Зазеркальная волна (джен)

4 ноября 1981 года

Они проболтали полночи, лежа в постели. О крестражах, о Волан-де-Морте, о взрослом Гарри и его невесёлой жизни. Лили не назвала мужа сумасшедшим и не потребовала доказательств всему, о чём он говорил, хотя и переспрашивала некоторые моменты, и это невероятно согревало сердце Джеймса. После того, как он по глупости чуть не потерял лучшего друга и выслушал от сына, как сильно того подвёл, внимание жены и её понимание были словно бальзам на душу.

— Кольцо не проблема, нужно только смотаться к тому дому и хорошенько там всё обыскать, но вот чаша… — Джеймс сделал паузу и нахмурился, — ума не приложу, как нам раздобыть эту грёбаную чашу.

— А сам Гарри как её заполучил? — спросила Лили. — В своём времени я имею в виду.

— Сказал, что они целую операцию провели…

— Это какую?

— Сговорились с гоблином… переоделись как Пожиратели… его подруга выпила Оборотное зелье и стала похожа на Беллатрису Лестрейндж…

Джеймс рассказал всё то, что слышал от сына про ограбление банка. Как для Мародёра для него это звучало потрясающе, захватывающе, так, что хотелось хлопать в ладоши и говорить, какие же Гарри и его друзья отчаянные люди, настоящие герои, храбрецы. Но сейчас он посмотрел на это как отец, чей малыш пока ещё только безмятежно спал в корзине. Неудивительно, что взрослый Гарри сорвался на него из-за одного только промаха, повлёкшего серьёзные изменения в будущем. Ради того, чтобы выжить, сыну и его друзьям пришлось идти на крайне опасные затеи и рисковать всем. Разве это было хоть каплю смешно? Разве такое будущее любящий отец должен желать своему сыну? Разве это не его, отца, обязанность позаботиться о безопасности жены и ребёнка?

— Эй, я думаю, нам вовсе не обязательно проводить такую же сложную операцию…

Когда Лили заговорила после некоторого молчания, Джеймс всё ещё слышал в голове голос сына, как клинок, вонзающийся ему в сердце в виде жестоких слов, что он хотел бы другого отца. Того, кто повзрослел и достоин его матери больше.

— Что? — отогнав от себя пасмурные мысли, переспросил Джеймс. — В смысле «нам»? Ты что, хочешь в этом поучаствовать?

— Мы же говорим о будущем нашего сына, нет? — уточнила Лили. — Конечно же я хочу в этом поучаствовать.

— Но…

Она придвинулась ближе и прижалась своими губами к его губам, тем самым разрушив и терзавшие его разум слова, и беспокойство, что только что пробудилось в груди.

— Ты сегодня много сделал и, должно быть, очень устал, любимый. Давай мы просто закроем глаза и отдохнём хоть немного от всего, идёт?

Возразить ей было попросту нечего. Джеймс и вправду вымотался и очень устал от всего. Он обнял жену, прижавшуюся к его груди, и вскоре провалился в сон. Переживания, адреналин, трудности, беспокойство и всё другое так сказались на нём, что он проспал намного дольше обычного и проснулся, когда жены и сына уже не было в спальне. Джеймс поднялся с кровати, принял душ, переоделся и спустился вниз. К моменту его появления на кухне были только Добби, Живоглот и малыш Гарри на трансфигурированном из чего-то детском стульчике.

— Хозяйка велела Добби накормить ребёнка, — стоя на табурете и держа в руках чашку с кашей и чайную ложку, доложил домовик. — А что хозяин Джеймс желает на завтрак? Добби может приготовить очень много всего.

— Нет, ты… э-э… лучше не отвлекайся, Гарри важнее, — окончательно проснувшись, ответил Джеймс. — А кстати, где сама хозяйка?

— Хозяйка попросила хозяина дома принести ей какие-то ингредиенты и теперь что-то варит в гостиной…

— Понятно, спасибо.

Джеймс развернулся и вышел из кухни. Когда он достиг входа в гостиную, то увидел, что по её центру, прямо на кофейном столике, стоял котёл, в котором что-то кипело. Судя по тому, как жена хмурила лоб и беззвучно шевелила губами, Лили напряжённо что-то перебирала в уме и загибала пальцы. Неподалёку от неё стоял с книжкой в руке Снейп, почему-то находившийся дома, когда наступила только среда, а значит, в Хогвартсе вовсю шли занятия, в том числе и зельеварение.

— А этот тут что ещё делает? — забыв про приветствие, спросил Джеймс.

— Вообще-то «этот» тут живёт, — не отрываясь от чтения книжки, напомнил ему Северус.

— Не отвлекай, Сева мне помогает, — бросила Лили и щёлкнула пальцами. — Вспомнила! Гораций нам ведь на собрании Клуба говорил, что хитрость в том, чтобы его немного остудить…

— На уроке он этого не говорил, — хмуро отозвался Северус, — и у меня записано…

— У меня тоже записано, что добавить следующий ингредиент и…

— Подождите-ка, — прервал их Джеймс, почувствовавший себя в гостиной лишним, — а что это вы варите и для чего? — Ему хватило встретиться с женой взглядом, чтобы всё понять и почувствовать, как в нём вспыхивает возмущение. — Не-е-ет, вот только не говори, что ты и этого посвятила в наши планы!

«Этот» молча закатил глаза и, захлопнув книжку, достал волшебную палочку.

— Вообще-то Северус впустил нас и укрыл у себя, если ты не забыл, и нам стоит быть ему благодарными, — сердито ответила мужу Лили, пока Северус так же молча взмахнул палочкой и принялся охлаждать их варево. — А теперь будь так любезен, напомни мне, что будет, если ты или такой шалопай, как Сириус, вдруг потеряет ключ от своего хранилища и не найдёт?

— Да ничего не будет, — ответил сбитый с толку Джеймс, — я… ну, в смысле, Сириус, — поспешно он поправился, не желая относить свою персону к числу шалопаев, — пойдёт в банк, скажет, что потерял ключ, гоблины попросят предъявить его волшебную палочку, подтвердят личность и… выдадут дубликат. Ничего особенного, обычная процедура, а что?

— А что, если я появлюсь в банке и скажу, что я и есть Беллатриса и потеряла ключ от своего хранилища?

— О нет, не смеши меня, где ты найдёшь её волос? Да и потом, даже если найдёшь… не знаю, отправишь Добби по-быстрому выдрать, хотя я сильно сомневаюсь, что после такого он вернётся живым… Но, знаешь, её палочку ты уж точно вряд ли…

— Стой-стой-стой, а зачем мне это её волос и палочка?

— Ну… как бы…

Джеймс, снова сбитый с мысли, не нашёл, что сказать. Лили вроде бы всё прекрасно понимала, и повторять ей очевидные факты было бы глупо.

— А что, если достаточно того, чтобы проверяющий гоблин всего лишь поверил, что я и есть Беллатриса и я действительно предъявила ему её палочку? — спросила она.

— Подожди, ты что, хочешь околдовать одного из гоблинов на глазах у других? — удивился Джеймс.

— И сразу же попасться в случае, если кто-то это заметит или такую магию засечёт какой-нибудь артефакт? Конечно же нет! Я хочу всего лишь коснуться того одного, кто мне нужен, и чтобы он искренне поверил в то, что я говорю. Для этого мне и нужно зелье, хорошенько обработаю им руки и всё получится. Сев, спасибо, что остудил, давай добавим следующий ингредиент.

Пока муж осмысливал её слова, Лили бросила что-то в котёл из железной банки, и варево снова забулькало.

— Стой, да даже если тебе удастся обмануть одного гоблина, другие гоблины-то рядом, — подметил Джеймс, — они быстро поймут, что ты никакая не Белла и…

— Вот поэтому в её плане есть такие шалопаи, как вы, — вдруг оборвал его Северус. — Это же в духе Мародёров — устроить какую-нибудь «шалость» и привлечь к себе внимание других. Подумай, пока будешь завтракать, чтобы такого вытворить… в этом вы как-никак лучшие.

Джеймс застыл и едва только успел открыть рот, как Лили его опередила:

— И да, поскольку некий, но очень надёжный источник сказал тебе, что все чары и действие зелий могут спасть в бесконечных тоннелях, то там придётся воспользоваться старым добрым Империусом…

— Так ты же им не владеешь, — заметил было Джеймс, но ему тут же ответил Северус:

— Зато я владею.

— Не-е-ет, он не может…

— Может, а теперь иди и завтракай, и присмотри там за Гарри, — поставила точку в разговоре Лили.

* * *

4 ноября 2011 года

Этот день, как назло, тянулся непозволительно медленно. Гарри был готов на что угодно лишь бы побыстрее убить время и увидеть, как на улице стало темнеть. Тони, сам того не подозревая, всячески помогал ему в этом и предлагал то погулять, то погонять мяч во дворе, то снова полетать на мётлах и поесть мороженое. Гарри на всё соглашался и от этого его брат ещё больше радовался и улыбался. После обеда они вместе гуляли по Косому переулку, Гарри нёс пакет, набитый всякими сладостями, а Тони с аппетитом уминал второй рожок, купленный в магазине Фортескью. Заболтавшись с братом, он не заметил человека впереди и врезался в него.

— Ой, простите, я…

— Полукровка мелкая, у тебя что, глаз нет? — презрительно отозвался человек, на чьих отглаженных брюках остался неприятный тёмный след.

Гарри, тоже поглощённый иными мыслями, скользнул взглядом по начищенным до блеска туфлям, костюму, наконечнику трости в руке и уставился в холодные серые глаза, над которыми можно было рассмотреть прилизанные светлые волосы.

— Малфой, ты ли это? — вопросил он.

— Поттер, ты ли это? — передразнил тот. — Что, совсем зазвездился, теперь расхаживаешь повсюду, как у себя дома?

— Гарри не зазвездился! — тут же возразил Тони. — Гарри принёс нам победу в Чемпионате! Он герой! Он…

— Твой брат всего лишь необразованный мышонок, отсидевший «страшные» времена в домике, — опустив к нему взгляд, ответил Малфой. — Удивительно, и как такого только взяли в команду… Папа с мамой тебя где, в сарае держаться на метле и всему остальному научили?

Гарри сжал кулаки, но постарался держать себя в руках. Тратить время ещё и на разборки было ни к чему. Однако Тони, в отличие от него, сдерживаться вовсе не собирался.

— Да вам просто завидно, потому что вы «образованный» и глупый! Павлин разряжённый, вот вы кто! — прибавил он и в этот раз намеренно припечатал остаток от рожка в брюки Малфоя. — А-а-ай!

Тот ответил ему ударом трости по макушке и схватил за ухо.

— А ты мелкий…

Кто же он такой, Тони так и не узнал, потому что в этот момент помрачневший Гарри достал волшебную палочку. Может, в этой жизни он и был игроком в квиддич и проходил только домашнее обучение, но в другой жизни всё ещё являлся главным мракоборцем и имел такой богатый опыт, что хоть сегодня же мог отправиться навеки успокаивать одного, а то и сразу двух Тёмных Лордов.

Бабах! — и Малфой отлетел в сторону, где пробил тазом дверь в магазин мадам Малкин.

— Это что ещё такое?! Совсем ополоумели, что ли?! — послышался оттуда женский голос, и кто-то шарахнул Драко по голове грязной тряпкой. — А ну пошёл отсюда вон, паршивец! Здесь тебе не паб, чтобы врываться! Развлекайтесь в другом месте!

Малфой, получивший ещё один удар тряпкой, не ответил разозлённой мадам Малкин только потому, что достал волшебную палочку и рванул навстречу Гарри. Но тот оттолкнул брата в сторону и уклонился от летящей к ним вспышки. Мадам Малкин едва успела взмахнуть палочкой и повесить дверь на место… как Малфой опять произвёл грохот, влетев в её магазин.

— Ах ты гадёныш!!! — завопила мадам Малкин, и в этот раз на голову Драко опустилось ведро, грязная вода из которого облила его костюм и ботинки.

Раньше, чем Малфой успел снять ведро и вернуть себе видимость, ему дали хорошего пинка под зад и он вылетел обратно на улицу, прямиком в ноги к Гарри. Последний наступил на палочку в его руке и та хрустнула.

— Ещё раз ты что-то вякнешь про моих родителей или тронешь брата, и я тебя под эту землю закопаю, — предупредил Гарри и отошёл к Тони.

Чтобы увести заливисто хохотавшего брата, ему пришлось приложить ладонь к его плечу и периодически подталкивать вперёд.

— Эй, ну хватит уже. Прошло и ладно, нашёл, что повторять…

— Гарри, это было так круто! — всё равно восторгался на ходу Тони. — Блестяще! Как ты его! Вот так! А потом так! Бах! Бах! Бах!.. Я так тоже хочу! А ты меня так научишь? Научишь, да? А, Гарри?

Не способный потерпеть хоть минуту, Тони его оббежал и остановился чуть впереди. Гарри тоже пришлось остановиться и под взглядом брата ощутить себя неловко. Когда это он его научит и чему? Если в прошлом у отца всё получится, а именно этого Гарри и хотел с самого утра, то никакого Тони больше не будет. Возможно, счастливые родители подарят ему братика или сестрёнку, но он или она точно будут зваться по-другому и иметь другой характер.

— Да, я…обязательно тебя этому научу, как подрастёшь, — после заминки ответил Гарри и обрадованный Тони, не заметивший в его лице ничего подозрительного, тотчас прижался к его ногам и обхватил их руками.

Если ничего не получится, у него хотя бы будет брат, внезапно подумалось Гарри. Он видел прошлой ночью, что произошло, когда отец допустил ошибку и не уберёг лучшего друга, видел, как Джеймс стал к нему относиться, и решил для себя, что ненавидеть Тони лишь за то, что тот появился в его жизни, он точно не будет. По этой же причине ближе к вечеру он был очень дружелюбен за столом и сходил к брату в спальню, чтобы посидеть на крае кровати и поболтать немного, прежде чем тот заснёт. Гарри подумал, что этот день должен хорошо закончиться для них обоих, поскольку ему неизвестно, что будет утром — увидит ли он снова брата или уже нет.

— Доброй ночи, — сказал он, поднявшись с кровати, и погасил ночник.

— Доброй ночи, — повторил за ним Тони, повернувшись на бок, и подтянул к подбородку одеяло.

Застыв на какие-то мгновения возле него, Гарри не удержался и протянул руку, ласково провёл по макушке брата и, развернувшись, покинул спальню. В коридоре он на ходу достал зеркальце и поспешил в гостиную.

— Пап? Пап, ты там? Ты меня слышишь?

В гостиной не горела ни одна лампа, но тусклый свет от окна обволакивал мебель и очерчивал по сторонам безмолвные шкафы с посудой и книгами. Гарри увидел в небе сияние и облегчённо выдохнул, наконец-то услышав голос, доносящийся из зеркальца в пальцах.

— Гарри? Ты слышишь?

* * *

4 ноября 1981 года

Этот день вышел не легче предыдущего. Пока Лили и Северус готовили и обсуждали своё якобы надёжное зелье, Джеймс покинул дом и направился в Мунго. Вот только Сириуса там уже не было, целители утверждали, что ему стало намного лучше и он покинул больницу. Друга пришлось вызвать по сквозному зеркальцу и снова встретиться в городе.

— Это что, получается, ты мне жизнь спас? — хмуря лоб, говорил Сириус. — Слушай, мне вот интересно… а как ты так быстро понял, что крыса наградила меня чем-то таким, что целители без слёз феникса не излечат?

— Сердце подсказало, — съязвил Джеймс и отвесил ему щелчок по лбу, чтоб не хмурился. — Короче, ты у меня в неоплатном долгу и у нас снова есть серьёзное дело… Только давай сегодня без самодеятельности: мой информатор сказал, что вещь, которую мы можем найти, может наградить таким проклятием, которое уже ничем не излечишь. Так что я тебя предупредил.

Отыскать дом Мраксов не составило большого труда, учитывая, что тот и впрямь был жалким и страшным на вид. Всего лишь какая-то старая полуразвалившаяся хибара. Дом Мраксов был полной противоположностью дома Реддлов, располагавшегося на втором холме, между которыми и находилась деревушка Литтл-Хэнглтон.

— А ты уверен, что это и есть дом потомков самого Салазара Слизерина? — двигаясь вслед за ним по извивающейся змеёй тропинке, спросил Сириус. — Такое чувство, как будто «информатор» тебя разыграл…

— Нет, это он, тот самый дом, — не оборачиваясь, ответил Джеймс, хмуро посматривая на унылое строение впереди.

Дом был заброшен, до окон оброс мхом, черепица с крыши посыпалась, и тропинка стала намного уже, поскольку сорняки, крапива и другая трава атаковали её со всех сторон.

— А что, если его хозяин почувствует, что мы здесь и вызовет кого-нибудь? — не унимался Сириус. — Я если что не про Министерство говорю…

— Не вызовет, он в Азкабане сидит.

— За что?

— За убийство магглов.

— Каких это магглов? Разве в это место кто-то из магглов в здравом уме мог притащиться?

— Они и не тащились. Они вон там жили и там же погибли, — ответил Джеймс и, вскинув руку, указал в сторону дома Реддлов. — Хотя хозяин этого дома вроде бы их не убивал… он только так думает.

— «Вроде бы»? Это как так?

— Слушай, ты меня утомил…

Они остановились у двери, на которой кто-то додумался повесить дохлую змею, и наконец-то смогли посмотреть друг на друга.

— …я не пойму, ты теперь трусишь, что ли? После ночи в Мунго переосмыслил всю свою жизнь и резко стал её ценить?

— Да я, знаешь ли, тоже не пойму, что с тобой в последние дни творится, — сердито ответил Сириус. — На тебя так вынужденное общение с Нюниусом стало действовать, что ты тоже стал огрызаться? То сам говоришь, что в доме крайне ценная штука лежит и она очень-очень опасная, то отмахиваешься от всех вопросов. Если эта штука так ценна её что, никто и ничто не охраняет? Ни люди, ни чары?

Что-то в словах друга заставило его призадуматься, и Джеймс достал волшебную палочку. По словам Гарри, кольцо Мраксов добыл Дамблдор и за желание его надеть расплатился здоровьем. Но Дамблдор вроде бы не говорил, что столкнулся с какими-то трудностями. Впрочем, учитывая его способность делиться информацией… особенно то, как он обошёлся в этом с Гарри, удивляться было нечему.

— Вот проклятье, — поводя палочкой, сказал Джеймс. — Там что-то есть… как минимум одна или две ловушки…

— Предлагаешь, обойти и через окно проникнуть? Думаешь, так безопаснее будет?

— Нет, я…

А ведь дом пустой и они хотят найти в нём крестраж, напомнил сам себе Джеймс. И чего ради нужно обезвреживать всякие ловушки? Поблизости нет ни одного волшебника, а магглы ещё вряд ли успеют прибежать и понять, что к чему.

— …предлагаю совершить ещё одну шалость и подождать, — помолчав, сказал он и криво улыбнулся.

Через какие-то минуты оба Мародёра стояли в стороне смотрели на проделанную ими работу — дом, охваченный пламенем, издавал ужасные звуки и вот-вот мог обвалиться.

— И это называется «давай сегодня без самодеятельности»? — поинтересовался Сириус.

— Да ладно, крестражу от нашего Инсендио ничего не сделается, — отмахнулся Джеймс. — Как всё прогорит, пошвыряемся немного и подберём его на пепелище. Только голыми руками, будь добр, не хватай, а то кто его знает…

— А то сам бы я и не догадался, — съязвил друг и сунул руку в карман куртки.

Он достал оттуда чистый носовой платок и смятый клочок пергамента, почему-то имевший вызывающий розовый цвет.

— Да это всё в Мунго… пристала там ко мне одна добродушная целительница… пришлось взять адресок, чтобы не расстроилась, — заметив взгляд друга, сказал Сириус и быстро запихнул клочок пергамента обратно в карман.

«Я бы поспорил, кто ещё и к кому приставал», — подумал Джеймс, но промолчал.

* * *

4 ноября 2011 года

Отец почему-то выглядел счастливым, несмотря на то, что вчерашний день у него вряд ли был лёгким. Мало того, что он каким-то чудом победил василиска, так ведь чуть не потерял сына и лучшего друга. Гарри смотрел на него и чувствовал, как всё сжимается в груди. Он всего лишь сидел здесь, в этом времени, в этой гостиной, а там, по ту сторону зеркальца, отец геройствовал и рисковал своей жизнью ради его будущего.

— Да, я слышу, — смотря Джеймсу в глаза, ответил он. — Как ты? Как мама? Всё в порядке?

— Да, всё хорошо, — бодро отозвался отец. — Мы его достали, Гарри… четвёртый крестраж тоже у нас, а пятый… мама там такой план разработала… Знаешь, я иногда думаю, что Шляпа не отправила её в Слизерин чисто из вредности… Ну, вспомнила про чистоту крови, вот и…

— Не знаю, что за план, но у вас всё получится, не отступайте от него, — невольно улыбнувшись, ответил отцу Гарри.

— «Получится»? — переспросил тот и, догадавшись, вскинул брови. — Подожди, у тебя что-то изменилось?

— Да, изменилось. Изменилось в лучшую сторону, но…

— Джеймс, Гораций ответил! — внезапно прервал их разговор возбуждённый женский голос. — Смотри, он прислал Феликс Фелицис! Каждому хватит по глотку и!.. Подожди-ка, ты с Гарри говоришь? Там ведь он, да?

Отец подвинулся, и Гарри снова её увидел… Лили, молодую и энергичную, смотрящую на него так же безотрывно и внимательно, как и он сам на неё.

— Привет, Гарри, — после паузы тепло сказала она. — Ты такой большой стал… Как ты?

— Привет, я… — растерянно ответил он и позабыл обо всём остальном, — в порядке. А как ты? Папа говорит, что ты целый план разработала…

— А он говорит, что твой план сработает и у него там уже что-то изменилось, — отозвался в стороне Джеймс.

— Вот видишь, значит, зря ты сомневался, — повернув голову, сказала ему Лили.

— А-ам… пап, мам… — осторожно встрял Гарри, — у нас есть ещё одна проблема.

Родители перестали препираться и посмотрели на него.

— Волан-де-Морт всё равно возвращается чуть позже… у него есть ещё один крестраж, думаю, он убил Хвоста за то, что его информация насчёт вас оказалась бесполезной, и… ещё раз расколол душу.

На стороне родителей повисла напряжённая тишина.

— Ты вот сейчас нам не облегчил задачу, сын, — перестав улыбаться, заметил Джеймс.

— А есть предположения, что это может быть? — спросила Лили.

— Думаю, змея, — ответил Гарри. — По крайней мере, раньше… ну, в том исходе… то есть реальности, где вас не стало, он возродился в новом теле и сделал Нагайну крестражем, возможно, она стала им сейчас, в смысле раньше, ещё в вашем времени.

— Ты уверен? — уточнил Джеймс. — А то всё может очень быстро пойти коту под хвост, если мы приложим все силы к ней подобраться, а она окажется пустышкой…

— Ну… признаться, нет, — ответил Гарри, ощущая себя ещё хуже. Не так давно он был главным мракоборцем и тоже отдавал команды, но в напряжённых ситуациях обычно находился рядом со своими бойцами, а ведь речь шла не о бойцах, на кону стояли жизни его родителей и крёстного, само будущее, способное измениться от одного неверного шага. — Простите, я… не сообразил сразу и…

— Так, стойте, — опять прервала Лили. — А чего мучиться и гадать, если у нас есть Сева? Он же Пожиратель смерти… можно отправить его разведать обстановку, может, он что интересное и узнает… или он уже знает, но не придал этому значения. Можно… Что опять? — сердито прибавила она, заметив на себе взгляд мужа.

— Это, конечно, всё очень здорово, — хмурясь сильнее, заметил Джеймс, — но, дорогая, тебе не кажется, что твоего «Севы» в последнее время стало слишком много в нашей жизни? Я не уверен, стоит ли ему так сильно доверять… то, что он сообщил Дамблдору о планах безносой морды и укрыл нас, ещё не делает его лучшим другом и…

— Ему можно доверять, — прервал отца Гарри, внезапно почувствовавший, что должен высказаться. — Да, он… временами он вёл себя отвратительно со мной, но он держал слово и пытался меня защитить.

Судя по недовольному виду Джеймса, он быстро записал сына в предатели, Лили же, наоборот, казалось, была ему благодарна. Она сказала, что пойдёт вниз и поговорит обо всём с Северусом.

— К тому же нам надо довести до ума наше зелье. Доброй ночи, Гарри, рада была тебя видеть, — бросила она на прощание, и в стороне послышалось, как закрылась дверь.

Между отцом и сыном на какие-то мгновения повисла тишина, и Гарри наконец-то вспомнил, что же его так терзало.

— Пап, прости меня…

— Да ладно, ты столько всего видел и пережил, мне просто нужно время, чтобы привыкнуть к…

— Да нет, я не об этом, я… Вчера я был не прав. Прошу, прости меня за то, что я тебе столько всего наговорил и…

Хмурое лицо Джеймса просветлело, и он снова посмотрел сыну в глаза.

— Да брось, всё в порядке.

— Нет, я сорвался и…

— Любой мог бы сорваться на твоём месте, когда столько всего поставлено на кон. Я понимаю, правда.

— Но…

Шорох шагов нарушил ход его мыслей, и в дверном проёме гостиной показался брат, кутавшийся в одеяло.

— Гарри, мне плохо, — жалобно сообщил Тони. — Я мёрзну и не могу заснуть…

Похоже, зрелая Лили, существовавшая в этом времени, была права, когда просила их не налегать на мороженое. Два рожка сказались на здоровье брата, подметил про себя Гарри.

— Так, подожди, а что ещё за мальчик у тебя там опять появляется? — как назло, заинтересовался Джеймс. — Ты не говорил, что у вас с Гермионой есть сын… Или это сын от другой женщины?

— Да это… — начал было Гарри и немного замешкался.

— А с кем ты болтаешь? — спросил Тони. — С папой? Они с мамой скоро приедут?

— «С папой»? — подхватил Джеймс и, сделав поспешные выводы, широко улыбнулся. — Подожди, так это не твой сын, а мой? А чего ты раньше не сказал, что у нас с Лили появится ещё один ребёнок?!

«Вот дерьмо!» — подумал Гарри, решив, что так вляпаться мог только он.