Хроники империи Юн. Могильные бабочки Инюэ (джен)

Массивные двери темницы громко заскрежетали. Сырое подземелье осветило множество факелов, движущиеся по длинному коридору. Атмосфера в помещении мрачная. В воздухе витает удушающее зловоние. Свет почти не проникает сквозь узкие окошки, намертво заколоченные досками. Днём можно было довольствоваться лишь скудными лучами солнца, еле пробивающиеся сквозь узкие щели.

О пленниках никто особо не заботился. Еду подавали раз в пару дней, чтобы не умерли с голоду. Лечить больных и вовсе, никто не собирался. Отхожее место находилось там же, где они спали. В давящей темноте раздавались глухие стоны и мольба о скорой кончине. Вероятно, кто-то уже потерял веру и теперь сожалеет о своём принятом решении в прошлом.

В этой тюрьме содержали подданных из разных империй. Те, кто пошёл против власти, или слишком много говорил не те слова, что угодны правящим верхам. Несколькими днями ранее пришло пополнение — в соседних камерах поселили убийц и воров. Приятное соседство. В воздухе словно запахло кровью. С ними никто не захотел разбираться, кинув в общую камеру. Избитые до полусмерти, лишённые духовной силы, сгнивали заживо в этой грязной тюрьме.

Раздался громкий окрик стражника. Железные решётки начали распахиваться. Вскоре, очередь дошла и до самого крайнего угла подземелья.

Лу Сюань вздрогнул от резкого звука, устало поднимая в полутьме глаза на тюремного стражника.

— На выход! — брезгливо бросил он, морщась от отвращения.

Мужчина медленно поднялся с холодного пола и вышел в узкий проход. Тощая фигура с трудом передвигалась, норовя упасть от бессилия. Стражник связал узкие кисти пленника грубой верёвкой.

Грязные одеяния, имевшие в прошлом бело-голубой цвет, свисали с худых плеч безобразными лохмотьями. Он был довольно высокого роста. От недоедания, лицо осунулось, потеряв живую округлость черт, с нездоровой бледной кожей, бросающейся в глаза даже в скудных отсветах факелов. Белоснежные спутанные волосы разметались по плечам, до конца ещё не лишённые блеска. В небесной лазури глаз осталась всё та же невообразимая и яркая глубина холодных льдов, в обрамлении густых чёрных ресниц, которая покоряла людей своей таинственной силой.

Только Ледяной народ имел такие светлые и сияющие глаза разных божественных оттенков. Их раса рождала бессмертных воинов, что вызывало всеобщую зависть у других. Теперь, Ледяной континент был признан мятежным царством, покрывающий убийц и изменников Поднебесной.

Всех узников выстроили в ряд и крепко связали руки. Тюремный страж коротко зачитал приказ со свитка. Внизу алела сломанная императорская печать.

Лу Сюань усмехнулся. Спустя каких-то тридцать лет, кто-то вспомнил о их существовании. По указу нынешнего императора, их везли на принудительные работы. Мнимая свобода или участь, хуже прежней — оставалось только догадываться.

Прохладный ночной воздух освежающе ворвался в лёгкие, стоило им выйти из темницы. Запахи зелени и цветов казались столь прекрасными и упоительными, что у некоторых заложников от нежданной радости потекли слёзы из глаз.

Из империи У, пленники отправились на открытых повозках с Усяня в столицу Гоцзи. Путь предстоял не близкий. Тюремную стражу сменили городские вояки, вооруженные до зубов.

Между скудными репликами неразговорчивых стражей, пленники случайно узнали, что им на пути встретится император, держащий путь через всю страну в царство Янь. Великий орден Правосудия вызвал Сына Небес и других правителей континента на всеобщий совет, в связи с внезапной активностью тёмного начала в районе гор Цзиньчэна и не только.

Орден Правосудия имел большое влияние в Поднебесной. Люди подчинялись императорской власти, а вершить суд над правителями имели полное право члены ордена. Так же, они следили за порядком и могли вмешаться в крайних случаях, действуя во благо народа.

Убогий и неряшливый вид измученных пленников, вносил в эту прекрасную ночь печальные нотки. Они проезжали мимо больших городов и небольших селений, где уютно мерцали фонари и тёплый ветер приносил запах свежей выпечки и жареного мяса. На протяжении всего пути им кинули пару фляг воды и чёрствые лепёшки, которые с трудом можно было разжевать.

Поношенная одежда Лу Сюаня пропиталась потом и налипшей дорожной пылью. Он мылся настолько давно, что начал чувствовать себя куском грязи.

По решёткам повозки неожиданно ударили, приказывая всем пасть на колени и склонить головы. Впереди приближалась конная группа из сотни воинов, освещая путь духовными фонарями.

Во главе конницы скакал молодой человек, резко отличающийся от всей толпы яркими чертами лица и ошеломляющей красотой, словно он был изваян самими богами. Гибкое тело, облачённое в серебристые доспехи поверх чёрного походного платья, выражало столько достоинства и величия, что поневоле, колени сгибались к земле сами.

Губы Лу Сюаня скривились в мучительной усмешке. Глаза исподлобья недобро блеснули в темноте. Когда-то, наследный принц Юн Цзыин заставлял свой народ склонять головы не только своим прекрасным ликом и врождёнными талантами, а достойными деяниями и справедливостью.

Людское сердце вечно точит червь. В нужде они живут или хорошо, всегда будет одинаково плохо. Жадности и зависти людской нет предела.

Он отказался от своей свободы, чтобы взрастить молодой росток для того, чтобы у людей была надежда в лучшее и мир царил по всем континентам. Они уничтожили, уничтожили всё...

Внутри вспыхнула застарелая боль, воскрешая минувшие события. Он кричал от бессилия в своих мыслях так сильно, что тело задрожало от напряжения и покрылось холодной липкой испариной. Не подозревая, что стал причиной чьих-то болезненных воспоминаний, Чжун Ихан пришпорил коня и пронёсся мимо, желая поскорее добраться до места назначения.

Лу Сюань с мрачным выражением на лице проводил удаляющуюся фигуру императора. Льдистая радужка глаз потемнела. Он вскинул голову.

Вечернее небо, изначально окутанное приятными оттенками золотого и розового, постепенно сменялось на серо-чёрные тона. Лёгкие перистые облака сгустились, вбирая в себя приближающийся мрак. Птицы разом замолкли, лишь изредка раздавался тревожный крик, словно предчувствуя надвигающуюся бурю. Природа, полная энергии и жизни, казалась угнетённой. Воздух ощутимо сгустился, нависая над всем сущим серой безжизненной массой.

Земля содрогнулась. Ошеломительный гул и грохот разнёсся вокруг, словно само небо обрушилось на землю. В воздухе поднялась пыльная буря, возникшая из ниоткуда. Рядом замертво упал один из заключённых. Его голову пробил острый кусок белого камня неизвестного происхождения. Чёрно-красная лужица растеклась по повозке, стекая на землю в щели между досками.

Долго не думая, Лу Сюань отодвинул камень за спину, прикрыв сверху лохмотьями. Острая боль пронзила пальцы. Мужчина зашипел от боли, насилу сдерживая стон. Края неизвестной породы были остры, как лезвия меча — ими можно было перерезать путы.

Из имперских воинов почти никто не пострадал, не считая мелких царапин и ушибов — военное снаряжение оправдало свои затраты. Среди заключённых, трое умерли от ударов камней, сыпавшиеся с неба, словно дождь. Необъяснимое явление повлекло за собой сильный шквал ветра, вырывающий слабые деревья из земли и несущий колючий песок. Удар стихии по повозкам, был смягчён природным утёсом, мрачно возвышающийся над дорогой.

Спустя одну чашку чая¹, пыль рассеялась. Кругом стояла мёртвая тишина. Кони беспокойно зафыркали, переступая копытами на одном месте. Имперские стражники хлестали животных по бокам, но они упрямо не желали двигаться вперёд. Странное волнение коней передалось людям. Заключённые сжались в кучки, со страхом вглядываясь в уродливые ночные тени.

— Там что-то движется! — нервно выкрикнул один из стражей.

Мерный стук копыт о землю гулко разносится по округе. Гнедой жеребец пронёсся мимо, не разбирая дороги. В расширенных глазах животного расплескался дикий ужас. По земле волочилось застрявшее в стремени тело мёртвого всадника... Вернее, его половина. Верхняя часть туловища отсутствовала, свисая рваной плотью. Стекающая кровь виднелась на дороге чернеющими пятнами.

Самый юный страж побледнел от увиденного. Засланный караульный вернулся мёртвым. Воины переглянулись между собой — на лицах читалось смятение и нарастающая тревога. Никто не мог понять, что вообще происходит.

Духовное аура чувствовала приближение чего-то зловещего. Лу Сюань нащупал под одеждой камень. Грубые верёвки с лёгкостью поддались режущим выступам, высвобождая из плена тонкие запястья. Ровные следы на коже неприятно пощипывало.

Сердце пропустило удар. Голубые глаза выловили в темноте силуэты зверей. Часть духовных сил ещё теплилась в высохшем от голода и испытаний, теле. Он ясно видел каждый всклокоченный и слипшийся от гнили волосок и отслаивающуюся кожу от серо-чёрной плоти. Адские твари столпились у края утёса, злобно уставившись на людей пустыми глазницами. Мутные зелёные слюни капали с окровавленных морд.

— Что за чертовщина... — испуганно промямлил молодой страж, потянувшись за мечом.

Пару тварей бросились вниз с истошным звериным рыком, от которого внутри всё похолодело. Следом кинулись и остальные мерзкие существа. Началась неистовая схватка. Яростная брань и вопли смешались с демоническим рёвом. Острые когти со скрежетом ударялись о железные щиты, а копья и мечи вонзались в зловонные туши и ломались под натиском невероятной мощи.

— Выпускай этих отбросов, чтобы отвлечь их! — задыхаясь, прокричал главный, наблюдая редеющий строй воинов.

Молодой стражник кинулся к повозкам, срубая мечом с дверей навесные замки. Почувствовав лёгкую добычу, адские существа ринулись к повозкам, вытаскивая беззащитных людей и разрывая на части. Они не могли защититься со связанными руками, обречённо падая без сил, позволяя поскорее закончить бесконечные мучения.

Дверь протяжно заскрипела. Лу Сюань стремительно выскользнул в открывшийся проём, прокатившись по телам мертвецов и раненых. Руки сжали тяжёлый меч, найденный среди кровавого месива.

— Выходите! Быстрее! — шепнул он пленникам, показывая знаками в сторону небольшого ущелья у подножия утёса.

Обессиленные люди с трудом передвигались по трупам. Кто-то спотыкался о разодранную человеческую плоть, а кому-то становилось дурно от увиденного. Ноги женщин и детей подгибались от страха, они падали и бултыхались в кровавой каше.

Побег заключённых не остался незамеченным. В ту же секунду, мечи имперских стражником нависли над их головами.

— Бросить их демонам! Отступаем! — скомандовал главный из отряда.

— Стоять! Император приказал доставить пленников в полном составе. Нарушившие волю Сына Неба будут жестоко наказаны! — выкрикнул воин, неожиданно возникнувший из темноты. Дюжина силуэтов вырвалась из плотного покрова ночи и расправилась с оставшимися демоническими тварями.

— Поганые чужеземцы, — прошипел главный страж, смотря исподлобья.

— Вы можете вернуться назад, главнокомандующий Чу Шуан, — сухо бросил молодой воин, разглядывая скучившихся пленников. — Вы даже сопроводить людей не в состоянии. Вам повезло, что наш император принял ваши проклятые земли и взял на себя ответственность за жизнь людей из чужой страны. Такая ваша благодарность?

Главный имперский страж не ответил. Вскочив на коня, он со злостью хлестнул коня плетью и растворился в темноте, забирая с собой пятерых выживших воинов.

— Генерал Сюй, мы движемся в столицу Поднебесной? — спросил подскочивший воин.

— В Чёрные Земли, — еле сдерживая гнев, произнёс молодой человек. Духовная сила вспыхнула в глазах бирюзовым пламенем. Он с сожалением оглядел останки невинных напоследок и дал знак выдвигаться за пределы континента.

* * *

Спустя пару дней, после окончания собрания, император Чжун Ихан стоял перед главой ордена Правосудия, почтительно склонив голову в приветствии. Неприятное предчувствие скребло по нутру молодого императора, запуская острыми когтями по самую душу.

— Дрянной мальчишка! — взревел глава, швыряя в Сына Небес фарфоровую вазу.

В главном зале ордена не было ни души, поэтому, Ихан сбросил маску правителя и устремил ожидающий взгляд на Хая Шу, ловко уворачиваясь от летящего в него предмета.

— Чем на этот раз я разгневал вас, отец?

— Ты ещё спрашиваешь? Пока ты развлекаешься со своими наложницами, похотливая скотина, империя Чу увеличивает свои территории! И когда, когда ты перестаешь злить меня и сменишь эту проклятую фамилию? Ты не потомок чужеземных собак! Кто твой кровный отец?

Глава Хай Шу побагровел от злобы. Слюни изо рта казалось, забрызгали всё вокруг, с такой ненавистью он изрыгал каждое слово. Этот мужчина занимал особо почётную должность, имея ничем не примечательную внешность, но крепкое и мускулистое строение тела компенсировало все его недостатки.

Белоснежные одеяния члена Правосудия казалось, должны были покрывать мудрую и чистую душу, лишённую злобы, отошедшую от мирских дел, но кто знал, что он так яростно ненавидел своего отпрыска, с давних пор подозревая свою любимую супругу в измене с принцем Хеляня.

— Вас я почитаю и глубоко признателен за то, что произвели на свет, но я не могу оставить в прошлом того, кто воспитал меня! Не просите!— с надрывом выпалил Ихан, ожидая дальнейших оскорблений в свой адрес. — Вы говорили, что позволите мне встретиться с матерью.

— Понимаю... Она ещё не вернулась из уединения. Выполни все мои поручения, после, я отведу тебя к ней. Но... Ты стал слишком непослушным в последнее время, — мягко произнёс глава Хай Шу. — Думаю, это будет тебе небольшим уроком в будущем. Стража, внесите!

Двойные двери распахнулись. Рослый стражник швырнул грязный мешок перед молодым императором. Из под неприятно пахнущей грубой ткани выкатилась окровавленная голова женщины. Остекленевшие глаза смотрели с немым укором.

— А-Сянь... — прохрипел Чжун Ихан, падая на колени.

Пока император потерял бдительность, отдаваясь во власть чувствам, глава Хай Шу жестом отдал приказ Призрачным убийцам к действию. Фигуры в чёрном словно вышли из стен. Их лица были полностью скрыты под одеждами и масками. Несколько человек бесцеремонно заломили руки императору и связали духовными путами, наложив сверху сдерживающую печать, а пятый насильно сдавил челюсть Ихана пальцами и влил содержимое из чёрного флакона, предусмотрительно крепко зажав рукой дыхательные пути.

Спустя продолжительное время, от недостатка кислорода, Ихан находится в полубессознательном состоянии и проглатывает злополучную смесь. Чёрный ажур вен ярко проступает на бледной коже. Неизвестный яд начал действовать. Призрачные убийцы отпустили Ихана, снова испаряясь за глухими стенами.

Молодой человек в непонимании смотрит в улыбчивое лицо своего кровного отца, ощущая нарастающую внутри боль — она словно разрывает меридианы и кромсает каждую клетку тела.

— Отец...

— Это Червь Пожирающий душу, создан лучшим Тёмным практиком для таких непослушных и гадких мальчишек, как ты. Если не будешь следовать моим указаниям, он выест тебя изнутри. Если хочешь жить, будешь приезжать каждое полнолуние через весь континент и валяться у моих ног, моля о противоядии.

На висках императора выступил холодный пот. По телу пробегала мелкая рваная дрожь. Ихан не мог больше сдерживаться, терпение было на пределе. Пронзительный крик разрезал тишину огромного зала, оставаясь похороненным в толстых стенах ордена Правосудия. Чжун Ихан был сломлен этой неожиданной болью, раздирая голосовые связки до тех пор, пока крик не превратился в стоны и рваные всхлипывания. До крови искусав свои губы, впивался зубами в плоть руки, но ничто не могло уменьшить или облегчить адские мучения.

— И это благословенный Сын Небес... ничтожный!

Белый фарфоровый бутыль со звоном ударился о пол и подкатился к Чжун Ихану, покрывшись с одной стороны трещиной.

__________

¹ Одна чашка чая — равна 15 минут.