Гарри Поттер и Реальная Любовь (гет)

Артур Уизли смотрел, как Молли хлопочет на кухне. Тут по радио заиграла их любимая мелодия…

— Артур, пожалуйста, сделай чуть громче, — попросила его жена.

Артур прибавил звук на радио.

— Потанцуем? — предложил он жене. Та смущенно улыбнулась.

— Хорошо, — согласилась она, откладывая волшебную палочку.

Они медленно закружились в танце.

— Молли, милая, как думаешь, наши дети уже вернулись в свои тела?

— Очень на это надеюсь, — ответила Молли. — А эти штучки Фреда и Джорджа хороши, — грустно улыбнулась она. — Как же нам его не хватает.

— Ах, милая, — он обнял жену. — С Фредом все хорошо там, я уверен.

— Я так разволновалась, когда использовала эти Меняй-камушки, что поначалу попала в Джинни, а не в Гермиону. Тогда пришлось и их с Гарри телами менять. Надеюсь, они не догадаются, что это мы сделали.

— О нет, Молли, поверь, ты будешь последняя в мире после всех на свете маглов, на кого падут подозрения.

Они танцевали под их любимую песню и каждый думал о чем-то о своем, но оба были связаны невидимой нитью.

Любовь связывает людей. Вроде бы вчера только влюбился в человека, а сегодня у вас уже шестеро взрослых детей. Один из которых недавно потерял часть себя, и лишь в этот Рождественский вечер снова обрел ее.

Джордж дождался, пока действие оборотного зелья пройдет и отправился в зал на поиски Анджелины.

По пути он наткнулся на Алисию Спинетт, стоящую в обнимку с Оливером Вудом. Джордж кивнул приятелям и отправился дальше.

Он увидел ее в компании Ли Джордана и Кэти Бэлл. Судя по тому, что друзья встретили его как ни в чем ни бывало, Анджелина не стала рассказывать им, что произошло и он был ей за это безмерно благодарен.

— Анджелина, можно тебя? — спросил он.

Та внимательно посмотрела на него.

— Конечно, — сказала она.

Джордж потащил ее танцевать:

— Знаешь, я, конечно, понимаю, это было глупо.

— Ничего не говори, — сказала Анджелина. — Далеко не каждый может понять, что тебе пришлось пережить. Но мы-то с тобой живы. Так что давай жить дальше. Ты и я.

— Согалсен. Давай жить вместе.

Анджелина рассмеялась:

— Ты ведь другое имел в виду.

— Неважно, — ответил Джордж. — Важно знаешь что? — он заговорчески склонился к ее уху и прошептал:

— У Флитвика под столом навозная бомба.

Анджелина снова засмеялась.

— Ну что, покажем всем, как надо танцевать? — предложила она.

— Давай, покажем им класс! — согласился Джордж, и они принялись отплясывать, норовя снести всех вокруг.

Другой сын всегда знал, что красота лишь маска. Что это приятное, но вовсе не обязательное дополнение к настоящей любви. Но так ему уж повезло, что волею судьбы досталась ему в жены, пожалуй, самая красивая девушка на свете. Которой, впрочем, ее собственной красоты было достаточно, ведь она не оставила его, когда оборотень изуродовал его лицо шрамами.

Билл и Флер танцевали рядом.

— Я помню бал в ‘Огвартсе четы’ге года назад, — говорила она. — И я по-п’гежнему считаю, что у нас в Ша’гмбатоне го’газдо к’гасивее.

Билл улыбнулся, с обожанием глядя на супругу.

— Красивее там, где ты, — лишь тихо сказал он.

— Подлиза, — мягко улыбнулась Флер. — Je t’aime, — прошептала она.

Младший сын и вовсе был… Нет, дураком он не был. Он, конечно, не был выдающимся интеллектуалом, любимчиком всей школы как близнецы, но для нее он был самым потрясающим и самым лучшим, и она любила она его таким какой он есть, больше всех на свете. Пусть они вечно ссорятся, спорят. Все равно они дополняют друг друга как никто другой. Они столько пережили вместе, что теперь являются практически одним целым.

— Гермиона, можно тебя на танец? — спросил Рон и протянул ей руку.

— Конечно! — обрадовалась та.

Они отправились танцевать, и Рон так страстно закружил Гермиону, что они могли запросто посоперничать с лихачеством Джорджа и Анджелины.

— Кстати, я решил пока приостановить свое обучение в авроры, — признался он. — Я думаю, Джорджу сейчас нужна помощь. Ведь прежде чем начать бороться с темными силами, нужно помочь своему брату побороться со своими тараканами?

Гермиона взглянула на него с бесконечной любовью.

— Ты самый лучший, — сказала она. — Я так горжусь тобой, — она прижалась лицом к его лицу.

— Смотри, — Рон достал палочку, что-то прошептал, и в руках Гермионы появилась роза.

— Рон! — Гермиона, казалось, готова была расплакаться от счастья. — Где же ты научился такому волшебству?

— Да, вот умею немного, — уши у Рона покраснели.

— Это просто потрясающий цветок, — сказала Гермиона. — Смотри, какой он красивый.

— Он очень похож на тебя, — заметил Рон.

— В самом деле? — удивилась Гермиона. — Чем же это?

— Роза очень красива, но она тоже очень острая на язык и на ум. Прям как ты.

Гермиона никогда не ожидала от Рона таких слов. Она почувствовала как ее щеки краснеют все сильнее.

— Не смущай меня, — попросила она, счастливо улыбаясь. Она поднесла розу к лицу и вдохнула ее пьянящий аромат.

— Очень красивое имя, кстати, — заметил Рон. — И Хьюго тоже ничего, — о чем-то задумался он на мгновенье, но быстро вернулся в реальность.

— Не то слово! Знаешь, сегодня необычный день. Столько всего произошло. С самого утра. Наверное, это лучшее Рождество в моей жизни. Оно самое волшебное, даже в мире волшебства оно поражает чудом.

Рон обнял ее.

— Ты права, я за месяц столько не пережил, сколько за один вечер.

— Ты такой замечательный. Я даже разрешу тебе проспать до обеда.

— Гермиона, только не заставляй меня этого говорить, — взмолился Рон.

— К чему нам слова? Мы ведь и так друг друга понимаем.

— Слова нам, чтобы ругаться, Гермиона, — напомнил Рон. — Но ведь ты хочешь это услышать, правда?

— Было бы неплохо.

— А я все равно не скажу.

— Так покажи, — не растерялась Гермиона.

— Ты победила.

— Я знаю.

— Я люблю тебя, — сказал он, целуя ее.

А что же делать тому, кому не особо повезло? Тому, кто чемпион мира по квиддичу, но всех хорошеньких девушек сразу же выдирают у него из-под носа.

— Ты ведь Виктор Крам, правда? — спросил кто-то на болгарском, когда он уже собирался уходить с вечеринки.

Виктор обернулся: позади стояла хорошенькая волшебница славянской внешности.

— Меня зовут Ольга.

— Я узнал тебя! Ты — та самая Ольга Громова, которая участвует в Турнире Трех Волшебников в этом году. Ты ведь заняла первое место, это очень похвально.

— Стараюсь, — улыбнулась она. — Надеюсь, в следующий раз Турнир будут проводить в Дурмстранге.

— Я в этом не сомневаюсь, — ответил Крам. — А сейчас, ты не хочешь ли ты со мной потанцевать?

— Почту за честь, — улыбнувшись, кивнула девушка.

Младшая дочь с детства любила одного мальчика. Она краснела, бледнела, роняла вещи при виде него. Но став старше, она пыталась скрыть свои чувства, продолжая испытывать их внутри. Как же хорошо, что сейчас ничего не нужно скрывать.

Гарри и Джинни медленно танцевали, не подчиняясь оживленному ритму вокруг. У них был свой ритм, и они ничего вокруг не замечали. Такое прекрасное чувство, когда можно закрыть глаза и почувствовать целостность своей души. Гарри не знал, сколько времени прошло, когда он открыл глаза. Но, танцуя здесь, в этом самом зале на балу он видел то, что никто больше не мог видеть:

Вот одиннадцатилетний Северус Снейп танцует с Лили Эванс, чуть дальше — семнадцатилетние Джеймс и Лили кружатся в задорном танце. На противоположном конце зала совсем юные Нарцисса Блэк и Люциус Малфой. Молли Пруэтт и Артур Уизли, Сириус Блэк и какая-то незнакомая Гарри девушка, Чо и Седрик. По залу кружилось множество пар, прошедших через время. Гарри на секунду зажмурился и снова открыл глаза. Мир вернулся в реальность. Гарри увидел, что Невилл танцует с Розой. Раньше Невилл не решался подойти к красавице, но став ее спасителем, он, похоже, целиком и полностью завоевал ее сердце.

Любовь была повсюду, она захлестнула весь Большой Зал и его пределы. Она повсюду. И рвется из наших сердец и стучится в них, а иногда внезапно забегает непрошенным гостем. И неважно что это: выброс гормонов или волшебство. Главное, что она в любом случае есть, мы ее чувствуем, мы ее осязаем, мы ею дышим. Любите друг друга! С Новым Годом и Рождеством!