Исцеление Сердец (джен)

Первые дни зимы окутали Хогвартс в ледяное царство. Холодный ветер пронизывал, метели кружились вокруг башен, а снег, словно пуховое одеяло, укрыл тропинки замка. Под белоснежным покрывалом уже пробивались ростки зимних растений, стойко переносящих суровые морозы.

Ученики, кутаясь в тёплые мантии, старались лишний раз не выходить из замка, наслаждаясь уютом своих гостиных. Треск камина, горящие свечи, уютные кресла — всё это создавало атмосферу тепла, такую необходимую в эти холодные дни.

Гарри, согласно наставлениям профессора Макгонагалл, первые несколько дней после квиддичного матча пролежал в Больничном крыле, находясь под строгим и заботливым присмотром мадам Помфри. Колдоведьма внимательно следила за его питанием и лечением, даже если сам Гарри не особенно чувствовал себя больным. Благодаря зельям, улучшенным Снейпом, он уже на следующий день после происшествия почувствовал себя вполне здоровым.

Лежа в тёплой постели, далеко от студенческой суеты Гарри мог наслаждаться моментами спокойствия, которые так редко бывали в его обычной, наполненной опасными приключениями жизни. В то же время эти дни дали ему возможность внимательно обдумать своё новое отношение к Северусу Снейпу. Странным образом, профессор, который казался ему прежде лишь мрачным и недружелюбным, начал занимать особое место в мыслях.

Гарри не мог объяснить, почему он так часто думал о Снейпе. Может быть, это было из-за того, что Снейп вновь пришёл ему на помощь в тот момент, когда он оказался в опасности на поле квиддича. Или же из-за его строгого, но заботливого отношения в Запретном лесу. Снейп, вопреки своему обычному сарказму, проявил искреннюю тревогу за жизнь Поттера, когда тот столкнулся с дементорами.

Постепенно Гарри разглядел в профессоре Снейпе новую грань. Он видел переживания и его готовность прийти на помощь, даже если это означало рисковать собственной жизнью.

Неважно, каковы были причины, Гарри чувствовал, что его мнение о Снейпе поменялось в лучшую сторону.

Он начал видеть в нём не только человека, старающегося быть строгим и непреклонным, но и кого-то, кто может быть действительно заботливым и даже в некотором смысле опекуном.

Возможно, это было связано с тем, что Гарри начал взрослеть и по-другому смотреть на мир. Он стал понимать, что люди не бывают только чёрными или белыми, что в каждом человеке есть как хорошие, так и плохие стороны.

При мыслях о профессоре больше не возникало злобы или раздражения. Конечно, всё ещё чувствовалась обида за несправедливое отношение к ему, но после случившегося всё это отошло на второй план, уступая место благодарности.

Впрочем, похожее происходило и с профессором Снейпом. Гневный рапорт, который он отправил в Министерство Магии, немного охладил его пыл, а вот мысли о Поттере не получалось затушить ничем: образ Гарри, полного искренней благодарности, прочно засел в сознании. Снейп не мог отрицать, что этот мальчишка, которого он так презирал, пробудил в нём желание заботиться о нём пуще прежнего.

Первые сутки после спасения Гарри от дементоров Снейп с трудом сдерживал в себе желание навестить его. Он жаждал убедиться, что с тем всё в порядке, но здравый смысл одерживал верх. Сейчас же мысли об безответственных и жестоких опекунах мальчика и вовсе не давали покоя терзая, словно гиены.

Снейп понимал, что не может открыто вмешаться в жизнь Поттера, это могло бы повлечь за собой много вопросов, на которые ему придётся искать всевозможные вариации лжи. Если его мысли были умело скрыты, то Поттер не сможет постоянно увёртываться от вопросов своих друзей и Дамблдора.

Следуя этим выводам Снейп решил продолжать действовать скрытно. Вот только у Поттера были другие планы на этот счёт.

Гарри же имел свои собственные намерения. Частично рассказав друзьям о случившемся, он решительно настроился на открытый разговор со Снейпом. Он хотел понять, что заставило профессора изменить своё отношение к нему. Страх того, что Снейп вновь обратится к своей ненависти, подавлялся чувством неопределённости и неоднозначности.

Звук открывающейся двери отвлёк Гарри от раздумий. Он поднял глаза и встретил улыбающееся лицо Софи, которая несла в руках упаковку с шоколадными лягушками и ещё что-то подмышкой. Девочка оглянулась по сторонам и, не заметив строгой мадам Помфри, подошла к кровати Гарри, где тот лежал.

— Гарри! Как ты? Я к тебе с подарками! — сияя радостью, Софи протянула Гарри коробку с угощениями, карту Мародёров и маленький колокольчик.

Гарри с не менее радостным лицом принялся рассматривать подарки, попутно слушая о том, как работает карта, переданная ему Фредом и Джорджем, и волшебный колокольчик от самой Софи. Если бы мадам Помфри увидела всех друзей Гарри здесь, то она бы подняла уже такой шум, что его услышали бы в крайнем конце замка. Поэтому Софи, как самый умелый из них "парламентёр", пришла одна.

— Круто-о-о, — удивлённо протянул Гарри, пряча карту в карман мантии, висевшей на стуле, где сидела Софи. — А как колокольчик работает? Я так и не понял.

— Да всё просто, — Софи махнула рукой. — Подумай о каком-то человеке и произнеси Evocatio Custodis⁽¹⁾. Таким образом, когда ты в него позвонишь, то человек, упомянутый в заклинании, поймёт, что ты нуждаешься в нём.

Взяв в руки маленький металлический купол, Гарри потряс его, но трезвона так и не последовало.

— Колокольчик бесшумный, — пояснила Софи. — Иначе другие бы заподозрили, что ты кого-то зовёшь, — она грустно поджала губы и чуть тише добавила: — Я просто подумала, что в ситуациях, в которых ты оказываешься, тебе лучше всегда иметь под рукой возможность позвать кого-то из близких, кому ты доверяешь и кто тебя не бросит в беде.

Гарри невольно задумался. Горечь осознания того, что у него нет никого, кого бы он мог вызвать, омрачило недавнее хорошее настроение. Друзей он больше не собирался подставлять под удар. Они не должны рисковать своими жизнями только из-за того, что судьба поставила на Гарри тёмную метку. К тому же, он понимал, что опасности, с которыми сталкивается, не под силу его юным друзьям, а требуют вмешательства ответственных взрослых волшебников.

Снова взглянув на колокольчик в своей руке, он вспомнил о профессоре Снейпе. Да, Снейп был единственным, кто всегда был рядом, кто без колебаний приходил ему на помощь. Но как он сможет обратиться к профессору за поддержкой, особенно после всей помощи, которую он и так ему оказал? Ведь даже теперь, когда в отношениях между ними начались перемены, Гарри не мог уверенно предсказать реакцию Снейпа на такую новую дополнительную "должность" хранителя.

Софи, внимательно наблюдая за Гарри, заметила его колебания. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что сейчас происходит в голове у Поттера. Родственников он не желал в глаза видеть, а друзья, такие же неопытные, как и он, не могли стать ему полноценной опорой.

— Подумай хорошо, Гарри, — Софи, улыбаясь, слегка наклонилась и тихо с намёком произнесла: — Колокольчик — это просто формальность — Снейп и так тебя оберегает, — выпрямившись, она добавила с ухмылкой: — У тебя явно не хватает слизеринской хватки. Мы пользуемся людьми, особенно когда они сами предоставляют такую возможность. Предлагаю тебе то же самое делать по отношению к профессору Снейпу. Пока он помогает, пользуйся этим, но не наглей.

Слова Софи о том, что нужно "пользоваться людьми", резко контрастировали с внутренними убеждениями Гарри. Пользоваться людьми, по его мнению, было нечестно и подло. Хотя в случае со Снейпом, который сам оберегал его, это могло бы упростить этот процесс и дать Снейпу возможность делать это чаще и более эффективно.

Но разве это не будет манипуляцией Снейпом и его желанием помочь?

— Спасибо. У меня не было возможности поговорить открыто с Снейпом. Мадам Помфри сказала, что завтра я смогу вернуться к обучению и прекратить употребления лекарств. Я поговорю с ним и спрошу, могу ли я использовать его имя при зачаровании колокольчика, — он тускло добавил: — Так будет правильней, я и так являюсь обузой для всех вокруг.

— О! — воскликнула Софи, её глаза засверкали. — Перед тем, как идти в логово змея, лучше его перед этим задобрить. Скоро Рождество, подари профессору Снейпу что-нибудь особенное, а заодно и поговоришь с ним.

Брови Гарри взметнулись вверх в удивлении. Поздравить Снейпа с праздником, который тот даже не признавал, да ещё и заявиться к нему в один из его выходных с подарком? Нелепость этой идеи казалась очевидной.

— Подарок Снейпу? — переспросил Гарри, немного ошарашенный предложением. — Он же терпеть не может всю эту рождественскую суету.

— То, что ты так думаешь, не обязательно соответствует действительности, — уверенно возразила Софи. — Неужели ты полагаешь, что его студенты не дарят ему подарки?

"А и правда, — задумался Гарри. — Действительно, почему бы слизеринцам не выразить признательность своему главе дома, особенно учитывая его заботу о них?"

Он вспомнил, как в прошлом году гриффиндорцы подарили профессору Макгонагалл изящный чайный сервиз. Она была тронута их вниманием и заботой. Возможно, Снейп тоже оценил бы такой знак внимания со стороны Гарри.

— Но что же ему подарить? — размышлял Гарри вслух. — Ведь он не любит шумных празднеств и ненужных вещей. Мне кажется, он вообще ничего не любит, кроме зелий и... — Гарри запнулся.

Конечно же! Снейп — зельеевар, значит, подарок должен быть связан с его профессией.

— ...и, следовательно, нужно подарить ему что-то, связанное с зельями, — продолжила за него Софи. — Есть у меня идейка, — её глаза весело прищурились. — Прыгающий котёл!

— Прыгающий котёл? — удивлённо переспросил Гарри.

— Ну да, у Зигмунта Баджа был такой, — объяснила она. — Правда, у котла несколько скверный характер. В сказке Барда Бидля котёл после того, как Зигмунт попытался сварить в нём водоросль и Взрывающееся зелье, перестал с ним разговаривать и помогать с зельями.

— То есть котёл живой? — с любопытством спросил Гарри.

— Не совсем, — покачала головой Софи. — Он обладает ограниченным разумом и даже может передвигаться на одной ножке, но он категорически не приемлет приготовления опасных зелий, из-за чего Зигмунту так и не удалось с ним подружиться.

— Хм, — пробормотал Гарри, задумавшись. — Вряд ли Снейпу понравится такой капризный помощник, да и если бы он был полезным, то тот купил бы его уже давно.

Внезапно его озарило. Он вспомнил их с профессором Снейпом патронусов, игравших в лесу.

— У меня есть идея получше: я подарю ему статуэтку лани! — воскликнул Гарри, вдохновлённый этой мыслью.

Он отодвинулся от подушек, принимая позу по-турецки.

— Лань? — переспросила Софи, приподняв бровь. — В смысле, животное?

— Вид его патронуса, — пояснил Гарри. — В Запретном лесу он призвал лань против дементора.

— Это же замечательная идея! — воскликнула Софи, хлопнув в ладоши. — К тому же, к статуэтке можно добавить зачарование. Например, чары света, и лань будет красиво светиться.

— Решено! — твёрдо произнёс Гарри. — Светящаяся статуэтка лани — это то, что нужно. Надо поискать такую в Хогсмиде, а потом зайти в магическую лавку и попросить наложить на неё чары.

— О нет! — воскликнула Софи, с досадой хмурясь. — Следующая прогулка в Хогсмид состоится только через месяц. Мы не успеем купить подарок до Рождества.

— Не переживай, — спокойно ответил Гарри. — Купить мы успеем, но мне понадобится твоя помощь.

— П-ф-ф, — фыркнула Софи. — Ради того, чтобы увидеть реакцию Снейпа на такой подарок, я готова на всё. Говори что делать, — с этими словами она насмешливо встала и отдала честь, словно солдат, готовый выполнить любой приказ.

Гарри, немного смущённо признавшись, что перед приездом в Хогвартс забыл взять деньги из своего сейфа в Гринготтсе, робко попросил Софи одолжить ему немного средств, пообещав всё вернуть.

— И всё?! В этом и есть моя миссия? — обижено кинула Софи, соглашаясь дать в долг.

— Хочешь, пойдём со мной? — предложил Гарри. — Но это будет на твой страх и риск.

— Если успею сделать всё домашние задания, которыми меня так "щедро" одарил Снейп, — буркнула Софи.

— Прости, я, наверное, не должен лезть не в своё дело, — начал Гарри, немного смутившись. — Как продвигается дело твоей мамы? Суд ведь уже был несколько дней назад, и ты выглядела не так уж расстроенной.

Лицо Софи омрачилось, а голос, несущий тон невыразимой печали, дрогнул. Упоминание о матери действовало на Софи как невидимая рука, переключающая её настроение, ведя в состояние грусти.

— Всё обстоит гораздо сложнее, — пробормотала она, явно расстроенная упоминанием о матери. — Судебное заседание перенесено, а дело будет пересмотрено после вмешательства моей семьи и директора Дамблдора.

— Это... это может быть неплохо, — неуверенно произнёс Гарри, пытаясь поддержать подругу — Возможно, у них недостаточно улик или же появились новые свидетели.

— Как говорится, "отсутствие доказательств — это не доказательство их отсутствия", — вздохнув произнесла Софи.

Гарри непонимающе и смешно хмыкнул.

— Прости, что?

— Да, я имею в виду, что отсутствие доказательств не означает, что их не существует, — подхватывая весёлое настроение, пояснила Софи.

— Ясно. Если чем-то могу помочь, обязательно говори.

Гарри понимал, что практическую помощь он оказать не в силах, но моральную поддержку мог предложить. Иногда именно слова поддержки и уверенность в том, что ты не один, могут сделать больше, чем любая другая помощь. В трудные моменты это часто ценится больше всего.

Друзья продолжили беседу, затронув какую-то отвлечённую тему, пока внезапно не появилась строгая мадам Помфри, выпроводив Софи из Больничного крыла.

* * *

Хогсмид

В преддверии праздника Хогсмид, древняя деревня волшебников, словно сошла с рождественской открытки, очаровывая своей красотой и атмосферой волшебства. Запах Рождества — аромат жареной тыквы, имбирных пряников и терпкого чая — разливался в морозном воздухе, создавая неизгладимые впечатления радости. Снежинки, падая с неба, искрились в свете разноцветных гирлянд, украшавших дома и лавки.

На крышах зданий красовались ледяные фигуры волшебных существ, а из каминов домов вился густой дым, создавая ощущение уюта и тепла внутри. Магазины манили пёстрыми витринами, заваленными подарками: сверкающими игрушками, волшебными сладостями, тёплыми шарфами и шапками. Из окон доносились весёлые песни и смех, а на улицах сновали люди в праздничных мантиях, обмениваясь шутками и поздравлениями.

Насладившись вдоволь рождественским пейзажем Хогсмида, Гарри отошёл от оживлённых улиц и направился в безлюдное место. Сняв с себя мантию-невидимку, он огляделся, убеждаясь, что никто его не видит. Затем, решительно шагнув вперёд, он вошёл в магазин под вывеской «Дэрвиш и Бэнгз» — магазин волшебных принадлежностей.

Дверь с тихим скрипом распахнулась, и Гарри оказался в просторном помещении, заполненном разнообразными волшебными сувенирами.

Не успев толком осмотреться в поисках нужной статуэтки, как из-за прилавка раздался приветливый голос пожилого продавца:

— Я могу вам как-то помочь, молодой человек?

Гарри обернулся и увидел за прилавком улыбчивого мужчину, одетого в яркий зелёный костюм. Его пышные усы и озорная улыбка напоминали гнома из сказки, а в глазах продавца читалось искренняя радость новому клиенту.

— Я ищу подарок для... друга, — немного робко ответил Гарри.

— Прекрасно! — воскликнул продавец радостно хлопнув в ладоши. — В таком случае, вы пришли в нужное место! У меня есть всё, что душе угодно, от простых безделушек до редчайших артефактов.

Продавец ловко скользнул по прилавку, доставая из разных ящиков и шкатулок всевозможные товары: волшебные артефакты, зелья, книги заклинаний, лунные камни и многое другое.

— А что именно интересует вашего друга? — спросил он, усаживаясь на табурет за прилавком.

— Ну, вообще, ему нравятся лани, — Гарри чуть не поперхнулся смехом, представляя, как Снейп отреагировал бы на такое заявление.

Продавец, услышав ответ Гарри, заинтригованно поиграл бровями.

— Лани, говорите? Интересный выбор! У меня как раз есть несколько статуэток ланей, которые, я думаю, вам понравятся. Правда, они немного старые и давно вышли из моды.

Он вновь ловко нырнул под прилавок и вернулся с двумя небольшими шкатулками.

— Вот, — сказал он, открывая первую шкатулку. — Статуэтка лани, выплавленная из чистого серебра. Она очень изящная и утончённая, подойдёт любителям аристократии.

Гарри с интересом рассматривал статуэтку. Она действительно была очень красивой. Серебро блестело на свету, а лань, стоявшая передней парой ног на большом камне, выглядела очень воинственно.

— А вот вам и другая красавица, — подмигнул продавец, открывая вторую шкатулку. — Эта лань, отлитая из бронзы, очаровывает своей грубоватой фактурой и монументальностью. В ней ощущается дух ушедших эпох, рыцарских подвигов и неприступных крепостей. Да вы только посмотрите, на её боку даже название какой-то твердыни выцарапано! — продавец с энтузиазмом указал пальцем на еле различимую надпись.

Гарри внимательно осмотрел бронзовую статуэтку лани, вставшей на дыбы. Он видел, что она действительно более грубая и массивная, чем серебряная. На ней были заметны следы времени, а на боку красовались царапины, в которых можно было разобрать название: Lydford Castle.

— Она, конечно, интересная, — задумчиво произнёс Гарри, — но я думаю, что моему другу больше по душе придётся серебряная.

Цвет статуэтки чётко передавал символичность подарка. Так Снейп точно поймёт, к чему именно такой подарок выбрал для него Гарри.

— Замечательно, — радостно произнёс продавец, пряча остальные шкатулки обратно. — Завернуть её в подарочную упаковку, или у вас есть другие предпочтения?

— Да, подарочная обёртка, буду признателен, сэр. Но перед этим не могли бы вы зачаровать статуэтку?

— С превеликим удовольствием! Я обожаю зачаровывать подарки!

Он достал из-под прилавка небольшую шкатулку с разноцветными перьями феникса и щепоткой сверкающей пыльцы единорога.

— Скажите, что бы вы хотели, чтобы я наколдовал? — спросил он, с интересом глядя на Гарри.

— Ну-у-у, мой друг зельевар, — задумчиво протянул Гарри. — У меня была идея сделать лань светящейся, но не уверен, что это практично.

— Светящаяся лань — это чудесная идея! — воскликнул продавец, его глаза загорелись азартом. — Я могу сделать её не только светящейся, но и меняющей цвет в зависимости от настроения вашего друга. Подходит?

— Здорово! — воскликнул Гарри, сияя от радости. — Ему точно понравится.

— Пр-релестно, пр-релестно, — пропел продавец с ярко выраженной буквой Р.

Подмигнув Гарри с лукавой улыбкой, он извлёк из резной шкатулки перо феникса насыщенного фиолетового цвета. Это перо было известно своей редкостью и силой, и его использование намекало на то, что продавец собирался сотворить нечто особенное.

С благоговейным трепетом он коснулся пером серебряной статуэтки лани. В воздухе заискрились магические частицы, танцуя вокруг лани, словно светлячки летней ночью. Статуэтка окуталась сиянием, которое становилось всё ярче и ярче. В этот момент продавец пробормотал заклинание на латинском языке, и сияние вокруг лани внезапно стихло. Статуэтка вернулась к своему обычному серебристому цвету, но теперь она излучала яркий свет, исходящий изнутри.

Словно художник, сотворивший шедевр, продавец с благоговением полюбовался своим творением и, обратившись к Гарри, произнёс:

— Готово! — воскликнул он, торжественно протянув Гарри лань. — Теперь это не просто статуэтка, а настоящий символ вашей крепкой дружбы, хранящий в себе тепло и магию.

Он ловко перевернул лань в руке, демонстрируя её сияющую спинку.

— На этой стороне я запечатлел чары памяти, — пояснил он. — Отныне всякий раз, глядя на лань, ваш друг будет мысленно переноситься в те светлые моменты, проведённые с вами, и с теплотой вспоминать о вашей дружбе.

Гарри был в восторге. Зачарование было именно таким, как он хотел, и даже лучше. Правда, тень сомнения скользнула в его мыслях: а было ли у него со Снейпом хоть одно приятное воспоминание?

— Спасибо вам большое! — воскликнул Гарри, сияя от радости под стать статуэтке.

Почтительно склонившись, продавец улыбнулся ещё шире.

— С вас девять галлеонов и семь сиклей.

— Конечно! — Гарри потянулся к кошельку, доставая нужную сумму.

Приняв оплату, продавец не торопился отпускать клиента. Его пристальный взгляд, полный скрытого смысла, впился в Гарри, будто видя что-то сквозь него.

Гарри немного занервничал под пронзительным взглядом продавца. Он не был уверен, чего ожидать. Может быть, продавец хотел предупредить его о чём-то? Или, возможно, ему просто было интересно изучать покупателя, который приобрел такой необычный товар.

Прервав затянувшуюся паузу, Гарри, стараясь скрыть смущение, вежливо поинтересовался:

— Я не доплатил вам, или вы хотите меня оповестить о чём-то, сэр?

— Нет-нет, мистер Поттер, с оплатой всё в порядке, — прозвучал хриплый голос продавца, но его взгляд, полный пронзительной ясности, всё не отрывался от лица Гарри.

Гарри вздрогнул, когда продавец назвал его по имени. Он вспомнил, что перед тем, как войти в магазин, тщательно зачесал чёлку, чтобы скрыть шрам, но этому человеку, казалось, всё было известно.

Весёлый образ продавца, словно карикатурная маска, слетел с его лица, обнажив суровое выражение незнакомца. Его пронзительный взгляд и хриплый голос теперь вселяли в Гарри не только любопытство, но и безотчётный страх.

— Смелый вы юноша, мистер Поттер, — произнёс продавец, и в его хриплом голосе теперь не было и намёка на веселье. — Вам, должно быть, известно, что вас преследует не только Сириус Блэк, но и множество приспешников Волдеморта.

Имя "Волдеморт", словно рваный шёпот, проникающий сквозь стены, заставлял волшебников дрожать от страха. Столь ужасные ассоциации вызывал этот зловещий звук, что его старались обходить стороной, заменяя мягкими оборотами и эвфемизмами.

Услышать настоящее имя Тёмного Лорда из уст кого-либо было редким явлением в волшебном мире. Это было слово, которое несло с собой вести о зле и опасности, вызывая тревогу и панику у многих. Тем не менее, оставались отважные и решительные волшебники и ведьмы, осмелившееся называть его по имени напрямую, готовые противостоять его могуществу и злобе.

Произнесённое загадочным продавцом имя Тёмного Лорда эхом пронеслось в ушах Гарри, ледяным комом поселившись в груди. Он не знал, какую игру ведёт этот человек и кому он служит. Но то, что он не только продавец, сразу стало ясно.

— Что вы имеете в виду, сэр? — спросил Гарри, стараясь скрыть свою нарастающую тревогу.

— Я просто хочу предостеречь вас, — прошептал продавец, и его глаза блеснули странным светом. — Хогсмид лишь на первый взгляд кажется милой деревушкой, окутанной светлой магией. Здесь есть тёмные тайны, о которых лучше не знать и с которыми лучше не сталкиваться.

— С-спасибо, сэр, — пробормотал Гарри, его дрожащий голос едва был слышен.

Как завороженный, Гарри пятился к выходу, не в силах оторваться от пронзительного взгляда продавца. Лишь когда коснулся спиной двери, он словно очнулся и, торопливо попрощавшись, выскочил на улицу.

Немного успокоившись, Гарри извлёк из кармана пузырёк с умиротворяющим бальзамом и сделал глоток. Горечь жидкости немного приглушила остроту его переживаний. Сделав несколько глубоких вдохов, он выбросил пустой фиал в урну. Снова нырнув в безлюдный переулок, Гарри накинул на себя мантию-невидимку, сливаясь с окружающей средой.

Предупреждения продавца словно набатный звон гудели в его голове, не давая покоя. Гарри тщетно пытался отодвинуть их на задний план, но они, словно навязчивая мелодия, крутились в сознании.

Сердце Гарри подскочило в груди, вытягивая его из раздумий, когда он вновь услышал своё имя, произнесённое громким голосом мадам Розмерты.

— Гарри Поттер?! — вырвалось изумлённое восклицание мадам Розмерты.

Министр магии Конрелиус Фадж и професор Минерва Макгонагалл одновременно шикнули на неё, строго призывая к тишине и зазывая продолжить разговор, внутри паба, там, где их не услышат.

Ведомый неутолимым любопытством и жаждой узнать, о чём же шла речь, Гарри тенью скользнул следом за Фаджем и Макгонагалл. Ему еле-еле удалось проскользнуть в потайную комнату перед тем, как мадам Розмерта с шумом захлопнула дверь, отделяя их от остального мира.

Слова, произнесённые профессором Макгонагалл и Корнелиусом Фаджем, обрушились на Гарри словно ледяной обвал, сокрушая его мир и обнажая леденящую душу правду о смерти его родителей.

Лили и Джеймс Поттеры, подарившие ему жизнь, те, кого он знал как безгранично любящих и заботливых, доверили Сириусу Блэку самое сокровенное — тайну своего местоположения, сделав его хранителем их дома — их жизни.

Эта вера обернулась для них роковой ошибкой.

Сириус Блэк, человек, которого они считали близким другом, предал их доверие самым гнусным образом. Он не просто раскрыл их тайное укрытия Волдеморту, одержимому жаждой власти и бессмертия. Своим предательством он обрёк Лили и Джеймса на верную смерть, разрушив их жизни и оставив после себя лишь маленького случайно выжившего Гарри — сироту, обречённого на нелёгкую судьбу.

Кровавая расправа над другом семьи Поттеров, Питером Петтигрю, стала ещё одним звеном в цепи преступлений Сириуса Блэка. От некогда неприметного мужчины, полного жизни и веселья, остался лишь один палец — жуткий трофей, напоминающий о содеянном злодеянии и безграничной жестокости.

Весть о предательстве Блэка и его чудовищном поступке с Петтигрю обрушилась на Гарри, сокрушая его детские мечты. Все те годы, прожитые в неволе у Дурслей, он с надеждой в сердце мечтал, что кто-то из его других родственников заберёт его к себе и подарит счастливую семью и заботу.

Но теперь эта мечта безвозвратно разрушилась.

Сириус Блэк, человек, которого Лили и Джеймс Поттеры выбрали в качестве опекуна для Гарри в случае своей смерти, чтобы обеспечить защиту и поддержку, обернулся не просто предателем, но и убийцей, исполнявшим волю Волдеморта.

Целебные эффекты зелья, призванные унять бушующие в Гарри эмоции, словно хрупкая дамба, не выдержали натиска эмоциональной волны.

Руки Гарри, сжатые в кулаки до побеления костяшек, дрожали от переполнявшего его гнева, а непрошеные слёзы прожигали глаза, вырываясь наружу. Цунами, несущая с собой боль, вновь обрушилось на внутренний мир Гарри, оставив после себя лишь руины из отчаяния и неверия.

"Как мог человек, которому мои родители безмерно доверяли, совершить такое чудовищное предательство? Как он мог предать тех, кто любил его как родного, и встать на сторону Тёмного Лорда? Как родители не заметили в нём врага до того, как довериться?!"

Вопросы терзали Гарри, отражая его непонимание и отвращение к несправедливости.

Родители и он сам словно впали в немилость некой высшей силы, на них обрушивались испытания за испытанием, словно весь мир ополчился против четы Поттеров.

Предательства, угрозы, постоянное чувство страха и безграничная боль — вот всё, что его родители могли вспомнить перед смертью, и всё то, что Гарри ощущал на протяжении всей своей жизни.

Он не мог понять, за что им всем выпала такая горькая участь.

Ни он, ни родители никогда не причиняли никому зла и не желали никому смерти. Они жили простой жизнью, работали, воспитывали ребёнка, наслаждались каждым днём.

Почему же тогда судьба так жестока к тем, кто не заслуживал ничего, кроме счастья?

Стиснув зубы, Гарри решительно собрал всю свою волю в кулак и, тихо приоткрыв дверь, покинул помещение. Каждый звук, каждое слово казались ему невыносимыми. Ему нужно было побыть одному, чтобы разобраться в своих мыслях.

Он вышел на улицу, и прохладный воздух немного успокоил его. Он брёл без цели, не обращая внимания на окружающих.

В горле першило от слёз, которые он с трудом сдерживал. Мокрые дорожки от них стекали по лицу, оставляя после себя блестящие следы. Дома у Дурслей он ещё в детстве научился плакать беззвучно, заглушая всхлипы, чтобы не навлечь на себя очередное наказание. И сейчас, идя мимо прохожих под мантией, он мог дать волю своим чувствам, не боясь, что кто-то его заметит.

Выбравшись за пределы деревни и добравшись до опушки леса, Гарри с трудом опустился на один из валунов, попутно снимая мантию. Его тело сотрясала дрожь, вызванная не только пронизывающим холодом, но и рыданиями, которые он сдерживал до последнего.

Взмахнув палочкой, Гарри коснулся ею валявшегося на земле камешка, и в ту же секунду перед ним возникла белоснежная салфетка. Осторожно промокнув ей лицо, он скомкал её и бросил на землю, зная, что вскоре она вновь превратится в камень.

На том же валуне, рядом с ним, покоилась статуэтка лани, которую он нёс подмышкой. Изредка сквозь пёструю и красочную обёртку пробивалось еле заметное сияние небесно-голубого цвета.

Тень недавних разочарований затмила былой энтузиазм Гарри по поводу подарка, предназначенного профессору Снейпу. Мысль о том, что профессор не только не оценит его, но и разгневается, мучила с новой силой.

Его терзали сомнения, словно ядовитые шипящие змеи, обвившие разум. Хрупкий баланс их новых, только зарождающихся нормальных отношений с Снейпом, казалось, мог рухнуть в любой момент, от неправильного поступка, слова или взгляда. Гарри боялся привязаться к Снейпу, чтобы не обрести очередное разочарование.

Что, если профессор воспримет его подарок как издевку? А что, если статуэтка не придётся Снейпу по душе? Это станет ещё одним ударом для Гарри и очередным подтверждением его невезения.

Когда Гарри взял статуэтку в руки, она наполнила его теплом. Осторожно поворачивая лань, он окончательно убедился: такой подарок будет отличным способом выразить благодарность профессору, не говоря лишних слов.

Что ж, судьба покажет. Всё равно вернуть в магазин статуэтку уже не получится, да и Гарри она не нужна. Разве что будет служить грустным напоминанием о его нерешительности и трусости.

Ему не хотелось покидать занесённую снегом очаровательную опушку. Здесь царила тишина, нарушаемая лишь пением птиц да шелестом ветра в кронах деревьев. Вдалеке, словно призраки, проносились снежные вихри. Где-то в ветвях мелькнула рыжая белка, ловко собирая опавшие желуди и утаскивая их к себе в убежище.

Спокойствие и умиротворение разливались вокруг, а красота пейзажа завораживала, отодвигая на задний план терзающие душу мысли

Ледяной ветерок заставил Гарри плотнее закутаться в мантию, но это не дало желаемого тепла. С тяжелым сердцем он бросил последний взгляд на полюбившееся место и двинулся обратно в замок, натягивая мантию на голову и с подарком в руках.

Скоро ужин, и его отсутствие, конечно же, не останется незамеченным. А сил на очередные оправдания и объяснения уже не было: по крайней мере, не сегодня.

* * *

Заметив Гарри, поднимающегося по ступеням к замку, Гермиона и Рон сразу же бросились ему навстречу.

— Гарри! Где тебя носило? Мы тебя обыскались! — воскликнула Гермиона, явно обеспокоенная.

— Дружище, мы уж подумали, Снейп тебя в подземелье на весь год запер, котлы драить да на его дурацкие вопросы отвечать, — добавил Рон, не упуская возможности пошутить.

Гарри ответил им весёлым хмыканьем.

— Рон! — возмутилась Гермиона, легонько пихнув его локтем в бок. — Во-первых, профессор Снейп, а во-вторых, не забывай, что он спас Гарри во время матча по квиддичу. Не мешало бы проявить хоть какое-то уважение к нему.

— Ладно, ладно, — сдался Рон, поддаваясь давлению. — Так где ты пропадал? — спросил он, обращаясь к Гарри.

— Да так, — отмахнулся Гарри. — Гулял возле Чёрного озера.

— Один? — недоумевая спросила Гермиона. — Чего нас не позвал? Что-то случилось, Гарри?

— Нет, всё в порядке. Я просто хотел побыть один и...

— А это что у тебя? — внезапно перебил его Рон, указывая на яркую упаковку, которую Гарри держал под мышкой.

— Это... подарок Софи, — слукавил Гарри, стараясь не встречаться с их взглядом. — Не мой, конечно, она попросила меня придержать его до Рождества.

— А где сама Софи? — нахмурился Рон.

— Она, эм.. не знаю, — пожал плечами Гарри, стараясь не выдать своего волнения. — Наверное, где-то в замке.

— Вон она! — воскликнула Гермиона, указывая на силуэты, прогуливающиеся у кромки Запретного леса. — И, кажется, с ней профессор Снейп. Интересно, что она успела натворить, — пробормотала она себе под нос.

Обернувшись, Гарри действительно увидел Софи и Снейпа. Со стороны не было похоже, что их встреча носила характер наказания. Напротив, Снейп спокойно что-то объяснял Софи, а она, внимательно слушая, делала пометки в блокноте, который держала в руках.

Закончив объяснение, профессор Снейп наклонился и сорвал небольшое растение, похожее на Копытень. Оторвав от него небольшой кусочек, он растёр его между пальцами, попутно продолжая что-то объяснять Софи.

Неприятное чувство колыхнуло в груди Гарри. Софи, пробывшая здесь всего несколько месяцев, с готовностью внимала Снейпу, впитывая его нравоучения. Сам же Снейп, казалось, был не менее увлечён беседой.

Безусловно, Софи была искусной в зельеварении, но ведь Гермиона, обладая не меньшими талантами, не смогла добиться такого расположения Снейпа, даже демонстрируя свои глубокие познания на протяжении нескольких лет. Вообще, появление Софи вызывало множество вопросов не только у Гарри. Как ей удалось сразу же попасть на третий курс, при этом обладая знаниями, которые они изучали на протяжении всех учебных лет? И, самое главное, каким образом ей удалось так быстро наладить отношения со Снейпом и другими преподавателями?

Мрачные предчувствия, словно щупальца спрута, сжимали Гарри, а горькая обида, как ядовитый плющ, оплетала разум. Неотступно терзала его мучительная догадка: а вдруг Софи, эта новая любимица Снейпа, поделилась с ним их с Гарри разговором? Что, если именно из-за её слов Снейп изменил к нему отношение? Неужели она посмела предать его доверие, рассказав ему о том, что должно было остаться сокровенной тайной? Эта мысль жгла его изнутри, порождая новую волну недоверия ко всем вокруг.

Заметив мрачный взгляд и побледневшее лицо Гарри, Гермиона окликнула его, недоумевая, что могло вызвать такую реакцию.

— Гарри, что с тобой? Ты выглядишь неважно.

— Всё в порядке, — выныривая из неприятных рассуждений, ответил он. — Просто немного устал. Скоро ужин, а я ужасно голоден. Пойдёмте занимать места, — с этими словами он решительно направился к Большому залу, не желая делиться своими подозрениями.

Гермиона, озабоченная ответом Гарри, проводила его задумчивым взглядом. Она чувствовала, что его терзают какие-то проблемы, но он явно не был готов о них говорить. Решив не давить на него, она лишь кивнула и вместе с Роном последовала за ним.

---

1) дословно с латыни: "Вызов Хранителя"

Вернуться к тексту