхеньян развязал ядерную войну, AIM выкрало оружейные разработки ЩИТа (и догадалось, как ими пользоваться), а девять миров вновь сошлись во внеплановом параде. Ник выглядел очень усталым, раздражённым и до кровавых мальчиков перед глазами злым. Таким, будто Старк и Роджерс разнесли аэропорт Лейпцига, похерили самый сентиментальный из его проектов, «разбежались по разным концам света и теперь дулись друг на друга, будто два прыщавых подростка, переживающих пубертатный период под песни My Chemical Romance». Всё это Ник выпалил на одном дыхании, понюхал проклятый Далмор и отпил прямо из горла.

Выбор времени и слов был потрясающим — Тони впервые рассмеялся без надрыва и позволил себе выдохнуть. Хотя бы чуть-чуть.

— Почему отчёт о том, что Старк и Роджерс собираются всё похерить доходит до меня позже, чем отчёт о том, что Старк и Роджерс всё похерили? — спросил Фьюри у присоединившейся к ним Наташе.

— Я обещала присмотреть, а не шпионить…

— Обзавелась корпоративным знаменем?

— А не ты ли на меня его повесил? — вмиг ощерилась Романофф. — Пожинай плоды, Ник, и просто признай: тебя бесит, когда мы друг с другом согласны.

— И доводит до нервной дрожи, когда мы срёмся, — вставил Тони. — Я передумал, не хочу быть Директором.

— Тебе и не светит.

Он был рад видеть Ника, но неделя всё равно была ужасной.

Поэтому, когда они с Генри, наконец, полюбовно расстались, он добрался до Базы и с превеликим удовольствием напялил на себя дурацкую футболку. Рухнул за верстак, с нездоровым предвкушением открыл проект нового костюма Человека-Паука…

И замер, поняв, что на Базе слишком тихо.

Будь неделя не такой кошмарной, рефлексы бы работали как надо, и он бы уже по крайней мере был в костюме. По большей — палил по незваным гостям из травмата, так что может оно и хорошо, что инстинкт самосохранения под конец рабочего дня стесался до основания.

Он вышел из мастерской, мысленно перечислив двадцать девять причин того, почему при живом Вижене никто не мог проникнуть на Базу незамеченным, дошёл до столовой и замер на пороге. Перед сидящим за столом Питером стояла чашка с горячим какао. Выглядел он при этом до нелепости смущённым, а сидящая напротив него Наташа — подозрительно умиротворённой.

— Пятница, радость моя, какого хера? — спросил Тони, и тут же почувствовал два обращённых на него взгляда.

— Ты дал ему доступ на Базу.

— Система оповещения выдала баг или это ещё какой-то протокол самообучения, который мне следует к чертям стереть?

— Чтобы получить ответ, нужно задать вопрос. Босс.

Питер клацнул зубами и не слишком виновато выпучил глаза.

— Мистер Старк, простите, если бы я знал…

— Надевай свою супергеройскую пижамку и марш спать, Паркер. Вторая комната налево. Пятница, проводи.

— Уже ухожу, — с готовностью отозвался стремительно наглеющий шкет. Притормозил возле него и неожиданно широко улыбнулся. — И всё получилось.

— Что? — не понял Тони.

— Футболка. Вы пытались, и всё получилось.

И выскользнул из столовой. Взгляд Наташи, пронзительно зелёный, потеплел.

— Говорят, несчастливые дети становятся хорошими родителями.

Неделя выдалась ужасной. Над ним гильотиной висели Соглашение, ДЕЛЬТА, скачущий по городу шкет в костюме, который по-прежнему не был пуленепробиваемым, и знающая о нём Наташа.

— Слишком молод, чтобы предать.

Наверное, так чувствуешь себя, когда оборачиваешься, видишь грузовик и успеваешь увернуться.