Просто держи меня за руку (гет)

It’s an invitation

To the corner of my mind

Act of desperation

To see what I can find

Here’s our destination

So come on, step inside

Take my hand and you will

Discover what I hide

Amaranthe**

— Отдай ее мне, Грегорович.

— У меня ее нет, у меня ее больше нет! Ее украли, много лет назад!

— Не смей лгать Лорду Вольдеморту, Грегорович. Он знает… Он всегда знает, когда ему лгут.

Висящее вниз головой тело, искаженное ужасом лицо, всклокоченная грива седых волос, расширившиеся зрачки.

Темный коридор, дверь, старая мастерская.

Парень с длинными золотистыми волосами на подоконнике. Торжествующая улыбка на красивом, холеном лице. Таком… знакомом лице.

Красный луч Сногсшибателя. Ворвавшийся в пустое окно ветер.

Ушел. Ушел-ушел-ушел! И унес самое драгоценное. Самое большое сокровище.

— Кто он, Грегорович? Кто этот вор?

— Я не знаю! Я не знаю! Пожалуйста… пожалуйста, не надо!..

Под веками сверкнуло зеленым под аккомпанемент непрекращающихся криков.

Провал и падение в пустоту, вниз, вниз, вниз…

— Гарри! Гарри!..

Кто-то с размаху залепил ему пощечину. Гарри резко сел, прижав ладони к лицу, надеясь, что его не стошнит от пульсирующей боли в шраме. Гермиона, потирая правую руку, сердито смотрела на него:

— Сколько раз тебе говорить, что ты должен закрыть от него сознание! У тебя был самый настоящий припадок! Что ты видел?

— Ничего, — пробормотал он, зажмурившись и мечтая только о том, чтобы боль прекратилась, а в голове перестали мелькать зеленые лучи.

— Гарри, хватит врать. Все равно ведь не умеешь. Почему ты не занимаешься?

— Я занимаюсь! — рыкнул он, отодвигаясь от нее. — Но я не виноват, что у меня не получается вот так сразу!

— Ты просто не стараешься. Если ты научился противостоять проклятию подвластия, то поставить ментальный блок для тебя вообще должно быть раз плюнуть, — сказала ему Гермиона, садясь на пятки рядом с ним. — Что ты видел?

— Он… он убил Грегоровича.

— Что? Но зачем?

— Откуда же мне знать… Он что-то хотел забрать. Но у Грегоровича этого больше не было, у него это украли, и он не знал, кто.

Гермиона помолчала какое-то время, напряженно обдумывая услышанное.

— Это как-то странно… Мы же думали, что он искал Грегоровича, чтобы тот сделал ему новую палочку, да?

— Похоже, мы ошибались. Что бы он ни искал — это не палочка. Наверное, — Гарри угрюмо посмотрел на подругу, все еще потирая ладонью саднивший шрам. — Но это Грегорович не знает вора. А я, кажется, знаю.

— Правда? — удивилась она. — Ты его видел?

— Вол… Сама-Знаешь-Кто применил к Грегоровичу легилименцию. Вор что-то украл из его мастерской. Пальнул в него Сногсшибателем и сбежал через окно.

— И кто это был?

— Гриндевальд.

Гермиона уставилась на него, кусая губы:

— Гриндевальд? Ты уверен?

— Абсолютно. Точно такой, как на фотографии в книге Скитер. Может, постарше, но ненамного.

— Гм… Что же такого Гриндевальд мог украсть у мастера палочек…

— Если это не палочка — то это может быть что угодно. Ты что-нибудь читала о Грегоровиче? Ну, в смысле… он не может быть лучше Олливандера?

— Не знаю, — Гермиона снова задумалась, сдвинув брови. — В Британии все считают, что Олливандер лучший. Возможно, за границей так же думают о Грегоровиче. Но раз Сам-Знаешь-Кто отправился искать Грегоровича, да еще спрашивал его о какой-то вещи… Наверное, это и в самом деле палочка. Более сильная, чем те, что может изготовить Олливандер.

— Ты же говорила, что палочка не может быть сильнее, чем волшебник, который ею пользуется.

— В общем, да. Я всегда думала, что никакая палочка не влияет на мастерство и силу волшебника, она — только проводник его силы.

— Как тогда объяснить то, что сделала моя палочка во время эвакуации?

— Не знаю, Гарри, — она растерянно развела руками. — Я все же думаю, что ты просто неосознанно применил какие-то чары. Ну… как спонтанный выброс магии.

— Даже если так, то Сама-Знаешь-Кто все равно считает, что ему нужна другая палочка. Какая-то конкретная, раз он так заинтересовался этим вором и тем, что он украл.

— Значит, пока он не узнает, кто был этим вором, он не продвинется дальше в своих поисках. Это ведь хорошо, да?

— Если ему что-то нужно, то пусть бы он подольше это не нашел. Как думаешь, может, нам самим навестить Гриндевальда и расспросить? Он ведь еще жив?

— Да, но он сидит в тюрьме, Гарри. И никому из нас нельзя высовываться. Вряд ли к Гриндевальду просто так пускают посетителей. У охраны наверняка есть сенсоры секретности, значит, ни плащ, ни Оборотное зелье не сработают. А явиться туда открыто, без маскировки… Сам понимаешь, не вариант.

— Да ладно! Думаешь, за границей кому-то интересно то, что у нас здесь происходит? Там, скорее всего, и обо мне-то никто не слышал.

— Мы понятия не имеем, где именно находится Нурменгард и как туда попасть. Аппарировать туда мы не сможем, нужен портключ, или же придется путешествовать по-маггловски — поездами, самолетами, как ты себе это представляешь вообще? К тому же, о тебе как раз слышали. Пусть Сам-Знаешь-Кто воевал только у нас, но его боялись все. Очень боялись. И когда он исчез после нападения на тебя, естественно, об этом много говорили и писали. Раз в иностранных колдовских школах о тебе знают, значит, ты известен не только в Британии.

— Жаль… Тогда мы бы точно узнали, что нужно Сама-Знаешь-Кому. Может, мы могли бы добыть это первыми, — Гарри еще раз потер лоб и огляделся. — А где Рон?

— На кухне. Учит Кричера драться.

— Драться? Зачем?

— Чтобы эффективнее калечить воров, наверное, — усмехнулась Гермиона. — Или наоборот, чтоб не покалечить раньше времени. Флетчера он тогда здорово приложил сковородкой.

— Флетчера еще и не так приложить надо было, — буркнул он, поправляя очки. — Слушай, я думаю, что нам больше нельзя откладывать. Надо идти в министерство, завтра. Мы все продумали, у нас есть план.

Гермиона нервно передернула плечами:

— Гарри, я не думаю, что это разумно, и этот план здесь не поможет. Мы не можем быть уверены, что медальон в министерстве, может, она держит его дома под подушкой. Может, в тайнике. Да где угодно...

— Нет, послушай, — настойчиво повторил он, придвигаясь к ней и заглядывая ей в глаза. — Мы уже достаточно ждали. Больше ждать нельзя. Если медальона нет на ней или в ее рабочем кабинете, значит, придумаем еще один план, но мы должны это проверить. Если ты боишься, то можешь остаться здесь, мы с Роном сходим вдвоем.

— Не глупи, — отрезала она безапелляционным тоном. — Если пойдем, то все вместе.

— Ладно, — Гарри постарался ободряюще улыбнуться, но получилось не очень. Перспектива лезть в самое большое скопление приверженцев Вольдеморта пугала до дрожи. — Пошли на кухню, обсудим план еще раз. И завтра с утра пойдем.

Гермиона обреченно последовала за ним, надеясь, что Снейп не передумал. Она периодически поглядывала в дневник, но сообщений не было. А снаружи уже стемнело. Возможно, он просто не может отлучиться из школы. Или его вызвал Вольдеморт. Или…

«Нет. Нет, даже не думай. Он придет. Надо как-то подготовить Гарри и Рона».

Она прокрутила в голове с десяток вариантов, но все они показались ей до того жалкими, что и пытаться не стоило. Они ей не поверят. А даже если поверят — неимоверно разозлятся. Ведь она все это время водила их за нос. Может, и впрямь подлить обоим сонное зелье, а потом просто сунуть под нос медальон и сказать, что его принес «доброжелатель»?

«Ну прямо на редкость гениальный план, Грейнджер. Додумайся еще послать медальон совиной почтой. Анонимно».

Пока Гарри и Рон уже в третий раз повторяли план на завтра, а Кричер суетился вокруг с чаем и плюшками, Гермиона сходила в библиотеку и опять залезла в дневник.

С: Я иду. Если вы еще не спеленали Поттера и Уизли, хотя бы уберите их от входной двери. Может быть шумно.

Гермиона запаниковала. Он не указал время сообщения, а это значит, что он может появиться на крыльце в любую секунду!

Едва она это подумала, как в холле раздался скрип двери, а затем зловещий шепот Муди:

— Северус Снейп?

Выхватив палочку, она ринулась вниз. И как раз вовремя, чтобы увидеть, как знакомая черная фигура с громким хлопком развеивает призрак мертвого Дамблдора.

Сердце в груди запнулось, судорожно сжалось, камнем ухнуло куда-то вниз.

Из коридора, ведшего на кухню, вылетел Гарри с палочкой наготове. Остановился как вкопанный. Но когда Гермиона решила, что от шока он растеряется, все случилось как раз наоборот.

— Снейп! — завопил он. Рука с палочкой дернулась, посылая в незваного гостя красный луч.

— Гарри, стой! — вскрикнула Гермиона, сбегая по лестнице. — Он свой, не трогай его!..

Больше она ничего не успела сказать. Посреди холла что-то вспыхнуло, грохнуло, во все стороны полетели искры и повалил дым. Когда он рассеялся, Гермиона, цеплявшаяся за перила побелевшими от напряжения пальцами, увидела стоящего у двери Снейпа с палочкой в руке. Рон и Гарри, полностью обездвиженные, влипли в стену спинами. Руки были плотно прижаты к телу. Но выкрикивать ругательства им это не мешало.

— Убийца!

— Грязный выродок!

— Скотина пожирательская!

— Мерзкие полукровки, ублюдки, порождения греха, как вы осмелились осквернить порог дома моих предков!.. — визгливо вторил им портрет миссис Блэк, разбуженный шумом. Снейп морщился, будто эти вопли вызывали у него мигрень. Гермиона поспешно ткнула палочкой в портрет, затыкая старуху, и сделала шаг по направлению к Снейпу:

— Сэр, отпустите их.

— Не раньше, чем мы проясним ситуацию, — произнес он традиционным ледяным тоном. Палочки Рона и Гарри он держал в свободной руке. Когда он успел их вырвать и как?

— Сэр…

— Гнида вонючая, мразь, паскуда сальноголовая! — орал Рон, побагровев от бессильной ярости. Заклятие надежно вдавливало его в стену, не давая пошевелиться. Снейп брезгливо скривился:

— Не вынуждайте меня затыкать вам рты. Вы можете вести себя как взрослые люди и выслушать меня?

Гарри, до которого вдруг дошло, что Гермиона не влипла в стену вместе с ними и даже не лишилась палочки, нахмурился, а затем его лицо вытянулось и побелело.

— Гермиона, — одними губами произнес он, — ты… ты что… ты… с ним?..

— Гарри, пожалуйста, выслушай его. Сэр, да отпустите же их!

— Я же говорил, что сонное зелье будет надежнее, — процедил Снейп, резким движением сунув палочки мальчишек ей в руки. — Не вздумайте отдавать их, пока я не разрешу. Поттер, Уизли, я не намерен повторять дважды. Или вы меня слушаете, или я отправлю вас в нокаут. Сейчас я сниму заклинание, вы пройдете на кухню и будете молчать, пока я не закончу говорить.

— Чтоб мы слушали убийцу? — выкрикнул Гарри, дрожа от гнева. Снейп и ухом не повел:

— Вы повторяетесь, Поттер. В школе ваш запас оскорблений и то был богаче. Хорошо же вы принимаете гостей. Тем более, тех, кто пришел… с дарами.

С этими словами зельевар запустил руку под мантию и вытащил из кармана сюртука медальон Слизерина.

Гарри задохнулся на вдохе, и поток брани как отрезало. Рядом аналогично умолк Рон. Мальчишки пялились на своего бывшего преподавателя широко открытыми глазами. Снейп медленно опустил палочку, держа медальон за цепочку и слегка покачивая им в воздухе, будто собрался их всех загипнотизировать.

— Превосходно, теперь мне, кажется, удалось завладеть вашим вниманием, — произнес он и ткнул палочкой в сторону кухни. — Вниз. Живо. И хватит стучать зубами, я ничего вам не сделаю. Хотел бы — давно сделал.

Гермиона облегченно вздохнула и осмелилась посмотреть ему в лицо. Кажется, он совсем не изменился с того дня, как она видела его в последний раз, в ночь смерти Дамблдора. Та же нездоровая бледность, те же плотно сжатые в злую линию губы, те же мертвые черные глаза, похожие на пустые, бесконечные тоннели. Черные волосы и мантия придавали ему на редкость устрашающий вид. Рука, державшая палочку, ни разу не дрогнула. Такой убьет, перешагнет через труп и даже не задержится посмотреть, кого убил.

Не знай она, что он не предатель — уже умерла бы от страха.

Чтобы хоть немного успокоить друзей, она подошла к ним, взяла обоих за руки и легонько сжала:

— Пожалуйста, выслушайте его. Он не убийца. Дамблдор…

— Гермиона, я был там, — прошипел Гарри, вырывая свою руку из ее ладони. — Я все видел!

— Ты не знаешь, что ты видел. Дамблдор сам приказал ему…

— Вранье! Наглое вранье! Это он тебе сказал? Да он что хочешь скажет! Он Пожиратель Смерти!

— Гарри… Мне сказал Дамблдор. Если ты сейчас спустишься на кухню, я все объясню. И предъявлю доказательства. Пожалуйста…

Оба парня насупились. Затем повернулись и зашагали на кухню, Гарри впереди, Рон чуть позади. Гермиона виновато посмотрела на Снейпа:

— Простите, сэр… Говорить придется долго.

— Я вижу. Несите ваши доказательства, мисс Грейнджер. Я бы тоже хотел на них взглянуть, — он перехватил ее обеспокоенный взгляд, брошенный в сторону кухни. — Не бойтесь, я их не убью. Хотя за шесть лет не раз хотелось.

Она кивнула и метнулась обратно в библиотеку за книгой сказок.

Когда она зашла на кухню, Снейп, Рон и Гарри сидели за столом. Медальон лежал по центру стола, поблескивая изумрудами в свете очага. Гермиона выложила на стол книгу, листок с переводом и дневник. Гарри поджал губы при виде книги:

— Ты сказала, что взяла ее в кабинете Дамблдора.

— Так и было. Он указал ее в завещании. И оставил в ней подсказку. Хорошо, что я побывала в кабинете раньше министерских. Боюсь даже представить, что бы было, если бы подсказку расшифровал министр. Прочтите это, — она пододвинула друзьям листок с переводом, раскрыла книгу на последней странице и показала ее Снейпу. — Это же подпись Дамблдора?

Снейп медленно кивнул, разглядывая подпись. Похоже, увиденное ему совершенно не понравилось.

— Если бы книга угодила к министру, меня бы уже раскрыли, — пробормотал он. — Не догадался бы только идиот. Поверить не могу, что Дамблдор мог вот так в лоб написать об этом.

— О, этот текст еще надо было найти и выписать, — усмехнулась Гермиона и коротко поведала всем троим, в чем заключалась сложность. Снейп в ответ только фыркнул.

— Неужели вы считаете, что в министерстве сидят сплошь бездари? Если семикурсница догадалась, отдел дешифраторов тем более разобрался бы, — он взял книгу в руки и принялся ее листать. И чем дольше листал, тем больше мрачнел.

— Мисс Грейнджер, я не вижу никаких ошибок в написании.

— Вы читаете руны? — удивилась она.

— Не так хорошо, как читал их в школе, но, тем не менее… Где вы видите перепутанные символы?

Гермиона недоуменно воззрилась на него, затем на книгу.

— Да вот же, — она ткнула пальцем в одно из слов. — И вот здесь. И вот. И вот.

По лицу Снейпа пробежала тень. Он положил книгу на край стола и провел над ней палочкой, вычерчивая в воздухе несколько завитушек. Книга засветилась странноватым лиловым светом.

— Гм… Похоже, директор действительно предусмотрел все варианты. Книга зачарована, мисс Грейнджер. Эти перепутанные символы видите только вы. И заклинание, скажем так, не из самых известных и простых. Я вижу, что над книгой поработали, но по-прежнему не вижу там того же, что и вы. И снять чары не могу.

— Это значит, что… все, кроме меня, видят там обычный текст?

— Вероятно.

— Но… к чему столько сложностей? Разве нельзя было просто зачаровать текст послания тем же заклинанием? Для чего потребовалось заставлять меня ломать мозги?

— Это вопрос не ко мне.

— А как Дамблдор наложил такое заклинание? — продолжала допытываться Гермиона. — Чтобы настроить его на меня, ему бы потребовалось мое присутствие.

— Необязательно. Достаточно было бы любого образца ваших… тканей.

— Значит, он воспользовался… чем? Кровью? Волосом?

— Думаю, волос достать было проще всего, — кивнул Снейп, слегка искривив губы в подобии усмешки. Гермиона, усмотрев в этом намек на свою вечно растрепанную шевелюру, покраснела и опустила глаза. Она ведь не виновата, что у нее такие волосы. Кроме того, последний год она уже не носила их распущенными, а забирала в хвост либо заплетала косу.

— Погодите, — она облизала губы, вспомнив кое-что. — Но разве все наложенные заклинания не должны прекращать свое действие со смертью наложившего их волшебника?

— Не в этом случае. Есть разновидности чар, действие которых сохраняется навсегда.

Гарри, тем временем закончивший читать текст, недоверчиво воззрился на Снейпа:

— Если это правда, почему… почему Дамблдор сам мне не сказал?

— Поттер, пошевелите мозгами, — раздраженно ответил тот. — Вы только представьте эту ситуацию: директор зовет вас к себе и говорит, что приказал мне убить его в ближайшем будущем, потому что иначе его ждет мучительная смерть. Как бы вы отреагировали?

Гарри подавленно молчал. Рядом натужно сопел Рон, невидящими глазами уставившись в текст. Гермиона нетерпеливо забарабанила пальцами по столу:

— Послушайте, давайте вы как-нибудь потом решите свои проблемы с доверием. У нас есть более важные дела.

— Странно, что ты поверила так быстро, — произнес Рон, отодвигаясь от стола и демонстративно скрещивая руки на груди. — И нам ничего не сказала. Тебе случайно ничего не подлили?

— Не говори ерунды.

— Тогда как ты ухитрилась с ним связаться? И откуда он знал, где нас искать?

— Дамблдор оставил мне пустой блокнот. Я проверила его на наличие скрытых заклятий, ничего не нашла и решила, что это просто блокнот. Стала в него записывать… свои размышления. Оказалось, что у дневника есть пара. Второй блокнот Дамблдор оставил профессору Снейпу. И он следил за тем, что я пишу. Чтобы мы… не вляпались куда не надо. Когда он узнал про крестраж, то вызвался сам сходить на разведку. Ну, вот, — она указала на лежавший посреди стола медальон. — Можно считать, минус один.

— Пока еще нет, — сухо возразил Снейп. — Сначала его нужно уничтожить.

— А это… ну… это правда крестраж? — уточнил Гарри, наконец, отрываясь от лица бывшего учителя и глядя на медальон. Снейп пожал плечами:

— Смертный знак на него реагирует. Что еще это может быть?

Гарри протянул руку и взял медальон. Сжал в ладони. Поднес его к уху, прислушиваясь. Гадливо сморщился:

— Вы тоже это слышите?

Медальон перекочевал к Рону, который проделал с ним то же самое. Затем передал его Гермионе. Она кивнула:

— Он как… живой. Как будто у него внутри сердце. Такое… противное.

Гарри забрал у нее медальон и снова сжал, словно пытаясь прочувствовать, что внутри. Медленно повел головой из стороны в сторону:

— Я не могу объяснить, но ощущения странные. Он… как будто пытается говорить со мной.

Снейп протянул руку, выдернул медальон из ладони Гарри и вернул его на стол:

— Лучше не касаться его слишком долго. Внутри — часть души Темного Лорда. Вспомните, что было с дневником Тома Риддла.

Гарри содрогнулся и вытер руку о штаны:

— Как вы его добыли?

— Ограбил Долорес Амбридж, — ровным тоном произнес Снейп. — Она вряд ли заметит — я внушил ей, что она его потеряла. И вам повезло, Поттер, что вы не отправились туда сами. Можете мне поверить — вы бы оттуда уже не вышли.

— Почему вы нам помогаете? — Гарри, все еще хмурясь, сверлил его глазами. — Откуда нам знать, что вы не делаете это все для… Темного Лорда? Вы же нас ненавидите. А меня особенно.

— Поттер, вы неисправимый болван, — резко бросил зельевар, откидываясь на спинку стула. — Вам только что показали послание от Дамблдора, но вы ему не верите? И если вы не в состоянии сложить два плюс два, исходя из фактов, то мои слова тем более ничего не изменят. Я принес вам крестраж, черт побери. Этого недостаточно, чтобы поверить, что я преследую те же цели, что и вы? Уверяю вас, мои чувства к вам не играют здесь никакой роли. Есть вещи куда важнее личных отношений.

Гарри плотно сжал губы. Рон почесал затылок:

— Мда… дела… И все-таки, почему вы на нашей стороне?

— А это уже не ваше дело, Уизли. Я не обязан перед вами отчитываться о своей мотивации. Мисс Грейнджер, покажите мне книгу о крестражах.

Гермиона подняла палочку и молча проделала ею характерное движение Призывного заклятия. Через несколько секунд в открытую дверь кухни влетела книга. Снейп поймал ее в воздухе и опустил на стол. Гарри фыркнул и что-то пробормотал себе под нос. Снейп прищурился:

— Ваш отец регулярно демонстрировал свои таланты Ловца на людях, Поттер. Следуя вашей логике, он тоже дешевый позер.

Гермиона поморщилась. Эти двое, наверное, никогда не перестанут ругаться. Даже если будут делать одно дело. Потянувшись за книгой, она раскрыла ее и нашла нужную страницу:

— Вот здесь список всего, чем можно уничтожить крестраж. Как видите, выбор небольшой.

Снейп пробежал страницу глазами и задумался, постукивая указательным пальцем по губам. Гермиона, решив, что обстановка более-менее разрядилась, осторожно положила палочки мальчишек на стол рядом с медальоном. Гарри, помедлив, потянулся за своей. Несколько секунд на его лице отражалась молчаливая борьба, затем он тяжело вздохнул и сунул палочку за пояс джинсов. Рон последовал его примеру. Гермиона только порадовалась такому благоразумию. Все равно против Снейпа у них нет шансов — он размажет их по полу одной левой и даже не запыхается.

Хотя, помнится, на третьем курсе им удалось застать его врасплох.

— Даже не думайте, мисс Грейнджер, — пробормотал он, бросив на нее косой взгляд.

— Вы что, влезли ко мне в голову? — вспыхнула она, отодвигаясь от края стола.

— У вас на лбу все написано. Как там, кстати, ваша окклуменция? — отвернувшись от Гермионы, Снейп посмотрел в лицо Гарри.

Гермиона оторопело смотрела, как зеленые глаза ее друга выцветают, меняются, леденеют — и превращаются в два таких же пустых тоннеля, как и глаза Снейпа. Окклументный щит. Он таки поставил его. Поставил! Значит, она не зря потратила столько времени, и они не зря столько ссорились, пока она пыталась тренировать его.

Снейп ехидно задрал бровь:

— О… Кажется, у мисс Грейнджер неплохо получается преподавать окклуменцию. Или вы все это время специально притворялись бездарью, Поттер, только бы досадить мне?

— Может, повод был недостаточно серьезный, — процедил тот сквозь зубы. Снейп перевел взгляд на Рона:

— Ваша очередь, Уизли.

Тот сжал челюсти. Уши и щеки у него покраснели. Гермиона следила за его глазами. Под взглядом Снейпа его лицо исказилось, будто от боли, раз, другой, третий — а потом и ему удалось поставить блок. Но, похоже, на это ему пришлось потратить все свои силы. На лбу и висках рыжего выступил пот.

— Мисс Грейнджер.

Он вломился в ее голову даже раньше, чем назвал ее имя. Это было похоже на гипноз — черные глаза затягивали как в бурный водоворот и уже не отпускали, а в голове замелькали картинки, будто кадры кинофильма на ускоренной перемотке. Гермиона подняла щит только с третьей попытки, когда голова уже начала кружиться. Сознание слегка прояснилось, но оторвать взгляд она так и не смогла. Со стороны это, должно быть, выглядело очень странно. Она не могла припомнить, чтобы хоть раз смотрела ему в глаза — в школе он крайне редко устанавливал с кем-то прямой зрительный контакт. Когда-то она читала, что в природе не бывает черных глаз, и на самом деле у черноглазых людей цвет темно-карий, а не черный. Но сейчас у Снейпа были абсолютно черные, обсидиановые радужки, в которых даже не было видно зрачков.

Снейп долго смотрел ей в глаза, невзирая на щит. Наконец, мотнул головой:

— Можно было и быстрее. Темный Лорд не станет ждать, пока вы сконцентрируетесь.

— Простите, сэр. Тренировать меня было некому, я училась по книгам, но прочность моего щита еще никто не проверял.

Он вздохнул. Снова посмотрел на Гарри:

— Не смейте впускать его в свою голову, Поттер. Иначе мы все погибнем. Вам что-то снилось в последнее время?

— Ничего особенного, — буркнул Гарри, опуская глаза. Гермиона, знавшая, что он врет, решила пока не акцентировать на этом внимание. Нужно дать ребятам время прийти в себя и свыкнуться с мыслью, что Снейп на их стороне. А рассказать о видениях Гарри она может и сама. В дневнике.

Снейп помолчал еще какое-то время, затем отодвинул от себя книгу:

— Похоже, выбор действительно невелик. Либо Адское пламя, либо… еще менее приятные вещи.

— Вы умеете его создавать, сэр? — полюбопытствовала Гермиона, обрадовавшись, что разговор опять повернул в конструктивное русло.

— Умею. Но его недаром так редко используют. Наколдовать его не проблема. Проблема — им управлять. Малейшее колебание мыслей и концентрации, одно неосторожное движение — и разгорится пожар на весь Лондон.

— А те, другие заклинания? Вы о них слышали раньше?

— Слышал, — кратко ответил Снейп, внезапно помрачнев еще больше. Помолчав, добавил: — Как и Адское пламя, они требуют концентрации, самоконтроля и больших затрат энергии. И неизменно оставляют след… на том, кто их использует.

— Значит, вы… э-э…

— Гермиона, ты слишком деликатна, — бросил Рон, заерзав на своем стуле. — Вы можете его уничтожить или нет? Сэр.

— Могу. Мне всего лишь нужно безопасное место, чтобы это сделать.

— Безопасное в каком смысле?

— Подальше от города и от людей.

— Если под людьми вы подразумеваете и нас тоже — это исключено, — заявил Гарри. — Если вы можете его уничтожить, делайте это здесь. Сегодня. Сейчас. Тогда, быть может, я вам поверю.

— И вам не жаль фамильного дома вашего дражайшего крестного? — усмехнулся Снейп. Гарри побледнел:

— Не смейте упоминать Сириуса.

— Гарри, не заводись, — встряла Гермиона. — Лучше подумай, где нам можно это сделать.

— Под кухней есть еще один уровень, — буркнул он, с неприкрытой ненавистью глядя на Снейпа. — Там был винный погреб и лаборатория. Оба помещения давно пустуют, но Сириус говорил мне, что в лаборатории стоит защита от взрывов.

— Сомневаюсь, что эта защита сможет сдержать Адское пламя.

— Ну так постарайтесь не выпускать его из-под контроля, — зло отрезал Гарри, рывком отталкиваясь от стола и поднимаясь на ноги. Быстрым, как у змеи, движением сцапал медальон и сжал его в кулаке. — Идемте. Покончим с этим.

— Как скажете, — равнодушным тоном протянул Снейп, вставая из-за стола. — Но не говорите потом, что я не предупреждал.

— Профессор, а Вол… Сами-Знаете-Кто не почувствует, что мы его уничтожили? — спросила Гермиона.

— Нет. Когда крестраж был один, он, вероятно, почувствовал бы. Но не теперь. Его душа так давно изуродована и нестабильна, что он уже не ощущает отделившиеся части. Дайте мне несколько минут, Поттер. Мне нужно подготовиться.

— Если это означает, что мы должны оставить вас одного — нет.

— Все еще боитесь? — оскалился Снейп. — Я не настаиваю на уединении. Всего лишь требую тишины.

Зеленые глаза под круглыми линзами очков сузились. Но мгновение спустя Гарри махнул рукой:

— Делайте, что вам нужно. Только поскорее.

Лаборатория в доме Блэков представляла собой просторное помещение, облицованное черным камнем. В одном углу — раковина из такого же черного камня, в другом — длинный рабочий стол. И больше ничего. Снейп проверил стены и увидел, что здесь в самом деле стоят защитные чары. Но выпускать здесь Адское пламя все равно граничит с самоубийством. А это значит, что придется воспользоваться одним из оставшихся способов. И приступ после этого неизбежен. Он сунул руку в карман сюртука, проверяя, на месте ли зелье. Хорошо хоть додумался прихватить его с собой — как чувствовал, что придется так или иначе прибегать к темной магии. Только бы не началось раньше времени, чтобы у него была возможность хотя бы выйти отсюда и не показывать детям свою слабость. Поттер бросил медальон на пол посреди лаборатории и отошел к стене. Уизли и Грейнджер последовали его примеру. Снейп медленно обвел глазами всех троих. Повзрослели, надо же. Он смутно помнил их с ночи убийства Дамблдора. Поттер тогда гнался за ним до самых ворот, но Снейп видел только горевшие гневом и ненавистью зеленые глаза. Грейнджер же в ту ночь была напугана до полубессознательного состояния и выглядела маленькой, потерявшейся в огромном страшном лесу девочкой. Она и Лавгуд околачивались под дверью его кабинета — наверное, чтобы предупредить остальных, если он выйдет, или задержать его. Глупые юные герои. Ему ничего не стоило ударить Сногсшибателем прибежавшего с новостями Флитвика, после чего наглухо запереть и его, и обеих девочек в своем кабинете, чтобы, не дай Мерлин, не помчались за ним и не попали под случайную Аваду. Но огромные, круглые, почти черные от страха глаза он помнил отлично.

Сейчас Грейнджер девочкой уже не выглядела. Снейп никогда не принадлежал к породе сентиментальных преподавателей, вечно считавших своих учеников детьми, даже когда «дети» перерастали их на одну-две головы и начинали говорить басом или производили на свет собственных детей. Он только радовался, когда его подопечные демонстрировали и внешние, и внутренние характеристики взрослых людей. Жаль, что ему не так часто доводилось наблюдать такое в реальности: с бывшими учениками он старался не контактировать, а если и случалось, то чаще всего его ждало разочарование. Грейнджер, кажется, станет одним из тех редких примеров адекватного взросления, если только совладает со своим нелепым всезнайством и начнет чаще анализировать, а не выплевывать заученные книжные аксиомы. Без школьной формы и тяжеленного рюкзака, нагруженного учебниками, она держалась иначе. И явно опекала этих двух болванов, годившихся, очевидно, только для применения грубой силы, но уж никак не для составления каких-либо планов и тем более не для расшифровки тайных посланий. Свою невозможную гриву она заплела в косу, взгляд стал жестче, но любопытство и азарт из него никуда не делись. Однако больше всего Снейпа удивил ее окклументный щит. У Поттера предсказуемо была обычная глухая стена — самое простое, что можно поставить при изучении азов, хотя после уроков на пятом курсе Снейп надеялся, что мальчишка окажется более способным. Ведь сумел же как-то противостоять проклятию подвластия. У Уизли колыхалась жалкая серая завеса, которую запросто можно было бы сорвать, если надавить посильнее, но Снейп пожалел дурака и не стал вламываться дальше. А вот Грейнджер…

Она подняла свой щит только с третьей попытки, и Снейп, наконец-то наткнувшись на преграду, увидел собственное отражение.

Зеркало.

Не сказать чтоб очень уж необычно, но зеркальные окклументные щиты чаще всего ставили волшебники, имевшие врожденную склонность к ментальной магии. Изящный заслон, отражающий атаку и одновременно дающий возможность проникнуть в сознание легилиментора в ответ. Ожидать такое от магглорожденной было, по меньшей мере, странно. Но вот поди ж ты…

А еще его отражение несколько отличалось от того, что Снейп регулярно лицезрел в обыкновенном реальном зеркале. Кажется, он выглядел… не таким злым. Не таким уродливым. Но при этом — усталым и измученным. И страшно бледным.

Неужели заучка Грейнджер воспринимает его именно так?

Ладно, потом. Все потом. Сейчас ему нужно уничтожить эту тикающую дрянь и не сорваться при этом.

— Отойдите к дверям, — велел он троице. — Если что-то пойдет не так — бегите.

Хорошо хоть спорить не стали. Снейп сбросил плащ, слегка потряс руками в воздухе, словно готовился к тяжелому ручному труду, опустился на одно колено перед медальоном и, направив на него палочку, сконцентрировался.

Все заклинания, способные уничтожить крестраж, берут силу из души того, кто его накладывает. И подпитываются исключительно ненавистью. Состояние при этом должно быть сродни тому, которое возникает в присутствии дементора — ни единой счастливой мысли, только самые страшные воспоминания. Снейп догадывался, что после такого заклинания у него может не оказаться запаса времени для предотвращения приступа. Но Золотой троице об этом знать необязательно.

По мере того, как росла концентрация, в помещении становилось темнее и холоднее, словно из пространства высасывали всю энергию. Воздух вокруг Снейпа заискрился, на кончике палочки разгорелось яркое красное свечение. Когда собранная и сфокусированная сила достигла предела, Снейп отпустил ее, вызвав из памяти страшную ночь на Хеллоуин и мертвое тело, которое он несколько часов продержал в объятиях, сидя на полу комнаты, разрушенной отрикошетившей Авадой. Это воспоминание никогда не подводило. Ненависть к Вольдеморту, убившему Лили, ненависть к Дамблдору, не сумевшему ее защитить, ненависть к самому себе, что не вмешался, не уберег, не спас — все, что нужно для самой темной магии. Все, что нужно, чтобы и самому отравиться до смерти.

Когда заклинание начало вытягивать из него энергию, он ощутил легкое покалывание по всему телу и холодок в пальцах, держащих палочку. Медальон вибрировал, скрежетал и пощелкивал под алым лучом. Удерживать этот поток несложно, а вот оборвать его вовремя — уже проблема. К тому моменту, как от единственной сохранившейся реликвии Салазара Слизерина остался лишь расплющенный, бесформенный комок почерневшего золота, Снейп уже пребывал в состоянии, близком к обмороку. Он даже не заметил, как из медальона вырвался столб черного дыма, быстро рассеявшийся в пространстве.

Назад.

Алый луч еще какое-то время буравит остатки крестража, заодно расплавляя и камень, на котором он лежит.

Назад.

Вызвать бы хоть одну счастливую мысль… А она у него вообще есть?

Назад.

В памяти спасительным эхом отдается яркий, заливистый девичий смех. Так смеялась Лили, когда он научил ее самому простому приему беспалочковой магии — переносить предметы по воздуху.

Алый луч гаснет. Снейп грузно оседает на пол и едва не валится набок, но вовремя подставляет руку. Его бьет крупная дрожь, на висках выступил холодный пот. А обратный отсчет начинается еще до того, как он понимает, что выронил палочку.

Десять.

— Профессор, что с вами?

Грейнджер. Хватает его за запястья поверх рукавов сюртука, заглядывает в лицо. Он только вяло отмахивается:

— Уйдите. Уйдите отсюда. Мне надо… десять минут.

Девять.

— Он уничтожен, сэр! Вы его разрушили!

— Прекрасно. А теперь уйдите.

Восемь.

Проклятье, она все еще цепляется за его руки. Мальчишки невнятными черными тенями маячат где-то позади, но не приближаются. И на том спасибо.

Семь.

— Сэр, что мне сделать? Вам плохо? Чем помочь?

— Просто… уйдите, — шипит Снейп, уже не владея собой. Подбирает палочку, резко отталкивается от пола, поднимается на ноги и, шатаясь, идет к двери. — Дайте мне десять минут.

Шесть.

Он как во сне поднимается на кухню. Чертовы ступеньки. Почему ему приходится карабкаться по каким-то ступенькам всякий раз, как он на грани приступа?

Пять.

Еще десять ступенек. Темный холл, стук каблуков по дубовому полу болезненно бьет в голову. Еще одна лестница.

Четыре.

Какая-то дверь. Какая-то комната. Уже без разницы. По венам катится адский огонь. Жжет немилосердно.

Три.

Черт, почему так быстро?..

Два.

Сил хватило только достать из кармана сюртука флакончик, выдернуть пробку и вылить содержимое в рот. Ноги подгибаются. Падая, он больно бьется обо что-то плечом, но это уже неважно. Наползающая из дальних закоулков сознания тьма накрывает его с головой.

Один.

— Профессор!..

«Уйди, глупая девчонка. Не надо тебе это видеть. Пожалуйста, уйди».

Ноль.

— Лили…

Он успевает лишь дотронуться до мягких рыжих прядей, ощутить под ладонями ее кожу и…

…и его резко вышвыривает обратно. Теплые, слегка подрагивающие, настоящие, живые ладошки трогают лоб, щеки, бесцеремонно расстегивают верхние пуговицы сюртука, щупают пульс на шее.

— Гарри, тащи одеяло, быстро! Рон, зажги огонь в камине! Профессор Снейп, да очнитесь же! Что вы приняли? Чем помочь?

Он с трудом разлепляет глаза. Над его головой вьет диагностические заклинания чья-то палочка. Вьет не очень умело, но вдохновенно.

— Грейнджер… уйдите, — хрипит он, пытаясь отодвинуть наглую всезнайку от себя, но она не отодвигается, ловко ухватывает его за руку, дергает палочкой, выписывая над его головой очередное заклинание. В пространстве висит энергетическая схема, но Снейп не может толком разглядеть ее. Перед глазами все плывет. В поле зрения появляется Поттер с одеялом. Растерянно смотрит на подругу, но она только раздраженно передергивает плечами:

— Не тормози! Укрой его.

— Что с ним такое вообще? — это уже Уизли, только что разжегший огонь в камине. Присел рядом, но не слишком близко, слава Мерлину. На его лице написана такая же растерянность, только пополам с неприязнью к бывшему учителю.

— Я не знаю. Судя по жизненным показателям, сильный отток энергии. Наверное, это отдача от того заклинания, которое он использовал. У него падает температура. Надо выпить что-нибудь горячее. Согреет быстрее.

— Я сейчас, — Поттер быстро набрасывает на Снейпа одеяло и убегает из комнаты. Грейнджер больно сжимает его пальцы в ладони:

— Ну же, сэр, посмотрите на меня. Может, у вас с собой есть лекарство? Что мне сделать?

— Ничего… просто… уйдите.

— Чтобы вы здесь умерли?

— Вас что, кто-то назначил целителем? Я же просил дать мне… десять минут, — огрызается Снейп, понимая, что это прозвучало довольно жалко. Сил злиться нет. — Если вы сейчас же не уйдете, можете пострадать.

— Сэр, я вас не брошу, — решительно отвечает она, склоняясь над ним. И глаза у нее сейчас такие же злые, как у него самого. — У вас что, какой-то приступ?

— Не ваше дело. Дайте полежать спокойно! — не выдержав, рявкает он, потратив на крик остатки энергии. Бессильно откидывается затылком на пол. Только это, кажется, не пол. Слишком мягко для пола.

Проклятье. Это колени Грейнджер.

Он сжимает зубы, чтобы не выругаться. Чертова девчонка. Вот чего кинулась спасать? И что успела увидеть? Он бы прекрасно справился сам, всегда ведь справлялся. Ничего непредвиденного. Но ему в самом деле очень холодно, так что за одеяло и огонь в камине ей спасибо, показатели считала правильно. Снейп прислушивается к себе и понимает, что приступа, кажется, не будет, хоть его и выдернули из транса, не дав достаточно времени, чтобы остановить отдачу от темной магии. Теплая рука легонько сжимает его руку поверх одеяла. В любое другое время он уже накричал бы на нахалку и вышвырнул из комнаты, но сейчас выбирать не приходится. Ему нужно тепло и контакт. Хоть какой-то.

Надо же… Не побоялась. Ни уложить его голову к себе на колени, ни взять за руку. Это случилось как-то… очень внезапно. На его памяти, никто никогда не решался до него дотрагиваться. Он сам выставил вокруг себя все возможные барьеры, чтобы никто и не решился.

Возвращается Поттер с кружкой, от которой идет пар:

— Просто горячая вода. Чай я не рискнул… вдруг смешивать нельзя.

— Молодец, — кивает ему Грейнджер. — Только в следующий раз вспомни, что ты волшебник и можешь нагреть воду до нужной температуры прямо в чашке, а не кипятить ее на огне.

Лицо мальчишки — прямо бальзам на душу. Опять приложили и выставили ничтожеством. Хо-ро-шо.

Уизли, повинуясь молчаливому взгляду девчонки, пододвигается ближе и подсовывает руку ему под плечи, помогая сесть. Снейп бы предпочел, чтоб его не трогали руками и вообще оставили в покое, но когда гриффиндорцы кидаются кого-то спасать, им лучше не препятствовать — скрутят и все равно спасут. Насильно. Он все равно пока слишком слаб, чтобы сопротивляться. Снейп принимает у Поттера кружку и мелкими глотками пьет воду. Внутри становится куда теплее. Рональда Уизли все происходящее явно смущает. Снейпу и самому крайне неловко. Лучше бы они не видели его в таком состоянии, но стереть им память сейчас он все равно не сможет. Урон уже нанесен.

Грейнджер многозначительно посмотрела на обоих парней:

— Идите, уберите там внизу. И проверьте защитные чары на входе.

Уизли нахмурился, но спорить не решился. Оба вымелись за дверь. Снейп слушал, как они грохочут по ступенькам, переговариваясь вполголоса.

— Сэр… Что вы с собой сделали?

— Не ваше дело. Вы прервали мою обычную… терапию, разработанную специально для таких случаев.

— Почему сразу не предупредили?

— А что бы это изменило?

Она поджала губы:

— Мы бы нашли какой-нибудь другой способ. Это… это потому, что вы применили темную магию? У вас так каждый раз?

Он помедлил, понимая, что этим ответом окончательно разрушит так тщательно культивируемый образ последнего гада. Но потом все-таки ответил:

— Да.

Она стукнула кулаком об пол в порыве злости:

— И все еще считают вас темным магом!

— Я и есть темный маг, мисс Грейнджер, — проворчал Снейп. — Я всего лишь нашел способ сохранить рассудок. Темный Лорд и Беллатрикс Лестранж — отличные примеры того, во что превращается темный маг, который не пытается сдерживаться и устранять последствия.

— В следующий раз предупреждайте. Что еще можно сделать?

— Ничего, — он завернулся в одеяло как следует и придвинулся к огню, подальше от нее. — Приступ удалось предотвратить. Когда я высплюсь, эффект сойдет на нет. В следующий раз не бросайтесь следом и не мешайте мне. Из-за вашего вмешательства все едва не сорвалось.

Грейнджер насупилась. Но промолчала. Правда, молчала недолго.

— Сэр, что это было за зелье? Я увидела, как вы… Что оно делает?

— То, о чем вам знать не надо. Это моя личная разработка, — Снейп всмотрелся в ее лицо чуть пристальнее. Поднять щит она не успела. — А-а… Так, значит, это вы ограбили мою кладовую в Хогварце. Я думал, авроры во время обыска. Вы забрали зелье?

— Да, я… Я не знала, что это, но оно было такое…

— …интересное?

— Красивое.

Снейп фыркнул. Девчонки. Тащат все сверкающее как сороки. Можно было бы отчитать ее за взлом и воровство, но...

Не очень-то и хотелось.

— Как вы проникли в мой кабинет? Он был закрыт паролем.

— Пароль мне сказал Финеас Блэк. Он же и предложил позаимствовать у вас лечебные зелья.

Снейп сцепил зубы, сделав себе мысленную пометку разобраться с наглым портретом сразу, как вернется в Хогварц.

— Не позаимствовать, а украсть, мисс Грейнджер.

Она покраснела, но взгляд не отводила:

— Они были нам нужны. Никто не ждал, что вы вернетесь в школу. Сэр… можно спросить?

— Вы и так без конца спрашиваете.

— «Ад на земле»?

Он невесело усмехнулся:

— Ах, это… Пароль все равно знали только портреты. Но порой мне хотелось, чтобы Дамблдор его услышал. Неплохо характеризует Хогварц.

— Неужели все было так ужасно? — тихо спросила она.

— Смотря для кого. В этой школе самые счастливые существа — это ученики первых курсов. И еще домовые эльфы. Вы пытались определить состав зелья, мисс Грейнджер?

— Пыталась. Мне удалось определить основные компоненты, но как именно они были соединены, я не поняла.

— И что вы увидели по основным компонентам?

— Что это галлюциноген, по эффекту напоминающий «Сладкие сны», — она вернула ему пристальный взгляд, но Снейп закрылся от нее сразу же. Еще чего не хватало. — Я угадала? Благодаря ему вы уходите в транс и видите… то, что может вам помочь?

Василиск сожри этих гриффиндорских всезнаек. Однако голова работает неплохо. Вот так запросто догадалась о самом главном только по базовым компонентам. Опровергать и закрываться не было смысла. Если нарычать на нее сейчас, это только подтвердит ее догадку. Она все равно уже увидела больше, чем должна была.

— Вроде того, — он бросил многозначительный взгляд на дверь. — А теперь, мисс Грейнджер, вообразите себе все самое ужасное, что я могу с вами сделать, и поклянитесь, что будете молчать обо всем, что здесь произошло. Иначе я сотру вам память.

Она подняла брови:

— Даже не сотрете сразу, без предупреждения? Совсем на вас не похоже.

Он страдальчески поморщился. Угроза была не более чем бравадой — он попросту не смог бы сейчас почистить ее воспоминания так, чтобы не удалить лишнее. Но ей об этом знать необязательно.

Слишком быстро все происходит. Слишком… быстро.

— Если бы речь шла о ком-то другом из вашего Дома, я стер бы сразу. Вы же, насколько мне известно, умеете хранить секреты.

Грейнджер кивнула с самым серьезным видом:

— Я никому не скажу. Можете не волноваться.

— Зелье еще у вас?

— Да.

— Верните его мне. Вам оно ни к чему. А мне не придется тратить лишние семь часов на его изготовление.

— Ладно, — как-то уж слишком легко согласилась она, поднимаясь на ноги. — Сейчас принесу.

Пока она где-то ходила, Снейп выпутался из одеяла и быстро провел диагностику уже самостоятельно. Вроде не так и плохо. Даже хватит сил аппарировать обратно в Хогварц. Только бы никто не заметил, что он так долго отсутствовал. В следующий раз надо договориться с кем-то из эльфов, чтобы перемещали его за пределы замка прямо из кабинета, тогда никто и не увидит, что директора нет в школе.

Вернулась Грейнджер и протянула ему знакомую бутылочку, сиявшую звездным светом. Снейп бережно упрятал ее в карман:

— Мне нужно возвращаться.

— Что будем делать дальше, сэр?

Он потер пальцами переносицу:

— Пока не знаю. Дамблдор говорил, что крестражей шесть. Три из них уничтожены. Как выглядят остальные три — понятия не имею. Думайте, мисс Грейнджер. Поттер сказал правду, он действительно больше не видит никаких снов?

— Видит, сэр. Сами-Знаете-Кто что-то ищет. Мы подозреваем, что это может быть палочка.

Снейп моргнул. Вполне возможно. Вольдеморт непременно хотел убить Поттера сам, но по какой-то неизвестной причине ни одна палочка в его руке против Поттера не срабатывала. Вместо того чтобы просто приказать кому-то другому прикончить мальчишку, Лорд с безумной одержимостью искал варианты, только бы сделать это самому. Маньяк конченный. О том, что Поттер и сам является крестражем, Снейп решил пока не говорить. Рано.

— Что он видел?

— Сначала допрос Олливандера, потом допрос Грегоровича. Грегорович уже мертв. Сэр… Олливандер еще жив?

— Был жив, когда я видел его в последний раз, — буркнул Снейп, обдумывая услышанное. — Кто-то же должен делать Пожирателям палочки… Мисс Грейнджер, у вас есть запасные палочки?

— Что? — удивилась она. — Нет. А разве так можно?

— Даже нужно. Если ваша палочка сломается в бою, вас можно брать голыми руками.

— Но где же нам их достать, раз Олливандер в плену у Сами-Знаете-Кого? Я даже не знаю никаких других мастеров.

— Я попробую добыть вам запасные, но не уверен, что получится. Если у вас будет возможность отнять у кого-нибудь палочку — сделайте это не раздумывая, — он помедлил, довольно бесцеремонно рассматривая ее. — Откуда вы узнали, что нужно делать, когда пошли за мной?

— Я проштудировала несколько справочников по колдомедицине. У нас же здесь нет целителя. Если с кем-то из ребят что-то случится, помощи ждать неоткуда. С самыми распространенными видами травм я справлюсь.

— Откаты от темной магии и отток энергии не входят в базовые пособия колдомедика, мисс Грейнджер.

— Про откат я просто высказала предположение, это же логично, если учесть, что вы только что делали. А отток энергии по основной схеме был налицо. И внешние симптомы как от переохлаждения. Я же все правильно сделала? Когда вы согрелись, вам стало легче?

— Вынужден признать, что интуиция вас не подвела, — неохотно ответил Снейп, делая себе еще одну мысленную пометку — больше никогда не попадать в подобные ситуации в присутствии мисс Всезнайки. — Все, мне пора.

— Сэр, — она посмотрела ему в глаза и вдруг опять покраснела. Кажется, она хотела дотронуться до него еще раз, но больше не осмеливалась. — Спасибо. Мы… не справились бы сами.

В груди что-то мучительно сжалось. Снейп тут же напустил на себя традиционный бесстрастный вид:

— Давайте только без сантиментов, мисс Грейнджер. Пишите, если додумаетесь до чего-нибудь.

Он развернулся и пошел к двери. Девчонка неслышно последовала за ним, ловко обходя скрипящие половицы.

В холле о чем-то яростно шептались Поттер и Уизли. Увидев Снейпа, они резко замолчали. Поттер протянул ему плащ. Затем вытащил из кармана искореженный медальон:

— Что с этим делать?

— Можете выбросить. Или сохранить на память. Не выходите из дома без надобности. Если я узнаю что-нибудь новое, сообщу.

Поттер поколебался, явно борясь с противоречивыми эмоциями. Затем все-таки буркнул:

— Спасибо… за помощь.

— Тренируйте окклуменцию. Всех касается.

Завернувшись в плащ, Снейп напоследок окинул взглядом всех троих. Наверное, можно было сказать еще что-нибудь, но он и так наговорился на несколько дней вперед. Пожалуй, контактов с подростками на сегодня достаточно. Он едва заметным движением извлек из рукава палочку. Грейнджер дернулась было выхватить свою, но не успела.

— Obliviate.

Глаза Поттера на миг затуманились, затем расфокусировались. Пока он тряс головой, приходя в себя, Снейп проделал то же самое с Уизли. Грейнджер испуганно смотрела на него, приоткрыв рот. Он качнул головой:

— Вы пообещали молчать, и вас я не трону. Но им лучше не помнить последние двадцать минут. Спокойной ночи.

Отвернувшись, он открыл дверь, перешагнул через порог, подавляя тошноту и головокружение, и почти беззвучно дезаппарировал.

Кажется, сегодня он будет спать как убитый. И даже без снотворных.

Примечание к части

** Это приглашение

В уголок моего разума.

Отчаянный шаг,

Чтобы узнать, что я могу найти.

Вот наш конечный пункт,

Так что давай, сделай шаг, войди,

Возьми меня за руку — и увидишь,

Что я скрываю.

Amaranthe