Труффальдино Её Высочества (джен)

Второе пробуждение, по мнению Ярослава, оказалось куда приятнее первого. Было тепло и мягко, весёлый треск очага создавал приятный аккомпанемент, в воздухе витал запах каких-то сушеных трав. Даже не открывая глаз он решил, что здесь ему нравится гораздо больше, а уж когда открыл...

Просторные хоромы бревенчатой избы освещал подрагивающий огонь камина, совместно с дневным светом, что просачивался через несколько мутноватых окошек (слюда, что ли?), его было как раз достаточно, чтобы без усилий обозреть всё вокруг.

Стены грубоватые, но украшенные парой картин, полки с книгами, шкаф, пара пузатых бочонков. У дальней стены, рядом с выходом, — большой деревянный сундук.

Приняв к сведению своё новое положение, Ярослав сосредоточился на себе. Похоже, его избавили от остатков прошлого одеяния, выдали исподнее (это что-то вроде льна?), обмыли и даже подлечили.

Ладони, предплечья и грудь были забинтованы желтоватыми лентами мягкой ткани. Не настоящий стерильный перевязочный материал, конечно, но, судя по уровню развития доступных материалов, что он видел у местных до сих пор, явный знак того, что о нём хорошо заботились. Возможно, и по высшему разряду. Милостью Царицы, может быть, его даже обмывали и перевязывали милые барышни нежными ручками, а не кто-то вроде злобных эскулапов из гидрокорпуса, поперёк себя шире.

«Битый солдат может мечтать», — мысленно проворчал он, слегка содрогнувшись от воспоминаний о тех нескольких случаях, когда ранения заносили его в их мозолистые клешни. Честь и хвала мужикам за то, что жизни спасают, но, чурлова мать, они же как будто стараются, чтобы попасть к ним было страшнее, чем загреметь к агентам на проверку благонадёжности! Ей-ей, воистину изуверский метод приучения личного состава к осторожности.

Ярослав с усталым вздохом опустил голову на подушку. Самочувствие было паршивенькое, но не слишком, учитывая, что он решил подставиться под удар какой-то местной хероборы, а потом ещё и сыграть с ней в перетягивание каната. Последнее было скорее ментальным усилием, чем физическим, что как бы намекало на всевозможные осложнения. Видимо, от этого у него в голове до сих пор стояла какая-то муть. Раны от электрокнута зудели в покое и болели при любом движении, но в целом, похоже, его решение довериться своему сопротивлению стихии оправдалось, а, судя по мерному стуку второго сердца и давлению ихора в венах, которое Яр ощущал без всяких медитаций, он ещё и подзарядиться смог.

«Воистину, успех притягивает успех!» — с сарказмом восхитился он своим умом и сообразительностью.

Но самовосхваление самовосхвалением, а помимо позитивного давления ихора чувствовалось в его вишапских имплантах ещё и потрескивание, кое, согласно инструкции, являлось сигналом того, что что-то пошло не так. Тут нужна была не полевая диагностика «на глазок», как он делал раньше, а нечто более серьёзное.

И это что-то никак не сделать, продолжая валяться.

Кривясь от боли, он сел, спустив ноги на пол. Пальцы почти утонули в мягкой шерсти. Рядом с кроватью лежала шкура какого-то кошкообразного зверя.

— Мило, — сипло выдохнул Ярослав, оценив элемент роскоши.

По другую сторону от камина оказалась ещё одна кровать. Пустая, хотя слегка примятая. Похоже, у него снова есть сосед по комнате.

«Или скорее всë та же соседка, — подумал он, приметив знакомую магическую дубину, стоящую у изголовья. — Забавно, сперва камера на двоих, а теперь и хоромы. Это ж неспроста!».

Вдумчиво почесав маковку, Ярослав рассеянно обозрел комнату с нового ракурса и замер, когда его взгляд натолкнулся на стул, что стоял около небольшого стола. Там, аккуратно сложенный, лежал его комбез, поверх которого примостился серебряный медальон (единственная личная вещь, которую ему позволили взять в гроб гибернации) и, самое главное, — тяжелый браслет универсального терминала колониста «Подснежник» (половинчатое совпадение с кодовым названием проекта не случайно).

— Так, ладно... — пробормотал он, медленно опуская руку. — Либо это очень заметный знак доверия, либо кто-то знатно облажался.

Он-то думал, что ему ещё уйму времени придётся обивать пороги местных властей, чтобы вернуть свои вещи, да и то если те по какой-то оказии не исчезли с концами. Имущество пленников — вещь, конечно, серьёзная, но пока уровень организации местного сообщества его не впечатлял, а там, где нет порядка, найдутся готовые прикарманить всё, что плохо лежит. Впрочем, обратная ситуация тоже возможна: порядок есть, вещи признаны неизвестными и опасными — вот и попробуй докажи, что не поубиваешь всех, как только те попадут тебе в руки. Без знания языка-то. Максимум он рассчитывал на возвращение одежды.

Так что можно понять, почему Ярослав почти боялся верить в своё счастье.

— Пф, ну хоть комбез вскрывать не надо ради дозы порошка слайма. Радость, — криво усмехнулся мужчина, впрочем не чувствуя реального повода для веселья. Он прикипел взглядом к серебряному украшению и не желал упускать его из виду, словно опасаясь, что то исчезнет.

С кряхтением поднявшись, он прохромал к стулу и первым схватил медальон. Возможно, начать следовало с более насущного, но для него, как и для миллионов других, то, что скрывалось под серебряной оболочкой, было знаком преданности Её Хладному Величеству. Частичка дома, что всегда под рукой, в какую бы сторону Тейвата ни привела Фатуи служба, а теперь и за пределами древовидного мира.

Ему просто нужно было убедиться, что последняя его связь с домом не исчезла. Теоретически всё должно быть в порядке. Теоретически...

Ярослав осторожно провёл пальцем по краю оправы, позволяя металлу вспомнить тепло его тела. Тихий щелчок, невидимые петли медленно провернулись, открывая миру лазурный блеск нефрита Шивада — твёрдого воплощения крио, что запечатлело саму волю Царицы, горе осознавания и вызов, брошенный в молчаливые Небеса. Полновесный гранёный камень сиял внутренним светом, распространяя вокруг нежную прохладу их общей далёкой родины.

Тихо выдохнув, мужчина прикрыл глаза и прижал освобождённый камень к груди у своего родного сердца, на вдохе прося искру божественного крио стать с ним единой. Прохлада белой госпожи мягкой волной омыла его кости, разгоняя туман в голове и успокаивая боль в ранах.

— Сквозь бездну — к звёздам, — прошептал Яр слова, ставшие спонтанным кредо всех участников проекта. Забавно, веками почти ту же фразу раз за разом произносили искатели приключений по всему Тейвату, но по-настоящему воплотить её случилось лишь им — тем, кто отказался от мира и умер для судьбы.

Мотнув головой, чтобы отогнать странные мысли, Ярослав отнял нефрит от груди, защёлкнул медальон и повесил себе на шею. Теперь, зная, что с камнем ничего не случилось, он чувствовал себя почти умиротворенно.

Прежде чем заняться делами насущными, Яр подошёл к окну и осторожно выглянул наружу через небольшую прореху между рамой и слюдой.

За стенами дома обнаружилась добротная деревня, и даже некоторый избыток людей вокруг. Прохожие сновали туда-сюда, кучковались около других изб, говорили, развлекались, работали. Жизнь в целом кипела. Причём более-менее обыденная, несмотря на то что в небе ещё были заметны зелëные пятна.

Похоже, большую дыру как минимум удалось прикрыть. И даже обошлось без внезапных поворотов. По крайней мере, очевидных.

Проверив остальные оконца, Ярослав убедился, что навязчивого наблюдения незаметно и даже охраны у двери нет, хотя для этого уже пришлось прижиматься к слюде лбом, чтобы рассмотреть хотя бы силуэты, поскольку удобных щелей больше не нашлось. Не бог весть какое доказательство и вряд ли он прям совсем остался без присмотра, но можно было надеяться, что его работу никто не прервёт.

Вернувшись к столу, Яр подобрал остальные свои вещи, после чего почти рухнул на стул. Всë же его состояние всë ещё не ахти. И пора бы понять насколько.

Задумчиво побарабанив пальцем по металлу УТК «Подснежник», он ловким движением защёлкнул его на левом запястье. Творение сумрачного снежевского гения выглядело скорее как простой полированный наруч, покрывавший всë до середины руки. Из украшений только гравировка Бледной Звезды — герба Фатуи. Впрочем, несмотря на внешнюю простоту, этот прибор являлся вершиной технической мысли родины. Он был прост в обращении, прочен и должен функционировать в любых условиях внешней реальности благодаря изоляции микрокосма машины от флуктуаций параметров среды и встроенной азатитовой батарее, которых даже в худшем случае хватит лет на пять бесперебойной работы.

Наруч был палочкой-выручалочкой колониста при любой нештатной ситуации, которая не убила его мгновенно. В первую очередь, конечно, это выражалось в том, что именно в нëм хранился экстренный комплект для выживания, но сейчас Ярославу требовалось кое-что другое.

— Василиса, полная диагностика, — отдал он голосовую команду.

В ответ герб Фатуи сверкнул и засиял ровным белым светом, проецируя гало-экран. Перед глазами Яра пронеслась волна технических символов, которая спустя ещё пару мгновений оставила после себя обычный текст с тревожной подсветкой.

Внимание! Связь с Ядром ИР ковчега «Лепесток 3» (наименование: «Василиса 2.0») отсутствует!

Осуществляется переход в режим ограниченной функциональности...

Голограмма мигнула. Дальнейший текст переключился в обычный режим.

Переход завершен.

Анализ...

Параметры среды признаны пригодными для выживания носителя и выполнения всех доступных внешних функций.

Доступные функции: удержание хранилища (одноразово), хранение информации, распознание и анализ внешних материалов, сбор и диагностика данных о состоянии организма носителя, компас (нуждается в настройке), диктофон, камера, калькулятор, текстовый редактор, эмулятор состояний (ограниченно), система пассивного мониторинга местности (радиус: 10 метров), маяк (автоматически включится при входе в зону покрытия систем колонии)...

Начинаю диагностику...

Внимание! Выявлено тепловое поражение кожного покрова и мышечного каркаса третьей степени.

Рекомендация:

Покой в течение двух дней, смена перевязочного материала на соответствующий нормам стерильности и плотное питание.

Внимание! Выявлено перенапряжение внедрённого комплекса V+ (электро). Выявлена волевая аномалия (тип-5) в системе циркуляции ихора. Выявлены начальные признаки деструктивного ментального воздействия.

Рекомендация:

Срочное удаление из системы волевой аномалии посредством провокации реакции отторжения естественной энергетической сетью тела. С этой целью рекомендовано инвазивное воздействие по схеме 13/869/2. Развернутая схема воздействия прилагается >>.

По возможности пройти реабилитацию в колониальном отделении гидро корпуса.

Примечания: в случае задержки высока вероятность постепенного искажения восприятия реальности с последующей деградацией личности, каскадным отторжением модификаций и смерти.

Внимание! Обнаружено внедрение неизвестного высокоэнергетического объекта! Область поражения: правая ладонь. Зафиксирована неавторизованная ментальная синхронизация по векторам А3, К5, В12!

Деструктивного влияния не выявлено.

Рекомендация:

Обратитесь в колониальное отделение гидрокорпуса для ампутации конечности и последующей замены.

Обратитесь в колониальное отделение дендрокорпуса для глубокой оценки целостности ментальных структур.

Сдать высокоэнергетический объект на спецсклад для дальнейшего изучения.

— Бля, — ёмко выразил Ярослав своё отношение к результатам тестов.

Не то чтобы он собирался бежать за топором, чтобы отчекрыжить себе руку во исполнение третьего пункта, но вот второй... второй — это проблема.

Решил, блин, положиться на сопротивление и заодно подзарядиться. Но откуда ему было знать? В Тейвате любая одиночная атака, потенциально способная одним махом создать волевую аномалию пятой категории, оставила бы от его тела только кровавый туман, несмотря ни на какие бонусы биомода.

— Вот только здесь совсем не Тейват, чурл побери, — тоскливо пробормотал Яр, уже предвкушая процедуру, которой ему предстояло себя подвергнуть.

Один из самых больших минусов чистых биомодификаций — это отсутствие удобной кнопки сброса и перезапуска. Если что-то идёт не так, изволь быть готов знатно поиздеваться над организмом. И ведь ничего такого простенького, как кровопускание или принудительная очистка кишечника, в данном случае не поможет. Токсичную энергию нужно извлекать совершенно особым способом.

В принципе, на определённом уровне концентрации любая стихия смертельно токсична для человека. У модификантов вроде него этот порог давно сгорел к чурлам, но наработки НИИ позволяют им жить и даже процветать. Проблемы начинаются, когда в стройные расчёты умников вмешивается воля, ломая их об колено. И вот почему тот манёвр, который он выкинул в бою с существом, был не слишком разумен. Хотя аномалию до второго типа можно было постепенно «переварить», да и для того, чтобы справиться с третьим типом, есть щадящие варианты, так что, если бы условия больше соответствовали привычным, всё бы прошло нормально. Жаль, но новый мир решил продемонстрировать свою фундаментальную инаковость в самый неподходящий момент.

Собственно говоря, воля присутствует во всех проявлениях стихий, что встречаются на просторах Тейвата. Везде и всегда. Эхо присутствия Архонта можно уловить в каждой капле дождя, в каждой травинке или искре пламени. Воля Анемо Архонта держала планеры на ветру, воля Гео ощущалась с каждым шагом. Это данность, о которой стоит помнить, и постоянная, которую нужно учитывать. Но Архонты, по сути, просто есть, вне непосредственной близости от себя владыки стихий редко напрямую влияют на поведение энергий. Сложности начинаются, когда в дело идёт стихийная энергия конкретного существа и поверх присутствия Архонта появляется радикально более слабое бытие, но со своим шкурным интересом. Для каждого типа существ индекс выводится отдельно, а для некоторых уникальных экземпляров он и вовсе считается в индивидуальном порядке. Аллогены, конечно же, все уникальны.

Тем не менее даже в особых случаях волевое загрязнение во всплеске энергии на порядок меньше, чем самой энергии, здесь же... Складывалось впечатление, словно тот хлыст, которым его приласкала тварь, в основном из воли и состоял, а стихия там была так, чисто для вкуса и формы.

— Что ж, урок усвоен. Всё подвергать сомнению. Старые лекала — забыть, — постановил он, устало откинувшись на спинку стула и мрачно уставившись в потолок.

Вообще это была ошибка новичка, из тех, которые их учили не совершать, сотни раз гоняя на симуляторах для подготовки к выживанию в чужих мирах. От чего даже как-то стыдно за такой промах. Наверное, его ввело в заблуждение то, что всё вокруг слишком уж похоже на родину. Тут тебе и люди обычные, и альвы остроухие, и взрывы стихийные. Даже дыры в небе ну прям как дома! Местечковых особенностей не больше, чем в соседних странах, которых он и так навидался за время службы.

Вот уж действительно, не верь глазам своим.

Ещё немного помариновавшись в самокопаниях, Ярослав решительно поднялся. Прежде чем что-то делать, следовало убедиться, что у него не начнут плавиться мозги на полпути. Так-то оно понадёжнее будет.

Он вышел в центр комнаты и занял первую позицию разминочного медитативного комплекса. Дождавшись появления лёгкого напряжения в мышцах, он плавно сменил стойку и так далее, и далее, медленно перемещаясь по кругу, возвращаясь в первую позицию и начиная заново. Как и полагается в динамической медитации, Яр постепенно очистил голову от мыслей, полностью сосредоточившись на стуке своих двух сердец.

Определённое состояние ума и циклическое напряжение тела были необходимы, чтобы добиться желаемого результата. Любая посторонняя мысль, любое отвлечение — и он просто потратит время зря, ничего не добившись.

То, что он делал, являлось частью комплекса СИБиС («Селективное искусство боя и саморазвития»). Сам Ярослав в этом деле никогда не продвигался дальше основ, но чтобы придержать симптомы загрязнения и того, что у него получалось, было вполне достаточно.

Требовалось просто слегка подтолкнуть внутреннюю энергию духа, или ци, или свет первозданный, или музыку жизни. Сколько народов — столько и имён придумано для силы, что есть в каждом разумном или потенциально разумном существе Тейвата. Поговаривали даже, что это самое незамутнённое выражение собственной души, какое только может почувствовать человек, не умирая. В нынешние времена чаще всего использовали терминологию Ли Юэ, поскольку трудами Владыки Камня это искусство получило там наибольшее распространение и развитие на индивидуальном уровне, хотя за века в традициях скопилось много псевдофилософской белиберды, от которой больше вреда, чем пользы.

В родной Снежной к развитию этой темы подошли вдумчиво и с размахом. Несколько десятилетий собирали все свидетельства по всему миру, выгребли из страны Камня все доступные записи всех павших и действующих школ, которые из себя хоть что-то представляли, долго и кропотливо отделяли зёрна от плевел, проверяли собственные выкладки, проводили испытания, а затем выпустили в виде общей брошюры для всего личного состава.

Нельзя сказать, что это стало каким-то переломным моментом или вроде того. Мало кто мог пройти первые этапы, после которых требовалось обращаться к начальству ради индивидуального развития, а те, кто мог, часто вдогонку получали Глаз Бога, что накладывало отдельные ограничения. За последние пару веков всего несколько десятков человек добились заметных успехов на этом пути.

Что, в общем, соответствует статистике успехов, собранной на родине слонов. Для самородков что есть те горы псевдофилософии, нагороженные лиюйцами вокруг своих боевых искусств, что нет — значения не имело. А вот для рядового состава Фатуи СИБиС оказался куда полезнее, чем изречения древних мастеров для обычных послушников бесконечных сект и школ.

Для самого Ярослава и других подобных модификантов важнее всего было то, что ци иерархически находилось выше, чем энергия семи стихий, и если ци двигалось, стихия отступала. Человек не мог полноценно командовать стихией, и он не чувствовал, что от смены мира что-то для него изменилось. Без своей брони и оружия Ярослав мог достаточно контролируемо выпустить энергию из тела, мог впустить (что частично и сделал в недавней битве), а та же сопротивляемость и некоторая регенерация действовали совершенно без его участия. Конечно, его собственная воля тоже постепенно отпечатывалась на электро, гудящей в теле, но практической пользы от этого было немного. Именно так можно было переварить аномалию до второй стадии: просто дождаться, когда его отпечаток подавит чужеродное. Но в целом органы вишапа оставались инструментом, а не продолжением его самого.

Ещё один проход. Он уже взмок от напряжения, но продолжал. И ещё один. Статика от переполнения электро подёргивала мышцы, усложняя работу. И ещё. Он представлял, как свет протекает по его телу, от головы до конечностей, оплетает стихию, что пробует на прочность клетку плоти, успокаивает... подавляет... И снова первая позиция... и снова...

В конце очередного круга Ярослава словно разрядом прошибло, от чего он рухнул на колени и, держась за живот, уткнулся лбом в пол. Тело содрогнулось от рвущего глотку кашля, а вместе с ним из его рта вырвались фиолетовые искры, разбегаясь по дереву ветвистыми подпалинами.

Когда это прекратилось, Яр с трудом оторвался от пола и, хрипло дыша, утёр рот. Подозрительно оглядел подпалины, проверяя на предмет остатков палёной крови и возможного пожара, но обошлось.

— Н-да, жить захочешь, ещё не так раскорячишься, и то ли ещё будет, — устало пробормотал он.

С кряхтением поднявшись, он доковылял до стола и буквально развалился на стуле.

Немного переведя дух, Ярослав снова включил голограмму, на этот раз выведя на неё изображение энергетической карты своего тела. Циановые линии полностью расчертили силуэт с головы до пят. Обычно тускловатые, сейчас они почти пылали. Поверх появились более редкие, но на порядок более толстые канаты путей ихора, сходящиеся в мерцающей звезде с левой стороны груди. Правая рука оказалась просто заштрихована, поскольку у терминала не было инструкций для отображения настолько нештатного состояния. Настоящая Василиса обязательно бы нарисовала что-то более информативное, а нет, так просто что-нибудь бы нарисовала, например хмурых слаймов. Их девочка всегда была немного непоседой.

Среди персонала, активно работающего с логическими ядрами, ходило поверье, что ИскРам ковчегов это досталось от старшей сестры Катерины, несмотря на то, что их системы никогда не пересекались, и только вопрос времени, когда малышки подрастут и начнут напропалую троллить окружающих. В конце концов, бессменная секретарша всех отделений гильдии Авантюристов была ещё той бестией.

В целом, по визуализации было заметно, что бурление стихии притихло, что, безусловно, отличный результат. Заставить внутреннюю энергию что-то делать никогда не было тривиальной задачей, так что он законно радовался успеху, но, к сожалению, этого было мало для полного излечения. Пройдёт время, и активность аномалии снова начнёт нарастать. Единственный действенный способ избавиться от «пятёрки» в нынешних условиях — это вынудить ци по-настоящему всколыхнуться, да так, чтобы душа просто-напросто выкинула чужое присутствие со своей законной жилплощади.

Опыт обещал быть донельзя неприятным. По слухам, даже в нормальной медчасти олухов, умудрившихся поймать «пятёрку», корёжило только в путь, а уж что в поле будет...

— Ладно, есть рекомендация — будем следовать. Неудобства побоку, — проговорил Яр, решительным жестом переключая интерфейс на вкладку хранилища и быстро вбивая зубодробительный пароль.

Было немного жаль вскрывать его сейчас, когда он не полностью понимает своё положение. Пространственный карман, прикрепленный к «Подснежнику», не отличался сложностью и объёмностью. Ему далеко до скрытых обителей, что создавались в разное время множеством методов в разных странах, и ещё дальше до царств разума, к сотворению которых приходили многие существа, стоящие на вершине могущества. Даже карманом это можно назвать с большой натяжкой. Скорее уж упаковкой, которая после вскрытия станет ни на что не годна. А ведь добра там столько, что в одиночку всё ни за что не унести. Так что, если отсюда всё же придётся бежать, он многого лишится, но тут уж ничего не поделаешь: вещи, необходимые для самолечения, упакованы вместе со всем остальным.

Да и это «само» своими руками не то чтобы осуществимо. Правильную схему терминал Василисы ему, конечно, предоставил, но он просто не извернётся так, чтобы воткнуть все иголки в правильные места, да ещё не попортить те, что воткнул успешно.

Внезапно установление нормального контакта с местными стало очень срочным делом. К счастью, Яру в голову пришел один вариант, который может сработать. Видать, не зря в учебке на практических занятиях мозги кипятил. И во время сна в гробу, похоже, ему выдали какие-то полезные курсы саморазвития, хотя осознанно извлечь их из долговременной памяти только предстоит. Ну что ж, если он правильно сломает комплектное средство связи и если ментальная синхронизация по вектору В12 его не подведёт, то хотя бы с Эвелин пообщаться получится.

УТК пикнул, принимая код, сканер осветил пространство, помечая будущее расположение извлекаемых объектов, и спустя вспышку золотистого сияния его кровать и пол рядом оказались заполнены разным полезным барахлом.

Ящик пайков, ящик расходников вроде гвоздей, винтов и прочего в том же духе, инструменты для работы с деревом и камнем, ящик с модульным токарным станком на педальной тяге, топор двойного назначения на раздвижной ручке, каркасная палатка, казан-скороварка на 10 литров, спальник, сапёрная лопата, большой походный рюкзак, комплект броневых пластин, рассчитанный на крепление к комбезу, запасной комбез, три пары походной обуви, уставная шинель, тактический пояс, и это не полный список богатства, доставшегося Ярославу от щедрот отдела обеспечения и логистики.

Яр озадаченно моргнул, глядя на своё добро, в частности на токарный станок.

— Серьёзно, чурлова мать? — простонал он, проведя ладонью по лицу. Станок от такого манёвра, конечно же, никуда не исчез. Тихо обругав неизвестного ему завхоза, умудрившегося запихать в личное хранилище оборудование с главного склада, Яр постарался выкинуть из головы это доказательство неистребимости дурошлепства, с которым неспособно совладать даже всевидящее око корабельной ИскРы. Или ему просто случилось стать тем самым человеком, у которого в багаже нашлось свободное место, а на склад уже не влезало? Уплотнение, однако.

Поднявшись, он порылся в куче и извлёк на свет три нужных ему чемоданчика. Один, с символом медицинской службы, отложил, чтобы не искать потом, два же перекочевали на стол, подвинув тарелки с едой.

Посмотрев на последние, Ярослав внезапно осознал, что всё это время у него под носом была пища и он, чурл побери, хочет есть. Нет, даже жрать. И как он вообще прохлопал нечто настолько нужное? Ментальное загрязнение уже сказывается?

Чурлохнувшись себе под нос, Яр переключил УТК на сканер, поспешно проверяя еду на безопасность. Убедившись в съедобности яств для своей тушки, он, не мудрствуя лукаво, быстро очистил тарелки. Несколько варёных яиц, пара фруктов и подсушенная сосиска исчезли в голодной утробе, вызвав в ответ благодушное ворчание.

— Хо-ро-шо, — удовлетворенно выдохнул он, мысленно благодаря здешних, всё ещё толком неизвестных хозяев за предусмотрительность. Конечно, можно было вскрыть паёк, но так гораздо удобнее и быстрее. — Итак, на чём я остановился?

Тарелки были сдвинуты на дальний край, а перед ним оказались два чемоданчика. Один со станцией связи среднего радиуса, другой с инструментами для тонкой работы. Вообще в стандартном комплекте таких инструментов быть не должно, но Ярослав, ввиду своей основной технической специальности, оформил заказ, и их ему добавили. А токарный станок, видимо, накинули сверху.

Стандартный мультиинструмент, пинцет, паяльная спица и камертон заняли своё место на столе, а сбруя с настраиваемым моноклем — на голове Яра, после чего пришла очередь самого устройства, ради которого всё затевалось. В комплекте имелось два обода связи и базовая станция с выдвижной антенной, которая и выступала центром системы. Такие игрушки были в хранилище каждого колониста и при развёртывании могли выстраиваться в сеть, таким образом расширяя общую область покрытия. Всё же не предполагалось, что колонист окажется полностью отрезан от остальных.

Конечно, всегда был шанс, что настолько сложное оборудование просто не заработает в среде нового мира, но шанс — это ещё не факт, так что в комплектацию прибор всё равно включили, подобрав самый дубовый и одновременно гибкий вариант из возможных.

Станция связи среднего радиуса модели «Горн» была признана наиболее перспективной разработкой для успешной работы вне Тейвата. Будучи основанной на принципах тональной магии Ремурии, схема позволяла относительно легко перенастроить прибор для работы через ультразвуковые колебания вместо ментальных волн. В случае, если бы среда иного мира не позволяла действовать через более тонкие материи, удалённая связь могла быть сохранена, пусть и с частичной потерей покрытия. По крайней мере, если бы местные реалии не повлияли на источники энергии.

К счастью для него, в этом мире такой проблемы не стояло, что позволяло попытаться использовать станцию незадокументированным способом.

Конечно, в процессе безвозвратно её поломав.

Вскрыв корпус, Ярослав включил прибор. Сложное переплетение светящихся линий и почти неслышное гудение натянутых струн подтвердили ему, что пока всё работает штатно.

— Василиса: подключение к станции связи №3452612. Режим отладки.

Вновь возникший экран оказался расчерчен таблицами, метками и подвижными схемами колебаний. Яр снял наруч, установил перед собой на столе и внимательно изучил показания.

— Хорошо... Выдели исходящий поток ментальных волн через высокоэнергетический объект в пределах вектора В12. Наложи изображение на эталонное состояние волновой схемы станции «Горн».

Сверившись с изображением наложения двух схем, Яр переключил мультиинструмент в режим мини-кусачек и варварски обрезал одну из струн. Эталонная схема зарябила и изменилась, став местами слегка ближе к наложенной.

Внимание! Зафиксировано повреждение подключённого оборудования! — не преминул сообщить ему «Подснежник».

Ярослав поморщился.

— Василиса, отключи индексацию состояния целостности внешнего оборудования, — приказал он, углубляясь в работу.

* * *

Долго ли, коротко ли, но процесс живодёрского творчества начал приближаться к завершению. Красивые и идеально выверенные внутренности прибора теперь походили на частью перемешанный, частью изрубленный салат. Некоторые струны оказались переплетены и перепаяны, другие вовсе извлечены и теперь лежали снаружи аккуратной горкой, рядом с кучкой выдранных с корнем потускневших кристаллов. Тем не менее машина продолжала работать, пусть даже её тихий, прежде мелодичный гул превратился в дребезжание и пофыркивание.

С удовлетворением осмотрев непотребство, вышедшее из-под его руки, Ярослав закрыл корпус, встал и потянулся. Он несколько часов просидел, колупаясь в несчастном «Горне», даже белый свет, льющийся из слюдовых окон, сменился красным заревом заката.

Всё, что можно было сделать, сделано. Осталось испытать на кошках и надеяться на успех. Весь смысл его идеи заключался в попытке оседлать ту связь, которую штука в руке создала между ним и Эвелин. В её ментальной природе он убедился на собственной шкуре, а результаты сканирования предоставили точные параметры для работы. Вектор В12 охватывал речевые паттерны активности мозга, что при контакте с другими людьми приходили в зеркальную синхронизацию, «Горн» же позволял передавать направленные мысли между двумя разумами в понятной форме.

Конечно, само по себе это не могло решить проблему разных языков. Если бы он просто заставил Эвелин надеть обруч связи, в их головах звучала бы та же самая белиберда, что и при обычном разговоре. Но если он всё рассчитал правильно, машина просто подхватит поток, что уже идёт между ними двумя через внедрённые в их энергетику части объекта, и структурирует их по протоколам связи. Это запустит ту самую синхронизацию, но из-за непосредственного контакта ментальных волн подобное состыкуется с подобным, и они смогут понять друг друга. Ну, за вычетом тех вещей, у которых нет аналогов в их понятийных аппаратах.

Не то чтобы он забыл, что совсем недавно обещал себе быть очень осторожным с этой ятрышовиной, но на безрыбье… И в любом случае всё должно работать как бы поверх эффекта, никак не соприкасаясь с непонятной штукой.

Осталось провести натурные испытания, для чего требовалось присутствие Эвелин. Некоторое время он раздумывал, не стоит ли отправиться на поиски, но отказался от этой затеи. Незачем баламутить народ. Взгляды с прошлого раза он хорошо запомнил, и пусть ситуация явно развернулась, без последствий и разнородных трений такое не происходит. Лучше сидеть тихо и не отсвечивать, пока не удастся всё прояснить. Время терпит. В конце концов, по показаниям внутренних датчиков в ближайшие несколько часов аномалия не должна перейти в активное состояние.

Вдумчиво осматривая комнату и прикидывая, чем бы заняться до возвращения соседки, Ярослав приметил на одной из полок пару внушительных книг в добротном кожаном переплёте. В будущем ему всяко пригодится местная литература, так что неплохо бы убедиться, что она всегда будет под рукой.

Сграбастав обнаруженное сокровище, Яр устроился на кровати, сдвинув своё барахло, и начал осматривать добычу. На обложках тиснением были нанесены сложные стилизованные изображения. На первой — что-то вроде пары птиц из сплетённых толстых линий напротив друг друга, сцепившихся когтями. На второй — уже виданный им солнечный герб в круге. Вероятно, книга важна для местной организации, учитывая сколько солнц было на одеждах и флагах. Форзацы встретили его занимательными изображениями детализированного, но как будто осознанно упрощённого стиля. Персонажи в профиль, выделенные символические изображения и гербы в том же стиле, что и на обложках. Не понимая культуры, породившей это, понять можно только общие смыслы, да и то с оглядкой.

Просканировав обложку с форзацем, он начал неспешно перелистывать страницы плотной бумаги, последовательно внося их в память терминала. Как и следовало ожидать, местная знаковая система не имела ничего общего ни с одним известным ему алфавитом Тейвата. Буквы были отличались ровными линиями и острыми углами. Можно было найти отдалённое сходство с древней рунописью Каэнри`ах, но если не заниматься самообманом, было кристально ясно, что они имеют абсолютно разную первооснову. Согласно третьему закону семиотики, что постулируется даршаном Хараватат...

Ярослав замер, начав перелистывать страницу, и задумчиво склонил голову. Последний поворот мысли был для него несколько нехарактерен.

— Уж больно академично прозвучало, да с отсылкой на постулаты даршана Сумерской академии, да ещё к чему-то углублённо-лингвистическому... Точнее семиотическому, всё же лингвистика — это более специализированное подмножество... Ну вот опять. — Яр хмыкнули помотал головой. — Ладно, я, конечно, понабрался всякого и в пустыне, и, прокляни его Царица, в Разломе, но это как-то слишком.

Вывод напрашивался сам собой. Пока он спал, Василиса должна была определить ему курсы повышения квалификации, как и большинству других колонистов. На новом месте могли пригодится самые разнообразные навыки, а пул персонала ограничен. Сто тысяч человек в действительности — это не так уж много. Да и долгое пребывание в бездействии могло негативно сказаться на мыслительных способностях, так что неспешная загрузка знаний была делом со всех сторон полезным.

«Остаётся непонятно, почему Хараватат? Углублённое изучение курсов этого даршана плохо сочетается с моими прочими навыками», — стоило этой мысли оформиться, как на ум пришло, что дальше основ семиотики он ничего и не знает. То, что у него есть, — это только первичные курсы, необходимые более полного понимания архитектурных особенностей различных стилей.

— Ага. Архитектура. То есть Кшахревар, а не Хараватат. Ну, это больше похоже на правду, — подумал Ярослав, потирая висок. В голове снова загудело, но на этот раз совсем по иной причине.

Ещё миг поразмышляв, он решил не торопить события, пытаясь выкопать из головы подгруженные знания и умения. Пока он не задумывался, знания текли легко, достаточно органично вписываясь в мыслительный процесс, но стоило надавить, как всё стало несколько запутано. Конечно, было приятно получить дополнительную специальность или две, пропустив период муторной зубрёжки, но всё явно не так просто. Технология в целом была полуэкспериментальной, так что да, спешка — это враг.

Яр вернулся к ленивому разглядыванию картинок и сканированию, даже успел пройти ещё десяток страниц, когда входная дверь внезапно распахнулась.

Он поднял голову, сощурившись, чтобы лучше разглядеть силуэт, застывший в лучах заката.

Эвелин удалось признать не сразу. Конечно, он ещё при первой встрече барышня весьма красивая. Чтобы это не заметить, нужно было слепцом или полусгнившим бессмертным, как вседостойнейший Первый. Девушка отличалась той яркой женственностью, от которой сложно отвести взгляд. Грязь камеры и хаос битвы каким-то образом это только подчёркивали. Впрочем, не так уж это было и важно, не то чтобы он не видел прекрасных дев до неё. Среди личного состава таких было предостаточно, а уж дамы Предвестницы легко затмевали всех остальных, всего лишь пару шагов не дотягивая до Её Величества. Уж сколько его коллег в кулуарах мечтали, чтобы госпожа Арлекино потопталась по ним, несмотря на сомнительную репутацию убийцы прошлой держательницы четвёртого места... У-у-у, не счесть. Что говорить, если контрабанда её фотографий хотя бы слегка фривольного содержания в какой-то момент стала заметной статьёй дохода Дома Очага. Хотя не “слегка” никто никогда не видел, а если и видел, то не сказал. Мертвецы не разговаривают.

Но речь не об этом.

В этот момент, омытая оранжевым пламенем звезды, с распущенными волосами, что всколыхнул порыв ветра, Эвелин выглядела ещё ярче, чем прежде... И благодаря этому Ярослав наконец осознал то, что скреблось у него где-то на подкорке с того момента, как он увидел её ещё в том зеленоватом царстве.

Стоит приглушить в памяти печать божественного совершенства, сделать поправку на юность, и Эвелин Тревельян будет буквально неотличима от Мавуики Хаборим — последнего Пиро Архонта.